Текст книги "Сердца нет!"

– Какие такие ребята? – ехидно спрашивает Ларри, облокачиваясь на высокий комод, стоящий у подножия его кровати.

– Особенные. Я так понимаю, ты все ещё не хочешь идти в футбольную команду? – спокойно спрашивает Тео, разглядывая свои ногти, затем подносит большой палец ко рту, надкусывает заусенец и выплёвывает в сторону книг на тумбочке Мышки.

– У меня есть те, с кем мне приятно общаться. Больше не надо, спасибо, – наигранно-учтиво отвечает Ларри.

– Придётся, – пожимает плечами Тео, наблюдая из-под чёлки, снова пронзая своим ядовитым взглядом.

– Придётся? Или что? – Ларри складывает руки на груди. Он понимает, о ком идёт речь – о тех самых богатеньких детях, о которых ещё давно говорил директор. Ларри не особо интересуется политикой: может, ему и правда не интересно, может, потому что для этого нужно хотя бы газеты читать, которых тут не найти, а может, назло… Герольду? Он и сам пока не разобрался, но теперь ему кажется, что пора переступить через себя и таки начать интересоваться.

– Или Томасу будет не сладко на тренировках, – как ни в чем не бывало говорит Тео. Ларри чувствует, как воздух начинает сильнее проникать в лёгкие. Сильнее и чаще, а ладони вспотели.

– Ты мне угрожать собираешься? – хмурится Ларри, и Тео подходит к нему ближе.

– Да, – пожимает плечами, глядя на него сверху вниз. – Подумай ещё раз, а я тебя спрошу чуть позже, – подмигивает и, наклонившись к уху Ларри, шепчет: – Оставь надежду, всяк сюда входящий. – Тёплый воздух, коснувшийся мочки, разогревает волной всё тело. Тео обходит Ларри, направляясь в сторону двери, и прощается дьявольским приветствием: – Добро пожаловать в Ад.

* * *

Восьмикурсники толпятся, как стадо баранов, и следуют туда, куда им тявкает преподаватель. Одно радует: они его уже знают. Тот самый Барри Смит – учитель труда в детском ангаре – единственный преподаватель, который обучает и старшекурсников, как оказалось. Ученики немного расслабляются при виде знакомого лица, и Ларри прямо чувствует, как напряжение, повисшее в воздухе со времени их приезда, немного спадает на нет.

– Хоть бы он и тут нам про детские стулья не начал заливать, – улыбается Мышка. Ларри хмыкает, вспоминая забавные угрозы учителя.

– Итак, ребята. Прошу любить и жаловать наш зверинец, – остановив группу у длинного двора с большими деревянными сараями, громко произносит Барри Смит, рукой указывая на здания. Пахнет травой, помётом и сыростью. – На нашей территории находятся различные животные, за которыми требуется своевременный уход. Четыре коровы, один бык, две лошади, старая коза, три собаки и даже кошка где-то шарится. Также есть довольно обширный курятник и свинарник.

Пасутся звери на отдельно-отведённом поле, помимо него есть ещё поле с кукурузой и картошкой, овсом, а также спортивное. Большую часть пищи, что вы употребляете за столом, помогаете добывать себе сами, как, наверное, уже догадались. Так что в ваших же интересах хорошо заботиться о животных и будущем урожае.

– И когда же отдыхать? – звучит чей-то разочарованный голос.

– Мы, конечно, не изверги и постоянно вас грузить не собираемся. У вас будут часы отдыха, помимо перерывов на обед. Расписание всегда висит у входа в корпус и на каждом этаже у главной лестницы. Если вкратце: на этом курсе утром вас ждёт тренировка, душ, уход за мелкими животными, после обеда – основная учёба до пяти-шести вечера, затем свободное личное время и три часа света для уроков, ужина и подготовки ко сну. В десять вечера отбой. Выходить из комнат после отбоя запрещено, кроме как по естественным нуждам. По выходным – занятия спортом, уроки, также уход за животными и отработка провинившихся, а их, как показывает практика, будет много, поверьте. Всё ясно?

Ребята все недружно кивают, и Ларри снова ощущает уныние в воздухе, но ровно до тех пор, пока Барри Смит не выводит к ним из конюшни настоящего коня.

Черный, шерсть лоснится и такой послушный. Мистер Смит гладит его по носу, и тот тычется мордой ему в лицо.

– За каждым из вас будет закреплено животное, вы будете обязаны прийти и провести соответствующие манипуляции согласно графику. Сначала вам, конечно, не будут доверять уход за крупным скотом, а старшие курсы помогут во всём постепенно разобраться, но потом всё это станет вашей самостоятельной работой, за которую вы также получите оценки.

Конечно же, Ларри очень сильно захотел ухаживать именно за этим конём. Как и что делать – он абсолютно не знает, но видеть фыркающую груду мышц для него – словно чудо из чудес. Мэриан рассказывал ему про лошадей, Ларри читал про них в книгах, но чтобы вот так близко… А ещё и притронуться можно будет! Если позволят, то и покататься. Ларри сразу же себя одёргивает, понимая, что это – большая удача, если жребий судьбы выпадет на его голову.

В последний раз когда Ларри лунатил, примерно с полгода назад, ему как раз снились лошади. Правда во сне они предстали перед ним не в лучшем свете. Он убегал от них по ущелью, как оказалось, на самом деле он нёсся по коридору детского корпуса. Споткнувшись о ковёр, он распластался прямо перед охранником, который, схватив ещё толком не проснувшегося Ларри за шиворот, сразу же повёл к директору. Тот был не особо рад внезапной встрече в три ночи, но тем не менее, не повышая голоса, пригласил к себе в кабинет. Ларри пришлось переночевать на разложенном кресле мистера Майерса, потому что снова вырубился, так и не успев с ним поговорить. С утра, не понимая, где находится, Ларри подскочил с кровати и, заметив дверь, побежал в ее сторону, но она оказалась заперта. Чужой голос окликнул его:

– Стойте, мистер Бэрк, – Ларри почувствовал на своём плече чью-то руку. Он смахнул её и развернулся, опираясь спиной на дверь. Из-за накрывшей паники Ларри не сразу понял, кто перед ним. – Не бойтесь, у вас снова был лунатизм, и охранник подобрал вас в коридоре да притащил сюда, – Ларри отбивался от тянущихся к нему рук. Сердце зашлось так, что бьющим молотом отдавалось в голове, и он, схватившись за неё, сполз на пол. – Тихо, мальчик, тихо.

Лёжа на полу, Ларри начал озираться по сторонам и по обстановке понял, что находится у директора в кабинете. Вглядевшись в человека, узнал и мистера Майерса.

– П-простите, простите, только не говорите родителям, пожалуйста, только не говорите родителям, – не мог остановиться Ларри, повторяя одни и те же слова.

«Нельзя беспокоить мать по таким вещам, она ещё больше станет пить, расскажет Герольду, тот наедет из-за пьянства на неё, из-за этого и на меня, а отец как всегда ничего не сможет сделать, нельзя, нельзя…» – мысли вертелись смерчем в голове, хотя раньше Ларри не особо волновался по этому поводу. Но почему-то именно сейчас ему словно пощёчину влепили, и он вмиг очнулся и посмотрел на многие вещи новым взглядом. Верным или нет, он не знал, но чтобы ещё и об этом не добавлять размышлений в общую копилку кишащих мыслей, Ларри укусил себя за тыльную сторону ладони. Боль отрезвила.

– Я никому не скажу, Ларри, всё хорошо. Отпустите свою руку, вот так, вставайте, давайте помогу, – директор подхватил за подмышки, и Ларри, разомкнув челюсть, добрался на ватных ногах до стула. Перед ним поставили стакан воды, и он залпом осушил его. – Скажите, – усевшись напротив, обратился директор, – как часто с вами происходят такие приступы?

– Лунатизм? Не знаю, уже реже… – Яркий солнечный свет мешал нормально соображать.

– Про лунатизм я в курсе, это скоро пройдет… Но вот то, что было сейчас? – уточнял мистер Майерс, кутаясь сильнее в халат, отчего выглядел как-то особенно по-домашнему.

Ларри не сразу догадался, о чём тот говорил, но по направленному на его окровавленную руку взгляду понял.

– Не знаю, может, раза два… Да, наверное, пару раз, – Ларри вспомнил случай у себя дома, когда он так ударился головой, что отрубился.

– Ясно. Вы же знаете, что об этом я не смогу умолчать? Вам надо обратиться к врачу, – вкрадчиво произнёс директор, снова наливая из графина воду в стакан.

– Нет, пожалуйста, директор! – не унимался Ларри. Чувство тревоги всё ещё окончательно не выветрилось из груди.

– Тсс, тихо, успокойся, – директор положил свою широкую теплую ладонь на плечо Ларри. – Давай так, если это будет повторяться, то ты приходишь ко мне, а я отведу тебя к врачу. Хорошо?

– К какому?.. – не понял Ларри.

– У нас есть здесь местный психолог. Для начала к нему. Иначе у ваших родителей появится ещё больше вопросов насчёт такого рода отметин. Мы же не хотим этого, правильно? – его пальцы слегка сжали плечо Ларри, ещё больше нервируя.

Ларри, конечно же, не хотел проблем. Единственное желание в тот момент было – схватить стакан и кинуть в стену. Он прокрутил этот момент в голове несколько раз и, представив, что сделал это, слегка улыбнулся директору:

– Конечно, спасибо. Если что, я обязательно вам сообщу.

* * *

Ларри слышит издалека возгласы играющих. Засунув руки поглубже в карманы спортивных штанов, протяжно выдыхает и движется в сторону ребят. Шаг за шагом, удар сердца за ударом.

– О, смотрите, кто к нам пожаловал! – Тео замечает его первым, и все остальные поворачиваются в сторону Ларри. Он всматривается в незнакомые лица, пытаясь понять, кто «те самые». Замечает среди всех Томаса, стоящего у ворот и вытаращившего глаза. Даже издалека всё ещё заметен синяк, который Ларри увидел с утра в столовой, после чего принял решение, что пора всё же наведаться на встречу. Он сам подошёл к Тео, и тот сказал приходить ему на поле после уроков. Вот он и здесь.

– Ребята, пока без нас, – кричит командам запыхавшийся высокий блондин, на вид лет шестнадцать, с разбросанными по сторонам влажными волосами под каре. Он делает знак «своим», и вместе с ним и Тео в сторону Ларри направляются ещё три человека примерно их же возраста, одетых в одинаковые тёмно-зелёные футболки, чёрные спортивные штаны, кроссовки и белые длинные гольфы. Ларри определил этих людей как коренастый бритоголовый, носатая шпала и очкарик обыкновенный. Томас остаётся на месте.

«Пятеро… Один из них не сливки общества, кто же остальные?»

– Здравствуй, Ларри, – произносит блондин. Его глаза слегка прикрыты, будто он очень хочет спать. – Прости за столь странное место встречи, но, сам понимаешь, времени здесь не особо много, – пожимает плечами и протягивает руку.

– Привет, – здоровается Ларри рукопожатием. Ладони блондина влажные, склизкие, и Ларри борется с желанием поскорее одёрнуть свою руку и тщательно отмыть с мылом. Остальные ребята окружают его и просто изучают взглядом. Ларри хочется провалиться сквозь землю, лишь бы не стоять мишенью, но вместо этого он поднимает выше подбородок – был он вожаком или не был?

– Пойдём, присядем… – кивает блондин в сторону лавочек, стоящих по бокам поля. Оставшиеся игроки продолжают пинать мяч.

Дойдя до лавочки, Ларри садится на неё и ждёт продолжения увлекательного знакомства. Блондин останавливается перед ним со всей свитой.

– Знакомься, это Джордж, – указывает на лысого. – Мейси, – поворачивается к шпале. – И Кайл, – хлопает по плечу очкарика. – Ну, а с Тео ты уже знаком. – Ларри переводит взгляд на своего заклятого врага, который держится чуть поодаль от остальных. «Интересно, кто он среди них? Наверняка есть какая-то иерархия. В таких компаниях иначе не бывает». Блондин заканчивает, приложив руку к своей груди: – Меня зовут Курт.

– Угу. Ну, а я Ларри, как вы уже все, видимо, знаете, – машет рукой Ларри, пока не понимая, кем же в данном случае хотят сделать его в местной иерархии.

– Да, Ларри, знаем, – голос Курта вдруг тянется, как резина. – И нам очень интересно, почему ты не хочешь вступить к нам в команду, – он упирается руками в бока и, наклонив голову, щурится, отчего кажется, будто глаза полностью закрыты. Две тонких щёлки, два острых лезвия – смотрят и царапают.

– У меня другие интересы, – Ларри пытается не прерывать зрительный контакт, но кажется, что ещё немного, и царапины станут видны снаружи.

– Ошибаешься, Ларри, – Курт подходит ближе, и смотреть на него снизу вверх уже просто неудобно. Ларри, опустив взгляд, смотрит на появившиеся перед ним чужие кроссовки. Стильные, новые, слегка запачканные. Им на вид нет ещё и полугода, а замша обычно плохо себя ведёт в постоянном использовании: значит, аккуратен, педантичен, ну и может позволить себе дорогую обувь. – Это ты сейчас так думаешь, но, по правде, наши интересы очень схожи.

– Я не понимаю, – мотает головой Ларри, хоть и догадывается, про что тот имеет в виду, однако хочет, чтобы Курт сам рассказал.

– А я объясню, – Курт присаживается на корточки, и лезвия снова пронзают остротой. – Мы – дети монополистов, и нам нужно держаться вместе. Впереди у нас общее дело…

– И как это, как ты говоришь, общее дело связано с футболом? – морщится Ларри.

– Когда я говорю, Ларри, – с нажимом произносит Курт, – меня не стоит перебивать. Так вот. Наше дело – помогать друг другу, – он хватает лежащую рядом палку и чертит перед Ларри несколько кругов. – Впереди каждого из нас ждёт правление компанией, а то и не одной. Нам нужно налаживать контакты, – соединяет линиями все окружности. – Нужна команда, – обводит всё в большой круг и тычет в него палкой: – Футбол – это команда. Здесь мы учимся доверять друг другу, видим слабые и сильные стороны каждого. Плюс, это отличное прикрытие – всегда есть предлог для, так сказать, официальных встреч в этих стенах.

– Ну, а если мне это не надо? – пожимает плечами Ларри.

– Надо. Если это будет не нужно тебе, значит мы сделаем так, чтобы было нужно. Тео… – Курт встаёт и слегка оборачивается. Остальные ухмыляются, и Ларри хочется бежать от этих противно изогнутых линий на лицах. Когда с человеком выясняешь проблемы один на один, то ваши силы более-менее равны, но в данном случае, что бы Ларри ни предпринял, он в проигрыше.

Тео делает пару шагов вперёд:

– Я тебе тогда даже не намекнул, а прямо сказал, – наклоняется к Ларри, – идиот. – Ларри утопает в черноте глаз, где невозможно разглядеть даже отблеска от солнца. – Томас уже светится своим первым синяком, думаю, ты и так догадался, откуда он?

– Тварь, – цедит Ларри. Видимо, Тео полезен Курту своей хитростью, умением уговаривать, уламывать. Ларри думает, что у того наверняка есть ещё тьма способностей, о которых он пока не догадывается.

– Ну-ну, полегче, – смеётся Курт, слегка отталкивая Тео рукой, и тот, не отрывая глаз от Ларри, послушно отходит. – Я в курсе, что у вас «любовь» с первого взгляда, но держите себя в руках. Ну, так что, Ларри, вступаешь в нашу команду по-хорошему или Томасу и второй глаз разукрасить?

Глава 7
Сон или реальность?

Ларри наворачивает уже седьмой круг по полю. Двухнедельные всеобщие разминки по утрам не прошли зря, и его сил теперь будто хватит как минимум кругов на сто, но постоянный цепкий взгляд со стороны пронизывает, словно иголка, и хочется поскорее покинуть поле. Кажется, что на теле остаются стежки: один за одним, – и теперь Ларри связан с наблюдающим невидимыми нитями.

Тео.

Он постоянно пялится на Ларри звериными глазами. Что он пристал к нему? И как только Тео оказался в этой компании? Безродный, с приюта, не самый умный… Или умный? У глупого человека не получилось бы стать чуть ли не правой рукой верхушки, но у него вышло. Глупым считает Ларри здесь только себя: он ничего не смог ответить, придумать, сказать против. Угроза бывшему другу уничтожила всю уверенность в себе.

Круг за кругом Ларри обдумывает поведение Томаса в прошлом. Возможно, тот специально отдалялся от друзей, поняв, что попал в паутину Курта, но выпутаться у Томаса всё равно не вышло. За собой он потянул Ларри, а Ларри… Он не знает, к чему всё это приведёт, но втягивать в эту противную неизвестность Мышку хочется меньше всего.

Курт очень складно и умно объяснил, зачем им нужен Ларри. Типа свою «стаю» хотят собрать, чтобы в будущем было комфортнее существовать, но кажется, что тот ещё многого не договаривает. Сейчас Ларри явно проходит проверку на вшивость. Ну что ж, пусть думают, что он на их стороне, а Ларри, тем временем, попытается поскорее выяснить, что же на самом деле замышляют эти «Шакалы». Так и называется их футбольная команда. В неё входят ещё несколько человек, помимо тех, с кем Ларри имел честь познакомиться в первую встречу. Возможно, они тоже, как и Тео, приютские, и из-за того, что у них туманное будущее, ими проще управлять, а возможно, они более отчаянные, чем остальные ребята в пансионе. Общее у этой «стаи» одно – все дерзкие, как на подбор, даже очкарик, поначалу казавшийся с виду тихоней, тот ещё хитрюга, вечно кидающий колкие фразочки в его сторону. Интересно, а девушек они как к себе вербуют? Женской команды по футболу Ларри не наблюдает, но уверен, что эти хитрецы и девчонками крутят, как хотят. Хотя многие из них наверняка и сами не против.

Однажды он читал, что шакалы одни из самых прытких и нахальных животных, поэтому не удивлён говорящему названию команды. Правда, себя он здесь чувствует лесным волком-одиночкой.

– Тормози, Ларри, давай сюда! – слышится голос Курта с середины поля. Ларри заканчивает бежать на девятом кругу: теперь это его ежедневные девять кругов ада. Он подбегает к ребятам, вся команда в сборе. Ларри теперь тоже одет в соответствующую форму, но патриотизма не прибавилось. – Ну что, как самочувствие? Смотрю, ты ничуть не устал, – Курт кладёт свою ладонь Ларри на плечо. Неприятная теплота его прикосновения словно лёгким током дёргает нерв, и Ларри, нахмурившись, мягко уворачивается. Курт в ответ лишь усмехается и, сцепляя руки за спиной, подходит к лежащему в середине поля мячу. – Давай-ка проверим, кто ты в игре.

– В смысле, кто я в игре? – недоумевает Ларри. Он никогда не пробовал играть в футбол, так что не особо в курсе правил. Ну есть две команды, гоняют мяч по полю, забивают в чужие ворота – скукота.

– Ты чё, девчонка? Никогда не играл? – удивляется Кайл, поправляя очки, и смеется, похрюкивая. Со всех сторон тоже звучат сдавленные смешки.

– Не доводилось, – раздражённо закатывая глаза, вздыхает Ларри. Оглянувшись, понимает, что кроме их команды сегодня на поле больше никого нет и, видимо, не будет.

«Интересно, а во второй команде обычные ребята или тоже есть кто-то из местной «элиты»?»

– Да он же отсталый, спортом не занимается, на каникулах, поди, из дома не выходит. Чем ты вообще увлекаешься? – подаёт голос Тео, и все натягивают белоснежные, как спортивные гольфы, улыбки.

– Ну, я учусь играть на гитаре, – пожимает плечами Ларри. Ему совершенно не хочется отвечать на глупые вопросы, но пока что они не особо задевают его.

– Ты че, педик, что ли? – Вот теперь задевают. Тео будто с вызовом спрашивает его. Кажется, если Ларри хоть на долю секунды покажет ему – не им даже, а именно ему, – что, по сути, так оно и есть, то ему конец.

– С каких это пор занятие музыкой как-то связано с… – почти непринужденно отвечает Ларри, но его перебивает Курт:

– Забей, это шутка, – он поворачивается в сторону Тео с нечитаемым взглядом, а тот, закатив глаза, вздыхает и больше ничего не говорит. – Ладно, неженка, пойдём, проверим тебя, – Курт запрокидывает потную руку на плечи Ларри, от тяжести которой уже не увернуться, и ведет к самому центру поля, где лежит мяч. Остальные бредут за ними. – Итак, правила. Кратко: делимся на две команды, это вот мяч, каждая команда должна забить как можно больше голов в противоположные ворота. В команде есть вратари, защитники, полузащитники и нападающие. Главное условие – не хватать мяч руками. Только вратарь может это делать. Вот, а теперь, пока делимся по пять человек: ты, я, Джордж, Том и Пол одна команда, остальные – вторая. Ну что ж, приступим. Погоняем мяч.

Игра начинается, и Ларри наблюдает за тем, как двигаются ребята, кто кому что кричит, кому что показывает. Он снова чувствует себя неумёхой на катке, когда вокруг все то и дело пируэты выдают, только здесь всё немного иначе.

– Чё стоишь столбом? – в него с силой врезается Тео – явно специально, – и Ларри падает на траву. – Ха-ха, тюфяк, гляди в оба.

Ларри, поднявшись, отряхивает штаны и, разгоняясь, подбегает к мячу, перехватывая его у шпалы, Курт кричит ему, чтобы пасовал, но в итоге от размашистого пинка мячик улетает слишком далеко.

– Кто кинул, тот и бежит, – Тео снова толкает, попадая локтем прямо в грудь, сбивая на пару секунд дыхание, и Ларри, догнав его, пихает руками в спину.

– Ты достал, Тео! Что тебе от меня надо? – перед Ларри снова эта противная улыбка, и он, не сдержавшись, накидывается на шею Тео, обхватывая её рукой, и валит его на затоптанную траву. Тот, перехватив шершавыми пальцами за горло, укладывает Ларри на лопатки, снова оказываясь сверху – как и тогда, на катке. Рукой вжимая его в землю, замахивается кулаком, как вдруг слышится голоса ребят:

– Парни, парни! Тео, отпусти его, быстро!

Голова Ларри, кажется, скоро лопнет от напряжения и пульсации в висках. Пальцы Тео сжимают горло всё сильнее.

«Раз, два, три, четыре…»

Вдруг воздух резко проникает в лёгкие, и тяжелое тело встаёт с Ларри.

– Бесишь меня, – как змея, шипит Тео, когда Ларри, повернувшись на бок, тяжело дыша глотает воздух и кашляет, давясь противным комом в горле.

– Тео, какого хера ты делаешь? – слышится недовольный возглас Курта. – Если ещё раз без повода его тронешь, то пеняй на себя, ясно?

– Хах, значит, по поводу можно? – снова юлит Тео.

– По поводу мы и сами присоединимся. И тебя это тоже касается, не забывай. А ты, – строгий голос Курта уже ближе, и Ларри, подняв глаза, видит перед собой протянутую ладонь, – вставай. Блин, мы с тобой точно продуем.

Ларри, отдышавшись, но всё еще держась за шею, хватает руку. Дёрнув, Курт ставит его на слегка ватные ноги. Тео околачивается рядом, не глядя в его сторону.

– А может, он вратарём будет? – ходит туда-сюда, пиная траву. – Знаете, в него уже давно мячи сами через всё поле летят, проверено, – сплюнув куда-то рядом, произносит Тео и усмехается, почёсывая макушку. Ларри впервые видит его таким нервным. Нет, тот, конечно, всегда был слегка диковатым, но сейчас прям психует.

– Хм, давайте проверим. Томас! – кричит Курт бывшему другу. – Иди, посиди. А ты, – обращается к Ларри, – отдышался? Отлично, сбегай за улетевшим мячом и вставай на место Тома. Мяч не должен пересечь линию у ворот, понял? – Ларри в ответ только кивает и, пробегая мимо Тео – мимо его цепкого, как крюк, взгляда, – устремляется за мячом и после к ржавым воротам.

Они кажутся ему невероятно огромными. И как он должен ловить этот чертов мяч? Сейчас от былой бодрости тела и духа не осталось и следа: хочется просто лечь на травушку и полежать так лет пять до самого выпуска из пансиона. Но эти не отстанут от него, пока он не покажет, на что может сгодиться.

«Что ж, вратарь, значит? Ну давай, Ларри, это твой шанс не стать окончательно шестёркой».

Ларри ни разу не пропускает мяч в ворота за остаток игры, тем самым сдвинув своего бывшего друга на скамью запасного игрока. Стоять у ворот намного лучше, чем бегать рядом с Тео, пусть тот и пинал с особой остервенелостью мяч в его сторону. Ларри надеется, что Томасу теперь станет лучше. Неудивительно, что тот стал таким дерганным, пора ему немного отдохнуть, а Ларри пока возьмёт на себя ответственность. Тем более, выбора у него особо и нет: нужно выяснить, что представляет из себя команда «Шакалов».

* * *

После завтрака восьмикурсники недружной толпой направляются к себе на третий этаж, где при них осматривают комнаты на порядок, правильность укладки постели, а также на предмет запрещённых личных вещей. Ларри нервничает, когда рука проверяющего дежурного – какого-то старшекурсника – шарится по его тумбочке, но тот не замечает двойного дна в отъезжающей полке и закрывает её.

– Чисто, молодцы. Далее… – дежурный выходит, и Ларри с Мышкой одновременно с облегчением выдыхают.

– Ты меня так до могилы доведешь, – Мышка падает спиной на свою кровать, разбрасывая длинные светлые волосы на подушке: проверка прошла, постель можно и помять.

– А ты-то чего боишься? – удивляется Ларри, расстегивая пуговицу мундира: аж вспотел.

– Не знаю, ха-ха, будто бы меня проверяют, – улыбается Мышка.

– Проверка окончена, в две шеренги стано-о-овись! – доносится из коридора, и ребята волочат ноги из комнаты.

Вот что ещё непривычно для новичков – это появившиеся армейские замашки. И чем старше курс, тем сильнее это будет проявляться. Пока что так, словно в войнушку играют, и то без всяких званий и прочего, но старшаки уже уверенно шагают нога в ногу и, насколько известно Ларри, умеют драться, собирать и разбирать оружие и даже стрелять. Он уже жалеет, что никогда не спрашивал у сестры про старшие курсы, но как-то так вышло, что они давно отдалились, когда она именно на них и перешла. А сейчас Ларри дико интересно, как здесь проходила её жизнь? Она тоже была в какой-то группе «избранных»? И какие у них были взаимоотношения? Влияет ли теперь всё это на её жизнь или нет? Возможно, она, как и Томас, специально отдалилась от Ларри? Столько вопросов без ответов… Ларри рад, что он в кои-то веки подарил ей подарок, пусть и такой пустяк, как кулон, но это уже первый шаг к сближению: он хочет расспросить её, пока она не вышла замуж за какого-нибудь иногороднего знатного ухажёра – а сестра была достаточно красивой и видной девушкой – и не улетела далеко и надолго.

Построившись в две шеренги в общем коридоре третьего этажа, вся группа разворачивается по команде «налево» и пока что нестройным шагом спускаются по лестнице к выходу из здания – туда, где находится питомник. Только сейчас Ларри, уже немного привыкнув к новой обстановке, начинает замечать такие мелочи, как решётки на окнах первых этажей, камеры, висящие в коридорах и у главной двери, и то, как же всё-таки далеко находится детский корпус. Дело даже не в расстоянии, а в ощущении: вроде вот он, пройти немного, затем мостик с речкой – и всё, их маленькое футбольное поле, пруд… Но теперь это как запретная зона, и даже если они пойдут зимой кататься на лёд, чувство будет уже совершенно иным, как будто рыбка ускользает из рук, и больше её не поймать. Никогда. Остается только вспоминать.

Кажется, что младшие и старшие находятся на двух кладбищах по разные стороны от реки: одно кладбище детских тел, а второе – детских мечтаний.

– Я тут подумал, – шепчет Ларри идущему рядом Мышке, – хочу звукоизоляцию небольшую сделать в комнате.

Произнеся мысли вслух, Ларри понимает, как же они глупо звучат.

– Зачем? – удивляется Мышка. – Ты же всё равно играешь на беззвучном инструменте.

– Ну, знаешь, а вдруг когда-нибудь всё-таки разрешат… – пожимает плечами Ларри. Ему не хочется жить только среди могил своих детских мечтаний, должна оставаться хотя бы свобода для возможностей. Исполнятся ли его желания? Вероятность же есть!

– Хорошо, не знаю как, но я тебе помогу, – улыбается Мышка, и Ларри радостно вздыхает.

Спустя время, когда их распределили по сараям и объяснили, что кому нужно делать, Ларри заходит в курятник вместе с несколькими одногруппниками. Он не особо понимает, зачем ему всё это нужно знать, но деваться некуда, поэтому предпочитает воспринимать это как некое развлечение. Да и до лошади охота как-нибудь добраться, что уж.

– Так вот, я вчера полвечера камни с поля собирала и выкидывала за территорию. У меня всё болит, даже те мышцы, которых я думала у меня нет! – жалуется Нелл своей подруге Саре. Им тоже выпал жребий ухаживать за курами в этом году. – Там столько ребят работает, столько старших курсов. Но мне кажется, они там по большей части расслабляются, знаешь… Ну, с каждым годом правила всё сильнее морально давят, там, видимо, какая-никакая свобода.

При слове «свобода» Ларри роняет бидон и разливает чистую воду для поилок. Куры недовольно бурчат.

– Блин, снова менять, – поднимает его и идёт на водокачку, слыша позади себя девчачий смешок. Сладкое слово крутится в голове, не давая покоя. Ларри и так чувствует постоянное ограничение, ещё и сейчас с этой новой «стаей» так вообще словно удавку потуже на шее затянули. Мышка пока ни о чем не спрашивает, так как Ларри сказал, что Тео просто предложил ему тогда, в комнате, играть в футбол, и Ларри не отказался, поэтому теперь по вечерам, после уроков, пропадает на тренировках. Однако его друг не дурак и знает, что Ларри никогда не тяготел к спорту, а тут внезапно сорвался. Но другой версии Ларри пока не смог придумать.

Дойдя до водокачки, он слышит фыркание и ржание, доносящееся из конюшни. До этого, когда он приходил за водой, стояла тишина: видимо, только вернули с прогулки обратно.

«Кони!» – радуется он и, поставив бидон на землю, подходит ближе к конюшне, заглядывая в окно. Красивые, блестящие, чистые, а рядом с ними уродливый, тусклый и грязный человек. Нет, на внешность он, вроде как, и ничего, но вот своей сутью… И почему Ларри так не везет на встречу с ним?

Он тихо отходит от конюшни, чтобы Тео не услышал его, но воду ему как-то накачать придется в любом случае. Нажав на рычаг, Ларри подставляет поближе к крану бидон. Предательски бурлящие потоки выдают присутствие Ларри с потрохами, и Тео тут как тут выглядывает из окна.

– Ну что, цыпа, нашел себе подобных? – ехидничает тот, изогнув видимую из-под челки бровь.

Ларри ничего не отвечает, продолжая наливать в бидон чистую воду.

«Лейся скорее!»

Разрезающий воздух звук – и удар по рукам Ларри хлыстом.

– Бля, Тео, ты что, совсем? – Ларри отпрыгивает в сторону, даже не заметив, как тот подошёл.

– Ой, прости, я нечаянно, – издевательски произносит Тео и, пнув бидон и разлив всю воду, уходит обратно в конюшню, довольно насвистывая себе под нос. Ларри, снова нажав на рычаг водокачки, подставляет под холодный поток руки. Красный след блеклой тропинкой украшает запястья. Вновь набрав полный бидон, уносит его в курятник, не оглядываясь назад.

– Что с твоими руками? – интересуется Мышка по пути в столовую: скоро обед.

– Да ниче, ударился… – отвечает Ларри. Он так радовался, что шрам от собственного укуса прошел, и можно было уже не прятать руку, но теперь снова приходится натягивать посильнее рукава. А вот Мышка, наоборот, любитель закатывать их по самые локти. – А с твоими-то что? – Ларри замечает кучу царапин на его пальцах и предплечьях.

– А, да мне уход за котом достался же, – смеётся друг. Да уж, одни раны могут вызывать улыбку, а другие – только лишь неприятные воспоминания. – Упрямый, как ты порой, – смотрит на Ларри, подмигивая. – Он такой лохматый и огромный, но очень юркий. Мне нужно было его помыть… Вот мне интересно, нафига нам в пансионе кот? Ну, куры ясно, коровы там, собаки тоже ладно еще, а вот кот? Бесполезное же животное.