Текст книги "1941. На главном направлении"
Автор книги: Лев Лопуховский
Жанр: История, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 48 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
1941
На главном направлении
Моему отцу – командиру 120 гап РГК и его боевым товарищам, павшим в боях под Вязьмой в октябре 1941 года
ПОСВЯЩАЮ
Глава 1
Накануне войны
Красная армия перед Второй мировой войнойНесмотря на кардинальное сокращение армии после Гражданской войны, в военной среде наблюдался небывалый расцвет военно-научной мысли. Этому всячески способствовал нарком по военным и морским делам СССР М.В. Фрунзе. Надо было решать, в каком направлении вести строительство вооружённых сил с учетом реальных материальных возможностей страны, экономика которой была подорвана войной и последующей разрухой. Военачальники, военные историки и теоретики обратились к проблеме руководства войной и большими массами войск. В военных журналах печатались дискуссионные статьи, в которых анализировался опыт Первой мировой и Гражданской войн. Сейчас трудно представить, но в эти годы публиковались даже труды белых генералов А.И. Деникина, П.Н. Врангеля и Я.А. Слащева, а в академиях и различных курсах преподавали бывшие царские генералы. И победители и побежденные пытались разобраться в причинах побед и поражений. Появились труды по военной истории и теории А.М. Зайончковского и А.А. Свечина, сохранившие свое значение до наших дней.
К сожалению, по мере усиления культа личности И. Сталина обсуждение проектов и предложений по строительству вооружённых сил приняло формальный характер. На деле всё решала воля человека, критиковать которого не каждый мог решиться. В практической работе учитывалась одна точка зрения, утверждённая высшей инстанцией. Это сковывало творческую мысль теоретиков. Поэтому практика зачастую отставала от теории.
Поскольку социалистическое строительство в стране осуществлялось в условиях капиталистического окружения, считалось, что «мирная передышка» не может продолжаться слишком долго; она сменится неизбежным военным столкновением капиталистического мира с СССР. Поэтому следовало готовиться к войне с коалицией враждебных приграничных государств при материально-технической и финансовой поддержке со стороны крупнейших стран Европы. При этом не исключалась и возможность прямого участия в войне английских и французских вооружённых сил, а также армий других крупных держав. Эта оценка наиболее вероятных противников и их стратегических целей во многом сохранялась неизменной до начала Второй мировой войны.
На 1 января 1927 г. Красная Армия насчитывала 607 125 человек. По мобплану № 8 1928 г. в Красной армии после развертывания предусматривалось иметь 103 стрелковые и 12 кавалерийских дивизий, семь кавбригад и 16 артполков РГК общей численностью в 2,9 млн. человек. Такую армию необходимо было заблаговременно оснастить соответствующим вооружением. По поводу дальнейших путей развития Красной армии в военном руководстве РККА возникли разногласия. 20 декабря 1927 г. М.Н. Тухачевский[1]1
Тухачевский Михаил Николаевич (1893–1937). Участник ПМВ, в чине поручика попал в плен (1915), бежал в Россию (1917). В Красной армии с 1918 г., командовал армиями Восточного и Южного фронтов. Возглавив Кавказский (1920), а потом Западный (1920-август 1921) фронт, провёл ряд успешных операций. С июля 1925 начальник Штаба РККА, с мая 1928 г. командующий ЛенВО, с 1931 г. зам. наркомвоенмора и председателя РВС СССР, начальник вооружения РККА, с 1934 г. замнаркома обороны и начальник управления боевой подготовки, маршал Советского Союза (1935). Расстрелян в 1937 г., реабилитирован в 1956 г.
[Закрыть], занимавший тогда должность начальника Штаба РККА, направил наркому обороны Ворошилову служебную записку «О радикальном перевооружении РККА». Это был план коренной реорганизации Красной армии. К концу 1-й пятилетки, в 1933 г., в составе армии военного времени он предлагал иметь до 260 стрелковых и кавалерийских дивизий, а также 50 дивизий артиллерии большой мощности и минометов[2]2
Минаков С.Т. Военная элита 20-30-х годов ХХ века. М.: Русское слово, 2004. С. 381.
[Закрыть]. В этом случае численность армии достигла бы 5,8 млн. человек, то есть вдвое больше. С учётом низких материальных возможностей СССР предложения будущего маршала были отвергнуты, как нереальные.
Весной 1928 г. Политбюро ЦК ВКП(б) одобрило следующие основные принципы плана строительства вооружённых сил на будущее пятилетие, выдвинутые Штабом РККА и К.Е. Ворошиловым:
«<…> по численности – не уступать нашим вероятным противникам на главнейшем театре войны; по технике – быть сильнее противника по двум или трем решающим видам вооружений, а именно – по воздушному флоту, артиллерии и танкам»[3]3
Кен О.Н. Мобилизационное планирование и политические решения (конец 1920-середина 1930-х годов). СПб.: Издательство Европейского университета, 2002. Приложение 4, таблица 4А (далее – Кен О.Н. Указ. соч.). С. 63.
[Закрыть].
Таким образом, во главу угла ставилось достижение количественного превосходства над потенциальными противниками не в людях, а в технике. Однако Тухачевский, занявший в мае 1928 г. пост командующего Ленинградским военным округом, продолжал настаивать на необходимости более резкого увеличения численности армии. 11 января 1930 г. он отправил Ворошилову ещё одну записку. На этот раз, сохранив неизменным число предложенных им ранее соединений, Тухачевский добавил рекомендацию иметь на вооружении Красной армии в военное время 40 тыс. самолетов и 50 тыс. танков. Между тем, согласно действовавшему в то время мобплану № 10, в РККА предусматривалось иметь всего 1420 самолетов и 429 танков[4]4
Там же. С. 92.
[Закрыть].
Эта записка вызвала в военном и политическом руководстве страны нешуточную дискуссию. Возник конфликт между перспективно мыслящими военными деятелями, в том числе старшими офицерами и генералами царской армии, и малообразованными героями Гражданской войны. При этом научная аргументация в спорах зачастую подменялась чисто идеологическими оценками и навешиванием незаслуженных ярлыков. А вместо доказательств в ход пускался, как сейчас бы сказали, административный ресурс.
Считалось, что большинство трудящегося населения капиталистических стран, с которыми придется воевать СССР, станет относиться к Красной армии, как к своей освободительнице. Поэтому военное руководство основное внимание уделяло развитию теории подготовки и ведения наступательных операций. Одним из условий успешного наступления было решение проблемы прорыва хорошо подготовленной обороны противника, насыщенной бесчисленными пулеметами и орудиями, опутанной густыми рядами колючей проволоки. В ходе Первой мировой войны на территории Европы попытки прорыва такой обороны оканчивались для армий противоборствующих сторон, как правило, неудачами и большими потерями. На завершающем этапе войны не помогло и применение немногочисленных и тихоходных танков и даже отравляющих веществ.
Предложения Тухачевского о массовом производстве танков и боевых самолетов и были направлены на решение «позиционного тупика». Именно ему принадлежит большая заслуга в техническом перевооружении Красной армии, совершенствовании её организационной структуры, в развитии новых видов и родов войск, таких как танковые, моторизованные и воздушно-десантные. Но взгляды и предложения Тухачевского тогда (и потом, после его реабилитации) подверглись немалым искажениям и высмеиванию. Уже в наше время ему ставят в вину, что он не уделял внимания развитию тех или иных средств, заказывал не те танки вместо тех, которые стали выпускать перед войной и т. п. Но он бы не стоял на месте, если бы его не расстреляли, вносил бы коррективы в свои взгляды! А его астрономические, по взглядам того времени, цифры исходили из планов производства в СССР в 1932/1933 хозяйственном году тракторов и автомобилей. И речь в его записке шла о производстве танков и самолетов для ведения полномасштабной войны на Западном ТВД. При этом, по мнению Тухачевского, только танки и самолеты первой линии должны были представлять собой новейшие образцы, а в последующих за ними эшелонах достаточно было иметь максимально упрощенные и дешевые типы боевых машин.
При этом Тухачевский предлагал не строить специализированные военные заводы, а выпускать боевую технику, опираясь, главным образом, на обычные предприятия, которые в мирное время должны были частично заниматься изготовлением товаров гражданского назначения. Производство такого типа создавало реальные предпосылки для резкого увеличения выпуска военной продукции в случае необходимости. Поэтому он и считал возможным построить за первый год боевых действий такое астрономическое количество боевой техники.
Нарком обороны Ворошилов, возражая Тухачевскому, ссылался на необходимость экономии народных средств: «Если вы хотите разорить государство и оскандалить себя, вы организуете такое количество танков в армии в мирное время. <…> Это очень дорогое удовольствие, с одной стороны, а с другой стороны – это ненужная вещь <…>. Это значит съесть все, что государство будет тебе давать, с тем, чтобы быть голодным, когда настанет война»[5]5
Там же. С. 97–98.
[Закрыть].
На самом деле никакие рациональные соображения руководство страны в расчет не принимало, отдавая приоритет развитию военно-промышленного комплекса и продолжая наращивать производство вооружений. В январе 1931 г. в планы строительства вооружённых сил была внесена принципиальная поправка: отныне РККА должна была превосходить вероятных противников на главном ТВД по всем показателям, а не только по двум или трем решающим видам вооружений, как это было прежде. На этом фоне идеи Тухачевского были замечены и получили признание Сталина, который ценил ум, деловую хватку и стремление молодого военачальника ко всему новому. В июне 1931 г. будущий маршал был назначен на высокий пост начальника вооружений РККА и заместителем наркома Ворошилова.
Одновременно с наращиванием производства вооружений в Красной армии проводилась большая работа по поиску наиболее эффективных способов и методов ведения военных действий. Заметный вклад в этом отношении внес грамотный и энергичный теоретик и практик военного дела В.К. Триандафиллов[6]6
Триандафиллов Владимир Кириакович (1894–1931). Участник ПМВ, начал её рядовым, а закончил штабс-капитаном, командиром батальона. В РККА с 1918 г., командовал батальоном, полком и бригадой. В 1923 г. закончил Военную академию. В 1923–1931 гг. нач. отдела, затем – оперативного управления Штаба РККА, командир и комиссар стрелкового корпуса, зам. начальника Штаба РККА. Погиб в авиакатастрофе.
[Закрыть], выдвинутый М.В. Фрунзе в 1924 г. на ответственейший пост начальника оперативного отдела Штаба РККА. В своих статьях Триандафиллов на основе обобщения опыта Первой мировой и Гражданской войн разработал практические рекомендации по строительству и модернизации Красной армии. Он ещё в 1929 г. в книге «Характер операций современных армий» наметил перспективы развития оперативного искусства и теоретически обосновал теорию «глубокой операции». Её сущность заключалась в прорыве обороны противника сразу на нескольких направлениях на всю её глубину и дальнейшего развития успеха путем ввода в прорыв массы подвижных войск – танков, мотопехоты и конницы. Их действия с выходом на оперативный простор должна была поддерживать авиация, при этом в тылу противника планировалась высадка воздушных десантов с целью разгрома его резервов. Это должно было обеспечить высокие темпы наступления – до 15 км в сутки и большую глубину операции – 150–200 км, что не позволяло противнику организовать эффективное противодействие наступающим войскам.
За период 1930–1933 гг. в СССР удалось изготовить 9224 самолета (и военных и гражданских)[7]7
Мухин М.Ю. Авиапромышленность СССР в 1921–1941 годах. М.: Наука, 2006. С. 115.
[Закрыть] и 7865 танков и танкеток[8]8
Солянкин А.Г., Павлов М.В., Павлов И.В., Желтов И.Г. Отечественные бронированные машины. 1905–1941. М.: Экспринт, 2002. С. 17.
[Закрыть]. Возникла необходимость создания крупных авиационных и танковых частей и соединений. Единомышленник Триандафиллова заместитель начальника Управления механизации и моторизации РККА К.Б. Калиновский[9]9
Калиновский Константин Брониславович (1897–1931). Участник ПМВ, служил вольноопределяющимся в артиллерии. В РККА с 1918 г., в 1920 г. ком-р бронепоезда. В 1921–1922 гг. инспектор Управления бронечастей армии. В 1925 г. закончил Военную академию. В 1926–1927 гг. военный советник в Китае, потом командовал опытным ме-ханизированным полком. С 1929 инспектор бронесил и заместитель начальника, а с февраля 1931 – начальник Управления механизации и моторизации РККА. Погиб в авиакатастрофе.
[Закрыть], разработал положение об использовании групп средних и тяжелых танков для решения самостоятельных задач при развитии успеха в глубине вражеской обороны. Будучи хорошо знакомым с немецкими теоретическими разработками в танковой школе «Кама», он использовал их при обосновании создания крупных механизированных соединений в Красной армии. По его инициативе в мае 1930 г. была создана первая механизированная бригада. К сожалению, 12 июля 1931 года В.К. Триандафиллов и К.Б. Калиновский погибли в авиационной катастрофе: неподалеку от Москвы их самолет, летевший на малой высоте, в тумане зацепился за деревья. Осенью 1932 г. были сформированы два механизированных корпуса, каждый в составе двух механизированных и одной стрелково-пулеметной бригады. В состав корпуса входили также разведывательный, химический и саперный батальоны, батальон связи, зенитно-артиллерийский дивизион, рота регулирования и техническая база[10]10
Дриг Е. Механизированные корпуса РККА в бою. М.: АСТ, 2005. С. 9.
[Закрыть].
Советское руководство было уверено в неизбежности близкой войны. Новый мобилизационный план на завершавший первую пятилетку 1933 год предусматривал полуторный (по сравнению с прежними наметками) рост армии военного времени. Её состав планировалось довести до 150 стрелковых и 22 кавалерийских дивизий, двух мехкорпусов и 10 мехбригад, в которых числилось 4467 тыс. человек, 20 073 орудий, 8463 танков и танкеток, 979 бронемашин и 3740 боевых самолетов. Согласно принятой в 1932 г. «Танковой программе», только за первый год войны предусматривалось произвести 13 800 малых и 2000 средних танков, а также 15 000 танкеток[11]11
Кен О.Н. Указ. соч. Приложение 4, таблица 4А, С. 175.
[Закрыть]. В марте 1935 г. штатная численность Красной армии мирного времени впервые превысила миллион человек.
К 1938 г. Штаб РККА планировал иметь достаточные индустриальные мощности для выпуска только в течение первого года войны 74 тыс. самолетов, 85 тыс. танков и 40 тыс. танкеток. Эти показатели намного превышали предложенные Тухачевским, к тому времени уже расстрелянным. Но на этот раз Ворошилов был согласен с такими поистине астрономическими цифрами.
Советский Союз не на шутку готовился воевать со всеми своими ближайшими соседями, которые зачислялись в потенциальные члены антисоветской коалиции. О каких-либо союзниках даже и речи не было. К «вероятным ближайшим противникам» Советского Союза были отнесены все без исключения соседние с ним страны Запада, а также Ближнего, Среднего и Дальнего Востока. Согласно расчетам, только Польша, Румыния, Финляндия, Латвия, Литва и Эстония в 1938 г. могли развернуть армии, насчитывавшие в общей сложности до 3,4 млн. человек, 3000 самолетов и 2800 танков. Прогнозировалось, что соседние государства на Западе, Юге и Дальнем Востоке смогут выставить против СССР в 1938 г. 122 пехотные и пять кавалерийских дивизий, семь пехотных и 24 кавалерийские бригады, в которых будут числиться 6,9 млн. человек, 6600 самолетов и 6000 танков[12]12
Кен О.Н. Указ. соч. С. 247
[Закрыть]. Устрашающие цифры не имели ни малейшего отношения к действительности, но именно ими обосновывались реальные планы развития Красной армии на вторую пятилетку.
Характерно, что за воображаемыми угрозами военное руководство СССР проглядело настоящую опасность: в Германии к власти пришли нацисты во главе с Гитлером. Эта страна стала быстро превращаться в наиболее сильного и опасного вероятного противника СССР, которую ранее занимала Польша. Но и Польшу отнюдь не списали со счетов, её только начали прочить в союзники Германии. Советское руководство, разумеется, знало о непримиримых противоречиях между этими странами, но, тем не менее, опасалось, что они все же могут сговориться против Советского Союза. Время показало, что для создания германо-польской коалиции против СССР не было достаточных оснований, ведь давний глубокий антагонизм между этими странами существенно перевешивал их общие антисоветские интересы. Но руководство Советского Союза этого не осознавало или не желало осознавать.
Военное руководство страны, наряду с развитием новых видов и родов войск, уделяло должное внимание и развитию старейшего рода войск – артиллерии, в том числе и тяжелой. К концу 1917 года в русской армии имелось в наличии около 18 тыс. артиллерийских орудий разных систем и калибров. К февралю 1918 г. половина из них была утрачена в результате наступления германских войск. Из оставшихся после Гражданской войны более чем 9 тыс. орудий исправными оказались только 1798[13]13
Советские вооружённые Силы. История строительства. М., 1978. С. 25, 39.
[Закрыть]. В ходе модернизации Красной армии количество орудий и минометов войсковой артиллерии в составе соединений и частей постепенно увеличивалось. К началу войны их насчитывалось более 110 тыс. Например, стрелковые дивизии по штату стали иметь по два арт-полка, один из которых был гаубичным. Суммарный вес залпа её штатной артиллерии и минометов достиг 1822,2 кг, увеличившись за 5 предыдущих лет почти на 70 %.
В отношении тяжелой артиллерии Красная армия долгое время была вынуждена довольствоваться только тем, что ей досталось от старой русской армии. В конце 1915 г. за счет реорганизации осадных частей, имевших на вооружении орудия крупных калибров, были сформированы тяжелые артиллерийские бригады, отдельные тяжелые артиллерийские дивизионы. В 1916 г. они были сведены в части и соединения ТАОН (тяжелой артиллерии особого назначения). К 1 марта 1917 г. в их составе находилось всего 338 тяжёлых орудий.
В связи с развалом старой армии началось расформирование и частей ТАОН. Лишь 5 апреля 1918 г. приказом Наркомвоенмора объявленное расформирование этих частей было прекращено. Но к тому времени значительная часть исправных тяжелых орудий была утрачена. В связи с плохим состоянием материальной части и, главное, из-за маневренного характера гражданской войны части ТАОН в боевых действиях в 1918–1921 гг. участия почти не принимали. По свидетельству известного исследователя артиллерии А.Б. Широкорада в боях под Каховкой в августе 1920 г. применялись пять 120-мм и шесть 155-мм французских орудий обр. 1878 г.
Фактически воссоздание частей ТАОН началось 9.10.1918 г. с утверждением их штатов. В последующем они составили основу артиллерии Резерва Главного командования (РГК) Красной армии. К концу 1921 года в частях ТАОН состояло 10 280-мм мортир Шнейдера. К началу 1933 г. за счет восстановления пришедших в негодность экземпляров число таких мортир довели до 20. На вооружении пушечных (пап) и гаубичных (гап) артполков и отдельных дивизионов РГК, кроме орудий таких же калибров, как и в войсковой артиллерии, имелись орудия большой (БМ) и особой (ОМ) мощности.
Кстати, провести четкую грань между артиллерией БМ и ОМ и корпусной артиллерией довольно трудно. Так, В 1915–1935 гг. многие орудия, например, 152-мм пушки Шнейдера обр. 1910 г., 127-мм пушки Виккерса и другие таких же калибров относили к артиллерии большой и особой мощности. В настоящее время к артиллерии БМ относят пушки и гаубицы калибра 175–240 мм. Они предназначаются для разрушения особо прочных оборонительных сооружений и уничтожения (подавления) важных объектов в глубине обороны противника. К ним относятся пушки и гаубицы, которые, в отличие от орудий береговой и железнодорожной артиллерии, могут передвигаться или перевозиться хотя бы и по частям по грунтовым дорогам. Артиллерийские формирования РГК в годы минувшей войны являлись важнейшим средством в руках командования оперативно-стратегического объединения – фронта или группы фронтов. Надо сказать, что историки и исследователи, в отличие от новейших видов и родов войск (авиации и танковых войск), незаслуженно мало уделяли внимания вопросам применения артиллерии РГК в Отечественной войне, особенно в её первый период.
Рассмотрим подробнее историю создания и тактико-технические характеристики орудий большой мощности на примере 203-мм гаубиц, доставшихся РККА от старой армии. 203-мм английская гаубица была создана английской фирмой «Виккерс» 1 марта 1916 г. и получила название Mark VI (тип VI). Россия заказала её заводу 32 таких орудий. К 1917 г. из Англии поставили 31 гаубицу. Чтобы удовлетворить потребности армий Антанты, 14 апреля 1917 г. американской фирме «Midvale Steel and Ordnance Co.» заказали 100 таких гаубиц. К 14 ноября 1918 г. фирма изготовила 146 гаубиц Mark VI, 96 из них были отправлены в Европу, остальные остались на вооружении армии США. 32 таких гаубицы закупили финны во время советско-финской войны. Но они прибыли туда уже после заключения перемирия, и с тех пор хранились на складе до конца 60-х г.
203-мм гаубица «Мидвэйл-VI» в Музее артиллерии С.-Петербурга
К концу 1921 года в РККА имелось 59 203-мм гаубиц иностранного производства, большинство из которых было «Мидвэйл-VI»[14]14
Орудие получило название «Мидвэйл-VI» по названию американской фирмы. В документах на русском языке оно превратилось в «Мидвеля-6».
[Закрыть], К 1.08.1923 г. в составе ТАОН остались 203-мм гаубицы только этого типа (её основные тактико-технические характеристики показаны в Приложении 1). На 1.11.1936 г. в РККА имелось 50 исправных и одна учебная гаубица. В СССР и Англии эти орудия состояли на вооружении до 1943 г.
Гаубица была снабжена специальным механизмом для быстрого приведения ствола к углу заряжания (+7°30′) и обратно. В этом положении осуществлялось раздельное заряжание орудия: сначала при помощи крана к казенной части подавался снаряд весом 90,7 кг, затем – заряд. Противооткатное устройство гаубицы состояло из гидравлического тормоза отката и гидропневматического накатника. Устойчивость и меткость орудий на испытаниях и на боевых стрельбах в частях были признаны весьма удовлетворительными. Гаубица «Мидвэйл-VI» считалась очень ценным орудием. Несколько раз её пыталось модернизировать, чтобы увеличить начальную скорость снаряда и дальность стрельбы. Но эти попытки оказались неудачными вследствие недостаточной прочности ствола и лафета.
Транспортировка гаубицы осуществлялась трактором в нераздельном виде. Для этого орудия требовались хорошие дороги, но и тогда скорость передвижения была невелика. Было разработано два варианта модернизации хода лафета. Но работы по изготовлению гусеничного хода и колесных повозок для раздельной транспортировки гаубицы в 1930 г. были прекращены, и увеличить скорость перевозки гаубицы также не удалось.
Однако ограничиться использованием только тех тяжелых орудий, что достались от старой армии, было неразумно. Отечественные конструкторы постоянно работали над созданием артиллерийских систем, не уступающих, а то и превосходящих иностранные образцы по тактико-техническим характеристикам. В содружестве с опытными заводскими специалистами они осваивали серийное производство орудий большой и особой мощности.
К ним относилась 203-мм гаубица Б-4 образца 1931 года (точный калибр этого орудия составлял 203,4 мм, то есть 8 дюймов). Официально 203-мм гаубица Б-4 была принята на вооружение 10.06.1934 г. После доработки ходовой части она считалась удачным орудием, и по основным параметрам превосходила «Мидвэйл-VI» (см. Приложение 1). Особенностью Б-4 являлся лафет с гусеничным ходом, что обеспечивало гаубице достаточно высокую проходимость на короткое расстояние в собранном виде и возможность ведения стрельбы с грунта без использования специальных платформ. Заряжание гаубицы производилось также с помощью крана с лебедкой.
Перевозка гаубицы на большие расстояния осуществлялась двумя тракторами. Для этого она разбиралась на две части: ствол, снятый с лафета, укладывался на специальную повозку БР-10. В этом случае скорость перевозки гаубицы достигала 25 км/час. Гусеничный лафет, соединенный с передком, составлял лафетную повозку. Для транспортировки использовались гусеничные тягачи типа «Коммунар», наибольшая допустимая скорость передвижения по шоссе составляла 12–15 км/ч.
Сначала выпускали два типа этой гаубицы – малой и большой мощности. Если к 6 марта 1933 г. в войсках имелось всего семь гаубиц Б-4 (видимо, все малой мощности), то к 1.01.1937 г. было изготовлено 31 гаубица Б-4ММ и 88 гаубиц Б-4БМ. Попытки создать для корпусной артиллерии новую гаубицу такого же калибра, но более мобильную, закончились неудачей.
В войне в Финляндии 1939–1940 годов гаубицы Б-4 использовались для разрушения долговременных сооружений линии Маннергейма. На 1.03.1940 г. там имелось 142 гаубицы Б-4, из них в ходе боев из строя вышло четыре орудия. Всего же было произведено 31 гаубица Б-4ММ и 977 гаубиц Б-4БМ. В конце войны они состояли на вооружении 30 артбригад и четырех отдельных полков БМ. Всего по штату к 1 мая 1945 года Б-4 должно было быть 768 гаубиц, имелось – 760.
На случай войны штабом РККА (Генштабом) разрабатывались оперативные планы использования в ней войск и сил. Эти планы дорабатывались или разрабатывались заново по мере изменения мобилизационных планов Красной армии, роста её рядов и оснащения, а также международной ситуации. До начала Великой Отечественной войны такой план разрабатывался и уточнялся не менее 15 раз, т. е. практически ежегодно. К 24 марта 1938 г. под руководством нового начальника Генштаба Б.М. Шапошникова был разработан очередной оперативный план. На этот раз в нём исходили из того, что «<…> Советскому Союзу нужно быть готовым к борьбе на два фронта: на западе против Германии и Польши и частично против Италии с возможным присоединением к ним лимитрофов, и на востоке против Японии».
Общие силы вражеской коалиции на Западном ТВД оценивались в 157–173 дивизии, 7780 танков и танкеток и 5135 самолетов, из них на советских рубежах ожидались 120 пехотных и 12 кавалерийских дивизий, 7500 орудий, 6300 танков и танкеток и 3700 самолетов. Против них СССР готовился выставить только на Западе 106 стрелковых и 14 кавалерийских дивизий, 20 танковых бригад, 9466 орудий, 8046 танков и 4458 самолетов[15]15
Безыменский Л.А. Гитлер и Сталин перед схваткой. М.: Вече, 2000. С. 407, 409–410.
[Закрыть]. На каком направлении будут сосредоточены главные усилия противника, севернее или южнее Припятских болот, Шапошников рассчитывал определить не позже, чем к 10-му дню мобилизации. Он полагал, что для врага предпочтителен северный вариант. Оперативный план с учетом этого положения был утвержден на заседании Главного Военного Совета 19 ноября 1938 г. После этого в советском военном планировании наступила необычно долгая пауза продолжительностью почти в два года.
В целях обеспечения перехода вооружённых сил с мирного на военное положение в каждой части имелись неприкосновенные запасы (НЗ) вооружения, транспортных средств, снаряжения и амуниции по штатам военного времени. Такие же запасы создавались на передовых и головных складах армий пограничных округов и в глубине страны. Использование НЗ в мирное время категорически запрещалось. Потребность в нем исчислялась на основе схемы мобилизационного развертывания, в которую включались соединения и части, содержавшиеся в мирное время, а также формируемые в первый месяц войны. При переходе с мирного на военное положение на базе некоторых частей и соединений предусматривалось развернуть несколько аналогичных структур. При этом размеры НЗ зависели от установленного Генеральным штабом коэффициента, то есть кратности, развертывания. Например, если он равнялся трем («тройчатка»), то с объявлением мобилизации данная войсковая часть развертывалась в три аналогичные структуры.
Согласно утвержденному в августе 1939 г. плану оргмероприятий, в составе артиллерии РГК предусматривалось иметь 17 артполков БМ по 36 203-мм гаубиц с численностью личного состава в каждом 1374 человека. Потребность в орудиях для них (612 единиц) покрывалась полностью. По имеющимся данным, из указанных выше 17 полков 13 были двойного развертывания. Существовал план превратить все 17 артполков в части тройного развертывания. Тогда при объявлении мобилизации количество таких полков увеличивалось бы до 51. Достигалось это за счет сокращения в существующих частях четвертых дивизионов и соответствующего уменьшения количества орудий в полках с 36 до 24. Для покрытия потребности военного времени планировалось произвести ещё 571 203-мм гаубицу. При этом во вновь формируемые части могли быть поставлены и другие образцы орудий.
Процесс развертывания частей и переход их со штата мирного времени на штат военного рассмотрим на примере одного из старейших артиллерийских полков Красной армии – 120-го гап БМ РГК. Он был сформирован в октябре 1929 г. на базе дивизионов 3-й Южной группы ТАОН, которые принимали участие в боях на Южном фронте, в том числе на Каховском плацдарме и у Перекопа. Полк дислоцировался в г. Днепропетровск Харьковской области. Он неоднократно подвергался инспекционным проверкам, показывая, как правило, хорошие результаты в стрельбе и других видах боевой подготовки. В 1932 году личный состав участвовал в спасении гражданского населения при большом разливе Днепра, за что полк получил благодарность от Правительства. В 1936 г полком командовал полковник Струнин, военкомом был батальонный комиссар Петров, начальником штаба – капитан Прибойченко.
120-й гап состоял из четырех дивизионов (в каждом три батареи по 2 орудия), всего 24 гаубицы. При этом два дивизиона полка имели на вооружении 152-мм гаубицы, остальные два – 203-мм орудия: один из них – гаубицы Б-4 образца 1931 г., другой – английские гаубицы «Мидвэйл-VI» образца 1916 г. Полк считался частью «тройного развертывания». Численность личного состава на 3 декабря 1937 г. составляла (в скобках – по штату) 1561 (1741) чел, в том числе: комначсостав – 104 (155), младший комсостав (в т. ч. и сверхсрочники) – 113 (183) и срочной службы – 160 (203), рядовой состав – 1184 (1195).
В полковых школах подобных частей заблаговременно готовились соответствующие кадры специалистов. «Переменный» рядовой состав регулярно обновлялся в ходе призывов и во время различных сборов. Из числа красноармейцев 2-го и 3-го годов службы в полковой школе готовили младших командиров запаса. За счет этого удавалось создать значительный резерв подготовленных командиров орудий и специалистов различного предназначения.
К сожалению, военное руководство недооценивало трудность проблемы подготовки достаточного количества людей, способных в совершенстве овладеть новой техникой, которая начала поступать в войска во все в больших количествах. Это было связано с низким образовательным уровнем населения. В СССР только 7,7 % жителей к 1939 г. закончили хотя бы семь и более классов. Поэтому технические рода войск испытывали острый дефицит грамотных специалистов.
В РККА фактически не имелось полноценных младших командиров. По своему образованию, обученности и опыту они мало отличались от красноармейцев. Для выполнения функций, которые в других армиях поручались унтер-офицерам или сержантам, в Красной армии приходилось привлекать командиров среднего звена, Но и они не отличались необходимым объемом и качеством знаний, так как начинали освоение избранной специальности, не имея для этого достаточной образовательной базы.
Слабую подготовку и низкую эффективность работы тогдашних красных командиров приходилось компенсировать увеличением штатов командного и начальствующего состава. Так, в 1939 г. на одного командира РККА приходилось шесть рядовых, в германском вермахте 29, в английской армии – 15, во французской – 22, а в японской – 19[16]16
Герасимов Г.И. Действительное влияние репрессий 1937–1938 гг. на офицерский корпус РККА. Российский исторический журнал, № 1/1999.
[Закрыть]. Поэтому, несмотря на большое количество красных командиров (к июню 1941 г. – 659 тыс.), Красная армия постоянно испытывала некомплект комначсостава относительно штата.
При этом командиров, не имевших военного образования или получивших его лишь после окончания краткосрочных курсов, в армии было 37 %. У командиров среднего комначсостава, от младшего до старшего лейтенантов, эта доля была ещё выше. А именно от них во многом зависел реальный уровень боеготовности подразделений. Не лучше обстояло дело и с подготовкой командиров запаса. Из состоявших на учете 916 тыс. командиров запаса армии и флота 89,9 % имели за плечами только краткосрочные курсы или вообще никакого военного образования[17]17
Известия ЦК КПСС № 1/1990. М.: Правда. С. 342.
[Закрыть]. Даже среди 1076 предвоенных советских генералов и адмиралов высшее военное образование получили только 566, или немногим больше половины. При этом их средний возраст составлял 43 года, таким образом, и большим практическим опытом они тоже не обладали[18]18
Калашников К.А., Феськов В.И., Чмыхало А.Ю., Голиков В.И. Красная Армия в июне 1941 г. (статистический сборник). Новосибирск: Сибирский хронограф, 2003. С. 11 (Далее – Калашников К.А. и др. Указ. соч.).
[Закрыть].
В СССР перед войной было 19 академий, 10 военных факультетов при гражданских вузах, 278 училищ и школ, 68 курсов усовершенствования командного состава. Одновременно там обучались свыше 300 тыс. человек. Положение с подготовкой командных кадров, в том числе специалистов родов войск, постепенно менялось, но полностью выправить его к началу войны не удалось. Остро не хватало квалифицированных преподавательских кадров. Качество подготовки слушателей и курсантов считалось делом если не второстепенным, то наживным.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?