Текст книги "Экономическая история мира. Том 5. Реформы 90-х годов XX века в странах Восточной Европы. Опыт мирового кооперативного движения"

3.8. Экономические Воззрения ф. Хайека

Ф. Хайек (1899–1992), австрийский экономист и социолог, один из самых оригинальных представителей экономической мысли XX в., круг исследовательских интересов которого необычайно широк – экономическая теория, политология, методология науки, психология, история идей. Широта его взглядов проявилась не в последнюю очередь в своеобразной аргументации давно знакомых положений экономической теории.

Являясь представителем неолиберального направления, Хайек, естественно, выступает последовательным сторонником рыночной экономики, оставаясь до конца жизни верным идее высокой ценности принципов экономического либерализма. Однако он рассматривает рынок не как изобретение человека и не как механизм реализации справедливости и оптимального распределения ресурсов (он вообще противник целеполагания и всегда выступал непримиримым противником переустройства общества по заранее сконструированным идеальным моделям), а как спонтанный экономический порядок.

При этом Хайек очень четко различает понятия «рынок» и «хозяйство». Последнее, по его мнению, предполагает такое социальное устройство, при котором некто размещает ресурсы в соответствии с единой шкалой целей. Это предполагает осуществление всей экономической деятельности по единому плану, где однозначно расписано, как будут «сознательно» использоваться общественные ресурсы для достижения определенных целей.

Рынок же, по мнению Хайека, функционирует принципиально иначе. Он не гарантирует обязательного удовлетворения сначала более важных, по общему мнению, потребностей, а потом менее важных. Никто в отдельности не знает потребностей и возможностей всех, но каждый, вступая в добровольный обмен, сообщает всем информацию о своих целях и возможностях и одновременно получает информацию о готовности других способствовать реализации этих целей. По Хайеку, рынок просто соединяет конкурирующие цели, но не дает гарантии того, какие из этих целей будут достигнуты в первую очередь.

Кстати, в этом кроется одна из основных причин, почему люди возражают против рынка. И действительно, в экономических моделях как утопического социализма, так и научного коммунизма предполагалось существование общей шкалы приоритетов, где определялось, какие из потребностей подлежат удовлетворению, а какие – нет. Но эта шкала приоритетов, и в этом ее существенный и неустранимый недостаток, отражала бы представления только самого организатора системы.

По Хайеку, у спонтанного экономического порядка есть существенные преимущества. Прежде всего, в нем используются знания всех членов общества. И распространение этих знаний, большая часть которых воплощена в ценах, является важнейшей функцией рынка.

По мнению Хайека, механизм цен является уникальным способом коммуникации, где цены выступают и как свидетельство определенной значимости товара с точки зрения других людей, и как вознаграждение за усилия. Цены играют роль сигналов, побуждающих индивида предпринимать усилия. Через цены осуществляется взаимоприспособление планов, и потому механизм цен – одна из важнейших сторон рыночного порядка. Наблюдая движение сравнительно небольшого количества цен, предприниматель получает возможность согласовать свои действия с действиями других. К слову сказать, цена равновесия А. Маршалла также является в определенной степени результатом компромисса, компромисса между покупателями и продавцами. И именно потому, что механизм цен является механизмом коммуникации людей в экономических процессах, категорически противопоказан административный контроль над ценами.

Хайек неоднократно подчеркивает, что эта функция системы цен реализуется только в условиях конкуренции, т. е. лишь в том случае, если отдельный предприниматель должен учитывать движение цен, но не может его контролировать. И чем сложнее оказывается экономический организм, тем большую роль играет это разделение знания между индивидами, самостоятельные действия которых скоординированы благодаря безличному механизму передачи информации, известному как система цен.

Хайек обращает внимание на то, что люди, имеющие возможность свободно реагировать на ситуацию, лучше чем какой-либо централизованный орган могут оценить локальную ситуацию, т. е. использовать так называемое локальное знание и тем самым способны обеспечить включение этого знания в общий поток знания, циркулирующего в обществе.

Но взаимоприспособление планов – не единственное достижение рынка. Хотя рынок и не гарантирует производство товаров в соответствии со шкалой общественных приоритетов, он гарантирует то, что любой продукт будет изготавливаться людьми, умеющими делать это с меньшими издержками, чем другие.

Большое внимание уделяет Хайек рассмотрению механизма конкуренции. Как известно, в рамках кейнсианского направления конкуренция рассматривается как несовершенный и крайне растратный механизм достижения сбалансированности экономической системы, а в рамках неоклассического направления – как быстрый и эффективный способ оптимального распределения ресурсов.

Оригинальность позиции Хайека состоит в том, что он первый рассмотрел конкуренцию как «обнаруживающую процедуру», как способ открытия новых продуктов и технологий, которые без обращения к ней остались бы неизвестны. Именно конкуренция заставляет предпринимателя в поисках высокой прибыли искать новые продукты, использовать новые рынки сырья, искать именно те самые «шумпетеровские» новые производственные комбинации, которые и обеспечивают динамическое развитие экономической системы. Имея возможность проявить себя, люди находят принципиально новые пути решения возникающих проблем, тем самым человек оказывается способным предложить обществу что-то новое.

В рамках концепции «индивидуализма развития» Хайека характерен акцент на творческую устремленность человека, стремление к новому, стремление к отысканию или созданию потребностей, которые никто не удовлетворяет или удовлетворяет не в полной мере[87]87
  Само понятие «индивидуализм» применительно к экономической системе ввел Дж. Милль, который использовал его для обозначения реально существующей экономической системы. Он определил индивидуализм как систему промышленной организации, в которой инициатива исходит от индивидов, и все организации являются результатом их добровольного соглашения. При этом Милль подчеркивал постоянное враждебное отношение общества к тем людям, которые проявляют свою индивидуальность.


[Закрыть]. Таким образом осуществляется у Хайека связь свободы и прогресса. В этом убеждении Хайека кроется еще один аргумент против централизованного планирования. Поскольку производство неизвестного продукта не может быть внесено в план, тем самым система директивного планирования предполагает репродуцирование сложившейся структуры общественного производства. Таким образом, конкуренция представляет ценность именно потому, что ее результаты непредсказуемы и полностью отличны от тех, к которым каждый сознательно стремиться. Но в этом же кроются и причины желания конкуренцию уничтожить, поскольку хотя в целом последствия конкуренции благотворны (см. взгляды А. Смита), они неизбежно предполагают разочарование или расстройство чьих-то ожиданий.

Одним из вопросов, который был и является до сих пор предметом дискуссий, остается вопрос о том, обеспечивает ли рынок соблюдение принципа социальной справедливости. Экономисты социалистической ориентации аргументом в защиту планирования считают, что оно позволяет распределить продукцию более равномерно и справедливо. Хайек с этим не спорит, соглашаясь, что если мы действительно хотим распределять блага в соответствии с некими заранее установленными стандартами благополучия, то нет другого выхода, кроме планирования всей экономической жизни. Но платой за такие достижения будет являться уничтожение свободы выбора – выбор будут делать за нас другие. И Хайек ставит очень серьезный вопрос: не будет ли ценой, которую мы заплатим за осуществление чьих-то идеалов справедливости такое угнетение и унижение, которого никогда не могла породить «свободная игра экономических сил»[88]88
  При этом Хайек отмечает, что планирующие органы не могут действовать в стабильной системе координат, задаваемой общими долговременными формальными правилами, не допускающими произвола. Ведь они должны заботиться об актуальных, постоянно меняющихся нуждах реальных людей, выбирать из них самые насущные, т. е. постоянно решать вопросы, на которые не могут ответить формальные принципы. Они неизбежно зависят от обстоятельств, меняющихся очень быстро. И принимая такого рода решения, планирующим органам приходится все время иметь в виду сложный баланс интересов различных индивидов и групп. В конце концов кто-то находит основания, чтобы предпочесть одни интересы другим, и эти основания становятся частью законодательства. Так рождаются привилегии, возникает неравенство, навязанное правительственным аппаратом.


[Закрыть].

По мнению Хайека, неправомерно связывать принципы осуществления социальной справедливости с рыночным порядком, который является этически нейтральным. Согласно его взглядам справедливость следует оценивать с точки зрения самого процесса поведения, а не с точки зрения конечного результата.

Неудивительно, что справедливость у Хайека сводится к универсальному равенству всех перед законом, который должен носить всеобщий и определенный характер[89]89
  Выступая сторонником ограничения власти государства, Хайек настаивает на том, чтобы власть государственных органов управления (правительства и парламента) подчинить власти общих правил, выработанных не этими органами. Только при таком положении вещей, по мнению Хайека, общество могло бы избавиться (или хотя бы уменьшить свою зависимость) от коррупции в высших эшелонах власти и низкого качества депутатского и министерского корпуса.


[Закрыть]. Требование же социальной справедливости, которую Хайек рассматривает как уравнительную справедливость, он объясняет неистребимым желанием «втиснуть» рыночный механизм в схемы желательного распределения доходов. Программа распределительной (уравнительной) справедливости и контроль государства над экономикой, по глубокому убеждению Хайека, несовместимы с «правлением права», поскольку они неизбежно носят выборочный, т. е. дискриминационный характер.

По мнению как Мизеса, так и Хайека, рынок выполняет незаменимую познавательную функцию в процессе социальной координации, где он является передаточным устройством, позволяющим эффективно использовать информацию, рассеянную среди бесчисленного множества экономических субъектов. Естественно поэтому, что рынок не только необходим, но он также должен быть неуправляемым и не может являться инструментом государственного манипулирования для достижения определенных результатов[90]90
  ционный процесс, который нуждается в свободе, чтобы выполнять функцию поиска. И как открытая полемика отсеивает наиболее слабые аргументы в науке и политике, так и процесс конкуренции отсеивает наименее эффективные способы производства. Ограничивая свободу слова, мы мешаем обществу учиться, то же происходит при ограничении свободы торговли. Двигателем интеллектуального развития, по мнению Д. Лавоя, является свобода слова, двигателем экономического развития – свобода экономического действия.
  Продолжая линию Мизеса-Хайека, Лавой подчеркивает, что главной функцией государства является забота об условиях, в которых рыночные процессы могут процветать. Но само процветание – это творческий процесс поиска, который, как и хорошая беседа, не может находиться под контролем одного участника.


[Закрыть].

Однако рыночная система, по мнению представителей неолиберального направления, не обрекает государство на бездействие, и перед ним открывается широкое поле деятельности. Прежде всего, это создание и совершенствование правовых норм – «правил игры», необходимых для эффективного функционирования рыночной системы[91]91
  Как отмечает Хайек, он еще очень далек от совершенства даже в такой важной для функционирования конкурентной системы области, как предотвращение обмана и мошенничества, и, в частности, злоупотребления неосведомленностью.


[Закрыть]. Другими словами, создание условий для развития конкуренции.

Но помимо условий для развития конкуренции в ряде случаев на государство возлагается функция замены ее другими формами регулирования там, где это необходимо, в частности, в предоставлении товаров коллективного пользования[92]92
  Об этом писал еще А Смит, имея в виду предоставление услуг, которые, говоря его словами, «…хотя и могут быть в высшей степени полезными для общества в целом, но по природе своей таковы, что прибыль от них не сможет окупить затрат отдельного лица или небольшой группы предпринимателей».


[Закрыть].

Хайека волновали не только общие вопросы философии рыночного хозяйства. Нобелевской премии по экономике в 1974 г. он был удостоен, в том числе, за работы в области денег, конъюнктурных колебаний и анализа взаимозависимости экономических и структурных явлений.

В этих вопросах Хаейк выступает как оппонент Кейнса, считая, что политика дешевых денег и создания за счет бюджета рабочих мест лишь усугубляет экономические проблемы. Он достаточно резко пишет, имея в виду Кейнса, что «…мы опять поддались увещеванию златоустого соблазнителя и пленились очередным инфляционным мыльным пузырем»[93]93
  Экономическая теория. Хрестоматия. М., 1995. С. 206.


[Закрыть]. Хайек признает, что правительства, проводившие политику кейнсианства, действительно преуспели в поддержании полной занятости за счет кредитной экспансии и стимулировании совокупного спроса, основываясь на кейнсианской формуле, в которой безработица есть прямая функция совокупного спроса. Но ценой этим достижениям явилась открытая инфляция.

Кроме общепринятых выводов относительно негативных последствий инфляции, Хайек обращает внимание на то, что инфляция порождает гораздо большую безработицу, чем та, которой с самого начала предполагалось воспрепятствовать. И выражает несогласие с тезисом, согласно которому инфляция влечет за собой простое перераспределение общественного продукта, в то время как безработица уменьшает последний, являясь, таким образом, худшим злом.

По мнению Хайека, инфляция сама становится причиной увеличивающейся безработицы, поскольку она приводит к дезориентации трудовых ресурсов. Нет ничего легче, пишет он, чем обеспечить на время дополнительные рабочие места, занимая рабочих теми видами деятельности, которые временно становятся привлекательными – привлекательными за счет предназначенных для этого дополнительных расходов. Но соответствующие рабочие места исчезнут, как только будет приостановлена инфляция. Что касается искусственно подстегнутого экономического роста, то во многом он означает растрату ресурсов.

Для Хайека представляется вполне очевидным, что кейнсианская кредитно-денежная политика является причиной экономических депрессий, а не лекарством от них. Гораздо легче, считает он, уступив требованиям дешевых денег, вызвать дезориентацию производства, чем помочь экономике. Поэтому, по мнению Хайека, деньги должны быть не инструментом политики, а частью саморегулирующегося рыночного механизма. И значит, необходима отмена государственной монополии на эмиссию денег.

Хайек считает, что главный вред от государственной монополии на эмиссию денег заключается в том, что она, благодаря чрезмерному росту денежной массы, искажает относительные цены и тем самым нарушает эффективность свободного рынка. К тому же порождаемая ею инфляция вызывает несправедливое перераспределение доходов. Совершенно очевидно, что те социальные группы, к которым раньше всех приходит новый денежный поток, окажутся в выигрыше, а все остальные – в проигрыше. И трудно не согласиться с Хайеком, что давать некоторым возможность покупать больше, чем они заработали, путем предоставления им большего объема денег, в сущности, является преступлением, сравнимым с воровством.

Свой взгляд на организацию денежного обращения Хайек изложил в работе «Частные деньги». По его мнению, деньги следует считать обычным коммерческим товаром. Они должны выпускаться коммерческими банками, конкурирующими между собой.

Таким образом, денежная система должна функционировать на основе конкуренции многих частных валют. И подобно тому, как конкуренция между обычными товарами улучшает их потребительские свойства, конкуренция между частными деньгами устранит плохо управляемые валюты. На денежном рынке останутся лишь те, которые наилучшим образом выполняют основные функции денег: служить средством платежа и сохранять свою стоимость во времени[94]94
  Более подробно со взглядом Хайека по этому вопросу вы можете ознакомиться в книге: Хайек Ф. Частные деньги. М., 1996.


[Закрыть]. Однако это предполагает наличие у всех участников рынка полной и достоверной информации относительно деятельности эмиссионных банков.

Требование максимальной информационной прозрачности относится у Хайека и к действиям государства в экономике и политике. По его мнению, она исключит «приватизацию» государства со стороны отдельных групп, обладающих политической властью или властью богатства.

В данной теме рассматривались взгляды представителей одного из направлений неолиберализма, продолжателей традиций австрийской экономической школы. Однако неолиберальное направление также получило развитие в работах экономистов США, Великобритании и Германии. Наиболее известным из них является В. Ойкен, который сыграл значительную роль в формировании неолиберального направления в немецкой экономической мысли.

3.9. Экономические взгляды В. Ойкена

В. Ойкен (1891–1950) является ярким представителем немецкой экономической мысли. В Германии, как известно, наиболее сильным направлением традиционно являлась историческая школа. Поэтому не случайно учение о народном хозяйстве Ойкен разрабатывает на базе синтеза идей «молодой» исторической школы и традиционного либерализма.

Методология исследования заимствована Ойкеном у исторической школы, которая трактует процесс общественного развития как медленную, постепенную эволюцию, выделяя при этом различные «порядки», «ступени» и стили организации хозяйственной жизни. В работе «Основы национальной экономии» Ойкен выдвинул положение о существовании двух идеальных типов хозяйства: менового (рыночного) и центрально управляемого.

По Ойкену, идеальный тип рыночного хозяйства предполагает полную децентрализацию и полную экономическую свободу индивида. Напротив, идеальный тип центрально управляемого хозяйства означает установление полного диктата высших органов управления, когда самостоятельная воля низовых звеньев сведена к нулю. Он предполагает, что экономические процессы всего народного хозяйства регулируются централизованной государственной бюрократией. Как видим, в отличие от представителей неоклассического направления Ойкен с самого начала исходил из того, что в экономической теории необходимо выделять не один (рыночный), а два идеальных типа хозяйства.

Однако в концепции Ойкена эти идеальные типы являются не более чем теоретической абстракцией, инструментом экономического анализа. Это мысленная конструкция, с помощью которой можно анализировать хозяйственные порядки (реальные типы)[95]95
  Под хозяйственным порядком Ойкен понимал совокупность всех формальных и неформальных общественных институтов, представляющих собой данные для решения отдельных хозяйств. Другими словами, хозяйственный порядок представляет собой совокупность форм, в которых происходит регулирование хозяйственного процесса. При этом сам хозяйственный порядок может быть установлен как государством, так и вырастать в ходе исторического развития.


[Закрыть].

По мнению Ойкена, ни централизованно управляемая экономика, ни рыночное хозяйство не могут существовать в чистом виде, они выступают лишь в качестве определяющего принципа реальных экономик. Это связано с тем, что всякое конкретное хозяйство состоит из одного и того же набора элементов, но сочетаются эти элементы всякий раз по-новому, в зависимости от господствующего принципа (централизации или децентрализации), а также исторических обстоятельств. Как пишет Ойкен, «…индивидуальность каждого отдельного хозяйственного порядка заключается не в том, что каждый раз осуществляются новые чистые формы, а в том, что он складывается из набора существующих чистых форм, число которых ограниченно и обозримо, из своеобразного их сочетания. Только так можно понять хозяйственные порядки и только так можно точно определить, какие исторические изменения произошли в реальной экономике»[96]96
  Ойкен В. Основы национальной экономии. М., 1996. С. 214.


[Закрыть]. По мнению Ойкена, экономическая наука должна рассматривать хозяйственные порядки как реальные типы, т. е. наполненные эмпирическим содержанием, но давать систематизацию их с применением определенных аналитических инструментов, характерных для рассмотрения идеальных типов[97]97
  В рамках данных представлений хозяйственный порядок США, Франции и Японии будет различен, однако их можно описать, применяя идеальный тип «рыночное хозяйство».


[Закрыть].

Концепция хозяйственного порядка, которая является существенным вкладом Ойкена в разработку экономической теории, является в определенном смысле развитием идей исторической школы. Тем не менее мы с достаточным основанием можем причислить Ойкена к представителям неолиберализма.

С традиционным либерализмом Ойкена роднит идея индивидуальной свободы, осуществляемая на основе всемерного укрепления и поощрения частной собственности. Однако при этом он выступает за активное государственное вмешательство в экономику. Но, и это важно подчеркнуть, объектом вмешательства Ойкен, в отличие от Кейнса и его последователей, считал не сам процесс воспроизводства, а создания хозяйственного механизма, направленного на сохранение общих условий ведения рыночного хозяйства и жестких рамок для конкурентной борьбы. Как и все представители неолиберализма, Ойкен видел источник бед в подрыве механизма совершенной конкуренции и в монополизации хозяйства, нарушающей действие рыночных регуляторов производства. При этом под монополизацией он понимает любое отклонение от модели совершенной конкуренции, где множеству продавцов противостоит множество покупателей и цена выступает в качестве внешнего регулятора производства.

В рамках своей теории Ойкен разрабатывает концепцию конкурентного порядка. Под конкурентным порядком он подразумевает форму менового (рыночного) хозяйства, при которой условия конкуренции активно создаются государством, с тем, чтобы достичь максимально возможной степени интенсивности конкуренции и одновременно исключить все факторы, которые могут оказать искажающее воздействие на конкурентные условия. В результате достигается наиболее полное осуществление рыночной формы полной конкуренции.

Таким образом, конкурентный порядок является установленным хозяйственным порядком. Ойкен отмечает, что конкуренция результатов может проложить себе путь только тогда, когда государство и общество воспрепятствуют всем другим видам конкуренции подобно тому, как уголовное право и культура человеческих отношений должны исключить ведение конкуренции по принципу физического уничтожения.

Ойкен показал, что власть на рынке, предоставленная самой себе, может стать политической властью. Это происходит в результате концентрации производства и образования монополий. Возникающие при этом экономические группировки оказывают давление на правительство, и в этом случае успех хозяйственной деятельности будет определяться не столько результатами работы на рынке, сколько способностью прямо с рынка (с помощью государства) исключить конкуренцию результатов. Таким образом, экономическая политика свободной экономики ведет к регулированию экономики властными группировками – а это путь в царство несвободы и обнищания масс. Поэтому государство, по мнению Ойкена, должно создавать порядок, предполагающий полную конкуренцию[98]98
  Интересно отметить, что конкурентный порядок Ойкена является в значительной мере антиподом философии «спонтанного порядка» Ф. Хайека. Последний допускает спонтанное развитие правового порядка через рынок. Ойкен же стремится гарантировать спонтанное поведение индивидов посредством правовых норм, установленных независимо от рынка.


[Закрыть].

Полная конкуренция[99]99
  Согласно Ойкену рыночное хозяйство отвечает условиям полной конкуренции, если для максимально возможного числа благ реализованы такие рыночные формы, в которых участники рынка не располагают властью, позволяющей им задавать или даже навязывать другим участникам цены и условия сделки. Напротив, все продавцы при установлении цен ориентируются на цену, образуемую в результате конкурентных рыночных процессов. При полной конкуренции цена является заданным параметром для всех участников рынка.


[Закрыть] означает существование экономики с максимально возможным разделением экономической власти, она является инструментом лишения власти. А это крайне важно, поскольку концентрация экономической власти дает возможность, даже не нарушая закона, парализовать правовое государство и демократию[100]100
  Другими словами, ставится под сомнение тезис, что правовое государство и рыночное хозяйство являются гарантами свободы.
  Здесь его позиция полностью совпадает с позицией Ф. Хайека.


[Закрыть]. Поэтому, согласно представлениям Ойкена, конструкция классического демократического правового государства должна быть усовершенствована путем экономического конструирования процесса минимизации власти.

Центральным направлением государственной экономической политики, как Ойкен, так и другие представители ордолиберального направления считали формирование хозяйственного порядка. По их мнению, содержанием этого направления является:

– регулирование монополии и конкуренции;

– соотношение частной и государственной собственности;

– соотношение прямых и косвенных мер вмешательства государства в экономику;

– установление правовых норм хозяйствования.

Воздействуя на создание хозяйственного порядка, государство должно определиться и с принципами этого порядка, образующими «хозяйственную конституцию». Ее характер определяют законы о коммерческих и неприбыльных объединениях, налоговое право, законы о монополиях, трудовое право, патентное право, законы о торговой марке и т. д.

Иными словами, политика государства должна ориентироваться на так называемые конституирующие и регулирующие принципы конкурентного порядка. Конституирующие принципы нацеливают политику на воспрепятствование тем факторам, которые могут вести к возникновению форм рынка, несовместимых с конкуренцией (частичной или полной монополии). Регулирующие же принципы должны сводиться к компенсации определенных недостатков экономической системы, возникающих даже при полностью реализованном конкурентном порядке (например, недостаточный учет загрязнения окружающей среды при расчете издержек в отдельных хозяйствах).

Смысл ордолиберального учения сводится к тому, что государство ограничивается формированием хозяйственного порядка, тогда как само по себе регулирование и ход хозяйственного процесса происходят спонтанно. Именно поэтому теоретики фрейбургской школы называли себя ордолибералами. По латински «ордо» означает «строй» (порядок). Таким образом, государство планирует хозяйственные формы, но планирование и регулирование хозяйственного процесса не входят в его компетенцию.

Центральное место в концепции ордолибералов – создание функционально способной системы цен совершенной конкуренции. При этом конкуренция характеризовалась как государственный институт, постоянно оберегаемый от посягательств монополии. Это, впрочем, не исключало создания ведомства по надзору за монополиями, которое, по мнению Ойкена, должно было представлять собой надклассовый орган, состоящий их независимых экспертов и политиков. Необходимость данного ведомства диктовалась тем, что государство, даже «насаждая» конкуренцию, не в силах полностью остановить процесс монополизации экономики. Ибо конкуренция, действуя аналогично законам естественного отбора, порождает дифференциацию товаропроизводителей и концентрацию производства, способствуя возникновению монополий.

Ойкен выделяет «конституирующие» принципы строя конкуренции, и среди них неприкосновенность частной собственности. Это аргументировалось тем, что в условиях строя конкуренции частная собственность, подвергаясь «контролю конкуренции», будет полезной всем членам общества, в том числе тем, кому она не принадлежит*. К «конституирующим принципам» Ойкен относит также:

– стабильность денежного обращения и национальной валюты;

– открытые рынки;

– свободу всех сделок и договоров, кроме тех, которые имеют своей целью ограничение конкуренции;

– возложение материальной ответственности на тех, кто не отвечает за действия хозяйственных единиц (т. е. недопущение фиктивных компаний);

– постоянство экономической политики.

Следует отметить, что представители ордолиберального направления представляли институциональное регулирование (создание хозяйственного порядка) наилучшим антициклическим средством. Поэтому они противопоставляли постоянство экономической политики идеям кейнсианцев, считавших необходимой гибкую фискальную и кредитно-денежную антициклическую политику.

Вопросам социальной политики в работах Ойкена не придавалось самостоятельного значения. И сам термин «социальное рыночное хозяйство», часто приписываемый В. Ойкену, в его концепциях не фигурирует[101]101
  Данный термин впервые появился в 1947 г. в работе немецкого экономиста Мюл-лер-Армака «Регулирование экономики и рыночное хозяйство». В своей концепции социального рыночного хозяйства Мюллер-Армак провозгласил активную социальную политику, подчиненную принципу «социальной компенсации». Социальным это рыночное хозяйство становится потому, что «вытекающее из процесса производства функциональное распределение собственности превращается посредством социальной политики в общественно желательное «персональное» распределение доходов». Главным же инструментом «социальной компенсации» Мюллер-Армак считал прогрессивное налогообложение лиц с высокими доходами и перераспределение полученных средств в пользу менее имущих слоев в виде бюджетных дотаций. К другим формам социальной политики он причислял создание развитой системы социального страхования (безработица, болезни) и достойной человека социальной инфраструктуры.


[Закрыть]. Он, как и большинство представителей фрейбургской школы, провозгласил венцом социальной справедливости рыночное распределение доходов в условиях совершенной конкуренции[102]102
  В этом вопросе Ойкен разделяет взгляды представителей неоклассического направления в экономической науке.


[Закрыть]. И только в отдельных случаях, «…если самопомощь и страхование окажутся недостаточными, становятся необходимыми государственные благотворительные учреждения».

Экономический идеал Ойкена – свободное рыночное хозяйство, чьими основными принципами являются: свобода личности, торговли, предпринимательства, свободное ценообразование, свободная конкуренция. Иными словами, развитое товарно-денежное хозяйство при отсутствии монополий. Роль государства сводится к осуществлению контроля за соблюдением того, чтобы все члены общества строили свою хозяйственную деятельность по существующим правилам и законам.

Экономические идеи неолиберализма получили признание и дальнейшее развитие у представителей монетаризма и сторонников теории рациональных ожиданий.