Текст книги "Последние слова знаменитых людей"

Александр I
(1777–1825)
российский император

Из русских монархов после Петра Великого больше всего путешествовал Александр I. Осенью 1825 года он отправился на Юг России с супругой Елизаветой, которой врачи советовали переменить климат для поправки здоровья.

В сентябре Александр прибыл в Таганрог и остановился в доме градоначальника. Здоровье Елизаветы действительно пошло на поправку, а император из Таганрога съездил на Дон, потом в Крым. В Таганрог он вернулся 5 ноября уже серьезно больным.

15 ноября Александр соборовался, причастился вместе с женой, поцеловал крест и руку священника и прерывающимся голосом произнес: «Я никогда не был в таком утешительном положении, как теперь».

16-го он был в беспамятстве; наутро открыл глаза и через некоторое время сказал по-французски:

– Comme il fait beau! (Какой прекрасный день!)

И, обращаясь к императрице:

– Ты, должно быть, очень устала.

Потом он уже не мог говорить. Утром 19 ноября Александр подал еле заметный знак, чтобы Елизавета подошла к нему ближе, и поцеловал ее руку.

Это было последним прощанием 47-летнего императора с женою и с жизнью. Елизавета умерла полгода спустя по дороге из Таганрога в Петербург.

Александр II
(1818–1881)
российский император

Александр II, по праву названный Освободителем, провел самые масштабные и самые успешные в истории России реформы, включая освобождение крестьян, создание гласного и независимого суда и создание земств, то есть местного самоуправления. При нем же Болгария была освобождена от османского гнета.

Тем не менее в конце 1870-х годов революционеры-народовольцы начали настоящую охоту за императором. Дважды он уцелел только чудом – при взрыве императорского поезда под Москвой и при взрыве Зимнего дворца.

Для борьбы с террористами и одновременно – для нейтрализации либерального общественного мнения – новый министр внутренних дел граф Лорис-Меликов получил чрезвычайные полномочия. В январе 1881 года он предложил проект реформы, которая в будущем могла привести к ограничению самодержавия (так называемая «конституция Лорис-Меликова»).

1 марта государь сообщил Лорис-Меликову, что через четыре дня проект будет вынесен на обсуждение Совета Министров. Затем он поехал из Зимнего дворца в Манеж. Когда карета выехала на набережную Екатерининского канала, народоволец Николай Рысаков бросил бомбу. Карета была бронированной, император остался цел и подошел к только что схваченному Рысакову. Офицеры свиты спросили, не ранен ли он. Александр II ответил:

– Слава Богу, я уцелел, но вот…

И указал на лежавших на мостовой раненых. «Еще слава ли Богу?» – отозвался Рысаков. (Так передавал эти слова подпоручик Рудыковский на судебном процессе; другие свидетели об этом диалоге не вспоминали.)

Несколько минут спустя император был смертельно ранен бомбой, брошенной Игнатием Гриневицким. Умирающего перенесли в сани. Услышав, что кто-то предложил его внести в первый же дом, он прошептал:

– Во дворец… Там умереть.

Эту фразу, с вариациями, приводят различные очевидцы.

Приводили и другие фразы смертельно раненного государя, и прежде всего:

– Жив ли наследник?

Но тут уже можно заподозрить приписывание умирающему того, что хотелось бы слышать.

Александр Македонский
(356–323 до н. э.)
царь Македонии, полководец

К 32 годам Александр завоевал бо́льшую часть мира, известного древним грекам. Но на этом он не думал остановиться. Он готовился выступить из Вавилона в новый поход – в Аравию.

За пять дней до начала похода Александр заболел (о характере этой болезни споры идут до сих пор) и умер 10 или 13 июня 323 года до н. э. Согласно Плутарху, последние три дня перед смертью великий полководец уже не мог говорить.

Однако Арриан в «Походе Александра» пишет, что на вопрос: «Кому он оставляет царство?», Александр ответил:

– Наилучшему (или: Достойнейшему).

Хотя Арриан ссылался на соратников Александра, трудно сомневаться в легендарности этого эпизода.

И будто бы Александр добавил еще:

– Вижу, что будет великое состязание над моей могилой.

Погребальные игры воинов воспеты в «Илиаде» – поэме, на которой воспитывался Александр и с которой он не расставался в походах. Но те, кто приписал ему слова о «состязании над могилой», имели в виду другое. Борьба за наследие Александра началась прямо у его трупа и закончилась распадом его необъятной державы.

Жертвами этой борьбы пали все его ближайшие родственники. Не был пощажен и его сын от бактрийской княжны Роксаны, родившийся через месяц после смерти отца.

Грейси Аллен
(1895–1964)
американская комическая актриса

При жизни Грейси сущей головоломкой для составителей справочников был ее возраст. Дата рождения колебалась в диапазоне от 1895 до 1906 года. Сама она выбрала 1902 год, омолодив себя на 7 лет.

В 1922 году она встретилась с актером и сценаристом Джорджем Бёрнсом. Они составили комедийный дуэт, а потом поженились. В их дуэте первую скрипку играла Грейси. Она создала характер дамочки недалекой, самоуверенной и при этом по-детски наивной.

Со сцены семейный дуэт перешел на радио, а потом на телеэкраны. «Шоу Джорджа Бёрнса и Грейси Аллен» прославило их на весь мир. В 1958 году Грейси покинула шоу: сердце начинало сдавать.

27 августа 1964 года с ней случился сердечный приступ. В ожидании «скорой» Джордж держал ее за руку и повторял: «Все в порядке, голубка, все будет хорошо». Когда санитары перекладывали ее на носилки, она еще сумела сказать:

– Простите, ребята, но я вся мокрая.

Врачи уже не смогли ей помочь.

Джордж Бёрнс дожил до ста лет и еще шутил по этому поводу: «Каждое утро, просыпаясь, я просматриваю в газете отдел некрологов. Если моего имени там нет, я берусь за бритье».

В 1996 году его похоронили рядом с женой, на кладбище Форест-Лаун в Калифорнии. Вместо эпитафии на склепе выбита надпись:

ГРЕЙСИ АЛЛЕН И ДЖОРДЖ БЁРНС – СНОВА ВМЕСТЕ.

Анаксагор Клазоменский
(ок. 500 – ок. 428 до н. э.)
древнегреческий философ, математик и астроном

Анаксагор, родившийся в Малой Азии, стал основоположником афинской философской школы. И именно его – первым, но не последним из афинских философов, – афиняне привлекли к суду за нечестие.

Поводом для обвинения стали астрономические воззрения Анаксагора: он-де назвал солнце «глыбой, огненной насквозь». Ему вынесли смертный приговор, который потом заменили изгнанием.

Анаксагор удалился в Лампсак (ныне турецкий город Лампсеки), где и умер. Кто-то сокрушался, что ему приходится умирать на чужбине. Философ сказал:

– Спуск в Аид (загробное царство) отовсюду одинаков.

А когда правители города спросили, что они могут для него сделать, он ответил:

– Пусть на тот месяц, когда я умру, школьников каждый год освобождают от занятий.

Анна Австрийская
(1601–1666)
королева Франции

Анна Австрийская была испанкой, хотя принадлежала к династии Габсбургов, австрийской по происхождению. В 1615 году 14-летняя Анна обвенчалась в Париже со своим ровесником Людовиком XIII.

В молодости она считалась едва ли не первой красавицей Европы. О ее подковерной борьбе с кардиналом Ришелье, а также об истории с подвесками королевы знает каждый по «Трем мушкетерам» Дюма.

После смерти мужа Анна стала регентшей при малолетнем Людовике XIV, хотя фактически страной правил кардинал Мазарини. На склоне лет королева удалилась в монастырь.

Скончалась она в Париже 20 января 1666 года. Накануне исповедник известил ее, что уже нет никакой надежды. Королева, когда-то гордившаяся своими прекрасными руками, посмотрела на них и сказала: «Посмотрите, как они распухли; пора умирать».

Перед соборованием Анна, известная своей привычкой к опрятности, обратилась к фрейлине:

– Ах, госпожа де Феликс, поднимите, пожалуйста, уголки моего чепца, чтобы он не запачкался елеем – его запах так неприятен!

Рассказала об этом в своих «Мемуарах» герцогиня де Монпансье, племянница Людовика XIII, – лицо, хорошо осведомленное.

Анна Иоанновна
(1693–1740)
российская императрица

Анна Иоанновна, племянница Петра Великого, оказалась на троне волею случая. Десятилетие ее царствования запомнилось возвышением курляндского дворянина Бирона и постройкой шутейного Ледяного дворца.

Свою собственную племянницу, Анну Леопольдовну, она выдала за герцога Брауншвейгского. В августе 1740 года у супругов родился сын Иоанн, которого прочили в наследники российской короны.

Два с небольшим месяца спустя, 5 октября, Анна Иоанновна села обедать с Бироном и вдруг упала без чувств. Неделю за неделей Бирон проводил у постели больной, уговаривая ее назначить его регентом при младенце Иоанне. Тогда он смог бы править империей целых семнадцать лет. Суеверная императрица упиралась: дескать, как только завещание будет подписано, она и умрет.

16 октября с ней случился второй удар. Лишь тогда, на краю могилы, Анна Иоанновна подписала требуемые бумаги. Потом взглянула на плачущего Бирона и сказала:

– Не бойсь!

Обычно это слово императрицы цитируется как «Небось!». Однако английский посланник Эдуард Финч, в передаче которого известен этот эпизод, пишет латиницей «Nie bois!», с переводом: «Никогда не бойся!». Финч, как мы полагаем, был совершенно точен: нынешнее «небось» как раз и возникло из первоначального «небойсь».

Вечером 17 октября Анна Иоанновна скончалась на 48-м году жизни. Согласно «Запискам» фельдмаршала Миниха, ее последние слова были обращены к нему:

– Прости (т. е. прощай), фельдмаршал!

Бирону напутствие государыни не помогло. Три недели спустя, когда гроб с ее телом еще стоял в парадном зале дворца, правлению Бирона пришел конец. Он был взят гвардейцами ночью по приказу Миниха.

Место регентши при собственном сыне заняла Анна Леопольдовна.

Ансельм Кентерберийский
(1033–1109)
богослов, философ-схоластик

Ансельм известен как один из отцов схоластики, а также как автор знаменитого «онтологического доказательства» бытия Божия, в котором существование Бога выводится из самого понятия Бога.

В 1093 году он стал архиепископом Кентерберийским, то есть главой английской церкви. Умер он в Кентербери 21 апреля 1109 года.

За несколько дней до его смерти, в Вербное воскресенье, один из монахов, стоявших у кровати Ансельма, заметил, что, кажется, архиепископ будет праздновать Пасху с Богом.

Ансельм ответил:

– Что ж, если такова воля Божия, я приму ее с радостью. Но если Господу будет угодно оставить меня здесь достаточно долго, чтобы решить вопрос о происхождении души (о котором я много размышлял в последнее время), я бы с благодарностью воспользовался этой возможностью…

Рассказал об этом епископ Эдмер, ученик и биограф Ансельма, знавший его очень близко.

Антисфен из Афин
(ок. 455 – ок. 360 до н. э.)
древнегреческий философ

Антисфен был учеником Сократа. После смерти учителя он открыл в Афинах собственную школу, положив начало учению киников.

Именно Антисфен создал классический образ киника: короткий плащ на голое тело, посох и сума – ничего лишнего, только абсолютно необходимое. Среди его немногочисленных учеников был Диоген Синопский, тот самый, что просил Александра Македонского не загораживать ему солнца.

Умирая от чахотки, Антисфен воскликнул:

– Ах, кто избавит меня от страданий!

Диоген показал ему кинжал и произнес:

– Вот кто.

Антифон возразил:

– Я сказал: от страданий, а не от жизни!

«По-видимому, он и в самом деле слишком малодушно переносил свою болезнь, не в меру любя жизнь», – замечает рассказавший эту легенду Диоген Лаэртский, словно бы намекая, что настоящего киника из основателя кинической школы не вышло.

Антифонт
(V–IV вв. до н. э.)
древнегреческий поэт-трагик

Трагедии Антифонта до нас не дошли, однако их высоко ценил Аристотель. Из родных Афин поэт перебрался в главный город Сицилии Сиракузы, которым правил знаменитый тиран Дионисий Старший.

Главным занятием Дионисия была война с Карфагеном и италийцами, а также укрепление своей единоличной власти. Однако он не был чужд образованности и даже послал на Олимпийские игры рапсодов, чтобы те пели его стихотворения, но публика их осмеяла. Он также пригласил в Сиракузы Платона, с которым, впрочем, не ужился.

Не ужился с Дионисием и Антифонт, утверждавший, что лучшая бронза на свете та, из которой отлиты статуи Гармодия и Аристогетона, прославленных тираноубийц. За разговоры подобного рода, а также, как говорили, за критику стихотворных опусов Дионисия поэт был приговорен к смерти.

На казнь он шел с группой других осужденных. Заметив, что, проходя через городские ворота, они закрывают свои лица от горожан, Антифонт (как передает Аристотель) спросил:

– Для чего вы закрываетесь? Или для того, чтобы кто-нибудь из них не увидел вас завтра?

Джордж Аппел
(1886–1928)
американский гангстер

Едва ли не всё, что мы знаем о Джордже Аппеле, – то, что в бурные двадцатые годы, в эпоху сухого закона и разгула гангстерских банд, он убил полицейского и был приговорен к смерти на электрическом стуле (обычный способ казни в штате Нью-Йорк). Казнь состоялась 9 августа 1928 года.

Наблюдая за приготовлениями к казни, приговоренный сказал журналистам:

– Итак, джентльмены, сейчас вы увидите испеченного Аппела.

Эта фраза вошла в американский фольклор благодаря игре слов: «a baked apple» означает «печеное яблоко». Благодаря ей имя безвестного Аппела известно достаточно широко.

Легенда прибавила к этому, что Аппел продолжал шутить даже на электрическом стуле, воскликнув:

– Проклятье, тут нет выключателя тока!

Аристотель
(384–322 до н. э.)
древнегреческий философ и ученый

В 335 году до н. э. Аристотель, закончив воспитание юного Александра Македонского, основал в Афинах свою философскую школу.

Когда Александр неожиданно умер, в Афинах взяли верх противники Македонии. Аристотеля, как прежде Анаксагора и Сократа, обвинили в нечестии, то есть в неуважении к богам. Он оставил Афины, «чтобы афиняне, – как он сказал, – вторично не совершили преступления против философии», казнив его, как некогда казнили Сократа. Философ поселился на родине своей матери, в городе Халкида на острове Эвбея. Здесь он и умер от болезни желудка.

Много веков спустя появилась легенда о смерти философа из-за неудовлетворенного научного любопытства.

Халкида расположена на берегу пролива Эврип, отделяющего остров Эвбею от материковой Греции. Пролив этот необычайно узок: его минимальная ширина всего 38 метров. Каждые 6 часов направление течения в проливе меняется. Аристотель долго пытался разгадать причину такой аномалии; когда же ему это не удалось, он от отчаяния бросился в море, воскликнув:

– Аристотель не смог охватить умом Эврип, так пусть же Эврип охватит Аристотеля!

Эти слова привел византиец VIII века Косма Маюмский в комментарии к «Стихотворениям» Григория Богослова.

Бенедикт Арнолд
(1741–1801)
американский генерал

В 1777 году генерал Арнолд стал главным творцом победы при Саратоге, которая считается переломным моментом в американской Войне за независимость. На поле боя он себя не жалел и дважды был серьезно ранен в левую ногу – второй раз как раз при Саратоге.

Заслуги Арнолда, как он считал, не были оценены по достоинству. Мало того: его признали виновным в присвоении казенных средств; впрочем, блестящий генерал отделался порицанием. Но еще раньше он вступил в тайную переписку с врагом, а в июле 1780 года попытался сдать крепость Вест-Пойнт за огромное денежное вознаграждение. Его письмо британцам с планом крепости было перехвачено, а сам он бежал и затем воевал против своих.

Умер он в Лондоне 14 июня 1801 года. Современники ничего не сообщают о его последних словах; известно лишь, что последние четыре дня перед смертью он бредил.

В 1880 году в Нью-Йорке была опубликована биография генерала, написанная его однофамильцем, американским политиком Айзеком Арнолдом. Здесь утверждалось, что перед смертью великий герой и великий предатель сказал:

– Я хочу умереть в своем американском мундире – том, что был на мне в моих битвах. Да простит меня Господь за то, что я надевал другой.

Еще при жизни Арнолда, в 1791 году, в журнале «Американский музей» появилась занимательная история о его левой ноге. Будто бы, уже после предательства Арнолда, в плен к нему попал капитан американской армии. Арнолд спросил: «Что бы сделали со мной американцы, попадись я им в руки?» Тот ответил: «Сперва они отрезали бы вашу ногу, покалеченную в борьбе за свободу и правое дело, и похоронили бы ее с воинскими почестями, а потом вздернули бы на виселице все остальное».

Век спустя, в 1887 году, воинский мемориал в Саратоге обогатился «Памятником сапогу». Отлитый в бронзе солдатский левый сапог увенчан генеральскими эполетами и лавровым венком. Надпись на памятнике гласит:

«ПАМЯТИ САМОГО ВЫДАЮЩЕГОСЯ СОЛДАТА

КОНТИНЕНТАЛЬНОЙ АРМИИ, КОТОРЫЙ БЫЛ

ТЯЖЕЛО РАНЕН НА ЭТОМ МЕСТЕ (…)

И 7 ОКТЯБРЯ 1777 ГОДА ВЫИГРАЛ

РЕШАЮЩЕЕ СРАЖЕНИЕ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ…»

Имя генерала не названо – к тому времени оно стало едва ли не синонимом имени «Иуда».

Софи Арну
(1740–1802)
французская оперная певица

Софи Арну была величайшим сопрано своей эпохи, но прославилась она не только своим голосом. Ее остроты повторял весь Париж. В ее салоне собирались все знаменитости эпохи Людовика XVI. Многие из них в разное время были ее любовниками. Дольше всего длилась ее связь с герцогом де Лораге, от которого она родила четверых детей.

Мадемуазель Арну – вполне в духе своего времени – особенной набожностью не отличалась. В 1770 году, купив в городке Люзарш монашеское общежитие, Арну переделала домашнюю часовню в будуар и поместила у входа латинскую надпись «Ite, missa est» («Идите, богослужение совершилось»), то есть заключительные слова католической мессы.

После бурь революции Арну жила в крайней бедности. Друзья предлагали ей участие в спектаклях, сбор от которых пошел бы в ее пользу, но она отвечала: «В шестьдесят лет играть богиню или пастушку? Уж лучше я умру от бедности, чем от стыда».

22 октября 1802 года, за несколько часов до смерти, она будто бы сказала священнику, который должен был ее соборовать:

– Я как Мария Магдалина: мне отпустится много грехов, потому что я много любила.

Эта фраза приведена в сборнике устных высказываний Софи Арну, вышедшем в 1813 году. В самом ли деле Арну произнесла эти слова, мог знать только ее исповедник.

Изабель Брикар в своем «Словаре смерти великих людей» приводит другую версию: за день перед смертью Арну исповедалась в грехах; когда она вспоминала о бешеных приступах ревности герцога де Лораге в годы ее ранней молодости, исповедник воскликнул: «О дочь моя, сколько же ты настрадалась!»

Софи возразила:

– Ах, это было чудесное время! Я была так несчастна!

Эта фраза – поистине гениальная – во Франции стала крылатой. Вот только появилась она за 28 лет до смерти Софи. Ее привел Клод Рюльер в стихотворном «Послании к г-ну де Шамфору» со ссылкой на «одну знаменитую актрису», то есть Софи Арну.

Хотя история об этой исповеди недостоверна, она так хорошо выдумана, что хочется в нее верить.

Аррия старшая
(?—42 н. э.)
жена римского сенатора Цецины Пета

О характере Аррии свидетельствует эпизод, приведенный в «Письмах» Плиния Младшего. Одновременно тяжело заболели ее муж и сын. Сын вскоре умер, и Аррия подготовила его похороны так, что муж ничего не узнал. На расспросы отца о мальчике она отвечала: «Хорошо спал, с удовольствием поел». Потом, наплакавшись вволю, возвращалась со спокойным лицом.

В 42 году н. э. римская знать составила заговор против императора Клавдия. Один из заговорщиков, Скрибониан, командовал легионами на Балканах, в Иллирии; муж Аррии находился при нем. Очень скоро солдаты отказались подчиняться мятежнику. Скрибониан то ли покончил с собой, то ли был убит, а Цецину Пета повезли морем в Рим на суд императора.

Близкие стали следить, чтобы Аррия не наложила на себя руки, но гордая римлянка заявила, что ее нельзя «заставить не умереть».

Клавдий дал Пету возможность расстаться с жизнью почетно, то есть путем самоубийства. Однако тот колебался. Видя его нерешительность, Аррия взяла кинжал, нанесла себе смертельный удар и со словами:

– Пет, это не больно, – протянула кинжал мужу.

Эта фраза, сообщенная Плинием Младшим, осталась в истории навсегда.

Архий Беотийский
(?—379 до н. э.)
фиванский олигарх и военачальник

В 379 году до н. э. спартанцы захватили Фивы, раздали верховные должности своим сторонникам-олигархам, а сторонников народоправия казнили или отправили в изгнание.

Почти все беженцы стеклись в Афины и готовились к реваншу. Для переворота они выбрали день в декабре, когда высшие должностные лица Фив устраивали, по обычаю, общее застолье.

В этот вечер правители города возлежали за пиршественным столом и пили без удержу. К ним прибыл гонец из Афин с точными сведениями о заговоре. Гонец вручил письмо Архию как высшему должностному лицу и сказал, что речь идет о делах чрезвычайной важности.

Архий, который был уже порядочно пьян, улыбнувшись, ответил:

– Важные дела – до завтра.

И сунул письмо под подушку. (Так рассказывают Плутарх и Корнелий Непот.)

Ночью все участники пиршества были перебиты дюжиной заговорщиков, а слова беспечного Архия вошли в поговорку.