Текст книги "Черная роза"

– Тебе рассказал об этом… мой отец? – спросила ошеломленная Тэсс, начиная наконец понимать.

Понимать правду о себе и стоящем рядом суровом мужчине, холодном и безжалостном, как сам дьявол.

– Да, он рассказал мне. Все о двух очаровательных детях. А то, что он недоговорил, я вскоре увидел собственными глазами. Ты так же стонешь с Лисом, как стонала с Чевингтоном? – грубо поинтересовался Рейвенхерст. – Ты царапаешь его ногтями, когда он входит в тебя?

– Зачем ты спрашиваешь? Раз ты претендуешь на то, что все знаешь, это тебе тоже должно быть известно. А потому незачем больше терзать меня бессмысленными вопросами. – Тэсс с радостью отметила, что ее голос не дрожит.

– Есть один повод, дорогая моя. Имя Лиса, а также имена всех его людей.

– Я ничего не скажу тебе, слышишь? Ни сейчас, никогда, что бы ты ни делал со мной. Поэтому отпусти меня! Или, клянусь святыми угодниками, я выцарапаю тебе глаза при первой же возможности!

Склонившись над ней, Рейвенхерст с издевкой усмехнулся:

– Ты действительно хочешь выцарапать мне глаза? Держу пари, ты почувствуешь прямо противоположное. Да, ты будешь умолять меня остаться еще до того, как я разделаюсь с тобой.

Как бы для того, чтобы подтвердить свое обещание, он прижался губами к нежной коже у нее за ухом, покусывая и лаская ее языком. Секунду спустя он поймал зубами ее ухо, таким же образом терзая его мочку. В следующее мгновение он обхватил пальцами ее сосок, ощупывая его торчащий кончик.

По телу Тэсс пробежал огонь. Она судорожно вздохнула, ненавидя его и в то же время опасаясь его безжалостного прикосновения. Но уже где-то в глубине сознания она молила о том, чтобы он не останавливался.

Помоги ей Бог, этого не должно произойти! Подавляя рыдание, Тэсс крутила головой из стороны в сторону в тщетной попытке освободиться от его терзающих губ.

– Да, – хрипло шептал Дейн, – я чувствую бешеное биение твоего пульса. Твое напряженное тело расскажет все, что пытаются скрыть твои лживые уста. Ты хочешь меня, Тэсс. И ты захочешь меня еще больше до того, как я разделаюсь с тобой!

Тэсс вздрогнула, захваченная бурей чувств, изнуренная гневом, страхом и отчаянием.

– Дерись, маленькая ведьма, – хрипло упрашивал он, – кусайся и царапайся. Другого и не нужно, потому что твоя ярость лишь разжигает мое желание. Но знай, что еще до восхода солнца ты будешь мурлыкать в моих объятиях, домогаясь большего. И предлагая мне все, что я ни захочу. Каждый тайный уголок твоего шелковистого тела. – Подобно жаркому пламени, его язык проник в чувствительные впадинки ее уха, подтверждая правоту его слов. – Имя каждого из твоих вероломных собратьев!

– Н-никогда!

– Откройся мне, – хрипло бормотал Дейн, лаская языком мягкую припухлость ее губ. – Дай мне попробовать тебя сейчас, дай мне вкусить твоего темного меда.

Из груди Тэсс вырвался полустон-полурыдание, и Рейвенхерст в этот момент нашел для себя лазейку, шокируя ее настойчивой лаской бархатного языка.

– Какая ты сладкая, – прошептал он в ее открытый рот и потребовал: – Еще!

– Не д-делай этого, Дейн! – Тэсс смутно понимала, что ее руки гладят и сжимают его напряженные плечи.

Она не могла понять, притянуть ли его ближе или оттолкнуть.

– Чем больше ты даешь, тем больше я возьму. Твой рот для меня как вино, лихорадка в крови. И еще до рассвета ты тоже почувствуешь эту лихорадку, обещаю тебе.

– Дейн… – Ее голос был слабым, умоляющим.

– Боже, как долго я ждал, чтобы услышать, как ты стонешь вот так, услышать, как мое имя дрожит на твоих устах! – Рейвенхерст издал протяжный, низкий стон, заглушая губами ее возможные протесты. Своим гладким и горячим языком он играл с ее языком, пока Тэсс не начала понимать, что может никогда не освободиться от этого мужчины. Не имеет значения, как она сопротивляется ему. И еще более яростно бьется с самой собой.

Но она проигрывала, и они оба знали об этом.

Рейвенхерст отодвинулся, безжалостно пользуясь своим преимуществом. Через мгновение он нащупал зубами твердый бутон под ее батистовым платьем. Он сдержал дыхание, когда женщина рядом с ним застонала от наслаждения. И тут разделяющая их ткань стала невыносимой преградой.

Глухо застонав, Дейн ухватился за воротник платья и одним яростным движением разорвал тонкий батист, глядя голодным взором на обнажившееся серебристое тело.

– Господи Иисусе, как ты красива! – хрипло, с ожесточением пробормотал он. – Даже красивее, чем я себе представлял. Помурлыкай мне, сладкая кошечка, – прошептал Дейн, прикасаясь губами к упругой коже, о потом захватывая ртом ее сосок.

– Никогда, – простонала Тэсс, но, даже говоря это, она чувствовала, что вот-вот сгорит от смутного жара его прикосновений. – Остановись! – выдохнула она, вскрикнув от этой новой атаки.

Но Дейн не останавливался, и Тэсс знала, что ей придется умолять о пощаде. И это надо делать немедленно, пока у нее еще есть силы.

– Пожалуйста, Дейн, умоляю тебя, это неправильно. Все не так!

Но мужчина с темно-синими глазами не слышал. Шаг за шагом приближался он к своей цели. По крупицам подчинял он ее своему желанию, до тех пор пока лишь жалкие остатки гордости Тэсс не позволяли ей стонать от дикого наслаждения.

– Да, мужчина отдал бы большой куш, – прошептал Дейн, прикасаясь пальцами к тому, чем наслаждались глаза, лаская прохладный атлас ее кожи, а сам в это время пытался успокоить лихорадочные мысли. – А потом отказался бы от всего, чтобы только побыть с тобой еще один раз.

«Сопротивляйся ему!» – отчаянно приказывала себе Тэсс, лавируя в жгучем океане удовольствия, в которое он погрузил их обоих. Этот хладнокровный хищник не имеет ничего общего с галантным лейтенантом, добивавшимся ее и покорившим пять лет назад.

Тот человек, неожиданно поняла Тэсс, мертв. Так же мертв, как и любовь, которую она однажды испытывала к нему. Теперь осталось лишь мучение вместо чувств, эта мрачная буря, эта жестокая насмешка над любовью.

– Отпусти меня, негодяй с черной душой! Если ты мертв, это не значит, что…

– Мертв? – Резкий смех Рейвенхерста был полон горечи. Не будь Тэсс столь неистова, она бы услышала в его голосе нескрываемую боль. – Думаю, что действительно так и было до этого самого момента. Пока я не понял, кто ты на самом деле. – Он нащупал ее ягодицы и прижал ее к своим напряженным бедрам, к восставшему, пульсирующему мужскому естеству. – Теперь, уверяю тебя, я настолько же далек от смерти, насколько это возможно для мужчины.

– Ты сам дьявол! Ты появляешься из ночи, как летучая мышь из ада! – бушевала Тэсс, тщетно пытаясь освободиться. – Я заставлю тебя пожалеть об этой ночи, черт бы взял твою душу! – Бешено выгибаясь, она пыталась сбросить с себя его тяжелое, напряженное тело. От этого юбки задрались вверх, обнажив ее икры.

Неожиданно Дейн вклинился железным бедром между ее брыкающихся ног.

– Продолжай тереться о меня, как кошечка, и мне не потребуется столько времени, сколько я думал, – хрипло произнес Рейвенхерст. – Я возьму тебя жестко и быстро. Прямо здесь, на ограде!

Прерывисто дыша, Тэсс пыталась уклониться от твердого лезвия, опалявшего ей бедро, сопротивляясь бешеному натиску его желания.

«Умер», – в отчаянии твердила она себе. Мужчина, которого она когда-то любила, – единственный мужчина, которого она может любить, – ушел навсегда. Это животное не более чем жалкое подобие, мрачная тень того, другого человека, лишившегося радости и чести.

– Дьявол! – дико вскрикнула она, вонзая зубы в его запястье. Рейвенхерст крепко выругался. В ту же секунду он закинул ей руки за голову, полностью подмяв под себя, так что ее усилия высвободиться лишь приносили ей невыносимые страдания.

Не только ей, но им обоим, хотя Тэсс не было этого видно.

– Что… что за подлость ты замышляешь?

Его глаза смеялись над ней – темные как ночь, темнее самой преисподней. Глаза, видевшие, как умирает мечта, как рушится надежда. Именно это и собирался показать ей сейчас Дейн.

– Удовольствие, моя дорогая, такого рода, какое вряд ли мог тебе доставить твой самодовольный контрабандист. Наслаждение настолько острое, что ты с радостью ответишь мне на некоторые вопросы.

Потом Тэсс почувствовала, что переворачивается в воздухе, и в следующий момент оказалась распростертой на влажной земле сада по ту сторону ограды. Под рукой у нее оказался большой камень, выпавший из нее.

Она знала, что ей делать дальше.

Когда мгновение спустя голова Рейвенхерста появилась над оградой, Тэсс уже была готова. Судорожно всхлипнув, она с силой бросила в него кусок известняка, прочертивший темноту призрачной вспышкой и моментально сваливший его с ног.

Глава 17

Спотыкаясь, дрожа от ярости, Тэсс направилась в сторону «Ангела». На ступенях гостиницы ее встретил Хобхаус, глядя на нее острыми, внимательными глазами.

– Что…

Тэсс подняла бледную, дрожащую руку:

– Пожалуйста, не сейчас, Хобхаус. – Пройдя мимо него с перекошенным лицом, она пересекла чистый вестибюль.

На лестнице Тэсс обернулась, вцепившись в полированные перила.

– Будь добр, позови меня, как только вернется лорд Рейвенхерст, – мрачно приказала она.

Застонав, Дейн слегка пошевелился, чувствуя, как левый висок пронизывает острая боль. Он перевернулся на один бок, потом открыл глаза, увидев перед собой лишь плотную, обволакивающую белизну, Оказалось, что он прижимается щекой к холодной земле и кто-то бьет в барабан – очень большой барабан – в его голове.

– Какого…

Он сел, всматриваясь через низко стелющийся туман в серый, предрассветный мир. Дейн тут же поднес руку к пульсирующему виску, куда угодил тяжелый камень. Выругавшись, он потрогал рваную рану с запекшейся кровью.

На него нахлынуло воспоминание о вероломстве Тэсс, и он снова выругался, на этот раз более витиевато. Опять Иезапсль ускользнула от него!

Дейн поморщился от боли, отдирая запекшуюся кровь с виска.

Она дорого заплатит за эту ночь, поклялся себе Рейвенхерст, с трудом поднимаясь на ноги. Мысль о том, как именно он заставит ее заплатить, поддерживала его весь долгий путь до города.

Два часа спустя пропыленный и сумрачный Рейвенхерст добрался до «Ангела». Хобхаус возвышался на ступенях как ангел мести. Ни один из мужчин не заговорил. Они молчаливо и настороженно изучали друг друга.

Тэсс ждала в доме, стоя на лестнице. Под мышкой она держала тяжелый узел с одеждой.

– Не стоит провожать лорда Рейвенхерста в его комнату, Хобхаус, – холодно произнесла она. – По сути дела, нет необходимости оказывать этому человеку никаких услуг.

Она швырнула на пол пару сапог, которые упали на полированный мрамор с хлопком, напоминающим пистолетный выстрел.

– Понимаешь, Хобхаус…

Связка книг угодила Рейвенхерсту в грудь.

– …виконт…

Измятая кипа рубашек стукнула его по лицу.

– сейчас…

Кожаный ранец приземлился где-то у его колен.

– …отбывает!

Одна задругой вещи Дейна падали на пол, а он, разъяренный, молча наблюдал за действиями Тэсс. Пил, стоя на лестнице чуть повыше нее, с тревогой произнес:

– Я пытался остановить ее, ваше…

– Сейчас же вон! – приказала Тэсс.

– Ей-богу, я… – Дейн так и не успел договорить свою угрозу. Сумрачный Хобхаус двинулся вперед, загораживая дорогу виконту.

– Буду более чем счастлив выпроводить джентльмена – титулованное лицо, мисс. – Мажордом прищурил глаза. – Я не ищу неприятностей, ваше сиятельство. Но я не говорил, что мне не доставит удовольствия провести с вами раунд-другой прямо сейчас.

Долгие, томительные мгновения четверо стояли в вестибюле не двигаясь. Потом «глаза Дейна устремились на помертвевшее лицо Тэсс.

– Наслаждайся своим триумфом, пока можешь. Предупреждаю тебя, это не продлится долго.

И потом он ушел, а вслед за ним – молчаливый встревоженный Пил.

День прошел в сером, удушающем тумане. Тэсс отдавала распоряжения Эдуарду и Летти, следила за заменой постельного белья в «Ангеле» и составляла меню на следующую неделю. Она проверила размещение старого коньяка в винном погребе гостиницы. Тщательно просмотрела свои расчетные книги.

И все это время она была за тысячу миль отсюда.

Вспоминая о времени, когда была молодой и невинной.

Когда мир казался прекрасным и свежим и ничем не напоминал зловещую преисподнюю, в которую превратился теперь.

– Скорее, мисс, что-то стряслось с Томасом в Фарли. – В наброшенной наспех одежде Джем торопливо пробирался через кухню в поисках Тэсс.

– Успокойся, Джем. Я здесь. – Тэсс, нахмурившись, вышла из кладовой, вытирая руки о передник. – Что случилось с Томасом?

– Это та, южная монастырская стена наверху обрушилась на него. Один из деревенских мальчишек случайно пробегал мимо и заметил его. Мальчик сейчас на конюшне. Запрячь вашу двуколку?

Тэсс уже мчалась в свою комнату, чтобы переодеться.

– Нет, оседлай чалого. Он быстрее. Летти и Хобхаус могут поехать следом в двуколке.

Когда Тэсс слетела вниз через пять минут, в руках у нее были чистые полотенца, мазь и маленькая бутылочка с настойкой опия. Хобхаус уже послал записку хирургу с просьбой приехать по вызову в Фарли. Но поскольку он был единственным врачом на всю округу, то мог приехать и через несколько часов, поэтому Тэсс знала, что должна сначала сделать для Томаса все, что в ее силах.

Сегодня ей не придется спать, подумала она, стараясь сосредоточиться на дороге. Она дала чалому полную свободу, и он понесся во весь опор. Скоро девушка обогнула Гиббет-Корнер и проскакала мимо старой ветряной мельницы.

Тэсс прищурилась, заметив что-то впереди, посреди дороги. Это был фермерский фургон, перевернутый на один бок; возницы нигде не было видно.

– Стоять, – вполголоса скомандовала Тэсс чалому, натягивая поводья и приготовившись объехать препятствие. Она бросила быстрый взгляд на канаву сбоку от дороги, подумав, что владельца, должно быть, выбросило туда из фургона и он лежит там, раненный.

Неожиданно твердая рука схватила ее за лодыжку и с силой сдернула с лошади. Кто-то набросил ей на лицо толстую шерстяную косынку, Тэсс стала отчаянно брыкаться, пытаясь закричать.

– Что… – Ее ступня ударилась обо что-то твердое, и она, поморщившись от боли, повернулась, чтобы нанести резкий удар в том же направлении.

Послышались приглушенные ругательства, ее плечо стиснули сильные пальцы. Она вырвала руку и побежала, не разбирая дороги.

Последнее, что Тэсс помнила, – как упала, ударившись о каменистую почву. Из глаз у нее посыпались искры; она жалобно застонала. На нее навалилась влажная и душная темнота.

Совсем как в ее ночных кошмарах.

Когда Тэсс открыла глаза, была ночь.

Или по крайней мере ей казалось, что наступила ночь. Она не была уверена в этом, поскольку ее глаза и лицо были все еще закрыты тяжелой шерстью.

Тэсс знала только, что сидит на стуле, потому что чувствовала спинку и сиденье под собой. Но где?

Вокруг была тишина. Тэсс нахмурилась, прислушиваясь, и наконец различила в отдалении звук, похожий на капанье воды.

«Совсем как прохладное, сырое пространство каменных туннелей Фарли», – в отчаянии подумала Тэсс. Боже правый, ее ведь не могли привести сюда? Только не в подземелье!

Побледнев, она с трудом поднялась на ноги и осторожно шагнула по каменному полу, в то же время пытаясь сорвать шерстяной платок с лица. Что, если здесь темно? Что, если ее заперли навсегда и оставят в темноте? Она задрожала, физически ощущая обступавшую ее мглу. И в этой темноте было нечто. Невидимое и безмолвное. Нечто ужасное.

«Перестань, – твердила она себе, лихорадочно стаскивая с головы завязанную узлом ткань. – Кто-то привел тебя сюда. Кто бы он ни был, он вернется за тобой». Тэсс упрямо шла вперед, пока не наткнулась пальцами на холодные выступы каменной стены.

Потом, как по волшебству, она услышала шарканье ног, а вслед за ним металлический скрежет ключа в замке.

Дверь со скрипом отворилась, и шаги стали приближаться, На шею ей повеяло теплым воздухом, неожиданным после сырости и холода.

Через мгновение она почувствовала, как у нее за спиной зашевелились невидимые пальцы. Без предупреждения кто-то снял с ее лица тяжелую шерсть, намокшую от дыхания. Тэсс заморгала, увидев перед собой большой пустой каменный погреб, в котором ничего не было, кроме ее стула и шаткого стола, освещенного мигающим фонарем.

В течение нескольких секунд, которые потребовались ее глазам, чтобы привыкнуть к свету, стоящий позади нее человек не двигался. «Хоукинз?» – в ужасе думала Тэсс.

Она вызывающе распрямила плечи.

– Это похищение, понимаете? – заявила Тэсс, боясь повернуться. – Об этом узнает судья.

– Надеюсь, что нет, дорогая моя. – Рейвенхерст медленно выступил вперед, в свет фонаря. Белая рубашка была распахнута у него на шее и небрежно заправлена в бриджи из оленьей кожи. Вокруг его лба была обмотана белая полотняная повязка. Тэсс с удовлетворением отметила, что она запятнана кровью.

– Меня будет искать Хобхаус.

Губы Рейвенхерста сложились в тонкую улыбку. – Едва ли, дорогая моя. Во всяком случае, не сейчас, когда твои слуги считают, что ты приятно проводишь время в компании лорда Леннокса и его сестры.

– Ты – проклятый, презренный… – Тэсс бешено замахнулась на Рейвенхерста, но он лишь отвел ее руки в сторону.

– Я говорил тебе, что между нами не все кончено.

– А Томас? – спросила Тэсс, зная ответ еще до того, как услышала его.

– В этот момент Томас приканчивает превосходную жареную баранину и сладкие пирожки, если не ошибаюсь. Удивительное исцеление, не правда ли? А обедает вместе с ним расторопный деревенский мальчишка с только что заработанными шестью пенсами в кармане. Паренек был очень рад отнести записку Джему в «Ангел». Разумеется, он не имел представления о том, что в записке.

Глаза Тэсс сердито сверкнули.

– Ты думаешь, что позаботился обо всем, не так ли? Но я буду кричать. Буду кричать до тех пор, пока кто-нибудь не услышит меня.

– Ты, разумеется, можешь попробовать. Но эти каменные погреба построены на удивление добротно. Думаю, они были заложены во времена Непобедимой армады. Да, они абсолютно звуконепроницаемы, вот поэтому я и выбрал этот дом.

– Куда ты притащил меня, подлец?

– Это и впрямь не имеет значения, дорогая моя. Все, что тебе надо знать, – это то, что здесь тебя никто не сможет найти. Разумеется, за исключением меня. Ибо теперь ты полностью в моем распоряжении.

Тэсс прислонилась к холодной каменной стене, с изумлением наблюдая, как длинные пальцы Рейвенхерста тянутся к его рубашке. Она как завороженная уставилась на него, не в силах поверить, что это действительно происходит.

– Ты ведь не собираешься…

Он расстегнул одну пуговицу, потом другую, обнажая густую поросль черных курчавых волос.

– Конечно, собираюсь, моя дорогая Тэсс. Сегодня вечером я узнаю имя Лиса и планы его набегов. Так или иначе я узнаю все, что мне надо знать, можешь не сомневаться. Но какой путь мы изберем – легкий или сложный, – выбор за тобой. – Дейн расстегнул следующую пуговицу и, не сводя мрачного взгляда с лица Тэсс, начал вытаскивать рубашку из бриджей расчетливыми и нарочито ленивыми движениями.

– У меня нет никакого выбора, и ты прекрасно знаешь об этом! – выкрикнула Тэсс, бешено вырываясь из пут, пока у нее не заболели запястья и лодыжки.

Рейвенхерст так и не спускал с ее лица суровых глаз.

– Назови мне то, что я хочу знать, Тэсс.

– Никогда!

– Скажи мне его имя, – неумолимо повторил ее мучитель, – если не хочешь узнать силу моей ярости. – Неожиданно он вытянул вперед руку, приподнимая ее лицо и заставляя посмотреть ему в глаза. – Ты понимаешь, о чем я говорю, Тэсс? Что может произойти между нами?

– Ты грязный, презренный человек! Хоукинз по крайней мере не скрывает своей похоти. А ты прикрываешься долгом!

– Право, это так просто. Хватило бы нескольких слов. Тэсс встретила его слова полным ненависти взглядом.

– Подонок! Самодовольный слизняк!

Лицо Рейвенхерста потемнело, но он ничего не ответил. Дейн отнял руки от ее подбородка, потом потянулся к своей талии. Медленно расстегнув последнюю пуговицу на рубашке, он стащил тонкое полотно с широких мускулистых плеч.

«Это сон, – говорила себе Тэсс, уставившись на его голую грудь. – Это не может быть правдой». Но потом руки Рейвенхерста потянулись к пуговицам на бриджах.

– Что ты думаешь на этот счет, дорогая моя?

– Ты отвратителен! Хуже Хоукинза, теперь я это вижу. Поскольку он по крайней мере не притворяется.

Тэсс заметила, как при этих ее словах он сжал челюсти. В его холодных, чистых глазах промелькнула и пропала слабая искорка чувства. «Да, – в отчаянии подумала она, – может быть, это верный путь!»

– Ты так же обращался со своими французскими пленниками? – насмехалась она, стараясь отвлечь его. – Ты заставлял женщин выполнять свои прихоти? И перерезал им глотки, если они не подчинялись?

Скулы Рейвенхерста напряглись.

– Прекрати эту бессмысленную болтовню, ты сама не знаешь, что говоришь.

– Я знаю тебя достаточно, чтобы угадать, и тем не менее?

– Следи за тем, что говоришь, иначе сейчас испытаешь силу моего гнева.

– Я не боюсь тебя, – горячо проговорила Тэсс. – Ты не более чем очередной мужлан с грубым голосом в длинном списке мужланов, пытавшихся командовать мной. Что ты можешь сделать такого, что испугало бы меня? – Она дерзко вздернула маленький подбородок. – Ну, милорд?

– Одно имя, Тэсс, один набор условных сигналов, – резко произнес Дейн.

– Никогда! – выпалила она. Нахмурившись, Рейвенхерст придвинулся ближе.

– Я узнаю его имя, Тэсс. Так или иначе.

Тэсс медленно отодвигалась от него, пока не почувствовала, как холодные выступы стены впиваются ей в спину. И тут Дейн поднял ее и перекинул через плечо, прежде чем Тэсс успела вздохнуть.

– Раз не хочешь говорить, вижу, мне придется найти другие способы развязать тебе язык, – пророкотал он, неся ее к двери.

Тэсс насмешливо скривила губы.

– Тогда я скажу тебе то, что ты хочешь знать! – закричала она, лягаясь ногами. – Лис? Он майор, мистер Тредуэлл. У него… у него четыре помощника. Хобхауса ты уже знаешь. Другой – Джем и еще Эймос Хоукинз. Да, Хоукинз. – Тэсс коротко и хрипло засмеялась. – Ты мне не веришь? О да, я знаю их всех и бываю с ними на болоте. И я переспала со всеми, ты слышишь? Делила постель с каждым из них! Рассказать тебе, какие они любовники?

– Остановись, Тэсс! – с раздражением проговорил Рейвенхерст впиваясь пальцами в ее бедра.

– Остановиться? Почему? Я думала, вы сегодня ночью охотитесь за секретами, милорд! Так, что дальше? Ах да, следующими идут викарий и булочник. Они вместе стоят в карауле на Мермейд-стрит.

– Прекрати, черт тебя побери!

– А потом есть еще капитан драгун, – неистово продолжала Тэсс. – Мне нельзя забывать о нем – ведь он так ненасытен! И невероятно… изобретателен в постели.

– Не надо, Тэсс! – прорычал он.

– Ты имеешь в виду, что не хочешь слушать моих секретов? Только не говори, что стал чувствительным, милорд! – Тэсс изогнулась, глядя широко открытыми, укоряющими глазами в лицо своего мучителя.

И отпрянула при виде кипящей там ненависти.

«Мне все равно, – убеждала она себя, – никто ничего не значит для меня. Он для меня умер, а я для него».

Она крепко зажмурила глаза, не в силах выносить больше его презрения. Даже когда Рейвенхерст грубо схватил ее и стащил с плеча, она все еще не открывала их.

– Шутки, опять шутки, – хрипло произнес Дейн. – Прекрасно, ты, я вижу, собираешься играть со мной до бесконечности.

Именно в этот момент Тэсс начала отстраняться в поисках места, где привыкла прятаться. Тихое место, которое она обычно находила, когда не могла выносить звуков родительской ссоры и приглушенных рыданий матери. Место, куда она отправлялась, когда отец запирал ее в холодном безмолвном подземелье.

С тех пор прошло два года, ей оставалось лишь надеяться на то, что она сейчас вспомнит это…

– Что ты делаешь? – спрашивал Рейвенхерст, прикасаясь напряженными пальцами к ее прохладной коже.

Тэсс уже слабо ощущала его прикосновение, окружающее расплывалось и теряло четкость. Только тогда ее глаза открылись – два подернутых дымкой зеленых озера на бледном овале лица. Огромные и туманные, они встретились с его взглядом – и продолжали смотреть мимо него.

– Посмотри на меня, черт тебя подери! – проворчал Рейвенхерст, схватив ее за подбородок и поднимая ее лицо вверх. – Хватит шутить.

Но Тэсс не ответила, она действительно еле слышала его. Она не распознала резкой ноты страха в его голосе.

Ибо сейчас ее легкие наполнял аромат роз и лилий. В голове ее слышался шум ветра. Перед ней лежал белый сад – прохладный и спасительный.

«Уже почти у цели. Почти в безопасности, где никто не найдет меня. В безопасности…»

– Тэсс!

Даже грубый, искаженный голос Рейвенхерста не нарушил ее отстраненности. Потому что сейчас она взбегала вверх по холму и под ногами у нее была трава в росе. Перед собой Тэсс видела листья с темными прожилками и трепещущие на ветру лепестки роз.

Она не почувствовала, когда он обхватил ее щеки ладонями. Она не слышала его резкого, прерывистого дыхания.

– Очень хорошо, если ты хочешь поиграть в эти игры, я дам тебе немного времени на размышление. Может быть, проведенная здесь, в холоде, ночь развяжет твой лживый язык, – отрывисто произнес Дейн.

Его сапоги прогрохотали по камню, где-то в отдалении Тэсс услышала звук закрываемой двери. Потом она опустилась на влажную землю, а ветер играл ее распущенными волосами, и под ногами мягко стелились щавель и наперстянка.