Текст книги "Пояс Оби"

Глава 9
Айуми

Ночь выдалась совсем нелегкой. Обычно я засыпаю очень рано, а мягкое одеяло и свежий воздух в комнате помогают заснуть за считаные минуты. Но сегодня кто-то решил отпраздновать день рождения в своей комнате, из-за чего всю ночь через стену раздавались громкие возгласы, звон бокалов и топот танцев. По правилам в общежитии нельзя шуметь после 22:00, но тут выбираешь что-то одно: либо донести и пожаловаться, либо на следующее утро иметь серьезный разговор с зачинщиком торжества. Я ничего не стала выбирать, а просто села на подоконник, чтобы сделать пару записей в дневнике. Лилиан временно жила в отеле с семьей, поэтому свое одиночество я делила с листом бумаги и ручкой.

Получить ответ от Такуми в такой поздний час было неожиданностью. Ему тоже что-то мешает спать? Но еще большей неожиданностью стало то, что мы проговорили больше, чем положено. Мне так показалось.

Глава 10
Айуми

День перед защитой проходил на полном энтузиазме. Сидя в кафе, я почти полностью разобрала все вопросы от Такуми, присланные им на почту. На большинство я знала ответы, но некоторые из них показались мне интересными. Например: что такое «почетная медаль майко1212
  Майко – название ученицы либо гейши, либо гэйко.


[Закрыть]»? Мне было известно, что одним из верных способов узнать гейшу без костюма была лысина на ее голове. Она появлялась из-за экстравагантных причесок, для создания которых нужно было собрать на макушке плотный пучок волос, для которого требовалось много усилий. Вызванный стресс для волос и был причиной выпадения, и больше они уже не росли.

Или, например, еще вопрос от Такуми, в конце которого он даже поставил смайлик в последнем сообщении: «Какой самый процветающий район с гейшами мужского пола?»

На этот вопрос у меня действительно не нашлось ответа, поэтому пришлось пару раз загуглить. Им оказался район Токио Кабуки-Чо.

– А Такуми-сан действительно все знает, – проговорила я вслух, энергично допивая кофе, который уже успел подостыть, пока я погружалась в свои бумаги.

В кафе почти никого не было, только пара орущих детей с уставшими родителями. Это было не особо популярное заведение среди молодежи, и именно этим оно меня привлекло. Иногда меня посещало ощущение, что оно работает исключительно только для меня, несложно было догадаться, что я была здесь постоянным клиентом. Продавцы на кассе даже не спрашивали мое имя и на стаканчике кофе писали его уже по памяти.

Вернувшись к мыслям, я решила, что нужно поблагодарить Такуми за услугу. Открыв приложение, я увидела его статус – «В сети». Мне стало нервно: написать сейчас или дождаться, пока он выйдет из сети? Хотя в этом нет ничего преступного.

Айуми [14:47]

Привет. Я все посмотрела, было действительно полезно. Думаю, мне это все пригодится завтра. Спасибо.

Еще раз взглянув на сообщение, я нажала кнопку «Отправить». Через 2—3 минуты неожиданно пришло новое голосовое сообщение.

Такуми [12.05.21, 14:50]

Айуми, мне было не в тягость помочь тебе! У тебя все получится. Уверен, твои родители будут гордиться тобой. Напиши завтра, мне будет очень интересно.

У него был приятный голос, именно такой, услышав который тебе сразу чуется аромат дорогих духов. Приятный и уверенный. Кажется, я совсем не обратила внимание на эту особенность в баре, видимо, моя нервозность и тревога давала сосредотачиваться только на учебе, а не на парнях.

Мне не хотелось вдаваться в подробности своей жизни с совсем незнакомым человеком, но мне захотелось раскрыться. Он все равно меня не знает, но хотя бы услышит. Пусть это услышит хоть кто-то, кроме меня. Я напечатала следующее предложение:

Айуми [12.05.21, 14:47]

Да, они бы гордились. Если бы были в этом мире. Не нужно писать слова утешений. Спасибо за веру.

Я хотела написать еще одно сообщение, но на экране высветилось имя Макото и входящий вызов от него.

– Привет, как дела, готова к завтрашнему дню?

На самом деле Макото редко звонит на телефон, так как за день мы пересекаемся немыслимое количество раз и необходимость в этом просто отпадает. Но в последний раз я его видела в ту самую ночь в баре.

– Почти на все сто, а ты? Кстати, давно не виделись. Усердно учишься? – съехидничала я.

– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Не возражаешь, если я подъеду? – голос Макото был уставшим и нервным, мне даже стало страшно, не случилось ли чего ужасного за день до защиты.

Поделившись своим местоположением, я заказала еще порцию вагаси для себя и своего друга. Во рту было вяжущее чувство от латте, поэтому лучшим решением было сменить напиток на зеленый чай.

Так, в ожидании друга, я втайне от себя самой надеялась, что Такуми хоть что-то мне ответит, но телефон больше не вибрировал.

 
                                            * * *
 

– Что?! – прокричала я, чуть не выронив еду изо рта. – Этого не может быть!

– Я понимаю, что это неожиданно, но я как раз пришел за советом, – смущение, возникшее на его лице, однозначно дало мне понять серьезность ситуации.

– Вы целовались с Лилиан, а я узнаю это только сейчас? Когда это было? И как это вообще произошло? – не унималась я.

Это было приятное удивление и выглядело со стороны как небольшое недоразумение. Может, они всегда были парой перед моим носом? Это невозможно. Такое скрывать почти невозможно.

– Это было в ту ночь, когда Такуми донес тебя до спальни, ну, после бара, – опустил он глаза, как будто провинившийся мальчишка. До меня не сразу дошел смысл его слов.

– Такуми что? Донес?

Эта информация была намного более шокирующей, чем их общий поцелуй.

– Эм, ты не знала? – в свою очередь удивился он. – Я думал, ты поэтому попросила его номер у меня.

– Да, но… – мысли совсем перестали быть связанными. – Неважно, – сдалась я и решила подумать над этим чуть позже. – Давай расскажи, что там у вас произошло. Кто поцеловал кого первым?

– Понимаешь, – начал он говорить, аккуратно откусывая японскую сладость. – В тот вечер мы были пьяными абсолютно все. Естественно, кроме Такуми, – подчеркнул Макото. – Мы прошли тихо мимо коменданта и дошли до вашей с Лилиан комнаты, был шанс быть обнаруженным, но даже в полупьяном состоянии мы хорошо прятались по углам между камерами.

«Неужели Такуми действительно тащил меня через все эти огромные коридоры? – подумала я про себя, представляя эту картину. – Больше ни капли в рот».

– Он положил тебя на кровать и накрыл одеялом, – продолжил он, скрестив пальцы на руках. – Я подумал, что нужно его обратно проводить, но пока я разворачивался, мои ноги в чем-то запутались, и я свалился.

На секунду мне показалось, что он слегка улыбнулся, но затем улыбка так же быстро исчезла, как и появилась.

– Лили пыталась поднять меня тоже, но в итоге свалилась на меня, и мы заржали настолько тихо, насколько могли, чтобы не разбудить тебя, – закончил он, глубоко вздыхая.

– Это еще не все, – продолжил он, заметив на моем лице возможное смятение. – Такуми ушел, а мы так и остались лежать на полу и хихикать. Но в какой-то момент я перестал смеяться и просто решил поцеловать ее.

Небольшая пауза повисла в воздухе. Я попыталась воссоздать эту сцену у себя в голове, но мозг отказывался представлять двух целующихся лучших друзей.

– Она ответила? – спросила я, словно это было захватывающее кино, сеанс которого я безвозвратно пропустила.

– Кажется, нет. Блин, я не помню, – в нотках голоса можно было расслышать тихое отчаяние, а между бровей появилась страдальческая морщинка. Макото свесил голову и уставился в одну точку. – Мы больше не разговаривали, – наконец, добавил он.

Мне слегка была непонятна ироничность этой ситуации, но понурый взгляд Макото заставлял взглянуть на ситуацию под иным углом.

– Ну подумаешь, поцеловались, хочешь, я тебя по-дружески поцелую тоже? – сказала я, начиная тянуться к его губам.

– Ну уж нет, – твердо сказал он. – Вторую подругу я терять не хочу.

– Никого ты не потерял, – уверила его я. – Вам двоим просто нужно сесть и как следует поговорить.

– Как все сложно, – выдохнул он, зарывая свои руки в волосы. – Ладно, я буду держать тебя в курсе. Но если Лилиан тебе тоже что-то скажет, ты… поделишься со мной?

– Не уверена, – хмыкнула я, допивая последнюю чашку чая. – Это ваше личное дело, не делайте из меня сову-почтальона.

Остаток разговора мы провели в обсуждении завтрашних хлопот. Интересно, Сэкигути-сан придет послушать мое выступление? Хотя какая разница, главное – не провалиться.

Глава 11
Такуми

Дорога назад в Токио заняла чуть больше времени, чем мы рассчитывали. На середине пути, когда было пройдено около 250 км, неожиданно для всех нас произошла аварийная остановка. Все пассажиры были напуганы, и мы с Юри в том числе. Проводники уверили нас, что нашей жизни ничего не угрожает, но поезд технически сломан, и мы должны пересесть либо на автобус, либо дождаться следующего утра и переночевать где-нибудь недалеко от ближайшей остановки. Недолго думая, мы выбрали первый вариант.

Стоит заметить, что Юри принадлежала к тем типам женщин, которые легко поддаются панике. Перед лицом неизвестности им становится страшно, а колени бросаются в дрожь. Услышав, что с поездом что-то не так, Юри подняла на меня глаза, полные страха и непонимания, и пересела ко мне на сиденье, крепко обвив мои плечи. Всю дорогу до этого мы сидели раздельно и почти не разговаривали. Уладить ссору в доме родителей не получилось, поэтому она нашла продолжение уже после дня рождения отца в виде безразличия и томного молчания. Мне всегда было интересно, почему девушки выбирают именно молчание как стратегию по улаживанию ссор?

Уже сидя в автобусе на пути в Токио, Юри, перешагнув через свою гордость, первой завела разговор.

– Я слышала, что твой папа отметил подготовку ко дню рождения на высшем уровне. Никто не ожидал, что представление получится таким трепетным и волнующим. Уже есть идеи на следующий день рождения? – подмигнула она мне своими яркими глазами. – У меня есть точно! Что насчет спектакля «Унесенные призраками»? В какой-нибудь оригинальной постановке.

– Да, это мысль, – протянул я, в то время как автобус качало из стороны в сторону по ухабистым дорогам. – Будем смотреть на настроение отца. Он любит менять планы в последний момент. Кстати, ты не против, если я сегодня съезжу в офис? Наши партнеры из Сендая приглашают нас принять участие в фестивале «Танабата» этой осенью, нужно будет посмотреть кое-какие бумаги.

– Опять, – сказала Юри грустным голосом и обиженно надула губы. – Мы с тобой так мало времени проводим вдвоем, а еще даже не женаты.

При слове «женитьба» мне стало не по себе.

– Ты сама не разговаривала со мной, – подчеркнул я и ущипнул ее за нос. Юри сморщилась и по-ребячьи стукнула меня по руке. Кончик носа ее моментально покраснел, как если бы она вышла на сильный мороз.

– Ты думал, я буду вешаться тебе на шею, хотя виноват в нашей ссоре ты? – хмыкнула она.

– Хорошо, ты победила, – сдался я, чувствуя, что у меня не хватит сил на еще один раунд молчания. – Хочешь куда-нибудь пойти?

– Давай поужинаем где-нибудь в районе Сангэндзая? Там есть изумительный ресторан, где подают вкусного угря. Ты же любишь его.

Пришлось согласиться на капризы Юри, хоть и на улице понедельник был в самом разгаре, а работа, как говорится, не стоит на месте.

Автобус двигался намного медленнее, чем я предполагал. Юри несколько раз пыталась задремать, но шум других пассажиров не просто мешал, а раздражал. Наконец, ей надоело вертеться на твердом сиденье автобуса в поисках сна. Юри уставшим голосом попросила рассказать какую-нибудь историю, чтобы попробовать уснуть. Просьба была интересной и здравомыслящей, потому что никаких других развлечений, кроме телефона, у нас не было. На ум ничего серьезного не приходило. Раз работать она мне не разрешает, то хоть здесь повторю историю фестиваля «Танабата».

– Хочешь послушать историю о принцессе-ткачихе и пастухе?

– Если у тебя совсем нет идей, то да, – засмеялась она, тыкая носом мою шею.

– По легенде принцесса Ткачиха, дочь небесного царя, вместе с отцом пряла небесную парчу – облака. Однажды, оторвавшись от работы, она увидела невдалеке прекрасного юношу – Волопаса, который пас коров. Молодые люди с первого взгляда полюбили друг друга и решили пожениться. Они были настолько увлечены собой, что совсем забыли про работу, чем разгневали небесного царя. В наказание он приказал разлучить влюбленных и повелел им стоять всю жизнь по разные стороны Млечного Пути. Встречаться они могли лишь один раз в году – в 7-й день 7-й луны, т. е. в тот день, когда звезды максимально сближаются. Однако через Млечный Путь не было моста, и влюбленные уже потеряли надежду встретиться, когда на помощь им пришли…

Я сделал паузу.

– Когда на помощь им пришли кто?

– Сороки, – послышался сонный голос Юри.

– Ну так вот, – продолжил я. – Сороки, которые, выстроившись в ряд и сомкнув крылья, построили мост, и принцесса смогла пройти к своему возлюбленному. Красивая история?

Но ответа не послышалось. Юри крепко задремала.

 
                                             * * *
 

Район Сангэндзая является одним из старейших в Токио. Несмотря на то что переехал сюда более 10 лет назад, бродил я по этим улочкам от силы 2—3 раза. Деревянные дома, бары изакая с традиционной едой – все это было изюминкой этого района. Но тем не менее наряду со старыми домами, рядом с ними, по соседству могли стоять современные стильные кафе со стеклянными окнами. Наш ресторан как раз принадлежал ко второму типу.

Заказав еду, остановив выбор конкретно на том блюде, ради которого мы пришли, – угре, жаренном в соусе унаги. Королевское лакомство, которое могли позволить себе не все.

– Я отойду на секунду в уборную, хорошо? – мило пролепетала Юри, оставляя меня одного среди других шумных посетителей.

– Не дай блюду остыть, – сказал я в ответ. Послав мне воздушный поцелуй, она стремительно удалилась в сторону уборной.

Решив скоротать время, я принялся разгребать рабочую почту в телефоне. 120 сообщений. И этого всего за пять дней в Осаке. Ничего необычного, разве что по-прежнему отдаленный диалог с Айуми в самом низу чата.

Прервал мой рабочий процесс звук уведомления телефона Юри. К удивлению, телефон был разблокирован.

«Наверное, забыла выключить экран перед уходом», – подумал я про себя. Мне никогда не было интересно читать чужие переписки, но в этот раз на это были причины. Я не мог разглядеть точно, что там было написано, потому что экран был развернут в сторону места Юри. Все, что я мог разглядеть, – это эмодзи-сердечки в конце сообщения. Следующее действие совсем было не про меня, но сдерживать себя я был уже не в силах.

Чтобы не дать экрану погаснуть и успеть прочитать уведомления, я развернул телефон Юри и зажал экран. В сообщении говорилось:

***-сан [12.05.21, 18:49]

Надави на него сильнее, малыш. Я верю в тебя. (сердечко)

Времени обдумать это сообщение у меня не было, потому что из-за угла уборной начала появляться Юри. Я поставил телефон на место, успев его заблокировать.

Время шло медленно, и ужин растянулся на 2—3 часа. Юри без умолку что-то болтала весь вечер. Мне оставалось только не подавать виду, что меня что-то беспокоит, поэтому старался быть вовлеченным с ней в беседу.

– Я была в Сибуя до нашей поездки в Осаку и нашла уже магазин, который сошьет нам сиромуку, хаори и хакама по нашим размерам. Конечно, мои родители изначально хотели европейскую свадьбу, белое платье, все дела. Но раз твой отец такой консервативный, то, так уж и быть, проведем ее в синтоистском храме. Остальное ты должен организовать сам, – сказала она, отпивая глоток вина.

– Без проблем, – согласился я, хотя понимал, что что-то здесь нечисто. – Только давай сначала вместе сходим к астрологу и заодно скажем родителям точную дату, которую он считает лучшей для нашего торжества. Идет?

– Правда?! – воскликнула она, похлопывая в ладоши, как маленький ребенок.

– Правда, – улыбнулся я. – Ведь мы же любим друг друга.

Но глубоко в душе я понимал, что это только начало конца. Мне ни разу не пришла мысль до сегодняшнего дня о том, что Юри что-то скрывает от меня. И мои планы перестроились в один миг. Я не знал, что будет дальше, но прекрасно осознавал, где я буду завтра. Токийский университет.

Глава 12
Айуми

Привычка просыпаться с первыми лучами солнца была той единственной вещью, с которой не расстаюсь несмотря ни на что. Пока другая часть спит, ты начинаешь медленно хозяйничать в этом мире, пользуясь случаем быть незамеченным. Я помню, как в детстве, когда мы еще жили на Сахалине, бабушка часто говорила:

– Кто рано ложится и рано встает, здоровье, богатство и ум наживет.

До сих пор ее слова живы в моей голове, как будто она говорила это вчера или позавчера. Жизнь на Дальнем Востоке России оставила мне много воспоминаний: счастливых и беззаботных. Я бы снова хотела увидеть свой старый дом у Тихой Бухты, но без должного ухода он, скорее всего, уже стал непригодным для жизни.

Как бы я ни хотела, но на сегодня мысли о прошлом нужно отодвинуть на задний план. Если я легко могла проснуться в любое время суток, в какое мне было нужно, то Лилиан требовалось прилагать больше смекалки, чтобы не проспать. Например: она ставила свой будильник на каждые пять минут начиная с семи часов. Естественно, поднималась она только после последнего предупреждения.

Сегодняшнее утро прошло на удивление спокойно. Мы позавтракали, собрали свои вещи и вызвали такси. К финальной защите было все готово.

– Подъедет через восемь минут, – сказала Лили, закручивая свои волосы в локоны. Я вспомнила наш недавний разговор с Макото и о своем обещании не вмешиваться, но мне хотелось немного копнуть глубже в эту историю.

– Слушай, – начала я. – А у тебя есть парень? Я помню, что ты встречалась с каким-то испанцем, но у вас ничего не получилось. Но уже прошло больше полугода. Ты как? Все еще скучаешь по нему?

– Я думаю, что у меня нет парня, – ответила она нейтральным тоном, собирая свои завитые волосы в хвост.

– Думаешь?

Это было то слово, дернув за которое можно было узнать чуть больше. Но ответ я так и не успела получить.

– О, такси приехало, побежали, – в секунду вскочила она с дивана и побежала в сторону двери. Я тоже побежала, хотя в этом и не было никакой необходимости. Думаю, Лилиан бежала не в такси, а убегала от надобности отвечать на мои вопросы.

Одевшись, мы быстрым шагом направились к выходу. И тут я услышала рвущийся звук. Мои капроновые колготки зацепились за что-то, и теперь сзади моих икр зияла большая дыра, обнажая голую кожу, времени на переодевание не было, и мне оставалось только оставить все как есть.

 
                                            * * *
 

Защита проходила на удивление очень быстро. Мы вставали за кафедру и рассказывали о своих исследованиях, а в самом конце члены комиссии задавали вопросы. Если ты действительно готовился и разбираешься в своей теме, то тебе ничего не стоит пройти эти процедуры. Мне всего лишь хотелось, чтобы члены комиссии не приняли меня за сумасшедшую, увидев меня в юбке с голыми ногами, когда на улице было не больше девяти градусов. Колготки пришлось снять прямо в такси, при этом ощущая на себе смущенный взгляд водителя, который, видимо, не привык видеть такое у себя в салоне.

Всего на выступление давалось по 5—10 минут на каждого студента. Лилиан и Макото уже отмучились. Когда настала моя очередь, все волнение прошло как за раз. В конце концов, исследованиям гейш я посвятила плодотворные два года, и эта тема была мне интересна всегда.

Как только мои 10 минут истекли, а на экран проектора был выведен последний слайд презентации, я выдохнула. В дальнем конце аудитории я увидела Сэкигути-сана, который слушал мое выступление, не забывая делать какие-то заметки в блокноте.

– Спасибо за выступление, – сказал самый старший член комиссии. – У меня к вам будет только один вопрос. Как вы знаете, в Токио немало кварталов, где можно встретить гейш. Можно ли считать, что вы воспользовались эмпирическим методом исследования и проводили самостоятельные наблюдения за современным образом их жизни?

– Да, – лихо соврала я.

– Если вы действительно проводили исследование, то не могли бы сказать, какую особенность из себя представляет район Кабуки-Чо?

Мне понадобилась лишь секунда на раздумья.

– Я думаю, его можно описать одним словом – Тайкомоти, – сказала я. – Мужчин-гейш, выполняющих роли шута, можно встретить и в наши дни. В основном в Токио и Киото.

– Спасибо, вопросов больше нет, – вежливо ответил другой член комиссии, после чего они начали что-то обсуждать между собой.

Я принялась мысленно благодарить Такуми, который каким-то образом смог найти брешь в моих знаниях, и теперь я по-настоящему была свободна от университетской суеты.

Я перевела свое застывшее дыхание и бросила взгляд на Сэкигути-сана, который по-прежнему что-то старательно писал у себя в блокноте. Мне было очень приятно его увидеть, единственная ниточка, которая связывала меня и моих родителей. Пусть даже мы не родственники, но ощущение, что мое выступление было хоть кому-то небезразлично, согревало мне душу.

Закрыв за собой дверь аудитории, на меня сразу накинулась Лилиан с вопросами из разряда «как все прошло». Макото рядом не было. Еще один странный знак, доказывающий, что эти двое избегают друг друга, но я не решалась задать вопрос напрямую.

По мне пробежалась волна легкости. Все было позади. Больше никаких посиделок до ночи в библиотеке и мешков под глазами. Через 15 минут главный преподаватель поздравил всех с успешной защитой. Ответы всех выступающих оценили на «отлично».

– Пойдем спустимся, – предложила Лилиан, сияя вся от радости. – Моя семья ждет меня внизу. Они давно хотят увидеть мою самую лучшую соседку.

– Правда? – смутилась я такому внезапному комплименту. – Ну пошли.

Первый этаж холла был заполнен студентами, поэтому нам не сразу удалось найти родителей Лилиан. Чувствовалась атмосфера праздника, хотя официальное награждение пройдет чуть позже. Пробежав глазами по лицам людей, я увидела знакомые белые волосы Макото, стоявшего рядом с высоким мужчиной. На секунду я остановилась. Костюм на удивление показался мне знакомым. В этот момент Макото обернулся, и я наконец смогла рассмотреть, кто же это был. Такуми. С двумя огромными букетами цветов. Поначалу я действительно хотела поболтать с Макото, но заметив непредвиденное, сменила свой маршрут к семье Лилиан, которые уже нашли друг друга.

– А вот и моя Айуми, mamá, – почти с гордостью сказала она.

– Здравствуйте! – протянула руку я сначала бабушке, а потом маме. Лилиан очень сильно была похожа и на маму, и на бабушку одновременно. Длинные черные волосы, большие карие глаза, чуть-чуть заостренный нос. Настоящая представительница горячей страны, а громкий смех Лили и испанская речь привлекали к себе немало внимания других людей, с любопытством посматривающих в нашу сторону. Постояв еще 10—15 минут рядом с ними, я на прощание помогла сделать им семейное фото на фоне названия университета. В этом кругу я чувствовала себя неловко, так как ни мама, ни бабушка не понимали другого языка, кроме испанского.

– Лилиан, – внезапно послышался голос сзади. Это был Макото. Я обратила внимание на легкий румянец, вспыхнувший на лице Лили. Такуми шел вместе с ним.

– Здравствуйте, – сказали они почти одновременно в поклоне одзиги1313
  Одзиги (яп. お辞儀 о-дзиги) – традиционный поклон в Японии, который является универсальным жестом японского этикета, наиболее известным за пределами Японии.


[Закрыть].

– Девушки, это вам, – обратился к нам Такуми, протягивая цветы. Это были белые хризантемы, снизу обвязанные позолоченной лентой. Интересно, с чего такой жест?

– Спасибо, – тихо ответила я, все еще не понимая, в чем же подвох.

– Ах, как приятно, мои любимые цветы, спасибо, Такуми-сан, – проворковала Лилиан. – Каким же ветром вас занесло?

– Во-первых, я хотел вас поздравить с окончанием университета. Не только моего старого друга Макото, но и милых дам. Я уже имел честь с вами познакомиться, поэтому не смог пройти мимо. Кстати, – обратился он к маме и бабушке Лили. – Добро пожаловать в Японию.

Они сказали друг другу несколько ничего не значащих, необязательных слов о перелете, достопримечательностях, конечно же не без помощи лайв-перевода от Лилиан, которая говорила на японском очень хорошо. Холл почти опустел, и кроме нас, в дальнем углу стояла еще пара семей. Я тоже подумала начать прощаться со всеми, по ногам время от времени пробегали мурашки из-за сквозняка, из-за чего мне хотелось быстрее оказаться под одеялом или горячим душем.

– Айуми, не составишь мне компанию до ближайшего кафе? Я бы хотел с тобой поговорить, – без стеснения спросил Такуми. Сегодня он выглядел даже лучше, чем тогда в баре. Его черные волосы были аккуратно уложены, но в паре мест торчали, а вместо рубашки под пиджаком проглядывалась футболка. Складывалось впечатление, что он не особо старался произвести впечатление на окружающих, но выглядел как с иголочки.

– Можно, – сказала я, подумав, что, выпив другую чашечку чая, станет не так зябко.