Текст книги "Икам. Неисполненное задание"

Ар, видевший, что мир пустеет, потому что, никто не хотел прекращать борьбу, созвал остальных богов на совет, чтобы решить, кто должен стать Ноарафом всего мира. Однако боги разделились во мнениях, и, в конце концов, воззвали за советом к Тиен (так же, её называют Таам) богине мудрости.

Тиен указала на Рога, однако Тес не собирался, так просто сдаваться, и возобновил войну. Тогда вмешался Сирисо, правивший загробным миром, и заставил богов принять совет Тиен. Мир был разделен: Рогу досталась чёрная земля Тепиге, Тесу – красная земля враждебной пустыни.

А еще говорят, что было время, когда боги жили на земле среди людей, а Ар был Ноарафом и в царстве богов, и в загробном мире. Но, со временем, он стал дряхлым и слабым, и, не одни боги решили воспользоваться этим. Люди тоже заметили слабость Ар и объединились против него. Но, Ар знал о заговоре против него и созвал богов на совет, чтобы обсудить, как подавить восстание. Собрание проходило тайно, чтобы люди не узнали, что их замысел раскрыт. Решение было единогласным, по совету бога Нуна: его сын Ар должен оставаться на троне и послать к людям свой глаз в форме богини Темхес, чтобы покарать их.

Для этой цели была выбрана Ротах, и после превращения в злобную львицу Темхес она отправилась к людям, чтобы начать кровопролитную бойню. Все живое, что попадалось Темхес на пути, она убивала. Но, когда Ар это увидел, его сердце преисполнилось сострадания к людям, и он решил прекратить свою кару. Но, не так-то просто было остановить, выпущенную на свободу, дикую силу Темхес. Тогда Ар пошёл на хитрость. На пути Темхес были разлиты тысячи кувшинов пива, в которое был подмешан красный порошок, чтобы сделать его красным, как кровь. Яростная львица увидела это озеро, приняла его за человеческую кровь и начала жадно пить. И настолько она опьянела, что не могла даже, узнать людей и причинить им вред.

Настолько все это огорчило Ар, что он решил уйти из мира. Он забрался на спину Тун, превратившуюся в корову, и она унесла его в небо. Другие боги схватились за её живот, и превратились, на пути к небу, в звезды. С тех пор небо с землёй разделены, как и боги с людьми, и с тех пор ведется нынешняя история.

– Это хорошо, что боги убрались на небо. Плохо иметь таких соседей. Если бы, люди моего племени узнали, что их сосед убил мать и брата, а его родственники не наказали его за это, то они убили бы этого человека, а его подлых родственников изгнали бы из своих мест, пусть убивают друг друга, где-нибудь подальше отсюда. Хотя соблазнить жену брата, тоже нехорошо.

– Теперь ты понимаешь, Икам, что простым людям, лишние знания только вредят. Хорошо, что Кана, уже забыл всё, что услышал. Хорошо, что бог Обан, внук Кудрама, не делился с ним своими дарами.

– Убан.

– Что Убан?

– Ты сказал, что Убан считается богом мудрости, письма и счета. Ты ведь сейчас говоришь о нём? А еще ты сказал, что он приходится сыном, а не внуком Кудрама.

– Икам, я подумал, что ты слышишь, эти истории впервые. И поэтому, решил тебя проверить. Вот ты и проговорился. Ты все это, знал и раньше.

– А раньше ты не верил, что я разумный человек?

Добродушно рассмеявшись, Келаф признал, что, в этом словесном споре, последнее слово осталось за Икамом.

Пользуясь избытком свободного времени, Икам упросил Келафа давать ему уроки по изучения языка Тепиге. После долгих уговоров, Келаф согласился при условии, что Икам не станет требовать обучить его читать и писать. Изучить сотни знаков письменности, двигаясь по пустыне, было просто невозможно. Келаф был неприятно удивлен, успехами, которые делал Икам, усваивающий новые слова на лету. У Келафа возникало ощущение, что Икам его просто дурачит, и, на самом деле, давно уже, умеет говорить на нем. Как бы то ни было, но теперь, они могли говорить, не боясь, быть понятыми посторонними. Но им приходилось остерегаться, чтобы их разговоры не возбудили подозрения у караванщиков.

Глава пятая

Переход от оазиса Аримьлап к берегам реки Тарфве занял пятнадцать дней и прошел без, каких-либо происшествий. Ближе к вечеру, усталый караван подошел к берегу широкой реки, на берегах которой, росли невысокие деревья и кустарник. На берегу, раскинулось небольшое поселение, расположившееся между крепостью на высоком холме и берегом реки. Здесь, по словам Воозаля, начинались земли царства Ноливав, и размещалась таможня. Здесь Воозаль, великодушно, предложил избавить Икама от лишних хлопот, и выразил готовность купить у него ослов и погонщика, уплатив ему по двадцать сиклей за каждого. Деньги Икам сможет получить, по прибытию в конечный пункт путешествия, после того, как они доставят товар настоятелю храма, и Воозаль, вычтет из этой суммы их дорожные расходы. Ведь дальнейший путь им предстояло проделать уже по воде. Икам огорошил Воозаля, объявив, что не смеет утруждать своего дорогого друга, взваливая на него столько забот, и, между прочим, сказал, что погонщику, в уплату за его труд, он даёт полную свободу.

Икам тепло попрощался с купцами и Главой каравана. Здесь каждый сам выбирал себе дорогу дальше. Отсюда дороги вели и на север, к верховьям Тарфве, и, переправившись через Тарфве, по дороге на восток к берегам Ргита, и вниз по течению реки в сторону Ноливава и дальше к Южному морю, которое омывает весь мир.

С утра следующего дня, наши неутомимые путешественники направились на таможенный пункт. Здесь Икам, впервые, увидел стражников Ноливав, в полном боевом снаряжении. Они, со скучающим видом, слонялись по посту, обливаясь потом и, отгоняя докучливых насекомых. Кроме коротких туник, на них были надеты стеганые безрукавки с медными бляхами. Некоторые носили на голове заострённые кверху медные шлемы. Некоторые, покрыв голову куском ткани, привязывали шлемы к поясу. Вооружены стражники были копьями, кинжалами, топориками и дубинками с медными набалдашниками. У некоторых за спиной в колчанах торчали стрелы, а в руках были небольшие луки. На ногах у них были невысокие сапожки с загнутыми вверх носами.

Чиновники таможни одеты, были в рубахи и длинные юбки. Рукава и ворот рубахи были украшены цветными вышивками и лентами. Поверх себя они наматывали несколько метров цветной ткани, края которой украшалась бахромой. На ногах у всех были кожаные сандалии. На голове у них, были намотаны, куски белого полотна, украшенного металлическими брошками. Все, кому позволял возраст, носили окладистые, ухоженные черные бороды и длинные до плеч волосы. Себе на шею они надевали немыслимое количество металлических цепочек и всевозможных бус. Руки украшались браслетами всех видов, на пальцах были надеты кольца и перстни.

Икаму было непонятно. В выборе одежды, эти господа руководствовались дружескими советами регламента о служебной форме одежды, или строгими требованиями местной моды. В любом случае они, источая величие и неподкупность, сразу выделялись среди массы купцов и их людей.

Икам, воспользовавшись замешкой Воозаля, уверенно, направился к группе чиновников, сидящих под навесом, с письменными принадлежностями в руках. Проверив груз и увидев печати на мешках, сразу поскучневшие чиновники, грустно и бегло, осмотрели предъявленные им глиняные печати. Лишь, при виде печати Келафа, чиновник испуганно сглотнул слюну, и попытался привстать. Но, Келаф предусмотрительно, положил ему руку на плечо, и попросил не утруждать себя. Пока, писец, сноровисто, наносил на глину знаки тоненькой палочкой, Икам с улыбкой и пожеланием удачи в их нелёгком и благородном труде, положил на помост, заранее заготовленный слиток серебра весом в сикль, который волшебным образом, словно растворился в воздухе, озарив приветливыми улыбками потные лица слуг отечества.

Пока наши герои ожидали Воозаля, к ним подошел купец, прибывший по реке и отправляющийся дальше в сторону Аримьлапа. Бегло осмотрев их ослов, он, не торгуясь, предложил, продать их ему, по двадцать пять сиклей серебра за каждого. Глянув на Келафа и, дождавшись его одобрительного кивка, Икам согласился. Тут же, на таможенных весах Икаму отвесили двести двадцать пять сиклей серебра, и забрали у него ослов. Когда Воозаль закончил оформлять свой груз, наши герои, уже ждали его возле тюков с товаром и дорожными припасами. Икам, спрятав за пазуху почти двухкилограммовый мешок с серебром, похвастал Воозалю, что уже продал своих ослов по двадцать сиклей, и готов помочь в этом деле и Воозалю. Что-то, проворчав, тот отлучился и, вскоре, пришел с какими-то людьми, которым отдал своих ослов. Оставив товар и Летиг, под охраной Кана и погонщиков. Икам, Воозаль и Келаф направились на пристань, в поисках транспортного средства, для дальнейшего путешествия.

На пристани они обнаружили целый флот различных судов, предназначенных для перевозки грузов вниз по течению. Как объяснили завсегдатаи пристани, для движения вверх, против течения необходимо перебраться на противоположный берег, и там нанять судно, для движения на север. Вверх суда двигаются на буксире. Их тянут несколько пар волов, и для их движения подготовлен противоположный берег, вдоль которого проложена дорога для быков. Для движения вниз, по течению, путешественник может выбрать несколько вариантов. Они зависят от характера груза, его веса, габаритов и ценности. Согласно местным законам, корабельщик несет полную ответственность за сохранность груза, от момента его погрузки на корабль, до его выгрузки в порте назначения. Поэтому, как правило, в стоимость перевозки, включается цена за риски, в случае повреждения груза. Цена за перевозку не дорогого груза, не боящегося воды, даже, при его большом весе, будет меньше цены, за перевозку небольшого и не тяжелого, но, ценного товара, который испортится, если случайно попадет в воду.

К услугам караванщиков здесь были лодки деревянные и из связок тростника. Они были и небольшие, длиной в несколько метров, и настоящие баржи, длиной до двадцати метров. Все днища лодок были обильно смазаны черным гудроном. Для перевозки здесь предлагали и понтоны-плоты, на бараньих бурдюках, надутых воздухом. Но, более всего было кожаных лодок гуфу. Как объяснили нашим друзьям, эти лодки делают в верховьях реки. Из веток деревьев, там изготовляют деревянный каркас, похожий на большую, круглую корзину. Каркас обшивают воловьими, выделанными шкурами. В каркас укладывают как можно больше сена и утрамбовывают его. В центр судна укладывается товар, который играет роль балласта. Пассажиры и команда из двух-трёх человек, размещаются на сене с относительным комфортом. При необходимости, особенно, при перевозке ценного дерева, несколько гуфу, могут крепить на единый каркас, размещая их, по несколько штук в ряд. Но, дешевле перевозить груз несколькими партиями на нескольких судах, из-за цены за груз. Для управления таким судном, на нем имеется два весла с разных бортов. Один человек толкает свое весло от себя, а другой тянет своё весло к себе. Этого оказывается достаточным, чтобы выдерживать курс, плывущей по течению, посудины. На ночь суда пристают к берегу, для отдыха и приготовления пищи, так как разведение огня на судне, категорически воспрещается.

Воозаль подобрал судно, которое разгружалось. Его хозяин согласился доставить груз и всех девятерых наших путешественников в Ноливав за сто сиклей серебра. Пока шла разгрузка судна, Воозаль с его хозяином, отправились к писцу, для оформления договора на перевозку груза. Без такого договора, получить с корабельщиков компенсацию за испорченный товар, было бы невозможно. Икам отправился, заниматься доставкой груза на корабль, а Келаф остался на корабле. Хозяин корабля, находя заказчиков, медленно спускался со своим кораблём и командой, до самого берега моря. Там он разберет корабль, с выгодой продаст каркас на топливо, а сено на корм скоту. А дорогую кожу разделит на вьюки и повезет обратно к верховьям реки, откуда снова сможет повторить свое путешествие. Утверждают, что хорошие шкуры служат корабельщикам, не один десяток лет.

Хлопоты, по погрузке товара и размещению пассажиров, прошли быстро. Когда Воозаль вернулся с хозяином гуфу, товар и дорожные припасы были уже уложены и закреплены в центре посудины, а все пассажиры уже заняли свои места. По совету хозяина, было принято решение, сразу отплыть от пристани и выбрать место для ночлега, чрез пару часов движения, подальше от тёмных личностей, которые всегда обитают в местах скопления людей и кораблей. Так и поступили, начав своё путешествие, когда солнце только начало клониться к закату.

В этой части река, довольно быстро, текла между пустынными берегами, покрытыми чахлыми кустиками колючего кустарника. Икам заметил семейку страусов, которые, завидев их корабль, поспешили удалиться от реки на порядочное расстояние. Местами к реке примыкали участки, заросшие высокими зарослями тростника. Здесь было царство пернатых. Утки, цапли и им подобные, в которых Икам не разбирался, не обращали внимания на проплывающую посудину и её команду. Они занимались своими делами – летали, плавали, ели и старались не быть, съеденными.

Когда Икам заметил, что вдали, из зарослей тростника к воде вышел кабан, он уточнил у Келафа, не является ли охота на кабана, запретной в этой части света? Узнав, что охота на кабанов не ведется здесь, только из-за её трудности, потому, что, раненный секач, может быть, смертельно опасным. Икам, не делая резких движений, достал свой лук и изготовился к стрельбе. Никто из пассажиров не видел кабана и, с насмешливым недоумением, следили за приготовлением нашего героя. Заметив это, Икам негромко, но внятно произнёс:

– Господи, пошли мне кабана на ужин!

Не успел он произнести эти слова, как судно проплыло мимо того места, где у воды стояла кабанья свинка. Пока она и пассажиры, с удивлением рассматривали друг друга, Икам прицелился и выстрелил. Стрела, выпущенная с расстояния в тридцать метров, пронзила зверя насквозь, и он рухнул замертво.

Гребцы немедленно выполнили требование Икама пристать к берегу. Трудно перечить человеку, на просьбу которого, даже Господь, откликается незамедлительно!

Но, не успела гуфу коснуться берега, как Кана, спрыгнул на берег и с шумом, бросился через заросли к убитому зверю. Вскоре до них донесся его восторженный рев, а затем на берегу показался и сам великан, весь обляпанный грязью и кровью, с добычей на плечах.

Здесь я вынужден сделать, необходимое объяснение этого поступка, которое ни коим образом, не должно послужить примером нашим молодым читателям, берегущим родную природу. Но, постная диета, на которой все сидели последние пятнадцать дней, движения каравана по пустыне, толкнула Икама на это убийство животного. Оно может сослужить наглядным примером, того, что диеты могут быть опасными, для вашего здоровья.

Перебросив тушу кабана в гуфу, Кана собрался, было и сам, последовать его примеру. Но, Икам заставил его отплыть к другому борту, избавившись, от той грязи и ила, которые покрывали его с головы до ног. Затем, убедившись в его относительной чистоте, Икам помог ему, подняться на судно. Решив проблему, с меню на ужин, Икам предложил корабельщику выбирать на берегу место для ночлега. Подыскав такое место, судно пристало к берегу. Пока Летиг с одним из погонщиков разделывала кабана, все занялись сбором дров для костра. На пустынном берегу, это оказалось совсем не простой задачей. Но вскоре, весело затрещало пламя костра, и по берегу разнесся аппетитный запах жареного мяса. Когда, не обратив внимания, на недовольство Воозаля, корабельщики были приглашены Икамом для совместного ужина, Хозяин гуфу перестал хмуриться, и оказался замечательным собеседником. Все пришли к выводу, что их путешествие началось удачно, и все высказали надежду, что и закончится оно тоже, должно будет, хорошо. Хозяину гуфу очень хотелось узнать, как Икам смог упросить Господа, чтобы тот, послал ему кабана. Икам, со смехом, отшутился, что Господь всегда исполнит просьбу, если знать, что и когда просить. Стоит ему сейчас попросить, чтобы пришла ночь, добавил он, как вскоре и это желание исполнится.

Келаф похвалил предусмотрительность Икама, спросившего, можно ли, здесь убивать кабана. По его словам, в Тепиге, не только священный бык Сипа, но и коровы, кошки, ибисы, кобчики, собаки, крокодилы и многие другие животные пользуются почетом, как боги. Тот, кто умышленно убьет священное животное, подвергается смерти.

* * *

Река Тарфве протекала по ровной степной равнине. Её берега, там, где они не были заняты зарослями тростника, были заботливо ухожены. Несколько раз от реки отходили каналы, ведущие к высоким холмам с плоскими вершинами. На них находились города, столицы Монов, центров, когда-то бывших, независимыми городами-государствами, а ныне входящих в царство Ноливав, но, сохранивших большие права самоуправления. В каждом городе сохранялся свой храм, который являлся центром общественно-политической жизни этого района. В былые времена, Настоятели храмов и являлись правителями Монов. А нынче, они делили власть с Наместниками, присылаемыми из Ноливав.

Планировка таких городов была типовой. Осмотрев один город, расположенный прямо на берегу реки, Икам смог составить представление об устройстве остальных. Города располагались на искусственных насыпных холмах или на естественных возвышенностях. Места городов выбирались не только с учетом обороны от непрошенных гостей, но и от наводнений, которые порой становились, действительным бедствием этого края. Стены городов достигали десяти-двенадцати человеческих ростов. Их толщина могла достигать десяти метров. Сверху стен находились зубцы и бойницы для лучников. На углах и у городских ворот стояли высокие башни. Одну часть города обязательно занимали храм и дворец правителя. Их легко можно было узнать по ступенчатым башням-пирамидам. Некоторые башни имели до семи ступеней-этажей. По словам Келафа, в этих башнях специальные жрецы следят за небом со звездами и планетами на нём. Все результаты наблюдения они записывают в специальные таблицы. По их указаниям, простые люди начинают сельскохозяйственные работы. Без их советов, цари не принимают никакие важные решения. Места городов выбраны или у рек, или на пересечении больших каналов. На их берегу находятся пристани, куда прибывают корабли и лодки, со всем необходимым для горожан. Города Речных Царств, славятся своими мастерскими по обработке шерсти. Шерстяные ткани ценятся и продаются во всем мире. А вот лен, в этих краях, растет плохо. Поэтому, привозные ткани из полотна, здесь стоят, много дороже шерстяных, и считаются предметом роскоши. На пристани, до закрытия городских ворот, работает рынок. На одном из таких рынков, после очередной удачной охоты, Икам с Келафом, очень выгодно обменяли мясо кабана на фрукты и овощи. Когда Икам впервые, попал на такой рынок, у него на минуту шевельнулась крамольная мысль, что он попал домой. Местные плоды, были очень сильно, до неприличия, похожими на земные. Здесь были: виноград, яблоки, лук, чеснок, огурцы, баклажаны, тыквы, чечевица, фасоль, горох и финики. Хотя, конечно же, они носили другие, совсем непривычные ему названия. Здесь же, мешками, продавались ячмень, просо, и пшеница.

Обилие продуктов объяснялось необычным климатом, в котором местные труженики могли, получать по два урожая в год. Икам не был уверен, что на его родной планете есть такие благословенные места, для жизни человека. Хотя, туземцам приходилось придумывать, чем можно заменить отсутствующие здесь, лес, камень и металлы. Неудивительно что, имея в избытке шерсть и зерно, местные люди, первыми задумались об организации торговли с государственным размахом. А, завистливые и, вечно голодные соседи, заставили жителей Речных Царств, а главное, их царей с особым вниманием относиться, к защите своих речных Отечеств. Для речных царств, пришлые волны эмигрантов причиняли неудобства, порой и длительные, и серьёзные, но, не смертельно опасные. Пришельцы быстро растворялись в местных народах, перенимая их языки, обычаи и знания. Главную опасность представляли, именно соседи, которым не нужны были ни их боги, ни их знания. Им нужны были, только их земля и их вода. И желательно без людей. Но, при равенстве сил, войны приносили только жертвы, убытки и разрушения. Забыв о своём родстве, в своих распрях, они, словно приглашали, кого-нибудь из сильных соседей, прийти и примерить их силой, и запрячь их, словно птицу-тройку в одну повозку, и подчиниться воле возничего.

Силовые тренировки Кана, на медленно плывущей по волнам посудине были невозможны. Чтобы, мучимый бездельем, великан, своими неожиданными вопросами, не мешал Икаму беседовать с Келафом, тот придумал заняться обучением Кана придворному этикету. Теперь Кану приходилось, часами, неподвижно, стоять навытяжку с каменным выражением лица, не вертя головой и не шевеля руками и не переминаясь с ноги на ноги. На все вопросы, которые ему задавались, ему разрешалось отвечать только короткими фразами «Да, мой господин! Нет, мой господин! Слушаюсь и повинуюсь, мой господин. Разрешите выполнять, мой господин?» Келаф научил Кана произносить эти слова так, как говорят в царском дворце. Кана, относился к новым заданиям, со всей серьёзностью. Простодушный юноша, уже видел себя, среди воинов личной охраны Икама, когда тот откроет своё истинное Имя, и вернётся в свой дворец. Всё, что он слышал от Келафа про жизнь богов, смешалось в его голове, самым причудливым образом, и он стал подозревать, что и Икам, совсем не простой человек, а, по меньшей мере, побочный сын какого-нибудь бога и земной женщины. Он уже перестал удивляться способностям своего друга и господина, воспринимая их, как должное.

Так и продолжалось это неспешное путешествие по водам великой реки Тарфве. Там, где охота не удавалась, на прибрежных базарах, им предлагали огромный выбор рыбы, во всех видах. Только вяленная и соленая рыба, из-за дороговизны соли, была редким деликатесом. Икам с удивлением узнал, что простая поваренная соль, которую дома он покупал, только килограммами, может быть редкостью и предметом роскоши. Соль продавали здесь на вес, как дорогой и редкий товар. Пищу в харчевнях подавали несолёной, а за соль, требовали отдельную доплату. Поэтому, у каждого путешественника с собой была своя солонка, которой он солил себе пищу по вкусу, и делиться солью, с незнакомыми людьми, было, не принято. Однажды Икам купил увесистый мешок с серой каменной солью, и потребовал от Летиг, чтобы она солила еду для всех. Его распоряжение выполнялось, но для всех, оно было еще одним свидетельством, что вырос Икам, как минимум, в царском дворце или во дворце у какого-нибудь олигарха, и поэтому, не привык считать деньги. Но, этот недостаток, уважения и популярности ему не убавил. В тех краях, к причудам своих начальников, ещё относились с терпением и снисходительностью, говоря, «могло быть и хуже!»

Во время путешествия, основной пищей на гуфу для всех, была каша с рыбой и хлеб. Их дополняли или мясом, добытым на охоте, или овощами и фруктами, выменянными на охотничью добычу.

Участки реки, берега которых были освоены человеком, менялись на пустынные районы, где, несмотря на редкую растительность, диких животных водилось в изобилии. Икам чувствовал себя, посетителем природного парка, плывущим на экскурсионном катере. К увиденным уже страусам, добавились большое количество небольших антилоп. На водопое можно было увидеть шакалов, волков и лисиц. Однажды встретили семью львов, а на дереве мелькнула тень леопарда.

Увидев, как у Икама, при виде льва загорелись глаза, Келаф отсоветовал ему, даже думать об этом. Лев здесь считается священным животным, и охотиться на него, разрешается только царям, или по их приказу.