Текст книги "Око Элиона. Тучи над Тексисом"

Существо, в моем лице поднялось с земли. Я с ликованием ощутил невероятную силу и мощь этого животного. Но процесс превращения еще не был завершен. Трансформации стали подвергаться и мои органы чувств. Зрение стало невероятно острым, и я в деталях смог различить каждую трещинку в камне крепостных стен и каждого забившегося в нее жука. Со слухом и обонянием творились и вовсе невообразимые вещи. Мне казалось, что ночью должно быть тихо, а тут какофония звуков и запахов обрушилась на меня. Потрясенный я старался научиться справляться с новыми возможностями, контролировать их. Постепенно все встало на свои места. Я научился выделять нужный мне источник, а остальные игнорировать. Всхрапнув, выразив таким образом удовлетворение по-поводу удачного обучения, я двинулся вперед. Ноги мои были украшены огромными когтями, которыми я мог вспороть брюхо любому созданию, и сейчас они оставляли глубокий след на дороге, стоило мне слегка вдавить их в твердую землю.

Подойдя к городу я насторожился. Инстинкты животного приказывали мне пробраться через стены туда, где много вкусной сладкой добычи. Инстинкты хищника были столь сильны, что я еле смог их подавить. Взревев, я бросился прочь от стен, развивая бешеную скорость. Лишь когда город остался далеко позади, я смог совладать с собой, вспомнить кто я, и что должен сделать. Заставив себя вернуться, я пошел по следу запаха бандитов, отчетливо видимых мною.

Народу ходило по дороге множество, но там, где лес примыкал к дороге, я увидел след засады, оставленный людьми дней пять назад. От них пахло иначе чем от горожан, возможно они реже мылись. Побежав по следу в лес, я вскоре обнаружил пещерку в скалах, которая являлась излюбленным местом всех тварей, к коим относил и бандитов. Осторожно ступив внутрь, я шел, обнюхивая стены. Честно говоря, не знаю для чего я это делал, поскольку то, что в пещерке находилось трое бандитов было уже давно очевидно для меня. Когти выдавали характерный цокот по твердой поверхности, и разбойники, что сидели за костром, всполошились. Развивая огромную скорость я бросился в атаку. Успел заметить только искаженные страхом лица и услышал крик. Так кричат перед неминуемой смертью.

Все свершилось за секунды. Я, оторвав пол туловища у одного, распорол лицо, шею и живот своими кинжалами передних лап второму, а третьего припечатал к стене хвостом, пробив ему грудь шиповидными наростом на конце хвоста. Затем, наступив на спину недобитой жертвы, перекусил ему шею, вырвав шейные позвонки. Крик оборвался. В пещере воцарилась тишина, нарушаемая редким звуком падения капель крови, стекающих с моих клыков.

Почувствовав азарт охоты, я покинул пещеру и побежал к землям Василько, рядом с которыми, как я знал, на мосту, расположились мои жертвы. Скорость передвижения приятно удивляла. Я добрался до паханных земель в три раза быстрее, чем когда был человеком, и при этом даже на ноготь не устал. Землевладельцы были предупреждены о готовящейся операции, судя по тому, что никого не было ни в поле, ни рядом с домом. Это меня успокоило. Я не до конца был уверен в том, что не растерзаю первого попавшегося мне на пути.

Выйдя на мост, я без усилия различил десять человеческих фигур, трое из которых сидели у костра, двое стояли на страже и пятеро, что-то весело обсуждали, сбившись в круг. Издав грозное шипение, которое вырвалось у меня непроизвольно, я кинулся на бандитов несущих стражу. Если охранники и успели в темноте различить темную массу, со скоростью стрелы несущуюся на них, то предпринять что-либо не успели. В прыжке я выпустил из кожистых складок ноги смертоносные когти и рассек живот одному охраннику. Второму откусил ногу и наступил на голову, раздавив ее. Меня окутала кровавая ярость. Для бандитов начался кошмар, которого они никогда не видели. Я метался из стороны в сторону, превращая орущих, ничего не понимающих и неорганизованно защищающихся бандитов, в беззвучные изуродованные куклы. Последних, спасающихся от меня бегством, я прикончил уже на самой кромке леса.

Вернувшись к костру я огляделся. Полная тишина, даже сверчки умолкли от ужаса. Задумчиво наступив на одного из бандитов, я зубами вгрызся в мясистую часть его ноги. Обглодав мясо, перегрызая кость, почувствовал, что голод утолять не стоит, поскольку тогда отпадет и желание охотиться. С сожалением бросив свой ужин, я начал искать след на земле и очень скоро его обнаружил. Следы перевозки чего-то тяжелого и, судя по запаху, металлического, четко вырисовывались на дороге. Бросившись по следу, я углубился в лес и нарвался на стаю дейнонихов из восьми особей. Оторопев, я остановился. Дейнонихы также застыли в ожидании чего-то. Самый крупный из них подошел ко мне и зашипел. Я действовал инстинктивно. Зашипев в ответ, я увернулся от оскаленной пасти дейнониха и поднырнув ему под грудину, зацепил рогами опрокидывая на землю. Не зная как поступить дальше, собрался было прикончить животное, но тот в свою очередь перестал сопротивляться и подставил шею и живот для удара, показывая свое повиновение. Я отпустил его и дейноних сделал что-то вроде поклона в мою сторону, за которым последовали такие же поклоны и от других хищников. Сообразив, что теперь это моя стая, и я могу распоряжаться ею как захочу, я испытывал определенную трудность, абсолютно не зная как они общаются между собой, поэтому просто развернулся и побежал обратно к ферме Василько. Дейнонихы последовали за мной.

Решив использовать их в совместной охоте, я направил свою стаю в восточный лес, в котором по утверждению Василько, должны были прятаться бандиты, крадущие у землевладельца овец. Пробежав по полям Василько и слегка вытоптав его посевы, еще не успев углубиться внутрь леса, я напал на след. Он вел к пещере, что располагалась не далеко от основной дороги, скрытой растительностью, за холмом. Дейнонихы не выказывали особого удовольствия, по поводу предстоящей битвы с вооруженными людьми, которых чувствовали издалека, как и я, но ослушаться вожака стаи не посмели.

Бандитов, собравшихся по обыкновению у костра перед пещерой, было по двое на каждого моего бойца, по крайне мере тех, которых мы видели. Хищники рассредоточились так, чтобы атака была произведена разом со всех сторон, и мне даже не пришлось ломать голову над тем, как им это объяснить. Я оценил этот их навык, и решил накрепко запомнить это, если вдруг пойду когда-нибудь охотиться на этих животных. Вся стая ждала моей команды и я побежал. К удивлению они не бросились одновременно за мной. Думать по поводу того, почему они так поступили времени не было, и я вгрызался в одного бандита за другим. И только мгновение спустя, когда все внимание было сосредоточено на мне, когда некоторые из бандитов, придя в себя, начали выцеливать меня, мои дейнонихы атаковали с трех сторон, неся мгновенную смерть.

Решив, что дальше они смогут справиться сами, я ринулся в пещеру и тут же налетел на овцу, которая от страха забилась в яму и жалобно блеяла. Осмотрев ответвления пещеры и никого не обнаружив, я бросился обратно к овце, страшась за то, что ее могут прирезать. Моя стая вбежала в пещеру вслед за мной и недоуменно взирала на то, как я закрывая своим телом овцу шипел на них, не давая убить ее. Решив наконец, что эту добычу я выбрал для себя, дейнонихи побежали к выходу пировать тем, на что я не зарился.

Выйдя на открытую местность, я обнаружил, что одна особь из моей стаи серьезно ранена. Какой-то бандит нанес перед собственной смертью удачный удар, который раздробил нижнюю челюсть дейнониха. Животное страдало. Вылечить его никто не мог, а без челюсти оно было обречено на голодную смерть. Бывший вожак стаи выжидательно смотрел на меня, а когда я просто отвернулся от него, он подошел к раненому зверю и перегрыз тому горло. Остальные никак не отреагировали. Нравы у дейнонихов жестокие, но скорее всего он просто пожалел собрата, оборвав его мучения так быстро. Я, пожалуй, этого бы сделать не смог.

Ночь, какой бы длинной она не казалась, все же достигла средины своего правления, и мне нужно было торопиться. Для начала я попытался просто уйти от стаи, но те, даже не доев, пошли за мной. Тогда я наугад вернул поклон бывшему вожаку стаи, и оказалось, что не промахнулся. Он, радостно рыкнул, и повел стаю назад к месту битвы пировать. Я, в свою очередь, смог насладиться одиночеством и скоростью бега, несясь назад к тому месту, где повстречался со стаей.

Разыскав оборванный след тяжелой повозки я двинулся по нему, и пройдя, через лес, вышел на дорогу чуть левее того места, где у меня состоялась битва с гоблинами в пещере, когда я помогал капитану пиратов откапывать свои сокровища.

Недалеко от развилки дорог стоял брошенный лагерь, но мое обоняние рассказало мне, что в лагере находиться человек, а затем и зрение это подтвердило. Человек этот не относился к бандитам, скорее был охотником. Бандиты проходили недалеко от него, и если бы я был человеком, то мог бы расспросить, но сейчас это мне не требовалось. Вместо этого передо мной стояла задача проскользнуть мимо незаметно, и не причинив охотнику вреда.

Осторожно, крадучись, отгораживаясь от охотника шатрами, я шел к краю обрыва, куда меня вел след. Но охотник каким-то невероятным образом почувствовал меня. Сорвав из-за спины арбалет и натянув болт, он шел прямо ко мне, пытаясь увидеть, что за животное забрело к нему в гости. Во мне боролось два чувства. С одной стороны, совсем не хотелось его убивать, а с другой – готов был разорвать его в клочья за то, что он до сих пор не забился в нору от страха.

Решил пойти на хитрость. Издав шипение, резко перебежал за другое строение, надеясь на то, что охотник разрядит арбалет в промелькнувшую тень, но тот не попался на уловку. Теперь ситуация стала опасной для меня, и мне ничего не оставалась как атаковать. Охотник попался опытный. Несмотря на то, что двигался я резко и при его выстреле сместился в сторону, он все равно попал. Болт застрял меж пластин в районе бедра и мешал двигаться. Я упал и покатился на охотника. Тот попытался уйти в сторону, но мне удалось зацепить его хвостом и свалить на землю. Он поздно потянулся за мечом, но я уже возвышаясь над ним, наступил ему на руку. Пелена ярости окутала меня, я собирал всю свою волю в кулак, чтобы не разорвать наглеца на месте. Охотник в ужасе взирал на то, как я сойдя с его руки и отшвырнув подальше меч, потянулся зубастой мордой к его лицу. Секунд пять посмотрев в упор в его глаза, я мотнул головой в сторону болта, что застрял у меня сбоку. Аккуратно повернувшись к нему боком я ждал, когда до него дойдет то, о чем я его прошу. Наконец, все еще не веря в свое спасение, охотник поднялся, ухватился за болт и рванул его на себя. Я взвыл так, что бедолага осел на землю. Обождав пока свернется кровь, пошел обратно к обрыву, но уловил взгляд охотника, который с надеждой бросил его на лук со стрелами. Оскалившись, я подошел к его снаряжению и перегрыз пополам, чтобы лишний раз не вводить в искушение. Затем, подобрав зубами арбалет, зашвырнул его высоко на дерево. Охотник взирал на это с невыразимым изумлением, которое перекрыло весь пережитый им ужас. Так появился свидетель ночных событий. Байки теперь пойдут по всей Равии. По-видимому, посыльные сотника не совсем расстарались выполнить приказ.

Спуск с обрыва был совсем не покатым. Дорога естественным образом трансформировалась в своеобразную лестницу идущую из стороны в сторону, и по ней легко можно было бы поднять нелегкий груз. Только эта лестница была создана не людьми. Природа сама вылепила ее. К тому же вряд ли кому-нибудь из людей пришло бы в голову прокладывать путь в лесистую, заболоченную низину, кишащую разными тварями.

Спустившись в низину, я почувствовал ранее не известное мне ощущение – присутствие смерти. Если бы у меня были волосы, то они, верно, встали бы дыбом. Опасность шла со стороны, в которой находилось селение Орислава. Бандиты же шли в противоположную сторону, дальше в низину. Я решил оставить пока эту загадку, тем более что мои временные инстинкты животного всеми силами боролись с моим любопытством по этому поводу.

Пробираясь среди деревьев и распугивая карабусов, волков и шершней, я приметил огонек. Лагерь бандитов расположился у самого основания скалы и сверху закрывался массивным скальным козырьком, на котором густо росли сосны. Сверху их абсолютно невозможно было увидеть, а дым от костра рассеивался по нижней поверхности козырька, ничем не выдавая присутствие гостей. Обосновались бандиты широко. Я насчитал пять шатров. Соответственно их численность должна была быть где-то в районе двадцати пяти человек. Часовой был один, да и тот дремал. Для ратника царской армии это была непростительная ошибка, после которой провинившегося казнили бы. Что же, в данном случае наказание было аналогичным. Рисковать и устраивать открытый бой я не стал. Крадучись я приблизился к горе-охраннику и отправил его досыпать в пределы забвения. Затем, я по порядку заходил в шатры и методично убивал одного сонного за другим. Единственное, что успевал увидеть перед смертью тот, кому не посчастливилось вовремя проснуться, это приближающиеся зубы и когти ужасного ящера. И только в последнем шатре, уступив дикому побуждению, я взревел, будя бандитов, и устроил себе развлечение: позволял бандитам бежать, а затем догонял и калечил, но так, чтобы жертвы оставались живыми. Наблюдал за их попытками добраться до оружия, и в последний момент обрывал их надежды.

В предрассветной тишине, когда оборвался последний крик моей жертвы, я обнаружил, что стою один среди трупов в бывшем лагере бандитов, весь покрытый кровью, дышащий силой и мощью и упивающийся своей свирепостью и жестокостью. Я испугался. Неужели я превращаюсь в животное? Пусть и сильное, жизнеспособное, но животное? Путислав ведь ничего не рассказывал о том, как обернуться назад в человека!

Судя по изменившемуся окрасу неба, солнце уже начало свою ежедневную работу по освещению мира, но сюда ему было не проникнуть. Я напрягся, создав неимоверное усилие мысли вернуться в прежние формы. Когда, как мне показалось, голова должна была взорваться, хрустнул позвонок в шее и процесс обратной трансформации начался. Принимать меньшие формы оказалось практически безболезненным, и только в конце превращения меня скрутило, и я рухнул на землю. Валяясь на земле, я радовался как ребенок, что мне удалось обрести себя обратно. Радость портили только разводы чужой крови и странной слизи по всему телу.

Поднявшись и покачиваясь от усталости, я пошел в шатер, для того чтобы очистить тело с помощью какой-нибудь ткани. Превозмогая отвращение, вытирал отвратную слизь тряпьем разбойников и только когда первый шок прошел, кровь остыла, и я начал мерзнуть, понял, что на мне совсем нет одежды. Одежду бандитов одевать было опасно, потому что могли свои же и прикончить. Производя ревизию в поисках подходящего тряпья и аккуратно складируя трупы в угол, я наткнулся на два пергаментных письма с весьма интересным содержанием. В первом, которое было найдено под камнем в простеньком шатре, было письмо к Казарину от Милавы. В нем говорилось, что как бы они не любили друг-друга им придется расстаться, потому что бандиты уводят ее в неизвестную часть острова, где они будут разлучены навсегда, и прочая сентиментальная чушь. А вот второе письмо, найденное в большом шатре командующего шайкой бандитов, повествовало об отказе торговца Мазыря продолжать продажи оружия. Из письма следовало что это стало для него опасным, в связи с включением в расследование не только стражей, но и магов Воды. Улика была найдена! Теперь этот Мазырь, кем бы он ни был, ответит по всей строгости закона!

Соорудив себе набедренную повязку, намотав вокруг пояса кусок ткани, я возвращался на мост с целью найти каменные таблички. Ведь они стоили целое состояние, по утверждению недавнего знакомого, хмурого мужика с сумасшедшим ударом. Взобравшись на гору, я очутился у заброшенного лагеря с одним охотником, которого вскоре обнаружил на том дереве, куда зашвырнул арбалет.

– Эй! – позвал я, – Здорова! Что ты там делаешь?

– Быстро уходи от сюда! – заорал он мне в ответ, – Здесь в округе бродит очень опасный зверь! Почему ты бродишь без оружия, да еще и в чем мать родила?

– Не волнуйся! – рассмеялся я, – Скорее всего зверь ушел, иначе уже напал бы на меня. А ты это залез так высоко от безмерной храбрости?

– Я сейчас спущусь и надеру тебе задницу, остряк! – пообещал он.

– Спускайся. Только не сердись. Я пошутил.

– Поосторожнее с шутками, сопляк! – продолжал негодовать охотник.

Он спустился с дерева, ежесекундно озираясь по сторонам, и успокоившись моей невозмутимостью сказал:

– Я редко так пугаюсь чего-то, но это был не простой зверь. У меня до сих пор мурашки по коже от воспоминаний.

– Так что это за зверь был такой? – наигранно полюбопытствовал я.

– Карнозавр!

– В этом лесу? Ты наверное шутишь? Впрочем, зверь не такой уж и не обычный.

– Да, верно. В рудниковой колонии их много, но этот был через чур умный что ли. Меня зовут Далдар, и это имя кое-что значит в гильдии охотников. Я очень хороший стрелок и даже в сегодняшней схватке не промахнулся, хотя зверь и пытался обмануть меня. Такое поведение обычно не присуще животным. Но я подстрелил его! Да вот беда, свой отличный арбалет я потерял высоко в горах, где охотился на редкий вид гигантских красных крыс. Пробивной силы малого арбалета не хватило, чтобы свалить зверя и…

Он запнулся.

– Ну-ну! Что дальше то? – приободрил его я.

– Ничего. – он сник, – Он меня не тронул. Пошел, переломал все мои стрелы и лук, выбросил меч, и даже на этом арбалете испортил спусковой механизм. Я за ним на дерево и лез. А теперь мне нечем зарабатывать на жизнь. Даже дичь подстрелить нечем, камнем разве что подбить, да силками.

– Действительно странно! Ха-ха-ха! – рассмеялся я, – Думаю, ты показался ему не съедобным.

– Очень сомнительно. – покачал головой охотник.

– А по поводу твоего арбалета… – сказал я, чувствуя свою вину перед охотником, – Если буду проходить в горах, попробую отыскать тебе его.

Далдар подозрительно уставился на меня:

– Да кто ты такой? Появился ниоткуда. Я же видел, что тебя не было ни на одной из четырех дорог. Кроме того, ранен в ногу, голый, да еще и слишком самоуверенный! Уж, не из низины ли ты пришел? А если так, почему тебя зверье не трогает?

Я напрягся:

– Скажем так. Зверей я люблю и они меня не трогают.

– Ладно, не мое дело. – остыл наблюдательный охотник, – Если действительно будешь там, ищи развалины в виде каменных столбов, поставленных кругом алтаря. Только будь осторожен. Я туда добрался ночью и на меня напали какие-то существа, которых стрелы не берут.

Попрощавшись с охотником, спустя пол часа достиг моста. На мосту в беспорядке валялись трупы, над которыми уже роились мухи, а со стороны земли подбирались жуки и черви. Обыскав тела, я нашел три каменные таблички. Довольный успехом, побежал в таверну «Четыре пути», рядом с которой расположился хмурый искатель приключений. Солнце уже поднялось достаточно высоко, но роса на траве еще не высохла, и идти по ней было, будто шагаешь по реке.

– А это ты! – приветствовал меня мужик, – Снова бродишь тут без толку. Только на этот раз еще и голый?

– Вот держи! – отдал я ему таблички.

– Не ожидал! – просиял он, – Теперь все мои затраты с лихвой окупятся! Ты молодец! Знаешь, я сейчас пойду, пожалуй, в таверну выпить за твое здоровье, а потом пойду к себе в свою берлогу. Ты давай приходи в гости, ведь за мной должок. Если хочешь, пойдем со мной отпразднуем.

– Нет, спасибо! – ответил я, – Я лучше попозже к тебе зайду.

– Как угодно. – ответил он и отправился праздновать, а я опять вернулся на мост. Можно было бы пройти и под мостом, но дорога получалась длиннее. Дойдя до места побоища, отметил, что помимо меня по этому пути еще никто не проходил. Все вещи бандитов оставались нетронутыми. Решив присмотреть себе чего-нибудь, вдруг увидел обглоданную кость ноги одного из бандитов, и воспоминания нахлынули на меня водопадом. Я вспомнил, как поедал мясо, и мне стало дурно. Покачиваясь на ногах, вдруг ставших слабыми, побежал прочь надеясь, что мой желудок не успел переварить человеческое мясо.

На землях Василько, я был встречен очень радушно. Крестьяне выполняли свою работу на полях, а Василько, распорядившись накрыть стол, ждал, когда я утолю свой голод, чтобы приступить к расспросам. Запив простой хлеб молоком, и в очередной раз отметив про себя, что иногда нет ничего вкуснее самой простой еды, я предвосхищая вопросы сказал:

– Твоя проблема с бандитами решена. Больше никто не будет воровать твоих овец. Как мы и думали, их логово было в восточном лесу, недалеко от твоей земли. Если ты поторопишься, то вероятно даже сможешь найти там одну овцу, если ее хищники не съели.

– Спасибо! Ты настоящий страж! – похвалил меня Василько просияв, – Что ты хочешь в замен?

– В замен? Да ничего. Главное чтобы у тебя все хорошо было.

– Ты не простой страж… Побольше бы таких людей как ты! Еще раз спасибо! А почему ты почти голый? Возьмешь одежку? Хоть плохенькую, но все же.

– Да, от одежды не откажусь.

– Ты не знаешь, прошла ли какая-то операция, которую вы, стражники, готовили? – вновь вспомнил про свои хлопоты и заботы земледелец, – А то мне боязно за своих рабочих, хоть солнце уже и встало.

Солнце уже действительно поднялось высоко и мне надо было торопиться:

– Все уже в норме. – ответил я, встав из-за стола, – Спасибо за пищу. Извини, объяснять некогда. Мне надо спешить.

– Что ж, удачи тебе!

Переодевшись наскоро и переложив в карманы письма, я побежал в город. Ворота уже были открыты и у стражников при виде меня вытянулись челюсти. Не ожидали что я вернусь обратно!

Не отвечая на вопросы и не останавливаясь, я прямиком отправился к сотнику Бериму, и застал его в компании Водяна и Вацлава. Они ожесточенно о чем-то спорили, но когда увидели меня, тут же замолкли. Я понял, что речь шла обо мне.

– Приветствую вас! – поздоровался я. – Разрешите доложить?

На утвердительный кивок головы я продолжил:

– Бандитские засады обнаружены и уничтожены в следующих местах: на мосту, возле земли Василько в восточном лесу; недалеко от города рядом с восточными воротами; в заброшенной крепости рядом с землей Орислава; у подъема на плато, откуда идет дорога в рудниковую колонию; и в низине, что начинается за обрывом метрах в пятистах от корчмы «Четыре пути». Считаю, что основные группировки бандитов ликвидированы. Кроме того, найдены неоспоримые улики на поставщика оружия бандитам – письмо с его личной подписью и печатью.

Сотник Берим развернул письмо и его глаза округлились.

– Что? Кто это? Говори! – воскликнул Водян.

– Это Мазыря… Даже подумать тяжело что такой уважаемый в городе купец, занимается такими делами.

– По мне так все-равно. – ответил на это Вацлав. – Преступил закон – так это его проблема. Прикажете готовить эшафот?

– Нет, пока. Это решит князь Честа. Для начала посади этого мерзавца за решетку.

– Ты отлично потрудился! – похвалил меня Водян, – Честно говоря, у всех у нас были сомнения… да что там, никто не верил что ты справишься. Как ты это сделал?

– Я хочу чтобы эта тайна осталась у меня. – ответил я.

– А если я прикажу тебе рассказать? – принялся за меня сотник.

– Тогда вы услышите неправду. – спокойно ответил я.

– Ну ты понимаешь, что прежде чем доложить князю Честа, я обязан проверить твои слова? – сказал Берим.

– Да.

– Вацлав, отправь по пять стражников в те места, о которых рассказал нам наш ратник, с проверкой. И пусть они поторопятся.

Пока Вацлав отдавал распоряжения, Водян отвел меня в сторону и сказал:

– Сегодня вечером, когда ты решишь все свои дела, приходи в таверну «Четыре пути». Там соберутся некоторые члены «Ордена Гилеана», которые примут тебя в наше сообщество.

Сказав это, Водян попрощался с нами и покинул казармы. Я почувствовал, что так сильно устал, что радость от достигнутой цели прошла как-то незаметно, а тут еще и Вацлав накинулся на меня:

– Ты, почему в такой одежде? Ты позоришь королевскую армию! Ты кто? Чучело набитое, или ратник? Быстро шуруй к себе в казарму, приводи себя в порядок и ко мне на плац! Я покажу тебе, как быть оборванцем!

– Полно Вацлав! – смилостивился сотник, – Ты что не видишь что ему требуется отдых? Он же всю ночь бегал.

– Да мы раньше по трое суток не спали, не ели и по уши в крови бились! – начал ворчать Вацлав, – А эти, гляньте, неженки! Как из них сделать стоящих бойцов?

Настаивать он не стал и поэтому я мысленно благодаря сотника. Получив разрешение, отправился в казармы отсыпаться. На дворе еще был день, но в казарме я оказался не один. На соседней койке обнаружил стонущего Первина, который лежал на животе.

– Как дела? – спросил я его.

– Отлично! – отозвался он, – Безумно рад тебя видеть! Я уже знаю, что это ты спас мою шкуру. Так что я перед тобою в долгу.

– Не стоит. – ответил я с наслаждением вытянувшись на кровати, – Ты лучше скажи, чего ты назад в город поперся, раз до этого ушел в самоволку? Ты разве не знал, что тебя казнить могут?

– Знал. – смутился он, – Вот только меня потом совесть замучила. Ты же показал, каким надо быть ратнику, да еще и всю дорогу твердил об этом. А я же мундир получил и так его позорил. Вот и…

– Ну ты и дурак! – рассмеялся я, – Здорово тебя вознаградили за храбрость?

– Ты про спину? – в ответ улыбнулся он, – Да это пройдет. А вот пятна в душе так легко не проходят. Кроме того, мне при всем народе объявили благодарственную, за помощь и установление добрососедских отношений с землевладельцами!

– А потом, значит, высекли при всех?

– Ну да, в назидание другим, за покидание части без разрешения. Это конечно было не столь приятно.

– Ладно, тебе отдыхать надо, а я дико хочу спать. Разбудишь меня в полдень?

– Без проблем! А ты потом расскажешь мне о своих приключениях? А то тут такие слухи про тебя ходят!

Первин ответа не дождался, ибо я, завалившись на постель, мгновенно провалился в пустоту.

Но в полдень с постели меня поднял зычный голос Вацлава:

– Подъем! Тебя ждет сотник! А ты, Первин, отправляйся на тренировку, хватит прохлаждаться!

Одевшись в свою форму, я вышел на плац поздороваться с остальными стражами. Принимая поздравления, я отметил, что многие с подозрением смотрят на меня. Нашлись и такие, которые шарахались в сторону. Ухмыляясь как можно более зловеще, чем нагнал на суеверных стражей еще больше страху, я отправился к Бериму.

– Входи-входи! – сегодня сотник был особенно доволен, – Стражи уже проверили все места о которых ты говорил. Молодец! Блестяще! Не знаю, был ли ты один, или еще с кем-то, мне это не интересно. Ты заслуживаешь награды!

Он вручил мне пятьсот золотых монет, и протянул письмо:

– Это разрешение на аудиенцию к князю Честа. Ты же этого так долго ждал?

Поблагодарив сотника и отказавшись от выражения благодарственной мне при всем населении города, я чуть ли не подскакивая, устремился в верхнюю часть города. Кметы, стоявшие на охране без лишних вопросов пропустили меня.

Верхний квартал, начиная от ступеней, по которым входишь в него, заканчивая последним камушком, кричал о роскоши и богатстве людей, имевших счастье жить в нем. Если ранее, во дворце Бойдана, я видел шик, но выражавшийся в основном в доспехах, оружии и яствах, то здесь он был изысканный, утонченный, практически во всем. Я шел, открыв рот, как последний дурак.

Вот Казимир наверняка тоже мог себе такое позволить. Так нет же, живет в мрачной башне с минимумом удобств. Или маги Огня. Нет, они конечно живут тоже не плохо, но все равно излишеств себе не позволяют. Кого я еще знал из сильных мира сего? Генерал Тверд? Он вообще живет в походных условиях.

Так, размышляя и заглядываясь на роскошных женщин, я воткнулся в металлических доспехи кмета.

– Тебе все-таки удалось пройти сюда?! – не поверил Ратмир.

– Да, я иду к князю Честа. – ответил я, не ожидая встретить кмета вот так внезапно перед носом.

– Я не могу остановить тебя, но предупреждаю! Если ты будешь нести чушь о драконах, либо приставать со своими историями к уважаемым горожанам, то вылетишь от сюда гораздо быстрее, чем поднялся по этим ступеням.

– Да-да. Где я могу найти князя Честа? – немного начал раздражаться я.

– В самом большом доме городского управляющего, если раскроешь глаза, и не будешь тыкаться во все углы как слепой щенок.

Ратмир отошел в сторону. Дом управляющего находился прямо передо мною. Обогнув огромную статую кмета с мечем у основания которого бил фонтан, я подошел ко входу, где меня опять остановили. Внимательно ознакомившись с разрешительным письмом, стражи убрали мечи, и я прошел во внутрь.

Миновав две комнаты и лестницу, ведущую на второй этаж, я попал в просторный зал, где у камина стояли два грузных человека в тяжелых доспехах. Они рассматривали карту, что была развернута на большом столе из красного дерева и делали какие-то пометки. Когда они повернулись ко мне, тот что был ростом повыше, а лицом светлее молвил:

– Я многое слышал о тебе. Я князь Честа. Кмет царя и главнокомандующий в этих землях. У меня очень мало времени. Говори, с чем пришел.

– У меня к вам два обращения. – принял установленные правила, – Первое – в рудниковой колонии появились чудовища, и они готовят нападение на Тексис, а затем и на всю Славию.

– Что за бред! У меня нет никаких сведений о чудовищах! Впрочем…

– Что? – ухватился я за секундное сомнение главнокомандующего.

– Амры отрезали единственный проход в долину рудников, и еще ни одна экспедиция не вернулась назад. Из долины от Галана давно не поступало никаких вестей. Но чтобы такое?

– Я не вру. – просто ответил я.

– И ты думаешь, что я вот так просто поверю тебе?

Князь недвусмысленно положил руку на рукоять меча и одарил меня тяжелым взглядом. Что-то подобное я уже проходил в Красном лагере.

– Вопрос не в том, чтобы поверить, – подбирая слова все же довольно нагло ответил я, – а в том, что будет, если вы не поверите мне, а сказанное мною окажется правдой? Сможете ли вы это себе позволить?

– Мне говорили, что ты дерзок. – с расстановкой, но одобрительно улыбаясь заметил князь Честа, – Ладно. Какое второе обращение?

– Я пришел забрать у вас око Элиона. – произнес я понимая, что услышать это ему будет тяжелей всего.

– Что!!? – вскричал он, не поверив своим ушам, а второй кмет подошел ближе.

– Я пришел забрать у вас око Элиона. – спокойно повторил я.

Князь Честа надолго замолчал, а когда он ответил, все мои сомнения по поводу того, что глаз Элиона забрать будет просто, обрели реальность.