Текст книги "Восток – дело близкое. Иерусалим – святое"

Разработанная израильским командованием операция преследовала две основные цели: во-первых, в кратчайший срок достигнуть Суэцкого канала и, создав угрозу свободному судоходству, дать повод Англии и Франции для военного вмешательства; во-вторых, овладев южной частью Синайского полуострова, островами Тиран и Синнафир, установить контроль над Акабским и Суэцким заливами. Операцию намечалось осуществить в течение семи-восьми суток. Для нападения на Египет была создана крупная группировка в составе десяти бригад (около 100 тысяч человек), 200 танков, около 600 орудий и минометов, 150 самолетов и 20 кораблей.

Однако израильскому командованию приходилось учитывать значительно возросшую боеспособность вооруженных сил Египта. В соответствии с подписанными в 1955 году соглашениями с СССР, Чехословакией и Польшей Египет получил значительную военную помощь. И хотя египетские вооруженные силы находились еще в стадии реорганизации, а поступившая военная техника не была полностью освоена, Израиль при таком соотношении сил и с учетом возможности получения Египтом военной поддержки от других арабских государств не мог решиться на самостоятельное развязывание войны.

«Если бы не англо-французские действия, – откровенно признавался позднее Моше Даян, – Израиль вряд ли начал бы военную кампанию, а если бы решился на нее, то она в военном и политическом отношениях носила бы совершенно иной характер».

Главная задача Тель-Авива состояла в создании повода для вовлечения Англии и Франции в войну и разгроме египетских войск на Синае. Англо-французским войскам надлежало захватить зону Суэцкого канала и Каир. Поскольку в результате открытой кампании угроз и шантажа против Египта и длительных военных приготовлений намерения Англии и Франции стали известны мировой общественности, особое значение придавалось сохранению в полной тайне готовящегося нападения со стороны Израиля. И это организаторам «тройственной агрессии» удалось.

5 ноября, в разгар Суэцкого кризиса, министр иностранных дел СССР Д.Т. Шепилов направил в Совет Безопасности ООН телеграмму с требованием немедленного его созыва для принятия срочных мер по пресечению развязанной против Египта агрессии. А в ночь на 6 ноября от имени советского правительства были отправлены послания идентичного содержания Идену, Ги Молле и Бен-Гуриону. В нем выражалась «решимость применения силы сокрушить агрессоров и восстановить мир на Востоке». На Западе это послание не случайно потом было расценено как «первый ядерный ультиматум» ему со стороны Москвы. Он и в самом деле отрезвляюще подействовал не только на «мушкетеров», но и на Вашингтон, заставив его более решительно от них отмежеваться.

«Это было звездным часом для советской политики и личным триумфом Никиты Хрущева», – так характеризует А.М. Васильев в своей книге «Россия на Ближнем и Среднем Востоке» эффект, произведенный этим ультиматумом. – Это спасло режим Насера и решило судьбу Суэцкого кризиса». На вопрос нашего коллеги, заданный в личной беседе с тогдашним министром иностранных дел Шепиловым, не мог ли ультиматум повлечь за собой непредсказуемую реакцию со стороны Запада, тот ответил: «Тогда это было невозможно, в основном именно из-за американской позиции. У Англии кишка была тонка, а США из-за них начинать войну не хотели. У Вашингтона не было веских и серьезных оснований, чтобы идти тогда на военный конфликт».

Моторизованные подразделения израильской воздушно-десантной бригады, усиленные танковым батальоном, вечером 29 октября 1956 года пересекли египетскую границу в южной части Синайского полуострова. Одновременно много восточнее перевала Митла был выброшен воздушный десант, который завязал бой с оборонявшим этот перевал египетским батальоном. С наступлением темноты в район высадки израильского десанта французские транспортные самолеты начали доставлять военную технику, боеприпасы, горючее, продовольствие и… питьевую воду. Ведь маршрут агрессоров проходил через всю Синайскую пустыню, где на источники воды не приходилось рассчитывать.

На главном направлении две израильские пехотные бригады, встретив сопротивление египетских войск, были вынуждены остановиться. На приморском направлении, в районах Газа, Рафах, наступление израильских войск было вообще остановлено. Действия наземных войск поддерживались самолетами, управляемыми не только израильскими, но и французскими летчиками. За день до начала операции «Очищение» в Израиль через английскую базу на Кипре было переброшено шестьдесят французских реактивных истребителей с французскими экипажами, а к египетским берегам уже двигались английские и французские эскадры. По существу, операция «Мушкетер» началась до предъявления англо-французского ультиматума Египту и даже раньше израильского вторжения на Синай.

Однако политическое и военное обеспечение союзниками израильской армии проходило далеко не гладко. Предполагалось, что на следующий день после израильского вторжения правительства Англии и Франции предъявят Египту и Израилю ультиматум. В нем должны были содержаться требования к обеим сторонам прекратить в течение двенадцати часов военные действия и отвести свои вооруженные силы на десять миль от Суэцкого канала, не препятствуя английским и французским войскам занять ключевые позиции в зоне канала – в Порт-Саиде, Исмаилии и Суэце. В случае отклонения египетским правительством этого ультиматума Англия и Франция планировали осуществить вооруженную интервенцию, ссылаясь на условия англо-египетского договора 1954 года. Таким образом, все должно было выглядеть вполне «благородно»: англо-французская коалиция выступает не в роли пособников Израиля, а беспристрастного посредника, действующего во имя «пресечения агрессии» и «в интересах восстановления мира».

Однако вышла заминка. Энтони Иден, ознакомив членов своего кабинета и представителей оппозиции с текстом ультиматума, столкнулся не только с колебаниями, но и возражениями ряда своих коллег, не говоря уже о лидерах лейбористов. Во-первых, Идену резонно возразили, что ссылки на англо-египетский договор 1954 года выглядят несостоятельными, поскольку в нем специально оговаривалось, что действие статьи, разрешающей Англии в случае войны вновь оккупировать зону канала, не распространяется на арабо-израильский конфликт. Во-вторых, Идену напомнили, что предъявление подобного ультиматума противоречит Тройственной декларации 1950 года и обязательствам Англии в рамках Британского содружества, так как это решение принималось без предварительной консультации с США и другими союзниками. В-третьих, это противоречит Уставу ООН, ибо такой шаг, равнозначный объявлению войны, предпринят в тот момент, когда Совет Безопасности ООН, собравшийся на Чрезвычайное заседание в связи с израильским нападением, еще не принял никакого решения.

Однако английских и французских руководителей остановить было уже нельзя. 30 октября заместитель министра иностранных дел Киркпатрик в присутствии французского министра иностранных дел Пино принял одного за другим египетского и израильского послов и зачитал им текст ультиматума. Составители документа и сами, очевидно, не верили в реальность выполнения своих требований. Позабыв об элементарной логике, они даже не постарались свести концы с концами. В обоих текстах значилось требование об отводе войск на десять миль к востоку от канала. Но к тому времени израильтяне вообще не вышли к каналу, а египетские войска находились на западном берегу и, следовательно, могли отступать только на запад, а не на восток.

Разумеется, Египет отклонил этот ультиматум, а израильтяне восприняли его как благословение на быстрейшее продвижение к каналу. Иден же, хотя и призывал своих коллег по кабинету к твердости и решительности, сам, как пишет Т. Робертсон, «производил впечатление как мошенника, так и дурака, который сгибается под тяжестью, которую сам на себя взвалил».

Но процесс уже пошел, и 31 октября истек срок ультиматума. Теперь очередь военных была вступать в дело. Дальнейшие события диктовала логика войны. Однако, как признал десять лет спустя командующий французским экспедиционным корпусом генерал Бофр, военная операция «трех мушкетеров» не могла быть удачной, поскольку проходила в неблагоприятной политической обстановке. Генерал Бофр не раскрыл до конца смысл главной ошибки. А она состояла в том, что агрессоры недооценили прочность революционного режима, возглавляемого Насером, силу международной солидарности с Египтом, особенно твердую позицию, занятую Советским Союзом, и поддержку, которую оказали арабские страны жертве агрессии. Главная цель – свержение прогрессивного режима Насера, которую ставили перед собой агрессоры, – не была достигнута. В результате не оправдались расчеты ни Лондона, ни Парижа, ни Вашингтона, ни Тель-Авива.

Участники и организаторы суэцкой кампании надеялись на то, что первые разрывы бомб, сброшенных на египетские города, послужат сигналом для выступления реакционных сил в Египте. Те, кто готовил нападение, рассчитывали не только на активную поддержку империализма и сионизма, но и арабской реакции, чего тогда не произошло. Начав вечером 31 октября военную операцию против Египта, англо-французское командование решило ограничиться вначале лишь воздушными налетами на египетские города и военные объекты. В первые три дня английские и французские самолеты подвергли бомбардировке Порт-Саид, Каир и другие города. Были совершены налеты на аэродромы и военные объекты страны. В результате египетские ВВС потеряли до ста сорока боевых самолетов, что позволило западной авиации завоевать господство в воздухе и обеспечить беспрепятственную высадку воздушных и морских десантов. 3 и 4 ноября ВВС союзников неоднократно совершали налеты не только на военные объекты, но и на жилые кварталы. Была выведена из строя радиостанция «Голос арабов» в Каире, разрушено здание телеграфа в Александрии. Большие разрушения были причинены таким густонаселенным городам, как Суэц, Исмаилия, но особенно Порт-Саид. В Суэцком заливе английский крейсер потопил египетский фрегат. Движение по Суэцкому каналу прервалось. В итоге нормальное судоходство, о котором якобы так пеклись Англия и Франция, оказалось нарушенным не египетским правительством, а действиями интервентов. Более того, ущерб был нанесен судоходству и в сопредельных с Суэцким каналом районах, поскольку командование военно-морских сил Англии и Франции объявило определенные зоны в восточной части Средиземного моря и северной части Красного моря закрытыми для торгового судоходства.

– На египетские города сбрасывались не только бомбы, но и тысячи листовок с призывами свергнуть правительство Насера, – рассказывала мне египетская писательница Латыфа аз-Заят. – День и ночь радиостанции вели целенаправленные передачи с Кипра с обращениями к населению восстать против «тирана Насера».

В своих мемуарах сам Иден признает, что в Каире не нашлось тех «внутренних противников» режима, которые могли бы устранить Насера. Даже те «внутренние враги», на которых рассчитывали агрессоры, позднее констатировали, что никогда Насер не был так популярен, как в дни Суэцкого кризиса.

Почти все независимые арабские страны порвали дипломатические отношения с Англией и Францией. В Сирии был взорван нефтепровод иностранной компании «Ирак петролеум компани», началось формирование народного ополчения. Саудовская Аравия остановила перекачку нефти на английские танкеры и нефтеперерабатывающий завод в Бахрейне. Иордания запретила Англии использовать военные базы на своей территории и вместе с Сирией объявила готовность оказать Египту непосредственную поддержку в соответствии с военным соглашением о создании объединенного командования, заключенным с Каиром в октябре 1956 года. Во многих арабских странах проходили антиимпериалистические демонстрации. В Ираке правительство Нури Саида, напуганное размахом антианглийских выступлений, вынуждено было, разорвав дипломатические отношения с Францией, не только публично осудить участие Великобритании в «тройственной агрессии», но и временно отказаться от сотрудничества с ней в рамках Багдадского пакта.

Против проводимой Англией политики выступили многие страны – члены Британского Содружества. Индия, Пакистан и Цейлон подписали совместное заявление об осуждении англофранцузской агрессии против Египта, а Индия даже пригрозила выходом из Содружества. В самой Англии против войны выступила лейбористская оппозиция, состоялись массовые митинги и антиправительственные демонстрации. Интервенцию осудило общественное мнение всего мира. Даже представитель США вынужден был в Совете Безопасности внести предложение об осуждении агрессии, прекращении огня и об отводе израильских войск на линию перемирия. За выдвинутую им резолюцию, которая призывала воздержаться от применения силы или угрозы применения силы, проголосовали все, кроме Англии и Франции, которые применили право вето. Примечательно, что, если в 1946 году Советский Союз впервые использовал это право с целью ускорить вывод иностранных войск из Сирии и Ливана, то Англия и Франция применили его, чтобы помешать выводу израильских войск с оккупированной египетской территории. СССР и другие страны Восточного блока призвали Генеральную Ассамблею ООН осудить вооруженное нападение на Египет и потребовать от Англии, Франции и Израиля немедленного прекращения огня и отвода войск.

Между тем США оказали участникам суэцкой кампании немалую услугу, представив на сессии Генеральной Ассамблеи два многословных проекта резолюции. Советский представитель охарактеризовал их как попытку «утопить в бесплодной дискуссии по общим вопросам… главный вопрос – прекращение агрессии». Именно в тот момент, когда требовались быстрые и решительные меры по пресечению агрессии, американцы хотели навязать обсуждение… палестинской проблемы. Такая позиция США способствовала не урегулированию кризиса, а его дальнейшему углублению. Агрессия нарастала. Убедившись в тщетности попыток манипулирования Египтом с помощью бомбардировок и учитывая крайне неблагоприятную для себя обстановку на международной арене, Англия и Франция пустили в ход свои десантные силы.

Иден в своих мемуарах попытался оправдать эти действия чуть ли не стремлением подтолкнуть создание чрезвычайных сил ООН. На самом деле союзники решились на этот отчаянный шаг в расчете упредить любые возможные коллективные или односторонние действия по пресечению агрессии и попытаться как можно быстрее достичь главной ее цели – свержения правительства Насера, поставив таким образом мировое общественное мнение перед свершившимся фактом.

Утром 5 ноября 1956 года началась высадка десантных частей интервентов. Израильские войска, к тому времени приблизившись к восточному берегу Суэцкого канала, двинулись по побережью Суэцкого и Акабского заливов. У наступавших был значительный перевес в сухопутных, военно-воздушных и военно-морских силах. Объединенные англо-французские силы вторжения включали 65 тысяч человек, более 430 танков, 520 орудий и минометов. Против Египта они задействовали около 700 самолетов, 122 корабля, в том числе 6 авианосцев, 6 подводных лодок и 60 транспортных судов. Порядка 600 английских и 500 французских парашютистов были десантированы в западной и южной частях Порт-Саида. Египетские подразделения береговой охраны оказали противнику сопротивление, поддержанное артиллерийским огнем. Вооруженные жители города тоже принимали участие в боях. Утром следующего дня английский флот подверг бомбардировке египетские позиции, а затем был высажен морской десант. Французские войска захватили Порт-Фуад. К вечеру после ожесточенных боев были подавлены последние очаги сопротивления в Порт-Саиде. Иностранные войска намеревались 7 ноября овладеть Эль-Кантарой, 8-го взять Исмаилию и не позднее 12 ноября – Суэц. Но замысел остался неосуществленным.

Египтяне вовсю готовились к партизанской войне. Казавшаяся интервентам такой близкой победа обернулась для них поражением. Последствия ее в полной мере проявились не столько в те дни, сколько в последующие годы, и не только в Египте, но и за пределами арабского мира, в обширном регионе Азии и Африки.

До сих пор в арабских странах, да и на Западе хорошо помнят, какой резонанс произвела телеграмма, 5 ноября 1956 года направленная министром иностранных дел СССР в Совет Безопасности ООН. В ней содержалось требование немедленно прекратить военные действия и в трехдневный срок вывести все вторгшиеся на территорию Египта войска, а в случае его невыполнения – оказать Египту военную помощь со стороны всех членов ООН, прежде всего СССР и США. В тот же день советское правительство обратилось к президенту США с предложением совместно использовать с санкции ООН вооруженные силы для прекращения агрессии против Египта.

Инициатива Москвы, естественно, не встретила поддержки в Вашингтоне. Позднее шеф ЦРУ Аллен Даллес признал, что США были информированы о «тройственной агрессии», но не захотели ее предотвращать, ожидая, как развернутся последующие события. А события развернулись вовсе не так, как хотели участники антиегипетской коалиции. 5 ноября 1956 года правительство СССР направило послания главам правительств Англии, Франции и Израиля с предупреждением о «самых серьезных последствиях продолжения агрессии и готовности Советского Союза принять решительные меры для восстановления мира на Ближнем Востоке».

Ответные послания от премьер-министров Англии и Франции были получены 6 и 7 ноября 1956 года. В них сообщалось, что они отдали приказ своим войскам в Египте прекратить огонь в ночь на 7 ноября. В заявлении ТАСС, опубликованном 11 ноября 1956 года, Москва предупреждала, что «советские люди не останутся пассивными наблюдателями международного разбоя, если агрессоры не выведут свои войска с территории Египта».

Советское правительство 15 ноября 1956 года направило Англии, Франции и Израилю новые послания с настойчивым требованием немедленно вывести войска с египетской территории. И это возымело действие: иностранные войска покинули не только берега Суэцкого канала, но и весь Синайский полуостров. Подразделения англо-французских войск оставили зону Суэцкого канала в декабре 56-го года. В январе следующего года израильские войска ушли с Синая, а в марте – из сектора Газа.

Обе стороны понесли в этой войне значительные людские и материальные потери. Только в боевых действиях с израильскими агрессорами на Синае египетские войска потеряли около трех тысяч человек убитыми и ранеными. Но еще больше жертв было среди мирного населения египетских городов, подвергшихся бомбардировкам и обстрелу англо-французских интервентов. Многие кварталы Порт-Саида были полностью разрушены. «Порт-Саид, – говорил впоследствии Насер, – пожертвовав собой ради Египта и арабского мира, расстроил план империалистов, которые заявили, что они оккупируют Египет за двадцать четыре часа».

Войска тройственной коалиции, оккупировав почти весь Синайский полуостров и значительную часть прилегающей зоны, так и не смогли полностью осуществить военные цели – в течение недели овладеть всей зоной Суэцкого канала и Каиром. Их расчеты на молниеносную победу были сорваны.

Бывший госсекретарь США Генри Киссинджер (в 1956 году профессор Гарвардского университета) признал: «Суэцкий кризис показал, что Англия уже не способна к серьезным самостоятельным действиям. Она в известной степени сама себя ранила сильнее, чем когда-либо. После Суэца английская дипломатия во многом утратила прежнюю уверенность».

Эта военная кампания потрясла экономику Англии и Франции. Особенно дорого она обошлась Франции: ее валютные запасы почти иссякли, а инфляция и рост цен в стране приобрели невиданные масштабы. Что же касается Англии, то война поставила ее, по свидетельству Г. Макмиллана, бывшего в то время канцлером казначейства, «на грань банкротства». Она и обошлась ей по меньшей мере в двести пятьдесят миллионов фунтов стерлингов.

США, которые сочли для себя более выгодным отмежеваться от союзников, на деле оказывали им не только политическую, но и экономическую поддержку, снабжая их нефтью, а Лондону выдав заем в пятьсот миллионов долларов. Не случайно известный американский политический деятель Р. Мэрфи в порыве откровенности впоследствии упрекал Ги Молле за то, что Англия и Франция не продолжили войну до победного конца. «Я знаю своих соотечественников, – заявил он. – Эйзенхауэр и Даллес изменили бы свои позиции в случае успеха».

Как стало потом известно, ЦРУ по заданию Даллеса предприняло ряд попыток устранить Насера. Для этой цели в Египет были направлены три группы наемных убийц. Президент Насер знал или догадывался об этом, имея все основании в тот период и в последующем не доверять «бескорыстному посредничеству» США в урегулировании ближневосточного конфликта. Ему было известно, что и старые, и новые колонизаторы связывают свои планы в Египте с подрывной и заговорщической деятельностью внутренней реакции.

После суэцкого кризиса США сочли, что пришло время занять место прежних колониальных держав. В январе 1957 года группа из семидесяти американских конгрессменов потребовала «интернационализации» части территории Египта, граничащей с Израилем, и лишения Египта права управления Суэцким каналом. Это была попытка претворить план, выдвинутый Даллесом еще в период суэцкого кризиса. Одновременно ряд американских монополий во главе с «Чейз Манхэттен бэнк» предложил египетскому правительству передать Суэцкий канал в аренду. Американская дипломатия стремилась навязать ООН суэцкий вопрос, чтобы под видом интернационализации добиться установления над каналом контроля США.

Позиции иностранных монополий в экономике Египта были серьезно подорваны, что имело важнейшее значение для проведения независимой внешней политики. Одновременно началось осуществление первого пятилетнего плана развития промышленности. Большое место в нем занимал государственный сектор, предусматривалось проведение ряда социально-экономических мероприятий. В Египте и других арабских странах высоко оценили позицию Москвы во время суэцкого кризиса. Президент Насер в мае 1966 года, выступая на митинге в Порт-Саиде по случаю прибытия туда советской правительственной делегации, отметил, что «поддержка СССР вселила в египетских патриотов уверенность в победе над империализмом и помогла отразить “тройственную агрессию” в 1956 году». Селвин Ллойд вынужден был прямо признать: «Не может быть двух мнений: ясно для всех, что мы потерпели дипломатическое и политическое фиаско». К такому же выводу пришел двадцать лет спустя французский коллега Ллойда – Кристиан Пино, признавший, что «Суэц был ошибкой» и Англии, и Франции. Иначе говоря, «мушкетеры» просчитались.

…После беседы с писательницей Латыфой аз-Заят захотелось побывать на Суэце. На центральной площади Порт-Саида все еще стоял, словно застывшее напоминание о тех драматических событиях, чудом сохранившийся постамент от памятника Лессепса[2]2
  Фердинанд Мари де Лессепс (1809–1894) руководил в 1859–1869 гг. строительством Суэцкого канала, получив концессию от правителя Египта Мухаммеда Саида. В 1879–1889 гг. возглавлял акционерное общество по прорытию Панамского канала, которое скандально обанкротилось. – Ред.


[Закрыть], взорванного в день отплытия последних кораблей с английскими и французскими солдатами. Перед глазами невольно возникла сцена, ярко описанная в ее романе «Открытая дверь», переведенном нами на русский язык. С первой попытки взорвать памятник одному из главных строителей Суэцкого канала тогда не удалось: отлетела бронзовая голова, при второй – снесло всю его верхняя часть, но постамент так и остался стоять. Он как бы символизировал собой стратегию колониализма: оставаться навсегда.

Но должных выводов участники операции, похоже, не сделали. За свой провал в Египте Запад вскоре попытался взять реванш на другом фланге – к востоку от Суэца.