Текст книги "Эрик"

Глава 8

Немая сцена затягивалась.

Лиз сидела на диване и беспомощно сжимала его обивку. Справа от Эрика что-то шевельнулось. Он с трудом отвёл глаза от жены и перевёл на незнакомца.

Стоун неловко поднялся с кресла и сделал неуверенный шаг. Движения казались смазанными. И не произвели должного эффекта.

Замешкайся он еще на мгновение и мог бы лишиться преимущества. Однако его рука с пистолетом была вытянута и также тверда.

Эрик замечает пистолет и внутренне собирается, как кошка перед прыжком. Его внимание сосредоточено только на пистолете. Лиз переводит взгляд, полный ужаса, с одного мужчины на другого. Стоун откашливается. Эрик, напряженный, готовится пружинить в сторону незнакомца. Он вытягивает руки, поднимая их так, чтобы ладони раскрывались в успокаивающем движении. Всем своим телом кричит: «я беззащитен». Стоун откашливается еще раз.

– Здравствуй, Эрик. – В то же мгновение молодой человек меняется. Он моментально расслабляется и делает шаг навстречу. Стоун поднимает пистолет чуть выше и машет им: «стой на месте». Эрик прекрасно считывает этот язык жестов и послушно отступает.

Молчание затягивается. И действует на Лиз, как катализатор истерики. Тишина давит. Еще чуть-чуть и она взорвётся.

– Доктор Стоун, – неожиданно холодно произносит Эрик.

– Ты? – голос мужа выдергивает Лиз из забытья. – Говоришь? – Эрик реагирует на жену, как на раздражающий фактор. Он не поворачивает головы в ее сторону, лишь машет рукой: «замолчи».

– Отрадно видеть, ты сбросил маску.

– Вы угрожаете моей семье. – Эрик внезапно посерьезнел.

Лиз никогда не видела его таким. Только раз. Тогда. Внезапно в её голове пронеслась мысль: «Быть может, что-то более важное, чем их отношения, побудило его лгать? Быть может, так он пытался меня защитить?».

И тут же одёрнула себя.

«Снова оправдываешь», – сказала та самая Лиз. Та, которую он ударил.

– Сядь, – немного нервно проговорил Стоун. И указал дулом пистолета на кресло, почти напротив себя. Эрик подчинился.

– Чего вы хотите? – Теперь его голос звучал деловито. Он сложил локти на коленях и соединил указательные пальцы в виде пирамиды.

– Ты знаешь. – Эрик улыбнулся. Затем помедлив, кивнул.

– Она здесь не причём. Это только, между нами. – Лиз не узнавала этого мужчину, своего мужа. Эрик изменился за секунду. И в какой-то момент она спросила себя: «А знаю ли я его настоящего? И знала ли?».

– Благородно, – почти прошептал Идан.

– Доктор…

– Благородно, – Стоун повысил голос и продолжил. – Но не настолько, чтобы я в это поверил.

Эрик замолчал. Ему нечего было сказать. Стоун лихорадочно обдумывал варианты. Лиз внезапно успокоилась. И превратилась в слух.

– Чего вы хотите, доктор? – Эрик повторил вопрос.

– Расскажи ей, – Стоун опустил голову и мотнул дулом в сторону Лиз. – Пусть знает.

– Она знает… – Стоун вскочил и закричал, тряся пистолетом.

– Говори правду, скотина! Скажи ей! Или иначе, клянусь богом, я пристрелю ее! – И Стоун, отвёл руку, выстрелил, не глядя. Пуля пробила стену, чуть правее головы Лиз. Девушка вскрикнула, а Эрик вскочил.

– Оставь ее! – закричал он в ответ. – Я сделаю все, что скажешь! Только оставь, прошу…

Идан одним движением руки приказал ему сесть. Эрик снова подчинился.

– Я скажу. Я все расскажу. – Он примирительно поднял руки. Идан медленно сел в кресло и удобно устроил руку с пистолетом.

– Начинай, – процедил доктор.

И Эрик начал.

«Я не знаю, в какой момент все пошло по одному месту. Полагаю, когда родился. Родителям было плевать на меня. И я рос, как сорняк. Сам себе находил занятия, друзей. Старался не оставаться одиноким. И пытался заполнить эту пустоту внутри. Иногда это выходило, иногда не очень.

Школьные годы были тусклыми и серыми. Вспоминать особо нечего. После я пошёл в армию. Думал, найду себе семью, поддержку. В какой-то момент так оно и было. Меня завербовали… Я не могу рассказать всего. Просто потому, что, если не вы, доктор, так куча наёмников за дверью, прикончит меня. В общих чертах, меня обучили.

Сделали машину для убийств. Отправляли на задания. Я преуспел. Во всем. Убийства… Лиз, это была моя работа. В какой-то момент меня поставили перед выбором: моя смерть или чужая. Пойми, дорогая, каждый раз, когда я выполнял задание – делал выбор в пользу своей жизни. Я не мог поступить иначе… (шевеление Стоуна привлекло Эрика. Он воспринял это как приказ продолжать).

Однажды я получил задание, которое не смог бы выполнить. Отказался. Меня избили и вернули обратно.

(О чем ты вообще говоришь? – раздался истеричный голос Лиз. Эрик резко посмотрел на неё).

Мне приказали втереться в доверие. Притвориться психом, шизиком, как угодно. Полагаю, эта часть истории тебе известна? (Лиз кивнула).

Кое-что для биографии Стивена я взял у себя, кое-что придумал. Неважно. В любом случае это сработало. Мы быстро подружились. Потому что я изначально знал на какие точки давить, как выглядеть и что говорить.

Но, доктор, когда я узнал, узнал, кто вы, на самом деле… Сразу же отказался! Хотя, думаю, вы помните, в каком состоянии я приполз тогда.

А когда познакомился с семьей… Я должен признаться. У меня появился личный мотив.

Приказом было убийство. Мне нужно было убить. Убить их всех. Включая вас, доктор. Но я не смог. И поэтому сбежал. Сбежал, не оглядываясь. И с тех пор скрываюсь.

Уж, не знаю, чем вы насолили этим людям, док… но они имеют на вас огромный зуб. Мы похожи в этом, знаете?

Я сбежал и сменил личность, внешность, как смог. Мне пришлось притвориться немым, Лиз. Так было надо. Прости меня. Лгать тебе каждый день было невыносимо. Я жил в постоянном напряжении…».

– Эрик… – Прохрипела вдруг осипшая Лиз.

– Да?

– Почему ты не выполнил задание? – Этот вопрос ужаснул молодого человека, и он отшатнулся от жены. На лице было написано непонимание.

– Там были дети, Лиз, у него были дети! – Девушка оглянулась на Стоуна и поняла, право продолжать предоставлено ей.

– Значит, ты сбежал до того, как задание было исполнено?

– Да!

– Но откуда тебе знать, что… что?

– Иначе бы он не сидел здесь с пистолетом. – Лиз беспомощно взглянула на Стоуна. Тот смотрел на Эрика, не отрывая глаз.

– Он, – Лиз обернулась на доктора, – утверждает, что его семью собрали в гостиной и застрелили. Детей на глазах матери.

– Это невозможно. Мы не работаем так грязно. Проще использовать нож или яд. – Возразил Эрик.

– И профессионал, скорее всего, не оставил бы отпечатков?

– Конечно, – кивнул Эрик, – все должно быть сработано чисто.

– Тогда почему я тебе не верю? – Казалось бы, этой фразой Лиз разрушила всю цепочку допроса. Но неожиданно Эрик развернулся и в упор взглянул на неё.

– Не веришь? – Закричал он. – Не веришь?! Я бы никогда в жизни не причинил вред тем детям! Никому из них, ясно тебе? Я защищал их, пока мог! Тебе просто не понять! Они – моя семья. А он, – Эрик ткнул пальцем в Стоуна, – мой биологический отец! И именно поэтому мне приказ… – он не договорил, оглушенный пощёчиной Лиз.

Стоун играл роль наблюдателя. По крайней мере, должен был. Сначала он вытащит отсюда Лиз, а потом убьёт Эрика.

Все произошло слишком быстро. Поток слов, лившихся из Эрика, прекратился посредством одной пощечины. Девушка вскочила с дивана, размахнулась и нанесла удар.

– Какая же ты мразь, – процедила она. – Лживая и трусливая мразь.

Глава 8.1

– Лиз, четверых на этом снимке уже нет в живых.

Она замерла, пытаясь осмыслить слова Стоуна. Промелькнула растерянная улыбка.

– Это… очередная уловка? – Каждое слово Лиз растягивала так, будто оно давалось с трудом. Стоун смотрел прямо на неё помутневшими глазами.

– Я уже говорил, что Эрик стал членом моей семьи. Сначала его принял я. Затем моя жена и дети. – Доктор взял в руки снимок и указал на женщину в центре. – Её звали Сара. А это… – Стоун по очереди показывал на каждого ребёнка. – Марк, Ири и Сай.

– И вы хотите сказать, – Лиз нервно сглотнула, – что их… что они…

– Я как-то пришёл домой позже, чем обычно. В это время Сара уже укладывала детей спать, а сама читала книгу в спальне. Удивиться тишине? Я всегда возвращался в тишину. Но с появлением Эрика в нашей жизни мне позабылось значение этого слова. Он – сплошные эмоции. И я, какой дурак (!), восхищался этой непосредственностью. Считал, что это верный признак полного выздоровления. – Стоун помолчал. – В тот день я понял, что закончил с работой психологом. Или, скорее, она покончила со мной.

– Я всё ещё не понимаю…

– Моя Ири души не чаяла в Эрике. «Эрик, покатай меня, побудь лошадкой!», «Эрик, давай в прятки». Ири обожала прятаться. Это был наш маленький ритуал. Я возвращался с работы и тут же бросался на поиски моей маленькой девочки. Сначала Эрик забрал это. А затем и её.

– Эрик, он…

– Он стал больше, чем часть семьи. В какой-то момент он стал мной. С детьми это ещё работало. Старший товарищ, согласный на любые игры, поддерживающий авантюры. Он никогда не сердился и его оптимизм не иссякал. Сара – взрослая женщина. Поначалу она принимала эту ситуацию снисходительно. Видите ли, Лиз, она всегда считала меня несколько инфантильным. И потому с готовностью приняла под свою опеку ещё одного птенца. Но Эрик замахнулся на нечто большее, чем быть сыном. Он решил заменить меня. Сара неоднократно говорила, что он делает нескромные намёки, пытается прикоснуться, как бы невзначай. Я успокаивал её, утверждая, что это плод воображения. А если и не так, то парень был слишком молод. И такое внимание, в какой-то степени, было нормально. Учитывая его историю. Она терпела. По моей просьбе. В тот день я вернулся домой позже, чем обычно. Дети давно спали. Сара, видимо, тоже. Ночник в нашей спальне не горел. Я открыл дверь своим ключом и вошёл, стараясь не шуметь. Тихо поднялся наверх. На цыпочках прошёл мимо детских спален и завернул к себе в кабинет. В тот день пациенты были, как на подбор, высосали из меня всю энергию. И я позволил себе пропустить пару стаканчиков. – Стоун помолчал, собираясь с мыслями.

– Было далеко за полночь, когда я, наконец, решил идти спать. Тихо, на ощупь, добрался до нашей с Сарой ванной комнаты и зажёг свет. С лампой было что-то не то. Она ослепила меня. От алкоголя и неожиданной вспышки, я пошатнулся и упал на колени. Инстинктивно уперся руками в пол. И заскользил. Под руками было просто море воды. Когда мои глаза немного привыкли к свету, я увидел…

Увидел Сару. Она сидела на полу в ванной комнате, раскинув ноги.

Правая рука прикрывала живот, а левая лежала на полу. Сара смотрела прямо мне в глаза. Из-за алкоголя я не совсем понимал, что происходит. Потянулся было к ней. И обратил внимание на пол. Там не было воды. Была кровь.

Я, буквально, купался в крови моей жены. Помню, что кричал. Особенно, когда до меня дошло, что её тело давно остыло. Сначала пытался подавить свои эмоции, даже прижимал руки ко рту. Кровь покрывала меня с ног до головы. Не знаю, сколько просидел там с Сарой, пытаясь её оживить.

Чуть позже до меня дошло, что в доме слишком тихо. Как бы крепко мои дети не спали, такое не могло их не разбудить.

Первым делом ворвался в комнату мальчишек. Их постели были расправлены, но пусты. Мне показалось это добрым знаком. Значит, они могли где-то спрятаться и переждать этот ужас. Я заглянул под кровати, но никого там не нашел. В шкафах их тоже не было. И каждый раз отсутствие находок внушало мне маленькую надежду: они живы.

В нашей спальне Марк и Сай никогда не бывали. Саре нравился идеальный порядок. И она не любила, когда его нарушали. Но я все равно заглянул туда. Надеялся, что там они нашли убежище. Оказалось, последнее пристанище.

Это была ужасная картина, Лиз. Уже закоченевшие трупы мальчиков были усажены так, будто они всё время играли в приставку. В непослушных руках лежали джойстики. Он пытался примотать их скотчем к пальцам. Глаза Сая были широко раскрыты. Будто перед смертью его что-то сильно напугало. Голова Марка уже не держалась и склонилась на грудь.

Я не особенно хорошо помню, что происходило потом. Знаю только то, что много времени потратил на поиски Ири. И уже не надеялся найти её живой.

Я обошёл все приметные места, в которые могла забраться маленькая девочка. А потом вспомнил, про её укромное местечко. Там она пряталась постоянно, а я делал вид, что никак не могу её найти.

Ири была ровно там, где и всегда. На средней полке в чулане. Завалена одеялами. Если бы не знал, где искать, не нашёл бы. Только маленькая ручка случайно выпала из «убежища».

Я заходил в тот дом молодым и здоровым мужчиной. А вышел седым старцем.

Полиция не поверила мне. И я оказался главным подозреваемым. По крайней мере сначала. Но моя репутация и алиби помогли доказать невиновность. А Эрика и след простыл.

Всю историю Идан Стоун рассказывал так, будто прочёл её в книге, а не был непосредственным участником. Ни один мускул не дрогнул, за всё время он не изменил позы или интонации. Тихий безжизненный голос. Будто внутри было пусто. Будто настоящий Стоун умер давным-давно в том доме.

Эта история произвела на Лиз неизгладимое впечатление. Помимо ее воли во время рассказа в голове возникали образы обезображенных трупов, Стоуна, срывающегося в крике, маленькой мертвой девочки. Этого было почти достаточно, чтобы она поверила ему. Почти.

– Мне очень жаль, – наконец, сказала она. – Вы пережили такое горе… Но я, простите. Я вынуждена спросить…

– Есть ли у меня доказательства против Эрика или я просто свихнулся от горя?

– Не совсем так, – замялась Лиз, – но, в общем-то, да. – Идан кивнул и достал из-за пазухи объёмную папку.

– Здесь всё, что вам нужно знать, Лиз.

В этой папке было собрано полное досье на Эрика. Идан проделал огромную работу. Из документов Лиз узнала, что полицейские так и не смогли (или не захотели?) выйти на след убийцы. Поэтому Идан провёл собственное расследование. Ему удалось раскопать факты из прошлого Эрика.

Его родители были сатанистами. И с малолетнего возраста привлекали мальчика к обрядам. Это сильно пошатнуло его психику. Стоуну удалось выяснить, что Эрика заставляли резать животных на алтаре с пяти лет.

Потом мальчик вырос достаточно, чтобы начать приносить в жертвы людей. Сатанистов он, вопреки влиянию родителей, ненавидел всей душой. Доказано не было, но многие факты (которые отвергли при официальном расследовании) указывали на то, что Эрик сам убил родителей. И они были довольно убедительными.

Про подростковый период Стоуну было мало что известно. На это время Эрик либо затаился, либо проделывал свои дела с ювелирной точностью.

А затем он объявился у доктора. Стоун после убийства семьи начал основательно «копать» и нарыл отчёты предыдущих психологов.

Одному богу известно, на что он шёл, чтобы уговорить докторов нарушить врачебную тайну.

В отчётах было много незнакомых терминов, но Лиз выудила главное: расстройство личности. Это усугублялось паранойей и в совокупности выходило, что Эрик «создавал» новую личность, когда требовалось.

Он был прекрасным актёром не потому, что талантлив, а потому, что таков его природный механизм. Эрик стал хамелеоном в мире людей. Он играл роль, подстраиваясь под окружение. И самое ужасное, свято верил в правдивость истории. То есть если ему вдруг показалось, что он-Идан Стоун, то мог справедливо полагать, что имеет право на Сару, как на жену…

Лиз подняла глаза на Идана.

– Вижу, у вас довольно серьёзное досье на Эрика. И, практически, неоспоримые доказательства его болезни. Но… с чего вы взяли, что он – убийца? Быть может, только лишь свидетель?

– Мне бы хотелось в это верить, Лиз, правда. Тяжело осознавать, что ты собственными руками привёл в дом убийцу, но… посмотрите в конце папки, пожалуйста.

Лиз послушно перевернула пару страниц и обнаружила отчет независимого криминалиста. На орудии убийства, найденном и предоставленным самим Стоуном, находились отпечатки Эрика. Их сравнили с теми, что брали после смерти родителей.

– Орудие убийства? Нож?

– Складной нож. Эрику очень нравятся такие вещи. – Эта фраза сильно кольнула Лиз. Ведь ее муж всегда носил в кармане складной нож. Всегда. И на нём…

– …были выгравированы его инициалы. – Закончил невысказанную мысль Стоун. Лиз упрямо мотнула головой.

– Всё равно, у меня ощущение, что вы притягиваете факты за уши. В конце концов, он мог выронить нож, испугаться убийцы… и…

– И запереть входную дверь. Это ведь так типично для людей в панике. – Лиз открыла было рот, но тут же захлопнула его. Стоун действительно говорил, что открыл дверь своим ключом. С одной стороны, он мог врать ей, ведь от такого горя мало кто может оправиться. А с другой… а что, если его слова – правда? Что тогда делать ей?

– Но почему тогда этот нож не приобщили к делу? – Не сдавалась девушка.

– Видите ли, Лиз, здесь ошибку допустил уже я. Пытаясь оживить Сару я вынул нож из её тела и забросил его далеко за ванну. Когда понял, что натворил, было уже поздно. Криминалисты бы обнаружили помимо отпечатков Эрика.

– Ваши.

– Да. И мне пришлось ждать. Сначала, когда полиция сделает официальное заявление. Затем, когда смогу войти в дом. И провести своё расследование. Не знаю почему, но следователям было проще сделать из убийства моей семьи очередной «висяк».

– Вы думаете… Как, по-вашему, это произошло? – Пролепетала Лиз.

– Я думаю, – помолчав, ответил Идан. – Кто-то из детей или Сара вызвали у него приступ. И его сознание переменилось, подстроилось. Может, что-то напугало Эрика или предыдущая роль изжила себя. Возможно, он вообразил себя мной. И излил агрессию на детей и жену так, как делал его отец. Может, он принял на себя другую роль и не смог остановиться. Одно я знаю точно. Моя семья была убита складным ножом с его инициалами и отпечатками на рукоятке. А самого Эрика след простыл. Я искал его несколько лет, пока не наткнулся на небольшой пост в социальной сети с вашей фотографией. Это была большая удача. Но… я также понял, что не смогу отомстить, если не спасу вас.

Лиз напряглась. Она никак не могла понять: её тревожила очень, уж, складная история или чувство на краю сознания, разбуженные подозрения? Будто она и так знала, с Эриком что-то не так.

– Я не верю вам. Не могу поверить.

– Я понимаю, Лиз, это нормально. Жертвы всегда защищают своих обидчиков. Мое недоверие стоило мне семьи. – Девушка вздрогнула и

поежилась.

Она действительно была жертвой. Но, как и все женщины, имела склонность идеализировать и оправдывать своего партнёра. Даже тому небольшому инциденту, где он её ударил, Лиз нашла оправдание. Более того, она во всём винила себя. А то, как Эрик потом извинялся и чувствовал себя виноватым, было лучше любого обезболивающего.

Стоун посмотрел в окно и задумчиво проговорил: «Впрочем, когда Эрик придёт, его сознание снова попытается защититься. И он начнёт играть новую роль. Тогда-то вы и убедитесь».

Глава 9

– Какая же ты мразь, – процедила она. – Лживая и трусливая мразь.

Эрик не ожидал подобной выходки от жены. Её пощёчина, буквально, впечатала в спинку кресла.

– Лиз… – Начал было он. Но девушка, гонимая чувствами, упрямо мотнула головой. Её глаза сверкнули.

– Нет. Больше ты не запудришь мне мозги! Говори!

– О чём ты?

– Говори мне правду! – Закричала Лиз. – Кто ты? Что это за человек? И почему он рассказывает страшные вещи о тебе? – Эрик перевёл озадаченный взгляд на Стоуна. Сложно было сказать, что именно поведал бывший доктор и друг.

– Я рассказал, как было.

– Ты – тайный агент? – Ухмыляясь и недоверчиво проговорила Лиз.

– Не совсем. Но это неважно.

– А кто тогда он? – Девушка мотнула головой в сторону Идана. Тот, в свою очередь, застыл, ожидая развязки. Если бы он вмешался прямо сейчас, его преимущество перед Эриком было бы потеряно. Девушка сама должна решить, чью сторону принять. А там будь, что будет. По большому счету, Идану нечего терять. Его бы устроил любой расклад, но прихватить с собой Эрика – большая удача.

– Отец. – Бывший «Стивен» спокойно посмотрел в глаза своего найденного родственника.

– Отец, – фыркнула Лиз. – Как докажешь?

– У меня нет бумаг, если ты об этом. Нас учили уничтожать улики. Но всё здесь, – Эрик постучал указательным пальцем по голове.

Стоун говорил убедительно и проникновенно. Факты, в которые так не хотелось верить, надоедливо жужжали на краю сознания. Но и Эрик был не менее убедителен. Лиз чувствовала, как понимание ситуации (если оно вообще было), утекает. Нужно было что-то делать. Нужно принять чью-то сторону. Но чью?

– Я тебе не отец, Эрик. – Тихий, но поразительно холодный голос, разрезал пространство между этими тремя. Стоун, наконец-то, вступил в игру.

– Да? – Губы Эрика растянулись в неприятной улыбке. Неосознанно, он поддался вперёд. – Да? – Повторился мужчина.

– Да. И никогда им не был.

– Я нашёл твоё имя в своём старом свидетельстве о рождении! Ты использовал мою мать, а затем оставил со мной на руках!

– Этого никогда не было, Эрик. И не могло быть. Ты знаешь это. Я знаю. И теперь Лиз знает.

– Она ничего не знает, – выплюнул слова Эрик. – Ты – мой отец. Хочется тебе или нет.

Всё это время Лиз лихорадочно соображала, чью сторону принять. Выпад Эрика помог обрести ей уверенность. Он и пистолет, найденный в диване. Она медленно просунула свою руку под подушки и сжала рукоятку.

– Эрик? – Тихо позвала Лиз мужа.

– Да, детка. – Ответил он, не отрывая глаз от отца.

– Доктор Стоун… не может быть твоим отцом… – Эрик медленно повернул голову по направлению к жене. И ухмыльнулся. В этот жест он попытался вложить всё своё презрение. И показать, что девочка лезет в историю, в которой ни черта не смыслит. Лиз нервно сглотнула.

– На вид… ему… В общем, он не сильно старше…

– Бред, – коротко прокомментировал Эрик.

– Она права, – подал голос Идан. – Я старше тебя на 9 лет. Сомнительный возраст для зачатия. Учитывая, что нас, до недавнего времени, разделяли не километры, а многие границы.

Эрик сжал руки в кулаки. Лиз показалось, что он, вот-вот, подскочит и кого-нибудь разорвёт на куски. Но муж оказался неподвижен.

Внезапно выражение его лица переменилось. А голос стал тихим, почти просящим.

– Отпусти её. Только ты и я. Она не причем.

– Вы свободны, Лиз. Я не стану больше удерживать…

– Нет, – резко ответила девушка. И удивилась этому порыву. – Я хочу… нет, я должна узнать, кто из вас говорит правду.

Эрик поднял на неё покрасневшие глаза и снова опустил голову.

– Что ты хочешь узнать? – Приглушённо спросил он. – Правда ли, что я влюбился в тебя тогда? Правда ли, что сделаю всё ради твоего счастья? Ответ: да. Предавал? Нет, никогда.

Лиз слушала его речь и сердце сжималось от боли. Напротив неё сидит любимый мужчина и под дулом пистолета вынужден оправдываться. Это неправильно. Нет.

В конце концов, почему ей так легко поверить какому-то незнакомцу, а не быть на стороне мужа? Ведь он никогда не обижал её! Да, был эпизод, но… там она сама виновата. Так что не в счёт. Решение поддержать Стоуна пошатнулось.

Пока девушка обдумывала свои будущие действия, её мозг, не сообщив сознанию, привёл в действие рот и спросил: «Ты убил семью доктора?».

Тело Эрика застыло. Стоун видел, как напряглись его пальцы и побелели костяшки. Кончики ушей покраснели.

– Я.…я бы никогда… не причинил им вреда, – почти прошептал он.

– Но тогда, кто?

– Он, – Эрик поднял глаза на Стоуна и более уверенно повторил. – Он.

– Так не получится, – с полуулыбкой проговорил Идан. – Эрик, – Стоун придвинулся к столу и доверительным тоном сообщил: – У меня кое-что есть. И эту улику тебе не переиграть.

– Скажи правду, Эрик, – взмолилась Лиз. – Ради меня, скажи!

– Если ты не веришь тому, что я сказал, значит, не доверяешь.

– Факты, – неуверенно было начала девушка.

– Факты? – Взревел Эрик. – Чёртовы факты? Какие? Что он нашёл какое-то доказательство? Что? Видеозапись? Чушь, у них никогда не было камер. Я знаю, о, да, знаю, Сара их просто ненавидела. Или мои отпечатки? Тогда, где полиция? Почему за всё это время за мной так никто и не пришёл? Или… – внезапно его осенило. – Подожди. Это ты организовал за мной слежку? Тех молодых неопытных, ты подослал?

– Тех, что ты убил? – Неожиданно проговорила Лиз. Она прекрасно вспомнила тот день, будто он был вчера. Яркой вспышкой вспыхнуло видение его нервозности и навязчивой мысли следить за дорогой. Как он ушёл и вернулся с разбитыми руками, но удовлетворением на лице.

– Да, – не отвлекаясь выкрикнул Эрик. Его внимание всецело было сосредоточено на Стоуне. – Ты их подослал?

– Нет. – Просто ответил доктор. – Не я.

– И что ты нашёл на меня, а, доктор? – Ядовито продолжал расспрос Эрик.

– Тебе стоит немного напрячь память.

– Спасибо, на это я не жалуюсь.

– Тогда ты знаешь, что моя неоспоримая улика…

– Что? Обрывок рубашки, царапина, ногти?

– Нож.

– Нож, – тупо повторил Эрик.

– Твой складной нож. С твоими инициалами. – На этом моменте Эрик непроизвольно потянулся рукой к карману.

– Не трудись. Я знаю, что ты нашел ему замену. – С этими словами Идан выудил из своего кармана прозрачный пакет. Внутри лежало окровавленное лезвие.

– Стоун, ты и сам знаешь, что это паршивое доказательство против меня.

– Да. Согласен. Вот, только…

– Вот, только, что?

– Ири. – Этого слова было достаточно, чтобы Эрик снова переменился. Внезапно его лицо превратилось в гримасу страха, ужаса, смешанного с удивлением.

– Что с девочкой?!

– Она была ещё жива, когда я её нашел. Ири протянула достаточно, чтобы указать на тебя.

– Это невозможно. Рана была слишком глубокой, а тело слишком маленьким. Она бы не протянула до вечера, Идан, – Эрик самодовольно откинулся на спинку кресла. – Думал меня подловить, а, доктор? – Лиз сдавленно охнула.

– Ты, действительно, болен, Эрик… – Только и сказала она.

Через полгода.

«Давайте проговорим это ещё раз», – сказала пухлая женщина, сидя в удобном кресле. Напротив неё, сжавшись, находилась исхудавшая молодая женщина. Кожа обтягивала её скулы, а взгляд был устремлён в одну точку.

– Когда… когда он взбесился…

– «Он» – это ваш муж? – Вклинилась пухлая женщина.

– Да, – раздражённо ответила девушка.

– Продолжайте, – умиротворённо разрешила её собеседница.

– Не помню, говорила или нет, но я терпеть не могу вашу братию.

– Мне это известно, за последние полгода вы сменили 6 психотерапевтов.

– Да. Вот, только мне не нужно посещать сеансы, чтобы разобраться в том, что случилось.

– Конечно, Лиз. Но вы обязаны. Вас обязало к этому расследование.

– Я знаю, – Лиз становилась ещё более раздражённой. – Но сумасшедшая не я, а Эрик!

– Он утверждает обратное.

– Ни один сумасшедший не считает себя больным.

– Скажем так, Лиз. Ваше состояние тоже не вызывает спокойствия.

– Меня порезал собственный муж. Вы были бы спокойны на моем месте?! – Взорвалась пациентка.

– Я здесь именно для этого. Итак, давайте, начнём сначала… – Лиз вздохнула и произнесла:

– На улице стояла прекрасная погода…

– Доктор Роджерс! – Пухлая женщина обернулась на зов своей коллеги доктора Блейк.

– Роза! – Воскликнула она. – Ну, как успехи с подопечным?

– Об этом я бы и хотела поговорить, Ада.

Женщины завернули в один из кабинетов.

– Что тебя смущает, Роза?

– Мой подопечный, кхм, кажется здоровым и адекватным, но что-то меня смущает в его истории…

– Как минимум то, что она не совпадает с версией его жены… – Задумчиво проговорила Ада Роджерс.

– Именно, – кивнула Роза Блейк.

– Что тебе сказал её муж, Эрик, кажется? В общих чертах.

– Говорит, что когда пришёл домой, то жена уже была взвинчена до предела и расхаживала с пистолетом в руке. Потом усадила его на диван и заставила признаться в преступлениях, которые он не совершал. Когда ему удалось усыпить бдительности жены, он бросился, чтобы обезоружить, но девушка успела выстрелить. Об этом свидетельствует шрам от пули на предплечье. В целом его история выглядит достоверной…

– Кхм, – хмыкнула Ада. – Моя пациентка рассказывает более удивительную версию. Будто там был третий участник.

– Но полиция не нашла следов кого-то ещё. Всё указывает на то, что они были вдвоём.

– А шрам?

– Шрам?

– Да, у моей пациентки шрам от ножа на всё лицо.

– Ах, да. Муж утверждает, что это произошло при падении на стеклянный столик. Порезалась и всё такое.

– Это очень странная история, Роза.

– Да, Ада. И кто-то из них явно не в себе.

– Но, кто?

Где-то далеко-далеко одинокий мужчина сидел на пляже. Он смотрел на море и повторял про себя, как мантру: «Скоро увидимся». В крохотной квартирке его зову вторила исхудавшая девушка. И третий голос, повторяющий эту же фразу, был внутри того самого дома.