Текст книги "Пояс Оби"

Глава 27
Такуми

Со слов Юри, к свадьбе было все почти подготовлено, а все, что еще нет, будет доделано в ближайшие сроки. И сегодня, снова погруженная в свадебные хлопоты, она пересматривала приглашения, чтобы быть уверенной, что мы не забыли никого включить в золотой список. В него входили самые влиятельные и богатые друзья наших родителей, которые получат особое внимание на банкете.

Юри не обращала внимания на то, что я почти не помогал ей в подготовке, она и сама отлично справлялась, делая выбор за меня по любым вопросам. Было бы глупо оттягивать этот разговор и дальше. Для себя я уже все решил, но все же я ругал себя, что не смог решить вопрос этот раньше, до того, как в нашей общей квартире будут валяться небольшие коробочки с подарками для гостей, которые должны вручаться после торжества.

Юри лежала на кровати, болтая с кем-то по телефону уже больше часа, одновременно просматривая список гостей.

– Юри, – прервал я ее, на что она с раздражением фыркнула. – Нам нужно поговорить.

– Ты не видишь, что я…

– Сейчас же, – жестким тоном ответил я.

– Хорошо, давай, – сдалась она и с неприкрытым недовольством швырнула телефон на мягкую кровать.

Усевшись поудобнее на кресло, Юри уставилась на меня, тщетно пытаясь понять, зачем я ее оторвал от важного дела. Больше медлить было нельзя. Набрав мысленно побольше воздуха, я произнес:

– Свадьбы не будет, и мы оба прекрасно это понимаем, – начал я говорить, предугадывая, какая реакция может последовать от нее. – Прежде чем меня перебивать, просто выслушай.

Лицо Юри приобрело пурпурно-красный оттенок, ее рот был чуть-чуть приоткрыт, и я заметил, как она пальцами вцепилась в обивку дивана, сжимая его изо всех сил. Я видел, с какой тяжестью ей дается сдерживать себя, но тем не менее она терпеливо дала мне закончить мысль.

– Я знаю, что ты мне изменяешь, Юри, – как можно мягче сказал я. – Наш брак был предопределен еще много лет назад, это факт. Но я не хочу этого. Раньше мне казалось, что все так и должно быть. И это должно было привести нас к счастью, но судя по всему, ты несчастна также. Мы не любим друг друга, Юри, мы просто играли в любовь. Наши родители выбрали нам судьбу, но мы не принадлежим друг другу. Жениться из уважения к выбору родителей, увы, я не смогу, – закончил я, отстранившись ближе к окну.

– Какой же ты дурак, Такуми-сан, – вздохнула Юри и громко рассмеялась. Истерический смех медленно перетекал в тот, как если бы передо мной стоял дьявол и тешился над моим безвыходным положением. – Да ты знаешь, в какое огромное состояние превратится наш капитал, если наши семьи породнятся. Это миллиарды иен! Понимаешь?

– Меня это не интересует, – спокойно ответил я на неожиданно высказанный факт, но всем видом старался не показывать этого. Тем временем Юри нервно расхаживала по комнате взад-вперед, как маятник, потерянная в мыслях.

– Если ты откажешься от свадьбы, твой родной отец откажется от тебя, поверь, – угрожающе показала она мне палец. – Ты останешься без гроша и работы, и ради чего? Ради той русской шлюхи? Ты думаешь, я не знала?

Последние слова вывели меня из строя. Недолго думая, я толкнул Юри на кровать и сжал ее челюсть.

– Еще одно грязное слово из твоего рта – и ты никогда уже замуж не выйдешь. Поняла? – крикнул я, едва сдерживая гнев, чтобы не сделать это с ней прямо сейчас. Между тем лицо Юри приобрело жесткое выражение, и если бы у нее был нож под рукой, не сомневаюсь, она бы его вонзила в меня. С ее глаз полились слезы, и я увидел молчаливый кивок. Я медленно ослабил хватку, все так же не отводя взгляда от некогда понравившегося мне человека. Вернувшись на свое место, я продолжил разговор:

– Я не попрошу у тебя прощения за то, что я сделал сейчас, но я прошу у тебя прощение за украденные годы надежд и денег. Прощай, Юри, – договорил я и пошел в сторону выхода. – Новые приглашения не рассылай, попробуй отменить старые для начала.

 
                                            * * *
 

Играть в прятки с Айуми становилось все сложнее и сложнее, меня это выматывало как физически, так и морально, но в этот раз я решил довести дело до конца. Связаться с ней было практически невозможно, она заблокировала меня и мои аккаунты практически везде, включая мой почтовый ящик. Я несколько раз приходил к мысли о разумности своего поступка и о последствиях, которые могут погрузить мою семью в небывалый шторм. Вывести отца из состояния, когда все же современность может уступать традиционным устоям, было практически невозможно. Но Айуми показала мне, сама того не осознавая, путь на волю. И теперь я должен разыскать ее, даже если придется пойти на все. Единственный человек, который мне может помочь, как раз работает ассистентом на кафедре истории в Токийском университете.

Как оказалось, Макото-сан отсутствовал на месте по болезни. Местный сотрудник не смог дать мне его адрес, поэтому пришлось прибегнуть к другому способу узнать его.

– Как поживаешь, Макото-сан? – набрал я его номер, стоя у входа в университет. – У меня для тебя хорошие новости. Твои вложения в последнюю криптовалюту здорово окупились. Но у меня есть к тебе более выгодное предложение, если согласишься, то получишь выгоду вдвойне.

В телефоне послышался сильный кашель, а значит, в университете не соврали и он действительно приболел.

– Можно я завезу тебе кое-какие документы? Да, только сегодня смогу завести, потом меня не будет. Договорились.

Дорогу в общежитие я помнил еще с того вечера, когда отвозил их всех втроем после бара, но больше всего мне запомнилось, как я нес Айуми до кровати, скрываясь от посторонних глаз. Было в этом моменте что-то особенное, что я даже не мог сказать наверняка. В моих руках было маленькое, хрупкое тело, которое что-то бормотало в полупьяном сне, чем вызвало у меня искреннюю улыбку. Этот момент принадлежал только мне, и я хотел растянуть его подольше, но увы, ночь не бесконечна, так же как и жизнь.

Макото вышел сам к моей машине, так так попасть на территорию кампуса днем намного сложнее, чем мы сделали тогда ночью. На нем была надета куча вещей, несмотря на то что на улице давно тепло.

– Рад вас видеть, Такуми-сан. Я тут немного приболел, видимо долго под кондиционером сидел, – шмыгнул он носом, приветливо обращаясь ко мне. – По какому поводу вы меня хотели видеть?

– Просто скажи, где Айуми. Я приехал получить ответ только на этот вопрос.

– Опять вы за свое, – недовольно сказал Макото, все так же шмыгая носом. – Я не могу сказать. Она сама об этом попросила, поэтому, как ее близкий друг, я, боюсь, не смогу вам помочь.

Кажется, мое терпение было уже на пределе и мне начинало казаться, что только силой или угрозой люди начинают соображать намного лучше.

– Хорошо, – просто ответил я и сделал вид, что снова сажусь в машину, но решил схватить Макото за правое запястье и заломил ему руку максимально аккуратно, чтобы не привлекать лишнее внимание к нашей встрече.

– А-А-А, – Макото взвыл от боли. – Ты совсем с ума сошел?

Видимо, боль была настолько сильной, что он напрочь забыл о всякой вежливости, но это было простительно. Я по-прежнему держал его руку, не собираясь отпускать до тех пор, пока не получу то, что мне нужно.

– Где Айуми? – еще раз повторил я свой вопрос, но уже более настойчиво. Макото все так же смотрел на меня своими большими глазами, не в силах сказать что-либо из-за боли, которая до сих пор его не отпускала.

– Если мне потребуется сломать тебе все десять пальцев ради девушки, которую я люблю, я это сделаю, не сомневайся.

Между нами повисла тишина, я не сразу осознал, что только что произнес. Первым опомнился Макото:

– У нее есть причины избегать тебя, но рисковать пальцами я больше не стану. И пешкой быть в ваших любовных играх тоже не собираюсь.

Я терпеливо ждал ответа на вопрос. Наконец, Макото сказал:

– Она все время находилась у твоего отца под носом, который шантажирует ее.

– Что? – не расслышал я его слова сначала. – Что ты несешь?

– Можешь сам съездить и проверить. Айуми уже пару месяцев работает в окия в Осаке под контролем твоего отца.

Не желая больше слушать, что говорит этот молодой парень, я сел в машину и проложил дорогу до железнодорожного вокзала.

Глава 28
Айуми

Последняя неделя прошла неплохо, даже лучше, чем я думала. Мама ока-сан разрешила мне не работать, пока я не посчитаю нужным, но, естественно, эти дни не будут оплачиваться мне в мое жалование. Последний инцидент с клиентом напрочь засел и у меня в голове, и я не раз обдумывала, зачем отец Такуми так поступил? Неужели он действительно подумал, что я сделаю это? Или же он проверял меня на прочность? В любом случае мама ока-сан сказала, что разберется с этим. Кимоно было полностью испорчено из-за крови, попавшей на него. Другие майко даже решили помочь мне избавиться от пятен, но все усилия были тщетны. Теперь придется покупать новое из всех тех денег, что я заработала, но мне по-прежнему не хватало на ремонт дома в России.

Вечерами я засиживалась допоздна в интернете, чтобы узнать лучше о строительстве и ремонте домов, какие материалы нужны и сколько необходимо минимально накопить на первый взнос, чтобы привести его в порядок.

В один вечер, устав переходить с одного сайта на другой, я решила пойти посидеть в фурако, чтобы настроиться на новую рабочую неделю. Все обитатели окия ложатся спать около десяти вечера. Сейчас уже было за полночь, а значит, в бане никого не было.

В Японии тяжело найти что-то похожее на русский тип бани, но и фурако была неплоха. Банное помещение было расположено отдельно от самого окия. Для этого нужно было пройтись через сад по специальной тропинке, ведущей к ней.

От земли исходил приятный аромат свежести. Мой любимый запах. Сняв сандалии, я решила босиком пройтись до фурако, не боясь влажной грязи под ступнями. В нашем окия фурако не использовалась как место, чтобы помыться, скорее место для отдыха, избавления от стрессов и восстановления сил. Хотя утомительная работа гейши не всегда могла позволить хотя бы дойти до конца парка, чтобы не свалиться с ног.

Войдя в баню, я прежде всего приняла душ, чтобы смыть с себя грязь на ногах, которая успела забиться даже под ногти. В основном зале были две фурако, наполненные водой разных температур. На самом деле мне просто хотелось посидеть в горячей воде без всяких церемоний, которые предпочитают японцы, поэтому я пропустила большую часть ритуала. Недалеко от себя я увидела небольшую чашу с сорванными лепестками роз разных цветов, которые насыпают вовнутрь бочки.

Я погрузилась в воду. Приятное тепло окутало меня с ног до груди, а аромат цветов в воде создавал неповторимый комфорт вокруг меня. Было хорошо. Еще до погружения в фурако я вместо света зажгла много свечей, чтобы приятный, мягкий свет наполнял комнату теплом. Вокруг меня стояла пугающая тишина, и я ничего не слышала, и это было волшебно.

 
                                            * * *
 

Вода начала потихоньку остывать, а свечи потухать одна за другой, прежде чем я поняла, что уснула на какое-то время. Растеряв последние остатки сна, я решила закончить свои банные процедуры.

Внезапно до моих ушей дошел непонятный шорох. Звук был где-то за две комнаты от моей. Мне стало страшно. Полотенце и другие вещи находились как раз в той стороне, откуда слышались шаги. Да, теперь я точно слышу шаги. Кровь застыла в жилах, заставляя сердцебиение участиться. Я взяла в руки медную тарелку, в которой до этого, судя по всему, находились фрукты, и вооружилась ей на случай непредвиденной ситуации. Кто же это мог быть? Может быть, также кто-то решил на ночь погреться в бочке? Ответа ждать в голове долго не пришлось: передо мной предстала знакомая фигура Такуми с язвительной, но одновременно удовлетворенной улыбкой на лице. Он неожиданности я потеряла дар речи, а внизу живота на секунду обдало жаром, но лишь на секунду. Я рада была видеть его, но сейчас, мягко говоря, не лучший момент.

«Лучше бы это было животное», – подумала я про себя. Я была абсолютно голой в почти уже холодной бочке, и лишь лепестки роз скрывали мою наготу.

– Уйди, – сказала я приказным тоном, поднимая вверх поднос. – Повернись спиной и уходи туда, откуда пришел.

Такуми сделал еще шаг вперед, не убирая эту дурацкую улыбку со своего лица.

– Ты слишком долго от меня пряталась, прежде чем я тебя нашел сейчас. И ты говоришь мне уйти? Я не уйду отсюда, Айуми, пока ты мне не расскажешь, зачем ты переехала сюда, так отчаянно избегая меня всеми способами. Кстати, твою одежду я спрятал, если ты сейчас попробуешь убежать, то придется только голышом.

– Что? – воскликнула я, не веря своим ушам. – Что ты забыл в женской бане? Убирайся отсюда и верни мою одежду. И как ты вообще понял, что я здесь?

Такуми сделал еще пару шагов ко мне, а я тем временем пыталась собрать все больше лепестков роз вокруг своей груди, чтобы не дать ему ни единого шанса увидеть запретные участки своего тела.

– Когда я приезжаю в любой наш окия, он находится полностью в моем распоряжении, – загадочно улыбнулся он, опуская свои пальцы в соседнюю бочку. Отряхнув пальцы от воды, он вернулся к разговору.

– Наверное, ты замечала, что почти в каждой комнате и по периметру окия находятся камеры наблюдения. Чтобы не тратить время попусту, я просто прошелся по камерам наблюдения в поисках знакомой мне девушки.

Он сделал небольшую паузу в ожидании моего ответа. По моему телу прошелся холодок, потому что вода уже остыла почти до некомфортной температуры. Такуми по-прежнему ничего не говорил, лишь все так же легонько балуясь водой в соседней фурако.

– Мне холодно, – спокойно сказала я, хотя зубы так и хотели стучать друг о друга. – Дай мне полотенце. Пожалуйста, – добавила я.

– Эта бочка еще очень теплая, можешь перебраться в нее, пока мы не договорим?

– Что ты хочешь знать? – почти с раздражением ответила я на его полное спокойствие. – Я уехала из Токио, потому что твой отец предложил мне работу гейши вместо работы наблюдателя. Я согласилась. Конец истории, а теперь отдай мне полотенце и мою одежду.

Лицо Такуми приобрело мягкое выражение, почти такое же, когда он держал меня в последний раз за мое колено. Было интересно за ним наблюдать, в конце концов, мы не виделись уже очень давно. Черты лица как будто стали чуть погрубее, но в целом я видела его таким же, каким он и был. Настойчивым, непредсказуемым, обаятельным.

– Я предлагаю тебе самой перейти в эту бочку. Я не буду подсматривать. Не бойся, – подмигнул он и отвернулся.

Его наглость была невыносимой и раздражающей. Можно было поднять шум и закричать, и тогда обязательно бы сбежались и другие жители окия, но в глубине души я хотела использовать возможность побыть с ним наедине.

Я смотрела на спину Такуми, чтобы быть уверенной в правдивости его обещания не подсматривать. Через пару шагов я уже была в другой бочке. Вода приятно окутала меня своим теплом, было даже еще приятнее, чем при первом погружении. Такуми обернулся. Наши взгляды встретились, в этот раз я не хотела прерывать наш контакт, словно соревнуясь, кто же проиграет в этой борьбе.

Такуми проиграл. Мысленно обрадовавшись, я обвила свою грудь коленями. Я заметила, как единственный мускул на его лице дрогнул вскользь. И Такуми снял свой пиджак, затем рубашку, которая скрывала под собой четко очерченные мускулы. Я по-детски закрыла глаза.

– Что ты делаешь? – возмутилась я в ответ на его жест.

– Ох, Айуми, я проделал сюда долгий путь, не мешало бы и мне тоже искупаться.

– Иди в другую бочку! Я не дам тебе сюда залезть.

– Думаешь? – спросил он, снимая с себя штаны. Тело Такуми было подтянутым и рельефным, отчего я почувствовала румянец на своих щеках. Заметив мое нескрываемое смущение, он добавил: – Ты никогда не видела голого мужчину?

Я проигнорировала вопрос, решив оставить его без ответа, потому что это было правдой.

– Я не собираюсь уходить, Айуми, я хочу поговорить, но на своих условиях.

Я решила отвернуться и не смотреть, как он снимает последнюю часть одежды и погружается в бочку рядом со мной. Вода моментально поднялась наверх. В фурако было не так просторно, и мои ноги едва касались его бедер.

– Почему ты уехала, Айуми?

Меня уже стало немного раздражать, как он неоднократно произносит мое имя. Манипуляции – это все же женский талант, но Такуми знал, на какие точки нажимать.

– Меня попросил твой отец, – пробормотала я, рассматривая свое отражение в воде. – Это все глупо, Такуми, все эти расспросы уже не имеют никакого смысла. Я хочу закончить все это. Не мучь меня, пожалуйста. У тебя есть своя жизнь, у меня своя, и мне неприятно сидеть с голым чужим мужчиной в таком тесном пространстве.

– Я не чужой тебе мужчина, – прошептал он и обвил меня руками, крепко прижимая к себе. У меня перехватило дыхание от его дерзости, но чувство, что Такуми держит меня в своих объятиях, пересилило испуг. Меня охватила дрожь, когда он опустил голову и поцеловал меня. Это был не первый наш поцелуй, но теперь все происходило осознанно и по-настоящему.

– Тебе грустно? – тихо спросила я, отстраняясь от него.

– Да, – ответил он, возвращая меня к себе. – Иначе я бы не сделал этого. Ведь мы в эту игру играем, не так ли?

Такуми положил ладонь мне на щеку и притянул еще ближе к себе. Еще один поцелуй заставил почувствовать меня по-иному. Я была не я.

– Это неправильно, – пыталась я всеми силами отстраниться от него. – У тебя скоро свадьба.

Но Такуми не позволил, наоборот, он еще с большей силой охватил меня за талию, и теперь я чувствовала, как моя обнаженная грудь касается его сильного тела.

– Ты так надеешься, чтобы я женился, Айуми?

Я замолчала, когда он наклонился вперед и дотронулся губами до моей шеи. Эмоции были на таком пределе, что у меня не хватало времени обдумать глубину его слов. Такуми резко втянул в себя воздух и схватил меня за бедра. Я почувствовала свинцовую твердость у его ног. Я не знала, как себя вести, но Такуми, видя мою растерянность, решил взять все в свои руки.

– Ты меня боишься? – прошептал он, все так же прижимаясь к моим затвердевшим соскам. Я и не знала, что тело так может предательски существовать и действовать без моего разрешения.

– Нет, – тихо ответила я. – Я просто не уверена, что знаю, как все делать.

– Ты мне доверяешь? – спросил он. Его грудь начала подниматься и опускаться быстрее. Вместо ответа я прижалась к его губам, на этот раз поцелуй получился с улыбкой. Мурашки пронеслись по спине и добежали до кончиков пальцев ног, но я не хотела, чтобы это заканчивалось.

Глава 29
Такуми

Поверить в то, что в моих руках сокровище всех бессонных дней и ночей, я не мог. Айуми, как водная принцесса, растеклась по воде вдоль моего тела, обдавая меня горячим теплом даже под водной гладью. С того самого дня, как только она вошла в бар, мои мысли то и дело возвращались к ней раз за разом, не давая мне спокойно жить. Айуми была неотразима, в глазах становилось темно от каждого поцелуя. Я был не уверен, что поступаю правильно, и она тоже. В ней чувствовалась робость и стыдливость, но это не мешало мне исследовать ее тело.

– Эти месяцы были ужасны, – шептал я ей на ухо, водя губами по ее длинной шее. – Ты меня свела с ума при первой встрече, и я не отпущу тебя больше.

– А ты не думал, что у меня есть данна? – спросила она, сопротивляясь своему дыханию.

– Если бы у тебя был данна, то я бы это уже узнал, – хрипло сказал я, просовывая свою руку между ее ног. От небольшого нажатия Айуми вскрикнула. Она была девственницей. – Теперь ты понимаешь? Ты же знаешь, что покровительство данна подразумевает «оплату».

Она почти незаметно кивнула. Я просунул свои пальцы между ее ног, она напряглась, но я убедил ее расслабиться.

– Сядь ко мне спиной, – попросил я ее. Она послушно под волну мягкой воды передвинулась ближе ко мне. Теперь я мог с легкостью сжимать и разжимать ее грудь руками. Айуми закатывала глаза, и это доставляло мне удовольствие. Я не собирался трогать Айуми и лишать ее самого дорого, но мне хотелось, чтобы и ей стало приятно. Мне хотелось, чтобы она почувствовала себя хорошо со мной, после всех бед, что выпали ей на долю.

Я снова коснулся ее мягкого чувствительного места, чтобы сделать несколько тянущих круговых движений, я почувствовал пульсацию в своих пальцах, Айуми застонала.

– Что это? – выдохнула она с силой.

– Расслабься, и я покажу тебе кое-что.

Мои движения одной рукой стали более настойчивыми, другой же сжимал ее грудь. Мне не нужно было входить в Айуми, чтобы получить удовольствие. Ощущения накрывали меня с ног до головы от каждого вздоха. Я почувствовал, что больше не могу себя сдерживать, но Айуми уже растеклась по моему телу, как вода, и бессильно прижалась к груди. Ее глаза вопросительно смотрели, когда наверх всплыло немного белой жидкости, но я лишь притянул ее губы к своим.

– Ты потрясающая, Айуми, – сквозь прерывистое дыхание выдохнул я. Казалось, что тяжесть прошедших месяцев в мгновение исчезла. Я все еще чувствовал тепло ее кожи, но мне этого было мало. – Могу ли я пригласить тебя на свидание? – спросил я, перебирая руками ее взмокшие волосы.

– Интересная у тебя последовательность. Сначала секс – потом свидание, – через плечо посмотрела она на меня, взмахивая длинными ресницами, на которых осели капельки воды.

– Ну, технически это сексом не назовешь, я всего лишь сделал тебе приятно, – подметил я, продолжая целовать ее ключицу и все другие места, до которых я мог дотянуться. – Я не хочу принуждать тебя в порыве чувств.

– Но ты бы хотел провести обряд мизуаж1919
  Мизуаж, или Мидзуагэ – обряд взросления гейши и юдзё. Тщательно подготовленный ритуал лишения девственности.


[Закрыть]? – игриво прошептала она. – Я думаю, ты бы отдал больше всех за него.

– А ты бы хотела?

– Я… не знаю, – неуверенно сказала она. – Мне кажется, я здесь по-прежнему чужая. Я работаю гейшей, но я не чувствую, что могу сделать все так, как от меня ждут. Я выросла не здесь, понимаешь? Я не такая, как другие девочки. Они мечтают с детства посвятить себя искусству, превратить себя в предмет обожания других. Но у меня совсем другая история, Такуми-сан, – закончила она, немного понурив голову.

– Что произошло в тот день, когда я оставил тебя у отца в кабинете? – аккуратно спросил я в надежде получить исчерпывающий ответ. Айуми немного заерзала на месте, несложно было догадаться, что ничего хорошего в кабинете не произошло.

Дальнейший рассказ Айуми нисколько не удивил меня, отец всегда был хитрым и расчетливым человеком, знающим человеческие слабости и за какие ниточки лучше дергать, чтобы получить желаемое. В голове уже созрел план. Если любовь к этой девушке будет стоить мне материального состояния, то я готов пойти на это.

– Так ты согласна пойти со мной на свидание? – еще раз повторил я вопрос.

– Странно получается, – протянула Айуми. – Однажды в парке аттракционов Лили показала мне твой профиль в социальной сети. Ну знаешь. На фото ты был довольно молод.

– Значит, я для тебя уже старый? – немного обиженно произнес я.

– Может быть, да, а может быть, нет. Все зависит, с какого ракурса посмотреть.

– Ах ты, негодяйка, – и ущипнул ее под водой. Айуми завизжала, как ребенок, на что мне пришлось зажать ее рот, чтобы не разбудить никого.

– На том фото ты был со своей невестой, – к несчастью, продолжила она. – Незадолго до свадьбы ты появляешься снова в моей жизни и предлагаешь пойти на свидание, хотя совсем недавно даже и не отрицал того, что ты женишься. У тебя на душе кошки не скребут? А что если я приду на свидание, ты получишь желаемое и снова уйдешь?

В ее словах было много правды.

– Я понимаю, что мы друг друга еще не так хорошо знаем, хотя я узнал твое тело даже лучше, чем надеялся, – озвучил вслух я свои мысли, но слишком поздно это понял.

– Дурак, – рассмеялась она в ответ и брызнула в лицо мне воду.

– Доверие нужно заслужить, я это понимаю. И я хочу заслужить его, Айуми.

Между нами возникла тишина. С колотящимся сердцем я ждал ее ответа. В конце концов, она права, и мне следует набраться терпения, если я хочу попробовать начать все сначала. Неожиданно Айуми прервала мои мысли.

– Я не смогу пойти с тобой на свидание, – тихо произнесла она.

– Почему?

– Я брала отдых на неделю, и теперь мне нужно отработать многие встречи с клиентами. Эта неделя будет загруженной, а может быть, и все следующие.

– Я думаю, с этим мы что-то можем придумать, – сказал я, все крепче обнимая ее за талию. – Я переговорю с ока-сан.

Было уже слишком поздно для наших посиделок, и мы решили, что Айуми пора спать. Вернув ее спрятанную одежду, я думал поехать домой в надежде, что не разбужу родителей таким поздним приездом. Но неожиданно для меня Айуми предложила свой вариант:

– Хочешь остаться у меня?

– Это было бы неправильно, ты же знаешь, мужчины не остаются на ночь в окия, – напомнил я ей. Но Айуми совсем не изменилась в лице. Видимо, спросила, чтобы раззадорить мою фантазию.

Вода с ее волос медленно капала на пол, оставляя маленькие лужицы. Лицо Айуми приобрело мягкий розовый оттенок, как у недозревшей вишни. Я вспомнил день, когда увидел первые неловкие шаги Айуми на окобо, уверен, она уже неплохо освоила эту неудобную традиционную обувь.

Я сократил расстояние между нами и коснулся рукой ее лица.

– Я хочу, чтобы завтра к полудню на тебе было самое красивое кимоно. У меня для тебя будет сюрприз.

– И какой же? – с простым удивлением спросила она, обтирая кончики волос махровым полотенцем. – Я не люблю сюрпризы.

– И сегодняшний сюрприз тебе тоже не понравился?

– Ну-у, – медленно протянула она, при этом прикусывая нижнюю губу. – Частично это не было сюрпризом. Макото не упускал возможности пожаловаться о твоих расспросах, но, как говорится, кто ищет – тот всегда найдет.

Заглянув сейчас в ее глазах, я увидел там надежду, и я позволил себе надеяться, что не придумал эту невидимую связь между нами. Куда я ни шел и что бы я ни делал, я желал, чтобы рядом была она.