Текст книги "Семейный роман. Мать-героиня. Великое достояние человека"

Строевой отец. Вначале впереди детей, а затем – за ними

История мирового развития людского рода свидетельствует, что его внутриприродная менталитетность автономных скоплений и частей нередко проявляется в разновекторном восприятии социальных отношений между собой. Это, в свою очередь, порождает неравнозначные толкования жизненных ситуаций, складывающихся в их сообществе, в гражданских и даже нередко в межличностных и семейных отношениях. С древнейших времен причинность этого проявляется в обустройстве и восприятии религиозных конфессий. Люди до сих пор, на протяжении веков и тысячелетий, осознают, что Всевышний Бог един, а повсеместно обустраиваются «раздраи» по исполнению его святейших повелений.

С XVIII века, наряду с религиозными конфессиями стали появляться «социально-политические конфессии». Появились различные партии, союзы, товарищества… Но трагические результаты только ухудшаются. Человечество давно уже вступило в «смертное кольцо самоуничтожения». Конца этому пока не видно. Но эта проблема требует другого, не романического разъяснения…

Будущее предопределяется: «Единение всех на основе духовной свободы каждого». В этой работе в качестве примера показывается участие представителей клана Шатаевых в национальных противоборствах ментальных сообществ. Природа исторически предопределяет судьбу мужского рода в разруливании физических столкновений ментальных сообществ.

Примером тому могут служить две мировые войны, в которых погибли многие миллионы сограждан. В первой Мировой Войне которая началась с лета 1914 года, приняли участие 38 государств, три четверти населения земного шара. Причиной военных действий стали межличностные столкновения между сербским террористом и наследником австрийского престола, который со своей супругой посетил столицу Боснии, Сараево, где оба и были застрелены сербским террористом. В результате Австро-Венгрия объявила войну Сербии. За Сербию вступилась Россия, как покровительница балканских славян. За это Германия и Австро-Венгрия в начале августа 1914 года объявили войну России и пошло-поехало.

Участие в этой войне, еще в молодые годы, только-только женившись, принимал Шатаев Матвей Максимович, когда у них с Танечкой еще не было детей. Матвей был призван на Австро-Венгерский фронт и довольно успешно там воевал, в том числе и против турецкой армии, которой Россия в октябре месяце того же года объявила войну, за что турецкая эскадра совместно с немецкими войсками обстреливала черноморские порты.

В этой войне Матвей был трижды награжден за боевые заслуги Георгиевским крестом различной степени. Получил воинское звание «старший унтер-офицер». Но все-таки следует отметить один случай, который для него мог окончиться смертельно.

…Находясь в одиночку недалеко от расположения турецкого побережья он попал в засаду. Тут же понял, что ему конец. Он выхватил гранату и бросил ее в сторону турецкого отряда. Одновременно со взрывом бросился в прибрежную пучину. По пути выдрал высокий тростник и с ним опустился под воду. Так, дыша через тростник, он долгое время пробыл под водой. Уставши, осторожно поднялся на поверхность и понял, что уже наступила глубокая ночь.

Он весьма осторожно выбрался на берег и направился в сторону своего отряда. Ближе к утру был уже на месте. Его сразу же узнали и были «ошарашены»: во-первых, его видом, во-вторых, он считался уже погибшим и вдруг воскрес.

Суть в том, что его сослуживцы наблюдали за всей ситуацией, которая у него произошла с турками, как он бросил в них гранату и что среди них были два человека убиты. Турки после этого подняли шквальный огонь, подошли к берегу, но там никого не обнаружили. Видимо подумали, что он утонул. Возможно, надеялись, что утром подберут его тело… В это время подразделение русских войск, видя одиночную атаку турецкого подразделения, активизировали свое наступление и полностью его уничтожили. После непродолжительного отдыха старший унтер-офицер Матвей Шатаев постепенно начал осознавать ослабление русской армии, нехватку вооружений, отсутствие наступающего командования. Общего наступления не получилось, были весьма ощутимые войсковые потери. Они к концу 1916 года, вероятно, составляли больше, чем у ведущих стран, вместе взятых, и исчислялись многими миллионами человек.

В крупных городах России, особенно в ее столице Петрограде, начались народные волнения, наступал кризис власти, предвиделось падение монархии. В этих условиях Матвей Шатаев, ссылаясь на сердечные заболевания, вызванные вынужденным длительным пребыванием под водой, ходатайствовал о своей демобилизации. Военное начальство после соответствующих консультаций и советов удовлетворило его просьбу. В результате, он уже в начале 1917 года был в объятиях свой Танечки и в наслаждениях со своим грудным сынишкой. Так он, под давлением судьбы, еще в начале своей жизни, продемонстрировал своим будущим детям военную выучку.

После этого его сельская жизнь проистекала в обычных условиях того времени, пока не наступила Вторая мировая война. Эта война как из-за пазухи вытаскивала у него старших сыновей.

Но судьба не миновала и его самого. На фронт его призвали уже последним из семьи, после сына Федора, во второй половине 1942 года, в пятидесятилетнем возрасте. В боевых условиях он провел немногим больше одного года. За это время сообщил о себе всего две весточки, потом куда-то пропал. Где-то на исходе 1943 года мама получила с фронта сообщение, что ее супруг погиб во время бомбежки от немецкой авиации. В ту войну многие родственники всех поселений получали подобные сообщения. Мама с тяжелым сердцем перенесла это сообщение. Но весьма осторожно и постепенно информировала своих детей, чтобы не обострять состоявшуюся трагедию. Ей казалось, что в сообщении что-то непонятно. Она рассчитывала, что после войны, уцелевшие, дай Бог, дети уточнят эту ситуацию.

Наступил 1944 год. Все селяне активно готовились к посевной. В один из теплых солнечных дней апреля месяца, когда приступили сажать уже картошку, она непроизвольно подняла голову и невдалеке увидела, как Матвей бодро шагал по Кокинской дороге в их сторону. Вот здесь уже наступило сердечное небытие и духовное забвение. Мама потеряла сознание. Девочки-дочери, начали приводить ее в чувство. К ним подошел отец. Творилось неописуемое. Он поднял свою Танечку и нежно ее оживлял. Она открыла глаза и повисла у него на шее. Он на руках донес ее до дома. Девочки в радостях шли за ними. Мама в доме пришла в себя. И еще раз, но уже в сознании повисла на шее у своего супруга. Постепенно все нормализовалось.

Отцу рассказали о случившемся. Он подтвердил, что случай с бомбежкой действительно был. Тогда много солдат погибли и были тяжело ранены, в том числе и он. Но разделения никакого не было. Всех собрали в один автомобиль и увезли с передовой. Всех по документам переписали. «Я тогда находился в бесчувственном состоянии, потому и был причислен к погибшим. Очухался только через несколько часов. Но сообщение уже было подготовлено. Так я и попал в общий список. Война ведь, кому до чего. Меня отправили в госпиталь. Ранение было тяжелое. Из полевого госпиталя направили в Нижегородскую больницу на излечение. Там я пробыл долго, но осколки не все извлекли из тела. Оставили на будущее, когда хоть немного приду в себя. Побуду здесь с вами, а там будет видно».

Все радостно успокоились, а его старшей дочери Марии, дети ее звали няней, поручили ухаживать за отцом. С тех пор он почти до девяноста лет наслаждался сельской жизнью. Но один осколок так и остался в его теле.

Часть третья
Воспоминания, факты, случаи, примеры

Все воспоминания связаны с жизнью в многодетной семье и, в основном, с восприятием материнских повелений. Она из любого положения находила восприемлемый выход. Потому к ней тянулись селяне, потому к ней прислушивались даже сельские и районные руководители тех времен. Все дети во всем брали с нее пример. Дочери пытались ей подражать в любовных мотивах, узнавая об этом из ее рассказов или повествований отца. В современное время даже невозможно представить, как ей удавалось сохранять семью в годы Второй мировой войны, когда из семьи были забраны на фронт отец и три их старших сына.

Как известно, в те времена все сельскохозяйственные полевые работы выполнялись только вручную. Даже крупные колхозные поля вспахивались однолемешным плугом, в котором вместо лошади использовался женский труд – по пять-шесть женщин за одним плугом, управлял которым мальчик. Если что-то не так, то он получал подзатыльник или по заднице. Свои огороды и крупные усадьбы обрабатывались только лопатами и граблями. В нашей семье на этих работах были заняты три взрослых дочери во главе со своей мамой. А младшая дочь и три младших брата были еще в детском возрасте. Но и они без устали выполняли посильные работы. В войну, особенно в 1943 году, был «беспросветный» голод. В этом убедились мужчины, оставшиеся, слава Богу, живыми во фронтовых передрягах, вернувшиеся в свое село.

Неслучайно один из старших сыновей, Николай, заскочив со своей супругой на побывку в село, несмотря на желание, пробыл там всего три дня. Он от всего увиденного и под впечатлением принял беспрекословное решение – пригласить к себе, на новое, послефронтовое место жительства в город Апшеронск половину семьи во главе с матерью, чтобы сохранить всех от голодной смерти. Он уговорил старшего брата Александра уже в начале сентября 1945 года забрать половину семьи и доставить их в «райскую» жизнь. Все финансовые расходы Николай взял на себя.

Временное переселение. Начало

Переселенцев было четверо: мама, глава команды; вторая старшая сестра, Клавдия, весьма строгая и трудолюбивая женщина; Иван, один из младших братьев, закончивший начальную сельскую школу и малыш «поскребыш», Алексей, весьма любопытный и сообразительный. Всю дорогу их сопровождал старший брат, Александр.

На железнодорожную станцию Лукьяново, до которой от их села было примерно 30 километров, их довез отец на колхозной лошади. Из продуктов на всю дорогу было приготовлено: 15 штук куриных яичек, чугун вареной картошки, примерно по два кило на каждого; свежие и соленые огурцы; три буханки смешанного хлеба и о, радость, – стопка блинов из чистой пшеничной муки, по три блина на каждого. С железнодорожными билетами на станции Лукьяново проблемы не было. До Москвы взяли три взрослых и два детских билета.

Поезд из Лукьяново в Горький отправлялся через полтора часа. Отец проводил всю «команду» и отправился восвояси. Для всей «команды», кроме Александра, этот вид транспорта был интересен. На пятерых было выделено четыре полки – две нижних и две верхних. Ленька разместился с мамой на нижней полке. А Александр с Иваном – на своих верхних. Ленька во время дневного движения, глядя в окно, возбужденно часто кричал: «Посмотрите, какое большое стадо!» Или: «Какой высокий дом!» Или, увидев колонну грузовых автомашин, предопределял, что кого-то хоронят». Последнее предопределение возбудило хохот у всех пассажиров.

Вся «команда» к полудню была уже в Горьком, где предстояла пересадка на Москву. Александр по приезду в Горький весьма удачно приобрел билеты на московский поезд. Он отправлялся примерно через три часа. Мама организовала скудный обед. Клавка в какой-то посудине принесла питьевой воды. Все, уже под руководством Александра, походили около вокзала. Было все необычно и весьма интересно. Видели много высоких, для них необычных, домов, увидели не только несколько грузовых, но и легковых автомашин, которые вызвали большой интерес у молодежи. Но что всех удивило, это когда зашли в попутный магазин, где чего только не было. Даже белый хлеб продавали. Александр купил одну буханку. Вручил ее матери. Она не вытерпела и отломила каждому по куску. Буханки как ни бывало. Зато это было начало «рая».

Вечером удачно разместились в вагоне московского поезда, как и раньше – на двух нижних и двух верхних полках. Клавдия и Иван заняли верхние полки. Больше всего повезло малышу – Алексею. Он «тыркался» по всем полкам. В светлое время он старался попасть на верхние полки и любопытно наблюдал за улицей, особенно когда проезжали какие-то поселения. В городах, где освещалось часть улиц, он приходил в непонятный восторг. До этого он не видел. Зато первый уснул на нижней полке совместно с мамой, в ее объятиях.

В этих условиях благополучно добрались до Казанского вокзала Москвы. Город на всех произвел неизгладимое впечатление. Даже Александр, который повидал все от Сибири до Берлина, восхищался необычными городскими «картинами». Он много слышал, но все здесь видел впервые. Он слышал про метро, но в нем себя еще не испытывал. Пристроились в каком-то уголке вокзала. Он предупредил мать, что пойдет узнавать – где, откуда и когда можно уехать из Москвы в сторону Апшеронска и сколько до него добираться. С разрешения матери, забрал с собой Ивана и вместе отправились в «разведку». С ними запросился Алексей, но ему было в этом отказано. Он «заканючил», но получил от Клавдии по затылку и замолчал.

Александр узнал, что отправляться надо будет с Курского вокзала. Уточнил, как до него добираться. Вернулся к матери и предупредил ее, чтобы их не теряли, они могут задержаться. Надо будет добираться до другого вокзала. Узнав от прохожих место расположения ближайшей станции метро, направились в ее сторону. Быстро дошли и с помощью служителей подробно узнали о порядках передвижения и как добраться до Курского вокзала. Спустились вниз и увидели быстро подходящий поезд. Александр успел заскочить в вагон, а Ванька, разинув рот, остался. Александр успел ему крикнуть, чтобы он оставался на месте и никуда не двигался с этого места. Иван увидел, что поезд с крестным Александром ушел и почти до потери сознания растерялся, но команду услышал. Как вкопанный, стоял на месте. Если его кто-то даже случайно отталкивал, он передвигался на свое занятое место. Через непродолжительное время он увидел крестного, идущего с противоположной стороны, от другого поезда. Был удивлен и обрадован. Крестный ему объяснил, что и почему.

После этого Александр крепко взял Ивана за руку и поехали на подошедшем поезде в нужную сторону. С пересадками и пешком узнавая у прохожих путь, добрались до Курского вокзала. Там у служивых Александр старался в подробностях узнать о своем дальнейшем пути. Этот путь оказался не радостный, не короткий и не легкий. Но ехать было надо.

Они с Иваном вернулись к своей «святой» троице. Она была на месте, без происшествий, только все описались, не догадываясь спросить, куда можно сходить. А туалет оказался рядом. Александр повел всех гурьбой. Они получили величайшее удовлетворение, да и сам он опорожнился. Александр поведал матери о предстоящих сложностях их пути. Прямого поезда до Апшеронска нет. Придется добираться с несколькими пересадками. С билетами весьма и весьма трудно, их на любые пассажирские поезда не хватает. Первый поезд в сторону Краснодара отправляется через пять часов, но билетов на него уже нет. «Но ехать нам все равно надо. Сейчас будем добираться до Курского вокзала. В результате все ознакомимся с метро».

По приезду на другой вокзал, Александр начал изучать возможности, как добраться до их Апшеронска. Ему удалось узнать, что к основному пассажирскому поезду собираются прицепить три «скотских» вагона, которые будут использованы для желающих пассажиров. Эти вагоны предназначены для доставки скота в Москву из соседних областей. Они слабо, но приемлемы для перевозки людей. Билеты на них продавались по самой низкой цене.

Он узнал, что в этих вагонах можно добраться только до. Ростова на Дону, чуть больше, чем за сутки. Бывалые люди предсказывают, что поезд останавливается практически на всех полустанках, где возможно поживиться соломой или сеном, используя их для подстилки. Александр, с согласия матери, принял решение ехать на этом поезде. Купил три билета, детских не было. По расписанию поезд должен был отправиться через два часа. Его подали по расписанию. В прицепленные вагоны желающих было несметное количества.

Александр, как уже по жизни опытный человек, подхватил Ивана и одни из первых вскочили в вагон. Выбрали уютное место в уголочке, где было даже немного сена, и охранял его Иван, по его поручению дожидаясь «святую троицу». В среднем из прицепленных вагонов разместилась какая-то воинская часть. На очередной остановке поезда Александр вместе со своим крестником Иваном спрыгнул из вагона, чтобы прихватить немного сена из снопы, которую они увидели во время остановки. Александр обратил внимание, что в соседнем вагоне едут только военные. Он попросил Ивана, чтобы тот взобрался в вагон и принял у него охапку сена. Передавая сено, одновременно поручил ему сообщить маме, что крестный сел в соседний вагон, где едут только военные.

Мама, зная характер своего старшего сына, немного заволновалась, тем более, что он не пришел на следующей остановке. Она попросила Ивана, чтобы он попытался на ходу поезда пройти в тот вагон, посмотреть, где его крестный и попросить вернуться. Иван по-военному ответил: «Есть!» И тут же направился на поиск своего крестного. Иван еле-еле протиснулся в конец своего вагона. Перед выходом там стоял красивый и опрятный молодой человек, с приличным чемоданчиком в руке. Видя пацана, не особо опрятного, с копной волос на голове, тот спросил его: «Как тебя зовут и куда ты пробираешься?» Одновременно сам представился, что зовут его – Виктор.

– А меня, Ванькой, пробиваюсь я в военный вагон, где находится мой старший брат, он тоже был военным, всю войну прошел.

Виктор еще раз его предупредил, что его туда не пустят, но он может попробовать. Помог открыть ему дверь. У входа стоял дежурный солдат, который четко сказал: «Мальчик, сюда нельзя», – но спросил, чего он хочет. Иван ему ответил, что здесь его старший брат, но он не военный. Дежурный поставил мальчика рядом с собой и спросил его, видит ли он своего брата. Иван долго приглядывался, потом показал пальцем, где сидит его брат. Дежурный попросил своего напарника, сопроводить посетителя к его брату, показав, куда.

Александр был удивлен, как его крестник пробрался в этот вагон, но сопроводитель все подробно сообщил. Александр представил своим бывшим фронтовикам-сослуживцам своего брата, крестника. А выслушав Ивана, сказал ему, чтобы он возвращался к матери и передал ей, что он скоро тоже придет. Иван вернулся в свой вагон. В нем на том же месте его ожидал знакомый, студент Виктор. Он вновь помог Ивану просочиться к своим родным. По пути предложил ему покинуть эту мешанину и подняться с ним на крышу вагона, где свежий воздух и свободно. Иван согласился, если разрешит мама. Добрались до родственников. Ванька подробно сообщил матери о результатах выполнения ее «приказа». Виктор представился родственникам и попросил мать Ивана отпустить его с ним на крышу вагона. «Там безопасно, свободно и свежий воздух, в отличие от этой вонючей толчеи. Мы будем все время вместе. Я отвечаю за это». Мать сказала, что пусть он решает сам. Решение у Ивана уже созрело.

Они отправились на крышу. Иван был в восторге. С крыши были видны все фронтовые последствия: сгоревшие поезда, подбитые и сгоревшие танки и автомашины, всякое оружие, разбомбленные и сгоревшие дома, горе людей… Разместившись на крыше, Виктор открыл свой чемодан, а в нем были прекрасные и весьма вкусные бублики и крендели. Иван восторгался от счастья. Виктор разрешал ему все. После того, как оба насытились, возлегли на крыше и стали наблюдать за фронтовой трагедией. Виктор подробно рассказал о себе, о своей студенческой жизни. Иван тоже поведал, что закончил начальную школу. Поведал о том, как они с ребятами сожгли школьный туалет, расположенный рядом в овраге. Как за это учительница закрыла их втроем в новом школьном шкафу. Они пробыли там с субботы до понедельника. Учительница, видимо, забыла про них. Когда пришли на занятия и открыли шкаф, они все трое были почти без сознания. Вонь стояла неимоверная. Учительница с помощью ребят еле их подняла и выпустила домой. Добравшись до дома, Иван удивил своим видом маму, рассказал, как все было. Она отвела его в баню, еще теплую с субботы. Прочитала материнскую нотацию. При встрече с учительницей предупредила ее, что если еще раз что-то подобное сотворит, то получит от нас «подарок», который надолго… на всю жизнь запомнит.

Наступил вечер. Виктор предложил поужинать и, возможно, поспать. Все было исполнено. После всего Виктор вытащил из чемодана веревочку. Один конец ее привязал к какому-то крючку на крыше, другим привязал руки обоих, чтобы не свалились. Они довольно сладко заснули. Под утро, с восходом солнца, Виктор толкнул еще спящего Ивана в бок и громко с нецензурной бранью сказал ему, чтобы он убирался к своей матери. Иван спросонья не понял, в чем дело и пытался прояснить. Виктор ему пояснил: «Не видишь, чо ли, что все… (украли)?» Иван не знал, что сказать и со слезами на глазах спустился к своим родным. Мать сразу почувствовала что-то неладное, привлекла к себе сыночка и обняла. Он взахлеб сообщил ей обо всем. Она его успокоила. В маминых объятиях он снова заснул. Рядом с ним спал его крестный. Через несколько часов поезд прибыл на место, в какой-то большой город. Никто из семьи этим не интересовался. Пока паровоз еще пыхтел, толпа приезжих заполнила привокзальную площадь.