Текст книги "Ледяной фонтан"

Глава 3. Вечный спор

– Зачем ты сделал это? – черные колючие глаза насквозь пронизывали собеседника, – зачем ты привел его к Ольге? Им никогда не быть вместе! Дэн сотрет его в порошок!

– Домианос… Ты никогда не умел пророчить будущее, – спокойно улыбнулся ему голубоглазый Адонис, – не сотрет, главное идти дальше и не останавливаться.

Оба джентльмена стояли у края фонтана в виде огромного подсвечивающегося красного сердца, пронзенного золотой стрелой. В ледяной пенящейся воде среди фонарных огней и искорок звезд отражалось довольное лицо Сашки с широкой улыбкой до ушей. Собеседники, не отрываясь, смотрели в темную воду, словно в большой экран, наблюдая за всеми событиями последних десяти минут из жизни этого паренька.

– Это безумие! – покачал головой черный, крепко сжимая под плащом холодную хрустальную стрелу, – в таком случае два ноль в мою пользу! Первый за Машку и Саньку, второй за Ольгу и Дэна! Если они все-таки разойдутся наяву, а не в твоих мечтах!

– Главное не количество, а качество! – улыбнулся Адонис.

– Но я готов клясться!

– Ты всегда готов клясться…

– Я готов спорить! – не унимался Домианос, тень нетерпеливо скакала около своего хозяина, он протянул раскрытую ладонь, – я держу пари! Они никогда не будут вместе! Никогда!

К его удивлению, Адонис, глубоко вздохнул и, улыбнувшись, протянул свою руку в белой перчатке:

– Принимаю пари! Вера – это фундамент любви! Я в них верю: они будут вместе!

– Если ты проспоришь, я поставлю вместо этого фонтана пивной ларек! – громко рассмеялся Домианос, – что бы ты пожелал, если, вдруг, Сашка выиграет миллион долларов, и Ольга хотя бы ему улыбнется?!

– В таком случае я бы попросил тебя лет сто не появляться на Земле, – все так же с улыбкой ответил Адонис.

– Ха! Это безумие! – казалось, весь фонтан дрожал от самодовольного раскатистого смеха Домианоса, он достал из-под полы кожаного плаща хрустальную стрелу и повертел ею перед носом своего компаньона, – да смертные умрут со скуки в первую же неделю! Максимум, что я могу тебе обещать, это вернуть твою никчемную стрелку!

– Да будет так! – быстро согласился Адонис, глядя в черные коварные глаза своими доверчивыми голубыми, – или ты уберешь фонтан, или я получу назад свою стрелу!

– И что б без фокусов! Не смей помогать парню!

– А ты не смей мешать!

– Что ж, посмотрим, насколько сильна может быть любовь смертного, – Домианос подмигнул собственной тени, озадаченно сидевшей на краю фонтана, – у него есть время до последнего удара часов в новогоднюю полночь! То есть четыре дня!

Адонис тяжело вздохнул. Но сейчас, как никогда прежде, нельзя останавливаться или сворачивать. Он вспомнил, как несчастные глаза парня превратились в горящие счастливые звезды всего за пару секунд, как разбитое сердце полностью ожило до последнего своего осколка, а боль и отчаяние сменились надеждой и верой. Без любви люди не выживут, более того, они и живут-то только ради нее! Она движет всем и если когда-нибудь уйдет, то непременно заберет с собой и саму жизнь.

– Дай времени до первого луча рассвета в следующем году! – попросил Адонис, – они должны его встретить вместе. Времени будет достаточно.

– Договорились, – нехотя согласился Домианос, косясь на ненавистный фонтан, – по рукам!

Он быстро снял с правой руки черную перчатку и быстро пожал ею руку Адониса. На указательном пальце блеснул огромный золотой перстень с черным граненым камнем, Домианос быстро опустил его в темную пенящуюся воду фонтана. От черного камня, словно электричество от опушенного в воду провода, в разные стороны потянулся холод и иней. Через пару секунд вода в фонтане превратилась в лед до самого дна, трубы со скрежетом изогнулись, журчащие струи тоже замерзли до последней капли. Фонтан заснул.

Сашка топтался на месте, дрожа от морозца и любопытства, встречая и провожая розовощеких прохожих на выходе из парка. Вдруг, около разноцветного шатра со сладкой сахарной ватой он опять увидел их. Машка возвращалась с катка, ее спутник не отходил ни на шаг и сейчас торопливо высматривал для нее самый большой клочок ваты. На минуту прежняя боль вернулась, сердце опять стиснули старые ржавые тиски. Ни за что на свете парню не хотелось столкнуться с ними лицом к лицу. Усталые и довольные его обидчики направлялись прямо к нему, пряча счастливые лица за огромными разноцветными клубами ваты.

– Добрый вечер! Давно стоишь?

Санька буквально подпрыгнул от неожиданности и, резко развернувшись, подпрыгнул снова. Перед ним стоял невысокий кареглазый парень в модном черном пальто. Белобрысые вьющиеся волосы были аккуратно собранны в тугой хвост. В одной руке он держал серебряный навороченный телефон, который двадцать минут назад, благодаря Саньке, искупался в снегу, в другой руке был зажат черный кожаный портмоне. По деловому костюму с галстуком и наглаженной рубашке, выглядывающим из-под пальто Сашка тут же догадался, что перед ним «восходящая звезда российского бизнеса».

– Мм… нет, не так давно, – он замялся и с опаской пожал протянутую теплую руку, недоумевая, чем он может оказаться полезен такому успешному молодому человеку. Разве что для хорошей взбучки за покоцанный дорогой телефон. Сперва Санька думал броситься наутек, но затем потихоньку успокоился, припоминая слова о встрече, упомянутые в телефонном разговоре.

– Пойдем, покажу тебе свою подружку! Согреешься! – стандартно улыбнулся белобрысый, – кстати, я Арсений!

– Саня!

Сашку бросило в жар от таких слов, он живо представил себе высокую вреднющую блондинку, и принялся двумя ладонями приглаживать свои замерзшие, торчащие во все стороны волосы.

К его великому удивлению, а может быть и счастью, «подружка» оказалась отличной серебристой иномаркой. Она радостно взвизгнула, подмигнув им всеми фарами, затем Арсений вежливо открыл перед гостем заднюю дверь:

– Запрыгивай! Сейчас включу печку!

Сашка, извиняясь взглядом за свои коньки, довольно плюхнулся на заднее сиденье, заваленное всякими безделушками. Это было как раз в тот момент, когда Машка, прикрываясь сахарной ватой, проходила мимо. От удивления она широко раскрыла свои серые глаза и чуть не выронила свое лакомство.

– А жизнь налаживается! – улыбнулся сам себе Санька.

Арсений повернул ключ зажигания, машина плавно тронулась, быстро набирая скорость.

– Где поужинаем? – спросил он.

– В Мак-Дак! – тут же ответил его пассажир, нащупывая в кармане несгорающую сумму в триста рублей. С такими финансами он сильно рисковал остаться за порогом кафе.

– Отлично! – согласился Арсений, его карие глаза зорко следили за дорогой и успевали присматривать через зеркало за пассажиром в красной потертой толстовке, – ты, наверное, меня уже не помнишь? Летний лагерь «Ромашка», третий отряд, вторая смена.

Сашка озадаченно почесал вихрастый затылок, потихоньку вспоминая, где же он прежде видел эти кудряшки и внимательные карие глаза.

Восемь лет назад, теплый июльский вечер, дискотека в летнем лагере «Ромашка». Облитые одеколоном ребята прыгают под хиты «Руки вверх» рядом с разрисованными косметикой девчонками. Толкая танцующих, наступая на ноги и получая подзатыльники, по танцполу носятся, как угорелые, несколько пацанов лет двенадцати, догоняя друг друга, радостно ударяя по плечу и с криком «Ты водишь!» снова ныряют в пеструю толпу. Вдруг, один из них, самый шустрый со взмыленной нечесаной головой, одетый в рваную запачканную футболку и потрепанные шорты, поскальзывается на мокром полу и летит прямо под ноги невысокому, коротко подстриженному белобрысому парню в светлой рубашке и новых джинсах.

– Сенечкин! Стой! – Арс крепко схватил за руку нарушителя, – не вырывайся! Дело есть!

– Отпусти! Не сдавай меня вожатым! – умоляюще смотрели на него серо-голубые глаза.

– Дело есть! Надо поговорить! – белобрысый мальчишка разжал свой правый кулачок перед Сашкиным носом: в самом центре ладони лежал пестрый кубик жвачки “Love is”, – пошли, обсудим!

И он потянул Саньку за руку к выходу из актового зала.

– Слушай! Я должен сбегать в отряд, мне нужно больше жвачки! – деловитым шепотом сказал Арсений, внимательно наблюдая умным карим взглядом за реакцией собеседника: серо-голубые глаза заблестели от интереса, а брови поползли вверх от приятного удивления, когда Арсений протянул руку с целой нетронутой жвачкой, – вот, это тебе! Но ты должен мне помочь!

– Все, что хочешь!

– Да мелочь! Последи за Линкой, пока меня не будет, – Арсений важно деловито взглянул на старые отцовские часы, болтавшиеся ша широком ремешке на его правом худеньком детском запястье, – это минут пять! Я не хочу, чтоб она с кем-то танцевала медляки! Особенно с Серегой из второго отряда!

– Мм… ну, хорошо! – улыбнулся Санька, разворачивая жвачку и собираясь идти выполнять задание.

– Стой! – остановил его Арсений, и, порывшись в карманах, достал еще целых три “Love is”, – вот, эти все тебе! Скоро еще принесу!

– Спасибо! – Санькины глаза засияли ярче, чем дискобол в зале, он быстро сунул «аванс» в карман шорт и отправился к танцующим.

– Эй! С Линкой-то хоть поделись! – догнали его слова Арсения.

– Хорошо!

Присматривать за «звездой третьего отряда» белокурой красавицей Линой оказалось делом не простым. Около нее постоянно крутились ухажеры со всего лагеря, а сейчас, когда ее официальный кавалер Арсений был в долгой «деловой командировке», от них вообще отбоя не было. Ребята плотным кольцом окружили девчонку и ее пару довольных подруг, ожидая от ди-джея медленной музыки. Сашка раздал жвачки девчонкам и присоединился к толпе ребят, переминаясь с ноги на ногу, так как танцевать он совершенно не умел.

– Вот пацанам делать нечего! Весь вечер ждут медляка! – недоумевал мальчишка, – идиоты! Столько времени теряют! Ради чего?

Следующий танец может оказаться «белым», и она может пригласить кого-то сама. И тогда придется торчать всю песню в центре зала, обнимаясь у всех на виду.

Но, следующий танец оказался отнюдь не белым, хоть и медленным. Маленькие кавалеры начали приглашать крохотных дам, центр зала постепенно заполнялся забавными парами, переминающимися с ноги на ногу. Для некоторых это был самый первый в жизни медленный танец. Сашка вздрогнул, оглядев несмелую толпу Линкиных ухажеров: никто из них так не осмеливался подойти к красивой девочке. Вдруг, к своему ужасу Сашка заметил того самого Серегу, высокого отвязного хулигана из старшего отряда. Грубо распихивая всех, он пробирался сквозь толпу прямиком к скучающей Линке. Еще пару секунд и Сашке навсегда придется забыть о жвачках в цветных шуршащих фантиках. Что делать? Серега одной левой свернет шею любому, кто попытается остановить. И тут Санька, загнанный в угол, согласился на отчаянный шаг:

– Потанцуй со мной! – он схватил Линку за руку прямо перед носом оскалившегося Сереги.

– Ты? – девочка вздрогнула от неожиданности, но, очевидно сочтя его более привлекательным, чем отпетого хулигана, кивнула взволнованному мальчишке, – пошли, если умеешь!

К сожалению, самый первый медленный танец в жизни Саньки оборвался так же внезапно, как и начался. Его буквально сбил с ног разъяренный Арсений, только что вернувшийся на дискотеку из отряда с полными карманами жвачки.

– Я же не просил тебя танцевать! – повторял он, – не просил!

Однако, узнав позже, какой «героический поступок» совершил юный Сенечкин, он щедро наградил «героя» десятком жвачек.

– Да, я тебя вспомнил! – улыбнулся Санька, с трудом открывая слипающиеся веки, его клонило в сон на теплом мягком заднем сиденье.

– А я и не забывал, – подмигнул ему через зеркало Арсений, опуская тонированное стекло возле окошка «Мак Авто», – один капучино, пару двойных экспрессо!

Сашка вздрогнул и принялся быстро рыться в карманах.

– Я угощаю! – щедро ответил Арсений, протягивая ему горячий картонный стаканчик, – осторожно!

Пара чашек горячего кофе благотворно подействовали не только на Санькино состояние, но и на продвижение всей операции.

– Кто она? – быстро спросил гость, осушая второй стакан, – та девица, которую я благополучно сбил с ног в парке?

– Да, именно она! – Арсений был доволен, что его понимают с полуслова, – Анька! Она была «Мисс Университета» в прошлом году!

– Да ты издеваешься! – подпрыгнул на заднем сиденье его пассажир, сон теперь как рукой сняло, – судя по визгу, теперь я должен обходить ее за три километра до самого вручения дипломов!

Арсений громко рассмеялся. Наступил ответственный момент, когда нужно было плавно перейти к «жвачке».

– Посмотри в пакетах. Там должен быть костюм. Она тебе за него все простит: сама выбирала! Только моих размеров не было. Рост не подошел, ты выше меня – тебе будет как раз!

Сашка по очереди раскрыл каждый из шуршащих фирменных пакетов лежавших рядом. В третьем оказался отличный деловой костюм темно-серого цвета с синим отливом – как раз под цвет Сашкиных глаз.

– Ого! – выдохнул парнишка, с замиранием сердца ища ценник.

Он был полностью уверен, что теперь сможет наконец-то подойти к Ольге. Но Арсений моментально угадал его мысли, он быстро отвлекся от руля, ловким движением оторвал этикетку и выбросил в открытое окно. Подарки дарят без ценников.

– Я уезжаю сразу после нового года, – деловито продолжил водитель, надавив на газ, – до этого времени я тебя с ней познакомлю, вы станете друзьями. Это не сложно: будешь водить ее в рестораны, раз в неделю на шопинг, и никаких клубов. Оставлю тебе одну из моих карточек. Прилечу через неделю!

– Класс! – серо-голубые глаза заблестели при словах «карточка» и «рестораны», как и восемь лет назад от вида жвачки, – мне все обзавидуются!

– Да! Все девчонки будут твоими. Ты отличный малый! – подмигнул ему Арсений, рассмеявшись, – бери все, что хочешь, только помни одно: с Анькой не танцуй!

Глава 4. Темные силы

Огромная серебряная луна обливала холодным светом стены старого замка, никогда не знавшего Солнца и тепла. Никто не помнил, кем и когда он был построен. Просторные богатые залы, освещенные факелами и свечами, служили для бесконечных хмельных пиров его могущественных страшных хозяев. Нога человека ни разу не ступала на это дорогие шелковые ковры. Замок принадлежал Домианосу с его коварными сыновьями и прекрасными дочерьми. Он стоял на берегу Вечного моря, бесконечного и глубокого, соленого от человеческих слез.

Луна тысячелетиями покорно освещала его многочисленные башни и дворы, окруженные вечнозелеными роскошными садами. Ее мягкий печальный свет тянулся ровной тропинкой через все Вечное море, словно серебристая бесконечная дорожка среди соленых волн.

У самых волн возле факела с рукоятью из слоновой кости, небрежно воткнутого в песок сидела рыжеволосая девушка. В свете лунной ночи ее огромные зеленые глаза сверкали ярче изумрудов на юном свежем лице. Стройная худая фигура была завернута в черное платье-тунику на греческий манер, на ногах – изящные кожаные сандалии. Именно из-за улыбки этой хрупкой девушки горели города, звенели мечи, реками лилась кровь, и юноши с улыбкой теряли жизни. Но холодное сердце вечной красотки ни разу не ускоряло свой шаг, как и прекрасная хозяйка, оставаясь равнодушным ко всему происходящему.

– Ты не танцуешь, Леонисса? – рядом с девушкой из воздуха материализовался высокий темноглазый мужчина в красной тунике, черные, как смоль, волосы разбегались по плечам, – опять одна… а горячие юные демоны разносят мой замок.

– Ты снова был на Земле, отец? – спокойно спросила девушка, она даже не вздрогнула при его появлении, как будто специально здесь его ожидала, – опять бил сердца? Расстраивал судьбы?

– Ну, дорогая моя, ты же знаешь, что сердца бьются только при твоем личном присутствии, – рассмеялся Домианос, расправляя за спиной черные перепончатые крылья, – а я так… всего лишь потешил старика Адониса спором да заморозил городской фонтан.

– Ты уже раздал все подарки сестрам? – хитро прищурилась она.

– Я про тебя не забыл! – он достал из-под туники спелое красное яблоко протянул ей, – жаль, что они так и не растут в наших садах.

– Это значит, что все украшения ты уже раздал, – смеясь, укоризненно произнесла она, ровные мраморные зубы впились в сочный плод, – раздал, а мне ничего не оставил!

– Дорогая моя! Перед твоими глазами даже изумруды меркнут и кажутся дешевой бижутерией! – оправдывался хитрец.

– Льстец ты отменный! – улыбнулась Леонисса, глаза-изумруды заблестели, – расскажи, о чем поспорил с Адонисом.

– Да так, пустяки, – стараясь оставаться спокойным, ответил Домианос, – смертный влюбился в девушку, если она ему не ответит взаимностью до первого утреннего луча утра – городской парк останется без главного фонтана!

– А если вдруг ответит?

– Не ответит, – твердо отрезал Домианос, доставая из-под плаща маленькую хрустальную стрелу, – завтра же он влюбится в мою младшую дочь!

– Папа! – с радостным криком Леонисса бросилась на шею отцу, – я отправляюсь на Землю?!

– А ты знаешь еще кого-то, кто может справиться? Кто-то прекраснее тебя? – спросил довольный Домианос, пряча хрустальную стрелу за пазуху, – она из разбитого сердца. Если я проиграю – ее придется вернуть.

Девушка сияла от радости, она не была среди смертных больше пары сотен лет. Четно сказать, эти бесконечные пиры в замке под луной ей уже наскучили.

– Не зависимо от того, что произойдет, ты должна вернуться обратно с первыми лучами солнца утра следующего года! – строго произнес Домианос, снял золотое кольцо с черным камнем и отдал его дочери, – его сердце должно стать твоим, как можно скорее. Будь осторожна!

– Да, папочка! – послушно ответила Леонисса, хитро щурясь, она указала своим тонким пальчиком на хрупкое запястье, – дай мне часики, пожалуйста!

Домианос нехотя снял с руки большие золотые часы на старом кожаном ремне и протянул их довольной дочери:

– Ладно, уж! И так твоими платьями весь замок завален! Де…

Тонкие шелковые пальчики девушки тут же нажали механизм завода часов. Глухое тиканье прекратилось, тонкая секундная стрелка замерла, и в месте с ней наступила полная абсолютная тишина: смолк шепот ветерка, шелест волн, задорные звуки музыки и мягкий тихий бас Домианоса. Да и сам демон замер в нелепой позе с открытым на полуслове ртом. Часы остановили время. Леонисса ловким движением достала из-за пазухи отца золотую стрелу и ловко спрятала ее в складках своего черного платья. Затем она снова коснулась механизма завода, разрешив секундной стрелке идти.

… вать твои платья и туалеты некуда! – наконец-то закончил свою фразу ничего неподозревающий Домианос и сложил кожаные крылья за спиной.

Снег над Москвой закончился, разгулявшийся ветер забрал все тучи с собой, оставив жителям мегаполиса черное небо, украшенное полной молочно-белой луной в компании миллионов звезд. Усталые после рабочего дня москвичи с горячими глазами потянулись многочисленными вереницами осаждать торговые центры: делать новогодние покупки себе и друзьям. Кто-то думал о давке в метро, кто-то о родных глазах, кто-то о том, где сэкономить или о том, на что потратить последнее… В канун новогодних праздников весь город был болен лихорадкой покупок, от которой единственным лекарством являлись распродажи.

Торговый центр, горящий сотнями рекламных вывесок, как огромный сверхмощный магнит, притягивал к себе тысячи разноцветных автомобилей. Здесь назначались и деловые встречи, и романтические свидания, по центру можно было бродить несколько дней, прерываясь на перекусы в кафе или просмотр фильмов.

Среди шумной толпы, словно в потоке дикой реки, вышедшей из берегов, сильно выделялась своей красотой и странным одеянием одинокая рыжеволосая девушка. Она выглядела, словно богатая герцогиня из века возрождения, заблудившаяся не только в Москве, но и во времени. Большая часть ее рыжих густых кудрей была убрана под раскидистой шляпкой, богато украшенной страусиными перьями, стройные плечи укрывал пушистый кроличий полушубок, из-под которого выглядывала зеленая пышная юбка. Расшитая многочисленными кружевами и бантиками она доходила до самых пят, а на ногах были изящные сафьяновые сапожки на высоком, но устойчивом каблучке. Прохожие, особенно мужчины, подолгу засматривались на красотку, ожидая рекламной листовки или предложения принять участие в какой-нибудь новогодней акции, надеясь на улыбку. Но девушка, казалось, никого не замечала вокруг. Широко раскрытыми изумрудными глазами она изучала новый каменный город с асфальтовыми дорогами, невиданными машинами, высотными зданиями, огнями рекламных щитов и бесконечной спешащей толпой. Изредка улыбаясь прохожим, Леонисса уверенно шла вперед, нисколько не боясь показаться несовременной в своем антикварном убранстве, ведь ее молодость и красота всегда оставались в моде. Девушка шла, влекомая потоком людей, и вот, наконец, в ее зеленых глазах ярким огнями вспыхнул огромный торговый центр.

– Должно быть, это дворец или храм, – подумала она, с любопытством оглядывая мерцающие рекламы мировых брендов, – а внутри некто очень могущественный! Столько народу не могут ошибаться, служа ему!

Однако каково же было ее удивление, когда, пойдя через огромные стеклянные двери, открывающиеся сами собой, она не обнаружила никого «ужасного и могущественного». Только сотни стеклянных витрин, вывесок и указателей, пару длинных заполненных эскалаторов, взмывающих верх с начищенного до блеска пола. Говор, крик, смех и детский плач смешивались с музыкой, в воздухе витал запах дорогого парфюма, сладких пирожков и попкорна.

– Да что же тут такое?! – спрашивала сама себя Леонисса, с изумлением рассматривая огромные разноцветные шары, подвязанные под самым потолком, – откуда здесь столько народу? Снова гладиаторские бои?

…да, мы с Сереженькой купили именно их! Да-да, зелененькие, как ты мне и советовала! – прошла мимо невысокая блондинка с пышными формами, она была одета так, что ее нельзя было не заметить, и разговаривала с какой-то красненькой квадратной штучкой, – да… да ну! Нет, нет! Мишутка ничего не знает… да!

Тут внимание Леониссы привлекла огромная вывеска «SALE» гигантскими белыми буквами на красном фоне, у входа в бутик толпился народ. Девушка с улыбкой и трудом пробилась через толпу, в таком наряде ее приняли за костюмированного промоутера магазина. Внутри под бодрую музыку покупатели шумными стайками носились между вешалками с джинсами, футболками, рубашками, кофтами, пиджаками, куртками и прочим пестрым тряпьем. Не успела Леонисса подойти к одной из витрин, как к ее тут же обступили вежливые молодые люди в одинаковых футболках и наперебой принялись рассказывать все о новогодних акциях и скидках, по привычке предлагая примерить самые дорогие модели, которые ей были совершенно не нужны.

– Гениально! – подумала она, изучая все происходящее вокруг себя внимательным изумрудным взглядом, – человеческое счастье не в обладании! Счастье в выборе!

Именно выбор: футболка или рубашка, красная или зеленая, с рисунком или без превращает шопинг в искусство. Тысячи людей неделями бродят до полного изнеможения, а зачастую и без копейки в кармане, плутая под ритмичную музыку по ярким бутикам с блестящими полированными полами.

– Меня сегодня одевает муж, – Леонисса мило улыбнулась порхающим вокруг продавцам-консультантам, те понимающе ежесекундно разбежались по углам. Все равно у нее с собой нет денег, а муж скорей всего человек серьезный и ревнивый, которому попадаться под руку совсем нежелательно.

Выбрав себе пару дорогих платьев, девушка смело направилась к кассе, как обычно, без рубля в кармане. Леониссе было интересней путешествовать без денег, хоть сундуки Домианоса и ломились от золота.

Минут десять она внимательно наблюдала за тем, как ловко кассир снимает белые пластиковые круглые штучки с одежды и принимает хрустящие разноцветные бумажки, осторожно пряча их в большом черном выдвижном ящике. Наконец, она решилась и уверенной походкой направилась прямо к одной из касс.

… да там отличное заведеньице! Сейчас расскажу тебе, как пройти! – усмехалась в свой красненький телефончик блондинка с пышными формами, надоевшая всем и вся, – мы там ужинали с Мишуткой, просто чудесные крабики. Да… да, во время Сереженькиной командировочки… да…

– Здравствуйте! У вас есть карточка нашего магазина? – со стандартной приветливостью улыбнулась Леониссе молодая кассирша, ловко избавляя тонкую дорогую ткань от пластмассовых круглых штук.

– Неа, – задорно тряхнула рыжими кудрями девушка, достала вместо кошелька большие золотые часы со старым ремешком и элегантно нажала на механизм завода: музыка стихла, все присутствующие замерли.

– Наконец-то! – громко прошептала Леонисса, быстро подошла к самой шумной белокурой покупательнице, резко вырвала у нее из рук красненький телефон с умирающим аккумулятором и с энтузиазмом принялась водить тонкими пальчиками по разноцветному сенсорному экрану.

Наконец, телефон ей наскучил, и красотка быстро вернула телефон на прежнее место: в пухленькую ладошку его хозяйки. На второй кассе, прямо из рук застывшего на месте кассира, демоница взяла в руки странный серенький «фонарик». Сканер громко пикнул два раза, считав штрихкоды с обоих ее платьев. В этот самый «застывший» момент кассир обслуживал молодую пару: высокая голубоглазая блондинка в дорогой шубе сжимала в руках стильный капроновый шарфик, рядом стоял ее невысокий, одетый в черное пальто, кареглазый парень с хвостом светлых волос. В одной руке он держал блестящий телефон, другой протягивал новенькую банковскую карточку прямо в руки Леониссе.

– И это все?! – она изумленно вертела в руках прямоугольный кусочек пластика, – это же даже не золото! Значит, теперь смертные расплачиваются этим? Обманывают, воруют и даже убивают за такие цветные штучки?!

Она усмехнулась про себя, затем отдала карточку обратно Арсению и быстро вышла из магазина, на ходу отпуская механизм завода своих волшебных золотых часов.

– Сереженька конечно ничего не узнает, они хоть с Мишуткой и друзья, но он ничего не должен знать! Что?! Кто?! Алло!! Где Дашенька?! Сереженька?! Какой Сереженька! Как Сереженька?! А…это ты Сереженька?! Мишенька… с Мишенькой ничего! Что?! Ой… ой-ой-ой! Связь плохая что-то! Я тебя не слышу! Не слы-ы-ышу! – услышала вдогонку Леонисса на выходе из бутика, вероятно, коснувшись сенсорного экрана, она нечаянно сменила собеседника шумной блондинки.

Расплачиваясь чужими карточками и смешными хрустящими бумажками, Леонисса полностью обновила свой гардероб, одевшись в стильное изумрудное платье под цвет глаз, замшевые зеленые сапожки на каблуках и дорогую норковую шубу. Так же, пользуясь случаем, она купила себе с десяток модных футболочек, несколько блузок, рубашек и юбок, двенадцать джинсов, три строгих костюма, семь кофт, две курточки, восемь шапочек, три шляпки (впрочем, четвертую ей отдали по акции), четыре пары сапожек, одну пару ботиночек (вторая пара оказалась велика), чудесные босоножки (вдруг, отец решит ее отправить на землю летом), два купальника (второй был с пятидесятипроцентной скидкой, более того к нему прилагалось отличное пушистое полотенце в подарок), и, наконец, разорила кого-то в пух и прах на отличные стойкие духи.

Тут вдруг выяснилось, что огромный торговый центр внезапно кончился: не осталось ни одного бутика, в котором бы она не побывала. И, как настоящая современная девушка, еле держась на ногах от усталости, она с улыбкой решила обойти все по второму кругу: вдруг все-таки что-то пропустила, или где-то началась распродажа. Все ее бесконечные покупки отлично вмещались в маленькую серенькую дамскую сумочку, не менее волшебную, чем ее золотые часы.

На повороте Леонисса внезапно остановилась. Ее собственная тень ни с того ни с сего резко ее обогнала и… превратилась в силуэт мужчины, одетого в длинный плащ и широкую шляпу. Тень Домианоса, ее отца, рассержено покачала головой и медленно грозно указала на свое запястье. Время! Леонисса уже шестой час бродила по центру и, если бы не тень, она с удовольствием потратила бы на шопинг еще столько же.