Текст книги "Чародей поневоле"

Наклонив гигантскую шею, чудовище распороло Роду живот от ключицы до бедра огромными когтями своих задних лап. Кровь хлынула фонтаном, и Род почувствовал, как проваливается в небытие, но он держался из последних сил, решив уволочь дракона с собой в могилу.

Да, в могилу, – изумленно подумал он, раздосадованный тем, что должен умереть из-за жалкого приступа гнева – гнева на сучку-девчонку.

Ну, по крайней мере, он попадет в страну мертвых. Когда тьма начала засасывать его, Род почувствовал, как громадная голова опускается все ниже и ниже, следуя за ним в могилу...

Он ощутил под собой твердую землю, и, о чудо, ноги держали его. Сквозь окружающую его тьму просачивался свет, постепенно разгораясь все ярче, и Род увидел лежащее у своих ног мертвое чудовище.

Тьма отступила от дракона. Свет открыл Роду гранитные стены и парчовые драпировки. Коридор замка возник перед ним, слегка покачался и обрел равновесие.

У его ног таял дракон. Очертания чудовища становились все более тусклыми и неопределенными, затем оно окончательно исчезло. На сером камне пола не осталось никаких следов. Род осмотрел свою грудь и живот. Камзол был целехонек и даже не помят. Не осталось ни пятен крови, ни царапин на теле.

Он ощупал локоть, приготовившись к резкой боли от ушиба.

Но ее не было.

Род медленно перевел взгляд на Пака. Эльф смотрел на него большими печальными глазами. Невероятно! Он не улыбался.

Род спрятал лицо в ладонях, затем вновь открыл глаза.

– Чары?

Пак кивнул. Род отвел взгляд.

– Спасибо.

– Ты в этом нуждался, – ответил Пак. Род расправил плечи и глубоко вздохнул.

– У тебя есть для меня послание?

Пак вновь кивнул.

– Тебя приглашают на собрание ковена.

Род нахмурился и покачал головой.

– Но я не член братства.

Бром О'Берин хихикнул, словно включенный дизель.

– Нет, ты один из них, ибо ты – чародей.

Род открыл было рот, чтобы возразить, но передумал и с треском захлопнул его. Затем смиренно развел руками.

– Ладно, будь по-вашему. Я чародей. Только не ждите, что я сам в это поверю.

* * *

– Ну, по крайней мере, ты больше не отрицаешь все напропалую. – Тоби наполнил кружку Рода горячим вином со специями. – Мы все знали, что ты чародей еще до того, как воочию увидели тебя.

Род пригубил вино и огляделся вокруг. Если он посчитал, что прошлой ночью здесь гуляли вовсю, то это лишь свидетельствовало о его наивности. Тогда были скромные посиделки. А вот теперь ребята гудели от души.

Он снова повернулся к Тоби и заорал во всю глотку, чтобы слышать собственный голос:

– Пойми меня правильно, я не хочу окатить вас ушатом холодной воды, но в чем причина столь бурного веселья?

– Так ведь королева осталась в живых! – крикнул Тоби. – И ты – герой этой ночи! Ты утер баньши нос!

– Герой... – хмыкнул Род, криво улыбнувшись. Он запрокинул кружку и сделал большой-пребольшой глоток. Вдруг он резко опустил кружку и закашлялся.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил Тоби. Он колотил своего старшего товарища по спине до тех пор, пока тот наконец не охнул и со свистом не втянул в себя воздух.

– Хватит, – сказал Род, подняв руку. – Со мной все в порядке. Просто мне тут пришла в голову одна мысль.

– О чем?

– Баньши не настоящий.

– Что ты сказал? – уставился на него Тоби.

Род положил руку Тоби на загривок и, пригнув голову мальчика, крикнул ему в ухо:

– Послушай, баньши появляется только перед чьей-то смертью, верно?

– Да, – подтвердил Тоби.

– Перед тем, как кто-то должен умереть, – повторил Род. – А не каждый раз, когда кому-то грозит смерть. Но королева все еще жива!

Тоби откинулся назад и уставился на Рода. Род улыбнулся, глаза его горели торжеством.

– Ему полагается появляться лишь тогда, когда смерть неизбежна.

Он повернулся, окидывая взглядом большое помещение башни. Ведьмы танцевали на стенах, на потолке, иногда на полу или паря в воздухе, выказывая тем самым полнейшее презрение к гравитации. Они выделывали кульбиты, которые заставили бы змею завязаться в узел. Род снова посмотрел на Тоби и поднял брови.

– Не очень-то похоже на похороны.

Тоби нахмурился, затем его лицо расплылось в ухмылке.

– Судя по всему, ты не видел грамарайской тризны, – крикнул он. – И все же, ты прав. Мы пляшем этой ночью ради Жизни, а не ради Смерти.

Род застенчиво улыбнулся, вновь отхлебнул из своей кружки и вытер губы тыльной стороной ладони.

– Значит, коли баньши – подделка, а это так, то встает вопрос – кто поместил его туда?

У Тоби отвисла челюсть, и он изумленно уставился на Рода.

– Найди мне Элдис, – гаркнул Род.

Тоби захлопнул рот, сглотнул и утвердительно кивнул. Затем он прикрыл глаза, и мгновение спустя Элдис спикировала вниз и совершила мягкую посадку на своем помеле.

– Чего тебе? – выдохнула она.

Девушка вся раскраснелась, лицо ее светилось от радости и возбуждения. Ее вид вызвал у Рода приступ тоски по собственной давно ушедшей молодости. Он нагнулся вперед.

– Попробуй-ка настроиться на Дюрера, главного советника Логайра?

Элдис кивнула и закрыла глаза. Через несколько секунд она снова открыла их и, дрожа от страха, посмотрела на Рода.

– Они жутко разгневаны, что королева не умерла, – доложила девушка. – Но еще больше их бесит то, что они понятия не имеют, кто поставил баньши на крышу этой ночью.

Род кивнул, сжав губы в тонкую полоску. Допив вино из кружки, он поднялся и направился к винтовой лестнице. Тоби протянул руку и схватил его за рукав.

– Куда это ты собрался?

– На стену, – ответил Род. – Где же еще искать баньши?

Когда он поднялся на стену, там гулял пробирающий до костей ночной ветерок. Висевшая над головой луна отбрасывала тень Рода ему под ноги.

Стены замка лежали перед ним, словно ряды огромных, широко расставленных клыков.

– Векс, – тихонько позвал Род.

– Я здесь, – послышался голос у него за ухом.

– Этот баньши, кажется, отдает предпочтение определенному участку стены?

– Да, Род. Во время нашего пребывания на Грамарае баньши всегда появлялось под восточной башней.

– Всегда?

– Судя по тем данным, которыми я располагаю, да.

Род свернул налево и зашагал на восток.

– Ну, покуда ты уточняешь свои данные, я тут кое-что предприму.

– Да, Род, – сказал робот, сумев внести в свой голос мученические нотки.

Род поглядел с высоты стены на город, раскинувшийся у подножия огромного холма, на вершине которого стоял замок. От города к крепости вела длинная извилистая дорога, мощеная белым камнем, с беспорядочно разбросанными по ее обочинам убогими постоялыми дворами.

А еще ниже, в самом сердце трущоб города, словно какое то огромное базальтовое надгробие, возвышался Дом Кловиса.

За его спиной послышались неуверенные шаркающие шаги. Род мигом принял борцовскую стойку, в его руке блеснул в лунном свете кинжал.

Большой Том, спотыкаясь, поднялся по винтовой лестнице и замер, хрипло дыша и оглядывая окрестности расширившимися, побелевшими глазами. Что-то было обмотано вокруг его руки.

Он обернулся, увидел Рода и подбежал к нему с выражением облегчения на лице.

– Эх, хозяин, ты еще цел!

Расслабившись, Род выпрямился и вложил кинжал обратно в ножны.

– Конечно, я цел! А что ты здесь делаешь, Большой Том?

Здоровяк замялся, застенчиво улыбаясь. Он не отрывал взгляда от каменных плит, сконфуженно шаркая ногой.

– Ну, хозяин, я услышал... я... ну... – Он поднял глаза, и слова полились потоком:

– Ты не должен идти супротив баньши, но ежели ты таки решишься, то я не отпущу тебя одного.

Род пристально вглядывался в лицо великана, гадая, в чем причина столь глубокой привязанности. Затем он мягко улыбнулся.

– У тебя сердце ушло в пятки при одной лишь мысли о чудовище, но ты все же решил пойти со мной.

Род, усмехнувшись, хлопнул Тома по плечу.

– Ну что ж, пойдем вместе, Большой Том. Не стану скрывать, я рад твоему обществу.

Том ухмыльнулся и вновь уставился на камни. Роду показалось, что здоровяк слегка покраснел, но в неясном свете луны ему могло и показаться.

Род повернулся и зашагал к башне. Том плелся рядом с ним.

– Возьми вот, хозяин, а то замерзнешь, – и Том накинул на плечи Рода плащ, который принес с собой, обмотав вокруг руки.

Теплый, дружеский жест, подумал Род и искренне поблагодарил Большого Тома, будучи тронут тем, что эта неуклюжая горилла заботится о нем... но он также прекрасно понимал, что плащ стесняет его движения, и Том наверняка учел это.

– Не боишься, хозяин?

Род нахмурился, раздумывая над ответом.

– Пожалуй, нет, не боюсь. В конце концов, я никогда не слышал, чтобы баньши причинил кому-то вред. Он всего лишь, ну... предвещает смерть, понимаешь? Герольд Смерти и все такое прочее.

– И все же, удивительно, что ты не испытываешь страха. Ты даже не стремишься идти под прикрытием тени от стены, хозяин?

Род нахмурился и посмотрел на полоску тени у зубцов.

– Нет, я всегда, если возможно, иду посредине дороги. Лучше шагать, высоко подняв голову, по залитому светом пути, чем красться в тени по обочине.

Большой Том на миг умолк и посмотрел на тень.

– Однако, хозяин, – заметил он, – человек порой вынужден пройти сквозь тьму.

Род с изумлением понял, что Том ухватил аллегорию.

Неграмотный крестьянин, как же!

Он кивнул с таким серьезным видом, что это выглядело почти комично.

– Да, Большой Том. Бывают моменты, когда человек вынужден выбрать ту или иную сторону дороги. Но лично я оказываюсь на обочинах лишь тогда, когда нет другого выхода. Я предпочитаю свет. – Он ухмыльнулся. – Это хорошая защита от духов.

– Духов! – фыркнул Том и тут же не слишком искренне улыбнулся Роду.

Затем он нахмурился и отвернулся.

– И все же, хозяин, я дивлюсь, что ты выбрал середину дороги, ибо на идущего там человека могут напасть с обеих сторон. Более того, он не может сказать, какой из сторон он придерживается.

– Верно, – согласился Род, – но он может ответить, что выбрал середину. А что касается нападения, если дорога сделана на славу, то осевая линия – самая высокая ее часть. Мостовая снижается к обочинам, которые могут оказаться неустойчивыми и уйти у тебя из-под ног. Человек, идущий по середине дороги, видит, откуда нападают на него враги, под его ногами твердая почва. А обочина – предательское место. Разумеется, середина дороги – это открытая позиция. Вот почему лишь немногие отваживаются идти по ней.

Секунду они шли молча, затем Род сказал:

– Ты когда-нибудь слышал о диалектическом материализме, Том?

– Ка-ак?.. – Великан удивленно, почти испуганно, вскинул голову. Он отошел, нахмурился и энергично замотал головой, бормоча:

– Нет, нет, хозяин, нет, никогда!

Конечно, Большой Том, – подумал Род. Вслух же он сказал:

– Это земное философское течение, Том. Его корни теряются в Темных Веках, но некоторые люди до сих пор верны ему.

– А что это такое «Земля»? – нахмурился здоровяк.

– Мечта, – вздохнул Род, – и миф.

– И ты среди тех, что живут ею, хозяин?

Пораженный, Род поднял взгляд.

– Чем? Мечтой о Земле?

– Нет, этим диалек... каким волшебным словом ты его нарек?

– А, диалектический материализм? – усмехнулся Род. – Нет, но я нахожу некоторые его концепции весьма полезными, идею синтеза, например. Ты знаешь, что такое синтез, Том?

– Нет, хозяин, – покачал головой Том, выпучив глаза от удивления. По крайней мере, удивление было непритворным. Том чего угодно мог ожидать от Рода, но только не того, что тот примется излагать философию пролетариата.

– Это нечто среднее, – сказал Род. – Правая сторона дороги – теза, а левая – антитеза. Соедини их, и ты получишь синтез.

– Ага, – кивнул Большой Том.

Соображает на редкость быстро для тупого крестьянина, отметил Род и продолжил:

– И теза и антитеза в чем-то неверны. Так что ты отбрасываешь их ложные части и объединяешь истинные, то есть берешь лучшее от них обеих, называешь результат синтезом, и вот в руках у тебя истина. Понимаешь?

Том насторожился. Он начал понимать, куда клонит Род.

– Следовательно, середина дороги и есть синтез. И, как всякая истина, она неудобна.

Род поднял взгляд. Перед ними возвышалась восточная башня.

Они стояли в ее тени.

– Ладно, хватит философствовать. Пора приниматься за работу.

– О, боже, только бы баньши не свалился на нас! – простонал Большой Том.

– Не бойся, он приходит лишь раз в день, вечером, возвещая о том, что кто-то умрет в ближайшие двадцать четыре часа, – сказал Род. – Он не должен появиться раньше следующего вечера.

В тени зубцов неожиданно послышался шорох. Большой Том отпрыгнул назад, размахивая невесть откуда взявшимся ножом.

– Баньши!

Напряженно всматриваясь во тьму, Род тоже выхватил кинжал.

Его глаза встретились с двумя красными точками у подножия башни.

Приняв борцовскую стойку, Род шагнул вперед, то и дело перекидывая нож из руки в руку.

– Назови себя, – прохрипел он, – или умри.

Визг, бросок, и огромная крыса пронеслась мимо него, скрывшись в густой тени у внутренней стены. Большой Том вздохнул так, что чуть не упал.

– Бог хранит нас! Это всего лишь крыса.

– Да. – Род сунул кинжал в ножны, стараясь скрыть дрожь в руках. – На стенах этого замка, должно быть, уйма крыс.

Большой Том снова выпрямился, оставаясь начеку.

– Но я что-то заметил, когда крыса кинулась на меня... – голос Рода звучал как бы издалека. Он встал на колени у внешней кромки стены и принялся водить руками по камню. – Вот!

– Что там, хозяин? – обдало щеку Рода дыхание Большого Тома. Род взял здоровяка за запястье и поднес его ладонь к своей находке. Том ахнул и отдернул руку.

– Оно холодное, – сказал он дрожащим голосом, – холодное и квадратное... оно укусило меня!

– Укусило? – Род нахмурился и провел пальцем по металлическому ящичку. Ощутив слабый укол тока, он убрал руку.

Тот, кто собрал этот прибор, явно был полным дилетантом. Ящичек даже не заземлили.

Найти коробочку было проще простого, если знать, где искать. Она была из белого металла, примерно восемь дюймов в длину и два – в высоту, и имела такую форму, что ее перед и верх плотно прилегали к камню, который находился на полпути между двумя зубцами.

Хотя, если пораскинуть мозгами, ящичек, возможно, специально не заземлили, дабы отпугнуть любопытных.

Род достал кинжал и, радуясь, что ручка изолирована, осторожно открыл ящичек спереди.

Он разглядел серебристые контакты печатных плат и плоские квадратные коробочки микросхем... но вся схема была размером с ноготь его большого пальца!

У него волосы стали дыбом. Кто бы там ни создал это устройство, он разбирался в микроэлектронике лучше, чем инженеры родной планеты Рода.

Но зачем столь маленькой схеме такой большой корпус? Ага, оставшееся пространство занимал какой-то ювелирно сработанный механизм, назначения которого Род абсолютно не понимал.

Он осмотрел крышку ящичка. В ее центр была вделана круглая пластина из прозрачного материала. Род нахмурился. Он ни разу не сталкивался с чем-либо подобным. Скорее всего, это устройство было составной частью управляемой на расстоянии системы, но где тогда ее механическая часть?

– Что это, хозяин?

– Не знаю, – буркнул Род. – Но мне почему-то кажется, что эта штука имеет какое-то отношение к баньши.

Он ткнул внутрь прибора своим кинжалом, пытаясь обнаружить движущуюся часть. Род знал, что поступает безрассудно. В данный прибор вполне могла быть вделана цепь самоуничтожения, способная забросить их вместе с куском стены чуть ли не на солнце.

Наконец, кончик кинжала нащупал что-то, машина щелкнула, и раздался высокий, почти на пороге слышимости, гул.

– Прочь, хозяин! – завопил Большой Том. – Она проклята!

Но Род застыл как вкопанный. По руке его побежал холодок: он боялся, что острие ножа потеряет замкнутый было контакт.

Из прозрачного окошка повалил дым, взвился футов на десять, затем стал медленно оседать. Меньше чем через минуту сформировалось маленькое густое облачко.

Где-то невдалеке щелкнул второй приборчик, и с наружной стороны стены, поверх головы Рода, в облачко ударил яркий луч света, тут же превратившийся в веер.

– Баньши! – в ужасе взвыл Том. – Беги, хозяин, спасай свою жизнь!

Подняв взгляд, Род увидел баньши, который возвышался над ними футов на десять. Казалось, его почти что окатила волна зловония от гнилых лохмотьев савана, прикрывавшего чувственное женское тело.

Кроличий рот открылся, показывая длинные заостренные зубы.

Загудел скрытый динамик – призрак был готов начать свои завывания.

Род приподнял нож на четверть дюйма. Световой веер погас, свист механического генератора дыма тоже стих.

Род даже не шелохнулся, по-прежнему стоя на коленях и глядя вверх. Затем, встряхнувшись, он поднял крышку ящичка и поставил ее на место.

– Хозяин, – прошептал Большой Том. – Что это было?

– Заклинание, – ответил Род, – оно вызвало поддельного баньши.

Он стоял, барабаня пальцами по камню. Затем стукнул кулаком в стену.

– Ничего не поделаешь. Давай, Большой Том, держи меня за лодыжки.

Он лег ничком меж двух массивных гранитных блоков, упершись коленями в генератор дыма.

– Что, хозяин?

– Держи меня за лодыжки, – повторил Род. – Я хочу осмотреть стену снаружи. А ты должен удерживать меня от падения в ров.

Том промолчал.

– Ну, давай же! – оглянулся через плечо Род. – Мы не можем торчать здесь всю ночь.

Большой Том медленно приблизился – большая неуклюжая фигура, едва различимая во мраке тени. Его ручищи сомкнулись на лодыжках Рода.

Тот полез вперед, пока его голова не свесилась со стены.

Там, прямо у него под подбородком, находился маленький квадратный ящичек с коротким дулом – миниатюрный проектор, передававший заранее записанное изображение баньши на облако дыма, которое создавало впечатление объемности образа. И крайне компактный проектор, и движущийся экран управлялись на расстоянии. Но откуда?

Род изогнул шею. Однако он видел лишь серый камень, и больше ничего.

– Хватайся крепче, Большой Том, – сказал он и пополз вперед, надеясь, что не ошибся в здоровяке-крестьянине.

Когда пряжка его ремня уперлась в гранитный край стены, Род остановился. Верхняя часть его тела свободно болталась в воздухе, а далеко внизу темнел ров. Он посмотрел вниз.

М-да, до земли было далековато. А что будет, если он ошибся насчет Большого Тома? Что, если вопреки его ожиданиям, этот подъемный кран выпустит ноги Рода?

Ну, в таком случае Векс отправит доклад в штаб-квартиру ПОИСКа, и они пришлют другого агента. Нет причин для беспокойства.

Кончай с этим, да побыстрей, парень. Род стал пристально изучать стену под собой.

Ага, вот, как раз под проектором, глубокая серебристая чаша, утопленная в стену – гиперболическая антенна. Почему гиперболическая? – спросил он себя.

Да потому, что тогда длина волны радиоимпульса, включающего проекционный механизм, крайне мала и его нельзя засечь за пределами прямой линии, соединяющей приемное и передающее устройства.

Словом, если хочешь обнаружить передающую антенну, смотри вдоль оси приемной.

Учтя поправку на параллакс* [33]33
  Видимое изменение предмета (тела) из-за перемещения глаза наблюдателя.


[Закрыть], он проследил взглядом направление луча, и тот уперся прямехонько в бесформенную груду базальта, которая звалась Домом Кловиса.

Ошарашенный своим открытием, Род какое-то мгновение просто пялился на него. Значит, виноваты все же не советники.

Затем он вспомнил попытку Дюрера отравить королеву за завтраком и поправился: советники не всегда виновны.

И, если поразмыслить, этот трюк с жаровней куда легче провернуть слуге, чем советнику.

Тут его раздумья были внезапно прерваны – руки Большого Тома задрожали у него на лодыжках.

Черт возьми, я вешу не так уж много, – подумал он, но тут же пополз обратно.

Ему показалось, что он услышал вздох облегчения, когда Большой Том втащил его назад.

Род поднялся и повернулся к Тому. По лицу здоровяка струился пот, его физиономия по цвету весьма напоминала воду в самой вонючей луже, а нижняя губа мелко дрожала, когда он со свистом втягивал в себя воздух.

Род, казалось, целую вечность смотрел, не говоря ни слова, в глаза великану, а затем пробормотал:

– Спасибо.

Том еще миг выдерживал взгляд Рода, а потом отвернулся и пошел прочь. Род поплелся за ним.

Они были на полпути к лестнице, когда Большой Том спросил:

– Ты знаешь, кто наслал эти чары, хозяин?

Род кивнул:

– Дом Кловиса.

Их сапоги гулко стучали по камню.

– Почему ты не разрушил их заклятие?

Род пожал плечами.

– Оно исправно предупреждает нас о том, что королева в опасности.

– Кому ты расскажешь о нем?

Род посмотрел на звезды.

– Своему коню, – медленно ответил он.

– Коню? – нахмурился Большой Том.

– Да, своему коню. И никому больше, пока не пойму, за королеву Туан Логайр или против нее.

– Ага, – великан, кажется, удовлетворился таким объяснением. Большой Том резко вырос в глазах Рода. Несомненно, этот человек знал о том, что здесь происходит, куда больше, чем он. Том молчал, пока они не дошли до винтовой лестницы.

– Ты был этой ночью на волоске от смерти, хозяин.

– Ну, я так не думаю. – Род скрестил руки на груди и прислонился к стене. – Это был поддельный баньши и нам ничего не угрожало. К тому же я знаю заклинание, которое избавило бы нас даже от настоящего баньши.

– Я не это имел в виду, хозяин.

– Я знаю. – Род посмотрел Тому прямо в глаза. Затем он повернулся и начал спускаться по лестнице. Он преодолел шесть ступенек, прежде чем сообразил, что Большой Том не идет за ним следом. Род оглянулся через плечо.

Том глядел на него с отвисшей от удивления челюстью. Затем лицо его застыло, и он закрыл рот.

– Ты знал об опасности, хозяин?

– Да, знал.

Том медленно кивнул. Затем он посмотрел на ступени лестницы и начал спускаться.

– Хозяин, – произнес он, когда они прошли первую площадку, – ты либо бесконечно храбрый человек, либо дурак, каких не видел свет.

– Возможно, я и то, и другое, – сказал Род, не сводя глаз с освещенной факелами лестницы.

– Когда ты об этом догадался, тебе следовало сразу же убить меня, – почти выкрикнул Том.

Род покачал головой, не говоря ни слова.

– Почему не убил? – рявкнул Том. Род запрокинул голову и вздохнул.

– Давным-давно, Том, далеко – далеко отсюда... Господи, как далеко!

– Сейчас не время для сказок!

– Это не сказка, а легенда. И кто знает, может все именно так и было. Король по имени Хидэеси* [34]34
  Хидэеси Тоетоми (1536-1598) – японский полководец, второй из трех феодальных объединителей страны (Н. Ода, Х. Тоетоми, И. Токугава) в 16 – нач. 17 вв. В 1592-98 гг. вел войну против Кореи, но потерпел поражение.


[Закрыть] правил страной, которую называли Япония, а самым могущественным герцогом этого королевства был некий Иэясу* [35]35
  Иэясу Токугава ( 1542-1616) – японский феодал, основатель династии Токугава. Завершил объединение страны, начатое Ода и Тоетоми.


[Закрыть].

– И герцог захотел стать королем.

– Чувствуется, ты знаком с правилами игры. Но Хидэеси не хотел убивать Иэясу.

– Он был дураком, – пробурчал Том.

– Нет, он нуждался в поддержке Иэясу. Поэтому король пригласил герцога прогуляться вместе с ним в саду, вдвоем, без свидетелей.

Том остановился и повернулся к Роду. Его глаза сверкали в свете факелов.

– И они подрались.

Род покачал головой.

– Хидэеси пожаловался на старость и слабость и попросил Иэясу понести его меч.

Том замер.

Затем он облизнул губы, сглотнул и быстро кивнул.

– Ага. И что случилось?

– Ничего. Они поговорили, потом Иэясу снова отдал Хидэеси меч, и они вернулись в замок.

– И?..

– Иэясу был верен, пока старик не умер.

Том прикрыл глаза, его лицо казалось вырубленным из дерева. Затем он кивнул, стиснув губы.

– Рассчитанный риск.

– Весьма напыщенный язык для крестьянина.

Том зарычал и пошел прочь. Род с миг постоял, глядя ему вслед, затем улыбнулся и пошел за ним.

Они почти вошли в караульную комнату, когда Большой Том положил руку на плечо Рода. Тот повернулся к великану лицом.

– Кто ты? – прорычал Том. Род улыбнулся краем рта.

– Ты спрашиваешь, на кого я работаю? Только на себя, Большой Том.

– Я тебе не верю, – покачал головой здоровяк. – Но я имел в виду не это.

Род поднял бровь.

– Вот как?

– Да. Я хочу знать кто ты, что за человек?

Род нахмурился.

– Во мне нет ничего необычного.

– Нет, есть. Ты не убьешь крестьянина между делом.

– Да-а? – уставился на него Род. Затем поджал губы. – И что, разве это не в порядке вещей?

– Естественно. И ты заступаешься за своего слугу, доверяешь ему. Разговариваешь с ним, а не просто отдаешь приказы. Кто ты, Род Гэллоуглас?

Род покачал головой и, глухо рассмеявшись, развел в замешательстве руками.

– Человек. Просто человек.

Том долго глядел ему в глаза.

– Да, это так, – произнес он. – Я получил ответ.

Он повернулся к двери караульной и распахнул ее.

– Господин Гэллоуглас, – сказал паж. – Вас зовет королева.

* * *

Одно из величайших и наименее дорогостоящих сокровищ мира – это ложная заря. Мир лежит, дожидаясь восхода солнца, наполненный холодом, свежестью и переливами птичьих трелей.

Большой Том глубоко вдохнул утренний воздух, наполнив легкие невинностью, которой никогда не знал.

– Эх, хозяин! – бросил он через плечо. – Вот подходящий мир для человека!

Род слабо улыбнулся в ответ. Том отвернулся и поскакал впереди Рода, с воодушевлением, хоть и немного не в тон, напевая что-то бравурное.

К несчастью, Род был не в состоянии по достоинству оценить красоты рассвета, поскольку из последних сорока восьми часов он урвал для сна лишь три.

И потом еще эта встреча с Катариной.

Беседа была краткой и холодной. Она приняла Рода в комнате для аудиенций, но так ни разу и не взглянула на него, уставившись в пламя очага. На лице ее застыла бесстрастная маска, губы были сжаты в струнку.

– Я беспокоюсь за моего дядю Логайра, – сказала она. – В его окружении есть люди, которые будут очень рады, если его старший сын станет герцогом.

Род ответил ей таким же жестким и формальным тоном.

– Если он умрет, Вы потеряете своего самого могущественного друга.

– Я потеряю дорогого мне человека, – отрезала она. – Я не стремлюсь к дружбе с лордами, но волнуюсь за моего дядю.

И она, размышлял Род, скорее всего говорит правду... Это делает ей честь как женщине, но не как правительнице.

– Вы сегодня же поскачете на Юг в замок Логайра, – подвела итог Катарина, – и проследите, чтобы никто не причинил ему никакого вреда.

Вот и все, если не считать крайне формального прощания.

Черт ли сладит с отвергнутой женщиной, подумал Род. Она отослала за тридевять земель своего самого опытного телохранителя.

– Векс?

Конь повернул голову, чтобы взглянуть на всадника.

– Векс, я, несомненно, самый большой олух на свете.

– Ты великий человек, Род, из семьи великих людей.

– О, да, как я велик! Предполагается, что я тут нахожусь, чтобы привести это королевство к конституционной монархии, но пока я тут тащусь на Юг, советники препятствуют моей попытке ввести конституцию, а Дом Кловиса вот-вот убьет монарха!

А я вот скачу на Юг вместе со слугой, который, вероятно, с радостью воткнет мне нож между ребер, как только его чувство долга хоть на полминуты возьмет верх над его совестью.

И чего я добился? Я выяснил, что здесь кишмя кишат призраки, ведьмы и кучи других чудовищ, существование которых противоречит всем законам природы. Я вызвал у тебя пять или шесть припадков, но последней каплей было то, что прекрасная женщина предложила мне себя, а я отказался! О, я так велик, что дальше некуда! Если б я был чуточку пошустрее, я бы уже обтяпал это дельце! Векс, а не лучше ли мне просто сдаться?

Робот начал тихонько напевать:

 
«Я человек постоянной печали,
Видел лишь горести все мои дни...»
 

– А-а, заткнись.