Текст книги "Борьба с будущим"

* * *

Бар Кейси

Юго-восточный Вашингтон,

округ Колумбия

Было уже далеко за полдень, когда Фокс Малдер переступил порог бара Кейси. Впрочем, тот, кто входил в бар, мог с таким же успехом подумать, что на дворе уже полночь. Те же самые немногочисленные посетители с мутными глазами сидели за столиками и переговаривались. Малдер, не обращая ни на кого внимания, посмотрел в дальний конец зала, где призывно подмигивала реклама пива «Будвайзер». Под неоновыми буквами в отдельной кабинке с высокими деревянными стенками одиноко сидел сутулый мужчина. Когда Малдер сел рядом с ним, тот подскочил от неожиданности, но тут же опомнился, перегнулся через стол и схватил Малдера за руку.

– Вы что-нибудь нашли? – прохрипел Куртцвайль.

Малдер кивнул:

– Да. На границе штата Техас. Там проводят какие-то эксперименты. Они что-то выкопали и отвезли туда в автоцистернах.

– Что? – быстро спросил доктор. – Что туда отвезли?

– Я не знаю точно. – Малдер пожал плечами. – Вирус… – Он не договорил.

– Вы наблюдали этот эксперимент? – взволнованно перебил Куртцвайль и весь напрягся, как охотничий пес.

Малдер снова кивнул:

– Да. – И нехотя добавил: – Но нас прогнали.

– Как все это выглядело? – В голосе доктора звучала тревога. – Попробуйте описать как можно более подробно. Это важно!

– Ну… – Малдер задумался. – Там были пчелы. И кукурузное поле.

Куртцвайль мгновение смотрел на него, а потом нервно и радостно засмеялся.

Малдер развел руки в беспомощном жесте:

– И что это значит?

Доктор вскочил с места.

– А ты как думаешь? – Его глаза блестели лихорадочным блеском.

Малдер погрузился в размышления.

– Наверное, это способ передачи вируса, – сказал он наконец. – Своего рода селекция. Пыльца кукурузы генетически изменена и запрограммирована переносить вирус. – Он вопросительно глянул на старика: – Так?

– Я предположил бы то же самое, – кивнул Куртцвайль.

– Предположили бы? – взорвался Малдер. – Вы хотите сказать, что не знаете наверняка? – Он посмотрел на доктора с яростью.

Куртцвайль пожал плечами и ничего не ответил. А потом спокойно встал и, не оглядываясь, направился в заднюю часть бара. Малдер сердито выпустил воздух сквозь сжатые зубы и поспешил за ним. Немногочисленные посетители с любопытством смотрели им вслед, пытаясь понять, из-за чего шум.

Малдер догнал доктора около туалета.

– Что вы имели в виду под словами «я бы предположил»? – настойчиво спросил он.

Куртцвайль молча продолжал идти к заднему выходу. Малдер рассерженно зарычал и, ухватив его за воротник, подтянул к себе. Теперь их разделяло не больше двух дюймов.

– Вы же говорили мне, что знаете ответы! – почти прокричал он.

Куртцвайль пожал плечами.

– Да… Но… В общем, не все. – У него снова начала дергаться щека.

– Вы меня просто использовали! – завопил Малдер.

– Я тебя использовал? – на этот раз пришла очередь Куртцвайля оскорбиться. – С чего ты это взял, малыш? Да зачем бы?

– Вы не были знакомы с моим отцом, – прошипел Малдер. – Вы обманули меня. Зачем вам все это надо?

Доктор покачал головой:

– Я сказал тебе правду – мы с ним старые друзья, – и судорога вновь пробежала по его лицу.

– Вы грязный обманщик! – рявкнул Малдер. – Вы обманули меня, чтобы получить информацию для собственного пользования. Для ваших чертовых книжек! Разве не так? – Он пихнул Куртцвайля к двери туалета. – Что, скажете нет?

Доктор молчал.

Внезапно дверь распахнулась. Из туалета вышел мужчина и прошел между Малдером и Куртцвайлем. Воспользовавшись этим, Куртцвайль молнией промчался по коридору и выскочил через заднюю дверь. Малдер посмотрел ему вслед и бросился вдогонку.

– Куртцвайль!

Выскочив на улицу, он заморгал от яркого света и огляделся в поисках доктора. Наконец он заметил его и на ходу крикнул:

– Эй!

Когда он догнал Куртцвайля, тот вдруг повернулся к нему с неожиданной яростью.

– Благодари Бога, что ты меня встретил! – задыхаясь, выкрикнул он, толкнув Малдера в грудь. – Ты видел то, что видел, только потому, что я направил тебя по нужному следу. Я из-за тебя своей задницей рисковал!

– Кто рисковал? Это вы рисковали? Вы?!! – Голос Малдера дрогнул от возмущения. – Да за мной по всему Техасу гонялись два вертолета…

– А ты не задумывался, почему же в таком случае ты сейчас тут стоишь и орешь на меня, если тебе грозила такая опасность? Эти люди не совершают ошибок, агент Малдер. – Куртцвайль повернулся на каблуках и зашагал прочь.

Малдер смотрел ему вслед, подавленный логикой этого заявления, и вдруг его внимание привлек шум, донесшийся откуда-то сверху. Он задрал голову и увидел, что на пожарной лестнице висит какой-то человек. Малдер заметил только, что он высокого роста – отчетливо видны были лишь его длинные ноги. Впрочем, не возникало никаких сомнений в том, что он за ними подглядывал. Когда Малдер отошел назад, чтобы получше его рассмотреть, наблюдатель обернулся к нему и взглянул ему в глаза. После этого он снова отвернулся, залез в открытое окно и исчез из виду.

Все это произошло за считанные секунды, но что-то в фигуре соглядатая показалось Малдеру знакомым. Высокий рост, коротко постриженные волосы… «Где-то я его видел… Где?.. Нет, не помню». Малдер нахмурился и устало провел ладонью по лицу, а потом поспешил вниз по улочке за Куртцвайлем.

Доктора не было нигде. Запыхавшись, Малдер выскочил на тротуар и оглядел улицу и окружающие здания. Куртцвайль как сквозь землю провалился. Еще несколько минут Малдер слонялся в окрестностях бара, высматривая знакомый плащ и седую шевелюру доктора. Но наконец он был вынужден признать прискорбный факт: Куртцвайль от него ускользнул.

Добравшись до своей квартиры, Малдер повернул ключ в замке и поспешно вошел внутрь, забыв закрыть за собой дверь. Бросив на диванчик свой пиджак, он решительно направился к письменному столу и рывком выдвинул один за другим все ящики, пока наконец не нашел то, что его интересовало: стопку альбомов с семейными фотографиями.

Он по одному начал просматривать альбомы, переворачивая листы с прозрачными кармашками, в которых лежали яркие квадратики моментальных снимков и потемневшие фотокарточки 9х12. Один за другим альбомы летели на пол, пока Малдер не нашел то, что искал – альбом с маргаритками на обложке. Переводные картинки, которые когда-то налепила сюда Саманта.

Он резким движением раскрыл альбом, и карточки посыпались на пол. Малдер присел на корточки и принялся их перебирать. Это были фотографии из далеких чудесных времен, из золотой поры детства: вот он поливает лужайку, вот он в летнем лагере, вот он удит рыбу в озере, вот снимки, сделанные в день рождения его сестры Саманты, когда ей исполнилось пять лет. Вот Фокс и Саманта впервые идут в школу. Вот Фокс и Саманта с мамой. Вот Саманта с их собакой.

И там, среди портретов его родителей, его самого и его двоюродных братьев и сестер, которых он не видел уже несколько десятилетий, снимок семейной вечеринки. В тот день они позвали гостей на барбекю. Его мать сидит на лужайке между Фоксом и его сестрой Самантой; над ними, возле жаровни, стоит отец и улыбается. А рядом с ним – высокий мужчина с темными волосами. Он тоже улыбается и ничуть не сутулится, поскольку тогда он был молод, значительно моложе, чем сейчас.

Элвин Куртцвайль.

Старик говорил правду. Черт! Куда же он исчез? И этот соглядатай на лестнице. Если старик не лгал про отца, значит, возможно, не лгал и в остальном. И, возможно, его жизни и впрямь угрожает опасность.

Стук в дверь вывел его из задумчивости. Малдер повернулся и увидел Скалли, стоящую на пороге его квартиры. Их взгляды встретились.

– Ну что? – Он поднялся на ноги, рассыпав фотографии. – Скалли? Что-нибудь не так?

– Солт Лейк Сити, штат Юта, – тихо сказала она. – Распоряжение о переводе уже получено.

Он покачал головой, словно отказываясь ее слушать.

– Я уже подала Скиннеру прошение об отставке, – добавила она отрывисто.

Малдер уставился на нее.

– Ты не можешь уйти, Скалли, – сказал он тихо.

Она покачала головой.

– Могу, Малдер. Я долго думала, стоит ли вообще говорить тебе об этом лично, потому что я знаю…

Он шагнул к ней, но остановился и показал на рассыпанные по полу фотографии.

– Мы уже почти у цели, – проговорил он, повышая голос, словно думал, что чем громче будет говорить, тем убедительнее прозвучат его слова.

– Это ты уже почти у цели, Малдер. – Она моргнула и отвела взгляд. – Я тебя прошу – не мучай меня.

Он продолжал глядеть на нее, не веря, что она здесь, не веря, что это она.

– После того, что ты видела вчера ночью, – сказал он наконец, – после всего, что ты видела, Скалли, ты не можешь просто так уйти в сторону.

– Могу, – твердо ответила она и поспешно добавила: – Я уже ушла, Малдер. Теперь уже ничего не поделаешь.

Он ошеломленно покачал головой.

– Вот так вот, взять и…

– В понедельник я обращусь в государственную службу, чтобы мне восстановили мой медицинский диплом. – Скалли говорила спокойно. Так говорит человек, который уже принял решение.

– Но мне нужна твоя помощь, Скалли! – воскликнул он горячо.

Она печально улыбнулась.

– Ты справишься сам, Малдер. Я никогда не была тебе так уж необходима. Я тебе только мешала. – Она заставила себя отвести взгляд и закусила губу, чтобы не заплакать. Потом повернулась и направилась к двери. – Ладно. Привет, мне нужно идти.

Он поймал ее прежде, чем она дошла до лифта, и крикнул:

– Ты совершаешь ошибку!

Скалли обернулась к нему.

– Помнишь, для чего меня к тебе приставили? – с отчаянием воскликнула она. – Чтобы мешать твоей работе. Чтобы я держала тебя в узде. Чтобы ты наконец угомонился. – Она замолчала.

Малдер покачал головой.

– Нет. Ты спасла меня, Скалли. – Он положил руки ей на плечи и заглянул в ее широко распахнутые голубые глаза. – В те минуты, когда мне бывало тяжело и свет казался не мил, твой проклятый строгий рационализм и знания спасали меня – сотню раз, тысячу раз. Ты… Только ты одна помогала мне оставаться честным и вернула мне самого себя. Я так многим тебе обязан, Скалли, но ты не обязана мне ничем.

Он опустил голову. К горлу подступил комок, и Малдер продолжал уже почти шепотом:

– Я не хочу вести это расследование без тебя, Скалли. В одиночку у меня ничего не получится. А если я брошу это дело, они победят…

Он смотрел на нее, а Скалли молча смотрела на него, и ее голубые глаза в полумраке коридора казались темными. Потом она слегка отстранилась, но не отвела взгляда; на ее лице появилось смешанное чувство уважения и печали. Его руки по-прежнему слегка касались ее плеч, и вдруг она приподнялась на цыпочки и поцеловала Малдера в лоб.

Он не отстранился и какое-то мгновение вообще не двигался. Взгляды их встретились; казалось, между ними протянулась незримая нить. Чувствуя неожиданное, необъяснимое волнение, Малдер крепче сжал ее плечи, притянул Скалли к себе и медленно провел пальцем по ее шее, приподняв густые темно-рыжие волосы, а потом по ее щеке. Она колебалась не больше мгновения – и прильнула к нему. Она уже почувствовала, что его губы касаются ее губ, как вдруг…

– Ой! – Скалли отпрянула от Малдера, потирая шею в том месте, где была его рука.

– Прости. – Малдер озабоченно посмотрел на нее, боясь, что каким-то неловким движением причинил ей боль.

Голос Скалли был хриплым.

– По-моему… Мне кажется, кто-то меня укусил…

Она убрала руку. Малдер быстро провел пальцами по ее шее и покачал головой.

– Наверное, это тебя кольнуло что-то в рубашке.

В следующее мгновение он ахнул, увидев, что Скалли вдруг начала падать. Он едва успел ее подхватить. Ее голова моталась из стороны в сторону, как у пьяной, и Малдер испуганно прошептал:

– Скалли…

Она посмотрела на него сквозь полуприкрытые веки и разжала руку. На ладони у нее лежала пчела.

– Мне плохо… – пробормотала она, уже почти теряя сознание. – У меня режущая боль в груди… Моторика нарушена. Я…

Быстро, но с максимальной осторожностью Малдер опустил ее на пол и помог лечь. Она казалась обмякшей и беспомощной, как спящий ребенок; голова безвольно склонилась набок. Скалли продолжала говорить, но ее голос звучал все слабее и слабее, и она уже не могла сфокусировать взгляд.

– …пульс становится нитевидным и еще… У меня какой-то странный привкус во рту.

Малдер встал на колени и склонился над ней, чтобы лучше слышать.

– Мне кажется, у тебя анафилактический шок…

– Нет… Это… – Она замолчала и попыталась вздохнуть.

– Скалли… – голос Малдера дрогнул.

– У меня нет никакой аллергии, – прошептала она. – Это что-то… Малдер… Я думаю… Я думаю, тебе надо вызвать «скорую»…

Он вскочил на ноги, бросился к телефону и набрал 911.

– Говорит специальный агент Фокс Малдер. У меня чрезвычайная ситуация. Срочно нужна медицинская помощь…

Прошло несколько минут, и он услышал снаружи вой сирены. Не дожидаясь лифта, Малдер промчался вниз по лестнице и распахнул дверь перед двумя санитарами, которые несли складные носилки. Он поднялся за ними и по дороге вкратце объяснил, что произошло. На площадке, где лежала Скалли, один санитар раскрыл носилки, а другой опустился рядом с ней на колени.

– Вы меня слышите? – громко спросил он. – Вы можете назвать свое имя?

Губы Скалли зашевелились, но она не смогла произнести ни слова. Санитар бросил взгляд на своего напарника.

– У нее паралич гортани. – Он снова наклонился к Скалли и спросил: – Вы дышите нормально?

Ответа не было. Он приложил ухо к ее губам, прислушиваясь.

– Дыхательные пути открыты. Давай отнесем ее в машину.

Они пристегнули Скалли к носилкам, и Малдер пошел за ними назад в коридор. В дверях торчали соседи и смотрели, как два санитара заносят носилки в лифт.

– С дороги, ребята! Дайте пройти! С дороги!

Малдер спустился с ними и выбежал наружу, туда, где стояла машина «скорой помощи» с включенной мигалкой. Санитары открыли заднюю дверь и поставили носилки в зажимы каталки. Малдер бежал за ними.

– Она говорила, что у нее странный привкус во рту, – сказал он. – Но прежде у нее никогда не было аллергии на пчелиный укус. Пчела, которая ее ужалила, возможно, была переносчиком вируса…

Второй санитар посмотрел на него:

– Вируса? – В его голосе прозвучала тревога.

– Возьми рацию! – крикнул первый санитар водителю. – Сообщи, что у нас тут случай возможной инфекции и нужен специалист…

Они умело прокатили носилки дальше в фургон. Блуждающий взгляд Скалли остановился на Малдере. Она не могла говорить, но смотрела на него не отрываясь. Санитары быстро заскочили в машину и, прежде чем Малдер успел влезть за ними, захлопнули дверцу.

– Эй, в какую больницу вы ее везете? – крикнул он закрытым дверям, потом подскочил к кабине водителя, отчаянно размахивая руками. Водитель не обращал на него внимания, и Малдер постучал в стекло. – В какую больницу вы ее везете?

Тут он впервые разглядел того, кто сидел за рулем. Это был высокий парень в светло-синей форме работников «Скорой помощи». Волосы его были коротко пострижены. Он холодно посмотрел на Малдера, и тот застыл в изумлении.

Потому что в какие-то доли секунды в голове его сложилась целая картина. Светло-синяя униформа послужила толчком, и в памяти возник высокий человек с короткими волосами на пожарной лестнице, влезающий в открытое окно; высокий человек с короткими волосами в форме продавца, который выходит из буфета, где была заложена бомба. И теперь водитель фургона…

Это был один и тот же человек. Шофер поднял руку, и Малдер увидел, что прямо на него смотрит дуло пистолета. В следующее мгновение тишину ночи нарушил гром выстрела. Малдер упал навзничь, обхватив голову руками, а санитарная машина, завывая, понеслась прочь. Он лежал на улице в луже крови, а вокруг толпились перепуганные соседи, пока не подъехала вторая машина «скорой помощи», из которой выскочили два других санитара. Они подбежали к Малдеру и склонились над ним.

* * *

Национальный аэропорт

Вашингтон, округ Колумбия

Часом позже на взлетно-посадочной полосе стоял фургон без опознавательных знаков; двигатель его работал на холостых оборотах. Из ангара, на котором тоже не было никаких надписей, выехал частный реактивный самолет и медленно покатился по гудронной дорожке. При появлении самолета мотор фургона замолк. Из кабины выпрыгнули два человека в черном и быстро подбежали к задней дверце фургона. Открыв ее, они осторожно и ловко вытащили оттуда большой прозрачный контейнер, похожий на яйцо, облепленное датчиками и кислородными баллонами и обвитое кабелями систем охлаждения. Снаружи его покрывал тонкий слой инея, сквозь который смутно, как сквозь туман, виднелась лежащая внутри Скалли. Ее тело было туго спеленуто ремнями; она была так неподвижна, что можно было подумать, будто она мертва, если бы, пока контейнер не выгружали из фургона, она не помаргивала и не водила глазами.

Самолет подъехал к грузовику, прорезав ночную тишину ревом двигателя. Примерно в двадцати футах от машины он остановился. Люди в черном с еще большей поспешностью понесли контейнер, в котором лежала Скалли, к самолету. Тем временем в самолете открылся люк. Опустился трап, и спустя мгновение на его верхней ступеньке появился мужчина. Он постоял, глядя на контейнер, потом достал из кармана пиджака пачку сигарет и закурил, ожидая, пока люди в черном не занесут контейнер в грузовой отсек самолета.

Закончив погрузку, они торопливо вернулись к машине. Человек с сигаретой бросил окурок на землю и снова зашел в самолет. Трап поднялся, люк закрылся, самолет развернулся и неторопливо покатил к центральной взлетно-посадочной полосе. Через десять минут его бортовые огни исчезли в ночном небе над Вашингтоном.

* * *

Палата интенсивной терапии

Медицинский центр университета

Джорджа Вашингтона Вашингтон, округ Колумбия

– Кажется, он приходит в себя…

– Еще как, еще как приходит!

– Эй, Малдер…

Малдер лежал на кровати и моргал. Яркий свет причинял ему боль. Боль причиняло все. Даже мысль о том, чтобы открыть глаза. Вот почему он так долго не поднимал веки, а только лежал, не шевелясь, прислушивался к голосам. Мужские голоса, чем-то смутно знакомые. Кто это? Впрочем, какая разница? Почему бы им не оставить его в покое. Он так устал…

– Малдер?.. – настойчиво повторил знакомый голос.

Он наконец разлепил веки. Моргнул. И увидел над собой на фоне белого потолка три лица в ореоле больничных ламп. Лица расплывались, маячили перед его глазами. Потолок мерно раскачивался: вверх-вниз, вверх-вниз…

– О Боже… – простонал Малдер.

Лэнгли покачал головой, и его длинные волосы упали ему на лицо. Потолок снова качнулся. И еще раз. Лампы немилосердно слепили глаза. Малдер снова опустил веки. И снова раздался голос:

– Чего ты? – Пришлось открыть глаза. Рядом с ним стояли коротышка Фрохайк и Байерс, как всегда, импозантный. Все они с беспокойством смотрели на Малдера. Зачем они сюда пришли? Что случилось? Усилием воли он заставил себя сосредоточиться на происходящем.

– Железный Дровосек, – удивленно прошептал Малдер, глядя на Байерса. Потом, переводя взгляд на Лэнгли, добавил: – Страшила… – Он слегка приподнял голову и, показав подбородком на Фрохайка, закончил: – Тотошка… – Он поморщился и, медленно сев на кровати, провел рукой по лицу. Нащупав повязку на голове, нахмурился и спросил: – Что я здесь делаю?

– Тебе прострелили башку, – вполголоса пояснил Байерс. – Пуля рассекла бровь и отскочила от височной кости.

Малдер снова потрогал пальцем повязку. Теперь все понятно.

– Скользящее ранение, не проникающее, – пробормотал он.

Лэнгли кивнул.

– На три сантиметра левее – и мы могли бы заказывать оркестр.

– Тебе пришлось вскрыть череп, чтобы снизить давление на мозг. У тебя была гематома под костью, – продолжал Байерс. – Но с тех пор как тебя привезли, ты так и был без сознания.

– Этот твой Скиннер сутки напролет просиживал у твоего одра, – сказал Фрохайк.

Лэнгли его перебил:

– Когда мы узнали, что произошло, мы наведались к тебе в квартиру и обнаружили у тебя в телефоне «жучок».

В подтверждение его слов Байерс помахал перед носом у Малдера крохотным микрофончиком.

– А в коридоре было еще одно насекомое, – добавил Фрохайк. Он достал маленький пузырек, в котором лежала пчела. Пчела?

Малдер уставился на нее, и глаза его расширились. Теперь он все вспомнил. Бар, доктор, семейный альбом, Скалли… Да, Скалли, она пришла сказать, что подала прошение об отставке. А потом… Потом он обнял ее и… Пчела!

– У Скалли была какая-то дикая реакция на пчелиный укус… – пробормотал он.

– Верно, – кивнул Байерс. – И ты позвонил в службу спасения «911». Только этот звонок был перехвачен.

Малдер покачал головой. Он вызвал «скорую». Три санитара. Они положили Скалли на носилки и увезли.

– Они ее увезли… – беспомощно прошептал Малдер.

Он откинул простыню и, дрожа от слабости, попытался спустить ноги на пол. Наконец ему это удалось, но тут дверь в палату слегка приоткрылась. В щель заглянул помощник директора Уолтер Скиннер. Когда он увидел, что Малдер пытается встать с кровати, озабоченность на его лице сменилась удивлением.

– Агент Малдер!

Малдер поднял на него взгляд и едва не потерял равновесие.

– Где Скалли? – требовательно спросил он.

Лэнгли схватил его плечо, чтобы он не упал.

Скиннер вошел в комнату и тщательно прикрыл за собой дверь. Он подошел к Малдеру, некоторое время внимательно его рассматривал, а потом ровным, лишенным каких-либо интонаций голосом сообщил.

– Исчезла. Нам не удалось обнаружить ни ее, ни автомобиль, в котором ее увезли.

– Кто бы это ни был… – Голос Малдера задрожал, и Лэнгли на всякий случай крепче взял его за плечо. – Все это напрямую связано с Далласом. Все это напрямую связано с бомбой. – Он умолк, глядя на шефа.

Скиннер кивнул:

– Я знаю. – Малдер ошеломленно уставился на него, и тогда он продолжил: – Агент Скалли сообщила о ваших подозрениях комиссии. На основании ее доклада я послал техников на квартиру Микода. На его личных вещах были обнаружены следы взрывчатки, и анализ показал, что именно она была использована во взрывном устройстве, которое было вмонтировано в торговый автомат в Далласе.

Малдер снова сел на кровати и потряс головой.

– Как далеко это нас заведет? – Он растерянно смотрел на шефа.

– Я не знаю, – честно ответил Скиннер.

С минуту Малдер просто сидел и переваривал эту новость. Когда он опять поднял голову, то увидел, как в маленьком окошечке на двери палаты мелькнула чья-то фигура. Человек в костюме бросил быстрый взгляд на Малдера, Скиннера и Вольных Стрелков, а потом поспешно отошел от двери.

Малдер быстро повернулся к Скиннеру.

– За нами наблюдают? – тихо спросил он.

Шеф пожал плечами:

– Я должен учитывать любую возможность.

Малдер кивнул. Он осторожно потянул повязку, морщась от боли, а потом снял ее, обнажив еще не до конца зажившую рану. Отбросив скомканные бинты, он посмотрел на Байерса:

– Дай мне свою одежду.

Байерс вытаращил глаза:

– Мою? – В его голосе звучало неподдельное изумление.

Скиннер нахмурился:

– Что вы собираетесь делать, агент Малдер?

Но Малдер уже снимал с себя больничную пижаму, прячась за Фрохайком.

– Я должен найти Скалли, – коротко пояснил он.

– Ты знаешь, где она? – поинтересовался Фрохайк.

– Нет. – Малдер сбросил пижаму и жестом поторопил Байерса. – Но я знаю одного человека, который может мне это сказать… Иначе ему будет худо, – закончил он с мрачной решимостью.

Байерс неохотно принялся снимать с себя костюм.

Через несколько минут дверь палаты распахнулась. Сначала в коридор вышел Лэнгли, за ним – Фрохайк, нервно озираясь по сторонам. Потом появился третий человек в пиджаке и галстуке Байерса. В нескольких метрах от них у стены спиной к ним стоял мужчина в костюме и читал газету. Когда они пошли по коридору, человек в костюме поднял голову. Он взглянул на них, потом с небрежным видом повернулся и прошел к палате Малдера. Он заглянул в окошко, и в глазах его вспыхнул огонек недоверия.

В палате на больничной койке лежал человек, укрытый простыней до самого носа. Рядом с ним стоял Уолтер Скиннер и говорил по телефону. Мужчина в костюме посмотрел на кровать, нахмурился и повернулся, чтобы еще раз оглядеть тех, кто уходил по коридору.

В конце коридора быстро шли Лэнгли и Фрохайк и между ними – Малдер. Как только они свернули за угол, Фрохайк незаметно передал Малдеру сотовый телефон. Не колеблясь ни минуты, Малдер набрал номер доктора Куртцвайля.