Текст книги "Смерть приходит на свадьбу…"

Нафиса

Ну вот, только она перестала поминутно вспоминать Павла, и тут же он встретился ей. Не дает судьба забыть. Наверное, там, на лыжной базе, он был со своей женой. Девушка так по-хозяйски потянула его за собой, не дала даже переброситься словом. И хорошо, уж слишком сильно действует его обаяние. Еще одна такая встреча, и она будет готова снова бегать сторожить его у дома. Нафисе в самом деле ужасно захотелось побывать у Павла. Снова стала в каждом встречном видеть его. Вот и недавно, когда они с Юлей шли к машине после кино, послышался его голос, словно он позвал ее. Оглянулась – двое парней разговаривают, кто – не разглядишь, темно… Только свернули за угол – какой-то хлопок. Ей почему-то тогда очень захотелось вернуться, словно там что-то случилось, но тут рядом тормознула маршрутка, и Юля потянула ее. И хорошо, что они сели: у Нафисы вдруг сильно заболело сердце. Никогда так раньше не бывало. И всю ночь потом она не могла уснуть – сердце кололо и все вспоминался Павел.

Какая она глупая, ведь не нужна была ему, а вспоминает о тех днях, как о самых счастливых… Ей лишь бы быть рядом с ним. «Ну, хватит, пора забыть его!» – велела она себе. Как всегда не помогло. После той встречи на склоне она вновь стала постоянно думать о Павле, почему-то не проходила тоска, так хотелось увидеть его. Даже Юлька заметила перемену в ее настроении:

– Эй, подруга, что с тобой? Ты меня совсем не слушаешь… – они пили кофе в буфете. Нафиса даже вздрогнула, настолько углубилась в свои мысли, забыла, что сидит не одна.

– Все, тебе надо развеяться. Хватит сидеть дома, вон я из-за тебя уже поправилась.

– Да по тебе и не заметно, что ты поправилась, а вот я прибавила прилично.

– Ты же говорила как-то, что парню, на которого ты запала, нравились плотненькие девушки, в теле.

– Да, но они все были высокими – такие «настоящие русские красавицы».

– Ты тоже симпатичная, так что пара лишних килограммов тебя не испортит, а если бы тебе еще и подрасти…

– Вот подрасти я точно не смогу, но если прибавлю еще пару килограммов, как ты говоришь, то стану не русской красавицей, а … жопой с ручками.

– Фу! Как грубо! Забыла предупредить, мы с тобой вечером идем развлекаться.

– Куда?

– Мне сказали, в нашем любимом ресторане всего три дня будут показывать какое-то обалденное эротическое шоу.

– Ты с ума сошла? Что нам там делать? Это для мужиков…

– Ничего подобного, туда и парами ходят, и девушки ходят смотреть, одни… Поехали, я никогда не была на таком, очень хочу увидеть.

– Уверена, будешь потом плеваться.

Но все же вечером она поехала с Юлей на это шоу. В небольшом зале обнаженные девицы лет по тридцать пять – сорок с каменными лицами показывали разные фокусы у шеста. Нафиса иронично поглядывала на Юльку: что, мол, получила увлекательное зрелище? Та крепилась до последнего, но когда на середину вышла тетка со свечой и разделась, Юля не выдержала:

– Это же какая-то старая ощипанная курица…

Женщина стала обводить пламенем свечи свою грудь и бедра, тут уж и Нафиса не сдержалась:

– Это не просто курица, это курица-гриль…

По дороге домой обе посмеивались над собой: ничего не скажешь, получили удовольствие!

Дима

Дима открыл дверь и замер: квартира не его. Шагнул назад, взглянул на номер – все в порядке. «Черт, вот это я залежался в больнице, свою квартиру не узнал! Рассказать кому-нибудь – не поверят».

Вошел, все как всегда, почему же ему показалось, что он не туда попал? Странно… Словно он подсознательно ожидал увидеть совсем другую картину. Порядок тут конечно давно не наводился, но ничего нового, ничего не изменилось. Надо будет Наталью Георгиевну пригласить, она любит такие мероприятия – порыться без помех в чужом грязном белье.

Но все-таки, почему своя квартира показалась ему чужой?

Прошло время, Дима все еще боялся резких движений, вел размеренный образ жизни. Вечерами совершал неспешные прогулки по улице: сначала до угла дома и назад, потом до угла квартала. Как-то заглянул в магазин подарков – чего тут только нет… Неспешно разглядывал всякую всячину. На глаза попалась небольшая картина – коты на крыше. Такая знакомая, где он ее видел? Подлетела продавщица:

– Правда, забавные коты? Берите, хотя это и копия, но с авторскими вариациями, все равно эксклюзивная работа. Художник говорит, оригинал сразу купили, а тут он вспомнил о ней и решил повторить, только немного изменил сюжет. Берите, а то не успеете, купит кто-нибудь, мы ведь только сегодня ее выставили.

Святая простота, эксклюзивная работа должна быть в единственном экземпляре. Но он все же купил чем-то поразившую его вещь. Такое чувство, словно эта картина, смешная и знакомая до малейшего штриха, связана с чем-то далеким и дорогим.

Новое сердце работало гораздо лучше, чем старое. Дима постепенно увеличивал нагрузки, и хотя пока только ходил, но его так и подмывало заглянуть в тренажерный зал. Однако Евгений Федорович предостерегал его, не советовал торопиться, и он продолжал свои размеренные прогулки. Через месяц дошел до магазина мужской одежды, это было уже довольно далеко. От скуки заглянул туда. Столько костюмов… Почему он никогда их не носил? Всегда джинсы, спортивная рубашка, свитера. А ведь положение обязывает, Андрей вон давно перешел на костюмы.

Подошла продавщица:

– Вам помочь?

– Помогите… Где тут мой размер?

– Проходите сюда, вот смотрите, это последняя модель. Думаю, этот вам пойдет. Померим? Такой приятный зеленоватый оттенок…

– Нет. Только не зеленый… И не коричневый… Черный тоже не хочу. Вот серый можно примерить.

Перемерил несколько штук, остановился на темно-сером с еле заметным, почти штрихом. К нему подобрал рубашку, галстук. Дома надел все, постоял перед зеркалом. Понравилось. Совершенно другой человек.

Дмитрий выздоравливал и теперь наслаждался хорошим самочувствием. Как-то, гуляя, зашел передохнуть в ресторанчик, раньше такие назывались столовыми, в лучшем случае – кафе. А тут такое громкое название – ресторан… Но хотя все в нем было простенько, без всякого шика, ему здесь понравилось. Выбрал место у окна. Мимо спешили прохожие, а у него слезы наворачивались: Боже мой, он жив, вырвался из больницы, ему дали еще один шанс… Люди торопятся мимо и, наверное, никто из них не задумывается о том, что жизнь – это такое счастье, о том что это так здорово – просто жить, не замечая работы своего сердца, вот так бежать, торопиться… Для них это естественно, данность… Спешат по домам, планируют, как провести вечер, где перекусить или что приготовить, с кем встретиться. Переживают из-за каких-то мелких житейских проблем – кран протекает, зарплату не повышают… И никто не думает о быстротечности жизни… Как прав Евгений Федорович, умница хирург! Надо успеть продлить жизнь, посеять новую, чтобы остаться в своем сыне или дочери. Быть может, именно для этого его и вернули к жизни, чтобы не прервалась цепочка поколений, чтобы и его ДНК продолжилась в потомках. Дима залюбовался проходившей мимо девчонкой. И удивился этому и порадовался: значит, выздоровел.

Вскоре он вернулся на работу, сотрудники встретили овациями.

– Ой, Дмитрий Сергеевич, как вам идет костюм! Никогда вас не видела в пиджаке… – восхищалась Аллочка.

– Привет, Димон! Ты прямо преобразился, словно не в больнице лежал, а за границей побывал, – Андрей радостно тряс ему руку. – Наконец-то вышел, давай, впрягайся. А то я уж замучился тащить этот воз в одиночку.

Дел было много, через полчаса все уже забыли, что Дима после больницы, и привычно понесли к нему бумаги на подпись, без конца что-то спрашивали, требовали немедленного решения, словом, пошла обычная текучка. А он наслаждался: это ведь жизнь! Совсем недавно думал, что уже никогда не переступит порог своего офиса…

Не заметил, как пришло время обеда.

– Дмитрий Сергеевич, вам что заказывать, как всегда? – Аллочка и раньше опекала его, не забывала напомнить о еде.

Сотрудники иногда брали обеды в соседнем кафе, и в ее обязанности входило приносить общий заказ в офис.

– Да, конечно… Что у них сегодня? А к чаю? Э, Алла, закажи-ка еще и мороженое.

– Ой, вы же его никогда не брали!

– Да? Захотелось… Все течет, все меняется… – Дима задумался, действительно, после операции его вкусовые пристрастия сильно изменились.

Наверное, это нормально, ведь вкусы и так меняются на протяжении жизни, а тут еще стресс для организма. Вон, в детстве он совершенно не ел сыра, а после армии полюбил. Продукты на заставу доставлялись нерегулярно, потому там радовались всему.

Андрей тоже удивлялся тому, что друг так переменился, даже одеваться стал по-другому: всегда бегал в джинсах, как мальчишка, а тут появился в костюме, элегантный, не ожидал от него… Дмитрия раньше сотрудники и не воспринимали как начальника, без конца дергали, не решаясь запросто обращаться за помощью к Андрею. И хотя они с Димкой были соучредителями, сам Андрей всегда подсознательно считал его своим подчиненным, ведь в одиночку у Дмитрия ничего бы не вышло. Хотя, конечно, коммерческий талант Димки тоже не спишешь, что есть, то есть. Без его чутья, способностей они бы так не преуспели. Но в коммерции нужны безжалостность, хватка, а Димка слишком жалостлив. И, кроме того, он был болен. После того как друг первый раз попал в больницу, в отделение кардиологии, лечащий врач сказал Андрею по секрету:

– Не жилец, с таким диагнозом долго не живут. Врожденный дефект сердца плюс ранение, несколько последующих операций, наркоз, внезапная смерть родителей – вот сердце и не выдержало, перегорело.

– Как же его в армию взяли?

– Так, небось, не жаловался, а кому надо вникать в его проблемы? Да хотя бы и жаловался… Военкомату дают план набора призывников, а сколько идет со всякими отмазками, с деньгами? Если парень не очень настойчиво говорил, то и внимания не обратили на его жалобы, подумаешь, все хотят отвертеться от армии. И с язвами берут, и психов… Пересадка ему нужна, надо донора подбирать. А таких, как он, очередников, много.

Андрей уж начал прикидывать, кого взять вместо Димки. И вот надо же, другу повезло. Можно сказать, в самый последний момент спасли. Удивительно, как чужое сердце хорошо подошло, быстро он поправился.

Конечно, он рад, что Димка выкарабкался, но друг стал каким-то другим. И, честно говоря, эти перемены в нем не совсем нравились Андрею. Его больше устраивало, когда друг был этаким христосиком, что ли, бессребреником… А теперь заинтересовался доходами фирмы, даже проверил бухгалтерию за последнее время. Хорошо, что не стал поднимать бумаги за прошлый год… Андрей привык к его равнодушию в денежных делах и уже практически не скрывал, что его доля значительно превышает Димкину. А зачем тому деньги? Одеждой не интересуется, женщинами тоже не особенно, живет в какой-то дыре. А тут внезапно купил себе квартиру. Что же он там приобрел, интересно?..

Столько времени прошло после операции, а Дмитрию все еще снился тот самый сон: чуть ли не каждую ночь гнался за кем-то, летел с горы. И часто просыпался с ощущением непоправимой утраты – не догнал. Он сам пытался трактовать это навязчивое сновидение и пришел к выводу, что может упустить какой-то шанс, не успеть схватить его. Просыпаясь после такого сновидения, он иной раз не мог понять, кто он такой и где находится. Ощущал себя кем-то другим, даже имя свое иной раз не мог вспомнить.

И еще, почему-то этот сон подсознательно связывал со своим донором. Хотя… Органы пересаживают давно, но что-то никто никогда не упоминал, что вместе с почкой пересадили чужие ощущения и воспоминания. Или просто не хотят об этом говорить? Он поневоле стал задумываться, кем же был тот человек…

Во время очередного посещения клиники для профосмотра Дима попросил дать адрес того незнакомого парня, чье сердце спасло его. Пожилая медсестра удивилась:

– И зачем тебе это нужно? Пока никто не беспокоил? Вот и радуйся, а то объявятся какие-нибудь родственники покойного, начнут шантажировать.

– А может быть, им нужна моя помощь…

– Да не было у него никого. Так девушка говорила, которая с ним была. Я ключи ей отдавала… Иди с Богом, не дам, напрасно это.

Она решительно выпроводила Дмитрия из архива.

Может, она права, не зря же говорят: не будите лихо, пока оно тихо…

Дмитрий начал, как было и раньше, задерживаться на работе: работы было много и ехать домой не хотелось. До сих пор не проходило ощущение того, что квартира чужая, неуютная. Это и заставило его поторопиться купить другую. Он давно это планировал, но до операции состояние здоровья было таким, что в пору покупай место на кладбище, а не квартиру. Теперь же осуществил свою мечту, но переехать в новую квартиру все еще не мог – там оставались некоторые недоделки. Поэтому Дима все чаще заходил в небольшой ресторанчик, ужинал там, а уж потом шел в темноте домой. Старался меньше пользоваться машиной, больше двигаться, как советовал врач. Частенько менял маршрут, бездумно бродил по городу.

В этот вечер оДима также свернул на незнакомую улочку.

До операции самочувствие не позволяло ему наслаждаться жизнью, движением, и сейчас все еще казалось, что одно резкое движение – и опять в груди сожмет… По привычке Дима все прислушивался к себе: не дает ли сбоев сердце, нормально ли он дышит. Это становилось навязчивой идеей. Размышляя об этом, он медленно поднялся по темной лестнице на свой этаж. Опять кто-то выкрутил лампочку… Поискал ключи в кармане – нет… Машинально провел рукой над наличником двери, нащупал запасной ключ, прошел в комнату, включил свет и только тогда понял, что вошел в чужую квартиру. Дима замер, его охватило странное ощущение: он понимал, что это не его комната, и в то же время все здесь было привычным, знакомым. В глаза сразу бросилась знакомая картина на стене – четыре кота на крыше на фоне фиолетовой ночи.

Как он попал сюда, что это за квартира? Дима вышел, закрыл дверь, положил на место ключ. В кармане брюк нащупал свой. Попробовал открыть дверь своим ключом – не подходит. Дима спустился к окну на лестничной площадке и остановился, требовалось подумать. Уж слишком необычным было то ощущение, с которым он рассматривал чужую комнату, словно узнавал свое. На лестнице раздались шаги, какая-то девушка поднималась снизу. Увидев на фоне окна Дмитрия, она приостановилась: страшно, мало ли кто стоит… Тогда Дима медленно пошел вниз, а девушка поднялась и остановилась у квартиры, из которой он только что вышел. Дмитрий убедился, что она вошла туда, и вышел на улицу. Прикинул, где должны быть окна квартиры, – там горел свет. Заметил скамью напротив подъезда и присел.

Почему он вошел именно в этот дом, в этот подъезд, почему ключи искал над дверью, хотя сам никогда не оставлял в таком месте? Как он вообще попал в этот двор? Дима не мог вспомнить, как шел сюда, что это за улица. Почему все в квартире казалось знакомым? Бывал здесь и забыл? В освещенном окне мелькнул силуэт девушки. Дима пошел назад, в подъезд.

Дверь она открыла сразу, не спрашивая, кто там. В прихожей стояли сумки, их не было раньше.

– Вам кого?

Дмитрий замялся:

– Простите, вы тут давно живете? А… – замялся он, ну как спросить у девушки, не был ли он у нее когда-нибудь прежде в гостях?

– А, вы к Павлу… Его нет… – и видя, что на посетителя это не произвело никакого впечатления, продолжила: – Он умер.

– Умер? – растерянно переспросил Дима и замолчал, не зная, что еще сказать.

Кто этот Павел? Быть может, он с ним был знаком?

– Еще в апреле.

– Апреле?

– А вы не знали, что Павел умер?

– Нет… – вообще-то он и самого Павла не знал. – Почему он умер? Что с ним случилось?

– Застрелили.

– Что?!

– Да, застрелили, – девушка с каким-то жадным любопытством вглядывалась в лицо Дмитрия. – Что-то вы совсем побледнели. Мужчины такие нежные, слышать не могут о крови…

Как странно, умер в апреле, когда ему делали операцию…

– Он воевал?

– Да что вы! Павел даже в армии не был. Тут, в Москве, на улице застрелили.

– Кто его? За что?

– Неизвестно… Милиция ищет. Следствие ведется, но, наверно, убийство так и не раскроют. Непонятно, кому он мог помешать…

– А вы ему кто?

– Знакомый… – соврал Дима.

– Ой, вы знаете, ведь его органы использовали как донорские.

Диме показалось, что она как-то привычно это сообщила, наверно, всем рассказывает. И потом с любопытством наблюдает за реакцией собеседника.

– Какие органы?

– Сердце.

Не так часто делают такие операции. Невероятно, неужели он попал в квартиру своего донора?!

– Вы переезжаете?

– Да, пришла за своими вещами. Я уже все сложила, идемте.

– Простите, не предлагаю свою помощь, проблемы со здоровьем.

– А мне и не надо помогать, сама донесу.

Они вышли вдвоем, ее машина стояла у подъезда.

– Вас подвезти?

– Если можно… А вы…его девушка? Или жена?

– Жена? Павла? Нет, сначала мы любили друг друга, а потом остались друзьями. Столько вместе пережили… столько приключений… Так повеселились… – она сказала это как-то особенно многозначительно, и улыбнулась, явно вспомнив что-то смешное.

Быть может, сама судьба привела его сюда, чтобы он выполнил что-то, что не успел сделать этот Павел. А девушка понравилась. Симпатичная девушка… Ирина… В своих навязчивых снах он все догонял какую-то девушку, быть может, это она и есть? Возможно, Павел, умирая, думал о ней и каким-то образом эти его последние переживания передались ему? Этот парень, наверное, хотел, чтобы его «наследник» взял заботу о ней на себя? И хотя девушка заинтересовала Дмитрия, от таких мыслей его невольно бросило в дрожь.

Так, хватит всякой мистика, нормальная девчонка, хорошо бы продолжить знакомство. Пригласить к себе на минутку? Или это будет слишком нахально? Но девушка легко согласилась подняться к нему.

– А кем работал Павел?

Интересно, как себя ведут другие люди, получившие чужие органы? Его вот просто тянет узнать побольше о своем доноре…

Ирина

А Ирина оказалась в тот день в квартире Павла случайно. Ее вдруг осенило: раз Наташа собрала свои вещички и вернулась к себе, а у Павла нет близких родственников, то кое-что из его имущества можно было бы забрать. Ведь все равно нет никого, кто бы обладал большими правами, чем она. Хотя Наташка была почти женой, они столько прожили вместе, но она-то появилась позже… Тем более, что ей ничего не нужно, значит, можно самой поиживиться. Да надо поторопиться, пока не появились другие претенденты. Конечно, это опасно: вдруг там милиция торчит… А чего там торчать ментам? Наташка говорила, что они никого, кто был бы заинтересован в смерти Павла не могут найти. Услышав об этом, Ирина долго веселилась. Олухи, она бы им сразу с десяток подозрительных лиц назвала.

Ключ был на месте, Ира знала, где Павел хранит запасной: полный идиотизм – прятать ключ в трещине за наличником, где его может найти любой вор. Но сейчас дурацкая привычка Пашки ей пригодилась. Прошло почти полгода со дня смерти Павла, а квартира не опечатана. Хотя, что тут удивительного? Вон в ее доме старушка умерла и полгода лежала в своей квартире, высохла, как мумия.

Ирина прошлась по квартире. Она прекрасно знала, что искать. Растяпа Наташка даже деньги не взяла, неужели не видела, где Павел хранит свой запас? Или не стала забирать? Чудачка, мертвому-то они не нужны, чистоплюйка хренова. И менты наверняка тут все обыскивали, неужели у нас такая милиция честная? Надо же, ничего не взяли… Или их тут и не было?

Так, ноутбук, электронная записная книжка, кофеварка, цифровой фотоаппарат, кинокамера, дорогой фотоальбом в тисненом кожаном переплете с металлическими уголками и замочком. Фотоальбом только начат. Ира вынула из него несколько фотографий, кинула на стол, а альбом положила в свою сумку… Не густо. Телевизор хороший, но как его тащить, такой громадный?.. Нет, это слишком заметно, соседи обратят внимание, уж лучше не жадничать. Открыла шкаф – забит костюмами, рубашками, галстуками – у этого козла гардероб, как у девушки. Вот на что он тратил все деньги. О, на столе – Пашкины часы. Вот дура Наташка, это же ей в больнице отдали, а она их сюда притащила. За такие в комиссионке прилично дадут, а можно и самой поносить, сейчас опять в моде крупные, мужские. Что еще? Ну ладно, и на том спасибо.

Ира только хотела выйти – звонок в дверь, тот парень, что стоял на лестнице, вернулся. Увидев его, Ирина испугалась, решила было, что уже опоздала, что вот она, милиция, тут как тут, или родственничек нашелся, твою мать… Приготовилась отстаивать свои интересы, хотела соврать, что это все ее вещи. …

Парень здорово напоминал Павла: и фигурой – высокий, плечистый, и лицом. Наверняка родственник. Но оказалось, мужик вообще не при чем. Она с облегчением перевела дух, поняв, что ошиблась. А симпатичный!.. Услышав, что Павла нет в живых, незнакомец побледнел.

– Садитесь, сейчас я принесу воды, – через минуту вернулась со стаканом. – Ну, как вы себя чувствуете?

– Все в порядке, спасибо.

– Тогда идемте, я уже ухожу … Я приехала за своими вещами…

Парень одет хорошо, парфюм дорогой, лицо интеллигентное, ведет себя вежливо. Интересно, какая у него машина? Ах, сегодня без… Бывает. Похоже, им стоит заняться – предложила подвезти. В машине познакомились.

– А вы откуда его знали?

– Кого?

– Павла…

– Я не знал его. Ошибся домом, а тут вы идете, такая красивая…

– Спасибо…

– Посидел во дворе, подумал: чем черт не шутит, познакомлюсь! И вернулся. Вот и все.

Его манера говорить, мягкая улыбка очаровали. Ирина приложила все силы, чтобы незнакомец не потерял к ней интереса.

– А мне показалось, вам плохо стало, когда вы услышали, что Павла застрелили.

– Да нет… Когда вы дверь открыли, на свету разглядел, что вы еще лучше, чем удалось увидеть в темноте, на лестнице, и аж сердце прихватило.

– Ну, такого комплимента мне еще никто не говорил…

– Да какой комплимент? Истинная правда. Ира, вы меня водой напоили, а я хочу угостить вас кофе, зайдем ко мне?

– Так сразу?

– Я без задних мыслей, просто не хочется расставаться с вами… – он так мило улыбнулся. – Вы же меня пустили в ту квартиру.

– А почему бы нет… – пожала плечами Ира.

«Посмотрю, как он живет. Квартира о многом скажет… Сразу узнаю, что он за фрукт, стоит ли тратить на него время».

– О, картина, как у Павла. Вы что, вместе покупали? Ой, вы же не знакомы, что это я…

– Да, действительно, картина такая же, – проговорился Дима и тут же постарался перевести разговор, надеясь, что Ира не заметит его ошибки – ведь при ней он не проходил в комнату. – Извините, тут беспорядок, я тоже переезжаю, купил жилплощадь побольше.

Это замечание понравилось девушке, поскольку характеризовало незнакомца как, во-первых, состоятельного человека, во-вторых, как человека серьезного, думающего о будущем и к тому же не озабоченного тряпками, как Павел. Он ей нравился все больше и больше.

И когда Дима предложил перейти на ты и продолжить встречи, она согласилась. Почему-то он стал расспрашивать о Павле. «Я много чего могла бы порассказать…», – усмехаясь, думала Ирина.

Они стали встречаться. Как-то теплым тихим вечером долго ходили по улицам. Ирина была в ударе, все время шутила.

– Пожалуй, надо перекраситься, это же невозможно – каждая вторая встреченная девушка – блондинка.

– Не надо, не перекрашивайся, мне так нравятся твои волосы, у них неповторимый платиновый оттенок. И я, кроме тебя, не вижу других блондинок. Мне кажется, ты одна такая.

– Да уж, одна… Вон, пожалуйста, идет такая же… Ой, да это Наташка…Наташа! – тут же закричала она.

Девушка впереди оглянулась, узнала Ирину и подошла к ним. С интересом взглянула на спутника подруги и вздрогнула:

– Ой, мне показалось, что это… – и прервала сама себя: – Познакомь?

Ира представила Дмитрия без особого удовольствия, она сразу пожалела о том, что опрометчиво окликнула Наташку: с ней лучше не знакомить бы, слишком броская, конкурентка…

А Дима залюбовался девушками: обе высокие, фигуристые, волосы длинные, светлые. На них стали оглядываться прохожие.

– Ну, девчонки, вас одних нельзя оставлять, тут же украдут. Надо вас увести отсюда, слишком внимание привлекаете. Пошли куда-нибудь, посидим.

В ресторане девушки оставили Дмитрия за столом делать заказ, а сами прошли в женскую комнату.

– Ну даешь, подруга, такого парня отхватила… Классный! Ты знаешь, мне сначала показалось, что это Пашка, испугалась даже. Где ты его нашла? И кто он такой? Раз в ресторан пригласил, бабки имеются, так?

– Не интересовалась, – фыркнула Ира.

– Да ладно тебе, ты – и не поинтеросовалась… – не поверила Наташа. – У тебя с ним серьезно?

– Как получится…

– Все зависит от тебя.

– Не всегда… – знала бы подруга, как она хотела выйти замуж за Павла. – Это ты бьешь наповал, вон, Павла как окрутила, чуть не женился на тебе, даже подали заявление в загс… Не думала, что его мог кто-нибудь приручить.

– Да, жаль, что не успели расписаться… Но ты была права, Пашка если бы и женился, все равно гулял…

– Милиция нашла убийцу?

– Конечно, нет. Ищут… Или делают вид, что ищут. Я звонила следователю, спрашивала, как идут дела. Ничего нового.

– А этот твой красавчик тоже бабник?

– Говорит, я у него единственная.

– Ну, это он загнул! С такой внешностью – никогда не поверю.

– Не знаю, я поверила. Говорит, некогда ухаживать: работа, учеба…

– Да? Раз так, жди приглашения в загс.