Текст книги "Дистанционный смотритель. 50 текстов о российском телевидении"

К 20-летию ГКЧП канал «Культура» напомнил о ТВ, которое мы потеряли

«Да, грит, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя, богатыри, грит, не вы…»

20-летие ГКЧП – слишком заметная дата в истории страны, чтобы мимо нее могло, даже если бы очень хотело, пройти сегодняшнее беззубое ТВ, избегающее тем и дат, способных подвигнуть зрителей к размышлениям о судьбах Родины. Оно и не прошло. Основные «торжества» намечены на пятничный вечер. Посему ничего пока сказать о них не могу, хотя анонсы некоторых фильмов и программ позволяют понять, что главная тема этих произведений – «Помню, я еще молодушкой была». Наверное, будут и дискуссии – крикливые и бессмысленные, как большинство «дискуссий» на нынешнем ТВ, которое, подобно парламенту, давно уже не место для настоящих содержательных споров.

Тем ценнее акция, которую устроил на минувшей неделе канал «Культура», вообще-то очень далекий от политики. Под общим заголовком «20 лет спустя» здесь ежедневно показывают то, что сформировало сознание и мировоззрение людей, пришедших в августе 1991 года к Белому дому защищать робкую, едва народившуюся демократию: кино эпохи перестройки и гласности, встречи с властителями дум той же эпохи, фрагменты легендарного первого съезда народных депутатов СССР. Музыкально и эмоционально «поддерживает» акцию Виктор Цой с финальной песней «Перемен…» из соловьевской «Ассы». А в финале акции – «Лебединое озеро», ставшее символом попытки неудавшегося тогда реванша.

Это не дежурные датские «воспоминансы», а погружение зрителей в духовную атмосферу того времени, которую во многом определяло и тогдашнее ТВ, дорвавшееся до вожделенной свободы. Кто хоть однажды видел это, тот не забудет никогда. Не объяснить это словами и юным студентам журфаков, уверенным, что ТВ – это «быдлоящик», но готовым с первых курсов участвовать в дальнейшем «обыдлении» масс. Самые любознательные из них теперь благодаря «Культуре» если не поймут, то хотя бы почувствуют, каким может (могло бы?) быть ТВ, свободное от жестких идеологических догматов, ТВ, способное превращать бесформенную человеческую зрительскую массу в гражданское общество (обратный процесс, впрочем, оказался куда более успешным).

Тот памятный съезд народных депутатов СССР советское еще ТВ транслировало в режиме нон-стоп в прямом, разумеется, эфире. Старожилы помнят, как смотрели его, не отрываясь от телевизора, а если приходилось отрываться, брали с собой радиоприемники. Удивительно, но факт: даже сегодня, 20 лет спустя, невероятная энергия перемен, сконцентрированная в зале заседаний народных избранников, буквально пробивает экран, отчего возникает ощущение, что все это происходит здесь и сейчас! А какие люди выходят на трибуну! А какие лица в зале!

Объединенные «Культурой» в общий цикл «Перестройка и интеллигенция», на трибуне один за другим выступают лидеры тогдашнего общественного мнения: академики Сахаров и Лихачев, писатели Распутин и Белов, поэты Евтушенко и Сулейменов, публицисты Карякин и Афанасьев… Им аплодируют одни их коллеги, их возмущенно захлопывают другие. Операторы, снимающие реакцию зала, фиксируют все – от восхищенных взглядов до неприязненных гримас, превращая рутинное по нашим временам мероприятие в захватывающее зрелище.

Да и речи депутатов того съезда сегодня звучат актуально. Единственное, что безвозвратно устарело – их предельная искренность, кажущаяся теперь беспредельной наивностью. Но большинство из них, включая Горбачева, неизменно председательствующего на съезде, и впрямь верили, что перемены необходимы и неотвратимы и что победа будет за ними. «Перестройка – наша духовная революция, – восклицает в финале своей речи Евгений Евтушенко. – Перестройка – наша Великая Отечественная война, в которой мы не имеем права не победить!» А в перерыве – о, чудесные времена! – все депутаты отправляются возлагать цветы к мавзолею, откуда Юрий Карякин только что еретически предложил вынести многострадальное тело вождя революции.

Так все и соседствовало тогда – революционный пафос, еретические речи и даже глумливый смех над символами предыдущей эпохи – с чего канал «Культура», собственно, и начал свою акцию «20 лет спустя», показав скандально знаменитый выпуск «Пятого колеса» с опусом Сергея Курехина и Сергея Шолохова «Ленин – гриб». Два молодых талантливых ерника на полном как будто серьезе доказывали аудитории, что Ленин был грибом. И это в то время, когда Ленин еще был фигурой сакральной, а 6-я статья Конституции о руководящей роли коммунистической партии все в стране определяла.

Вот так, споря о настоящем и грядущем и куражась над штампами предыдущей эпохи, человечество, то есть население одной шестой части суши, пыталось расстаться со своим прошлым. Впрочем, это прошлое требовало и нового осмысления. Этот процесс удалось запечатлеть лучшим кинодокументалистам страны – Сергею Мирошниченко, Юрию Шиллеру, Юрису Подниексу… Они снимали не властителей дум, а простых людей в самых разных частях страны, которые по-своему, иногда комично, иногда глубоко и серьезно, комментировали происходящие перемены. Чудаковатый мужик из фильма Шиллера «Недаром помнит вся Россия» делится наболевшим: «Все умные уезжают в Америку. Здесь остаются одни дураки. А я вот что думаю – может, Америку здесь наладить?»

Другой мужик, пересказывая своими словами лермонтовское «Бородино» («Да, – грит, – были люди в наше время, не то, что нынешнее племя, богатыри, – грит, – не вы. Плохая им досталась доля, немногие вернулись с поля, погибли»), вдруг замолкает и отворачивается от камеры, пытаясь спрятать слезы искренней боли за судьбу Отечества, где все вечно наперекосяк. Как и когда эта общая боль и горячее ожидание перемен вновь сменились равнодушием и апатией – понять невозможно. Современное ТВ тем более не дает ответа. Только поет и пляшет. Развлекает и отвлекает.

«А прошлое кажется сном» – название документального фильма Сергея Мирошниченко, тоже показанного «Культурой» в рамках акции, стало и ее лейтмотивом. Страшное прошлое ссыльных переселенцев, которых собрал Мирошниченко на пароходе, плывущем в Игарку «по местам боевой славы», не отпускает их никогда. Их прошлое кажется им кошмарным сном. А то совсем недалекое прошлое, в которое погрузил аудиторию канал «Культура», кажется сном надежды. Несбывшимся, увы, сном. Как и ТВ, которое мы потеряли.

19 августа 2011 года

Призрак выборов
В игровых шоу нельзя ничего делать по-настоящему

О, как они всё угадали! Или – предполагали, предвидели – один черт! Вот на всякий случай от греха подальше и перенесли показ многосерийного фильма «Раскол» с главного федерального канала «Россия 1», где он первоначально планировался, на достойную, но все же весьма скромную по зрительскому охвату «Культуру». Проблема не в содержании фильма, якобы не интересного массовой аудитории, а в самом зловещем слове «Раскол». Представляю, как досаждало бы оно, многократно повторяемое в промороликах, «кремлевским кукловодам», в чьи планы никакие реальные расколы, кажется, не входили. А топ-менеджеры из ВГТРК, тертые калачи, вовремя «просекли фишку» и не решились открыть новый телесезон, совпадающий с началом предвыборной кампании, «Расколом».

И настоящий раскол, не дожидаясь финала «Раскола» художественного (угадали, угадали!), не заставил себя ждать – в среду раскололось «Правое дело». Или не раскололось, а лишь сделало вид – бог его знает! Из скупых телесообщений ничего понять невозможно, а теледискуссии на эту тему, похоже, не запланированы.

В среду в вечерних шестичасовых новостях коротко (минута с небольшим) поведали о «скандальной ситуации» на съезде «Правого дела», где, вопреки ожиданиям, лидер партии Михаил Прохоров не появился. Зато он дал пресс-конференцию, во время которой назвал происходящее «напоминающим рейдерский захват 90-х годов», подтвердив слух о том, что в «Правое дело» вступает Алла Пугачева.

В девятичасовой программе «Время» сюжет о скандале в ПД сократили примерно на полминуты, исключив из него синхрон Прохорова со словами о рейдерском захвате и сообщив лишь, что открывшийся в Москве съезд партии сопровождался скандалом и что в партии появятся новые лица, в том числе все та же Алла Пугачева.

Так или иначе, но в стране замаячил призрак выборов с подзабытыми политическими страстями и вроде бы совсем уже канувшей в Лету политической борьбой. В новом проекте Первого канала «Призрак оперы» эстрадники пытаются петь оперу, но как бы они ни старались, все равно выходит лишь призрак – тень, бледное подобие великого искусства, которое, увы, им неподвластно. Однако если настоящих оперных не слышал – то и эти сойдут. Но организаторы шоу просчитались с одним из его участников. Лев Лешенко, «соловей российский, славный птах», выдает подлинный оперный вокал, и на его фоне все прочие номера, которым только что рукоплескал зал, выглядят тем, чем и являются: профанацией, имитацией, эрзацем. А посему нельзя допускать на подобные шоу тех, кто может что-то делать по-настоящему, – они невольно девальвируют и разоблачают саму идею, в которую меж тем вбуханы нешуточные бабки.

Похоже, что и Прохоров в какой-то момент решил все делать по-настоящему. Но организаторы этого шоу вовремя спо¬хватились и не позволили призраку окончательно материализоваться, что угрожало разрушить стройную и давно утвержденную конструкцию всего богатого шоу.

Теперь наблюдатели с интересом и нетерпением ждут развития телевизионной «прохориады», надеясь по интонации и подбору фактов понять-таки, что это было – очередная кремлевская постановка или реальный (нереальный) бунт на корабле.

У ТВ вариантов немного. Первый (и самый действенный) – о Прохорове и его партии просто перестанут упоминать, чего массовый зритель и не заметит, ибо наш герой за время, прошедшее с начала партстроительства, не слишком преуспел в амплуа публичного политика и народными думами и душами не завладел.

Второй (и самый ожидаемый) – Прохорова начнут мочить. В искусстве «мочилова» нашему ТВ равных нет. Достоинства легким движением руки превращаются в недостатки. Заработанные им миллиарды объявляются награбленными у народа, ё-мобиль называется насмешкой богатея над народной мечтой о доступном автомобиле, подзабытые куршевельские похождения нового русского барина обретают новую жизнь в обличительных программах типа «Чистосердечное признание»… В юмористических же программах вроде «Прожекторпэрисхилтона» можно с успехом постебаться над высоким ростом незадачливого политика, а также над участием в его «Правом деле» самой Примадонны.

Это как раз главная интрига грядущей антипрохоровской кампании – хватит ли телеканалам задора и силенок замахнуться на «НАШЕ ВСЁ»? Посмеют ли они тронуть курицу, неизменно приносящую ТВ золотые яйца рейтинга?

Самой-то Алле Борисовне никакая кампания не повредит – рядом с ней (ровно по старому, но все еще не устаревшему анекдоту) мелкими политическими деятелями кажутся все: даже великан Прохоров, не говоря уже о тех двух, которые ему по пояс будут.

И даже возможное, но маловероятное отлучение от эфира ей, по большому счету, до голубой звезды. С ней советская власть не могла справиться – у нынешней и подавно кишка тонка. Тем более скоро Новый год, а Новый год без Пугачевой – что свадьба без баяна, так же как и без всех членов ее большой артистической семьи: Галкина, Киркорова, Орбакайте… Господи, да «кремлевским кукловодам», как справедливо охарактеризовал г-на Суркова Михаил Прохоров, оставляя «Правое дело», даже надерзившая им Волочкова оказалась не по зубам, и ТВ, ненадолго подчинившись высшей воле, очень скоро вернуло ее в эфир, ибо зрителям проштрафившаяся балерина все равно милее, чем какой-нибудь твердокаменный Грызлов. Что уж говорить о такой глыбе, как Алла Борисовна, которой от власти и ее проводника – ТВ – давно ничего не нужно. Она делает, что хочет, и живет, как знает. Что-то подсказывает мне, что она и к Прохорову пошла не из расчета, а по велению души – просто потому, что понравился ей этот двухметровый мужик, столь не похожий на остальных мелких деятелей ее эпохи.

Понравился Михаил Прохоров и Владимиру Познеру – программой с его участием он завершил предыдущий сезон, весьма окрыленный, как мне показалось, появлением на нашей политической сцене нового персонажа. Тоже интрига, между прочим: достанет ли Владимиру Владимировичу, подзадержавшемуся в отпуске, упорства и мужества продавить-таки руководство Первого канала и снова позвать к себе любимого героя? Теперь уже как одного из представителей оппозиции, коих, вопреки разрешению другого ВВП и обещаниям ВВП-ведушего, мы в предыдущем сезоне так и не дождались.

16 сентября 2011 года

Федеральные телеканалы в упор не видят главного

Новость о том, что в ближнем Подмосковье поймали тигра, облетела все федеральные телеканалы. Еще бы! Это вам не лось и не кабан – типичные представители подмосковной фауны, а крупный амурский хищник, неведомо как забредший в наши палестины! Событие, достойное общенациональных новостей, тем более что усатого-полосатого отловили и теперь он уж точно опасности не представляет.

Программы и сюжеты о животных любят все. Даже милиционеры, то есть полицейские. Так, по рассказам очевидцев, один страж порядка, стоявший в оцеплении на Триумфальной площади, остановив корреспондента ВВС и узнав, откуда он, со знанием дела спросил: «ВВС – это компания, которая зверюшек снимает?» А потом пошутил: «Теперь, значит, наших зверей приехали снимать…»

«Нашим зверям», в отличие от беспризорного тигра, с общенациональным эфиром не повезло. Ну, не нашли новостные службы главных каналов страны информационного повода в том, что впервые лет за двадцать тысячи москвичей вышли на улицы, протестуя против грязных выборов и требуя справедливости.

Надо отдать должное вольным сынам эфира: они не лгали, что на Чистых прудах и днем позже на Триумфальной площади собралась жалкая кучка отщепенцев и горлопанов, стремящаяся окончательно раскачать лодку под чутким патронатом заморских покровителей. Они просто молчали – из выпуска в выпуск, изо дня в день, в упор не замечая события, ставшего главной новостью во всех западных, а также (что совсем уж невероятно) в целом ряде региональных российских СМИ. Жители Красноярска и Томска, к примеру, видели и знали, что происходит в Москве и Петербурге (сюжеты телекомпаний ТВК и «ТВ-2» мгновенно распространились в Интернете), а москвичи, петербуржцы и жители многих других регионов остались вообще без информации о многотысячных протестных акциях в сердце России.

Теле– и радиожурналист Станислав Кучер, потрясенный этим «молчанием ягнят», обратился у себя в Фейсбуке к ведущим новостей с федеральных каналов: «Вы хотя бы пальцы крестиком складывайте, или сережку на левом ухе потрогайте, или еще какой-нибудь знак придумайте… По глазам видно – непросто вам. Не мучайте себя, включите креативное мышление».

Я и сама к этому моменту уже не столько ждала сюжетов о происходящем или хотя бы пары «картинок» оттуда, сколько напряженно вглядывалась в лица ведущих, ожидая знака. Ведущий 19-часового выпуска программы «Сегодня» Алексей Пивоваров, например, о главном молчал, но выразительно: обыкновенно ироничный и улыбчивый, в эти дни он сидел в студии со скорбным выражением на лице, стараясь не встречаться взглядом с миллионами зрительских глаз по ту сторону экрана.

На Татьяну Миткову, ведущую итоговых ночных новостей НТВ, была особая надежда. Старожилы еще помнят, как в далеком 1991-м она, ведущая программы ТСН, отказалась читать официальную лживую информацию о событиях в Вильнюсе, за что была уволена без всякой надежды на продолжение профессиональной карьеры. Однако сразу после путча с триумфом вернулась на демократическое уже ТВ, став его лицом и символом. Вот и теперь верилось: уж она-то, закаленная в боях, что-нибудь придумает и прорвет-таки информационную блокаду хоть словом, хоть жестом, хоть многозначительным взмахом ресниц. Но, увы, промолчала и она, хотя оделась в черное, в глазах плескалась тоска, а фирменная ее лукавая улыбка не появилась даже в финале, когда, пожелав зрителям «приятных телебдений», Татьяна Ростиславовна удалилась из кадра. Несколько вызывающе удалилась, показалось мне, но чего только не покажется после многочасовых «телебдений» у ящика в ожидании заветного прорыва.

А вот Екатерина Андреева появилась в программе «Время», так же, как всегда, духоподъемно улыбаясь. И сообщила-таки, что «итогам парламентских выборов были посвящены многотысячные митинги в центре столицы: днем на Манежной площади собрались активисты молодежных движений „Наши“ и „Сталь“. Многие участники пришли на площадь с барабанами, на которых они отбивали дробь. Митингующие поддержали партию „Единая Россия“, а также политику руководства страны». Сережку в ухе Андреева не теребила, а если и было ей мучительно больно за окончательно попранную профессию и репутацию, то она эту боль умело камуфлировала голосом, исполненным энтузиазма, и восторженным блеском красивых глаз.

На третьи сутки «тишины» заговорили «Вести». «Прекратить площадные выступления, которые начались после выборов, призвала Общественная палата», – подвел к сюжету ведущий Андрей Кондрашов. Те зрители, которые ни сном ни духом не подозревали об иных площадных выступлениях, кроме выступлений юных барабанщиков, с изумлением увидели центр города, перекрытый ОМОНом, полицией и военными машинами, автозаки, в которые волокут митингующих, Навального в кутузке… Услышали, что «обстановка на площади была, скажем так, непростая», протестующих насчитали от 3 до 7 тысяч, а задержанных – более 300… Что, в общем-то, никто не запрещал оппозиционерам проводить акции протеста и бороться за свои права, но, как показывает мировая практика, любые несанкционированные выступления всюду пресекаются жестко. К тому же не все несогласные такие уж мирные – в Интернете-де в эти дни распространялись рецепты коктейля Молотова и раздавались призывы бить всех и вся. В общем, как в коктейль Молотова, много чего в сюжет намешали, умолчав, правда, о юных барабанщиках, помогавших стражам правопорядка теснить оппозиционеров, а также о случайных прохожих и журналистах, задержанных вместе с остальными «бунтовщиками».

И в этом тотальном молчании федерального ТВ, и в этой кургузой полуправде можно, пожалуй, даже обнаружить остаточные признаки совести. Им стыдно откровенно врать – и они просто молчат. Им стыдно молчать – и они выдают крупицы правды, как бы намекая: «Сказал бы словечко, да волк недалечко». Их страшит и «волк», которому они привыкли угождать, и собственное будущее, если и когда серого и зубастого обезвредят, как того тигра из подмосковного леса. Они вряд ли читали труды Плутарха, но наверняка догадываются, что «государство, терпящее бедствие, слишком малодушно и, по слабости своей, слишком избаловано, чтобы вынести откровенные речи, хотя в них-то оно как раз больше всего и нуждается… Поэтому такое государство в высшей степени ненадежно: того, кто ему угождает, оно влечет к гибели вместе с собою, а того, кто не хочет ему угождать, обрекает на гибель еще раньше…». Всюду клин.

8 декабря 2011 года

ТВ получило свободу говорить, что несвободно
Свобода слова с пеной у рта

Не прошло и двух минут после начала программы, а количество проголосовавших за Кургиняна уже в десять раз превышало количество голосов, поданных за Сванидзе. А Кургинян всего-то и успел к этому моменту сказать: «Мы будем с пеной у рта спорить, что такое гласность…». Вот на эту-то обещанную одним из соведущих «Исторического процесса» отнюдь не метафорическую пену раз за разом сбегаются зрительские массы, ибо, как пел именинник недели Владимир Высоцкий, «настоящих буйных мало»…

Во время прошлого выпуска «Исторического процесса» тоже как нельзя кстати пришлась цитата из Высоцкого: «Бился в пене параноик, как ведьмак на шабаше». Обсуждали протестные акции на Болотной и проспекте Сахарова, пытаясь найти в них аналогии с революционными событиями 1917 года. И Кургинян, пытавшийся убедить аудиторию, что нынешние революционеры в норках страшно далеки от народа в ватниках, был близок к падучей. Он так разошелся, что даже член его собственной команды Владимир Мединский сначала попросил его не орать хотя бы на своих, а потом и вовсе вышел из-за трибуны и встал с краю, чтобы дистанцироваться не только от беснующегося оратора, но и от брызг, которые долетали, кажется, не только до всех присутствующих в студии, но и до зрителей, сидящих по другую сторону экрана.

А команда Сванидзе, которая тоже поначалу здорово завелась (правильно говорят, что чужое безумие заразительно), потом выбрала единственно верный стиль поведения: издевательство. Ксения Собчак написала от руки на листке бумаги «ЭТО АДЪ!», и давясь от смеха, прикрыла им лицо. Дмитрий Муратов, реагируя на реплику Кургиняна «Не надо раскачивать лодку», спросил: «А почему не надо? Потому что стошнит крысу?» Ну, а Владимир Рыжков в ответ на обвинения Кургиняна в сотрудничестве оппозиции с ужасной Америкой: «Вы ходили на прием к новому американскому послу?» – спокойно ответил, ухмыляясь: «Ходил. И еще пойду. Чтобы вы, господин параноик, убились об эту трибуну».

Голосов при этом Кургинян собрал по обыкновению в те же десять раз больше, чем его оппонент, но голоса – скорее вопрос технологии. Моральная победа досталась как раз оппонентам – спокойным, убедительным и уверенным в собственной правоте. И чем больше Кургинян это понимал, тем больше орал и бесновался, напоминая сдыхающий огнетушитель, брызгающий бесполезной уже пеной.

За неделю несчастного подлечили. То есть объяснили, видимо, там, где умеют лечить и вразумлять, что истерика хоть и производит впечатление на часть слабонервных зрителей, все же не самый эффективный способ ведения дискуссий. И на следующей программе Кургинян все же изменил тактику – попытался быть корректным и спокойным. И даже упрекал оппонентов: «Не заводитесь! Не перебивайте выступающих… А я не так воспитан, чтобы перебивать…» А вывел его из себя ерничающий Андрей Васильев, который в ответ на обвинения в продажности независимой прессы и оппозиции ЦРУ и опальным олигархам, ухмыляясь, завил, что лучше деньги ЦРУ, чем ЦК КПСС. Да еще попутно вспомнил, как встречал Кургиняна в приемной Березовского, который на вопрос Васильева, сколько тот платит Кургиняну, ответил: «Да не так уж и много». «Вы грязные клеветники!» – взвыл было Кургинян, но взяв себя в руки, сменил тему.

А сама дискуссия, в общем, получилась пустопорожней. Никто не отрицал, что гласность и свобода слова – скорее благо для общества, нежели зло. Никто не спорил, что свобода и ответственность – близнецы-братья. Один лишь Дмитрий Киселев осмелился утверждать, что на государственном ТВ никто не боится свободы слова: «Мы в прямом эфире на государственном канале. Ущипните себя». Захотелось, чтобы себя ущипнул сам Дмитрий Киселев, которому прямой эфир, видимо, приснился.

В одном прав Дмитрий Киселев – совсем недавно и таких дискуссий на государственном ТВ не было. И представителям оппозиции (Немцову, Рыжкову и другим) вход на федеральное ТВ был заказан, а теперь они здесь мелькнули, что позволило президенту Медведеву во время встречи со студентами журфака заявить: «Я могу согласиться, что на СМИ очень часто оказывают давление. Но это не значит, что у нас в стране какая-то разнузданная цензура. Во-первых, ее никто специально не вводил и никто специально не поддерживает…» В общем, никакой цензуры у нас нет, подытожил президент, и сразу стало понятно, что телевизионщики сами решают, кого хвалить, а кого мочить, и уж тем более с кем из журналистов продлевать контракт, а кому говорить «до свидания», невзирая на таланты и «заслуги перед Отечеством».

Вот Аркадий Мамонтов, шесть лет назад разоблачивший шпионов, оказался героем и всю прошедшую неделю праздновал победу, бросая камни в тех своих коллег, которые всячески издевались над его «камнем», оказавшимся на самом деле шпионским.

А Павел Лобков остался не у дел. НТВ без объяснения причин отказалось от услуг одного из лучших журналистов страны, поскольку у того кончился контракт: послужил – и довольно. Без объяснения причин покинул НТВ и один из самых эффективных телеменеджеров Николай Картозия – руководитель праймового вещания, куда входят «НТВшники», «Центральное телевидение» и другие программы, исправно приносившие каналу «золотые яйца» в виде высоченных рейтингов.

В медийном сообществе уверены: это не просто кадровые перемещения, а жертвоприношение. За митинговые страсти, прорвавшиеся на телеэкран, за жесткость оценок власти в сюжетах и программах праймового вещания НТВ кто-то должен был ответить, ведь как сказал тот же президент Медведев, какому руководителю понравится, когда его полощут.

А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо. И каждый вечер в документальном сериале «Россия от первого лица» на канале «Россия» поют гимн во славу мудрой политики государства, позволившей за последние годы перегнать Америку по производству зерна, кардинально изменить ситуацию в российском автопроме и сделать жизнь в регионах лучше и веселее. («В ряде случаев государство, действительно, лакирует жизненную ситуацию», – признал Медведев на встрече со студентами журфака. Но то ж государство, а не ТВ!) И журналисты, наконец, свободны говорить о том, что несвободны. И спорить о пользе свободы слова с пеной у рта. Смысл дискуссии быстро забывается. В памяти запечатлевается лишь она – пена.

26 января 2012 года