Текст книги "Молодежь в зоне риска. Социально-культурные основы профилактики пьянства и алкоголизма"

Анализ особенностей, динамики и уровня потребления алкогольных напитков населением Беларуси показывает, что увеличение производства спиртных напитков, ценовая и территориальная доступность их приобретения, развернутая реклама в СМИ, ненадлежащий уровень профилактической работы обусловили увеличение потребления алкоголя и, как следствие, усиление негативных социально-экономических и демографических последствий для всего белорусского общества.

При сохранении существующих в настоящее время масштабов алкоголизации населения Беларуси борьба с этим социальным феноменом неизбежно трансформируется в проблему выживаемости нации в новом тысячелетии.

Социологические исследования предоставляют дополнительную информацию о факторах, способствующих распространению пьянства в белорусском обществе, и отражают общественное мнение населения о путях его преодоления. По данным опроса населения 2012 г., проведенного Институтом социологии НАН Беларуси [19, с. 439], на распространенность пьянства и алкоголизма основное влияние оказывают следующие факторы:

низкий уровень жизни населения (39,1 %);

отсутствие интересных занятий в свободное время (36,3 %);

тяготы повседневной жизни (33,4 %);

влияние «питейных» традиций и обычаев (31,6 %);

семейные ссоры, конфликты (31,6 %);

неправильное воспитание в семье (29,9 %);

большой объем производства спиртных напитков (26,0 %);

реклама спиртных напитков в СМИ (19,7 %);

ценовая доступность приобретения алкоголя (17,6 %);

неэффективная антиалкогольная политика государства (15,3 %);

недостаточное антиалкогольное просвещение и воспитание (14,5 %).

Материалы социологического исследования подтверждают точку зрения, согласно которой невозможно выделить монопричину распространения пьянства и алкоголизма в обществе. На ситуацию воздействует сложный комплекс факторов, среди которых целесообразно выделить три основные группы, оказывающие на процесс алкоголизации населения наиболее сильное влияние – это экономические, социокультурные, психологические факторы.

Рассмотрев основные параметры, характеризующие распространение пьянства и алкоголизма среди населения Беларуси: уровень потребления и структура потребления алкогольных напитков, заболеваемость и смертность от причин, связанных с алкоголем, преступность на почве злоупотребления алкоголем, распространение женского и подросткового алкоголизма, – можно сделать вывод, что проблема пьянства и алкоголизма основательно подрывает социально-экономические и духовно-нравственные основы жизнедеятельности белорусского общества и государства.

2.2. Алкоголь и злоупотребление им в структуре человеческих потребностей и культурных традиций

С незапамятных времен алкоголь как некий химический субстрат является предметом потребления. Общеизвестным является тот факт, что, несмотря на долгое время, три больших конгломерата человеческой цивилизации – Европа, Америка и Дальний Восток, самостоятельно пришли к тому, чтобы изготавливать напитки, содержащие этиловый спирт [1]. И что интересно, уже с тех давних эпох в обществе сформировался весь комплекс как проблем, так и осознания их, которые до сих пор стоят перед нами.

В наиболее простом виде наше отношение к алкоголю может быть сформулировано двумя небольшими предложениями. Во-первых, это вопрос, который, наверное, почти каждый задает себе: пить или не пить, употреблять ему алкоголь или нет. Во-вторых, это уже проблема государства и общества: стимулировать производство алкогольных напитков или принимать меры по ограничению этого процесса, вплоть до принятия «сухого закона». Однако уже здесь, на уровне простой и даже утрированной констатации связанных с употреблением алкоголя проблем, возникает первый парадоксальный вывод социально-культурного характера. За тысячелетия знакомства с напитками, содержащими этиловый спирт, человеческая цивилизация так и не выработала некого общего подхода к характеру их потребления. Более того, как развитие интеллектуального потенциала человеческого рода, так и усложнение социально-экономической организации общества вместо предложения какого-то ясного и четкого решения поставленных нами выше достаточно простых вопросов, добавляет в их восприятие все новые оттенки. Говоря о потреблении алкоголя, иногда с легкой иронией отмечают то, что, несмотря на свою совершенно простую химическую формулу, алкоголю в истории человечества уделялось столько внимания, как никакому другому химическому соединению, исключая разве воду.

Наверное, закономерно прежде всего обозначить употребление алкоголя человеком как социально-биологическую проблему. Очевидно, что напитки, содержащие этиловый спирт, не являются простым пищевым продуктом, который человек воспринимает, сугубо исходя из их вкусовых свойств. Хотя здесь справедливости ради надо отметить, что если мы говорим, например, о вине и пиве, их вкус является важным маркером этих продуктов, в конечном итоге влияющим на их цену. Отходя здесь немного в сторону, следует заметить, что в наибольшей мере вышеприведенное замечание относится к вину, видов и сортов которого существует великое множество, а разброс в цене может составлять не только сотни, но и тысячи процентов. При этом даже простейший анализ этого сегмента рынка, например при посещении ближайшего супермаркета, показывает, что нет никакой зависимости между содержанием этанола в том или ином сорте вина и его ценой. А это значит, что зачастую человек делает выбор алкогольного напитка безотносительно выраженности его опьяняющих свойств.

Однако наперекор тем мотивам, которые стимулируют желание человека к употреблению напитков, содержащих алкоголь, мы всегда сталкиваемся не только с пищевым воздействием этого химического вещества. В более общем виде можно отнести алкоголь к психоактивным веществам, которые даже в самых минимальных дозах способны существенно влиять на поведение человека [2–4]. Результаты «встречи» организма с алкоголем [4] хорошо и многократно описаны. С достаточно большой степенью приближенности их можно разделить на две большие группы – безусловно вредные и условно полезные.

Почему человек потребляет алкоголь или, выражаясь другими словами, каких последствий обычно человек ожидает от приема этого продукта. Очевидно, в этом своем отношении мы заметно отличаемся от того, как мы воспринимаем обычный прием пищи. В самом утилитарном отношении еда в любом своем качестве дает нам необходимую энергетическую подпитку, поставляет нам элементы для восполнения или развития структур организма. Не секрет, что в минимальных количествах алкоголь также является тем веществом, которое участвует в процессах жизнедеятельности организма. В частности, как утверждают медики, за счет этилового спирта обеспечивается 10 % энергетического обмена человека[14]14
  При этом следует помнить, что этанол не является питательным веществом, он не служит пластическим материалом для формирования тканей, не депонируется и при этом обладает определенной токсичностью.


[Закрыть] [4, 5]. Более того, наш организм сам вырабатывает это вещество, тем самым обеспечивая потребности жизнедеятельности. Однако вышеприведенное скорее является научным фактом, не имеющим явных практических выводов на реальное существование человека. Ибо для достижения хотя бы легкой стадии опьянения количество алкоголя по сравнению с естественным производством организма должно возрасти раза в три-четыре, а для тяжелой стадии – в десять и более раз. То есть алкоголь в дозах, превышающих естественную потребность, отравляет организм, причем иногда даже и с летальным исходом [2, 3]. Достаточно ограниченным является использование вещества и в медицинских целях [5]. Если сбросить со счетов применение спирта как дезинфицирующего средства или как хорошего растворителя для некоторых лекарственных средств, использование его как вещества, непосредственно воздействующего на внутренние процессы, минимально. Из истории Великой Отечественной войны известно, что в крайних случаях крепкие алкогольные напитки применялись в качестве наркоза. В некоторых случаях небольшие дозы спирта даются для снятия острого похмельного синдрома или при необходимости, чтобы быстро согреть организм после переохлаждения. Однако все эти случаи носят комплементарный характер [5].

Отношение человека к пище имеет не только сугубо утилитарный интерес. В более общем случае мы говорим о том, что человек при приеме еды стремится не только удовлетворить энергетические потребности, но и получить удовольствие. А это значит, что мы и в случае с алкоголем можем предложить подобный уровень рассмотрения, и говорить, в частности, про его вкусовые качества. Развитость таких индустрий пищевой промышленности, как виноделие или пивоварение, во многом объясняется борьбой именно за удовлетворение вкусовых потребностей организма, хотя в этом отношении проблема не должна упрощаться, ибо здесь борьба за вкус неразрывно связана с процессом его формирования.

И здесь мы от личного отношения «человек – алкоголь» переходим на социальный уровень, ибо употребление такого рода напитков это традиция, приверженность определенной системе воспитания. То есть отношение к алкоголю даже как к пищевому продукту формируется в процессе социализации человека, когда в том числе и через пребывание в лоне той или иной семьи прививается определенная система поведения, которая может включать и традиции потребления алкогольных напитков [1].

Традиции того или иного микросообщества в явной или не явной форме регламентируют и количество потребляемого напитка в большую или меньшую сторону. Вопросы: сколько пить, когда пить, как правильно закусывать, являются чрезвычайно распространенными в обыденном дискурсе, касающемся употребления алкоголя, более того, часто пропагандируется достаточно сомнительный навык как умение пить, а людей, которых опять на этом же обыденном уровне называют пьяницами или алкоголиками, часто характеризуют как людей, не умеющих пить. Находясь в этих же пока еще обыденных рамках обсуждения проблем коллективного употребления алкоголя, попутно нужно еще заметить следующую функцию алкоголя, которая, наверное, к сожалению, сложилась во многих обществах. Если потребление пищи в ходе различных мероприятий почти никак не регулируется, к алкоголю отношение другое. Более того, способность выпить зачастую является своеобразным пропуском в определенный круг общения.

Употребление алкоголя может иметь иную, кроме органолептической (доставляющей пищевое или иное вкусовое удовольствие), функцию. С давних лет это есть и определенный (скорее отрицательный, чем положительный) элемент социализации. То есть человек употребляет алкоголь не только потому, что ему нравится вкус, но и из-за того, что ему не хочется казаться «белой вороной» в определенном круге общения. Более того, здесь может действовать и инструмент, неким образом напоминающий социализацию, когда молодые люди, подражая взрослым, покупают спиртное, копируя тем самым образцы поведения, принятые в тех или иных слоях общества. Забегая немного вперед, мы можем видеть здесь и своеобразный порочный круг: на достаточно поздних этапах «знакомства с алкоголем» пьющие люди сознательно подбирают себе соответствующую компанию по интересам, которая способна казаться в тех или иных аспектах привлекательной и может втягивать в себя и людей, только начинающих знакомство с алкоголем.

Новый тезис для дальнейшего размышления может быть следующим: под влиянием некоторых социальных факторов человек может выпивать и тогда, когда ему не хочется, и в тех количествах, которые входят в противоречия с потребностями и возможностями его организма. И здесь мы должны рассмотреть следующую перипетию, которую можно условно назвать «проблемой дозы». Повторим еще раз, что в большинстве стран алкоголь относится к пищевым продуктам, а это значит, на законодательном уровне отсутствуют какие-либо ограничения, в том числе и по количеству его употребления, более того, не может быть установлена, безусловно, безопасная доза потребления напитков, содержащих этанол, применимых для определенного человека. Ибо в каждом конкретном случае она зависит от ряда факторов, связанных с определенными особенностями организма [5, 6]. Не останавливаясь больше на медицинских подробностях, отметим еще раз, что грань между тем, что алкоголь есть относительно полезное вещество, и тем, что он является весьма опасным для жизни человека веществом, очень неустойчива и расплывчата. Вместо этого справедливости ради нужно сказать, что на обыденном уровне разговоры о полезности алкоголя или его пищевой привлекательности являются некоторой ширмой, которая скрывает истинную причину потребления этого напитка, то есть скорее являются не объяснением, а оправданием. Эти свойства общеупотребительного дискурса хорошо изучены и подробно описаны и, более того, являются информативными индикаторами для оценки степени зависимости человека от спиртного [4, 7–10].

И здесь мы возвращаемся, наверное, к самой «знаменитой» характеристике этанола именно как психоактивного вещества. В сущности, это влияние на организм может быть описано двумя простыми тезисами [11–13]: с одной стороны, алкоголь поддерживает хорошее настроение, с другой – снимает последствия дурного расположения духа [12]. В более тяжелом случае, возникающем уже на этапе глубокой зависимости, человек иногда просто пытается уйти в забытье, «выпасть» из реальности, забыться, ничего не переживать, не чувствовать [10]. В принципе, в этих рамках формируется и отношение к спиртным напиткам как в обыденном сознании, так и в рамках, например, художественной литературы. Праздник как некая отдушина между суровыми буднями, как торжество в честь окончания какого-нибудь важного события обычно ассоциировался с выпивкой как неким расслабляющим и даже бодрящим действом.

Ввиду психоактивной привлекательности алкоголя возникает весьма простое и хорошо описанное желание, выраженное как в учащении употребления содержащих этанол напитков, так и в стремлении к увеличению дозы. Так, нейтральная и даже благоприятная для организма выпивка превращается в пьянство. Алкоголь обладает двумя весьма коварными свойствами, с одной стороны, для достижения желаемого состояния «приподнятого духа» требуется все более высокая доза, а с другой – постепенно возникает зависимость. В этом отношении он традиционно рассматривается в ряду других химических веществ, потребление которых действует по типу наркотика, сначала через закрепление определенной направленности на удовольствие, а затем в необходимости все более интенсивного повышения уровня потребления для достижения когда-то полученного эффекта. Так начинается пьянство уже не как употребление, а злоупотребление алкоголем.

Акцентируя внимание на социокультурных аспектах пьянства, необходимо рассмотреть это явление в исторической перспективе. Прежде всего мы должны обратить внимание на разделение обществ на традиционные и нетрадиционные. Если рассмотреть с этой точки зрения, например, Средневековье, то положение конкретного индивида, как правило, определялось его статусом, который, в частности, характеризовался жесткими рамками поведения. Более того, если произвести воображаемый диалог и спросить у некоего члена традиционного общества, почему он употребляет спиртные напитки в той или иной дозе или в некий определенный момент времени мы, скорее всего, услышали бы стандартный ответ, который был бы применителен к большинству других ситуаций того времени. Наш респондент, видимо, сказал бы примерно следующее: «Мы делаем это, потому что так поступали наши предки и предписано нам высшей силой» [14]. Что касается проблемы употребления алкоголя или злоупотребления им, этот же статус был и неким регулятивом, который ограничивал и дозу, и частоту [15]. А если исходить также из того, что девизом такого рода обществ было поддержание стабильности, жизнеспособности сословно-ограниченного социума при выполнении возложенных на него свыше функций, то существовавшие питейные традиции так или иначе выражали общепринятый образ жизни.

Если мы говорим о том, когда появились люди, которые с большей или меньшей степенью условности могут быть названы пьяницами, то это явление все же лежит в границах традиционного общества. Мы уже отмечали выше, что любые попытки установить четкую и общепринятую дозу, на которой употребление алкоголя превращается в его злоупотребление, всегда были безуспешными. И одной из причин провала этой деятельности в том числе было и то, что каждый человек весьма индивидуально реагирует на прием этого химического вещества. Эта реакция обычно рассматривается с нескольких позиций. С одной стороны, более или менее значительное превышение некоторого количества алкоголя приводит к отравлению этим продуктом, с другой – сама та граница, когда алкоголь из простого пищевого продукта превращается в психоактивное вещество, зависит от того свойства человеческого организма, которое мы называем толерантностью. И, наконец, для большой части людей определенная частота и количество употребления алкогольных напитков могут послужить запускающим механизмом для возникновения зависимости, когда человек в погоне за якобы положительным воздействием этого напитка начинает самостоятельно повышать дозу.

Даже в условиях жестко установившихся традиций, наверное, неминуемо было появление определенного количества людей, которые как характером, так и количеством употребления (может даже против своей воли) начинают выбиваться за пределы принятого, что, конечно, вызывало порицание со стороны общества. Из наиболее известных примеров можно вспомнить чугунную и тяжелую медаль за пьянство, учрежденную в России в петровскую эпоху. Но в этой исторической перспективе проявляется и экономический фактор, который в процессе регулирования потребления алкоголя начинает играть свою роль. Алкоголь относится к тем немногим продуктам, стоимость изготовления которых несоизмерима с возможной прибылью, которую можно получить от его реализации. Это часто бывало в истории, когда спаивание населения детерминировалось и экономическим механизмом, когда в рамках товарно-денежных отношений производители и продавцы спиртного максимально заинтересованы в росте потребления своего продукта.

Если рассмотреть белорусскую литературу, то уже примерно с конца XVI века мы можем найти в ней сетования на увеличение числа питейных заведений. Уже в статутах Великого Княжества Литовского мы находим примеры зарождения государственной политики по регулированию потребления алкоголя. Очень строг закон был к тем, кто спаивал людей, кто создавал тайные корчмы и питейные притоны. Можно привести специальную статью из Статута «О тайных корчмах»: «Усматривая также, что в этом государстве Великом Княжестве Литовском во многих местах по селам приумножилось своевольно много тайных корчем, которые приносят большой вред не только городам нашим и шляхетским, но не меньший вред и подрыв причиняют государству по той самой причине, что в таковых тайных корчмах постоянно происходят убийства, воровство, разбой и прочие многие беспорядки. Всего этого избегая, устанавливаем, желая то иметь, чтобы как в имениях наших государевых, так и в имениях княжеских, панских и шляхетских нигде не было тайных корчем, и подданные, как наши, так и панские, княжеские и шляхетские, пива не варили для шинка по селам в своих домах и не продавали… кроме постоялых дворов при гостиницах и больших дорогах, также в имениях панских и шляхетских, в которых для проезжих людей как еда, так и напитки в шинке могут быть» [16, с. 287].

Корчмы позднего Cредневековья можно назвать учреждениями демократическими, в которые могли зайти представители разных сословий. Однако если попытаться здесь реконструировать подходы белорусского средневекового права не по духу, а по сути, то настойчивая рекомендация княжеской власти размещать подобные заведения именно вдоль дорог дает основания предположить, что строились все же они для людей проезжающих, которые так или иначе использовали корчмы как для пропитания, так и для ночлега или временного проживания. То есть можно сказать, что в плане реализации алкогольных напитков подобные заведения мыслились государственной властью неким прообразом современной duty-free торговли, когда ряд напитков, которые мы теперь с некоторой долей условности относим к пищевым, предназначались для продажи именно людям пришлым. Однако так же очевидно то, что корчму интенсивно посещали и местные люди и, более того, она становилась местом встречи представителей разных сословий. Это наблюдение наталкивает нас за другую сторону вопроса, несколько выходящую за рамки этого сугубо исторического рассмотрения.

Позднее Средневековье и постепенный переход к капиталистической системе взаимоотношений означал одновременно и размывание сословных рамок. В общефилософском смысле эти процессы обычно связывают с резким ростом роли личного начала, которое проявляется через сложное и многогранное взаимоотношение между свободой и ответственностью. Очевидно, в таких условиях, когда человек шаг за шагом, используя слова из стихотворения «Непокоренный» [Invictus] английского поэта Уильяма Хенли (1849–1903), становится «хозяином своей души и капитаном своей судьбы»[15]15
  I am the master of my fate:
  I am the captain of my soul


[Закрыть], отношение к алкоголю может быть описано уже в других концептуальных рамках. Ибо с этих пор именно конкретную личность можно считать персонально ответственной за выбор того или иного образца культуры употребления алкоголя. Ведь говоря о застольных традициях, алкоголе как способе социализации, анализируя, например, политику государства в области его ограничения или упорядочения, мы иногда забываем, что сколько, где и когда пить, человек (исключая случаи запущенного алкоголизма) обычно решает сам. При этом наряду с пищевой, социальной и иными функциями, описанными выше, алкоголь выполняет и ту работу, которую с большой долей обобщения можно назвать компенсаторной функцией, и прежде всего при субъективной или объективной неспособности подняться на желаемый уровень самореализации или достигнуть тех целей, которые перед собой ставит человек.

Поэтому все меры так называемого внешнего регулирования так или иначе носят паллиативный характер. По сути дела, даже в либеральных обществах антиалкогольная политика так или иначе действует в рамках стратегии социального государства, когда власть или гражданское общество, заведомо признавая слабость и несовершенство человеческой природы путем доступных ему механизмов, пытается корректировать отношение человека с алкоголем, ведя по большому счету весьма безуспешную борьбу с пьянством, ответственность за которое так или иначе лежит на конкретном человеке. В этом контексте прежде всего необходим некоторый социологический срез, большинство стран, а также международные организации (см. в качестве примера [17, 18]) имеют так называемую алкогольную политику. Безусловно, ее описание и анализ нуждается в специальном и глубоком рассмотрении. В этом нашем контексте нас интересуют те приоритеты, на которые обычно опираются подобные политические программы.

Возьмем в качестве примера программу Евросоюза по снижению риска от злоупотребления алкоголем [19], а также анализ ее выполнения [20]. Среди приоритетов этих документов ограничение потребления алкоголя несовершеннолетними, снижение автомобильных аварий, вызванных пьяными водителями, уменьшение числа преступлений, совершенных на пьяной почве. И наконец, последняя группа приоритетов, отражающая озабоченность Евросоюза, – это влияние алкоголя на здоровье человека. Причем эти влияния традиционно разделяются на две большие группы – воздействие на общее здоровье и те нарушения психического порядка, которые вызываются чрезмерным употреблением спиртных напитков.

В этом контексте следует рассмотреть еще один непростой вопрос. Почему человек употребляет алкоголь, игнорируя те биологические, социальные и иные последствия, которые этот процесс может вызвать? Сразу надо сказать, что здесь мы можем отбросить момент случайности. При нарастании зависимости от алкоголя почти всегда психиатрами отмечается рост толерантности, когда естественная реакция организма на отравление делается сглаженной и человек становится способным потреблять все более высокие дозы. Другой вопрос, который здесь сразу же возникает, почему, несмотря на очевидность кратко описанных выше последствий, человек делает это? Наиболее простой ответ мы дали выше, когда рассматривали совместное употребление алкогольных напитков как некий момент социализации. То есть не так уж редки те случаи, что человек намеренно травит себя, чтобы не остаться за бортом той или иной компании, которая кажется ему желанной. Однако ключевым моментом, который регулирует отношение человека с алкоголем на том этапе, когда мы можем говорить о злоупотреблении спиртными напитками, является все же возникновение зависимости. В самом простом виде зависимость от алкоголя может быть сформулирована через следующий тезис:

«Человек пьет именно потому, что хочет выпить, а пьет все больше и больше, потому что предыдущих доз весьма быстро становится мало». Обычно при описании процесса порабощения алкоголем рассматриваются два рода зависимостей: психологическая и физиологическая, и если последняя, скорее всего, является чисто медицинской проблемой, психологическая зависимость, безусловно, выходит за эти рамки. В этом отношении весьма приблизительной становится и граница между пьянством как злоупотреблением спиртными напитками и алкоголизмом как болезнью, характеризующейся зависимостью от этанола [4].