Текст книги "Монастырь и тюрьма. Места заключения в Западной Европе и в России от Средневековья до модерна"

ОРГАНИЗАЦИЯ МЕСТ ЗАКЛЮЧЕНИЯ В ПРОВИНЦИИ В СРАВНЕНИИ С МОСКОВСКИМИ БОЛЬШИМИ ТЮРЬМАМИ

Крупный тюремный двор имелся не только в Москве, но и в Великом Новгороде и Ярославле. В последнем, кстати, даже известно о существовании особой должности главы тюремного двора подобной дворскому. В 1625 году эти обязанности исполнял Борис Царегородцев, «которому тюрмы приказаны», а в подчинении у Царегородцева находился сторож, хранивший у себя тюремные ключи478478
  Сумин 2019. С. 178.


[Закрыть].

В отличие от Московских больших тюрем места заключения в провинции отличались меньшей организованностью и масштабом. Обыкновенная провинциальная тюрьма вмещала всего несколько десятков колодников, и крайне редко их число переваливало за полсотни. Например, в шацкой тюрьме в 1626 году сидело 26 заключенных, в елецкой тюрьме в 1636 году – 16, а в 1685 году – 22 человека соответственно, в небольшом городе Кашире в тюрьме томилось всего лишь 5 человек479479
  Глазьев 2019. С. 315; Ляпин 2019. С. 325; Барышникова 2019. С. 336.


[Закрыть]. Кроме того, за пределами Москвы тюрьмы обслуживались только сторожами, их не всегда хватало, чтобы надзирать за преступниками, не говоря уже о том, что здесь не имелось собственного руководства с делопроизводителем.

В XVII веке в тюрьмах некоторых городов священники проводили службы, но в ту пору это еще не стало общей практикой и делалось по случаю. Так, в Ельце посаженный в тюрьму священник ежедневно совершал богослужения по собственной инициативе480480
  Ляпин 2019. С. 324.


[Закрыть], а в Вологде в марте 1652 года по указу Алексея Михайловича духовенство местных церквей приглашалось в губную избу к тюремным сидельцам, ожидавшим смертной казни, «для пения заутрени и часов, и вечерни»481481
  Государственный архив Вологодской области. Ф. 1260. Оп. 1. Д. 1139. Л. 1 об.


[Закрыть]. Однако, насколько нам известно, ни в одном из городов священник не был в штате местных учреждений и не получал оклада. К концу столетия практика привлечения священнослужителей к службе в тюрьме, вероятно, получает все более широкое распространение. Хочется думать, что и в данном случае пионером выступили Московские большие тюрьмы, где эта практика существовала в наиболее институциированной форме.

Особенностью провинциальной тюрьмы было и то, что она не знала разделения преступников на отдельные группы и не подразумевала их отдельного содержания. Единственное исключение состояло в разделении всех заключенных на две условные категории – тех, кто совершил административное правонарушение, и тех, кто обвинялся в наиболее тяжких преступлениях – разбое, краже и убийстве. Представители первой категории сажались в так называемую «опальную» тюрьму, а второй – в «разбойную» тюрьму. В отличие от Московских больших тюрем, где для женщин имелось специальное пространство, в провинции для их заключения не было особых тюрем, но все же их содержали отдельно от прочих колодников. Обычно женщина ожидала своей участи, прикованной к стулу, в здании одного из органов местного управления – в губной или воеводской избе.

ВЫВОДЫ

Подобный высокий уровень организации Московских больших тюрем кажется естественным в свете знакомства с пенитенциарными системами более позднего времени, но для России раннего Нового времени он был исключительным. Опираясь на исследования Е. В. Акельева482482
  Акельев 2019; Акельев 2012.


[Закрыть], можно полагать, что и в первой половине XVIII века московские тюрьмы не претерпели существенных изменений.

Другой важный вывод состоит в том, что уездные тюрьмы значительно уступали по организации Московским большим тюрьмам. Еще более важно то, что последняя, по-нашему мнению, стала местом для административных экспериментов, своеобразным плацдармом для введения новых административных практик. Вслед за столичной тюрьмой в уездных местах заключения со временем появятся принудительные работы, священники, разделение на мужскую и женскую тюрьму, а также увеличение объема средств, которые местные власти станут расходовать на заключенных и улучшение условий их содержания.

Успехи власти в области организации Московских больших тюрем объясняются двумя причинами. С одной стороны, в столице Московского царства находились все основные органы власти, разбирались многочисленные судебные дела, что привело к исключительной для того времени концентрации заключенных, быт которых следовало каким-то образом организовать и безопасно встроить в жизнь города. С другой стороны, Разбойный приказ в Москве при поддержке других центральных учреждений располагал необходимыми средствами (в том числе и финансовыми) для решения различных проблем, связанных с управлением тюрьмой.

Жизнь не ставила перед провинциальными пенитенциарными учреждениями подобных задач и тем более не давала им значительных средств для решения текущих проблем. И все же опыт управления Московскими большими тюрьмами, как нам кажется, постоянно оказывал на них существенное влияние, поскольку Разбойный приказ, разрабатывая новые правовые нормы для уездных тюрем, всегда делал это, учитывая опыт главной тюрьмы Московского царства.

БИБЛИОГРАФИЯ

Акельев 2012 — Акельев Е. В. Повседневная жизнь воровского мира Москвы во времена Ваньки Каина. М., 2012.

Акельев 2019 — Акельев Е. В. «И впредь в Кремле колодников отнюдь держать не велеть»: эволюция отношения к заключенным в Москве в первой половине XVIII в. // Очерки истории уголовно-исполнительной системы: монография. Иваново, 2019. С. 289–307.

АМГ 1890 – Акты Московского государства. Т. I. СПб., 1890.

АИЮЗР 1892 – Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России, собранные и изданные Археографической комиссией. Т. XV. СПб., 1892.

Барышникова 2019 – Барышникова А. Е. Каширская тюрьма в XVII в. // Выхорь С. С., Сумин А. В. (Ред.) Очерки истории уголовно-исполнительной системы: монография. Иваново, 2019. С. 331–337.

Воробьев 2012 – Воробьев А. В. Разбойный приказ в XVI – начале XVII века: эволюция, руководство и административная практика // Российская история. 2012. № 1. С. 17–30.

Воробьев 2019 – Воробьев А. В. «Приказ малоделной и безкорысной»: финансовая деятельность Сыскного (Разбойного) приказа и его упразднение в начале XVIII в. // «Чтобы не перестала память родителей наших и наша, и свеча бы не угасла…»: к 70-летию Николая Михайловича Рогожина. М., 2019. С. 305–314.

Глазьев 2019 – Глазьев В. Н. Воронежская тюрьма в XVII в. // Выхорь С. С., Сумин А. В. (Ред.) Очерки истории уголовно-исполнительной системы: монография. Иваново, 2019. С. 308–319.

Голубев 1884 – Голубев А. А. Сыскной приказ 1730–1763 гг. Отделение второе. Содержание документов Сыскного приказа // Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве министерства юстиции. Кн. 4. М., 1884.

Грачев 2005 – Грачев М. А. От Ваньки Каина до мафии. Прошлое и настоящее уголовного жаргона. СПб., 2005.

Забелин 1895 – Забелин И. Е. Домашний быт русского народа в XVI и XVII ст. Т. I. М., 1895.

Забелин 1902 – Забелин И. Е. История города Москвы. Ч. 1. 1902.

Забелин 1891 – Забелин И. Е. Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы по определению Московской городской думы. Ч. 2. М., 1891.

Коллманн 2016 – Коллманн Н. Ш. Преступление и наказание в России раннего Нового времени М., 2016.

Лисейцев и др. 2015 – Лисейцев Д. В., Рогожин Н. М., Эскин Ю. А. Приказы Московского государства XVI–XVII вв. Словарь-справочник. М.; СПб., 2015.

Ляпин 2019 – Ляпин Д. А. Елецкая тюрьма в XVII в. // Выхорь С. С., Сумин А. В. (Ред.) Очерки истории уголовно-исполнительной системы: монография. Иваново, 2019. С. 320–330.

Новомбергский 2004 – Новомбергский Н. Я. Слово и дело государева: (Процессы до издания Уложения Алексея Михайловича 1649 г.). Т. I. М., 2004.

ПРП 1956 – Памятники русского права. Вып. IV. Памятники права периода укрепления Русского централизованного государства. XV–XVI вв. М., 1956.

ПРП 1959 – Памятники русского права. Вып. V. Памятники права периода сословно-представительной монархии. Первая половина XVII в. М., 1959.

Посошков 1951 – Посошков И. Т. Книга о скудости и богатстве. М., 1951.

ПСЗ Т. 1 – Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1‐е. Т. 1. СПб., 1830.

ПСЗ Т. 2 – Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1‐е. Т. 2. СПб., 1830.

ПСЗ Т. 3 – Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1‐е. Т. 3. СПб., 1830.

РИБ 191 – Русская историческая библиотека. Т. XXVIII. Приходно-расходные книги Московских приказов. Книга первая. М., 1912.

Северный 1882 – Северный Н. Е. Описание документов Сыскного приказа 1730–1763 гг. Отделение первое. Устройство, состав и делопроизводство Сыскного приказа // Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве министерства юстиции. Кн. 2. СПб., 1872.

Седов 2006 – Седов П. В. Закат Московского царства: Царский двор конца XVII века. СПб., 2006.

Соборное уложение 1987 – Соборное уложение 1649 г.: Текст. Комментарии. Л., 1987.

Сумин 2019 – Сумин А. В. Система лишения свободы России в конце XV – XVII в. // Выхорь С. С., Сумин А. В. (Ред.) Очерки истории уголовно-исполнительной системы: монография. Иваново, 2019. С. 175–186.

ЧОИДР 1887 – Роспись всяким вещам, деньгам и запасам, что осталось по смерти боярина Никиты Ивановича Романова и дачи по нем на помин души // Чтения в Обществе истории и древностей российских при Московском университете. 1887. Кн. 3. С. 1–128.

Шокарев 2012 – Шокарев С. Ю. Повседневная жизнь средневековой Москвы. М., 2012.

Симон Кастанье
МОБИЛИЗАЦИЯ СВЯЗЕЙ И ДЕНЕГ В ПАРИЖСКИХ ТЮРЬМАХ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА

В XVIII веке в парижских тюрьмах, как и в любых других местах принудительного заключения, существовать без денег было невозможно. Для заключенных, которые содержатся в двух десятках тюрем, расположенных в центре города, эта необходимость платить составляет дополнительное ограничение, еще сильнее разлучающее их с окружающим городским пространством. Заключенным приходится платить за свою камеру, за еду и даже за исполнение их поручений в городе. Вдобавок внутри тюрьмы деньги играют роль социального маркера. Дело в том, что в XVIII веке распределение заключенных по камерам зависело не от причины их нахождения в тюрьме (ожидание суда или исполнения приговора либо исполнение приговора уже вынесенного), но от того, сколько денег они платили за свою камеру тюремщику, который в этом отношении уподоблялся трактирщику, сдающему комнаты клиентам. Неудивительно, что сохранившиеся свидетельства узников этого времени демонстрируют постоянную нужду в деньгах и неотвязные мысли о том, как их достать483483
  Garnot, Gougis 1994.


[Закрыть].

Особенно остро этот вопрос стоял перед определенной категорией заключенных – теми, кто был посажен в тюрьму за долги; именно они станут главными героями нашей статьи. Характерные черты экономики Старого порядка – недостаток наличных денег и важная роль кредита, а потому долги в этот период лежали в основе экономических обменов484484
  Hoffman et al. 2001; Fontaine 2008; Hardwick 2009.


[Закрыть]. В подобных условиях тюремное заключение неисправных должников становится одной из главных гарантий возвращения кредита, какую судебная система предоставляет кредиторам485485
  О заключении в тюрьму за долги в Европе в XVIII веке см.: Bonini 1991 (о ситуации в Италии); Paul 2019; Wakelam 2020 (о положении в Великобритании).


[Закрыть]. В самом деле, если должник не способен ни заплатить, ни прийти к соглашению с кредитором, дело может быть передано в суд – либо гражданский, либо торговый. После объявления приговора, если должник не может заплатить, кредитор имеет право настаивать на его аресте (для альтернативного варианта – ареста имущества – требовалась другая юридическая процедура). Чтобы выйти на свободу, арестант должен был либо полностью заплатить долг кредитору, либо прийти с ним к соглашению; поскольку кредитор как сторона, участвовавшая в судебном процессе, был причастен к лишению должника свободы, он обязан был оплачивать его питание, а значит, имел право контролировать срок его содержания в тюрьме. Число заемщиков, посаженных в тюрьму за неуплату долга, было весьма значительным: в парижских тюрьмах во второй половине XVIII века их насчитывалось от четырех до пяти тысяч в год486486
  Подсчет сделан на основе реестра тюрьмы Ла-Форс за 1788 год, где указаны все, кто был посажен за неуплату долгов начиная с 1783 года (Archives de la Préfecture de Police de Paris, AB 321).


[Закрыть]. Деньги были для этих людей главным средством освобождения. Они же давали возможность продолжать участие в экономической жизни и бороться против негативных последствий пребывания в тюрьме, прежде всего против исключения из социальной и экономической жизни.

Между тем возможности добывать и откладывать деньги в тюрьме значительно сужаются. Конечно, недавние работы западных историков подчеркивают открытость тюрем до 1789 года, несхожую с полной изолированностью от внешнего мира, характерной для более позднего периода487487
  Innes 1980; Dégez-Selves 2013; Abdela 2017; Muchnik 2019.


[Закрыть]. В самом деле, при Старом порядке доступ в тюрьмы был в дневное время открыт для городского населения, и горожане в немалом числе являлись туда для общения с заключенными, которых запирали в камеры только на ночь. Кроме того, внутри некоторых тюрем осуществлялась – правда, в большинстве случаев не самими заключенными – коммерческая деятельность, например работали небольшие питейные заведения, где заключенные могли выпить и закусить488488
  Abdela 2017; Dégez-Selves 2013.


[Закрыть]. Тем не менее тюремное заключение существенно ограничивало сферу действия арестантов и прежде всего их экономическую деятельность, поскольку заниматься каким-либо трудом в тюрьме было очень нелегко. Ни в юридических, ни в административных документах мы практически не находим следов такой деятельности, а те случайные упоминания, которые все-таки встречаются, заставляют думать, что формы труда в заключении были сугубо маргинальными и сводились к мелкой ручной работе, не требовавшей богатого набора инструментов, – такой, как кройка и шитье489489
  «Записка о внутреннем распорядке тюрем», посвященная «молодой модистке, приносившей работу даме, заключенной в тюрьме» (BNF, Joly de Fleury, volume 519, folio 348). Другое свидетельство затруднений, с которыми сталкивались те, кто искал работу, находясь в тюрьме, содержится в докладе о тюрьмах, составленном Лавуазье в 1787 году. В этом докладе говорится, что следует предоставлять заключенным работу и ради их здоровья, поскольку в этом случае они смогут себя обеспечивать, и ради поддержания порядка в тюрьмах; из этого следует, что трудовая деятельность в тюрьме была не слишком распространена (Lavoisier 1865).


[Закрыть].

Следовательно, если люди, находившиеся в парижских тюрьмах во второй половине XVIII века, желали раздобыть денег на уплату своего долга, им приходилось искать другие пути и мобилизовывать экономические ресурсы, иначе говоря, использовать экономические активы, не находившиеся непосредственно в их руках. Отсюда необходимость активизировать в масштабах всего города связи родственные, профессиональные или дружеские и с их помощью получать доступ к этим финансовым источникам.

Итак, необходимо понять, с какой целью привлекались финансы и каким образом заключенные получали к ним доступ, а для этого – оценить степень влияния тюремного пространства на экономическую мобилизацию, ибо происходит она на границе между тюрьмой и окружающим ее городским пространством.

В поисках ответа на эти вопросы мы обратились прежде всего к нотариальным документам – редким архивным источникам, которые дают представление о финансовом положении заключенных при Старом порядке490490
  Archives Nationales, minutier central, études notariales (в дальнейшем MC/ET). Для написания этой статьи была просмотрена сотня нотариальных актов.


[Закрыть]. Кроме того, были изучены административные документы из фонда Генерального прокурора, отвечавшего за парижские тюрьмы491491
  BNF, collection Joly de Fleury.


[Закрыть], и реестры заключенных, позволившие очертить общие контуры этого типа тюремного заключения492492
  Archives de la Préfecture de Police de Paris, registre d’écrou de la prison du Grand Châtelet de 1770 à 1772 (AB 219); Archives de la prison de l’Hôtel de la Force de 1788 à 1792 (AB 321).


[Закрыть]. Мы исследовали положение в четырех тюрьмах: Большом Шатле, Консьержери, Фор-л’Эвек и Ла-Форс. Эти королевские тюрьмы, располагавшиеся в центре столицы, составляли основу парижской тюремной системы. Их центральное местоположение и близость как от главных административных зданий, так и от густонаселенных кварталов превращали их в неотъемлемую часть повседневной жизни парижан.

Сначала мы опишем основные формы мобилизации экономических и социальных ресурсов в этих тюрьмах, а затем перейдем к тому, как влияло на мобилизацию этих ресурсов тюремное пространство. Наконец, в конце статье мы попытаемся понять, как переплеталась мобилизация экономического капитала с мобилизацией капитала социального493493
  «Социальный капитал – совокупность актуальных или потенциальных ресурсов, связанных с обладанием устойчивой сетью более или менее институционализированных связей» (Bourdieu 1980). Что же касается экономического капитала – это совокупность экономических активов того или иного индивида (имение и доходы).


[Закрыть], на примере такого явления, как поручительство.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ РЕСУРСЫ В ПАРИЖСКИХ ТЮРЬМАХ

Сначала следует обрисовать контуры экономической деятельности людей, заключенных в тюрьму за неуплату долгов, какой она предстает в нотариальных актах, а затем выявить то, что касается непосредственно экономической мобилизации. Нотариусы, разумеется, играли важную роль не только в тюремном мире, поскольку нотариальные акты представляли собой одну из основ экономической жизни при Старом порядке, в особенности в том, что касалось договоров займа между частными лицами494494
  Hoffman et al. 2001.


[Закрыть]. Когда вчитываешься в нотариальные акты, подписанные отбывающими наказание неисправными должниками, прежде всего отмечаешь многообразие нотариальных операций, охватывающих почти все формы экономической активности: арестанты покупают, продают, уступают, берут взаймы, а порой даже дают в долг… В этом смысле они ничем не отличаются от всех прочих парижан XVIII века. Напротив, экономические цели подобных актов весьма специфичны, поскольку все три наиболее распространенные формы экономической активности заключенных несут на себе отчетливую печать тюрьмы. В самом деле, неисправные должники стремятся в первую очередь заплатить долги, а также расторгнуть контракты на оказание услуг, в которых они не нуждаются, пока находятся в тюрьме (квартирная плата, найм495495
  Archives Nationales, MC/ET/XCI/1218 (расторжение договора о найме от 21 января 1784 года).


[Закрыть], жалованье лакеев или слуг…); ведь все это лишь увеличивает их долги. Итак, расторжение старых контрактов – это самая насущная необходимость для заключенного, ведь каждый следующий день в тюрьме увеличивает сумму его долгов, и если он не примет меры, его может постигнуть судьба того заключенного, который в 1772 году признал, что он «из‐за длительного пребывания в тюрьме потерял какую бы то ни было возможность расплатиться с долгами»496496
  MC/ET/LXV/374.


[Закрыть]. Судя по нотариальным актам, первые экономические действия арестантов, отбывающих наказание за неуплату долгов, направлены именно на упорядочивание своего экономического положения, то есть на приведение своих финансов в соответствие со статусом заключенного. Эти первые действия еще нельзя назвать мобилизацией ресурсов в полном смысле слова, они направлены скорее на предотвращение роста долгов в будущем или, по крайней мере, их максимальное ограничение.

Некоторые заключенные, негоцианты или торговцы, не только упорядочивают свое финансовое положение, но и продолжают вести дела. Впрочем, подобные случаи встречаются редко, и если такие заключенные прибегают к услугам нотариусов, значит, дело у них очень прибыльное и они не могут его не продолжать. Таков, например, торговец галантерейным товаром по фамилии Жильбер, который содержался в Консьержери и в феврале – марте 1761 года подписал пять различных актов: он брал в долг, выплачивал долг и даже предоставлял отсрочку одной из своих должниц497497
  MC/ET/CVIII/541; MC/ET/XIX/760; MC/ET/V/521.


[Закрыть]. Гораздо чаще заключенные, желающие продолжать экономическую деятельность, делают это руками своих родственников, которым выписывают доверенность. Доверенности эти позволяют родственникам не только участвовать от лица заключенного в судебных разбирательствах, но и вести его дела. Таков случай парижского буржуа по фамилии Гуверн, который в апреле 1787 года подписал доверенность на имя своей жены. В доверенности перечислено все, чем жена имеет право заниматься вместо мужа, дабы социально-экономическая жизнь супружеской пары не прервалась, а нам это позволяет судить о деятельности мужа. Основной источник доходов Гуверна – многочисленные ренты, вечные и пожизненные, а также сдача внаем недвижимости. Так вот, он предоставляет жене право распоряжаться всеми его делами, в частности инвестировать деньги по собственному выбору, а также преследовать по суду неисправных плательщиков. В доверенности подчеркивается, что муж ждет от жены проявления инициативы («пустить суммы, от указанных выплат и продаж полученные, на такие дела, какие сей даме наиболее выгодными покажутся») и даже разрешает жене тратить деньги на непредвиденные нужды («и вообще все то совершать, что она необходимым сочтет»)498498
  MC/ET/VI/857.


[Закрыть]. Заключенные, в большинстве своем мужчины, как правило, выписывают доверенности на имя женщин, жен или дочерей, не только потому, что им доверяют, но и потому, что те, как правило, в курсе всех дел своих мужей и отцов. Доверенность позволяет женщинам временно занять место отца семейства и продолжить торговлю, в которой они наверняка принимали участие и прежде. От доверенного лица требуются надежность и компетентность: по всей вероятности, именно по этой причине другие доверенности выписаны на судейских (прокуроров или адвокатов), которые зачастую осведомлены о состоянии дел арестантов и могут быть им полезными благодаря своим юридическим познаниям. Доверенности, о которых идет речь, позволяют нам оценить масштаб тех видов деятельности, которые заключенные полагают наиболее важными для своего экономического существования.

Впрочем, гораздо чаще среди нотариальных актов встречаются бумаги другого рода. Примерно в трех четвертях случаев заключенные хлопочут об уплате своих долгов. Здесь возможны два варианта. Довольно большое число документов касается рассрочки платежа; здесь зачастую обозначаются все этапы грядущих выплат с точными датами, благодаря чему кредитор получает новые гарантии возвращения всей суммы. Не менее значительная часть нотариальных актов посвящена мобилизации активов – процедуре, которая непосредственно связана со спецификой тюремного заключения за неуплату долгов. В самом деле, неисправному должнику, посаженному в тюрьму, могут предъявить иски об уплате и другие кредиторы. Чем больше этих судебных разбирательств, тем больше обязательств у должника; бывает так, что ему приходится удовлетворять требования десятка кредиторов одновременно. Во всех таких случаях заключенный должен либо выплатить всю сумму долга, либо заключить с каждым из кредиторов отдельное соглашение. О величине тех сумм, какие предстоит изыскать, можно судить по общим суммам долга неисправных должников, отбывавших наказание в тюрьмах в конце Старого порядка: если долг одному кредитору равнялся в среднем 1300 ливров, общая сумма всех невыплаченных долгов, приводивших должника в тюрьму, достигала 6000 ливров. Деньги огромные; чтобы это понять, достаточно знать, что строительный рабочий-поденщик или каменщик в конце Старого порядка зарабатывал в год не больше 150 ливров499499
  Braudel, Labrousse 1993.


[Закрыть].

В зависимости от экономического положения заключенных можно выделить три типа мобилизации активов. Первый – делегирование долгового обязательства, то есть ситуация, когда попавший в тюрьму должник переводит свое долговое обязательство третьей стороне, по отношению к которой сам выступил кредитором. В этом случае должник мобилизует деньги, которые третье лицо должно ему самому, и превращает своего должника в должника своего кредитора, которому и предоставляет право взыскивать деньги с этого третьего лица. Так, например, поступил в 1771 году кровельщик Деше, и это помогло ему выйти на свободу. Попав 3 августа в Большой Шатле за невыплаченный долг в 292 ливра, он покинул тюрьму уже два дня спустя, поскольку заключил соглашение со своим кредитором, торговцем по фамилии Деманда. Деше не уплатил взятую им взаймы сумму непосредственно своему кредитору, но передал ему право на взыскание денег за работы, которые он сам произвел в доме некоей графини. Скорее всего, Деше предпочел такой способ потому, что сам не мог добиться выплаты или, по крайней мере, был лишен такой возможности, находясь в заключении500500
  MC/ET/LXXXV/635.


[Закрыть]. Таким образом должник демонстрирует кредитору свою платежеспособность. При этом кредитор, как следует из нотариального акта, сохраняет все свои права по отношению к должнику, включая право вновь отправить его в тюрьму. Делегируя свое долговое обязательство, заключенный в тюрьму заемщик не освобождается от обязанности выплатить долг; он остается должником до тех пор, пока его кредитор не получит на руки всю сумму. В данном случае мы имеем дело с переводом социально-экономических отношений, создавшихся в момент взятия денег в долг. Происходит пассивная мобилизация социальной связи, поскольку второй должник не предупрежден, по крайней мере напрямую, об этом делегировании долгового обязательства. Однако эта операция вполне отвечает критериям активной финансовой мобилизации, поскольку делегированное долговое обязательство оказывается таким же средством освобождения, каким была бы денежная сумма.

Второй тип мобилизации актива – заключение нового долгового обязательства, с тем чтобы деньги, взятые взаймы у третьего лица, пустить на выплату того долга, который привел должника в тюрьму. По этому пути пошел уксусник по фамилии Бешо, заключенный в тюрьму Большой Шатле в 1770 году; проведя в заключении несколько месяцев, он берет взаймы у своего брата, парижского овощника, 600 ливров, которые обязуется вернуть «наличными деньгами, имеющими хождение»501501
  MC/ET/LXXXV/631.


[Закрыть], и это позволяет ему очень скоро выйти на свободу. В данном случае должник мобилизует семейные связи для получения суммы, необходимой для уплаты старого долга, и берет эту сумму взаймы под залог своего имущества. Подобные долговые обязательства обрисовывают карту связей, пригодных к мобилизации; на первом месте здесь стоят связи профессиональные (в основном собратья по ремеслу, но также и профессиональные ростовщики), а на втором – родственные. Возможность взять взаймы у новых лиц означает, что кредит не исчез полностью.

Наконец, третий тип мобилизации, к которому заключенные прибегают лишь в крайнем случае, если они находятся в тюрьме уже очень долго, – это продажа своих активов, всего, что может быть продано быстро и за неплохую цену. Нередко арестанты продают свою одежду и мебель; так, например, поступил виноторговец по фамилии Кален: он продал свою мебель, личные вещи, одежду и даже винный погреб в общей сложности за 2500 ливров – отличный результат, свидетельствующий о том, что до ареста Кален был человеком зажиточным. Булочнику, попавшему в тюрьму в 1751 году, пришлось ради выхода на свободу продать целых три лавки на центральном рынке502502
  MC/ET/LXXXV/528.


[Закрыть]. Тюремное заключение заставляет неисправных должников пускаться во все тяжкие, мобилизовывать весь капитал, которым они располагают, включая обращаемое в недвижимость движимое имущество (вплоть до мебели и одежды, которые современники считают «спасательной доской»). К такому превращению имущества в финансовый ресурс парижане XVIII века, как правило, прибегают вследствие жизненных неудач, то есть непредвиденных обстоятельств, имеющих длительные неприятные последствия. Люди, находящиеся на свободе, используют подобные ресурсы только в случае тяжелой болезни, но долговая тюрьма не оставляет им выбора503503
  Farge 1986. Voir MC/ET/LXXXV/529.


[Закрыть].

В целом совершенно очевидно, что типы мобилизации зависят от социально-экономических характеристик заключенного, но также – и даже в большей степени – от длительности его нахождения под замком. Почти половина неисправных должников выходит на свободу через пять дней или даже раньше, но бывает и по-другому: некоторые заключенные проводят под замком несколько месяцев. Чем дольше человек остается в тюрьме, тем меньше у него возможностей заплатить долг, поэтому он предпринимает попытки обратить в деньги имущество наименее мобильное, которое трудно продать быстро или которое он мечтал сохранить для себя (мебель и одежда). Истощаются и возможности мобилизовать доступные связи; заключенному отказывают в кредите собратья по профессии и ему остается надеяться только на семью. Таким образом, и круг активов, и круг связей, доступных для мобилизации, сужаются параллельно. С течением времени шансы должника выплатить долг уменьшаются. Тут в игру вступают кредиторы. По прошествии некоторого времени неисправные должники все-таки выходят на свободу с разрешения кредиторов, которым надоедает кормить его в тюрьме, и они предоставляют ему отсрочку. Кредиторы понимают, что человеку, находящемуся в тюрьме, найти средства для уплаты долга гораздо сложнее.

ПРОСТРАНСТВА И МЕСТА МОБИЛИЗАЦИИ РЕСУРСОВ

Тому, кто хочет понять, как происходит мобилизация экономических и социальных ресурсов, следует принять в расчет специфику пребывания в тюрьме и оценить интенсивность его влияния на действующих лиц и их действия. В камеры узников запирают только на ночь; днем они имеют право свободно передвигаться внутри тюрьмы, но не могут покинуть ее пределы. Между тем тюремное пространство ограничивает возможности экономической мобилизации.

Все дело в том, что составить нотариальный акт можно только в одном определенном месте внутри тюрьмы. При подписании такого акта обязаны присутствовать одновременно и нотариус, и заключенный. Поскольку заключенные выйти из тюрьмы не могут, нотариус или его помощник должен явиться в тюрьму, а уж потом дать бумагу на подпись второй стороне в своем кабинете. Это усложняет экономические операции, замедляет вступление нотариальных актов в силу и, скорее всего, увеличивает цену услуги. Вдобавок даже внутри самой тюрьмы заключенные не могут общаться с нотариусом где попало – например, в своей камере, где им было бы гораздо комфортнее обсуждать свои финансовые дела. Чтобы акт считался законным, он должен быть подписан в одном-единственном месте – между двумя низкими тюремными воротами, одни из которых выходят на улицу, а другие – во внутренний двор тюрьмы. Пространство, располагающееся между ними, – это вход в тюрьму, и там всегда находятся один или несколько стражей, следящих за теми, кто входит в тюрьму и кто из нее выходит. Юридически это пространство считалось в то время «местом свободы». Формула эта повторяется во всех нотариальных актах; она известна юрисконсультам504504
  «Поскольку заключенный заинтересован в том, чтобы вести переговоры со своими кредиторами, заключать с ними соглашения или уславливаться с другими заимодавцами, дабы доставить себе средства выйти на свободу, назначено в тюрьмах место, где возможно подписать законное соглашение, располагается же это место между двумя воротами. Там заключенный считается свободным» (статья «Тюрьма», Guyot 1783. P. 253).


[Закрыть]. Поскольку всякое соглашение, для того чтобы войти в законную силу, должно быть подписано свободно, без принуждения, следовало отыскать юридический способ выделить внутри тюремного пространства, где человек по определению лишается всякой свободы, такое место, где он мог бы считаться свободным505505
  «Поскольку тюрьма не предназначена для отбывания каких-либо наказаний, кроме лишения свободы, это единственное ограничение, какому подвергается человек, там заключенный» (Ibid.).


[Закрыть]. Некоторые нотариусы, чтобы развеять всякие сомнения в законности составленного акта, специально подчеркивают это обстоятельство: «Дано между двумя воротами сей тюрьмы как в месте свободы ради действенности и законности сего документа»506506
  MC/ET/LXXXV/528.


[Закрыть]. Сравнительный оборот («как в месте свободы») указывает на то, что перед нами своеобразная юридическая фикция507507
  Отчасти похожие формы античных и средневековых юридических фикций изучены в статье «Fictio legis. Власть римской фикции и ее средневековые границы» (Thomas 1995).


[Закрыть], пытающаяся совместить требование свободы с реальностью заточения. Созданию фикции благоприятствует то обстоятельство, что указанное пространство располагается неподалеку от входа в тюрьму, а значит, и от выхода из нее. Когда заключенный направляется подписывать нотариальный акт, он проделывает путь обратный тому, какой привел его в тюрьму. Так вот, необходимость подписывать документы именно в этом месте существенно осложняет ситуацию, поскольку там на тесном пятачке чаще всего толпится очень много народу и соблюдать конфиденциальность практически невозможно.

Насколько можно судить, перечень пространств, в которых заключенные могут заключать соглашения, очень ограничен. Помимо пространства между двумя воротами к ним, по-видимому, относится и канцелярия, поскольку в некоторых актах имеется уточнение, гласящее, что заключенный поставил свою подпись между воротами, другие же подписывающие стороны находились в канцелярии508508
  MC/ET/LXXXV/528.


[Закрыть]. Там обстановка более спокойная, и стороны могут вести переговоры, о чем свидетельствуют тюремные реестры. Кроме того, канцелярский служитель служит связующим звеном между тюрьмой и внешним миром, в том числе финансовым посредником, когда относит вклады по доверенности к ближайшему нотариусу509509
  MC/ET/VI/861.


[Закрыть]. Наконец, последние места мобилизации ресурсов – те, где заключенные создают себе пространство для маневра510510
  De Certeau 1990.


[Закрыть]. Арестанты могут говорить о делах со своими близкими в камерах, тюремном дворе или даже питейных заведениях внутри тюрьмы511511
  BNF, Joly de Fleury, volume 519, folio 348. См. также письма Панталеона Гужи, касающиеся питейного заведения в тюрьме Консьержери (Garnot, Gougis 1994). Следует подчеркнуть, что тюремные уставы (например, общий устав 1717 года или принятый в феврале 1782 года устав тюрьмы Ла-Форс) никак не затрагивали этот вопрос и в числе прав и обязанностей заключенных указывали только обязанность не покидать пределов тюрьмы.


[Закрыть]. К несчастью, сохранилось слишком мало свидетельств о формах и типах использования этих пространств, в которых заключенные имели право принимать посетителей.