Текст книги "Упрямый ангел"

– Я предпочитаю быть спереди, – сказала она чрезвычайно вежливо. – Но и вы не забывайте о своих обязанностях. Я не хочу, чтобы рассерженный лонгхорн забодал Дельгадо только потому, что вы плохо связали задние ноги.

Уэйд буквально сочился приторной сладостью.

– Я знаю, что мои способности несравнимы с вашими, моя дорогая подопечная. Буду искренне рад, если вы сможете набросить аркан на широко расставленные рога теленка и заставить его остановиться.

– Еще посмотрим, кому из нас надо учиться, – ухмыльнулась Шианна, сдавливая пятками бока Дельгадо. – Но должна напомнить вам, что не могу проводить на пастбище день и ночь. Ведь мой опекун хочет, чтобы я встречала его сегодня вечером и каждую ночь, когда ему надо утолить жажду страсти. – Она бросила на Бердетта молниеносный взгляд. – И я не могу не повиноваться этому тирану. Ведь он шантажирует меня, угрожает устроить неприятности одному из моих самых старых и самых дорогих друзей.

– Вам нет нужды это делать, – сказал ей Уэйд – как обычно, его истинные эмоции прятались за улыбкой, – если только вы сами того не желаете.

Шианна замерла с открытым от удивления ртом. Неужели Уэйд внезапно потерял интерес к ней? Проклятие, рассказами о Пророке Совы она надеялась разбудить в нем ревность. Уэйд больше не хотел ее, очевидно, он нашел еще кого-то, кто утешал его.

Шианна должна была чувствовать радость освобождения, но испытала разочарование. Хотя ей претила закулисная тактика Уэйда, с виду все было весьма прилично. Он пробудил ее. Ее разум кричал «нет», а сердце шептало «да». Уэйд потребовал, чтобы она уступала его страстям, и это несколько успокаивало ее уязвленную гордость, но сейчас он отказывался от своих слов. Уэйд ее отвергал. Но она чувствовала, что желанна, даже зная, что этот мужчина не для нее. Если она и уступит искушению сделать первый шаг, то в этом будет виновата только ее женская тоска.

Они скакали рядом, не говоря ни слова. Шианна корила себя. Она знала, что такой мужчина, как Уэйд Бердетт, скоро утомится одной женщиной и будет искать другую. Знала это с самого начала. Бердетт дал понять, что в его планы не входили длительные отношения. Он получил удовольствие там, где его можно было взять. Из-за неопытности и глупых вопросов она быстро надоела ему. Шианна покраснела, вспомнив, как, лежа с ним в постели, она засыпала его градом дурацких вопросов. Боже мой, что на нее нашло? Она рассказывала о себе такие интимные вещи, а Уэйд смеялся над ее наивностью.

Ее размышления прервало какое-то движение в кустах. Дельгадо под ней напрягся, словно зная, что требовалось от него. Шианна схватила аркан, мысленно готовясь к схватке с бычком. Ее учили быть осторожной с отбившимися от стада одичавшими телятами, которые в изобилии бродили по заросшим кустарником прериям. Она приготовилась сделать все как надо.

Почувствовав опасность, теленок сорвался с места, а Шианна начала раскручивать петлю над головой, стараясь держаться около убегающего животного. Опытной рукой она набросила петлю на рожки теленка. Бердетт приблизился к теленку сзади, когда она уже утихомирила его, вынуждая следовать за собой. Одним движением запястья он метнул петлю под копыта и дернул веревку, ловя обе задние ноги.

Ревя от удивления, бычок упал на колени. Шианна набросила конец веревки на рожок седла. Дельгадо резко остановился, слегка приседая, оттого что теленок сильно тянул веревку. Опережая Шианну, Уэйд присел и завязал веревку, удерживающую все четыре копыта теленка, чтобы он не смог подняться и уйти. Закончив, Бердетт ослабил петлю на шее теленка и вручил аркан Шианне.

– Примите мои поздравления, – глядя на нее с улыбкой одобрения, произнес Бердетт. – Вы очень искусны в обращении с веревкой, а Дельгадо хорошо обучен удерживать теленка.

– Должна признать, что и ваши способности впечатляющи, – прокомментировала Шианна его действия, отцепляя веревку от рожка. – Где это вы приобрели навыки специалиста по крупному рогатому скоту? Никогда бы не подумала, что этому можно научиться в болотах Луизианы.

Бердетт вспрыгнул в седло. Его острый взгляд замер в поисках другого бычка.

– Ваш отец меня научил разным хитростям, – признался он, сосредотачивая свое внимание на движении в кустарнике. – А до этого я в основном управлял сахарной и хлопковой плантациями.

Следя за его пристальным взглядом, Шианна направила коня в заросли.

– Тогда почему вы занялись сбором крупного рогатого скота в Техасе? Ведь у вас же есть плантации!

– У меня больше нет плантации, – ответил Уэйд. Его голос был тихим из-за страха напугать теленка. – Мой отец был членом кабинета Джефферсона Дэвиса. Многие из тех, кто работал на президента Конфедерации, были осуждены и подвергнуты изгнанию за участие в восстании. Их земли конфисковали, а имущество уничтожили. Наш особняк сожгли, а запасы зерна разграбили. Землю поделили комитеты и скупо раздали бездомным чернокожим. Нам осталась только память.

Шианна резко осела в седле, думая, как же это трудно – наблюдать за тем, как другие берут то, что принадлежит твоей семье, видеть, как твой дом полыхает в огне. У Уэйда были причины ожесточиться, обижаться на весь мир и на каждого. И все же казалось, что он не держал зла на людей и судьбу, а, напротив, был настроен оптимистично, надеясь снова сколотить состояние.

– Что случилось с вашим отцом? – озабоченно спросила Шианна.

– Когда экономика Юга рухнула, Джефферсон Дэвис и его советники сбежали из Ричмонда. Дэвиса арестовали и посадили в тюрьму. Члены его кабинета спаслись бегством. Одни бежали в Англию, другие в Вест-Индию, были и такие, которые нашли убежище в Техасе. Дэвис и по сей день ждет освобождения, а члены его кабинета в бегах. Мой отец… – Бердетт оборвал фразу, заметив в подлеске быка чудовищных размеров, который, очевидно, решил атаковать их, а не спасаться бегством.

Шианна напряглась в тревожном ожидании. Она хорошо знала, что симарронский бык в ярости – это самое норовистое существо из четвероногих. Чем больше лет животному, тем мощнее оно становилось. За долгие годы бык только набирал живучесть и норов. Эти быки выживали и в засуху, и в снежные бури. Они выживали, несмотря на то что на них нападали волки, кусали насекомые, что на них охотились команчи. Засушливые сезоны они могли по нескольку дней обходиться без воды, проходя в поисках водопоя по пятнадцать миль.

Обычно симарронский бык был довольно миролюбив. Но он мог растоптать любого, кто приблизится к нему. А если его разозлить, он расправится с самым опасным хищником. Даже гризли по сравнению с ним казался милым котенком. Эти быки были сильнее лошадей и могли бежать быстрее ветра, тараня своими рогами все, что попадается на их пути.

Дикие глаза быка тускло мерцали рядом, и Шианне показалось, что она смотрела в лицо смерти. Бык опустил голову и побежал. Его рога шести футов длиной приближались к ней. Шианна задрожала от мысли, что кровожадное животное вот-вот подденет ее на свой чудовищный рог.

Конь под Шианной испугался. Его пронзительное ржание разорвало тишину, а глаза стали дикими от страха. Шианна натянула поводья, понуждая Дельгадо отскочить, прежде чем чудовище настигнет его. Бросать веревку уже было поздно, оставалось только молиться.

Но Уэйд уже бросил петлю, и она оказалась на шее разъяренного быка, прежде чем он начал вторую атаку на Дельгадо. Взбешенный веревкой, сжимающей его шею, бык нацелился на Уэйда. Шианна метнула веревку, ловя задние ноги животного, прежде чем он настигнет Галаада. Дельгадо инстинктивно присел, выдерживая силу натяжения веревки. Бык взревел, когда его ноги подкосились, но не уступил. Он боролся изо всех сил, пытаясь разорвать путы на ногах. Потребовалось несколько дополнительных веревок, чтобы удержать на земле это чудовище. Поняв наконец, что сопротивление бесполезно, бык сник.

Когда опасность миновала, Уэйд перевел дух. Хотя Шианна не была опытным ковбоем, это нисколько не снижало опасность. Громадный бык весом две тысячи фунтов был полон решимости растоптать Шианну вместе с Дельгадо. Прошло уже несколько минут, как Шианна была вне опасности, но дрожь все еще толчками проходила по телу Бердетта.

– Боже мой. Надеюсь, мне не придется пережить это снова, – пробормотал Уэйд. Он положил руку на бедро Шианны, сидевшей в седле и пытавшейся взять себя в руки. – На какой-то момент мне показалось, что я потерял вас. Мы бы не выбрались из этой передряги, если бы не действовали так слаженно. Интересно, будет ли так всегда… в любой ситуации.

От интимных ноток в его голосе и ощущения тепла его руки на ее бедре, у Шианны побежали мурашки по телу. Хотя от Бердетта пахло только кожей, потом и лошадью, он имел над ней ту же странную власть, лишая ее воли, особенно сейчас, когда миновала страшная угроза. И Шианна, глядя в его ярко-зеленые глаза, вспомнила, что было между ними, как он ее целовал, как неистово ласкал…

Смущаясь от осознания этой его власти над ней и не решаясь ничего сказать, Шианна, держа своего коня за повод, сделала вид, что ищет еще одного бычка. Она отпустила Дельгадо побегать. Уэйд надеялся, что стена недоверия вот-вот падет, но Шианна была слишком горда и упряма, чтобы пойти на сближение.

Его уверенность, что можно добиться любви каждой женщины, что любую женщину можно приручить, рушилась. Уэйд начинал думать, что у этого правила есть по крайней мере одно исключение. Шианна была столь же дика и свободолюбива, как тот благородный дикарь, которого она так уважала. И если она не могла стать женщиной Маманти, то, должно быть, решила подражать ему в поведении. С тем же успехом он мог бы заарканить облако, размышлял Бердетт. Он никогда не заработает уважения Шианны. Ни за месяц, ни за год…

«Почему это вдруг стало так чертовски важно для меня?» – в который раз спрашивал себя Уэйд. Приехав в Техас, он сначала думал вообще избежать встречи с маленькой ведьмой с ранчо Кимбаллов. Боясь этой встречи, он даже специально затянул время своего прибытия. Теперь же он походил на щенка, который тянулся к Шианне, надеясь получить каплю привязанности и крохи уважения.

Проклятие, эта колдунья странным образом достала его до самого сердца и пробудила эмоции, которые никогда не тревожили его ранее… До тех пор, пока он не взглянул в эти темные колдовские глаза. У него было немало дел, а все его мысли вертелись вокруг того, что чувствовала она, когда оказывалась в его руках.

– Вы присоединитесь ко мне? – крикнула Шианна через плечо. – Или мне придется быть спереди и сзади этого бычка одновременно?

Что-то проворчав, Уэйд вспрыгнул в седло и последовал за ней. К тому времени когда ковбои, построив загоны, пришли предложить помощь, Уэйд и Шианна поймали уже дюжину телят. Собрав достаточное количество, Бердетт до наступления сумерек занялся клеймением.

Проведя все утро связанными, телята не были против того, чтобы стоять в маленьких загонах. Еще несколько часов они топтались, разминая ноги. Веревки нарушили кровообращение, и движения телят были вялыми. Это делалось сознательно, чтобы не возникло никакого панического бегства или свалки. Ковбои без проблем доставляли стадо к большому загону.

Утомленно вздохнув, Шианна спрыгнула с седла, чтобы осмотреть животных, которых клеймили. Но ее взгляд не мог оторваться от высокого стройного ковбоя, в гибких движениях которого было что-то от мощи пантеры.

Бердетт смело передвигался среди своенравного рогатого скота, спокойно отдавая распоряжения и выполняя свою часть работы. Ковбои уважали его и его решения. Она не слышала ни одной жалобы с тех пор, как приказания на ранчо отдавал бывший владелец плантации. Бердетт на равных общался с наемными работниками, чем, сам того не подозревая, прокладывал себе путь к сердцу Шианны.

Решив для себя, что лучше всего не слишком обольщаться качествами Бердетта из-за страха окончательно попасть под его влияние, Шианна гуляла, размышляя над последними событиями. Мысли ее разбегались. Она прислонилась к изгороди и… через прореху в ограде получила мощный удар копытом, который пришелся ей в бедро.

Шианна отскочила, с ее губ слетел стон. Сильный удар встряхнул ее. Волна тошноты прокатилась по всему телу. Шианна сдерживала слезы, но боль была почти невыносима.

В ту же секунду рядом с ней оказался Уэйд, поймавший ее обмякшее тело.

– Вы в порядке? – заботливо спросил он.

Шианна лишь кивнула, хотя на глаза ей наворачивались слезы. Но она пообещала себе, что не заплачет. Ей казалось, что бедро горит огнем. Но она не собиралась расклеиваться, особенно перед Бердеттом. Менее всего она хотела, чтобы Уэйд видел, что она уязвима. Если он поймет, что Шианна подвержена слабости – любой слабости, – это может плохо сказаться на их деловых отношениях. В глазах Шианны Бердетт казался неукротимым, и в этом Шианна намеревалась соответствовать ему, даже во вред себе.

Его рука скользнула по ее бедру и наткнулась на большую шишку.

– Черт возьми, вы не в порядке! – выдохнул он.

Уэйд взял Шианну на руки и посадил на Дельгадо. Вспрыгнув позади нее в седло, Бердетт направил коня к холму. Когда они оказались на почтительном расстоянии от загонов, он остановился и помог Шианне спуститься.

– Снимите бриджи, – резко приказал он.

Шианна ошеломленно уставилась на него. Поскольку она и не пошевелилась, чтобы исполнить команду, Уэйд сам взялся за дело. Как только бриджи были спущены, Бердетт не удержался от восклицания. Кровоподтек размером с копыто вздулся в верхней части бедра.

Придя в чувство, Шианна густо покраснела и вернула бриджи на место.

– Не надо раздевать меня! – прошипела она. – Это не первый и, уверена, не последний мой ушиб. Не стоит хлопотать как клуша над цыплятами всякий раз, когда у меня неприятности. Если я посчитаю нужным осмотреть мои повреждения, то позову доктора Уинстона!

– Нет, – отрезал Уэйд. – Вы поедете назад к асиенде и останетесь там. – Длинный палец Бердетта качнулся перед ее лицом. – Причем поедете не спеша. После такого удара у вас может образоваться тромб. Меньше всего хотелось бы, чтобы он сорвался со своего места и закупорил сосуд. Неизвестно, чем это может кончиться.

– Я не поняла. Вы были практикующим врачом?! – стрельнула она глазами, застегивая ремень.

– Во время войны я многих поставил на ноги! – горячо уверил он Шианну. – И имею достаточно опыта, чтобы утверждать: если беспокоить такую травму, будет только хуже. Оставайтесь в спальне и старайтесь не наступать на эту ногу.

Привязав Шианну в седле и подводя своего коня, Бердетт посмотрел прямо в глаза Шианны:

– Если вы не повинуетесь мне, я перегну вас через колено и задам такую трепку, что вы не сможете сидеть!

– Вы не посмеете, – твердо ответила Шианна.

– Не злите меня, иначе посмею, – буркнул Уэйд. – И предупреждаю вас, Шианна, если вы попытаетесь гнать лошадь, я свяжу ей ноги. Дельгадо не сможет перейти даже на рысь!

Шианна закипала. Она не привыкла получать распоряжения. Ее раздражали указания из уст Бердетта.

– Вы делаете все, чтобы я ненавидела вас, – злобно прошипела Шианна. – Я уже сказала вам, что не потерплю тиранию. Я слишком долго была сама себе хозяйкой, чтобы смириться с появлением ковбоя, который по всякому поводу указывает мне, что делать.

Бердетт волновался за Шианну, а она настраивала себя против него. Даже когда он пытался ей помочь. Наконец Уэйд взял себя в руки, на его лице опять появилась та самая улыбка, которая приводила Шианну в бешенство.

– Я устанавливаю законы, а вы будете повиноваться. Может быть, вы не оцените этого, но сделаете то, что я вам скажу, или у вас будут неприятности…

Шианна не понимала, как этот человек мог улыбаться во время спора. Она уже начинала думать, что Бердетт усмехается специально, чтобы раздражать ее. Уэйд имел над ней колдовскую власть. Черт возьми, и почему отец послал ей в помощники этого дьявола?

Гордо задрав носик и проклиная Бердетта, Шианна направила Дельгадо к асиенде. Общение с Уэйдом опустошало ее эмоционально. Почему же ее влечет к человеку, который постоянно над ней насмехается? Должно быть, она любительница наказаний.

Постельный режим! Это стало бы для нее адом только потому, что так распорядился Уэйд Бердетт!

Горделиво выпрямленная спина девушки сказала Уэйду: это страшный удар по ее самолюбию. Переживаний от стычки со свирепым быком хватило бы Шианне на десять лет вперед. А тут еще это! Если бы бык попал в жизненно важный орган, у нее могло быть кровоизлияние. И чего ее без дела понесло к загону с напуганным скотом! На Шианну с ее опытом это не похоже.

Сокрушенно вздохнув, Уэйд вернулся к своим делам. Когда он добрался до загонов, его раздражение растаяло. Он обещал себе, закончив работу, тихо подняться наверх и убедиться, что Шианна в постели. А если она встанет – привязать ее.

Вот дьявол! Разве у него не было других более неотложных дел, чем бороться с этой упрямицей? Они постоянно ссорились из-за того, кто наденет его бриджи, и Бердетт не уступал. В конце концов, не мог же он носить ее платье!

Злобная ухмылка не сходила с губ Хедена Римса. Его мексиканцы закончили первый этап борьбы с планами Бердетта – собирать неклейменых телят. Хеден всегда стремился очистить штат от таких вот пиратов, целью которых было клеймение отбившихся телят и формирование собственного стада. Эту форму пиратства он рассматривал как личную угрозу.

Разрушение плодов упорной работы Бердетта вызывало у Римса чувство самодовольства. Для Хедена Бердетт был не более чем корсаром, промышлявшим под славным знаменем ранчо Кимбаллов. Вот Хеден разберется с Уэйдом и тогда Шианна поймет, что ее опекун всего лишь неудачник. Блейку Кимбаллу следовало бы дать знать, что его посланца, высокомерного ковбоя, сожрал с потрохами Хеден Риме. Он всего себя посвятит созданию империи рогатого скота, и королевой станет его жена Шианна. Ничто его не остановит. Возможно, он не сможет вскоре избавиться от Бердетта. Но превратить его жизнь в ад… Почему бы нет?!

Увидев самодовольную улыбку патрона, Хуан Мендес озадаченно нахмурился.

– Что вы еще задумали против этого ковбоя? – Хеден уклончиво пожал плечами.

– Все зависит от того, что предпримет Бердетт. Если он не заподозрит нас, мы продолжим эту тактику. Если он посмеет обвинить меня, я буду вынужден защищать свое честное имя. – Зловещая улыбка застыла на его лице. – Хотелось бы надеяться, что этот дурак никогда не узнает, кто совершил набег на его ранчо. Не без моего участия у Бердетта еще будут проблемы. – Глаза-бусинки Римса скользнули по лицу наемника. – Кажется, тебе не нравится мое решение поставить Бердетта на колени. Интересно, почему? Для тебя подобные соображения никогда не имели значения прежде… пока тебе хорошо платили за услуги.

На темном лице Хуана лежала печать глубокой задумчивости.

– По вашей милости я имел дело со многими. И лишь немногие могли соперничать со мной острым словом и револьвером. – Его пристальный взгляд на мгновение остановился на Римсе и скользнул дальше. – Мужчина, которого вы убили прошлой весной, не покорился вам. Он боролся до конца, но ему было далеко до холодного самообладания Бердетта. Я не одобрял то, что вы сделали тогда, не одобряю и теперь. Думаю, на сей раз вы будите спящего льва.

Хуан направился к ночлежке, оставив Хедена в замешательстве. Не в характере Хуана было обсуждать распоряжения Хедена и делать комплименты его противнику. Но по каким-то причинам Хуан уважал Бердетта. Хеден знал, что то убийство, прошлой весной, было Хуану не по душе, но, черт возьми, он, Хеден, теряет контроль над своими людьми. Тот незнакомец плюнул ему в лицо. Для Хедена это было более чем достаточно. Прошлой весной, Хеден Риме наконец отвел душу, взял реванш.

Даже если его конфликт с Хуаном спровоцирован тем инцидентом, у этого бандита наверняка есть цена. Хуан ценил престиж и достаток, которые он приобрел, служа Хедену. Ясно, Мендес сделает все в точности так, как ему скажут, или у него будут проблемы.

Уверенной походкой человека, вполне довольного собой, Хеден возвращался к асиенде. Ступая в холл, он не удержался от сатанинского хохота. Если Уэйд заявится к нему, он заставит его долго названивать в колокольчик. Он заставит Уэйда Бердетта поволноваться. Уэйд мог обвинять его в чем угодно, но никаких доказательств, что именно люди Хедена разрушили загоны и разогнали телят, у него нет, а лонгхорны, которых Бердетт и его ковбои собрали в прериях, вообще полудикие и пугливые животные. Требовалось совсем немного, чтобы вызвать среди них панику. Узнать же людей, разряженных в перья, с боевой раскраской индейцев, практически невозможно. Так что он, Хеден Риме, неуязвим.

Хеден знал, что Бердетт продолжает нанимать людей на сборку загонов. Римсу было крайне необходимо узнать, где Уэйд берет деньги на такие расходы. Когда Римсу сообщили, что Бердетт предлагает наемным работникам больше, чем Хеден тратит на своих мексиканцев, тот направился прямо в банк. После шумного скандала и бредовых заявлений о том, что «иностранцам» стали давать займы в банке, в котором он держит чуть ли не половину акций, ему сообщили, что Бердетт даже не интересовался ссудой.

Взволнованный, Хеден обежал весь город, расспрашивая всех владельцев магазинов, не ведут ли они каких-либо дел с Бердеттом. И выяснил, что Бердетт продавал драгоценности, а в некоторых случаях расплачивался золотыми монетами.

Подорвать бизнес Бердетта Хеден мог, только лишив его средств. Но откуда у Бердетта эти драгоценности? Целую неделю Хеден бился над этим вопросом. Он знал, что пока он не выяснит источник средств Бердетта, тот для него неуязвим.

Обдумав все, Хеден отправился потолковать с Хуаном.

Его бесило, что вокруг Шианны постоянно вертится этот красавчик. Ясно, что Шианна с ее очаровательным лицом и изящной фигурой соблазнит любого. Эта мысль горячей волной пробежала по телу Хедена. Проклятие, он не мог больше ждать.

Возможно, самое время послать человека проверить лагерь Уэйда. У него наверняка где-то припрятан горшок с золотом, размышлял Хеден. И чем скорее он найдет этот горшок, тем быстрее избавится от Бердетта и завладеет Шианной.

Хеден зло прищурился, вспоминая тот день, когда около Шианны появился Бердетт и покорил ее. Если этот ублюдок посмел воспользоваться Шианной, Риме убьет его. Никто не смеет обладать тем, что по праву принадлежит Хедену Римсу. Это он уже давно решил для себя. Изображая джентльмена, он ждал, когда эта очаровательная девственница достигнет совершеннолетия.

Хеден ждал, что она придет к нему за помощью, но она не пришла. Вместо этого она окружила себя ковбоями, которые учили ее управлять землями, принадлежащими ее семейству.

Глупышка, ведь она должна была понимать, что Хеден мог предложить ей все, о чем только могла мечтать женщина, – богатство и положение в обществе. Она могла бы управлять самым видным ранчо во всем Техасе. Хеден осыпал бы ее драгоценностями и набил сундуки всевозможными нарядами.

Рано или поздно она увидела бы, что только Хеден Риме может кинуть ей под ноги весь мир, а себе оставит… вот уже пятый год ускользавшую от него саму Шианну, темноглазую соблазнительницу, чувственное тело которой могло привести в экстаз любого мужчину, разжигая его желания и воспламеняя мечты. Да, Шианна будет его и только его, давно и твердо решил для себя Риме.