Текст книги "Мультимедийная журналистика"

В профессиональных разговорах о достоверности информации часто встречаются слова «верификация» и «фактчекинг». Верификация соотносится с эмпирическими подтверждениями истинности тех или иных утверждений. Фактчекинг отсылает к проверке фактов на достоверность.

Сфера употребления термина «верификация»[257]257
  Верификация // Философский словарь. М.: Палимпсест; Этерна, 2012. Цит. по: <http://philosophy_sponville.academic.ru/297/%D0%92%D0%B5%D1 %80%D0%B8%D1%84%D 0%B8%D0%BA%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F> (дата обращения 04.09.2016).


[Закрыть] очень широка и охватывает множество наук, в том числе технических и естественных. Слово же «фактчекинг» закрепилось за сферой журналистики и медиа. Есть основания считать этот неологизм все же не варваризмом, а профессионализмом, профессиональным термином, поскольку русскоязычного аналога-термина (а не просто словосочетания «проверка фактов») пока не придумано.

Очевидны смысловые пересечения обозначенных терминов, однако сферы применения и объемы понятий достаточно сильно различаются. Экспресс-анализ научных публикаций на словоупотребление через открытую базу электронной библиотеки «Киберленинка»[258]258
  См.: Киберленинка: научная электронная библиотека открытого доступа (Open Access). <http://cyberleninka.ru/>.


[Закрыть] показывает, что публикаций с упоминанием фактчекинга всего четыре. Тогда как научных статей, упоминающих верификацию, – более 15 тыс. только по базе ВАК. Большая их часть относится к сфере медицины и здравоохранения.

В такой ситуации развитие и закрепление термина «фактчекинг» применительно к социальным коммуникациям, сферам медиа и журналистики видится более предпочтительным и рациональным. Хотя и слово «верификация» вполне обоснованно может употребляться во многих случаях в качестве синонима (особенно в смысловом сочетании «верификация информации»).

Исходя из сказанного, «фактчекинг» в медиасфере можно определить как набор принципов, подходов и техник проверки фактов и/или верификации информации.

Понимание процесса фактчекинга мы предлагаем построить на формуле: «Фактчекинг = Осведомленность + Технологии/инструменты + Опыт». Такое понимание сформировалось в ходе непосредственной журналистской работы автора раздела, его научно-исследовательской деятельности, а также участия в качестве спикера и тренера в ряде образовательных проектов.

Важно, что отсутствие хотя бы одного элемента делает процедуру фактчекинга затруднительной, а результаты сомнительными. Фактчекинг – не просто универсальная технология, но и очень персональный, творческий процесс.

Под «осведомленностью» понимается знание основных приемов искажения информации в медиапространстве, знание фейк-проектов и фейковых медиастратегий (fake-news проекты, пранкеры, мокьюментари и проч.).

«Технологии и инструменты» – это то, что можно накапливать и развивать, без искажений и в полном объеме передавать, чему можно научить и что можно осваивать (даже самостоятельно).

«Опыт» – это персонально и практически реализованная деятельность с помощью инструментов на базе осведомленности. Опыт включает и негативные, неудачные практики, что повышает его ценность. Хороший фактчекер имеет за плечами богатый опыт ошибочных действий и неверных рассуждений.

Ошибок не следует бояться, но необходимо их старательно и ответственно исправлять, чтобы накапливать критический опыт и повышать запас прочности персональной системы фактчекинга. Выражаясь словами Нассима Талеба: «Чем старательнее вы избегаете мелких ошибок, тем больший урон вам нанесут крупные»[259]259
  Талеб Нассим Н. Антихрупкость. Как извлечь выгоду из хаоса. М.: КоЛибри, 2014.


[Закрыть].

В основе фактчекинга лежит представление о том, что существует триада «событие-факт-фактоид». Событие – это череда изменений в пространстве и времени, с участием людей или без. Факт – это подкрепленное надежными свидетельствами событие. Фактоид, соответственно, противоположен факту – это изначально несуществующий факт, выдумка, небылица. Но, будучи опубликованным в медиа, фактоид получает живую реакцию и оценку людей.

Более распространенным синонимом фактоида можно считать слово «фейк». Таким образом, вокруг события формируется круг достоверных фактов и ложных фактоидов, фейков. Задача фактчекинга в этом случае – отделить одно от другого, выявив фейки и подтвердив факты.

Фактчекеру противопоставлен фейкмейкер, который сознательно или нет создает фейки. Если параметры достоверности фактов более-менее очевидны, то вариаций фейков несколько больше. Мы предлагаем рассматривать как минимум две модальности фейков: непреднамеренные фейки-ошибки и сознательные фейки-обманки.

К фейкам-ошибкам относятся непреднамеренные и неосознанные опечатки, неточности, распространенные заблуждения, невнимательность или леность автора. Это фейки пассивные, они легко выявляются при должном усердии, разоблачаются и не сопротивляются разоблачениям. С ними бороться легко – достаточно внимательности, добросовестности и выстроенной системы фактчекинга.

К фейкам-обманкам следует отнести умышленную необъективность, пристрастность, зависимость и ангажированность автора, сознательные манипулятивные конструкции. Это фейки активные, за ними стоят люди с умыслом и собственными интересами, которым невыгодно разоблачение фейков. Поэтому такие фейки активны, они сопротивляются разоблачениям, с ними бороться существенно сложнее.

Если работа с первым типом фейков, скорее, относится к инструментальным задачам редакций и авторов, то работа со вторым типом – это серьезная общественная проблема. А также предмет научных и прикладных исследований (хотя, безусловно, фейки первого типа также поддаются исследованиям и научному осмыслению).

Принципы фактчекинга помогают не только в реализации прикладных практик, но и при осуществлении различных направлений исследований – как, например, изучение идеологем (идеологизированных слов). Уже упоминалось, что за активными фейками всегда стоит чей-то интерес, присутствует фейкмейкер, которому выгодно поддерживать или даже укоренять фейки в общественном сознании. Манипуляторы самого высокого уровня занимаются конструированием идеологем, используя особенности человеческой психики. В частности, формируют и поддерживают социальные стереотипы и ценностные установки, которые могут быть использованы в качестве мишеней, на которые направлены идеологемы, чтобы поменять образ мыслей и действий реципиентов такого манипулятивного воздействия.

Исследования идеологем – это многоуровневая работа по сопоставлению как качественных, так и количественных данных, область междисциплинарных исследований на пересечении истории, культурологии, литературоведения, психологии, медиаисследований, коммуникативистики и ряда других наук. Идеологемам посвящено немало работ российских исследователей[260]260
  См., например: Гусейнов Г.Ч. Д.С.П.: Материалы к Русскому Словарю общественно-политического языка конца XX века. М.: Три квадрата, 2003; Гусейнов Г.Ч. Советские идеологемы в русском дискурсе 1990-х. М.: Три квадрата, 2004; Одесский М.П., Фельдман Д.М. Поэтика террора и новая административная ментальность. М.: РГГУ, 1997; Купина Н.А. Тоталитарный язык: Слова и речевые реакции. Екатеринбург, 1995; Фельдман Д.М. Терминология власти: Советские политические термины в историко-культурном контексте. М., 2006.


[Закрыть], в том числе изучением идеологем с привлечением современного цифрового инструментария занят и автор данного раздела[261]261
  См.: Корнев М.С. Идеологема «кулак» в советской пропаганде (на материалах газет «Правда» и «Известия»): дис… канд. филол. наук: 10.01.10. М., 2006; Корнев М.С. Материалы к исследованию идеологем в современных цифровых сетевых коммуникациях // Вестник РГГУ. 2016. № 4. С. 114–120.


[Закрыть].

Однако нас, конечно, больше интересует фактчекинг в работе мультимедийной редакции и журналиста-практика. В целом фактчекинг и верификация информации в современных медиа может рассматриваться и как отдельная предметная область, и как часть комплексных, междисциплинарных исследований с привлечением различных методов и инструментов. Поскольку сама по себе тема достаточно широка, остановимся на конкретной предметной области, адекватнее всего применимой в рамках тематики данного учебника: фактчекинг и выявление фейков преимущественно в цифровых медиа.

Наиболее полезными и результативными для повседневной практики и развития прикладного фактчекинга, с точки зрения автора, представляются три направления:

1) изучение принципов и инструментов фактчекинга;

2) осмысление практик распространения и технологий распознавания фейков;

3) анализ фейков как медиастратегий и медиаформатов.

На практике нередко все три пункта совпадают в рамках рассмотрения практических примеров, но искусственное разделение помогает лучше отследить различные аспекты того или иного случая распространения фейка, понять внутреннюю логику и механику процессов.

Кроме того, названные три направления рифмуются с моделью «Фактчекинг = Осведомленность + Технологии/инструменты + Опыт».

Пройдемся по ним последовательно.

1. Принципы и инструменты фактчекинга.

Принципы фактчекинга – это не свод устоявшихся правил, а набор вспомогательных техник и подходов, которые помогают сфокусировать «оптику» исследователя или расследователя на предмете. Базовыми принципами можно считать профессиональное сомнение, скептицизм и критицизм. В статье «Фактчекинг: 5 надежных способов проверить информацию»[262]262
  См.: Корнев М.С. Фактчекинг: 5 надежных способов проверить информацию // Блог MediaToolbox.ru. <http://mediatoolbox.ru/factchecking/> (дата обращения 04.09.2016).


[Закрыть] была предложена прикладная модель из пяти принципов, которые призваны помочь любому человеку (и в первую очередь журналисту и медиакоммуникатору), который решил проверить факты на достоверность и подтвердить подлинность информации.

Тезисно эти принципы выглядят так.

1. Ищите первоисточник или подтверждение информации из нескольких независимых источников.

2. Спросите противоположную сторону.

3. Учитесь распознавать фейки.

4. Помните: точность фактов важнее сенсации.

5. Используйте социальные сети осторожно.

Можно предложить и иную схему работы фактчекера, хорошо зарекомендовавшую себя в образовательной и тренинговой деятельности. Эту меметичную модель можно обозначить как «Четыре принципа фактчекинга и верификации информации»[263]263
  См.: Корнев М.С. Когда сведения становятся фактами. Фактчекинг: виды и методы // Цифровая презентация для семинара-тренинга «Методы верификации и легализации информации», май 2016. <http://www.slideshare.net/mkornev/ss-62490713> (дата обращения 04.09.2016).


[Закрыть].

1. «Не верю!» Профессиональное недоверие, критический подход.

2. «Предупрежден – значит вооружен». Осведомленность: фейк-проекты, пранкеры, мокьюментари и прочее + знание специфики темы.

3. «Что было – то будет». Кейсы и практики, схемы и логики.

4. «Личный медиатулбокс». Платформы и инструменты.

Существует и рекомендательная модель фактчекинга для редакции

«Стратегии и уровни фактчекинга для СМИ»[264]264
  См.: Корнев М.С. Этические принципы в цифровой расследовательской журналистике // Там же.


[Закрыть], где предлагается разбить стратегию фактчекинга на четыре уровня, на каждом из которых необходимо выполнить ряд действий. Вот эти уровни.

1. Профессиональный: уважение принципов – > внедряйте «заповеди», «догмы».

2. Редакционный: стандарты и инструкции – > задавайте правила игры.

3. Инструментальный: техники и инструменты – > внедряйте новые технологии.

4. Персональный: осведомленность и опыт – > устраивайте обучение и обмен опытом.

Специалистами активно ведется также работа по систематизации некоторых основных инструментов цифрового фактчекинга. Как проверять фото и видео в сети? Как верифицировать высказывания? Насколько важно обращать внимание на точность перевода с других языков? Как работать с поисковиками и метриками, базами данных и социальными медиа? Эти и многие другие полезные навыки должны быть освоены всеми журналистами[265]265
  См. об этом подробнее: Корнев М.С. Онлайновые методы проверки источников и контента // Цифровая презентация…


[Закрыть].

Все названные модели не противоречат базовым установкам и принципам фактчекинга и являют собой набор комбинаций ключевых элементов с различными смысловыми акцентами. Таким образом, набор ключевых принципов может быть как сведен до одного базового («профессиональный скептицизм»), так и расширен на несколько пунктов за счет детализации подходов и инструментов.

Что касается систематизированного и описанного инструментария для фактчекинга, то, пожалуй, главным и единственным как образовательным, так и практическим пособием следует считать издание «Verification Handbook»[266]266
  См.: <verificationhandbook.com>.


[Закрыть], которое распространяется бесплатно в цифровой версии. Кроме того, ряд систематизированных и полезных рекомендаций в сфере проверки UGC-контента (User-Generated Content – пользовательский контент) содержится в сборнике статей WAN-IFRA «Тенденции развития ньюсрумов – 2014» и иных электронных сборниках статей, посвященных проблемам цифровых медиа.

2. Практики распространения и технологии распознавания фейков.

На тему практик распространения и распознавания фейков (или на пересечении с этой темой) в последнее время появляется все больше прикладных проектов. В России популярность получил, например, проект бывшего сотрудника «РИА Новости» Алексея Ковалева «Лапшеснималочная»[267]267
  См.: <noodleremover.news>.


[Закрыть], который разоблачает пропагандистские конструкции прогосударственных медиа и спикеров.

Практический опыт концентрируется также и в расследовательских группах. Яркий пример – команда Conflict Intelligence Team[268]268
  См.: <citeam.org>.


[Закрыть], которая занимается расследованиями участия в военных конфликтах российских силовых структур. Правозащитная соцсеть «Так-так-так»[269]269
  См.: <http://taktaktak.ru/>.


[Закрыть], помимо юридических консультаций, проводит также коллаборативные расследования, использует механизмы краудсорсинга и возможности современных цифровых коммуникаций.

Достаточно много ресурсов, ставящих перед собой задачу разоблачения фейков в современных медиа, появляется как ответ на вызовы информационных войн. Скажем, в результате революционных украинских событий и вооруженного конфликта на юго-востоке Украины возник русскоязычный проект StopFake[270]270
  См.: <stopfake.org>.


[Закрыть].

Если говорить об англоязычном сегменте Интернета, то там существует немало специализированных проектов, посвященных фактчекингу и проверке достоверности информации и накопивших солидный практический опыт противостояния фейкам: это Storyful.com, FactCheck.org, PolitiFact.com, The Fact Checker (проект «The Washington Post») и ряд других. В русскоязычном же сегменте Интернета на данном этапе наблюдается бурный рост интереса к теме фактчекинга, но развитых, известных массовой аудитории и востребованных ею сервисов пока мало.

Еще сложнее обстоят дела с пошаговой инструкцией для распознавания фейков, особенно если они представляют собой фейки второго типа (умышленные «обманки») и созданы опытным фейкмейкером. Составить единый универсальный алгоритм довольно сложно – здесь все же более универсальными инструментами оказываются упомянутые выше принципы плюс опыт и профессиональное чутье исследователя.

На высшем уровне фактчекинга уже можно говорить о комбинированных приемах, расследовательских стратегиях. Тут реализуется мастерство найти и определить источник, «разговорить» его и получить достоверные данные, реконструировать события, проанализировать наработанный массив и синтезировать корректные выводы. По сути, на этом уровне работа медиарасследователя мало чем отличается от работы детектива.

Общий алгоритм расследовательской стратегии отражается примерно такой последовательностью.

1. Сбор и обработка первичной информации. Выделить в исходном сообщении источники и свидетельства: высказывания людей, фотографии и видео, указания на действия, которые можно попытаться перепроверить (видел, разговаривал, звонил, проезжал мимо, на чем и куда вылетел или выехал и проч.). Если сообщений много, то сопоставить их, выделить сходные и разнящиеся сообщения. В дальнейшем не только проверять расхождения, но и перепроверять совпадающие свидетельства.

2. Работа с источниками. Проверить и перепроверить свидетельства людей: напрямую или косвенно, попросить экспертов оценить эти свидетельства, сопоставить сказанное людьми с материально зафиксированными данными (время, место, погода, расположение предметов). Особое внимание уделить «цифровым следам», которые оставляют люди: их аккаунты, упоминания, комментарии, фото и видео, попадания в базы. Перепроверить реальность самих источников: как людей, так и «объективных» данных.

3. Систематизация и выводы. Систематизировать собранную информацию, выстроив иерархию из достоверно проверенных и перепроверенных сведений и сомнительных свидетельств. Исходя из полученной конфигурации или постараться подтвердить слабо подтвержденные факты, вернувшись к пунктам 1 и 2, или исключить их из логических построений.

На деле подобная технология может быть проще и компактнее, так как не существует универсальной модели. Скажем, уже упомянутый случай с ложной новостью о Дональде Трампе, якобы защищающем российских паралимпийцев, был расследован и подтвержден как фейк Алексеем Ковалевым, создателем проекта noodleremover.news. В этом кейсе суть подхода Алексея Ковалева в том, что он, даже будучи осведомленным о фейковых выбросах с сайта oppps.ru, сначала просмотрел все сообщения (попутно выявив также и тех, кто не попался на этот вброс) и зафиксировал множественные факты тиражирования фейка. Далее он описал схему такого рода вбросов, пройдя по всей цепочке предложенного выше алгоритма: собрал факты, выявил источник фейка, описал реакцию СМИ на этот фейк и сделал выводы.

Но расследователь пошел на «второй круг» и вышел на контакт с создателем фейкового сайта и автором вбросов (вернувшись снова на предыдущие ступени по сбору первичной информации и работе с источниками). Здесь, после беседы с первоисточником, он вскрыл мотивы фейкмейкера и сумел подняться на более высокий уровень обобщений, который продолжил в следующей публикации про международные практики легитимизации недостоверной информации[271]271
  См.: Ковалев А. Как западные лапшесниматели проиграли Трампу и Брекситу (и что делать нам) // Noodleremover. 01.09.2016. <https://noodleremover.news/worldoflapsha-512505 bacb4f#.wcw2rb9yo> (дата обращения 09.09.2016).


[Закрыть].

3. Фейки как медиастратегия и медиаформат.

Одной из самых увлекательных тем последнего времени стоит признать появление и развитие фейковых сущностей: персоналий, новостей, медиа. Цели таких фейковых сущностей разнятся от увеселительных, исполненных без серьезного умысла, до политических с реальными последствиями. Здесь важно не только изучать свершившиеся фейки, но также быть осведомленным о форматах и персоналиях, чтобы не стать жертвой целенаправленной атаки.

Практика использования и конструирования фейков для получения запланированного эффекта известна со времен традиционных медиа, в частности, кино и телевидения. В жанре мокьюментари (т. е. псевдодокументалистики), например, выступает американский комик Саша Барон Коэн[272]272
  <https://www.kinopoisk.ru/пате/41294/>.


[Закрыть], который создал ряд псевдообразов, с помощью которых провоцирует зачастую ничего не подозревающих людей. В российской практике на телеканале НТВ резонансно прошел мокьюментари-сериал «Россия. Полное затмение»[273]273
  <http://www.ntv.ru/peredacha/Rossiya_Polnoe_zatmenie/
  last23819832/>.


[Закрыть] Андрея Лошака.

Отдельно можно рассматривать жанр «журналист меняет профессию» как фейк-стратегию поведения медиа для получения общественно значимой информации, но такие явления тяготеют, скорее, к рассмотрению в русле дискуссий о профессиональной этике[274]274
  См. об этом, например: Корнев М. Сетевая этика и цифровая прагматика: как быть журналистом и оставаться человеком в современных массовых коммуникациях // Quo Vadis: что происходит онлайн? Понять, чтобы двигаться вперед: сб. ст. [Электронный ресурс]. АНРИ-Медиа, Fojo Media Institute, 2016. <http://anri-media.ru/fls/2016/quo_vadis.pdf> (дата обращения 08.09.2016).


[Закрыть].

На поле массмедиа и журналистики проявили себя также специальные сатирические проекты и псевдоСМИ. Так, за рубежом популярностью пользуется развлекательный проект «The Onion»[275]275
  <http://www.theonion.com/>.


[Закрыть]. В России псевдоновостями и квазитележурналистикой совершенно открыто занимается проект «HOBOSTI»[276]276
  <http://hobosti.ru/>.


[Закрыть], а также существовавший до недавнего времени псевдотелеканал «Реутов-ТВ»[277]277
  <http://reutov-tv.2x2tv.ru/>.


[Закрыть]. Маскируются под новостные медиа такие сайты, как SMIXER[278]278
  <http://smixer.ru/>.


[Закрыть] и РИА Fognews[279]279
  <http://fognews.ru/>.


[Закрыть]. Цифровое издание TJournaP[280]280
  <https://tjournal.ru>.


[Закрыть] регулярно отслеживает фейковые новости (материалы доступны по тегам #фейлыСМИ и #фейки).

Наиболее интересными сегодня среди фейковых медиастратегий видятся различные активные практики, практики digital-агрессии в плоскости «человек-человек»[281]281
  См. об этом подробнее: Корнев М.С. Digital-агрессия: Что делать и кто виноват? // Журналист. 2015. № 3. С. 44–45; Digital-агрессия: что делать и кто виноват? [Электронный ресурс] // Сборник статей к научно-практической конференции / под ред. М.С. Корнева. М.,
  2015. <http://www.slideshare.net/mkornev/ss-51397910> (дата обращения 04.09.2016).


[Закрыть], связанные с созданием псевдосущностей (аккаунтов, персонажей, сообщений, реакций и проч.). Эти практики или переносятся из онлайна в офлайн, или же изначально создаются для офлайна с целью тиражировать результат в онлайне. К таким сетевым практикам можно отнести пранк, троллинг, организованные анонимные сообщества.

В жанре пранков и социальных экспериментов работают как отдельные персоналии (пранкер Вован[282]282
  <www.youtube.com/user/Vovan222prank>.


[Закрыть]), так и пранк-группы (Rakamakafo[283]283
  <www.youtube.com/user/rakamaka4>.


[Закрыть]). Результаты аудио– и видеопранков публикуются, как правило, на видеохостинге YouTube и дистрибутируются через социальные сети.

Отдельно стоит отметить агрессивно настроенные группы анонимов с фейковыми аккаунтами, организованными вокруг субкультурных сообществ. В частности, такой медиаформат, как «имиджборд» (в России наиболее известен ресурс «Двач»[284]284
  <https://2ch.hk/>.


[Закрыть]) позволяет множеству анонимов создавать темы и ветки обсуждений. Часто в таких сообществах готовятся провокации, «набеги» на ничего не подозревающие сетевые группы. Такого рода агрессивные действия зачастую принято называть «троллингом»[285]285
  См. об этом подробнее: Корнев М.С. Как противодействовать троллингу и агрессивному поведению в сети // Журналист. 2014. № 11. С. 45–48.


[Закрыть].

В свете комплекса вопросов цифровой агрессии появляется еще одна важная тема, о которой необходимо упомянуть как для развития большей осведомленности, так и для понимания глубины проблемы: даркнет, или скрытая сеть. Там зачастую скрываются, живут и развиваются невидимые, но важнейшие процессы[286]286
  О даркнете см. подробнее: Корнев М.С. Обратная сторона Интернета // Журналист.
  2016. № 1. С. 53–55; Туровский Д. Зашифрованное подполье. Оружие, наркотики и личности на продажу в русском «глубоком интернете» // Meduza. 15.08.2016. < https://meduza.io/ feature/2016/08/ 15/zashifrovannoe-podpolie> (дата обращения 09.09.2016).


[Закрыть]. Вокруг этой невидимой без специальных программ зоны ходит много мифов и даже мистики. В данном случае не стоит путать действительно технически ограниченный доступ в дарквеб и ограничение доступа в закрытые группы и сообщества на популярных социальных площадках. В мае 2016 г. ряд самоубийств подростков ассоциировали чуть ли не с закрытой сектой в сети «ВКонтакте», что при более детальном фактчекинге и доскональной работе с источниками оказалось не совсем так. Однако материал Галины Мурсалиевой «Группы смерти» в «Новой газете» взорвал Рунет и действительно поднял волну общественных расследований[287]287
  Мурсалиева Г. Группы смерти // Новая газета. № 51. 16.05.2016. <http://www. novayagazeta.ru/society/73089.html> (дата обращения 09.09.2016).


[Закрыть]. К октябрю 2016 г. этот материал просмотрен без малого 2,5 млн раз.

Наиболее освоенной пользователями зоной дарквеба принято считать сеть TOR, доступ в которую обеспечивает одноименный браузер. Сеть скандально известна свободным доступом к наркотикам и оружию, поддельным документам, краденым кредиткам, детской порнографии и прочим действительно неприемлемым и социально опасным вещам. Владельца и создателя в прошлом популярной в TOR торговой площадки Silk Road Росса Ульбрихта (Ross Ulbricht) власти США приговорили к пожизненному заключению.

Однако было бы ошибкой считать дарквеб средоточием мирового зла. Свобода скрытой зоны глобальной сети инструментальна. Сетью могут пользоваться не только люди с деструктивными, противозаконными и аморальными целями, но и журналисты, общественные организации, гражданские активисты. Самые громкие и значительные разоблачения и расследования были бы невозможны без использования этих зон: от «сливов» Эдварда Сноудена и «Анонимного интернационала» до расследований Алексея Навального и проекта «Panama Papers».

Слабая освоенность скрытой сетевой среды – в большей степени проблема людей с созидательными ценностями, нежели проблема самой сети. Проблема в их слабой осведомленности и медиаграмотности. Часто для того чтобы получить нужную информацию, заблокированную в одном из государств, достаточно подключения по VPN. Сервисы типа Hola (правда, считающейся на сегодняшний день не слишком безопасной) или ZenMate помогают обойти блокировки, и этих средств хватает для получения искомой информации без погружения в даркнет.

В заключение отметим, что обзор ряда принципов, ресурсов и инструментов фактчекинга и верификации информации в условиях современных цифровых медиа – это только первые шаги к становлению и развитию борьбы с фейками со стороны современных редакций и мультимедийного журналиста. Важно также осознавать, что полного и окончательного решения проблем недостоверности информации не существует – и даже вряд ли может существовать в принципе. Основная задача в процессе изучения фейков и развития фактчекинга – повышение уровня осведомленности и профессионализма журналистов и медиакоммуникаторов, изучение полезных навыков и практик распознавания недостоверных источников информации, освоение инструментов борьбы с фейками.

Если помнить, что критерии научности знания, предложенные К. Поппером, предполагают также возможность фальсификации[288]288
  Фальсификация // Философия: Энциклопедический словарь / под ред. А.А. Ивина. М.: Гардарики, 2004. Цит. по: <http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/1272/%D0%A4 % D0%90%D0%9B%D0%AC%D0%A1%D0%98%D0%A4%D0%98%D0%9A%D0%90%D0%A6%D 0%98%D0%AF> (дата обращения 04.09.2016).


[Закрыть] (как оппозиция верификации), то вопрос об абсолютном подтверждении любой информации теряет остроту. И на первый план выходит признание неизбежности ошибок, неточностей и потенциальной фальсифицируемости любой информации, даже прошедшей через мелкое сито инструментов поверки материала. Однако это только больше актуализирует необходимость развития принципов и инструментов фактчекинга.