Текст книги "Проект «Барсум»"

ГЛАВА 18
НОВЫЕ ФАКТЫ

Путь до Исследовательского Центра занял каких-то сорок пять секунд. Куда больше времени понадобилось Алексу Гриффину, чтобы разыскать Тома Идзуми. Офис Идзуми располагался в середине длинного коридора на шестом этаже Исследовательского Центра. Именно здесь рождались идеи, которым вскоре предстояло воплотиться в иллюзорную реальность, так потрясающую воображение пресыщенных толстосумов.

– Чем могу быть полезен? – вежливо поинтересовался Том Идзуми.

– Вы уверены, что нас здесь не подслушивают? – вопросом на вопрос ответил Гриффин.

– Можете не сомневаться, мистер Гриффин. Мне и моим коллегам не до сплетен и не до интриг.

– Да, конечно, конечно… – поспешно согласился Алекс и после долгой паузы перешел к делу: – Я хотел бы поговорить с вами о вашем брате Кальвине.

Том Идзуми неожиданно закрыл глаза и, казалось, даже перестал дышать. Через несколько секунд он открыл глаза и пытливо взглянул на гостя.

– Когда погиб Кальвин, нас еще не было в Парке Грез, мистер Гриффин. Не пойму, чего вы хотите.

– Мне хотелось бы больше узнать об обстоятельствах гибели вашего брата. Почти все файлы стерты, а оставшиеся закрыты. Я знаю, что восемь лет назад в офисе следователя взорвалась бомба с электромагнитным импульсом, и все дискеты с собранными сведениями пришлось выбросить в мусорную корзину.

Том Идзуми кивнул.

– Да, к сожалению.

В коридоре послышались громкие приближающиеся шаги. Идзуми поднялся с кресла и закрыл дверь на ключ.

– Что вы можете мне сказать о смерти Кальвина? – спросил Алекс, не сводя глаз с Тома Идзуми.

– Это было в апреле сорок восьмого года. Кальвин работал тогда директором стрельбища Калифорнийской Ассоциации Окружных Шерифов. Однажды он решил испытать новую винтовку и отправился почему-то в глухую чащобу на самом краю стрельбища. Один из патронов дал осечку. Кальвин бросил винтовку и направился к мишени, чтобы ее поправить. Неожиданно в этот момент патрон сдетонировал, и пуля попала Кальвину в голову. Смерть наступила мгновенно. Лишь на следующее утро какой-то охотник случайно наткнулся на труп моего брата, – Том на мгновение опустил глаза, а затем в упор взглянул на Алекса. – Это все, что я могу сказать. А что именно вы пытаетесь выяснить?

– Правду. Только правду, – Алекс не сводил с Тома взгляда. – Я знаю, что Кальвин погиб здесь, в Парке Грез. Мне известно, что произошел несчастный случай в игре, куда по недосмотру или умышленно попало настоящее боевое оружие.

Том Идзуми долго молчал. Затем он приоткрыл дверь и тихо произнес:

– Мне пора вернуться к работе. Уверен, что вы меня поймете.

– Да, я понимаю, – спокойно ответил Алекс, – что вы пытаетесь выгородить Парк Грез. Ценю вашу преданность. Только учтите, что у нас есть всего один шанс, чтобы найти виновного в смерти вашего брата. Неужели вы мне не поможете? Я уверен, что можно все выяснить, ничего не сообщая публике.

Идзуми сел в кресло.

– Что-то я не понимаю. Каким же образом?

– Сейчас идет игра «Ядерная зима».

– Я знаю.

– Там снова играет та самая женщина.

Идзуми задумался.

– Ну и что?

– Какие-то люди вывели эту женщину из игры. Я же вернул ее назад. И это, Том, пока все, что я смог сделать. Я еще не до конца понимаю тонкости происшедшего и роли этой женщины во всей истории. Так вот… Помогите мне. Кто-то очень сильно напуган. Если у меня будет достаточно информации, я вычислю того, кто приложил руку к гибели вашего брата.

– А если не сможете?

– Что ж… Хуже не будет. Я не хочу ничего, что подвергло бы опасности Парк Грез или вашу семью. По крайне мере, мы будем знать, что сделали все возможное.

Идзуми долго оценивал слова Алекса. Наконец он произнес:

– Все возможное… Хорошо… Кальвин всегда стремился к активному образу жизни. Ему доверили роль эскимоса в одной из игр на Игровом Поле «А». Разумеется, никто не ожидал подобного. Поэтому, когда нам позвонили и сообщили, что произошло ужасное несчастье, было для меня и матери громом среди ясного неба.

– Кто вам позвонил?

– Один из докторов.

– Хорошо, продолжайте.

– В это время мы с матерью работали на компьютерах. Неожиданно очистился дисплей, и на нем появилось изображение доктора Вэйл-за… Нет, Вэйла.

– Шеф Психиатрической Службы?

– Тогда он был просто одним из психиатров. Правду знали с полдюжины агентов Службы Безопасности и трое из медицинского персонала. Все они поклялись молчать. Когда нам показали тело, мы должны были сделать выбор.

– Что же дальше?

– Моя мать впала в истерику, и мне пришлось долго ее успокаивать. Вскоре выяснилось, что правосудие беспомощно. Если бы мы стали искать убийцу или убийц, то задели бы интересы сильных мира сего. Так нам намекнули. Поэтому дело вскоре закрыли, и этому, мистер Гриффин, мы помогли сами, – Том тяжело вздохнул. – Все это убило мою мать. Она протянула всего лишь год.

– Вы с Кальвином близнецы?

– Нет, – покачал головой Том. – Мы не близнецы и даже не двойняшки. Просто по чьему-то наущению мне сделали пластическую операцию. Мы с Кальвином были примерно одного роста. К этой конспиративной истории подключили лучшего врача-косметолога. После операции меня стало невозможно отличить от Кальвина. Под видом брата я дважды ездил на конференции. Смерти Кальвина для ученого мира как бы не существовало.

– Вы сказали, что не смогли бы расследовать это дело публично. А если тихо, без лишнего шума?

Том Идзуми беззвучно рассмеялся:

– Мы и так уже досконально изучили это дело. Есть только два пути, по которым настоящее огнестрельное оружие могло попасть в ту игру.

Алекс подался вперед.

– Интересно, какие же?

Идзуми кивнул и произнес:

– Хорошо. Идемте со мной.

* * *

Сэнди Хресла сидела у подъезда здания, где располагалась Служба Технического Обслуживания. От частого и долгого сидения под палящим солнцем кожа Сенди приобрела темный бронзовый цвет.

Выйдя из транспортной капсулы и заметив шефа Службы Технического Обслуживания, Алекс улыбнулся и напрямую спросил:

– Значит, вы об этом тоже кое-что знаете? Сэнди кивнула.

– Наша Служба единственная, которая знает все ходы и выходы и вообще все, что касается проведения игр. В то время я была младшим сотрудником, но хорошо знала и Кальвина, и Тома. Правду об этой истории мне рассказал Том.

Алекс подозрительно взглянул на Сэнди, но на всякий случай понимающе кивнул. Он вдруг почувствовал себя новичком-дилетантом, от которого все старательно скрывают самую значимую информацию.

– И к какому решению вы пришли?

– Мы стали досконально все разбирать и кое-что выяснили.

Сэнди пригласила Алекса и Тома в свой офис, вскоре все трое рассматривали на экране компьютера голографическую карту Парка Грез. Изображение постепенно увеличивалось, и Алекс наконец разглядел купол Игрового Поля «В», находящегося недалеко от Поля «А», но не имеющего с ним ни общих стен, ни общего пространства.

– Если я не ошибаюсь, – продолжила Сэнди, – эта игра была какая-то зимняя, связанная с эскимосами. Снег, лед, тусклое солнце… Мы тогда намучились с холодильниками.

– Да. «Ядерная зима», – кивнул Гриффин.

– В той игре игроки потеряли почти все, кроме оружия, оставшегося после воздушной катастрофы. Оружие было необходимо им по сценарию, чтобы сразиться в последней битве. Это сейчас оружие закодировано и пронумеровано, а тогда то роковое ружье ничем не отличалось от реквизита Парка. Кто-то тайком пронес эту винтовку под занавес игры и подсунул ее этой… Как ее зовут?

– Мишель Старджен, – подсказал Гриффин.

– Да, кажется. У нее в этой игре была наивысшая сумма баллов. Может, именно из-за этого ее и выбрали.

Алекс задумался. Арсенал Парка охранялся так, как, возможно, не охраняются склады в регулярной армии. Все оружие проверяется и перепроверяется, все технические данные записываются в память компьютера. Некоторое оружие не способно даже выстрелить, другие же виды – плод фантазии Исследовательского Центра. Но было много оружия антикварного или списанного из армии. Такое оружие требует доводки в безопасности.

Том Идзуми провел пальцем по экрану, где были изображены подземные тоннели.

– Та винтовка попала на Поле отсюда, со стороны служебного входа, или отсюда, откуда входят игроки. Коридор, по которому вносится оборудованиег строго охраняется. Но есть интересная деталь. После игры исчез один из эскимосов. Он навел всех на ложный след и скрылся, сбежал из страны.

Гриффин заинтересовался:

– А фотографии?

– Фотографии остались, – сказал Идзуми. – Я пришлю их в офис перед ленчем.

– Значит, – подытожил Гриффин, – именно один из актеров пронес настоящее ружье, зарядил его, а безопасное куда-то спрятал.

Сэнди кивнула.

– Мне кажется, это самое простое и реальное объяснение.

Алекс надолго задумался.

– Нет, все-таки маловато информации, – наконец произнес он. – Мне кажется, что ответ должен быть совсем простым. Как звали того актера?

– Себя он называл Тоби Ли Харлоу-младший, – ответил Идзуми. – Были подняты все данные, все файлы. Я вывел их из системы и сохранил.

Гриффин с благодарностью посмотрел на Тома Идзуми и Сэнди Хресла; на его лице вновь появилась легкая улыбка.

ГЛАВА 19
СТАРЫЕ ДРУЗЬЯ

Офис Миллисент Саммерс располагался у Голубой Лагуны – водоема с лечебной водой. Из огромного, во всю стену, окна была видна безмятежная гладь, которую время от времени беспокоили прыгуны с вышки.

Миллисент услышала сзади шаги и вскочила с кресла.

– Алекс? Я думала, ты пройдешь мимо.

– Я не мог не зайти, – широко улыбаясь, ответил Гриффин. – Знаешь, я уже боюсь кому-либо верить.

Миллисент нажала на кнопку и по-хозяйски громко произнесла:

– Джеки, вы на месте?

– Да, мисс Саммерс, – послышался мужской голос.

– Пожалуйста, примите в этот час все звонки сами.

– Хорошо, мэм.

Миллисент жестом пригласила Алекса присесть.

– Почему ты мне ни о чем не рассказываешь?

– Мне пока еще нечего сказать, но… – Алекс потянулся к пульту. – Можно?

Миллисент улыбнулась.

– Все мое – это твое.

Гриффин ввел в компьютер свой код безопасности и включил особое электронное устройство, помогающее обнаружить наличие подслушивающих «жучков».

– Алекс, я не думала, что ты такой мнительный.

Гриффин грустно усмехнулся:

– Милли, я теперь не верю никому. Особенно тем, кто проработал в Парке с десяток лет.

– А мне веришь?

– Ты пришла сюда пять лет назад, поэтому мы сейчас и разговариваем, – Алекс глубоко вздохнул и продолжил: – А десять лет назад в «Коулз Индастриз» разразился скандал.

– Да, я знаю. Финансовый кризис. У меня все это есть в файлах.

– Компания должна была перейти в другие руки, но многие держатели акций воспротивились. Тогда некто – его имени никто еще не знал – организовал несчастный случай, чтобы акции поползли вниз и ничто не помешало бы ему купить контрольный пакет. Этого человека зовут Карим Фекеш.

– Карим Фекеш, – задумчиво повторила Миллисент. – Я просмотрю файлы. А что это за несчастный случай?

– Убийство. Человека по имени Кальвин Идзуми убили прямо во время одной из игр. Женщина, которая это сделала, два дня назад снова объявилась в Парке. Ее зовут Мишель Старджен.

– Мишель Старджен? Надо запомнить. А чем я могу помочь?

– Спасибо, что ты согласна. Я понимаю, что эта дерьмовая история не для слабонервных.

Миллисент коснулась руки Алекса.

– Что же тебе известно на данный момент?

– Я выяснил, что какой-то актер поменял бутафорское ружье на боевое, из которого и был убит Кальвин Идзуми.

Раздался зуммер, и на большом стенном экране появился фотопортрет человека, загримированного под эскимоса: высокие скулы, узкие глаза и .длинные черные жесткие волосы. На другой фотографии этот мужчина был запечатлен без грима.

– Эти фотографии прошли через ФБР? – поинтересовалась Миллисент.

– Вряд ли ФБР помогло бы. Да мы никому и не давали знать, насколько все это серьезно.

Миллисент удивилась.

– Подожди, – вздохнула она. – Без кофе это невозможно слушать. Тебе приготовить?

– Нет, спасибо, – вежливо отказался Алекс. – Моей язве сегодня уже достались все кислоты, которые ей требуются.

Миллисент приготовила кофе и, сев в кресло, вновь внимательно взглянула на Алекса.

– Знаешь, Милли, бьюсь об заклад, что это фотография не того человека. Любой, у кого есть доступ в базу данных Парка, давно уже все перепрограммировал и уж конечно приложил руку к фотографиям. И этот служащий работает здесь очень давно. А если и недавно, то у него есть опытный сообщник, который знает работу основных Служб Парка.

Миллисент задумчиво отпила кофе и спросила:

– Как, по-твоему, это могло произойти?

– Моя версия? Негодяй под псевдонимом попал в список актеров игры. Разумеется, сделал хороший грим. В день начала игры охранники переносили оружие на Игровое Поле «В» и несколько ружей, а может, винтовок или карабинов доверили и этому лжеактеру. Вероятно, он разобрал несколько стволов и сделал одно, но настоящее ружье. Для опытного человека это две минуты работы, если есть инструменты и недостающие части. Затем он передал боевое оружие Мишель Старджен и исчез.

– Ты уверен во всем этом?

Алекс пожал плечами.

– Это моя версия.

В кабинете повисло долгое молчание. Наконец Миллисент спросила:

– Этот человек заменил другого актера или был просто лишним эскимосом?

– Лишним. Вернее, дополнительным. Их число менялось по ходу игры.

– И все-таки, Алекс, чем я могу тебе помочь?

Гриффин взглянул Миллисент в глаза.

– Во-первых, я хочу выяснить, кто из наших служащих в настоящее время владеет крупным пакетом акций «Коулз Индастриз». Это наиболее быстрый путь, чтобы вычислить негодяя. Во-вторых, я хочу знать, насколько мистер Фекеш заинтересован во всех событиях. Парка. Думаю, что это будет выяснить довольно трудно. Наверняка, он постарался спрятать все концы в воду.

– Алекс, – Миллисент покачала головой. – Я не знаю, смогу ли собрать столько информации.

– Ты будешь не одна. Тебе помогут.

– Помогут?

– Да, помогут. Увидишь.

* * *

К тому времени, когда Миллисент закончила просмотр базы данных, солнце уже клонилось к горизонту.

В списке держателей акций «Коулз Индастриз» числилось две тысячи сорок восемь фамилий, но только двадцать человек владели более чем двумя сотнями акций и работали в Парке Грез. Среди них были и Хармони с доктором Вэйлом. Остальные имена ни о чем не говорили.

– Не это ли ты искал? – спросила Миллисент, протягивая Алексу список.

Гриффин быстро пробежался взглядом по листам и довольно кивнул.

Раздался зуммер, сигнализирующий, что в офис Миллисент пришел видеосигнал.

– Это, наверное, мой помощник, – взглянув на часы, сказал Алекс.

На ожившей части экрана появилось изображение молодого рыжеволосого человека с тонким смешливым лицом. На его губах застыла сардоническая улыбка.

– А, Гриффин! – с усмешкой произнес молодой человек. – Как дела в вашем гусятнике?

– Не так хороши, Тони, – спокойно ответил Алекс. – Как вам живется в Чино?

– Еще каких-то восемь месяцев, и я буду на свободе. До этого момента мне придется валяться на койке и плевать в потолок, – молодой человек заметил Миллисент. – Извините, а мы уже встречались?

– Не думаю, – покраснев, ответила Миллисент.

– Тони, – представился молодой человек. – Тони Макуиртер. Несколько лет назад мистер Гриффин помог мне поселиться в этом мальчишнике. Правда, он позаботился о моем комфорте, насколько было в его силах. Видно, совесть замучила.

– А чем вы так дороги Гриффину? – не удержалась от вопроса Миллисент, с антипатией рассматривая Макуиртера.

– Хороший вопрос, – усмехнулся молодой человек. – Я и сам спрашивал себя много раз, но ответа так и не нашел. Ладно… В любом случае, я сомневаюсь, что мистер Гриффин позвонил мне только для того, чтобы справиться о моем здоровье.

– Правильно, Тони, – кивнул Алекс. – Хочу подкинуть вам одну работенку. Я надавлю кое на кого, и вам разрешат доступ к компьютерной сети.

– Зачем? – удивленно спросил Макуиртер.

– Тони, я готов усыновить вас, если вам хватит интеллекта еще раз взломать нашу компьютерную систему безопасности.

– Вот так да! – воскликнул Макуиртер, и его брови поползли вверх. – Но зачем? Хотите что-нибудь вынюхать?

– Да. Я хочу, чтобы вы узнали всю подноготную о человеке по имени Карим Фекеш. Его офисы расположены в центре Лос-Анджелеса в здании «Дюпон». Выясните все, что связано с интересами Фекеша относительно Парка Грез и «Коулз Индастриз», но учтите, что много информации будет спрятано или завуалировано.

Макуиртер усмехнулся:

– Но ведь тогда мне придется нарушить гражданские права этого человека.

– Он не гражданин нашей страны.

Сардоническая улыбка с лица заключенного исчезла, теперь Макуиртер разглядывал экранное изображение Гриффина с интересом.

– Но все это как-то неэтично. В любом случае, мне вряд ли дадут много времени, чтобы барабанить по компьютерным клавишам.

– Хорошо, – не отступал Алекс. – Миллисент обработает одну из баз данных и перешлет ее вам. Там вы найдете ключевые данные о Фекеше. Составьте программу и постарайтесь взломать «замки» на его счетах, файлах, выясните движение его акций.

– Конечно, все нелегально? – ехидно поинтересовался Макуиртер.

– Тони, я что-то не пойму, – не выдержал Алекс, – вы преступник или нет?

– Но мне-то какая будет польза? Хотите, чтобы мне добавили срок?

Алекс покачал головой.

– То все, что я для вас сделал, было от чистого сердца. Я знаю, что вы никогда не желали смерти того охранника. Но сейчас мне очень нужна ваша помощь.

Макуиртер уставился в потолок и надолго замолчал.

– Не знаю, – наконец протянул он. – Мне ведь осталось каких-то восемь месяцев… – неожиданно Макуиртер сменил тему: – А эту прелестную леди, если я правильно запомнил, зовут Миллисент? Мне хотелось бы с ней встретиться.

– Встретиться? Обещаю. Через восемь месяцев, – согласилась Миллисент. – Но только в том случае, если вы поможете мистеру Гриффину. И не рассчитывайте на что-то большее.

– Нет, что вы. Только встретиться. Вы просто душечка, – голос Макуиртера стал масляным. – А я ведь так одинок… Этого достаточно, чтобы свихнуться.

– Слушайте, ребята, вы отвлеклись! – оборвал заключенного Алекс. – Все шашни и нежности потом. Тони, мне больше нечего сказать. Если вы докажете, что самые большие интриги могут исходить именно от Карима Фекеша, я обещаю, что помогу вам выбраться из тюрьмы досрочно, а здесь вас будет ждать приличная работа. Ради Бога, постарайтесь сделать все возможное.

– Значит, вывести этого парня на чистую воду… – задумчиво произнес Макуиртер. – Он не гражданин нашей страны… Бедолага… Ладно, сэр, я согласен.

Изображение заключенного исчезло с экрана.

Миллисент принесла себе еще чашечку кофе.

– Вот что, Милли, – Алекс старался не обращать внимания на соблазняющий аромат напитка. – Попробуй-ка соединить меня с Каримом Фекешем.

Девушка склонилась над пультом. Минут через двадцать на экране появилось лицо восточного типа.

– Чем могу быть полезен?

Алекс узнал собеседника. Это был Расул, ливийский посол.

– Мне надо поговорить с мистером Фекешем.

Расул, видимо, принял Алекса за рядового незнакомца и несколько облегченно вздохнул.

– Извините, но его сейчас нет на месте.

– С вами говорит Алекс Гриффин, шеф Службы Безопасности Парка Грез.

Расул задумался, а через несколько секунд его изображение исчезло.

Вскоре на экране появился сам Карим Фекеш.

– Слушаю вас, мистер Гриффин.

– Могу ли я поговорить с вами несколько минут лицом к лицу?

– О чем? – поинтересовался Фекеш.

Алекс на мгновение заколебался, а затем ответил:

– О некоторых нерешенных делах.

– И как долго эти дела оставались нерешенными?

– Восемь лет. Фекеш улыбнулся.

– Боюсь, что в таком случае эти дела не решить никогда. Я очень занятой человек, мистер Гриффин. Через полчаса я должен быть в Сан-Диего. Позвоните моему секретарю. Возможно, в следующем месяце я смогу найти для вас пять минут.

Фекеш вежливо склонил голову, и его изображение исчезло с экрана.

– Ловкач, – усмехнулась Миллисент.

– Сукин сын, я объявляю тебе войну, – зло прошептал Алекс и добавил: – Даже ловкачи попадаются в сети. Надеюсь, Тони еще пощекочет этого господина за усы.

ГЛАВА 20
В ЦАРСТВЕ СЕДНЫ

Эвиана, шедшая последней в цепочке эскимосских женщин, даже не повернула головы в сторону своих друзей, пока не услышала голос Макса Сэндса. Увидев его лицо, она ожила, и ее сердце забилось в груди, как в дни юности.

– Эвиана, – произнесла Снежная Лебедь. – Я до сих пор не могу в это поверить. Вы мертвы, но это оружие, – эскимоска указала на карабин в руках Оливера Франка, – привело нас к вам.

– Я не понимаю, – ответила Эвиана, – при чем здесь оружие.

– Этот карабин находился с вами в момент вашей смерти. Это могучее оружие, и именно у вас с ним самая сильная связь. Если вы захотите, то с его помощью мы вытащим вас из потустороннего мира.

– Вы хотите сказать, что можете вернуть меня к жизни? – спросила Эвиана, хотя уже знала ответ.

Снежная Лебедь, смутившись, заметила:

– Не совсем так. Пока мы возьмем вас как одну из мертвых. Вы будете служить мне так же, как духи служат нашим чародеям-ангакокам. Вы будете собирать информацию, которая неподвластна для человеческих органов чувств. Вы могли бы оказать нам неоценимую помощь.

Эвиана ни секунды не колебалась:

– Я иду с вами.

Инуитские женщины одобрительно закивали.

* * *

Макс готов был закричать на весь мир: он шел рядом с Эвианой.

– Скажите, – обратился он к женщине, – что чувствует человек в момент смерти?

На лице Эвианы застыла улыбка. Она долго искала подходящий ответ, но, не найдя его, ускорила шаг.

* * *

Дорога стала петлять среди огромных плоских валунов, напоминающих гигантские столы, и через несколько километров игроки остановились у входа в пещеру.

– Наверное, здесь какая-то ошибка, – встревожился Макс.

– Помнится, что… – с ужасом начала Эвиана и замолчала.

– Что? – спросила Шарлей.

– Я не уверена, – ответила Эвиана. – Наверное, это произошло, когда я была еще жива.

– Эвиана, дорогая, – взмолилась Шар-лен. – Если у вас есть что сказать, то…

– Собирать информацию – ваша главная задача, – напомнила Снежная Лебедь.

Эвиана кивнула.

– Падаю. Медленно. Вокруг меня какие-то силуэты, большие тени. Как во сне…

– Что еще?

Эвиана покачала головой.

– Надо торопиться, – позвала Снежная Лебедь.

Игроки нырнули в темноту.

* * *

Вскоре стало так светло, что можно было вполне обойтись без фонарей. Валуны, усеявшие все пространство вокруг, уменьшились в размерах, а своды пещеры, до которых еще час назад можно было достать рукой, стали такими высокими, что терялись из виду. Вокруг простиралась каменная пустыня.

Воздух в пещере был прохладным и упоительным, но при каждом произнесенном слове изо рта игроков, к всеобщему удивлению, выходили мелкие пузырьки.

– Ничего страшного, – успокоила Снежная Лебедь. – Мы уже давно идем по дну океана. Здесь царство Седны.

Словно в доказательство, откуда-то из глубины выплыла стайка небольших, почти аквариумных рыбок. Вслед за ними мимо игроков проплыл величавый гигантский осьминог.

Не успели путники осознать удивительный и сказочный факт своего пребывания в невозможной для человека среде, как впереди показалась женская фигура с размытыми контурами. Игроков охватила паника. Неужели это Пайджа? Нет, слишком большая. Женщина в высоту достигала не менее трехсот футов, а может, и больше.

Это была Седна. Царица морей, инуитская богиня, праматерь жизни стояла сгорбившись. Казалось, на ее плечи давил невыносимый груз. Поза Седны, ее опущенная голова вызвали у игроков чувство жалости и сострадания. Откуда-то из толщи вод доносился разрывающий душу плач.

Путники подошли поближе. Теперь было видно, что левая половина лица Седны была залеплена какой-то сероватой слизистой массой, непрерывно сползающей царице на плечо. Ее лицо пересекали белые прожилки, похожие на вздувшиеся вены.

– Макс! – воскликнул Орсон. – Мне кажется, что лицо Седны похоже на план города! Этот «город» простирается до самого ее затылка!

Игроки подошли еще ближе. Перед ними стоял неподвижный колосс – женщина с обрубленными пальцами и длинными черными волосами.

Неожиданно игроков подхватили восходящие струи воздуха, и вскоре мощный поток поднял их к самому лицу владычицы подводного царства. То, что со стороны казалось слизью, на самом деле было скопищем мерзких десятидюймовых существ, имевших обличье полунасекомых, полулюдей. Они находились в беспрестанном беспорядочном движении.

– Водяные жуки, – заметил Джонни Уэлш, которого восходящий поток вознес выше всех игроков.

На голове Седны из подвижной слизи торчали четыре фигурки, образующие идеальный квадрат. Макс сразу догадался, что эти человечки символизируют четыре расы: европейскую, азиатскую, африканскую и палеазиатскую, к которой относятся эскимосы и индейцы.

Вдруг фигурки, казавшиеся лишь маленькими статуэтками, громко завздыхали, а «европеец» заговорил.

– Мы… – начал он, делая между словами большие паузы. – Мы… очень… долго ждали вас… И вот… вы здесь… – человечек взглянул на своих собратьев и, подняв вверх руки, загадочно произнес: – Пусть же совершится наш суд!