Текст книги "Лунь юй"

Глава 17. Ян Хо

1

Ян Хо[118]118
  Ян Хо был подданным семейства Младших и на какое-то время фактически узурпировал власть в княжестве Лу, но впоследствии потерпел поражение и бежал.


[Закрыть] хотел, чтобы к нему явился Конфуций, но Конфуций не приходил. Тогда он послал Конфуцию в подарок поросенка. Выбрав время, когда Ян Хо не было дома, Конфуций отправился к нему с визитом, но неожиданно встретил его по дороге.

– Подойди ко мне, – обратился к нему Ян Хо, – я хочу с тобой поговорить.

Затем он сказал Конфуцию:

– Может быть назван человечным тот, кто, затаив за пазухой драгоценность, спокойно наблюдает, как его страна сбивается с пути? Не может. А может быть назван умным тот, кто стремится поступить на службу, но уже много раз упускал эту возможность? Не может. Дни и месяцы уйдут, с ними годы нас покинут.

– Согласен, я пойду служить, – ответил Конфуций.

2

Учитель сказал:

 
– Природа каждого с другим сближает,
Привычка друг от друга отдаляет.
 

3

Учитель заметил:

– Никогда не изменяются только высшая мудрость и самая большая глупость.

4

Когда Учитель пришел в Учэн и услышал там звуки струн и песен, он радостно улыбнулся и сказал:

– Зачем же резать курицу таким большим ножом?

Цзыю ответил:

– Я прежде от Вас слышал, что, если благородный муж учится пути, он проникается любовью к людям, а если малый человек учится пути, им становится легко повелевать.

– Дети! Он верно говорит. Я перед этим говорил шутя, – сказал Учитель.

5

Гуншань Строптивый[119]119
  Гуншань Строптивый служил управляющим дома Младших.


[Закрыть] восстал, укрепившись в Би, и пригласил к себе Конфуция.

Учитель хотел пойти, но Цзылу высказал недовольство:

– Некуда идти, и не надо. Зачем уж так необходимо идти к Гуншаню?

Учитель ответил:

– Разве напрасно пригласит меня? Если меня кто-нибудь возьмет на службу, то не смогу ли я создать Чжоу на Востоке?

6

Цзычжан спросил Учителя о том, что такое человечность.

Конфуций ответил:

– Тот будет человечен, кто сможет воплотить повсюду в Поднебесной пять достоинств.

– Можно спросить, каковы они?

– Почтительность, великодушие, правдивость, сметливость, доброта. Почтительность не навлекает унижений, великодушие покоряет всех, правдивость вызывает у людей доверие, сметливость позволяет достигать успеха, а доброта дает возможность повелевать людьми.

7

Би Си[120]120
  Би Си служил одному из сановников в княжестве Цзинь и управлял там местностью Чжунмоу.


[Закрыть] пригласил к себе Учителя, и он хотел пойти.

Цзылу сказал:

– Я прежде от Вас, Учитель, слышал: «Кто лично совершает плохие дела, к тому благородные мужи не приходят». Би Си восстал, укрепившись в Чжунмоу. Как же это можно, чтобы вы к нему пошли?

Учитель ответил:

 
– Верно, я это говорил.
Но не говорилось ли:
Так тверд, что точишь – и не поддается.
Не говорилось ли:
Так чист, что пачкаешь – и не грязнится.
Разве я похож на тыкву?
Как можно не испробовать меня, держа
на привязи?
 

8

Учитель спросил:

– Ю! Ты слышал о шести достоинствах, переходящих в шесть заблуждений?

– Нет! – ответил Цзылу.

– Сядь! Я скажу тебе.

 
Когда стремятся к человечности,
но не хотят учиться,
То это заблуждение приводит к глупости;
Когда стремятся проявить свой ум,
но не хотят учиться,
То это заблуждение ведет к дерзости;
Когда стремятся быть правдивыми,
но не хотят учиться,
То это заблуждение приносит вред;
Когда стремятся к прямоте, но не хотят
учиться,
То это заблуждение приводит к грубости;
Когда стремятся быть отважными,
но не хотят учиться,
То это заблуждение приводит к смуте;
Когда стремятся к непреклонности,
но не хотят учиться,
То это заблуждение приводит к безрассудству.
 

9

Учитель сказал:

– Детки! Почему никто из вас не учит Песни? Песни могут воздействовать внушением. В них можно отыскать наглядные примеры, они учат общительности, помогают выразить негодование; способствуют вблизи служению родителям, а в отдалении – государю. Из них узнаете много названий птиц, зверей, деревьев, трав.

10

Учитель спросил Боюя:

– Ты усвоил песни «Чжоунань» и «Шаонань»?[121]121
  «Чжоунань» и «Шаонань» – название разделов в «Книге песен».


[Закрыть] Не подобен ли тот, кто не усвоил этих песен, человеку, который встал лицом к стене и ничего не видит?

11

Учитель воскликнул:

 
– Говорят, мол, ритуалы, ритуалы,
Но разве здесь идет речь только о нефрите и шелках?
Говорят, мол, музыка, музыка,
Но разве здесь идет речь только о колоколах
и барабанах?
 

12

Учитель вопросил:

– Если того, кто суров лишь внешне, но на самом деле робок, сравнить с каким-нибудь ничтожным человеком, не окажется ли, что он подобен вору, который прорывает лаз или перелезает через стену?

13

Учитель сказал:

– Добродетель губят местные смиренники.

14

Учитель сказал:

– Кто распространяет слухи, тот отбросил добродетель.

15

Учитель сказал:

– Как можно вместе с низким человеком служить государю? Когда он еще не достиг своей цели, то тревожится лишь о том, чтобы достигнуть. Когда уже достиг, то тревожится лишь о том, чтобы не утратить. Когда тревожится о том, чтобы не утратить, может пойти на все.

16

Учитель заметил:

– В древности у людей было три недостатка, которых в наше время уже, наверно, не найти! Необузданность у древних проявлялась в своенравности, ныне она проявляется в распущенности; горделивость древних проявлялась в сдержанности, ныне она проявляется в озлобленности; глупость древних проявлялась в прямоте, ныне она означает только лживость.

17

Учитель говорил:

– Человечность редко сочетается с искусными речами и умильным выражением лица.

18

Учитель отметил:

– Плохо, когда фиолетовый цвет затмевает ярко-красный[122]122
  Фиолетовый цвет, излюбленный правителями того времени, Конфуций считал сложным, смешанным, нечистым и противопоставлял ему красный как основной и чистый, который в своей изначальной простоте представал образцово-древним. Древние китайцы связывали красный цвет с Югом, а в фиолетовом видели смесь красного с черным – цветом Севера.


[Закрыть]; плохо, когда мелодии удела Чжэн портят возвышенную музыку; плохо, когда краснобаи губят государство.

19

Учитель сказал:

– Я хотел бы не говорить.

– Что же тогда мы сможем передать, если Вы не будете говорить? – спросил Цзыгун.

Учитель ответил:

 
– А говорит ли Небо что-нибудь?
Но чередуются в году сезоны,
Рождается все сущее.
А говорит ли Небо что-нибудь?
 

20

Жу Бэй[123]123
  Жу Бэй – житель княжества Лу.


[Закрыть] хотел, чтобы его принял Конфуций. Конфуций, сославшись на свою болезнь, ему отказал. Но едва лишь тот, кто передал просьбу Жу Бэя, вышел за дверь, Конфуций взял гусли и запел, чтобы Жу Бэй его услышал.

21

Цзай Во, спрашивая о трехлетнем трауре по родителям, сказал, что срок его слишком долог:

– Если благородный муж в течение трех лет не будет заниматься ритуалами, то ритуалы неминуемо придут в упадок; если он в течение трех лет не будет заниматься музыкой, то музыка потерпит неизбежный крах. Но траур можно завершить за год, когда заканчиваются запасы прошлогоднего зерна, снимают новый урожай и полностью меняется огонь, зажигаемый от трения по дереву[124]124
  Здесь под сменой огня имеется в виду полный годовой цикл смены пород деревьев, которые использовались для зажигания огня путем трения и выбирались в строгом соответствии с сезоном.


[Закрыть].

– Ты будешь спокоен, если после года траура начнешь питаться рисом и носить парчовую одежду? – спросил Учитель.

Цзай Во ответил:

– Да, буду.

– Если ты будешь спокоен, – сказал Учитель, – то так и поступай. А благородный муж, когда он в трауре, не может наслаждаться вкусной пищей, не радуется музыке и не чувствует себя уютно дома. Но если ты будешь спокоен, то так и поступай.

Когда Цзай Во вышел, Учитель заметил:

– Юй бесчеловечен! Сын не покидает рук отца и матери три года после своего рождения. И трехлетний траур по родителям – повсеместный обычай в Поднебесной. Разве отец и мать Юя не носили его на руках три года?

22

Учитель сказал:

– Трудно, когда не находят применения своему сердцу, проводя все дни в чревоугодии! Разве нет такой игры, как шашки? Уж лучше играть в них, чем ничего не делать!

23

Цзылу спросил:

– Благородный муж ценит смелость?

Учитель ответил:

– Благородный муж больше всего ценит справедливость. Когда благородный муж смел, но несправедлив, он вызывает смуту; когда малый человек смел, но несправедлив, он становится разбойником.

24

Цзыгун спросил:

– Благородный муж кого-нибудь ненавидит?

Учитель ответил:

– Ненавидит. Ему ненавистны те, кто сплетничает о других, ненавистны низшие, которые поносят высших, ненавистны те, кто, отличаясь смелостью, не соблюдают ритуала, ненавистны люди, полные решительности, но упрямые.

Затем Учитель спросил:

– А ты, Цы, тоже ненавидишь кого-нибудь?

– Я ненавижу тех, кто живет чужим умом, считает непокорность смелостью, а доносительство – проявлением прямоты.

25

Учитель заметил:

– Трудней всего общаться с женщиной и малым человеком. Приблизишь их к себе – и станут дерзкими, а удалишь – озлобятся.

26

Учитель сказал:

– Нет будущего у того, кто вызывает неприязнь к себе в сорокалетнем возрасте.

Глава 18. Владетель Вэй

1

Владетель Вэй от него ушел, владетель Цзи стал его рабом, Бигань погиб за увещания[125]125
  В этом фрагменте речь идет о близких родственниках последнего государя династии Инь, царя Чжоу, протестовавших против его деспотического правления; владетель Вэй был единоутробным братом Чжоу, а владетели Цзи и Бигань – его дядьями.


[Закрыть].

Конфуций сказал:

– Среди иньцев трое обладали человечностью.

2

Когда Милостивый из Люся был судьей, его трижды увольняли.

Кто-то спросил его:

– Вам уходить еще не время?

– Если служить людям в соответствии с прямым путем, то где же могут не уволить? Если служить людям в соответствии с кривым путем, то надо ль будет покидать родную землю? – был ответ.

3

Князь Великий из удела Ци, принимая Конфуция, сказал:

– Я не могу его принять как главу семейства Младших. Приму его по положению между Младшими и Старшими.

Затем князь добавил:

– Я уже стар и не смогу использовать его на службе.

Конфуций ушел из Ци.

4

Цисцы прислали в подарок танцовщиц. Столп из семейства Младших принял их. Три дня при дворе не заслушивали дела. И Конфуций удалился.

5

Безумец из Чу «Встречающий повозки», напевая, проходил мимо Конфуция и сказал:

 
– О феникс, феникс!
Как твоя добродетель оскудела!
Нельзя корить за то, что было,
Но то, что будет, еще достижимо.
Избавься же! Избавься же!
Рискует ныне тот, кто занимается правлением!
 

Конфуций, желая с ним поговорить, слез с повозки, но тот быстро ушел, и Конфуцию поговорить с ним не удалось.

6

Чан Цзюй и Цзе Ни пахали вдвоем. Конфуций, проезжая, послал Цзылу спросить у них, где находится переправа.

Чан Цзюй спросил:

– А кто это в повозке с вожжами в руках?

– Это Кун Цю, – ответил Цзылу.

– Не луский ли Кун Цю?

– Да, он.

– Этот сам знает, где переправа.

Цзылу обратился к Цзе Ни.

Цзе Ни спросил:

– А ты кто?

– Я Чжун Ю.

– Ученик луского Кун Цю?

– Да.

– Вся Поднебесная, словно бушующий потоп; с кем сможете добиться перемены? Чем следовать за тем, кто избегает того или иного человека, не лучше ли последовать за теми, кто бежит от мира?

Сказав это, он продолжал без остановки рыхлить землю. Цзылу вернулся и рассказал все Конфуцию. Учитель с огорчением сказал:

– С кем же мне общаться, как не с этой человеческой толпой? Человек не может жить с животными и птицами. Имейся в Поднебесной путь, я не добивался бы с вами перемен.

7

Цзылу, сопровождая Учителя, от него отстал и повстречал старца, несшего через плечо на палке корзину. Цзылу его спросил:

– Вы видели Учителя?

Старик ответил:

 
– He утруждаешь рук и ног,
Не различаешь хлебных злаков,
Какой же у тебя учитель?
 

И, воткнув в землю палку, принялся полоть. Цзылу встал перед ним в поклоне со сложенными на груди руками. Старик оставил Цзылу переночевать, зарезал курицу, приготовил просо, накормил его и представил ему двух своих сыновей.

На следующий день Цзылу ушел и рассказал об этом Учителю.

– Это отшельник, – сказал Учитель и послал Цзылу снова с ним встретиться.

Придя к нему и не застав его дома, Цзылу сказал:

– Несправедлив тот, кто не служит. Если нельзя отвергнуть порядок разделения на старшего и младшего, как можно допустить, чтобы были отвергнуты обязанности государя и слуги? Стремясь достигнуть личной чистоты, наносят вред этой великой связи. Для благородного мужа служба – это выполнение своего долга, даже когда уже известно, что путь не может быть осуществлен.

8

Людьми, которыми пренебрегали, были Старший Ровный, Младший Равный, Юйчжун, Ии, Чжу Чжан, Милостивый из Люся и Шао Лянь[126]126
  О Юйчжуне, Ии, Чжу Чжане и Шао Ляне сведения скудны и недостаточно достоверны.


[Закрыть].

Учитель сказал:

– Старший Ровный с Младшим Равным были людьми, которые не отказались от своих стремлений и не опозорили себя.

Он сказал о Милостивом из Люся и Шао Ляне:

– Они отказались от своих стремлений и опозорили себя. Их отличали только вразумительность речей и обдуманность поступков, но не более.

Он отозвался также о Юйчжуне и Ии:

– Они в своем уединении вольно высказывались, сохранили себя в чистоте и проявили гибкость, удалясь от мира.

Но что касается меня, то, в отличие от них, я не предрешаю, как мне можно поступать и как нельзя.

9

Старший музыкант Чжи удалился в Ци, музыкант Вторая трапеза[127]127
  Вторая трапеза и т. д. – в Древнем Китае при каждом приеме пищи Сыном Неба и князьями исполнялась определенная музыка и ее исполнители именовались соответственно каждой трапезе.


[Закрыть] Гань удалился в Чу, музыкант Третья трапеза Ляо отправился в Цай, музыкант Четвертая трапеза Цюэ ушел в Цинь, барабанщик Фан Шу переселился на другой берег реки, музыкант У, играющий на ручном барабане, переправился через реку Хань, помощник старшего музыканта Ян и Сян, играющий на каменном гонге, отправились за море.

10

Князь Чжоу сказал князю удела Лу:

– Благородный муж не относится пренебрежительно к своим родным, не вынуждает сановников роптать на то, что их не слушают; не отвергает старых друзей, если на это нет серьезных оснований; не ищет в ком-либо одном всех достоинств[128]128
  В этом фрагменте приводится наставление князя Чжоу (Чжо-угуна) своему сыну.


[Закрыть].

11

Было восемь чжоуских ученых: Старший Да и Старший Ко, Второй Ту и Второй Ху, Третий Е и Третий Ся, Младший Суй и Младший Гуа[129]129
  Об этих лицах нет достоверных сведений.


[Закрыть].

Глава 19. Цзычжан

1

Цзычжан сказал:

– Достаточно уже того, если ученый муж жертвует собой в момент опасности, думает о справедливости, когда приобретает, стремится быть почтительным при жертвоприношении и проникается печалью, пребывая в трауре.

2

Цзычжан сказал:

 
– Когда не стойки в добродетели,
Не преданы пути всем сердцем,
Какая разница, – живут они,
Или их нет на свете?
 

3

Ученики Цзыся спросили у Цзычжана о том, как надо находить друзей.

Цзычжан спросил:

– А что говорит об этом Цзыся?

– Он говорит: «Водите дружбу с теми, кто для нее подходит, неподходящих отвергайте», – ответили они.

Цзычжан сказал:

– А мне известно другое: благородный муж чтит достойных людей и терпимо относится ко всем другим, хвалит хороших людей и жалеет неумелых. Обладай я великими достоинствами, к кому я был бы нетерпим? А будь я недостойным человеком, меня отвергли бы другие, и как тогда я мог бы их отвергнуть?

4

Цзыся сказал:

– Непременными достоинствами обладает даже малый путь, но на нем, боюсь, застрянешь, устремясь к далекой цели, поэтому благородный муж не тратит на него своих усилий.

5

Цзыся ответил:

– Любящим учиться может быть назван человек, который ежедневно сознает свои несовершенства и каждый месяц восстанавливает в памяти все то, чему научен.

6

Цзыся сказал:

 
– Ученость, твердость устремлений,
Пытливость, озабоченность всем близким —
В этом состоит человечность.
 

7

Цзыся сказал:

– Ремесленники, чтобы выполнить свою работу, трудятся в мастерских, а благородный муж для достижения своей стези учится.

8

Цзыся заметил:

– Ошибаясь, малый человек всегда находит оправдание.

9

Цзыся сказал:

– Благородный муж по-разному воспринимается в трех случаях: издалека он выглядит внушительным, вблизи предстает ласковым, а его речи отличает строгость.

10

Цзыся учил:

– Благородный муж, не обретя доверия простых людей, не заставляет их трудиться, иначе они примут его за насильника; не обретя доверия, он не выступает с увещанием, иначе его примут за клеветника.

11

Цзыся сказал:

– Если не выходить за рамки высшей добродетели, то можно не быть строгим в соблюдении второстепенных правил поведения.

12

Цзыю заметил:

– Ученики Цзыся вполне пригодны для того, чтобы сделать уборку, ответить на вопросы, подойти и отойти. Но все это второстепенно, а главного они не знают. Как же так можно?

Цзыся, услышав это, сказал:

– Как ни прискорбно, но Янь Ю[130]130
  Янь Ю – так назван здесь Цзыю.


[Закрыть] не прав. Что благородный муж, согласно своему пути, преподает сначала? Что оставляет в утомлении на потом? Он это различает так же, как виды разных трав, деревьев. Как может его путь вести к обману? Только люди высшей мудрости, наверное, могут сразу овладеть началом и концом.

13

Цзыся сказал:

 
– Учись в свободное от службы время,
Служи, когда свободен от учебы.
 

14

Цзыю отметил:

– Исчерпывает траур крайняя печаль.

15

– Незаурядными способностями обладает мой друг Чжан[131]131
  Здесь и в следующем фрагменте Чжаном назван ученик Конфуция Цзычжан.


[Закрыть], но человечности ему недостает.

16

Учитель Цзэн воскликнул:

– Какая в Чжане величавость! Но с ним рядом трудно добиваться человечности.

17

Учитель Цзэн сказал:

– Я слышал от Учителя, что люди до поры до времени не могут выразить себя, но это непременно происходит с ними, когда умирают их родители.

18

Учитель Цзэн сказал:

– Я слышал от Учителя, что все другое, чем отличался в почитании своих родителей Строгий из Старших[132]132
  Строгий из Старших (Мэн Чжуанцзы) – сановник княжества Лу.


[Закрыть], легко исполнить, за исключением того поступка, в котором трудно с ним сравниться, когда он отказался сменить слуг своего умершего отца и оставил в неизменности его правление.

19

Когда глава семейства Старших сделал Ян Фу[133]133
  В комментариях отмечается, что Ян Фу был учеником Конфуция.


[Закрыть] судьей, Ян Фу обратился за советом к учителю Цзэну, и учитель Цзэн сказал:

– Высшие утратили свой путь, и народ давно уже находится в смятении. Раскрывая преступления простых людей, сочувствуй и скорби, а не впадай в самодовольство.

20

Цзыгун заметил:

– Чжоу не был уж таким плохим. Поэтому и избегает благородный муж низовий, где к нему липнет все дурное в Поднебесной.

21

Цзыгун сказал:

– Когда ошибается благородный муж, то это как затмение солнца и луны. Он делает ошибку – и все это замечают; он исправляет ее – и все устремляют к нему взоры.

22

Гунсунь Чао из Вэй спросил Цзыгуна:

– У кого учился Чжунни?[134]134
  О Гунсунь Чао в источниках приводятся противоречивые сведения, Чжунни – второе имя Конфуция.


[Закрыть]

Цзыгун ответил:

– Путь, завещанный царями Просвещенным и Воинственным, не затерялся на земле и находится среди людей. Достойные из них помнят в нем великое, а недостойные – малое. У каждого есть путь Просвещенного и Воинственного. Где не мог бы научиться ему наш Учитель? И зачем для этого иметь определенного наставника?

23

Третий Воинственный из Средних Суней[135]135
  Третий Воинственный из Средних Суней (Шусунь Ушу) – сановник княжества Лу.


[Закрыть], беседуя во дворце с сановниками, сказал:

– Цзыгун превосходит Чжунни.

Цзыфу Великий передал эти слова Цзыгуну.

Цзыгун сказал:

– Приведу сравнение со стеною вокруг дома. Моя стена не выше плеч, и каждый может подсмотреть, что есть в доме ценного. Стена Конфуция простерлась в высоту на несколько саженей, и если не найти в ней входа и не проникнуть внутрь, то не увидеть, как великолепен там храм предков и роскошны все палаты. Но, видимо, немногие могут отыскать в ней вход. Поэтому неудивительно, что он так высказался.

24

Третий Воинственный из Средних Суней порочил Чжунни.

Цзыгун сказал:

– Он напрасно старается. Чжунни нельзя опорочить. Достоинства других людей – это курганы и холмы, на них взобраться можно, Чжунни же – это солнце и луна, а их нельзя достигнуть. Пусть даже кто-то пожелает от них отказаться, какой вред это может нанести солнцу и луне? Он лишь покажет, что не знает своих сил.

25

Чэнь Цзыцинь сказал Цзыгуну:

– Вы слишком скромны. Разве Чжунни вас превосходит?

Цзыгун ответил:

– Следует быть осторожным в том, что говоришь. Благородный муж показывает свою мудрость или глупость, стоит ему только обронить какое-нибудь слово.

С Учителем нельзя сравниться, как не подняться по ступеням лестницы на Небо. Если бы Учитель был главой удела или родовитого семейства, то, как говорится, начни он ставить – и стояли бы, начни вести – и шли бы, начни благотворить – и собирались бы, начни побуждать – и находились бы в гармонии. Его при жизни прославляли бы, а после смерти стали бы оплакивать. Как можно с ним сравниться?

Глава 20. Яо сказал

1

Яо сказал:

– О! Ты, Шунь! По преемству, установленному Небом, выбор пал на тебя. Держись твердо незыблемой середины. Если народ в пределах четырех морей будет терпеть лишения, то благословение Неба навсегда тебя покинет.

Шунь дал такое же указание Юю.

Тан сказал:

– Я, ничтожный Люй, осмеливаюсь принести в жертву черного быка и с трепетом докладываю Великому Владыке, что не смею миловать свершивших преступления и прикрывать Твоих, Владыка, слуг; пусть Твое сердце само сделает выбор. Если я виновен, не карай всех остальных; если виновны остальные, то за них меня подвергни каре.

Чжоуский дом одаривал щедро, и стали богаты хорошие люди.

«Хотя есть близкая родня, ей не сравниться с людьми, обладающими человечностью. Если виноват народ, его вина на мне одном».

Он произвел проверку мер длины, объема, веса, восстановил отброшенные должности, и правительственные распоряжения стали всюду выполняться. Он возродил погибшие уделы, угаснувшие поколения, возвысил тех, кого несправедливо отвергали, и все простые люди Поднебесной выразили ему с радостью свою покорность.

Чему он уделял особое внимание, так это простым людям, обеспеченности продовольствием, обряду траура и жертвоприношениям.

Великодушие покоряет всех, правдивость вызывает у людей доверие, сметливость позволяет достигать успеха, а беспристрастность радует[136]136
  По древним источникам, речь Тана, основателя династии Шан-Инь, была произнесена им после его победы над Цзе, последним правителем династии Ся, во время страшной засухи и представляет собой моление о дожде.
  Ниже: прямая речь, заключенная в кавычки, принадлежит, по некоторым комментариям, царю Воинственному, а высказывания, следующие далее до конца фрагмента, многие комментаторы приписывают Конфуцию.


[Закрыть].

2

Цзычжан спросил Конфуция:

– Каковы условия участия в правлении страной?

Учитель ответил:

– Если относиться с почитанием к пяти достоинствам и устранять четыре недостатка, то можно принимать участие в правлении.

– Что значит пять достоинств? – спросил Цзычжан.

Учитель ответил:

– Благородный муж, оказывая милость, не несет расходов; не вызывает злобы у людей, когда заставляет их трудиться; его желания несовместимы с жадностью; он полон величавости, но чужд высокомерия; он грозен, но в нем нет свирепости.

– Что значит: «оказывая милость, не нести расходов»? – спросил Цзычжан.

Учитель ответил:

– Благотворить народу, используя все то, что приносит ему выгоду, – это ли не милость, не требующая расходов? Если для людей, которых заставили трудиться, выбирать посильный труд, то у кого из них возникает злоба? Когда стремятся к человечности и добиваются ее, откуда может взяться жадность? Благородный муж не смеет проявить пренебрежение, имеет ли он дело с многочисленным или немногим, великим или малым, – это ли не величавость без высокомерия? Благородный муж носит надлежащим образом шапку и платье, его взор полон достоинства, он так внушителен, что люди, глядя на него, испытывают трепет, – он ли не грозен без свирепости?

– Что значит четыре недостатка? – спросил Цзычжан.

Учитель ответил:

– Казнить тех, кого не наставляли, значит быть жестоким; требовать исполнения, не предупредив заранее, значит проявлять насилие; медлить с приказом и при этом добиваться срочности, значит наносить ущерб; и в любом случае скупиться, оделяя чем-либо людей, значит поступать казенно.

3

Конфуций сказал:

 
– Не зная повеления Неба, не сможешь
быть благородным мужем.
Не зная ритуала, не сможешь утвердиться.
Не понимая сказанного, не сможешь
разобраться в человеке.
 

 
Пятно на белом нефрите
Еще можно затереть.
Пятно же в слове
Невозможно вытравить.