Текст книги "Что такое Израиль"

Глава VI. Бронза патриархов

Настоящая история Палестины начинается с эпохи бронзы, которую историки и археологи делят на три периода: ранней (3500–2300 годы до нашей эры), средней (1900–1750) и поздней (1550–1250) бронзы. В эпоху ранней бронзы – к концу четвертого тысячелетия до нашей эры – возникают города Шхем, Хацор, Гезер, Мегиддо, Гай. Их расцвет и падение связаны в основном с климатическими изменениями. Долгая засуха отделяет блестящий период ранней бронзы от средней бронзы.

Города ранней бронзы отличались относительно небольшими размерами и массивными стенами. Ни один из них не стремился стать столицей страны, это были в чистом виде местные «райцентры», где крестьяне продавали свой урожай. За их стенами укрывались во время локальных конфликтов или налетов неприятеля. Судя по результатам раскопок, времена были довольно мирные, и только изменение климата завершило первый период цивилизации страны.

В период ранней бронзы Палестина стала обретать знакомое нам лицо. Крестьянки надели на головы платки, которые носят и по сей день. В строительстве большую роль стали играть закругленные формы. Если современный нам западный технический мир прямоуголен, палестинцы любят круг или овал. С детства рисовавший угол еврейский советский поэт, видимо, не был палестинцем. Округлая стена дома или зала, которую мы часто видим в наших церквах, была распространенным явлением в Палестине ранней бронзы. Несколько позднее она появляется в Трое и других городах Эгейского бассейна, еще позднее становится важным элементом римской базилики, откуда и приходит в церковное зодчество. Круглые своды крыш – купола различных форм – также появляются в эпоху бронзы и остаются навеки в Палестине, как в культовом, так и в гражданском строительстве. В культовых помещениях возникли ниши, через тысячелетия ставшие михрабами. Сложилась к этому времени и основа нынешнего населения страны.

Зодчество, как и рельеф, влияет на людей. Человек, живущий в прямоугольном доме в прямоугольном городе на плоской равнине, совсем не похож на того, что обретается в полукруглом жилище на склоне холма. Первым легче управлять, его интересы проще удовлетворить. Если палестинец сам строит себе дом на своей земле, израильтяне покупают стандартные квартиры. Это одна из причин совершенно различной ментальности свободных людей и людей кондиционированных.

Засуха длилась несколько сот лет. Земледелие захирело, многие пахари стали пастухами-кочевниками. Другие устремились в города, выраставшие у водных источников. Так устоял и расширился Мегиддо. С годами страна стала оживать, но она по-прежнему оставалась нехоженой Сибирью, Диким Западом Ближнего Востока.

За вольницей пристально следил Египет, вечный опекун Палестины. В старой Яффе, прямо за мастерскими художников, на зеленом холме, где пасутся палестинские семьи и русские подростки, можно увидеть раскопанные стены египетской крепости и стелы с картушем Рамзеса П. На кургане Бейт-Шеана, высоко над недавно раскопанным эллинистическим городом, найдены египетские обелиски, стелы и барельефы.

К этому периоду относится и первое упоминание Иерусалима, или Урусалима. «Уру» – «построенный», «основанный»; «Еру» – «боящийся», «почитающий»; «Иеро» – святой (по-гречески). Выбирайте сами! «Салем» – имя бога заката, как нельзя более подходящее Иерусалиму, городу потрясающих закатов.

Восемнадцатым веком до нашей эры, то есть средней бронзой, датируют «эпоху патриархов». Замечательный по красоте и воздействию на умы рассказ о праотце Аврааме, бросившем свой дом и кочевавшем со стадами и семьей по холмам Нагорья и степям Юга, стал одним из важнейших сюжетов человечества. Образ Авраама стоял перед глазами Мухаммада, когда тот провозглашал принципы своей новой-старой веры. Жертвоприношение Исаака послужило прообразом самопожертвования Иисуса. Родословие его потомков указало на взаимоотношения между народами Востока.

Библейский рассказ не следует воспринимать как историческую хронику или вырезку из старой газеты. Ведь Библия – это роман о любви человека и Бога. Так понимали ее великие мистики ислама. Хафиз, Фирдоуси, Саади, описывавшие историю Юсуфа и Зюлейки, видели в ней рассказ о душе и Боге.

Историки и археологи прошлого поколения стремились во что бы то ни стало доказать историчность библейских рассказов и не останавливались перед натяжками и передергиванием. А потом произошло неизбежное. Находки последних десятилетий полностью изменили прежние представления об истории региона. Современные археологи освободились от помочей Библии и Иосифа Флавия и стали оценивать полученные результаты самостоятельно. Мало что уцелело в ходе этой ревизии. Не только рассказы о патриархах, но и история Исхода из Египта, завоевания Ханаана и царства Давида и Соломона отошли в область литературы. Томас Томпсон из университета Копенгагена, глава минималистской школы, отрицающей историчность большей части Библии, так сформулировал свое отношение к ней: «Спорить о точности Библии – все равно что спорить об описании кита у Германа Мелвилла». Иными словами, бессмысленно дискутировать о реальности вымышленных героев. По мнению Томпсона, Давид и Соломон имеют такое же отношение к Палестине X века до нашей эры, как король Артур к Британии VI века или гомеровский Агамемнон к реальным, золотоносным Микенам.

Эта точка зрения заманчива, потому что развязывает руки обеим сторонам. Читатель Библии может больше не следить с содроганием за результатами раскопок, а археолог – датировать древности, не изворачиваясь. Я склонен думать, что Библия отражает реальность, но не прямым образом, как считали классические «археологи-библеисты». Мы, собственно, не знаем, что имел в виду автор или редактор Библии: когда перед нами историческое повествование, когда – притча, когда – аллегория. Но миф имеет свое бытование в той же мере, как и обычная действительность. Д'Артаньян, Филипп Марлоу и Евгений Онегин существуют не менее реально, чем бухгалтер Иванов, но на свой лад.

Поэтому, говоря о библейских героях, я имею в виду их литературные и мифологические образы и реальные места, связанные с этими образами. Так, можно указать на реальную Ла-Рошель, понимая, что д'Артаньян – герой романа Дюма. При этом позволительно без злорадства отметить, что подвиги мушкетера были бы невозможны в реальном мире. С этим сталкиваются гиды, пытающиеся водить туристов по «булгаковскому Иерусалиму». Раньше или позже они замечают, что топография реального Иерусалима плохо согласуется с тем, что написано Булгаковым. Конечно, это ничуть не умаляет художественных достоинств «Мастера и Маргариты». Просто сюжет романа никак не соотносится с историей, реальной или вымышленной, распятия и воскресения Христова.

Авраам – идеальный кочевник, праведник, титульный предок всего населения Ближнего Востока. Мистик Даниил Андреев назвал его «великим человекодухом», чей подвиг подготовил почву Христу. Не случайно иудеи гордились происхождением именно от Авраама, а не от своего прямого титульного предка хитрюги Иакова-Израиля. От Авраама ведет евангелист родословную Иисуса. Пророк Мухаммад обращался к духу праотца Авраама, своего предка, и находил в нем опору. Любовь к Богу, гостеприимство, мужество – это основные качества Авраама, унаследованные его потомками, коренными жителями Ближнего Востока. К потомству Авраама относят себя не только иудеи, но также жители Аравии и Великой Сирии.

Именем Авраама называется город, в котором он погребен, – Эль-Халиль (Возлюбленный, Друг Господа). Израильтяне пользуются библейским названием – Хеврон (созвучным слову хавер – «друг»). В эти места хорошо приезжать осенью, когда пурпур виноградных листьев покрывает холмы. Если принять, что Вифлеем делит Нагорье на северную «страну олив» и южную «страну вина», то Халиль находится в самом сердце этой последней, окруженный широкими террасами, где редко встретишь источник, обильными стадами овец и отличными виноградниками. Их плоды – тяжелые желтые сладкие гроздья, припорошенные пылью, привозят на продажу к Дамасским воротам женщины Халиля, одетые в длинные черные с красной вышивкой платья – я заказал такое своей жене в здешней деревне, когда она родила нашего первенца.

Халиль и его окрестности – библейский край, сохранивший всю прелесть старинного рассказа. Его по-прежнему населяют пастухи и виноградари. Здесь рос пророк Амос и похоронен пророк Гад, здесь был коронован Давид и жил Авраам. Это Иудея царей и пророков, но жители ее, народ Халиля, не задумывались об этом – они работали на своих виноградниках и молились. Замечательный еврейский писатель Шмуэль Йосеф Агнон посвятил им такой пассаж книги «В сердцевине морей»:

Обыватели хевронские собой молодцы и полны добродетелей, а в особенности отличаются они гостеприимством, наподобие тому как отличался этим и праотец Авраам, мир праху его.

Превыше всего они почитают мечеть Ибрагимие, под которой похоронен Авраам-Ибрагим и прочие праотцы. Фундамент здания сложен из огромных камней с выпуклой лицевой поверхностью (рустом), как и Стена Плача. Когда оно было возведено, точных данных нет, но предполагают, что его заложил царь Ирод, потомок идумейского царского рода. Крестоносцы построили красавицу базилику на старом фундаменте, а набожные халифы Каира и Дамаска, Стамбула и Багдада повелели украсить ее стены стихами из Корана. Мечеть Халиля подобна источнику духа, бьющему в горах Иудеи. Господь по милости Своей дал нефть землям, сопредельным со Святой, а жителям Халиля даровал неисчерпаемые запасы Духа. Нефть может кончиться, но дух неисчерпаем: чем больше черпаешь, тем больше остается.

Путника ошеломляет волна святости, подхватывающая и возносящая душу вверх, к престолу Господа. Не знаю, свято ли это место потому, что тут похоронен святой, или святой похоронен в святом месте, но здесь, как и в Харам аш-Шариф в Иерусалиме, святость вполне ощутима.

Прах патриархов погребен в пещере глубоко внизу, и огромные сенотафы лишь условно указывают на захоронения. Во времена крестоносцев капеллан, отдыхавший в полдень в зале базилики, ощутил поток прохладного воздуха, шедший снизу, и обнаружил неплотно прилегающую плиту пола, а под ней – спуск в подземелье. Так была найдена погребальная пещера, а в ней – гробницы патриархов и многочисленные бочки с костями. Многие паломники описывали спуск в пещеру, кости, горевшие там лампады.

После изгнания крестоносцев вход в пещеру был закрыт, осталось лишь маленькое отверстие. Рассказывают, что израильский министр обороны, одноглазый Моше Даян, спускался в подземелье после взятия города в 1967 году. По другой версии, туда опустили маленькую девочку, дочь известного археолога, которая могла пролезть в узкое отверстие. Через много лет она рассказала об этом спуске в неизвестное журналисту газеты «Гаарец».

Гробницы Авраама и Сарры находятся в самом центре Харама, хотя из-за сложной планировки здания это не сразу поймешь. В другом зале располагаются гробницы Исаака и Ревекки, Иакова и Леи (Рахиль похоронена, по Библии, на пути в Вифлеем). В Хараме сложилась сложная система молитвы иудеев и мусульман, залы поделены, напряжение висит в воздухе.

Посещение города и гробницы – задача нелегкая. На каждом шагу – солдаты, увешанные, как елочки, оружием. Если вы подъезжаете со стороны еврейского поселения Кирьят-Арба, вам приходится следовать за армейским джипом, из которого колючками ежа торчат дула пулеметов. Один из них направлен на вас, не то по небрежности, не то на всякий случай. На площади перед мечетью Ибрагимие стоят израильские вооруженные посты, проверяющие документы с неправдоподобной грубостью. Мечеть окружена тройным кольцом солдат. Мы отвечаем на несчетные вопросы, подвергаемся обыску, проходим через металлоискатели и считыватели мыслей. Здесь же крутятся поселенцы – девушки в длинных юбках и парни в белых рубашках.

Нет ничего плохого в том, что еврей хочет жить среди палестинцев. Замечательная израильская журналистка Амира Хаас несколько лет провела в Газе, написала интересную книгу «Вкус моря в Газе», ее прекрасно принимали и любили соседи. Я живу многие годы среди палестинцев в Яффе. Палестинцы – потомки Авраама – хорошо встречают постороннего, если он не собирается их ограбить. Беда в том, что поселенцы хотят жить среди палестинцев как феодальные лорды, как колонизаторы среди бесправного населения. Из-за этого поездка в Хеврон – тяжелое испытание для нервов.

Следы Авраама есть не только в Хевроне. В трех городах указывают место подвига Авраама (принесение сына в жертву). По мнению мусульман, это произошло в Мекке, по мнению иудеев – в Иерусалиме, на Храмовой горе, а самаряне, эти потомки древних израильтян, убеждены, что все случилось на горе Гаризим. Четвертое место – скала Голгофа. После строительства мечети Эль-Акса христиане стали указывать на Голгофу как на место жертвоприношения Исаака.

С патриархом связывают и Колодезь Авраама в Беэр-Шеве, красивый, старинный, византийский или раннеисламский, расположенный на углу Хевронской дороги и улицы Керен-каемет. Другой «Колодезь Авраама» находится в пяти километрах от города, на кургане Тель-Беэр-Шева. Это внушительное и древнее сооружение, но оно, как и все прочее на кургане, возникло через тысячу лет после того, как, согласно традиционной датировке, окончил свои дни патриарх.

К периоду патриархов относится утверждение традиции, что в период междуцарствия (между Средним и Новым царством, по египетской хронологии, или между средней и поздней бронзой, по палестинской) Египтом правили «цари-пастухи», «гиксосы», впоследствии изгнанные. В этом видели свидетельство проживания древних евреев в Египте. Современные археологи и историки считают, что в тот период над Египтом властвовали правители Дельты, которых фараоны Среднего Египта со столицей в Фивах называли «азиатами», рассматривая годы господства Дельты как эпоху иностранного владычества.

Череда засушливых лет сменилась влажной полосой, окончилось междуцарствие, власть снова оказалась в руках фараонов, и Египет решил укрепить свою власть над Ханааном, через который велась торговля с Сирией и Месопотамией, шел транзит из Финикии, откуда привозили оливковое масло и вино – главный продукт экспорта страны. Но платить налоги местные жители упорно не хотели. Тутмос III решил покончить с этим беспорядком и вышел боевым маршем во главе своей армии на север по узкой долине Ара, по главной, стратегической трассе на северо-восток, она же историческая Via Maris (Приморская дорога) или Via Horus (дорога Гора) из Египта на Дамаск, Пальмиру, Месопотамию.

Долина Ара стала в наши дни одним большим палестинским городом, настолько разрослись и срослись между собой деревни с обеих сторон дороги. Когда в 1948 году завершились бои между арабами и евреями, долина Ара осталась в руках палестинцев. Это соответствовало как демографии, так и резолюции ООН от 29 ноября 1947 года о разделе Палестины, но израильтяне мало обращали на нее внимания и потребовали у командующего Арабским легионом сэра Джона Глабба отдать им эту долину. У Глабба было мало сил, боеприпасов – еще меньше, и он пошел на уступки, но настоял на том, чтобы крестьяне могли остаться в своих деревнях. Израильтяне поворчали (им хотелось получить земли без людей), но согласились. Долина стала израильской, сохранив свое население.

Удержавшиеся в своих домах палестинцы, у которых конфисковали немало земель, занялись единственным доступным им ремеслом – строительством. Долина Ары – это израильская Вологда, жители которой славились как искусные строители, тоже по причине нехватки хороших земель. Строители Ары застроили большую половину Израиля. (Застроили бы и меньшую, но с 1992 года Израиль стал ввозить дешевую рабочую силу из Румынии и Китая.) Когда у жителей Ары не хватает работы, они строят для себя, на своих участках, своими силами. Поэтому в долине возникли замечательные, хотя и несколько аляповатые, виллы с красными крышами. Раньше наклонные крыши, крытые красной черепицей, были неотъемлемым атрибутом дома европейца, а палестинские дома имели плоскую кровлю, на которой можно сидеть, отдыхать, спать, наконец. Черепичные двускатные или шатровые крыши не нужны в нашей стране: снега у нас не бывает, да и дождей выпадает не так много. Но палестинские подрядчики, привыкшие строить виллы для евреев, стали и сами следовать европейскому стилю.

Из Вади-Ара длинная дорога резко вырывается на просторы Великой долины. Войско Тутмоса III шло всю ночь по заросшему густым лесом вади, ведомое местными проводниками. (Я уверен, что Толкин взял описание Тутмоса за образец, описывая переход воинства Эомера под водительством Хан-Бури-Хана.) Утром его армия вышла в долину и атаковала город, контролировавший горный проход. Жители не ожидали нападения, так что войско фараона одержало внушительную победу и жестоко разделалось с местными неплательщиками налогов.

Пострадавший город носил имя Мегиддо, или, на эллинский лад, Армагеддон. Разгромлен он был в 1468 году до нашей эры, и это событие так врезалось в народную память, что когда полторы тысячи лет спустя св. Иоанн Богослов решил описать грядущую страшную битву битв, ему на ум пришло это слово – «Армагеддон». Армагеддон – это синоним разрушения. Впрочем, новые раскопки позволяют предложить и другое объяснение зловещего звучания этого слова. Армагеддон, сидящий прямо на линии геологического разлома, испытал больше землетрясений, чем любое другое место в Палестине.

Третье объяснение: Великая долина, она же долина Изрееля, или Ездрилонская, или Мардж-ибн-Амер, простирающаяся от Средиземного моря и до долины Иордана, – удобный коридор для караванов и войск, в ней есть где развернуться хорошей битве.

И, наконец, четвертое объяснение. Я не сторонник Фрэнсиса Фукуямы, не считаю, что история окончилась, и не исключаю, что битвы нам еще предстоят.

В сражении под Мегиддо египтяне взяли в качестве трофеев 924 колесницы. Когда сотни лет спустя (в 733 году до нашей эры) Мегиддо перешел под власть ассирийцев, он по-прежнему оставался городом колесниц. Умелыми колесничими ассирийцы разбрасываться не стали, лишь поставили над городом своих наместников и сделали его центром провинции. Римляне разместили в нем Шестой легион, который и дал Мегиддо новое имя – Легио, или Леджун. Леджун просуществовал до 1948 года, когда был стерт с лица земли. На его месте, к востоку от дороги Вади-Ара, осталась тюрьма, в которой содержатся в наши дни в основном «административные заключенные» – палестинцы, сидящие без суда по решению военных властей.

Мегиддо был раскопан самым тщательным образом, в первую очередь – немецким археологом Шумахером в 1903–1905 годах. Это он оставил огромный разрез, видный с шоссе и превращающий курган в начатый свадебный пирог. После Первой мировой войны немцам было трудно получить разрешение на раскопки в подмандатной Палестине, и в 1925–1939 годах работы вел Чикагский университет. Исследователи поставили перед собой задачу полностью раскопать курган. Копали в Мегиддо и израильтяне – Ядин и Финкельштейн.

В наши дни это национальный парк, и в нем слишком много посетителей, однако он привлекает любителей археологии. При входе стоит большая модель слоеного пирога, каким представляется город, – всего 20 слоев. Нажав на ту или иную кнопку, вы можете заглянуть в различные эпохи жизни города. В храмовой части притягивает взгляд огромная круглая бама, древний храм, возникший еще в период ранней бронзы. Со временем прибавились и другие храмы, окруженные стеной – местным подобием иерусалимской Стены Плача. В руинах дворца был найден клад – рельефы слоновой кости, восхищающие мастерством исполнения. На холме можно разглядеть ворота и стены разных эпох, конюшни, стоянки для колесниц, большую яму для хранения зерна.

Можно спуститься в древний туннель и пройти к источнику Мегиддо. Город стоял на холме, а источник бил у его основания, за пределами стен. Чтобы решить проблему доставки воды во время осады, жители города прорубили огромную шахту, состоящую из наклонного туннеля и крутого спуска, 80 метров длиной при 35 метрах перепада высот. Раньше было принято относить эту гидросистему к временам Соломона, а то и более ранним. Сейчас время строительства приближают к эпохе Омри (Амврия) и Ахава (VIII–IX векам).

Власть Египта была подорвана, когда началась засуха. Уровень моря резко опустился. Рухнула микенская цивилизация, пострадали все острова-государства в Эгейском море. По этой причине ученые называют период 1300–1050 годов до нашей эры Микенской засухой. Анатолия пострадала от климатических перемен, и хетты перешли в наступление в Сирии. Египет не собирался сидеть сложа руки. Рамзес II бросил свою армию против хеттов. Решающая битва – одна из десятка решающих битв истории – произошла в 1274 году у города Кадеш в Сирии. Битва была крайне кровопролитной, и египтяне и хетты так и не оправились после нее.

Начались волнения и восстания. Реорганизация владений в Палестине требовала много денег, а денег не было. Одновременно рухнула хеттская империя, не выдержавшая кровопускания при Кадете. Засуха достигла апогея в 1250 году, а окончилась лишь к 1050 году. Наступила эпоха катастроф. Страшное землетрясение (в начале XII века) погубило древний Угарит, крупнейший город-порт Восточного Средиземноморья. Рухнуло государство Амурру в Северной Сирии. Международная торговля была свернута. Завершилась стабильная эпоха поздней бронзы. Беженцы, повстанцы, голодающие жгли города.

Египет, укрытый в благодатной долине Нила, не страдал от засухи, и фараоны старались помочь «мировому сообществу». Они посылали зерно вчерашним врагам в Северную Сирию, в порт Угарит. Палестине повезло по сравнению с другими, потому что Египет продолжал поддерживать благополучие Побережья и Долин. Так, не пострадал Мегиддо и многие другие города. Более того, Египет решил принять тысячи беженцев, устремившихся на поиски новой жизни с выжженных солнцем эгейских островов и из Анатолии. Одни осели в Дельте, другие – на побережье Палестины.

Волны греческих и анатолийских переселенцев в целом мирно влились в тогдашнее палестинское общество. За короткое время они перешли на западносемитский язык. Их боги, упомянутые в Библии (Дагон, Баал-Зевув), носили семитские имена. Египтяне называли пришельцев «пелесет» и «деньен». От слова «пелесет» произошло название «Палестина», а «деньен» в библейском рассказе стали «коленом Дана». Район Большого Тель-Авива так и называется – Дан. Следы их присутствия видны во всех прибрежных городах той эпохи – от порта Дор до Газы – и в долинах вплоть до Бейт-Шеана. Они принесли с собой секреты эгейской керамики, которые в сочетании с местной традицией породили керамику палестинскую.

Среди самых замечательных произведений их искусства – антропоморфные (повторяющие облик человека) саркофаги из Дейр-эль-Балаха, на юге сектора Газа. Эти забавные, на наш взгляд, сооружения, которые вмещали до четырех покойников, можно увидеть и в Музее Израиля, и в Археологическом палестинском музее.