Текст книги "Общая часть уголовного права"

§ 4. Действие уголовного закона во времени и в пространстве (М. В. Феоктистов, А. В. Иванчин)

В соответствии с ч. 2 ст. 54 Конституции РФ, никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Это положение носит принципиальный характер и свидетельствует о том, что уголовная ответственность может наступить только на основании закона, который к моменту совершения преступления не только уже вступил в действие, но и не утратил своей юридической силы.

О начале действия уголовного закона было сказано в предыдущих параграфах, поэтому стоит вкратце остановиться на прекращении действия уголовного закона.

Наиболее простым и распространенным способом прекращения действия уголовного закона является его отмена. Так, Федеральным законом № 64-ФЗ от 13 июня 1996 г. «О введении в действие уголовного кодекса Российской Федерации»[436]436
  Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2955.


[Закрыть] был не только введен в действие УК РФ, но и с начала действия нового уголовного закона (1 января 1997 г.) прекращено действие прежнего УК РСФСР и законов, которыми в него вносились изменения.

Закон, в том числе и уголовный, может быть отменен в связи с истечением указанного в нем самом срока действия либо специальных условий, установленных им,[437]437
  Так, ст. 331 УК определяет, что преступность и наказуемость деяний, совершенных в военное время или в боевой обстановке, определяется законами военного времени. Очевидно, что в случае принятия такого закона, он может иметь как ограниченную территорию действия (территория, на которой ведутся военные действия, имеет место боевая обстановка), так и определенные сроки (военное время). В последнем случае уголовный закон может не отменяться, а не применяться в связи с отсутствием указанных в нем условий.


[Закрыть] путем принятия и введения в действие нового законодательного акта по тем же вопросам правового регулирования, что и фактически отменяемый акт,[438]438
  Например, УК РСФСР 1960 г. был утвержден Законом РСФСР от 27 октября 1960 г. (Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. № 40. Ст. 591), но ни сам этот закон, ни принятый в его развитие Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 20 января 1961 г. «О порядке введения в действие Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов РСФСР» (Уголовное законодательство Союза ССР и союзных республик. В 2 т. / Отв. ред. Ф. И. Калинычев. М., 1963. Т. 1. С. 155–156) не содержали норм об отмене или прекращении действия на территории РСФСР УК 1926 г., поэтому он утратил свою силу по умолчанию.


[Закрыть] признания всего или части уголовного закона неконституционным.[439]439
  Так, например, Конституционный Суд РФ в своем постановлении № 17-П от 20 декабря 1995 г. «По делу о проверке конституционности ряда положений пункта „а“ статьи 64 УК РСФСР в связи с жалобой гражданина В. А. Смирнова» признал положения пункта «а» ст. 64 УК РСФСР, квалифицирующие бегство за границу или отказ возвратиться из-за границы как форму измены Родине, не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее ст. 27 (ч. 2), 55 (ч. 3). Собрание законодательства РФ. 1996. № 1. Ст. 54.


[Закрыть] В соответствии со ст. 43 проекта Федерального закона «О порядке принятия федеральных конституционных законов и федеральных законов», изменение, приостановление, прекращение действия (утрата силы) федерального конституционного или федерального закона осуществляются путем принятия, соответственно, федерального конституционного или федерального закона, которые также подлежат официальному опубликованию.

Конституционные положения конкретизируются в уголовном законодательстве, ст. 9 которого устанавливает, что преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.

Чаще всего момент начала и окончания преступления не разнесены значительно во времени и определение закона, который подлежит применению, особой сложности не вызывает. Но в тех случаях, когда преступный результат существенно отдален во времени от начала совершения действий (бездействия), его повлекших, возникает вопрос о том, что следует считать временем совершения преступления. Время его материализации, т. е. проявления вовне вредных последствий, или же момент начала осуществления преступной деятельности? Особую актуальность рассматриваемый вопрос приобретает тогда, когда в период между совершением деяния и наступлением общественно опасных последствий вступает в действие новый закон, изменяющий уголовно-правовую оценку содеянного или его наказуемость.

В юридической литературе ответ на этот вопрос относится к числу дискуссионных и решается по-разному.

Н. Д. Дурманов полагал, что если состав преступления включает в себя наступление общественно опасных последствий, то такое преступление необходимо считать совершенным тогда, когда эти последствия наступят.[440]440
  См.: Дурманов Н. Д. Советский уголовный закон. М., 1967. С. 261.


[Закрыть] Аналогичную позицию занимает А. Н. Игнатов, исходящий из того, что «поскольку основанием ответственности уголовное и уголовно-процессуальное законодательство считает наличие состава преступления, т. е. наличие всех признаков, определяющих преступление и указанных в уголовном законе, то преступление следует считать совершенным, когда будут установлены все эти признаки, включая последствия».[441]441
  См.: Игнатов А. Н. Лекция 1. Введение в изучение уголовного права. Уголовный закон / Под ред. Ю. А. Красикова. С. 26.


[Закрыть]

Согласиться с указанными предложениями нельзя. Факт наступления или ненаступления указанных в законе последствий имеет значение для определения момента не начала, а окончания преступной деятельности. И если преступление было начато в период действия одного закона, а общественно опасные последствия наступили во время действия другого, то это не означает, что временем совершения преступления стало время наступления последствий. При определении закона, по которому должен отвечать виновный, мы исходим из того, что виновный знает, какой закон он нарушает и какая ответственность за это нарушение установлена. Это осознание наиболее ярко проявляется именно в момент совершения преступления, а не наступления последствий; виновный может точно не знать, когда, например, наступит смерть (через 30 мин, 1 час, сутки или больше). Он может даже не знать о том, что между совершаемым им преступлением и наступлением последствий пройдет значительный срок. А узнав о появлении нового закона, виновный обычно не может никак предотвратить наступление последствий, вмешаться в развитие причинно-следственной связи.

Наличие всех признаков, перечисленных в уголовном законе как характеризующих содеянное в качестве преступления, имеет значение для определения стадии преступной деятельности, признания его оконченным или неоконченным. Есть исходить из буквального толкования позиции Н. Д. Дурманова, А. Н. Игнатова, то в материальных составах (например, при убийстве) следует дожидаться наступления смерти, которая является обязательным признаком состава преступления. Если смерть не наступила, значит – нет и убийства. Содеянное в таких случаях квалифицируется как покушение на убийство. Но момент совершения преступления должен определяться признаком, указанным в диспозиции, т. е. смертью. Что тогда считать временем совершения преступления? Дачу яда? Начало расстройства здоровья? Включение в уголовный закон такой формулировки привело бы к тому, что временем совершения преступлений с материальным составом стало бы считаться время наступления общественно опасных последствий, а с формальным – совершения деяния, указанного в законе.

Поэтому мы разделяем позицию тех ученых, которые полагают, что в преступлениях, где результат отдален во времени от вызвавшего его деяния, временем совершения преступления будет время совершения самого деяния, образующего объективную сторону конкретного преступления.[442]442
  См.: Кузнецова Н. Ф. Значение преступных последствий. М., 1958. С. 14–15; Блум М. И., Тилле А. А. Обратная сила закона. М., 1965. С. 48.


[Закрыть] Такой подход позволяет применять единые правила определения времени совершения преступления независимо от особенностей законодательной конструкции состава преступления.

В отличие от УК РСФСР 1960 г., который не определял время совершения преступления, уголовный закон 1996 г. в ч. 2 ст. 9 устанавливает, что временем совершения преступления следует считать время совершения общественно опасного деяния независимо от времени наступления общественно опасных последствий.

Судебная и правоприменительная практика нередко сталкивается со случаями, когда преступление носит сложный характер (состоит из нескольких действий, является длящимся или продолжаемым), в связи с чем возникает вопрос об определении времени совершения преступления.

Если преступление образовано из нескольких действий, совершения каждого из которых достаточно для признания деяния преступным, ответственность наступает по закону времени совершения последнего из деяний, образующих преступление. Например, в период действия старого закона виновный незаконно произвел наркотическое средство, а сбыт этого средства осуществил уже в период действия нового закона. Поскольку содеянное в таких случаях квалифицируется не по совокупности совершенных преступлений, виновный должен отвечать за сбыт наркотических средств по закону времени совершения преступления. Если же в этом случае квалифицировать по старому закону незаконное их изготовление, а по новому – сбыт, то наказание также будет назначаться по совокупности преступлений, что нарушит принципы справедливости и равенства граждан перед законом.

Если преступление было совершено в период действия одного закона, в этот же период наступили и общественно опасные последствия, затем вступил в действие новый закон, и в это время наступили более тяжкие последствия, отношение виновного к которым носило неосторожный характер, то возможны два варианта решения.

Если содеянное охватывается одним составом преступления (так называемое составное преступление), например, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, повлекшее по неосторожности его смерть (ч. 4 ст. 111 УК), то все содеянное должно квалифицироваться по закону, действовавшему в момент нанесения телесных повреждений (ст. 9 УК).

Если же наступившие тяжкие последствия не являются частью одного состава преступления (не выделены в нем в квалифицирующий признак), то содеянное подлежит квалификации по совокупности как причинение вреда, повлекшего первый вред, и неосторожное причинение более тяжкого вреда. В силу ст. 9 УК, поскольку имеет место идеальная совокупность преступлений, т. е. причинение нескольких последствий одним действием (бездействием) лица, то и в первом, и во втором случае должна применяться норма, действовавшая в момент совершения деяния, а не наступления более тяжких последствий.

Если преступление состоит из двух или более действий, которые образуют состав преступления лишь в своей совокупности (например, изнасилование, насильственные действия сексуального характера[443]443
  Конечно, в отношении изнасилования и насильственных действий сексуального характера вероятность разновременного (в течение которого изменится уголовное законодательство) осуществления угрозы, применения насилия и совершения полового сношения весьма мала. Однако не исключена возможность включения в будущем в УК иных норм, сконструированных подобным образом, для которых такой разрыв не будет столь маловероятен.


[Закрыть]), то временем совершения преступления следует считать не время начала осуществления первого действия, а время совершения последнего из необходимых деяний. В этом случае мы исходим из того, что виновный знает об изменении закона и либо завершает уже начатое преступление (а следовательно, подлежит ответственности по новому, пусть даже более строгому закону) либо отказывается от его доведения до конца (ответственность либо не наступает в силу ст. 31 УК либо виновный отвечает лишь за те действия, которые уже совершены и содержат состав иного преступления). Если такое деяние прерывается не по воле виновного (он, например, задерживается), то он подлежит ответственности за покушение на преступление по тому закону, который действовал на момент пресечения преступления.

Длящиеся преступления характеризуются непрерывным осуществлением состава определенного преступного деяния[444]444
  См.: Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям: Постановление 23-го Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г., с изменениями, внесенными постановлением № 1 Пленума Верховного Суда СССР от 14 марта 1963 г. // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. 4-е изд. М., 1996. С. 5–6.


[Закрыть] (например, незаконное хранение, ношение огнестрельного оружия, незаконное хранение наркотических средств, самовольная отлучка, дезертирство и т. п.), которое выражается в длительном невыполнении обязанностей, возложенных на виновного законом. В этих случаях к виновному следует применять закон, который действовал в момент пресечения такого преступления (задержание лица) или прекращения его выполнения самим виновным (явка с повинной, освобождение заложника, похищенного, если эти действия не исключают ответственности виновного) либо отпадения соответствующего обязательства, бремени (например, достижение несовершеннолетним ребенком, от содержания которого уклоняется виновный, совершеннолетия, гибель ребенка или смерть родителя, которого виновный должен был материально обеспечивать, достижение возраста, исключающего военную службу по призыву, и т. п.). Здесь исходят из того, что виновное лицо, продолжая уклоняться от выполнения лежащих на нем обязанностей после вступления в силу нового закона, как бы соглашается нести ответственность по новому закону.

Продолжаемые преступления складываются из ряда тождественных преступных действий, направленных к общей цели и составляющих в своей совокупности единое преступление.[445]445
  Там же.


[Закрыть] Примером здесь могут служить истязание, которое выражается в причинении физических или психических страданий путем систематического нанесения побоев либо иными насильственными действиями (ст. 117 УК); доведение до самоубийства или покушения на него путем систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего (ст. 110 УК); продолжаемое хищение, т. е. неоднократное незаконное безвозмездное изъятие имущества, складывающееся из тождественных преступных действий, имеющих общую цель незаконного завладения имуществом, которые охватываются единым умыслом виновного и составляют в своей совокупности одно преступление,[446]446
  См., например, п. 11 постановления № 4 Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. «О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества» // Там же. С. 85; в последующем это определение было дополнено указанием на совершение изъятия имущества из одного и того же источника (см.: О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое: Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 29 от 27 декабря 2002 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 2).


[Закрыть] и др. Началом такого преступления считается первый акт из числа образующих его объективную сторону, а окончанием – последний.

Если в период между первым и последним актами преступления вступает в действие новый уголовный закон, то содеянное квалифицируется по нормам того закона, который действовал в момент совершения виновным последнего из актов, образующих преступление. Здесь применению может подлежать как новый, так и прежний закон. Если лицо, узнав о выходе нового закона, прекращает совершение преступления, его действия подлежат квалификации по ранее действовавшему закону либо как покушение на совершение более тяжкого преступления, которое не было доведено виновным до конца по причинам, от него не зависящим, – например, покушение на хищение имущества в крупном размере, либо как оконченное преступление – например, если крупный размер уже превышен.

Применение нового, в том числе и более строгого, уголовного закона к лицу, совершающему продолжаемое преступление, возможно лишь в том случае, если виновный совершает действия, образующие продолжаемое преступление, и после вступления в силу нового закона, т. е. им осознается факт совершения противоправного деяния уже в период действия нового закона.

Неоднозначно решается в юридической литературе и вопрос о том, что считать временем совершения преступления, учиненного в соучастии. Как правило, действия всех соучастников укладываются в период действия одного уголовного закона. Однако иногда действия организатора или подстрекателя совершаются в период действия одного закона, а действия исполнителя или его физического пособника – уже во время действия другого. Решения данной проблемы не содержится и в самом уголовном законе.

Одни авторы исходят из того, что ко всем соучастникам преступления должен применяться закон, действовавший во время совершения преступления исполнителем, поскольку действия организатора, пособника, подстрекателя не имеют самостоятельного значения, они воплощаются в действиях исполнителя, который только и причиняет ущерб объекту правовой охраны.[447]447
  См.: Дурманов Н. Д. Советский уголовный закон. М., 1967. С. 263; Курс советского уголовного права: В 6 т. Часть Общая. Т. 1. М., 1970. С. 232–233.


[Закрыть] Этой позиции придерживается, в частности, Ю. И. Бытко.[448]448
  См.: Уголовное право России: Курс лекций: В 6 т. / Под ред. Б. Т. Разгильдиева. Саратов, 2004. Т. 1. Кн. 2. С. 162.


[Закрыть]

А. И. Бойцов полагает, что при соучастии должен применяться закон, который действовал во время совершения деяния каждым из соучастников.[449]449
  См.: Уголовное право России: Общая часть: Учебник/ Под ред. Н. М. Кропачева, Б. В. Волженкина, В. В. Орехова. СПб., 2006. С. 250; Бойцов А. И. Действие уголовного закона во времени и пространстве. СПб., 1995. С. 73.


[Закрыть] Такая позиция является традиционной для «ленинградской» школы уголовного права.[450]450
  См.: Курс советского уголовного права: В 5 т. (Часть Общая). Т. 1. Л., 1968. С. 107.


[Закрыть] С ее представителями солидарен А. Е. Якубов, который исключает лишь случаи, когда сознанием соучастника охватывается то обстоятельство, что действия исполнителя будут совершены в момент, когда вступит в силу более строгий закон.[451]451
  См.: Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой и И. М. Тяжковой. М., 1999. С. 105.


[Закрыть]

Ю. И. Бытко, возражая против разделения ответственности исполнителя и иных соучастников, отмечает, что на практике может возникнуть алогичная ситуация, когда новый закон декриминализирует деяние, ранее считавшееся преступным, поэтому исполнитель должен быть освобожден от ответственности за отсутствием состава преступления, а его соучастники должны отвечать за покушение на преступление, которого уже нет.[452]452
  См.: Уголовное право России: Курс лекций: В 6 т. / Под ред. Б. Т. Разгильдиева. Саратов, 2004. Т. 1. Кн. 2. С. 162.


[Закрыть] С точки зрения уголовного закона исполнитель совершил действия, которые в момент их совершения уже не считались преступными, а следовательно, они и не содержат состава преступления. Действия же организатора, подстрекателя, интеллектуального пособника в момент их совершения были противоправны, они образуют состав приготовления к тому преступлению. Но эти лица не понесут уголовной ответственности, поскольку к моменту их выявления или осуждения их действия перестали быть общественно опасными и противоправными, т. е. к ним будут применены положения нового закона об обратной силе. К исполнителю такой закон неприменим, поскольку в момент совершения им тех или иных действий они уже не были преступными.

Далее Ю. И. Бытко отмечает и то обстоятельство, что исполнитель будет отвечать по закону, который действовал в момент выполнения им объективной стороны преступления, независимо от того, смягчает этот закон наказание или усиливает его; иные соучастники – лишь только в случае, если новый закон смягчает его, что автору представляется несправедливым.[453]453
  Там же.


[Закрыть] На наш взгляд, ситуация не содержит противоречия. Подстрекая к совершению преступления, организуя его, интеллектуально способствуя совершению преступления, виновный осознает возможную наказуемость своих действий. В этот момент он не может знать, что к моменту совершения преступления исполнителем законодатель усилит ответственность за него. Исполнитель же, изначально знающий о наказуемости своих действий, совершая их уже во время действия нового уголовного закона, понимает, что наказан будет более строго. У него есть право выбора: или отказаться от совершения преступления (и не понести никакой ответственности) или же довести содеянное до конца и отвечать за него.

Законодатель разграничивает добровольный отказ от доведения преступления до конца в зависимости от вида соучастников. Так, исполнителю достаточно просто не совершить действий, которые он должен был совершить, а организатору или подстрекателю необходимо сообщить о готовящемся преступлении органам власти или иным способом предотвратить совершение преступления, т. е. не дать ему совершиться. Если эти действия не привели к предотвращению преступления исполнителем, то соучастники отвечают наряду с ним, разве что это обстоятельство может быть учтено судом в качестве смягчающего наказание. Пособник не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры для предотвращения преступления. Вероятно, пособник может быть освобожден от ответственности и тогда, когда предпринятые им меры не смогли предотвратить преступление (например, пособничество выразилось в предоставлении орудия, затем пособник изъял у исполнителя это орудие или вывел его из строя, а исполнитель причинил смерть другим орудием или способом).

Если согласиться с Ю. И. Бытко, то подстрекатель, склонивший (при старом законе) другое лицо к совершению преступления и, узнав о вступлении в силу нового закона, пытавшийся безуспешно отговорить исполнителя от совершения нового преступления, должен подлежать ответственности по новому закону. У него в этой ситуации оставался только один путь предотвратить преступление – сообщить о нем органам власти. Но делая подобное сообщение, он вынужден был бы дать показания и о своей виновности, а согласно Конституции никто не должен свидетельствовать против себя, а если исполнитель был его родственником – то и в отношении своих близких. Полагаем, что недонесение о подготовке преступления даже лицом, не являющимся близким иного соучастника, не может служить основанием для квалификации действий соучастника по новому закону.

И вообще, может оказаться так, что исполнитель не совершит преступление, например, узнав об усилении ответственности, откажется выполнять объективную сторону этого преступления. Если согласиться с Ю. И. Бытко, то и в этом случае содеянное иными соучастниками должно квалифицироваться по новому закону, а квалификация их действий может зависеть оттого, когда исполнитель совершит явку с повинной. Если он, испугавшись нового закона, откажется от преступления до вступления в силу этого закона, то действия иных соучастников будут квалифицированы по старому закону, а если после – по новому. Такая же проблема может возникнуть и тогда, когда преступление было пресечено еще до его совершения исполнителем правоохранительными органами. Если исполнитель задержан еще во время действия старого закона, то и соучастники отвечают по старому закону, а если нового – то и они должны отвечать по нему.

Пособничество может иметь место не только до совершения преступления исполнителем, но и после.[454]454
  Имеются в виду заранее данные обещания укрыть преступника, скрыть следы преступления или предметы, добытые преступным путем.


[Закрыть] Н. Д. Дурманов полагал, что позднейшее реальное сокрытие преступника, следов преступления, предметов, добытых преступлением, не создает новых оснований для уголовной ответственности.[455]455
  Курс советского уголовного права: В 6 т. Часть Общая. Т. 1. М., 1970. С. 233.


[Закрыть] В данном случае виновный осознает, что совершает действия уже в пределах нового уголовного закона, и может либо отказаться от участия в преступлении (и, соответственно, избежать уголовной ответственности) либо отвечать по новому закону.

Мы полагаем, что к соучастникам должен применяться закон, действовавший в момент совершения преступления каждым из них, т. е. разделяем позицию А. И. Бойцова.

В некоторых случаях закон может быть применен и к отношениям, возникшим до его вступления в силу, такое свойство закона принято именовать обратной силой.

В соответствии со ст. 15 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г, «если после совершения преступления законом устанавливается более легкое наказание, действие этого закона распространяется на данного преступника».[456]456
  Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. № 12.


[Закрыть] По сути, это тот минимум случаев, когда закон распространяет свое действие на лиц и правоотношения, возникшие до начала его действия.

Развивая закрепленные в ст. 54 Конституции РФ положения о том, что законы, устанавливающие или отягчающие ответственность, обратной силы не имеют, законодатель указал в ч. 1 ст. 10 УК, что уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу. После принятия УК обратной силой в той или иной степени обладали более 250 статей УК.[457]457
  Подробнее см.: Феоктистов М. В. Сопоставительная таблица статей Уголовного кодекса РСФСР 1960 г и Уголовного кодекса Российской Федерации 1996 г. //Уголовный кодекс Российской Федерации. С приложением, указателем судебной практики и сопоставительной таблицей. Справочное издание. Краснодар, 1996. С. 260–290.


[Закрыть]

Нормы уголовного закона об обратной силе являются проявлением принципов гуманизма и справедливости. Можно ли привлекать человека к ответственности за то деяние, которое в момент его совершения не признавалось преступным, не было запрещено или было запрещено, но административным законодательством, а следовательно, и не влекло уголовного наказания? Ответ очевиден – НЕТ.

Обратная сила применяется лишь в отношении лиц, которые совершили преступления до вступления этого закона в силу, в том числе и на отбывающих или отбывших наказание, но имеющих судимость.

Как в случае устранения преступности самого деяния, так и смягчения наказания или иного улучшения положения лица его поведение в момент совершения преступления получает негативную оценку общества, поскольку во время совершения это деяние признавалось общественно опасным, противоправным и наказуемым, поэтому у этого лица не возникает права на реабилитацию, ведь проведенное в отношении него расследование, применение наказания носили на тот момент законный и обоснованный характер; причиненные ему в рамках старого закона физические и нравственные страдания возмещению не подлежат.

Если же лицо было осуждено, отбыло наказание, судимость за ранее совершенное преступление с него была снята или погашена в установленном законом порядке, то обратной силы новый закон в отношении него не имеет, поскольку уголовно-правовое отношение между этим гражданином и обществом прекратилось, в момент снятия или погашения судимости он выпал из сферы действия как старого, так и нового законов.

Закон, устраняющий преступность деяния, это, в первую очередь, закон, который декриминализирует содеянное, т. е. признает деяние, ранее считавшееся преступлением, непреступным. Например, при принятии УК РФ в его Особенную часть не было включено 80 деяний, признававшихся преступлениями в соответствии с УК РСФСР 1960 г.[458]458
  Подробнее см.: Там же. С. 260–290.


[Закрыть] (например, ст. 128¹ (разглашение сведений, составляющих врачебную тайну), ст. 139¹ (преследование граждан за критику), ст. 148⁴ (присвоение найденного или случайно оказавшегося у виновного чужого имущества)).

Само по себе исключение уголовно-правовой нормы еще не означает полной декриминализации деяния. В одних случаях законодатель может отказаться от дальнейшего использования специальной нормы и оставить в силе общую. Скажем, после исключения из УК ст. 200 «Обман потребителей» обман, обвес, обсчет и т. п. действия, совершенные на сумму менее 1 МРОТ, которые ранее квалифицировались по ч. 1 ст. 200, образуют административно наказуемое мошенничество, а те же действия на сумму свыше 1 МРОТ (ранее квалифицировавшиеся как обман потребителей в крупном размере – ч. 2 ст. 200 УК), подлежат квалификации как мошенничество по соответствующим частям ст. 159 УК. Федеральным законом № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 г. из УК была исключена ст. 152 «Торговля несовершеннолетними»; одновременно Кодекс был дополнен ст. 127¹, содержащей общую норму «торговля людьми», в которой совершение этого деяния в отношении несовершеннолетнего – квалифицированный состав. Как свидетельствует сопоставление ст. 152 и 127¹ УК, случаи продажи ребенка, от которого мать в роддоме отказалась, семье, желающей его незаконно усыновить под видом рождения, не образуют состава преступления по вновь принятому закону, поскольку обязательным признаком основного состава этого преступления (ч. 1 ст. 1271 УК), а следовательно, и квалифицированного (п. «б» ч. 2 ст. 1271 УК), является наличие у виновных цели эксплуатации. Поскольку ст. 152 УК ранее не требовала наличия такой цели, то изменения, внесенные этим законом, имеют обратную силу.

Декриминализация может быть связана и с изменениями содержания диспозиции статьи без ее полной отмены. Например, понятие хулиганства в новом УК существенно отличается от понятия этого преступления в прежнем, в последующем законодатель также шел по пути значительного сокращения признаков этого преступления.

При определении криминообразующих признаков законодатель нередко вынужден определять размер или ущерб в денежном выражении. До принятия Федерального закона № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 г. в качестве критериев определения величины размера или ущерба законодатель указывал их кратное отношение к минимальному месячному размеру оплаты труда, установленному законодательством на момент совершения преступления. Последующие изменения МРОТ не влекли за собой обратной силы закона, что стало предметом рассмотрения и в Конституционном Суде РФ,[459]459
  См.: Определение Конституционного Суда РФ № 1–0 от 16 января 2001 г. «По делу о проверке конституционности примечания 2 к статье 158 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Скородумова Дмитрия Анатольевича» // Собрание законодательства РФ. 2001. № 5. Ст. 453.


[Закрыть] который не посчитал это нарушением Конституции. После того как Федеральным законом № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 г. законодатель отказался от определения размеров относительных величин через их кратность минимальным месячным размерам оплаты труда и стал определять их в твердой денежной форме (см., например, примечание к ст. 169 УК), в случае увеличения этих величин уголовный закон будет иметь обратную силу. Аналогично должен решаться вопрос и в случаях, когда действия лица изначально были квалифицированы с учетом размера МРОТ, действовавшего на момент совершения преступления, а затем, после изменений, обусловленных Федеральным законом № 162-ФЗ, перестали считаться совершенными в крупных или особо крупных размерах.

Обратная сила уголовного закона может быть обусловлена изменениями норм не только Особенной, но и Общей части УК.

Так, ныне действующий УК установил, что ответственность за приготовление наступает только в отношении тяжких и особо тяжких преступлений, в то время как по старому УК ответственность за приготовление наступала независимо от тяжести преступления.

Преступность и наказуемость деяния может исключаться и в случаях повышения возраста уголовной ответственности лица. Так, в УК РСФСР 1960 г. ответственность за убийство, совершенное в состоянии аффекта (ст. 104) и при превышении пределов необходимой обороны (ст. 105), наступала с 14 лет, а по новому УК – с 16, поэтому новый уголовный закон обладает обратной силой.

Законы, устанавливающие преступность и наказуемость деяния, наоборот, криминализируют деяние, т. е. признают преступными такие деяния, которые в прежнем законе не признавались преступлениями. Например, в УК РСФСР не существовало норм о компьютерных преступлениях, о преступлениях, связанных с банкротством. К таким законам могут относиться и законы, понижающие возраст уголовной ответственности либо вводящие новые криминообразующие признаки, а равно снижающие крупные и особо крупные величины размера, ущерба и т. п.

Законы, смягчающие наказание, – это законы, которые исключают из УК те или иные виды наказаний (например, Федеральным законом № 162-ФЗ было исключено наказание в виде конфискации имущества), изменяют в сторону снижения их минимальные или максимальные пределы, переводят дополнительное наказание в санкции статьи из числа обязательных в категорию альтернативных, исключают дополнительное наказание из числа указанных в санкции статьи.

Смягчение наказания возможно и путем введения новых статей, предусматривающих привилегированные составы преступлений. Например, в УК РСФСР отсутствовала специальная норма, устанавливающая ответственность за убийство матерью своего новорожденного ребенка, поэтому содеянное в таких случаях квалифицировалось на общих основаниях как убийство. В новом УК появилась ст. 106, которая так и именуется: «Убийство матерью новорожденного ребенка».

Смягчение наказания может быть связано с исключением из статьи квалифицирующих признаков. Скажем, Федеральным законом № 162-ФЗ были исключены такие квалифицирующие признаки, как неоднократность, совершение преступления лицом, ранее судимым (либо ранее два или более раза судимым).

Часть 2 ст. 10 УК установила правило, согласно которому в случае смягчения наказания во время отбывания его виновным, назначенное ему наказание подлежит смягчению в пределах, предусмотренных новым уголовным законом. Эта норма весьма прогрессивна, однако законодатель не указал, каким образом такое смягчение должно осуществляться. В случаях, когда назначенное наказание больше того, которое может быть назначено в соответствии с уголовным законом, особых проблем не возникает. Но как быть тогда, когда законодатель понижает минимальный и максимальный размер санкции за данное преступление, а ранее назначенное осужденному наказание продолжает оставаться в этих пределах? Зачастую такие приговоры не пересматриваются, что, на наш взгляд, нарушает предписания закона. При назначении первоначального наказания суд исходил из того определения общественной опасности деяния и лица, который им был установлен с учетом категории преступления, санкции статьи. Но последующие изменения могут повлиять и на отнесение преступления к другой категории, и существенно сократить пределы наказания, и ранее назначенное наказание уже будет ближе не к средней или минимальной границе прежней санкции, а к максимальной. Вероятно, такие дела должны пересматриваться ввиду новых обстоятельств, а юридической науке стоит позаботиться о разработке методики подобного сокращения.

Закон считается усиливающим наказание, если он вводит новые, более строгие наказания, повышает максимальный или минимальный размер наказания, дополняет санкцию статьи новым дополнительным наказанием, переводит дополнительное наказание в санкции статьи из разряда альтернативных в число обязательных, вводит новые квалифицирующие признаки и т. п. Например, Федеральным законом № 283-ФЗ от 30 декабря 2006 г. ч. 3 ст. 158 УК была дополнена новым квалифицирующим признаком – совершение кражи из нефтепровода, нефтепродуктопровода или газопровода.[460]460
  См.: Российская газета. 2007. 10 янв.


[Закрыть]