Текст книги "«Бархатное подполье». Декаденты современной России"

Несостоявшаяся оргия в государственной библиотеке

Владимир Преображенский,

автор и продюсер фестиваля «Бархатное подполье»:

А вы знаете, дамы и господа, что самый же первый декадентский салон едва и не запретили? Причем на уровне Комитета по культуре города Москвы! Фактически в духе советской рок-н-ролльной конспирологии… Происходил салон, как я уже сказал, в Библиотеке искусств имени Боголюбова. А это, в общем-то, государственное учреждение. Соответственно, представителями местной администрации были очень милые тетушки лет 60 и больше, такие интеллигентные, приятно старорежимные… Когда я пришел к ним со своей идеей, говорил, разумеется, не столько про декаданс и абсент со спиритическим сеансом, сколько про Серебряный век, поэзию, традиции и вечные ценности. Поэтому нам и разрешили все это проводить.

Но! Будучи журналистом и тогда уже активно действующим пиарщиком, я, естественно, написал очень цветастый пресс-релиз этого события, который раскидал в различные СМИ. Там было сказано, что планируется неслыханное, изысканное мероприятие, «буйство красок и оргия стиля», «не для всех» и т. д. В общем, навертел, конечно, Преображенский, постарался. В итоге этот призывный анонс попал не только к редакторам различных изданий, но и лег на стол чиновникам в Комитете по культуре города Москвы. Человек, который это прочитал, просто, должно быть, остолбенел, и у него едва не случился инфаркт… В сознании должностного лица, видимо, сложилась совершенно однозначная и никак не допустимая картина. Из метафоры «оргия стиля» слово «стиль» как-то выпало, а «оргия», разумеется, осталось. Скандал налицо: в государственном заведении, в муниципальной библиотеке, памятнике архитектуры и истории, хотят устроить оргию! С абсентом и вызовом духов. Ужас! Запретить! Из высоких кабинетов тетушкам в библиотеку был звонок и расспрос с пристрастием. Те перепугались (не в последнюю очередь и за свои места), и, естественно, первым побуждением было тут же всю эту вакханалию прикрыть.

Дело спасла работавшая там моя знакомая, Наталья Смирнова, при посредничестве которой мы, собственно, все это и сотворили. Раздался ее звонок: «Володь, тут такая-то и такая-то ситуация, ты знаешь, как бы все на грани». А у меня уже реклама запущена, отменить никак нельзя. Говорю: «Ну, давай я подъеду и пообщаюсь с дирекцией, с тетушками и так далее». И тут у меня неожиданно родилась весьма креативная идея. Когда я встретился с администрацией библиотеки, то даже написал бумагу, где было строго прописано, что будет происходить в ходе мероприятия. И – внимание! – обозначил жанр запланированного действа так: «театрализованная лекция». Посвящена она, как значилось в моем документе, «истории декаданса в европейской культуре». А раз лекция, то, что называется, и взятки гладки: мы, дескать, рассказываем о культуре, фактически лекция носит такой… – ох! – гуманитарно-просветительский характер. Никакой оргии! Мы рассказываем об искусстве и вообще фактически приобщаем людей к культуре. Вот так удалось все повернуть!

До сих пор у меня хранится эта бумага, ставшая поразительным документом истории. Так что тот декадентский салон я, что называется, «залитовал», выражаясь языком подпольных 1980-х. В бумаге я указал, что обязуюсь не отходить от сценария лекции (который, естественно, прилагался) и не заканчивать все оргией. При этом меня предупредили, что, может быть, к вам придут некие проверяющие. Но в итоге никто не пришел. Все состоялось красиво, удивительно, а полуподпольность и полулегальность действа, равно как и связанная с этим определенная конспирация, только прибавили шарма и адреналина.

Посетителей первого декадентского салона «Бархатное подполье» было, как мы планировали, человек двадцать. Люди приехали совершенно из разных городов. Это было настоящее волшебство!

Музыкальная пресса тут же отреагировала:

«Бостонское чаепитие» приглашает погрузиться в декаданс

Группе «Бостонское чаепитие», выпустившей этой весной дебютный альбом «Шпионы гламура», постоянно тесно не только в амплуа рок-коллектива, но и вообще музыкального коллектива. Наверное, поэтому группа нередко вплетает в свои выступления элементы театрального действа – приглашает актеров, танцовщиц и стриптизерш, а сами музыканты любят цилиндры, бабочки и белые перчатки.

Пять лет назад группа стала во главе самопровозглашенного артистического движения «Бархатное подполье», быстро превратившегося в ежегодный красочный фестиваль, на котором выступают близкие к идеям эстетизма и декаданса музыканты, поэты, актеры, модельеры.

Но и этого мало. Теперь у лидера группы «Бостонское чаепитие» Владимира Преображенского стартовал новый проект, который обещает быть самым богемным событием этой осени. В начале октября в историческом особняке XIX века в центре Москвы состоялся первый декадентский салон Владимира Преображенского, куда не были допущены ни журналисты, ни фотографы. Однако событие оказалось столь значимым для декадентски настроенной публики, что, чтобы попасть в число избранных гостей (и купив при этом, кстати, недешевый билет), адепты стиля приехали специально из Киева и Тольятти.

Как говорят очевидцы, происходящее было похоже на заседание масонской ложи: в роскошном каминном зале со старинной лепниной были чайная церемония, дегустация абсента – любимого напитка декадентов прошлого, спиритический сеанс, мистические танцы, звучали нервная декадентская поэзия Бодлера и других французских символистов и, конечно же, изысканная музыка. «Бостонское чаепитие» обнаружило себя в виде дуэта Владимира Преображенского и клавишницы коллектива Алены Слинкиной, грациозно восседавшей за роялем.

22 ноября в московском клубе «Марсель» ожидается «продолжение банкета» – второй декадентский салон Владимира Преображенского, который будет не повторением первого, а, скорее, логическим продолжением. Будут звучать фокстроты и аргентинское танго, для всех желающих фотоателье «Ретрообраз» организует бесплатную фотосессию в винтажных платьях, а свои пикантные программы покажут театр «Шкатулка» королевы бурлеска Ляли Бежецкой и клуб нестандартных эротических фантазий «Черное. Красное» во главе с известной в тематических кругах Москвы госпожой Лоттой. Не обойдется без традиционных для салонов прошлого игр в фанты и дегустации абсента. Какой сюрприз приготовит со своей стороны группа «Бостонское чаепитие» на этот раз, пока остается загадкой. Тем не менее любопытные подробности предстоящего декадентского салона можно обнаружить на сайте фестиваля «Бархатное подполье» barhat-art.ru. Информационный партнер – «Новости шоу-бизнеса» newsmusic.ru.

03.11.2009

Писала пресса и еще об одном знаменательном событии, случившемся на этот раз в жизни «Бостонского чаепития».

Шпионы гламура в бархате

Одна из самых загадочных столичных рок-групп – «Бостонское чаепитие» во главе с идеологом куртуазного декаданса Владимиром Преображенским презентовала долгожданный альбом «Шпионы гламура». Напомним, Владимир одно время баловался журналистикой и был автором газеты «Якиманка. Молодежный проект», потому мы внимательно и пристрастно следим за его творчеством и предлагаем отчет Ильи Мунка об этом событии.

Певцы богемности, подпитанной абсентом и поэзией Бодлера, склонные к театральности и нервно-чувственному эпатажу, который они именуют «экстремальным сентиментализмом», и место для презентации выбрали необычное – кораблик, стоящий на Москве-реке в центре города, в котором недавно открылся андеграундный клуб «Челюскинъ». Итак, романтичный трюм, драпированный (что логично) рыболовными сетями с прикрепленными к ним масками, заполнила весьма специфическая публика: томные барышни в кринолинах и вуалях, окологотические джентльмены со следами грима, неопределенного рода занятий богемная братия, в нарядах которой чувствовались и небрежность, и элегантность одновременно. То есть все так, как предписывают каноны дендизма.

Ну а тон задавала сама группа. Минималистичная элегантность костюма, дополненная бабочкой и цилиндром г-на Преображенского, была с успехом выдержана – «Бостонское чаепитие» наконец обрело приятную визуальную законченность. В сегодняшнем виде это молодой барабанщик Михаил Протасов, басист Иван Дацюк, разумеется, сам Маэстро, а также замечательно дополнившие ансамбль девушки: красавица Катрин, играющая в группе на скрипке, и романтичная Маруся, на сцене не певшая, но шептавшая. Зато как!

Авторы декадентского фестиваля «Бархатное подполье» и эту вечеринку выдержали в близком их вкусу стиле. Играть не спешили!

В качестве сюрпризов публике были явлены модный ретропоказ от ученицы самого Зайцева Елены Лазаревой и поэт Гец Пилявский. И показ, и стихи имели успех, задав правильную атмосферу того самого «Бархатного подполья».

Искусственная роза, с которой появился лидер «Бостонского чаепития» на сцене, олицетворяла и элегантность, и декаданс, и романтизм одновременно и довольно органично смотрелась с его цилиндром и бабочкой.

Кто-то здесь хотел романтичного эстетизма?

 
Девушка, читающая Фаулза,
Любит абрикосы и клубнику,
Изучает «Книгу перемен»,
Тинто Брасса прячет, как улику…
 

А вот вам и декаданс:

 
Неспешность движений —
Как будто роняют цветы лепестки.
Ее губы влажны, как от поцелуев.
Пробужденный ручей несет ее тело вперед —
Там будет начало нового мира, там никто не умрет…
 

«Бостонцы» были в ударе и представили публике не только треки с альбома – ставшие хитами «Ноктюрн», «Последнее танго в Париже», драйвовые «Мультфильмы», психоделическую «Там. За стеной», но и новую программу (как мне показалось, более готическую и мистическую по духу). Названия композиций тоже говорили сами за себя: «Безумный художник», «Нарисованный мир», «Офелия», «Сны». Ну а под конец музыканты грянули и вовсе некуртуазной альтернативой – панковской «Что-то не так…» и прямо-таки апокалиптической композицией «Твой ласковый фюрер».

Афиша ко второму салону 2009 года

Во второй части программы эмоциональный Владимир Преображенский расстался с цилиндром и обнаружил причудливо свисающую по щеке челку, выкрашенную в зеленый цвет, – привет Бодлеру.

Обещанной в кулуарах оргии после выступления не последовало: сдержанность – неотъемлемая часть дендизма, которому наши герои пытаются следовать, разумеется по мере сил и возможностей.

«Бостонское чаепитие» стало сегодня одним из наиболее перспективных нишевых рок-проектов Москвы, рассчитанных на весьма специфическую публику. Впрочем, а когда декадансу была свойственна массовость? Группу сравнивают с ранней «Агатой Кристи» (распадающейся прямо на глазах), «Пикником» и «АукцЫоном», а значит, при правильном администрировании и продвижении коллектив может стать явлением по меньшей мере заметным и реализовать свой немалый потенциал, который пока воплощается, увы, как-то фрагментарно и импульсивно. Да и выступает «Бостонское чаепитие» редко. Зато теперь можно насладиться прослушиванием альбома «Шпионы гламура», чем мы, не откладывая в долгий ящик, и займемся.

Газета «Якиманка»

02.04. 2009

«Башня из слоновой кости» нашего времени

Олеся Закомолдина,

автор и координатор арт-проекта Tu es ma Rose

(vk.com/rosaceleste):

Оскар Уайльд, отстаивая независимость искусства от всех остальных сфер жизни, утверждал, что красота – один из видов гения, она даже выше гения, ибо не нуждается в объяснении. Постулаты, провозглашенные великим эстетом, декадентом и денди, и по сей день являются своего рода Священным Писанием для многих истинных художников, а также тех, кто интересуется такими течениями в искусстве, как эстетизм и декаданс. Эстет, адепт идеи «чистого искусства», стремился максимально абстрагироваться от реальности, не допуская ее в сферу искусства. Эстетизм и декаданс основаны на концепции элитарности искусства, признании того, что только избранным доступна способность чувствовать и понимать красоту. Стоит ли удивляться, что образ «башни из слоновой кости» стал своеобразным символом fin de siecle (общее обозначение периода конца XIX и начала XX века в истории европейской культуры), символом бегства от неприглядной действительности, символом одиночества художника в толпе. Гюстав Флобер в своих письмах часто использует образ башни из слоновой кости: «Больше чем когда-либо чувствую я теперь потребность жить в особом мире, на самом верху башни из слоновой кости, высоко над грязью, в которой барахтается большая часть человечества».

Эстетические течения, зародившиеся на рубеже XIX–XX веков, и в наши дни продолжают будоражить умы творческих людей, ученых и всех тех, кто неравнодушен к прекрасному. Несмотря на все обвинения, которые и сейчас звучат в адрес эстетизма и декаданса, интерес к культуре того периода не угасает, а в последние годы даже возрос. Быть может, это связано с тем, что и сами мы живем на рубеже веков, в переломные годы нашей истории. И вот спустя век уже новые адепты красоты, подобно Артюру Рэмбо, воспевают прекрасную Офелию в стихах.

Стоит ли говорить, что такие мероприятия, как «Бархатное подполье», были интересны мне как человеку искусства. Будучи автором и координатором собственного арт-проекта Tu es ma Rose, я многому научилась у Оскара Уайльда, занимаясь научными исследованиями его творчества. А посему я просто не могла не проявить интерес к деятельности Владимира Преображенского.

И поныне в моей памяти бережно хранится это прекрасное событие – первый декадентский салон, который нам с моим спутником довелось посетить. Волшебная атмосфера современного эстетизма и декаданса. Москва. Осенний вечер. Старинный особняк. Все весьма интригующе и таинственно, и это добавляет определенный шарм. Со словами в адрес охраны «на мероприятие» мы поднимаемся на второй этаж по широкой лестнице. Эти лестницы и залы помнят еще шаги известных деятелей искусства и культуры XIX века, а вокруг паркет, ковры, изящные портьеры, резные стулья и фортепиано. Спустя век здесь собираются ценители красоты, изящных искусств и утонченных удовольствий, современные декаденты, эстеты и денди – леди и джентльмены в шикарных нарядах. Полумрак, абсент и звон бокалов – все в лучших традициях декаданса. Последние штрихи, и гости вокруг стола. Хозяин вечера, как волшебник, то появляется, то исчезает. Он то ведет беседу с дамой, то поет, а то декламирует стихи вместе с очаровательными гостьями мероприятия, успевая вовремя поставить музыку и приготовить гостям абсент, естественно, не без помощи милых спутниц. В те несколько секунд тишины, которые вдруг возникают, становится слышен шелест карандашей художниц, пытающихся запечатлеть прекрасные мгновения.

В интригующий рассказ о декадентах, эстетах и денди fin de siecle искусно вплетены поэзия Бодлера и танец семи вуалей, музыкальный перформанс с хитами «Бостонского чаепития» и ароматы сандала, пачули и мускуса. Чайная церемония, окутывающая гостей темнота, и лишь несколько свечей вырывают из нее знатока секретов чая, рассказывающего о тайнах Востока. Аромат чая, магическое действо чайной церемонии и тихая, умиротворяющая музыка. Нет забот, нет проблем, есть только вы наедине с собой. Но мистика чая уступает место иной магии, тихая музыка сменяется пугающей, настает время обратиться к потустороннему. Два канделябра в руках, вино и специи, символы и тяжелый аромат благовоний. Прикосновение к тайне, прикосновение к интриге, прикосновение к прекрасному. Чарующее и мимолетное видение. «Последнее танго в Париже» в исполнении Владимира Преображенского, но не последняя встреча в Москве. Уникальный вечер, который стоил того, чтобы преодолеть тысячу километров и на несколько часов окунуться в атмосферу декадентского салона!

В заключение хотелось бы сказать, что можно как угодно относиться к декадентам нашей эпохи – скептически или снисходительно, иронично или серьезно, можно как угодно называть это явление – игрой в декаданс или стилем жизни. И не важно, препарирует кто-то декаданс и эстетизм как ученый или кто-то, подобно денди fin de siecle, стремится эстетизировать себя и пространство вокруг, – важно, собственно, не это. Важно то, что декаданс и эстетизм – настолько многогранные явления, что продолжают жить и волновать умы все новых и новых поколений. Важно то, что «башня из слоновой кости», появившаяся более века назад с легкой руки Шарль Огюстен де Сент-Бева, продолжает гордо возвышаться. И все новые и новые ценители красоты поднимаются по ее ступеням, чтобы, подобно Бодлеру или Уайльду, посмотреть на звезды, которые, как верно заметил Флобер в одном из своих писем, там «светят ярче».

«Вы оделись вечером кисейно…»

Араксия Модникова,

культуролог, владелица эксклюзивного бренда духов Maha Narayan:

Первый салон 2009 года был не просто декадентским мероприятием. Его уникальность в том, что создателям удался именно формат салона. Таковые в XXI веке никто не делал. Они были в моде гораздо раньше. До революции.

Надо сказать, что задача была изначально амбициозная. Но мы знали, за что беремся. Декаданс сложен тем, что это понятие очень обширное. К декадансу может быть отнесена как эпоха Бодлера и Уайльда, то есть конец XIX века, так и начало XX века и искусство модернизма. Мы говорим о декадансе конца 1930-х годов, можем говорить о декадентских тенденциях в современном кино, музыке, изобразительном искусстве.

Декаданс манит к себе таинственностью и изяществом. Тема порока постоянно сопровождает его, вкус чего-то запретного, искусительного неизменно манит. Отсюда неподдельный интерес к этому художественному явлению и такое количество почитателей, жаждущих делать декадентские мероприятия в Москве, Петербурге или Лондоне.

Однако на этом моменте и начинается самое интересное, потому что в большинстве своем фестивали превращаются в лучшем случае в вечеринку с БДСМ-уклоном и декламированием стихов современных поэтов, в худшем – тупо в БДСМ-вечеринку с оргией. Очень легко в этой теме скатиться в жутчайшую пошлость. Чем, надо сказать, иногда грешат некоторые современные «декаденты». И в этом есть резон, потому что провокация – неотъемлемая часть эстетики декаданса. Но провокация бывает разной.

В нашей провокации мы поставили на изящество и изысканность. На традиции «проклятых поэтов» и художников-модернистов. Идея была в том, чтобы сделать именно салон. С гостиной и хозяйкой салона, гостями, со всем полагающимся и соответственным антуражем. С дресс-кодом – все должны быть одеты строго в изысканное и черное.

Нам нужно было особенное помещение. Не ресторан, ни в коем случае не клуб, а что-то другое. Мы выбрали старый московский особняк в классическом стиле – Библиотеку искусств имени Боголюбова в уютном московском переулке. Внутри особняка было полное ощущение того, что время остановилось примерно в конце XIX века: лепнина, колонны, свечи, старинная мебель. Все строго и изящно. Идеально.

Мы решили, что это должно быть как спектакль, но с полным погружением и вовлечением зрителей-гостей. Сказка. Эстетическое воздействие на все органы чувств: визуально, тактильно, обонятельно. Девушки должны были читать стихи Бодлера и Рембо. Яркие и чувственные девушки – актрисы бурлеск-кабаре «Шкатулка» Ляли Бежецкой. В строгих черных платьях они декламировали бессмертные стихи бессмертного Бодлера. Ему бы понравилось. На экране транслировались картины прерафаэлитов, Бердслея, Бакста. Владимир Преображенский в цилиндре и белых перчатках и его группа «Бостонское чаепитие» исполняли свои песни. Были спиритический сеанс и чайная церемония. Хозяйка салона, ваша покорная слуга, одетая, как бердслеевский мальчик, в полупрозрачную шифоновую рубашку, устроившись на банкетке, рассказывала об Уайльде и Уистлере, о Бодлере и Томасе де Куинси, о Россетти, Саломее, эпохе fin de siecle, показывала картины, демонстрировала ароматы изысканных аттаров, модных в то время.

Нам все удалось. Гостей было немного – по нашей задумке это было камерное мероприятие. Все, кто был, оказались часа на четыре выкинуты из реальности и перемещены в пространство с благоуханными ароматами, свечами, поэзией, музыкой и танцами. Словно в другом веке. И дело не в реконструкции исторической точности эпохи. Нашей задачей было воссоздать атмосферу этого таинственного и манящего декаданса. Такого, как мы его себе представляем. Соткать пространство из запахов, звуков, теней и полутеней. Добавить чуточку искусства и хэппенинга, как завещали нам поэты-сюрреалисты. Причем все это к тому же должно быть интересно, чтобы зрители могли узнать что-то новое.

Салонность удалась сполна. Гости были зачарованы и очарованы. Всем понравились и зрелищность, и информативная часть салона. И танец семи покрывал – сюрприз, который мы подготовили. Этот танец – отдельный декадентский фетиш, так как Саломея – одна из главных героинь и фам фаталь декаданса, описанная пером Уайльда и Малларме, кистью Моро, Бердслея Бакста и многих других художников. Один из самых ярких образов этой легендарной иудейской принцессы принадлежит Уайльду. Пьеса «Саломея» – шедевр декадентской поэтики. При жизни ее создателя пьеса ни разу не была поставлена, в основном из-за существовавшего в те времена закона о запрете постановки библейских сюжетов. Уайльд не просто «поигрался» с библейским сюжетом, он сделал его вызывающе чувственным и эротичным – поистине декадентским. Страсть и чувственность правят в этой истории, телесность, столь дорогая декадансу и начинающая свое победное шествие в западной культуре. «Я хочу поцеловать твой рот», – говорит царевна хрипло молодому пророку. Она говорит ему вещи, достойные Песни Песней. Она, как завороженная, твердит ему про кудри и про уста, и это очень и очень на грани фола. Уайльд планировал, что Саломею в постановке будет играть Сара Бернар, «Змея древнего Нила», и что у нее будут специальные серьги с благовониями, и что на сцене будут огромные курильницы, и что кульминацией будет, конечно же, танец и семь слоев запаха. И это должно было стать такой декадентской феерией ароматов и зрелища. Однако современники не поняли, и поэзия разбилась о жестокую реальность. Из-за пожарной безопасности, запрета на постановку сюжетов из Библии и дальнейшего суда над автором всей этой красоте не суждено было воплотиться. Далее образ Саломеи неоднократно использовался художниками модерна. Постановка «Саломеи» даже в начале XX века оставалась проблемой, и ее пришлось замаскировывать под другое. Например, Фокин вместе с Идой Рубинштейн, которая грезила о Саломее, поставили балет «Ночь Клеопатры», где она танцевала танец семи покрывал и привела всех в глубочайший восторг. Были еще и «Царевна», и «Шахерезада» – и образ иудейской царевны, попросившей голову пророка из-за неутоленной страсти, независимо от названия, всегда оставался в центре поэтики. В Советской России после победы коммунизма был отменен закон Синода о запрете постановки библейских сюжетов. И Таиров поставил потрясающую «Саломею» с великолепной Алисой Коэн и конструктивистскими декорациями Экстер.

Ляля Бежецкая

Так вот, когда мы решили делать свой танец семи покрывал, у нас за плечами была такая интересная история предыдущих постановок. Мы ни в коем случае не ставили задачей продолжать театральную традицию мастеров, но решили: раз уж у нас уникальный декадентский салон, то Саломеи не может не быть. И конечно, девушка была не Ида Рубинштейн, но не менее органичная в своем образе Ольга Сюткина, которая танцевала с огненным подсвечником на голове. У нас получилась такая квинтэссенция роковой женщины эпохи fin de siecle осенним вечером 2009 года. По крайней мере, мы постарались.

Не было ни камер, ни журналистов. И хорошо. Это было неповторимо, уникально, спонтанно. В эстетике декаданса.

Творческий тандем Владимира Преображенского и Араксии состоялся именно потому, что мы оба прекрасно понимали, что делаем, и работали в одной тональности. Когда работаешь с такой тонкой материей, как декадентская эстетика, важно понимать, что кроется за всеми этими покровами. Важно соблюдать всю эту игру полутонов и лунного света. У нас с Вольдемаром было абсолютно четкое понимание того, как должен выглядеть декадентский салон. Поэтому все удалось.