Текст книги "Навеки мой"

Глава 14

Софи вошла в свой дом через черный ход, чем изрядно напугала завтравших кухарку и Колин.

– Мадам!

– Я дома, – с натянутой улыбкой произнесла она. – И отчаянно нуждаюсь в горячей ванне.

На самом деле купаться ей вовсе не хотелось, но это займет слуг и удержит от расспросов. Колин поднялась из-за стола, чтобы сопроводить хозяйку, а кухарка отправилась за водой. Софи вздохнула с облегчением, оказавшись в тишине и покое собственной спальни.

– Мы думали, вы вернетесь только через два дня, – сказала Колин, суетясь вокруг Софи. – Тот слуга сообщил, что вам пришлось срочно уехать и вы будете отсутствовать целую неделю.

У Софи на мгновение перехватило дыхание. Она могла провести в объятиях Джека еще целых два дня… Но нет. Она правильно поступила, вернувшись сейчас, пока ситуация не вышла из-под контроля.

– Он заявил, что причина вашего отъезда останется в тайне, – добавила Колин, в голосе которой звучало любопытство, – и что я не должна болтать.

– Да, все это случилось неожиданно, – кивнула Софи. – Причина моего отъезда личная, и я не хотела бы ее обсуждать.

Нанимая Колин, Софи дала понять, что не потерпит никаких сплетен. Ведь иначе все узнали бы, что она никакая не вдова и зарабатывает себе на жизнь игрой в карты. Софи поняла, что не ошиблась с выбором служанки, когда та принялась горячо заверять ее, что ни слова никому не сказала.

– Как шли дела в мое отсутствие? – спросила она, чтобы сменить тему.

– Все спокойно. – Колин вытащила шпильки из волос Софи и принялась их расчесывать. Та прикрыла глаза при воспоминании о том, как пальцы Джека зарывались в ее волосы, когда его горячее и тяжелое тело накрывало ее собственное. – Заходил мистер Картер. Он оставил свою карточку, как и лорд Филипп. К тому же пришли письма от леди Джорджианы и мисс Кросс.

Ничего необычного, но Софи знала, что следующие несколько дней ей придется держать ухо востро.

– Принеси письма после того, как я искупаюсь, – велела она. – Что ты ответила джентльменам?

– Я не знала, что нужно говорить, поэтому сказала, будто вы заболели. Я правильно поступила?

Софи с облегчением вздохнула.

– Да.

Взгляд Колин на мгновение остановился на лице хозяйки, отражавшемся в зеркале.

– С вами… все в порядке, мадам?

Нет. Джек перевернул ее жизнь с ног на голову, и она уже скучала по нему так, что не передать словами. Софи до сих пор чувствовала прикосновение его свежевыбритой щеки к ее собственной.

– Я ведь дома, не так ли? – весело произнесла она. – Только это имеет значение. И еще то, что никто не знает о моем отсутствии. Как джентльмены восприняли известие о моем недомогании?

Колин принялась расстегивать платье Софи.

– Мистер Картер прислал цветы. – Она кивнула в сторону письменного стола у окна, на котором стояла ваза с ярким букетом. – А вот лорд Филипп обеспокоился. Потребовал, чтобы я отвела его к вам, а когда я отказалась, рассердился и пробормотал что-то о предателях. – Служанка попросила Софи встать, чтобы снять с нее платье. – Он являлся дважды. Чуть силой не вломился на второй этаж, но в конце концов ушел, когда я заявила, что вы не желаете его видеть. Я просто не знала, как его прогнать, мэм.

Проклятье! Софи надеялась, что теперь лорд Филипп оставит ее в покое.

– Да, ты поступила разумно, – произнесла она.

Служанка подала ей халат, и Софи не могла не вспомнить голубой халат Джека. Будет ли следующая любовница надевать его? Привезет ли он другую женщину в Олвин-Хаус? «Хочу тебя в моем голубом халате, прижатой к стене, с обвитыми вокруг моей талии ногами…»

– Письма, – сказала Софи. – Ты говорила, что прислали несколько…

– Да.

Колин принесла письма: одно от Джорджианы и два от Элизы. Софи уселась в кресло возле окна, чтобы прочитать их, пока служанка готовила ванну. Первым она взяла письмо Элизы, датированное более ранним числом:

«Я слышала странные слухи о тебе. Неужели это правда? После того, как мы с Дж. дразнили тебя из-за лорда Филиппа, просто не верится, что ты решилась сыграть с его братом! Ты действительно это сделала? Мне казалось, ты с ним даже не знакома. Все вокруг только это обсуждают. Отец сказал, что всегда считал герцога Вэра вытесанным из камня. Все просто в шоке от его поведения…»

Софи отложила письмо в сторону и открыла послание Джорджианы. Оно было гораздо короче. Всего несколько строк:

«Леди Сидлоу позволила мне написать тебе, чтобы выяснить, правда или нет, что ты играла с герцогом В. Если правда, то мне скорее всего больше не позволят тебе писать, но я все равно аплодирую тебе стоя! Надеюсь, ты вняла моему совету подыскать в клубе мужчину, который в тебя влюбится. Вэр самый завидный жених Британии, да к тому же красавец. Лучше и пожелать нельзя. Если эти слухи ложные, напиши мне немедленно, однако языком, не оскорбляющим чувств леди Сидлоу. Тогда я смогу нанести тебе визит и услышать, что же произошло в действительности. Я знаю тебя достаточно хорошо. К тому же дыма без огня не бывает. Напиши, как только сможешь, поскольку я сгораю от любопытства».

Софи с улыбкой отложила и это письмо, однако второе письмо Элизы, датированное вчерашним днем, стерло улыбку с ее лица:

«Поскольку я так и не получила от тебя ответа, остается предположить, что случилось нечто ужасное. Никто не видел ни тебя, ни герцога. Во всяком случае, так говорит папа. Он плохо с тобой обошелся? Ты в бегах? Мы беспокоимся за тебя, Софи. Прошу тебя, ответь и дай мне знать, что с тобой все в порядке. Если возникли какие-нибудь проблемы, тебе наверняка потребуются друзья…»

Листок выпал из рук Софи. Она прижала руку ко лбу, чувствуя себя выжатой, точно лимон. Какой соблазнительной казалась перспектива окунуться в ванну, а потом лечь спать, чтобы хоть ненадолго спрятаться от ненасытной толпы, жадной до малейшего проявления непристойности. Очевидно, печально известное правило «Веги» хранить чужие тайны утратило свою актуальность.

Софи не преувеличивала, сказав Джеку, что у нее нет ни титула, ни состояния, чтобы защитить себя от позора. Спасти репутацию поможет убедительное слово и решительная улыбка. Никто ни при каких обстоятельствах не должен узнать правды.

Взгляд Софи переместился на окно, когда она размышляла, добрался ли Джек до дома. Он говорил о нем без особой теплоты, но Софи была уверена, что герцог живет в одном из роскошных особняков Лондона. Интересно, где находится Вэр-Хаус? Джек не говорил, а она не спрашивала. Еще одно доказательство того, что он исчез из ее жизни навсегда.

К тому времени, как Софи коротко написала подругам о том, что чувствует себя хорошо и расскажет все во время следующего чаепития, Колин приготовила ванну. Софи вошла в нее и погрузилась в воду по плечи. Ей не хотелось смывать следы прикосновений Джека, но она заставила себя сделать это. Растирая кожу мочалкой, Софи твердила себе, что подобного вообще не должно было произойти. Будет лучше, если она спрячет воспоминания о нем глубоко-глубоко и оставит их там навсегда.

Невозможно было не вспоминать об огромной ванне в спальне герцогини в Олвин-Хаусе, расположенной рядом со спальней Джека. Софи закрыла глаза и позволила себе мысленно перенестись в тот самый первый вечер, когда она, промокшая и злая, готова была обрушить свое раздражение на упрямого высокомерного герцога. Губы Софи изогнулись в улыбке, когда она представила, как выглядела, ворвавшись в библиотеку в одном лишь голубом халате, надетом на голое тело. Ничего более дорогого она прежде не надевала.

Тот халат должен был напомнить ей, что герцог совсем не такой, каким показался сначала. Ткань была слишком мягкой и роскошной, словно потакающей прихотям своего хозяина. Взгляд же герцога должен был дать ей понять, что в его душе бушует страсть, которая только и ждет, чтобы вырваться на волю.

Более того, герцог видел ее насквозь. Софи могла выкрутиться из любой ситуации, и мало кто сумел бы заставить ее лишиться дара речи. Джеку же это удалось. Даже украдкой бросая взгляды на ее голые ноги, он все равно был способен раскрыть самые сокровенные тайны Софи. Он видел все, что скрывалось под маской беззаботности, и догадывался о каждом пункте ее грандиозного плана, хотя, наверное, и не понимал, насколько близок к истине.

Улыбка исчезла с лица Софи, когда она вспомнила о собственном тщательно разработанном плане, призванном обеспечить ей стабильность и респектабельность. Прошлой ночью Софи о нем даже не думала. А сегодня утром и вовсе допустила предательскую мысль, что этот план больше не нужен, что, возможно, она нашла нечто гораздо более стоящее, чем десять тысяч фунтов и привлекательный, подходящий на роль мужа джентльмен. Когда Джек сказал, что хочет увидеть ее снова, она подумала… понадеялась…

Но все это, конечно, глупо. Со стороны герцога было бы безумием жениться на такой женщине, как Софи. В общем, он и предложил ей лишь роман в небольшом доме, где они встречались бы до тех пор, пока она ему не наскучит. Как бы ни хотела Софи этого мужчину, она не могла позволить себе рискнуть собственным благополучием. Ей стоило немалых усилий создать себе репутацию и поддерживать ее на должном уровне. Все это можно было потерять в одно мгновение и, утратив, уже не вернуть. В обществе Софи знали как уважаемую вдову, но если кому-нибудь вздумалось бы копнуть глубже, то этот человек легко выяснил бы, что никакого мистера Кэмпбелла не существовало, а его так называемая «вдова» – мисс Грэм, превратившаяся в миссис Кэмпбелл где-то между Батом и Лондоном. Люди могли выяснить, что ее наследство составляет лишь три сотни фунтов, оставленных ей леди Фокс. Остальные же четыре тысячи фунтов, накопленные с таким трудом, были выиграны ею у великосветских джентльменов в карты и кости.

Софи подозревала, что Джек был бы невероятно щедрым любовником, если бы она приняла его предложение. Только вот все это продолжалось бы до тех пор, пока она была для него желанна. Любовница – существо бесправное. К тому же рано или поздно Джек женился бы на благородной девушке, и Софи потеряла бы его. Она взяла себе за правило не флиртовать с женатыми мужчинами, не говоря уже о том, чтобы стать любовницей одного из них.

Софи не лгала, сказав, что у нее нет выбора. Теперь, когда она приехала в Лондон, нужно было не только вспомнить о плане, но и удвоить усилия, чтобы наверстать упущенное.

И это означало, что Софи следует вернуться в «Вегу» и встретиться с людьми, которые наблюдали, как ее увел из клуба герцог Вэр после скандальной игры в кости. Ей предстояло увидеть Филиппа, несомненно, до сих пор злившегося из-за произошедшего несколько дней назад, и Джайлза Картера, возможно, испытывавшего к ней отвращение. Тяжело вздохнув, Софи погрузилась с головой в воду.

К тому времени как экипаж остановился перед крыльцом Вэр-Хауса, Джек несколько раз прокрутил в голове события сегодняшнего утра. В результате настроение у него окончательно испортилось, когда он угрюмо вошел в высокие резные двери, услужливо распахнутые слугами в безупречных ливреях. Взгляд Джека упал на горничную, спешившую по делам, и он нахмурился. Ее простое темно-синее платье напоминало то, которое надела Софи в свой первый день в Олвин-Хаусе. Это же платье было на ней вчера, когда Джек занялся с ней любовью на диване.

– Мистер Перси ждет вас в кабинете, ваша светлость, – объявил дворецкий Брауни.

– В самом деле? – Джек снял пальто. – Прикажите немедленно подать коня. К моему возвращению приготовьте ванну.

Брауни ошеломленно заморгал, хотя никогда и ни при каких обстоятельствах не терял самообладания.

– Да, ваша светлость.

– Мой брат здесь?

– Он сейчас с ее светлостью.

Джек замедлил шаг. Правда, лишь на мгновение. Полдень еще не наступил, а Филипп уже тут. Разумеется, они с матерью непременно пожелают услышать объяснения, хотя и по разным причинам. Джек знал, что Перси вернулся в Лондон, так ничего и не заметив. Уилсон проводил его до ворот Олвин-Хауса, пока Джек и Софи осматривали чердак. Джек вспомнил о данном Софи обещании сохранить в секрете их маленькое приключение и направился в гардеробную. Держать случившееся в тайне, когда он мог думать только о ней и ни о чем больше! Не встречаться с Софи, хотя она была единственной, кого Джек действительно хотел видеть. Долгая прогулка верхом – вот что ему сейчас необходимо. Она поможет унять невыносимое напряжение в мышцах.

На пути к выходу дорогу ему преградила мать.

– А вот и ты, дорогой! Я уж беспокоилась, что ты заболел, раз отсутствуешь так долго.

– Вовсе нет, мама. – Джек поклонился. – А теперь прошу меня извинить, но я отправляюсь на прогулку.

Темные глаза герцогини округлились. Филиппу передалась ее способность убедительно изображать крайнюю степень возмущения.

– На прогулку? Едва вернувшись домой после недельного отсутствия? Ты ведешь себя неподобающим образом.

– Неужели? – Джек взял из рук Брауни шляпу и натянул перчатки. – Мне так не кажется.

Было бы странно, если бы он прямо сейчас ушел в свой кабинет и заперся там с Перси. Именно поэтому Джек предпочел отправиться на прогулку.

Брови герцогини взметнулись вверх.

– Вэр! Ты не должен обращаться со мной так. Я слышала, ты устроил в том клубе сцену – некрасивую и недостойную.

«Вот и надейся после этого на обещания Дэшвуда, – подумал Джек. Черт возьми, это означало, что Софи не зря беспокоилась за свою репутацию».

– Как ты мог так поступить? – В голосе матери прозвучала неприязнь.

– Ты сама попросила меня пойти туда, – напомнил Джек.

– Ради Филиппа! Я никогда…

– Филипп тоже сыграл свою роль в этой «сцене», как ты изволила выразиться. Надеюсь, ты уже отругала его за то, что он нарушил слово и в тот же самый день вернулся к карточным столам в «Веге», хотя обещал воздерживаться от азартных игр на протяжении месяца?

Рот герцогини непроизвольно открылся. Только сейчас Джек сообразил, что с самого детства не намекал матери на неодинаковое отношение к нему и его брату.

– Но, Джек…

Он напрягся. Обычно при обращении к нему мать употребляла титул: так повелось с того дня, как умер отец, – и вот теперь назвала по имени. Это отнюдь не случайно – явно готовилась к нападению.

Герцогиня подошла ближе и коснулась руки сына.

– Конечно, Филиппу необходимо пересмотреть собственное поведение. Он раскаивался. И ты бы сам увидел это, если бы не исчез в неизвестном направлении без предупреждения. Я очень переживала.

Джек отодвинулся от матери и развел руками.

– Я снова дома. В целости и сохранности. А теперь отправляюсь на прогулку.

– Но, дорогой, ты должен подумать не только о моих чувствах. Леди Стоув и Люсинда заезжали в твое отсутствие…

Краем глаза Джек заметил лакея, ведущего под уздцы коня. Неро беспокойно перебирал ногами, готовый пуститься в галоп. Это хорошо. Джек намеревался прокатиться на нем до Хэмпстеда и обратно.

– Надеюсь, у них все в порядке. Лошадь ждет, мама. Хорошего дня.

– Но… но, Вэр! Мы должны побеседовать о Филиппе!

Джек помахал матери рукой, сбегая по ступенькам крыльца. Хватит с него разговоров о Филиппе. Взяв поводья из рук лакея, он вскочил в седло и отсалютовал матери, которая была настолько ошеломлена, что последовала за ним до дверей. Ее глаза были широко раскрыты, а рука прижата к груди. Джек поскакал прочь, понимая, что мать внимательно смотрит ему вслед.

Интересно, Филипп где-то в доме? Ему наверняка не терпится расспросить мать о том, как прошла встреча с Джеком. Филипп всегда действовал одинаково: уговаривал мать замолвить за него словечко, выдавая ей сильно приукрашенную версию правды. Герцогиня, принимавшая объяснения младшего сына на веру, становилась поистине неукротимой, и Джек, как правило, соглашался выполнить ее требования. Но делал он это скорее для себя, поскольку ему вовсе не хотелось слышать постоянные жалобы и обвинения в свой адрес. А ведь мать не сдавалась до тех пор, пока не получала желаемое.

Софи тоже пыталась уговаривать его, но при этом Джек не чувствовал, что на него давят. Она могла поддразнить его, однако не требовала ничего.

Господи, Софи! Благополучно ли она добралась до дома? Ему нужно было последовать за ней, чтобы убедиться в этом. Но уже в следующее мгновение Джек понял, что это плохая идея. Ведь если бы он знал, где Софи живет, то не смог бы держаться на расстоянии. Естественно, выяснить ее адрес несложно. Ведь если это удалось его лакею, то удастся и ему. Только вот делать этого не следует ни при каких обстоятельствах. Прошел час с того момента, как они попрощались, а Джеку уже хотелось посадить Софи в свой экипаж и увезти обратно в Олвин-Хаус. И к черту скандал.

Ну и как ему теперь жить без нее?

Глава 15

Менее всего хотелось Софи появляться сегодня в «Веге», однако в восемь часов вечера она уже поднималась по ступенькам клуба.

– Добро пожаловать, миссис Кэмпбелл, – произнес управляющий Форбс, помогая ей снять плащ. – Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете.

Если ему и было любопытно, как и остальным, что же на самом деле произошло между ней и Джеком – нет, не Джеком, а герцогом Вэром, – то Форбс этого не показал. Софи одарила его ослепительной улыбкой:

– Благодарю вас, все хорошо.

Управляющий передал плащ лакею.

– Мистер Дэшвуд хотел бы побеседовать с вами, когда вам будет удобно.

– Вот как? – Софи заметно напряглась, но сразу заставила себя расслабиться. Она ни за что не сохранит произошедшее в тайне, если будет вздрагивать, точно старлетка, каждый раз, когда с ней попытаются заговорить. – Сейчас я свободна, если он меня примет.

– Сюда, – произнес управляющий, направляясь в кабинет мистера Дэшвуда.

Софи стоило немалых усилий держаться спокойно. Что же собирался сказать ей мистер Дэшвуд? Форбсу явно приказали сразу привести ее к владельцу клуба. Неужели она нарушила какое-нибудь правило клуба, и теперь ее членство в нем аннулируют? Софи была в кабинете мистера Дэшвуда всего три раза: оформляя членство в клубе и дважды после крупных выигрышей, когда мистер Дэшвуд взял на себя обязанность проследить, чтобы они были выплачены сполна.

Впрочем, после общения с Джеком Софи начала подозревать, что проблема вовсе не размере суммы, а в том, что она женщина. Софи выиграла двести семьдесят фунтов у сэра Эдварда Тисдейла, а потом почти пять сотен у пьяного виконта, который таращился на ее грудь, не обращая внимания на собственные карты. Кто-то позднее рассказал, как виконт жаловался на то, что она специально надела непристойное платье, чтобы отвлечь его внимание. Тогда Софи не почувствовала ни малейших угрызений совести. Ее платья ничем не отличались от тех, что носили остальные следившие за модой леди. К тому же если мужчина так реагировал на небольшой участок обнаженной женской кожи, то ему следовало играть в исключительно мужской компании. Оба проигравших заплатили, хотя и весьма неохотно: особенно в случае с виконтом, – но мистер Дэшвуд проследил.

К сожалению, сегодня у Софи не было фишек, которые следовало обналичить.

Форбс постучал в дверь.

– Миссис Кэмпбелл, сэр! – объявил он и кивнул, получив разрешение войти. Отойдя в сторону, он распахнул перед Софи дверь. – Мистер Дэшвуд примет вас, мэм.

– Благодарю вас, Форбс, – ответила Софи, прижимая руки к подолу платья, чтобы унять дрожь. Вздернув подбородок, она шагнула в кабинет.

Мистер Дэшвуд поднялся со своего места и вышел из-за стола.

– Миссис Кэмпбелл, приятно снова видеть вас в «Веге».

– Да, – улыбнулась она, присев в реверансе. Софи репетировала это спокойное и невозмутимое выражение лица перед зеркалом до тех пор, пока не отточила до совершенства. Однако сегодня сохранять его было весьма непросто. – Я рада, что вернулась.

Мистер Дэшвуд склонил голову набок и бросил на нее внимательный взгляд. Все в нем было острым, ярко выраженным: ум, черты лица, тщеславие. Это была безжалостная акула в костюме джентльмена.

– Ваш внезапный отъезд несколько дней назад наделал немало шума.

Софи набрала в грудь воздуха и сжала руки. Она знала, что ее ждет нечто подобное.

– Мне жаль, что так получилось…

– Не сомневаюсь, – отрезал мистер Дэшвуд. – Подобные ставки в моем клубе весьма нежелательны.

– Мне тоже не доставила удовольствия та игра. Но его светлость настоял, как вы, наверное, уже слышали…

– И вы приняли его условия. – Дэшвуд скрестил руки на груди. Софи почти физически ощущала на себе его пронизывающий взгляд, а он явно не собирался дать ей возможность принести отрепетированные дома извинения.

– Верно, – кивнула она. – Это было ошибкой.

– Надеюсь, вы не повторите ее снова. Если вам интересны именно такие ставки, то… – Он пожал плечами. – Для этого есть множество других заведений. Но не «Вега».

У Софи перехватило дыхание. Спина стала неподатливой, точно железный прут, а лицо окрасилось в алый цвет.

– Нет, это не так. С моей стороны это было сиюминутное помутнение рассудка, и со стороны его светлости, тоже. Ставки были несерьезны. Ведь я даже ни разу не встречалась с его светлостью до того злополучного вечера. По-моему, он сделал такую ставку, желая уберечь своего брата от игры со мной. Насколько я знаю, между ними возникла какая-то напряженность из-за долга лорда Филиппа, так что ставка была сделана в приступе гнева.

Дэшвуд скептически усмехнулся:

– Это оказалось серьезным наказанием для вас, но не для лорда Филиппа.

– Но, как видите, его светлость не получил выигрыш.

На мгновение в глазах хозяина клуба мелькнуло странное выражение, похожее на сочувствие.

– Однако с того самого вечера в клубе вы не появлялись.

– Мне нездоровилось, – ответила Софи. Колин сообщила о ее болезни двоим джентльменам. Так что лучше придерживаться этой версии. Тем более что она ничем не хуже других. Софи сжала руки так сильно, что почти не чувствовала кончиков пальцев. – Я заключила сделку с его светлостью в обмен на обещание никогда больше не играть с его братом, он отвез меня домой. – Она говорила правду, опустив лишь факт, что случилось это только сегодня утром, а не четыре дня назад. – В тот вечер я простудилась, промокнув под дождем, и была вынуждена провести в постели несколько дней.

Однако объяснения Софи явно не убедили мистера Дэшвуда.

– Сплетни подобны изворотливым существам, мадам. Их трудно держать в узде и еще сложнее избавиться от них. Я бы посоветовал вам избегать общения с его светлостью, чтобы не давать повода для новых пересудов.

– Уверяю вас, сэр, у меня и в мыслях нет совершать нечто подобное впредь, – произнесла Софи. Ее сердце колотилось так сильно, что готово было выпрыгнуть из груди.

– Хорошо, миссис Кэмпбелл, – произнес мистер Дэшвуд. – Постарайтесь не… во всяком случае, не здесь.

– Разумеется, – кивнула Софи. Во рту у нее пересохло. А потом, чтобы развеять подозрения окончательно, добавила: – Надеюсь, правила вашего заведения строго соблюдаются.

Мистер Дэшвуд знал, что она имела в виду. Речь шла о запрете на обсуждение того, что произошло в стенах клуба «Вега».

– Так и есть. И я слежу, чтобы члены клуба его придерживались. – Он многозначительно посмотрел на Софи. – Но я не Бог, миссис Кэмпбелл. Если слухи не имеют ничего общего с тем, что случилось в действительности, с вашей стороны было бы мудро опровергать их при каждой удобной возможности.

– Непременно, – промолвила она.

Мистер Дэшвуд снова зашел за стол.

– И еще одно, миссис Кэмпбелл. Ваш счет.

– Да? – Что не так с ее счетом?

– Вы выиграли свыше шести сотен фунтов у герцога Вэра. Как он и указал, я перевел их на ваш счет. Если поставите свою подпись вот здесь, деньги станут доступны. – Дэшвуд подвинул Софи тонкую бухгалтерскую книгу и протянул перо.

– Конечно, – пробормотала она, ставя подпись в указанном месте.

Шесть сотен фунтов! Да это целое состояние. Гораздо больше, чем она выигрывала раньше. Софи похолодела. Что подумает Джек, когда ему придется заплатить эти деньги? Да и заметит ли он вообще, что потерял столь внушительную сумму?

Софи бросило в жар, а сознание заволокло туманом, когда она покинула кабинет мистера Дэшвуда и последовала за Форбсом в главный зал. Софи ходила по тонкому льду, и у нее сложилось впечатление, что он начинает постепенно трескаться у нее под ногами. Она повела плечами, чтобы избавиться от сковавшего их напряжения, и тупая боль пронзила ее шею и отозвалась в затылке. Вечер начинался непросто. Что же будет дальше?

По залу прокатился ропот, когда Софи возникла на пороге.

Никто не таращился на нее открыто, но она все же поймала на себе несколько любопытных взглядов. Софи любезно кивнула знакомым, снова и снова мысленно повторяя, что нужно вести себя как ни в чем не бывало. Большинство присутствующих кланялись в ответ. Кое-кто смотрел на Софи с любопытством.

Она едва не подскочила от неожиданности, когда рядом раздался мужской голос:

– Добрый вечер, миссис Кэмпбелл!

– Мистер Картер! – воскликнула Софи. – Какая приятная встреча!

– Вас не было несколько дней. – Он отвесил поклон, однако его лицо осталось непроницаемым.

Софи смущенно улыбнулась:

– Я не очень хорошо себя чувствовала. Простудилась под дождем. Выглядела просто ужасно, и мне жаль, что я не смогла принять вас, когда вы приходили.

– Ваша служанка, по-моему, сильно нервничала.

– Неужели? – Она изобразила удивление. – Не представляю почему. Наверное, все дело в вашей привлекательной внешности, сэр. – Софи улыбнулась.

Мистер Картер внимательно посмотрел на нее. Ему хотелось ей верить. Этот мужчина нравился Софи, но она была вынуждена лгать ему. Она опустила голову и крепко сцепила руки.

– Вы должны знать и другую причину моего отсутствия. Я чувствовала себя униженной из-за собственного поведения в тот злополучный вечер. Позволила вовлечь себя в игру, хотя вовсе этого не желала. Именно поэтому я воздерживалась от визита в клуб так долго. Надеюсь, вы поймете меня и простите.

Выражение лица мужчины смягчилось.

– Да. – Он замялся. – Значит, герцог не…

– Герцог позволил мне вернуться домой и извинился за то, что устроил некрасивую сцену. Мы оба пожалели о своих ставках, как только за нами закрылись двери клуба. – Софи покачала головой, тщательно подбирая слова, чтобы не произнести очередную явную ложь. Джек действительно отвез ее домой и извинился.

– Вэр тоже исчез на несколько дней.

– Вот как? – Софи постаралась придать своему голосу безразличия. – Я не встречала его светлость до того вечера. И ничего не знаю о его привычках.

Картер принялся переминаться с ноги на ногу.

– Вообще-то герцог нечасто появляется в обществе. Я видел его лишь пару раз. Наверное, это просто совпадение.

Софи вдруг вспомнила, как Джек развязал галстук и приподнял ее лицо за подбородок, прежде чем поцеловать. Вспомнила, как его пальцы погрузились в ее волосы. В общем, кое-какие из его привычек все же были ей знакомы.

Софи резко тряхнула головой и тихо охнула. В зале появился лорд Филипп. Его волосы были взъерошены, а на лице застыло угрюмое выражение. Софи принялась мысленно молиться, чтобы он ее не заметил.

– Что такое, моя дорогая? – Картер обеспокоенно наклонился к Софи.

Она отметила его ласковое обращение. Еще один плюс в копилку достоинств Картера.

– Там лорд Филипп, – объяснила Софи.

Он поджал губы.

– Не желаю его видеть! – с притворной горячностью воскликнула она.

Софи дала Джеку обещание не общаться с его братом. К тому же она больше не испытывала к Филиппу сочувствия. Безрассудный и безответственный, он использовал ее намеренно, чтобы позлить Джека. Даже посмел намекнуть, что их связывает не просто дружба. Со временем она, возможно, простит его, но пока слишком остро ощущала боль, причиненную его действиями.

Картер закрыл Софи собой от взора Филиппа.

– И не надо.

Они вместе прошли к столу, скрытому от посторонних глаз растениями в кадках, и мистер Картер попросил принести карты. Софи совсем не хотелось играть, но она понимала, что должна. Ведь именно за этим она приехала в «Вегу». К тому же отказ непременно привлечет к ней внимание. В конце концов, ее грандиозный план не изменился.

Присутствие Филиппа отвлекало Софи от игры, и все же она сумела несколько раз выиграть, лишившись всего десяти фунтов. Картер бросил на нее пристальный взгляд, начав подсчитывать очки, а потом отодвинулся от стола.

– Не желаете выпить бокал вина, миссис Кэмпбелл?

Софи поднялась из-за стола. Она сделала первый шаг на пути к возвращению в «Вегу». На сегодня игр достаточно. Завтра ее появление уже не вызовет повышенного интереса, и вскоре с ней будут общаться, как прежде. Если она покинет заведение сейчас, все воспримут это не как трусость – хотя это и было трусостью, – а как отсутствие сил после болезни.

– Спасибо за ваше любезное предложение, мистер Картер, но, полагаю, мне лучше вернуться домой. Я еще не совсем выздоровела, и у меня начинает болеть голова.

– Конечно. Вы такая бледная. – Мистер Картер предложил Софи руку, и она с благодарностью оперлась о нее.

Они вместе обогнули зал, чтобы незаметно выйти за дверь. К огромному облегчению Софи, Филиппа поблизости не наблюдалось. Вероятно, он перешел в другое помещение. Джек будет в ярости. Только это уже не ее проблемы. Софи просто хотелось вернуться домой. Наверное, на сей раз она действительно заболела.

Они с мистером Картером почти добрались до пальм около кабинета управляющего, когда кто-то преградил им путь.

– А вот и вы, миссис Кэмпбелл!

Софи вздрогнула от неожиданности, с трудом сдержав возглас удивления. Филипп Линдевилл отвесил поклон настолько учтивый, что он выглядел почти насмешливо. Молодой человек говорил нарочито громко и с теплотой в голосе. В зале воцарилась тишина, и все присутствующие повернули головы в их сторону. Выбора у нее не оставалось. Нужно было поговорить с Филиппом, иначе ее ждет очередная сцена. Заскрежетав зубами от досады, Софи присела в реверансе.

– Добрый вечер, сэр!

– И правда добрый. Ведь я встретил вас. – Филипп посмотрел на стоявшего рядом с Софи джентльмена. – Добрый вечер, Картер.

Тот кивнул.

– Линдевилл, прошу нас извинить, но я как раз собирался проводить миссис Кэмпбелл домой.

– Домой? Исключено. Еще нет и десяти часов, а леди не посещала «Вегу» несколько вечеров. Не лишайте нас удовольствия лицезреть ее в этом зале.

– Вы льстите мне, сэр, – произнесла Софи, старательно улыбаясь. «Веди себя как обычно». – Вынуждена признаться, что не слишком хорошо себя чувствую.

– Господь всемогущий! – Филипп принялся раскачиваться на каблуках. – После того, как провели в постели несколько дней? Я начинаю беспокоиться, миссис Кэмпбелл.

А интерес присутствующих все возрастал. Как будет ужасно, если обет молчания, данный членами клуба, будет нарушен из-за ее поведения, которое оказалось столь скандальным, что люди не могли не судачить о нем. – Это мило с вашей стороны, милорд, однако не следует беспокоиться из-за обычной мигрени, – произнесла Софи, не повышая голоса. – Уверена, мне нужно просто выспаться.