Текст книги "Энциклопедический словарь (Г-Д)"

Н. Соловьев.

Глинка (Федор Николаевич)

Глинка (Федор Николаевич), брат С. Н. Глинки (1786 – 1880); воспитание получил в первом кадетском корпусе. В 1805 – 06 г., состоял адъютантом при Милорадовиче, участвовал в походе против французов и был при Аустерлице. В 1807 г. был сотенным начальником дворянского ополчения, а в 1812 г. опять поступил в армию адъютантом к Милорадовичу и находился в походе до конца 1814 г. Вернувшись в Россию, он издал «Письма русского офицера» (М., 1815 – 16, 2-е изд. М. 1870). Эти письма доставили ему литературную известность. В 1816 г. Ф. Н. переведен в гвардию, в измайловский полк, с прикомандированием к гвардейскому штабу. В это время при штабе образовались библиотека и «Общество военных людей», а вскоре начал выходить и «Военный журнал», которого Г. был редактором. Большое участие он принимал и в «Вольном обществе любителей российской словесности» состоял то вице-председателем, то председателем его. Упражняясь в стихотворстве, Глинка писал и книги для народа: «Лука да Марья», пов. (СПб., 1818), «Подарок русскому солдату» (Спб., 1818), «Зиновий Богдан Хмельницкий» (СПб., 1819). Совершенное им в 1810 – 11 г. путешествие по России дало ему повод написать «Мечтания на берегах Волги» (СПб.) 1821). В это время своей деятельности Ф. Н., вместе с М. Ф. Орловым и А. Н. Муравьевыми, основали «Союз благоденствия северных рыцарей», но Глинка, скоро отстал от общества. Тем не менее 14 декабря отразилось и на нем: в 1826 г. он был исключен из военной службы и сослан в Петрозаводск. Здесь он тотчас же был определен советником олонецкого губернского правления; в 1830 г. переведен в Тверь, где женился на А. П. Голенищевой-Кутузовой, а в 1832 г. – в Орел. В 1835 г. он вышел в отставку и поселился в Москве. За это время определился и талант Г. как духовного поэта, талант небольшой, но оригинальный, направление которого, как определил его Белинский, было «художественно и свято». Еще в 1826 г. он издал «Опыты священной поэзии» (СПб.), а в 1839 г. вышли его «Духовные стихотворения». В этих сборниках попадаются очень грациозные стихотворения, дышащие искренним чувством. Гораздо скучнее его поэма: «Карелия или заточение Марфы Иоанновны Романовой» (СПб., 1830). В 1853 г. Г. переселился в Петербург и в 1854 г. напечатал известное в свое время патриотическое стихотворение «Ура! На трех ударим разом», с воинственным направлением. В Спб. период своей жизни О. Н. стал интересоваться спиритизмом и впал в мистицизм, к которому имел несомненную наклонность и ранее. Плодом такого настроения были «Иов, свободное подражание книге Иова» и поэма «Таинственная капля» (Б., 1861 и М. 1871), не имеющая художественных достоинств. В 1862 г. Г. переселился в Тверь занимался там археологией, и принимал участие в общественных делах. См. А. К. Жизневский, «О. Н. Глинка» (Тверь, 1890) и "Беседы в общ. люб. росс. слов. " I, 1867 г. (оценка его трудов – Н. Путяты и А. Котляревского). М. Мазаев.

Глиптотека

Глиптотека, в тесном смысле слова – собрание резных камней (гемм и интальи), в широком – собрание произведений пластики вообще, преимущественно же античной. Под этим названием в особенности известен музей в Мюнхене, сооруженный в 1816 – 1830 гг. архитектором Л. фон Кленце и заключающий в себе скульптурные памятники, собранные в 1805 – 1816 гг. баварским королем Людвигом I, тогда еще наследником престола. Мюнхенская Г. – обширное здание квадратного плана, с наружностью ионического стиля. Средину главного фасада занимает портик о восьми колоннах, поддерживающих трехугольный фронтон, поле которого украшено скульптурною группою «Минервы, покровительницы пластических искусств» (работы Шванталера и др. художников), воспроизводящей композицию Вагнера; по обе стороны портика стоят в стенных нишах шесть мраморных статуй (три справа и три слева). В боковых фасадах имеются также по шести ниш с подобными статуями. Статуи, вырубленные по моделям Вагнера, изображают покровителей искусства Перикла, имп. Адриана и знаменитых ваятелей древности и новейшего времени. Внутри мюнхенская Г. представляет ряд зал, расположенных вокруг квадратного двора и освещаемых выходящими на него окнами (за исключением двух угловых зал заднего корпуса, окна которых выходят наружу). Залы отделаны в римском стиле; одна из них, так наз. «зала богов», украшена любопытными фресками Корнелиуса. Среда памятников пластики, хранящихся в этом музее, особенно замечательны: статуя архаического периода, греческого искусства: «Аполлон Тенейский», фрагменты двух скульптур, украшавших собою храм Минервы на о-ве Эгине (так назыв. «Эгинские мраморы»), статуя Аполлона Кифареда, «Медуза Рондини», торс одного из сыновей Ниобы и мн. друг. А. С – в.

Глухарь

Глухарь или глухой тетерев, мошник, моховик, моховой тетерев (Tetro Urogallus) – самый крупный из тетеревов; от других тетеревов он отличается сильно округленным хвостом и удлиненными перьями на горле. Самец достигает в длину 1, 1 м. и более, в размахе крыльев 1, 4 м.; вес его достигает 6 и более кгр.; голова и шея черноватые, задняя сторона шеи пепельно-серая с черными пятнами, передняя черная с серым, спина черноватая с бурыми и серыми пятнышками, грудь зеленоватостального цвета, нижняя сторона покрыта черными и белыми пятнами, хвост черный с белыми пятнами, голая кожа около глаза ярко-красного цвета, клюв – белорозового. Самка на 1/3 меньше и окрашена весьма пестро смесью ржаво-желтого, ржаво-красного, черно-бурого и белого цвета; горло, сгиб крыла и верхняя часть груди – ржаво-красные. В прежнее время Г. водился во всех сплошных лесах Европы и Азии; теперь же он местами истреблен, но тем не менее область распространения его весьма велика. Больше всего Г. в Европейской и Азиатской России и в Швеции до 69° с. ш., но он встречается также в Испании, Греции, Малой Азии, на Альпах, Карпатах, среднегерманских горах и Гарце. Г. держится преимущественно в сплошных высокоствольных хвойных, а также в смешанных лесах, редко в лиственных, очень любит моховые болота в лесу, богатые ягодами. Он ведет вообще оседлый образ жизни, но иногда предпринимает перекочевки с гор в долины и обратно. День он обыкновенно проводить на земле, ночует на деревьях. Пища его состоит из древесных почек, листьев и хвои, травы, лесных ягод, семян и насекомых. Г. летает тяжело, с большим шумом, часто хлопая крыльями, и не делает больших перелетов; он очень осторожен, обладает прекрасным слухом и зрением и потому охота за ним вообще трудна. Ранней весною Г., до того времени державшиеся по одиночке, собираются в известных частях леса и здесь ранним утром самцы начинают токовать, т. е. издавать своеобразные звуки, сопровождая их странными телодвижениями. Токование начинается рядом щелкающих звуков, затем после главного «удара» следуют особые шипящие звуки, похоже на теченье железных предметов, Г. «точить». Самец в это время нахохливает все перья, часто поворачивается и находится в крайне возбужденном состоянии, так что во время точенья оставляет свою обычную осторожность. Так продолжается до солнечного восхода; затем самец слетает на землю к самкам и спаривается с ними; самки иногда собираются по близости от токующих самцов, иногда же самцам приходится далеко перелетать к ним. Из-за обладания самками между самцами происходят ожесточенные драки, оканчивающиеся иногда смертью одного из бойцов. По окончании тока, продолжающегося 3 – 4 недели, самки выбирают места для гнезд, которые представляют ямку в земле, выстланную иногда веточками. Число яиц, смотря по возрасту самки, может колебаться от 6 до 12; яйца желто-серого или грязножелтого цвета, с темными пятнами. Как яйца, так и птенцы самоотверженным образом охраняются самкой. Как на свободе, так и в неволе Г. дает иногда помесь с тетеревом, известную под названием Tetrao inedius s. hybridus.

Н. Книпович.

Г. ежегодно привозится из северных губерний на наши столичные рынки в весьма значительном количестве и еще в большем числе потребляется на месте добывания его. Весною охотятся только на самцов Г., во время токования, начинающегося с конца марта и продолжающегося до первых чисел мая, при чем охота основывается на том, что токующая птица, во время скирканья (вторая часть глухариной песни, первая же называется щелканьем), закинув голову, закатив глаза, надув перья, развернув хвост и полуопустив крылья, лишается, обычной остроты зрения и чуткости. Пользуясь этим обстоятельством, охотники, выслушав еще издали поющего глухаря, во время скирканья его, продолжающегося 3 – 4 секунды, делают по направлению к нему несколько больших прыжков и затем остаются неподвижными до следующего скирканья, во время которого снова прыгают, и так продолжают до тех пор, пока не приблизятся к дереву, на котором токует Г., на расстояние 80 – 50 шагов, смотря по местности. При этом прицеливаются в Г. и спускают курок обязательно во время нового скирканья, так как нередко случается, что после промаха Г., не расслышав выстрела, не слетает с дерева и тогда удается выстрелить вторично. Детом, в июле, охотятся на глухарные выводки, разыскивая их в лесных ягодниках (на чернике, голубике и т. п.) с легавой собакой. Осенью стрельба Г. производится из шалашей и землянок на овсяных жнивьях и озимях, куда Г. слетаются кормиться, а также с подхода в осиновых и лиственничных лесах, куда Г. привлекаются вкусом завядшего осинового листа или побитой морозами иглы лиственницы. Зимою никакой охоты на Г. не производится и их добывают, равно как и осенью, особыми ловушками: капканами, силками, слопцами, давушками, пружками, очипками и др. Старых Г. стреляют дробью №№ 2 – 000, молодых же более мелкою №№ 4 – 7. На основании Высочайше утвержденных 3 февраля 1892 г. правил, охота на самок Г. воспрещается с 1 марта по 15 июля, а на самцов – с 15 мая по 15 июля; ловля их какими бы то ни было способами воспрещена в течение всего года. Ср. : Л. П. Сабанеев, «Глухой тетерев, охотничья монография» (1876); Разевич, «Глухарь в чернолесье» («Природа и Охота». 1880); Ф. Лоренц, «Глухарь» («Охотничья Газета», 1890). С.Безобразов.

Глюк

Глюк (Christoph-Willibald Gluck), знаменитый нем. композитор (1714 – 1787). Франция считает его своим, потому что наиболее славная его деятельность связана с парижской оперной сценой, для которой он написал свои лучшие произведения на французские слова. Многочисленные оперы его: «Artaserse», «Demofonte», «Fedra» и пр. были даны в Милане, Турине, Венеции, Кремони. Получив приглашение в Лондон, Г. для театра Hay-Market написал две оперы: «La Caduta de Giganti» (1746) и «Artamene» и оперу попурри (pasticcio) «Pyram». Эта последняя имела большое влияние на дальнейшую деятельность Г. Все оперы, доставившие огромный успех Г., были написаны по итальянскому шаблону, состояли из ряда арий; в них Г. не обращал особого внимания на текст. Свою оперу «Pyram» он составил из отрывков прежних опер, имевших наибольший успех, подладив под эти отрывки другой текст нового либретто. Неуспех этой оперы навел Г. на мысль, что только та музыка может производить надлежащее впечатление, которая находится в прямой связи с текстом. Этого принципа он стал держаться в следующих своих произведениях, усваивая себе постепенно более серьезное отношение к декламации, вырабатывая до мельчайших подробностей речитатив ариозо и не забывая о декламации даже в ариях.

Стремление к тесной связи между текстом и музыкой заметно уже в «Семирамиде» (1748). Но более осязательный поворот композитора к опере, как к музыкальной драме, заметен в «Orfeo», «Alceste», «Paride ed Elena» (1761 – 64), поставленных в Вене. Реформатором оперы Г. является в «Iphigеnie en Aulide», данной в Париже с громадным успехом (1774). Там же были даны: «Armide» (1777) и «Iphigenie en Tauride» (1779) – величайшее произведение Г. Последней оперой Г. была «Echo et Narcisse». Кроме опер, Г. писал симфонии, псалмы и пр. Всех опер, интермедий и балетов написано Г. более 50. Из многочисленных сочинений о Г. можно назвать: Siegmeyer, «Ueber den Ritter Gluck und seine Werke» (Берлин, 1825); Riedel, «Ueber die Musik des Ritters Christoph von Gluck» (Вена, 1775); Schmid, «Christoph Willibald Ritter von Gluck» (Лпц., 1854); Solie, «Notice sur Christophe Gluck» (Париж, 1840); «Etudes biographiques, anecdotiques et estetiques sur les compositeurs qui out illustre la scene franсaise» (1853). Н.С.

Гной

Гной (pus) – продукт действия на живую ткань гноеродных бактерий и некоторых химических агентов, вызывающих изменение и даже омертвение отдельных клеточных элементов, затем размягчение омертвевшего очага и пропитывание его гнойными тельцами, лейкоцитами, способными к размножению. Г. можно рассматривать также, как выпот при особого рода гнойном воспалении ткани, при чем последняя под влиянием Г. сама разрушается. По внешнему виду Г. – жидкость густая, непрозрачная, совершенно белая или с желтоватым, серым, синим оттенком, тягучая, довольно значительного уд. веса, чаще щелочной реакции. По химическому составу – очень сложная смесь и раствор различных тел; содержит от 6 до 8 % белковых тел: сывороточный белок, глобулин, нуклеин, пептон, затем лейцитин, холестерин, жиры; при разложении Г. развиваются кислоты муравьиная, валерьяновая и др. Солей до 1 %. Морфологически Г. состоит из сывороточной плазмы и взвешенных в ней гнойных телец, жировых капель свободно плавающих или заключенных внутри клеточных элементов, остатков эпителиальных, железистых клеток и т. п. Гнойные тельца представляются аналогичными белым кровяным шарикам; обыкновенно многоядерны; в свежем Г. овальны, в старом Г. измененные, в различных состояниях перерождения, жирового. Бактерии Г. – шаровидны; встречаются в форме гроздевидных скоплений цепочек и парно; введенные в ткань даже в чистом виде, они способны вызвать нагноение. Признается несколько разновидностей гнойных бактерий. Другие организмы могут также вызвать гнойное воспаление и нередко были находимы в Г.; так бугорковые палочки, лучистый грибок, пузыри эхинококков, плесневые грибки, амебы и пр. В старом Г., в замкнутых гнойниках, количество бактерий значительно уменьшается и они даже могут совсем исчезнуть, вследствие изменения состава плазмы, под влиянием продуктов выделения самих же бактерий и путем поглощения их белыми кровяными тельцами. Гноеродные бактерии распространены в воздухе и в окружающей обстановке человека очень обильны, почему и легко попадают на открытые раны, обнаженные серозные оболочки и вызывают в них нагноения

Врачи-практики, особенно старого времени, различают Г. доброкачественный и злокачественный. Первый, по Рудневу, имеет следующие характеристические черты: клетки его отличаются одинаковою величиною, шаровидною формою, резкими контурами, беловатым цветом протоплазмы; от прибавления уксусной кислоты сперва делаются видимыми ядра клеток, потом клетки делаются бледными и, наконец, растворяются. Сыворотка прозрачна, содержит только крупинки, растворимые в эфире или калийной щелочи. При впрыскивании в кровь не вызывает никаких общих изменений; при впрыскивании в подкожную клетчатку вызывает только местное нагноение. Г. «злокачественный», пиэмический, имеет отличия: клетки его неодинаковой величины, как будто изъедены, протоплазма их темна, зерниста. Количество бактерий очень велико. Запах Г. своеобразный; он более жидок, содержит кристаллы холестерина и жира и продукта гнилостного разложения белковых тел. При всасывании такого Г. получается пиэмия. Г. вообще или пролагает себе путь наружу и изливается, или рассасывается, при чем гнойные тельца распадаются и растворяются, или же Г. сгущается, превращается в творожистую массу, которая пропитывается со временем известковыми солями и, как всякий посторонний предмет в организме, капсулируется разрастающейся по окружности соединительною волокнистою тканью (. В. В. Подвысоцкий, «Осн. общ. патологии» т. I, 1891 г., СПб.). А. Л – ий.

Гномы

Гномы – духи, обитающие в недрах земли и гор и охраняющие подземные сокровища. Они могут принимать разные образы; мужские Г. обыкновенно безобразны, женские (гномиды) красивы. Они любят дразнить людей, но делают им больше добра, чем зла. Г. – любимые герои зап. европ. сказок.

Гносеология

Гносеология или гнозеология (более употребителен термин учение о познании, Erkenntnisslehre) – философская дисциплина, исследующая вопрос о возможности и условиях истинного знания.

Гностицизм

Гностицизм (гностика, гнозис или tuocwn) – так называется совокупность религиозно-философских (теософских) систем, которые появились в течение двух первых веков нашей эры и в которых основные факты и учение христианства, оторванные от их исторической почвы, разработаны в смысле языческой (как восточной, так и эллинской) мудрости. От сродных явлений религиозно-философского синкретизма, каковы неоплатонизм, герметизм, Г. отличается признанием христианских данных, а от настоящего христианства – языческим пониманием и обработкою этих данных и отрицательным отношением к историческим корням христианства в еврейской религии. В этом последнем отношении Г. стоит в особенно резкой противоположность к иудействующим сектам в христианстве с одной стороны, а с другой стороны – к каббале, которая представляет языческую обработку специфически еврейских религиозных данных. Некоторые писатели, напр. Баур, говорят об «иудейской гнозе» (помимо каббалы), но это более соответствует априорным схемам этих писателей, нежели исторической действительности.

I. Происхождение Г.

Общие условия для возникновения Г., как и других сродных явлений, были созданы тем культурно-политическим смешением различных национальных и религиозных стихий древнего мира, которое начато было персидскими царями, продолжалось македонянами и завершено римлянами. Источник гностических идей в различных языческих религиях с одной стороны и учениях греческих философов – с другой, ясно сознавался с самого начала и подробно указан уже автором Filosojoumena, хотя в частности не все его сближения одинаково основательны. Несомненно, во всяком случае, что те или другие национальнорелигиозные и философские факторы в различной мере участвовали в образовании тех или других гн. систем, а также то, что в различные комбинации уже существовавших идей привходила, с большею или меньшею силою и оригинальностью, и личная умственная работа со стороны основателей и распространителей этих систем и школ. Разобрать все это в подробностях тем менее возможно, что писания гностиков известны нам только по немногим отрывкам и по чужому, притом полемическому изложению. Это предоставляет большой простор гипотезам, из которых одна заслуживает упоминания. В нынешнем веке некоторые ученые (напр., ориенталист И. И. Шмидт) ставили Г. в специальную связь с буддизмом. Достоверно тут только: 1) что со времени походов Александра Македонского Передняя Азия, а чрез нее и весь греко-римский мир, сделались доступны влияниям из Индии, которая перестала быть для этого мира неведомою страною и 2) что буддизм был последним словом восточной «мудрости» и доныне остается самою живучею и влиятельною из религий Востока. Но с другой стороны исторические и доисторические корни самого буддизма далеко еще не вскрыты наукою. Многие ученые не без основания видят здесь религиозную реакцию со стороны темнокожих до-арийских обитателей, а этнологическая связь этих индийских племен с культурными расами, издавна населявшими Нильскую долину, более чем вероятна. Общей племенной почве должен был соответствовать и общий фон религиозных стремлений и идей, на котором в Индии, благодаря воздействию арийского гения, образовалась такая стройная и крепкая система, как буддизм, но который и в других местах оказывался не бесплодным. Так. обр. то, что в Г. приписывается влиянию индийских буддистов, может относиться к более близкому воздействию их африканских родичей, тем более, что высший расцвет Г. произошел именно в Египте. Если внешняя историческая связь Г. специально с буддизмом сомнительна, то содержание этих учений несомненно показывает их разнородность. Помимо различных, чуждых буддизму религиозных элементов, Г. вобрал в себя положительные результаты греческой философии и в этом отношении стоит неизмеримо выше буддизма. Достаточно указать на то, что абсолютному бытию буддизм дает только отрицательное определение Нирваны, тогда как в Г. оно определяется положительно как полнота (плирома). Несомненную связь с Г. имеет другая, ничтожная по своему распространению сравнительно с буддизмом, но во многих отношениях весьма любопытная религия мандейцев или сабиев (не смешивать с сабеизмом в смысле звездопоклонства), доныне существующая в Месопотамии и имеющая свои священные, древнего происхождения, хотя и дошедшие до нас в более поздней редакции книги. Эта религия возникла незадолго до появления христианства и находится в какой-то невыясненной связи с проповедью св. Иоанна Крестителя; но догматическое содержание мандейских книг, насколько его можно понять, заставляет видеть в этой религии прототип Г. Самое слово манда, от которого она получила название, значить по-халдейски тоже, что греческое gnvsiV (знание).

II. Основные черты Г.

В основе этого религиозного движения лежит кажущееся примирение и воссоединение божества и мира, абсолютного и относительного бытия, бесконечного и конечного. Г. есть кажущееся спасение. Гностическое мировоззрение выгодно отличается от всей дохристианской мудрости присутствием в нем идеи определенного и единого целесообразного мирового процесса; но исход этого процесса во всех гностических системах лишен положительного содержания: он сводится, в сущности, к тому, что все остается на своем месте, никто ничего не приобретает. Жизнь мира основана только на хаотическом смешении разнородных элементов (sugcusiV arcikh), и смысл мирового процесса состоит лишь в разделении (diakrisiV) этих элементов, в возвращении каждого в свою сферу. Мир не спасается; спасается, т. е. возвращается в область божественного, абсолютного бытия, только духовный элемент, присущий некоторым людям (пневматикам), изначала и по природе принадлежащим к высшей сфере. Он возвращается туда из мирового смешения цел и невредим, но без всякой добычи. Ничто из низшего в мире не возвышается, ничто темное не просветляется, плотское и душевное не одухотворяется. У гениальнейшего из гностиков, Валентина, есть зачатки лучшего миросозерцания, но оставшиеся без развития и влияния на общий характер системы. Наиболее трезвый философский ум между ними – Василид – отчетливо выражает и подчеркивает ту мысль, что стремление к возвышению и расширению своего бытия есть лишь причина зла и беспорядка, а цель мирового процесса и истинное благо всех существ состоит в том, чтобы каждое знало исключительно только себя и свою сферу, без всякого помышления и понятия о чем-нибудь высшем.

С этою основною ограниченностью Г. логически связаны и все прочие главные особенности этого учения. Вообще гностические идеи, несмотря на свою фактическую и мифологическую оболочку, по содержанию своему суть плод более аналитической, нежели синтетической работы ума. Гностики разделяют или оставляют разделенным все то, что в христианстве (а отчасти и в неоплатонизме) является единым или соединенным. Так идея единосущной Троицы распадается у гностиков на множество гипостазированных абстракций, которым приписывается неравномерное отношение к абсолютному первоначалу. Далее, все гностические системы отвергают самый корень общения между абсолютным и относительным бытием, отделяя непроходимою пропастью верховное Божество от Творца неба и земли. Этому разделению первоначала мира соответствует и разделение Спасителя. Единого истинного Богочеловека, соединившего в себе всю полноту абсолютного и относительного бытия, Г. не признает: он допускает только Бога, казавшегося человеком, и человека, казавшегося Богом. Это учение о призрачном богочеловеке, или докетизм, так же характерно для гностической христологии, как разделение между верховным Божеством и творцом мира – для Г. теологии. Призрачному спасителю соответствует и призрачное спасение. Мир не только ничего не приобретает, благодаря пришествию Христа, а напротив, теряет, лишаясь того пневматического семени, которое случайно в него попало и после Христова явления извлекается из него. Г. не знает «нового неба и новой земли»; с выделением высшего духовного элемента мир навеки утверждается в своей конечности и отдельности от Божества. С единством Бога и Христа отрицается в Г. и единство человечества. Род людской состоит из трех, по природе безусловно разделенных, классов: материальных людей, погибающих с сатаною – душевных праведников, пребывающих навеки в низменном самодовольстве, под властью слепого и ограниченного Димиурга, – и духовных или гностиков, восходящих в сферу абсолютного бытия. Но и эти от природы привилегированные избранники ничего не выигрывают чрез дело спасения, ибо они входят в божественную плирому не в полноте своего человеческого существа, с душой и телом, а только в своем пневматическом элементе, который и без того принадлежал к высшей сфере.

Наконец, в области практической неизбежным последствием безусловного разделения между божественным и мирским, духовным и плотским являются два противоположные направления, одинаково оправдываемые Г. : если плоть безусловно чужда духу, то нужно или совсем от ее отрешиться, или же предоставить ей полную волю, так как она ни в каком случае не может повредить недоступному для нее пневматическому элементу. Первое из этих направлений – аскетизм – более прилично для людей душевных, а второе – нравственная распущенность – более подобает совершенным гностикам или людям духовным. Впрочем, этот принцип не всеми сектами проводился с полною последовательностью. Итак, Г. характеризуется непримиримым разделением между Божеством и миром, между образующими началами самого мира, наконец между составными частями в человеке и человечестве. Все идейные и исторические элементы, входящие в христианство, содержатся и в Г., но только в разделенном состоянии, на степени антитез.

III. Классификация гностических учений.

Указанный. основной характер Г. по степени своего проявления может служить руководством и для естественной классификации гностических систем. Неполнота источников и хронологических данных с одной стороны и значительная роль личной фантазии в умозрении гностиков – с другой, допускают лишь крупные и приблизительные деления. В предлагаемом мною делении логическое основание совпадает с этнологическим. Я различаю три главные группы: 1) существенная для Г. непримиримость между абсолютным и конечным, между Божеством и миром является, сравнительно, в скрытом и смягченном виде. Происхождение мира объясняется неведением или ненамеренным отпадением или отдалением от божественной полноты, но так как результаты этого отпадения увековечиваются в своей конечности, и мир с Богом не воссоединяется, то основной характер Г. остается и здесь во всей силе. Творец неба и земли – Димиург, или Архонт, – является и здесь совершенно отдельным от верховного Божества, но не злым, а только ограниченным существом. Этот первый вид представляется Г. египетским, сюда принадлежат как зачаточная форма Г., и учение Керинфа (современника ап. Иоанна Богослова и «наученного в Египте», по свидетельству св. Иринея), так и самые богатые содержанием, наиболее обработанные и долговечные учения, а именно системы Валентина и Василида – Платона и Аристотеля гностицизма, с их многочисленными и разнообразно разветвленными школами; сюда же должно отнести египетских офитов, оставивших вам памятник своего учения, на коптском языке, в книге: «Пистис София».

2) Гностическое раздвоение выступает с полною резкостью, именно в космогонии: мир признается прямо злонамеренным созданием противобожественных сил. Таков гнозис сиро-халдейский, куда принадлежат азиатские офиты или нахашены, ператы, сифиане, каиниты, элкесаиты, последователи Юстина (не смешивать со св. Иустином философом и мучеником), затем Сатурнил и Вардесан; связующим звеном между египетским и сиро-халдейским гнозисом могут служить последователи Симона Волхва и Менандра.

3) Гнозис малоазийский, представляемый, главным образом, Кердоном и Маркионом; здесь гностические антитезы выступают не столько в космогонии, сколько в религиозной истории; противоположность – не между злым и добрым творением, а между злым и добрым законом (антиномизм), между ветхозаветным началом формальной правды и евангельской заповедью любви.

IV. Источники и литература:

«PistiV Sojia», изд. Петерманна; св. Иринея Лионского пять книг против ересей (многократно издавались со времен Эразма Роттердамского: есть русский перевод священника П. А. Преображенского, М. 1871); Ипполита, «ўElegcox kata paston airesewn», первое изд. Е. Miller (Оксфорд, 1851; англ. перевод в собрании «Antenicene Christian library»); Климента Александрийского, в «Строматах» и в «ўEpitomai ek tvn Qeodotou ktl». – Значение второстепенных источников имеют сочинения против гностиков Тертуллиана, св. Епифания и блаж. Феодорита. Важнейшие сочинения о Г. с конца прошлого века: Munter, «Versuch uber die christi. Alterthumer der Gnostiker»; Neander, "Genetische Entwickelung d. gnost. Syst. "; Matter, "Histoire critique du Gn. "; J. J. Schmidt, "Verwandschaft der gn. Lehre mit den Rignssyst. des Or. "; Mohler, "Ursprung des Gn. "; Baur, «Die christi. Gnosis». Все эти сочинения значительно устарели. Из новейших исследователей Г. следует назвать Hilgenfeld'a и в особенности Harnack'a ("Zur Quellenkritik der Gesch. d. Gn. " и др.). На. русском языке есть замечательное сочинение прот. А. М. Иванцова-Платонова: «Ереси и расколы первых трех веков», посвященное преимущественно Г., но, к сожалению, остановившееся на первом томе (исследование источников). Владимир Соловьев.