Текст книги "Путь рыцаря. Роман"

Глава третья

Больше они к этому разговору не возвращались. Лорд Морли ежедневно заходил узнать, как раненый идет на поправку, кошель с серебром нетронутый стоял на столике, Гай чувствовал себя здоровым и рвался в бой, но лекарь пока осторожничал.

Дверь тихонько скрипнула, и Гай открыл глаза. Служанка с кувшином воды смотрела на него с порога.

– Простите, сэр, – заторопилась она, приседая. – Я такая неловкая, сэр. Я принесла вам воду.

Юноша лениво опустил ресницы. Девушка поспешно поставила кувшин на столик, расплескала его, охнула и принялась вытирать воду своим фартуком.

– Этот дом принадлежит лорду Морли? – спросил ее Гай. Спросил просто так, потому что давно ни с кем не разговаривал.

– Нет, сэр, что вы, сэр, – покачала головой служанка. – Это дом судьи. Лорд Морли – его друг. Но он платит за жилье серебром, и немало, скажу я вам.

– Хорош хозяин, – ухмыльнулся юноша. – Это не очень-то гостеприимно.

Девушка хихикнула и быстро вскинула глаза на симпатичного раненого, зардевшись, как маков цвет.

– А что за дела у лорда Морли в вашем городе?

– Не знаю, сэр, я просто служанка.

– Но он служит королю?

Девушка пожала плечами.

– Он говорит всякие странные вещи и часто гуляет по ночам, но вряд ли он мятежник, правда, сэр?

Гай посмотрел на нее, нахмурившись.

– Что ты в этом понимаешь!

Она не обиделась, лишь хитро улыбнулась, и, глянув по сторонам, шагнула ближе.

– Я просто служанка, сэр, но я многое слышу. Лорд Морли непростой человек, и дела у него непростые.

– Расскажи мне, – потребовал Гай.

– Я приду позже, когда все уснут, – пообещала девушка, понизив голос.

– Хорошо, – согласился Гай. – Это разумно.

***

Ждать пришлось долго, видимо, хозяева ложились поздно. Гай успел задремать, и проснулся от шелеста рядом с кроватью. Он не успел ничего сказать, когда к нему под одеяло скользнуло маленькое горячее тело. Сердце забилось где-то в горле, он ощутил под ладонями гладкую кожу, и некоторое время был не способен соображать здраво. Девушка тихо и жалобно вскрикнула, заставив его на мгновение замереть.

– Что-то не так? – с трудом выдохнул он, но тут же сам едва удержался от стона и понял, что не нужно ничего выяснять…

Спустя насколько часов девушка шевельнулась под рукой спящего мужчины. Тот во сне притянул ее к себе и поцеловал в плечо.

– О, нет-нет, мне действительно нужно идти, – прошептала она, тихонько высвобождаясь. – Скоро утро, а мне весь день работать.

– Но ты придешь завтра? – Гай не спешил ее отпускать.

– Ты был ранен, тебе нужно отдыхать, – она погладила его по щеке.

– Я не устал, – он перехватил ее руку и прижал к подушке. Девушка глубоко вздохнула и перестала сопротивляться.

Ночной сумрак за окном поредел, когда она все же смогла выбраться из-под одеял и одевалась, вырисовываясь темным силуэтом на фоне посветлевшего окна. Гай смотрел на девушку, улыбаясь.

– Так ты придешь снова, Тэсс?

– Ты ведешь себя, как мальчишка, – кокетливо поддела его служанка. – Будто тебе шестнадцать лет.

Гай промолчал. Девушка замерла и медленно подошла к нему, вглядываясь в лицо расширившимися глазами.

– Нет, – прошептала она почти с ужасом. – Бог мой, нет… тебе и правда шестнадцать?

– Разве это имеет значение? – сердито вскинулся юноша.

Она печально покачала головой и провела пальцами по его губам.

– Никакого… ты такой красивый… А мне уже двадцать три.

– Так ты придешь снова? – настойчиво повторил Гай. Он умел быть упрямым.

– Как вам угодно, сэр, – улыбнулась служанка и бесшумно выскользнула из комнаты, даже не скрипнув дверью.

Спустя неделю Гай обнаружил, что не узнал почти ничего нового о своем патроне. Граф Морли направлялся к морю, а оттуда – в Пуатье, что могло, с одной стороны, означать его участие в мятеже на стороне королевы, а могло значить, что он, как настоящий торговец, не привык терять деньги из-за политических распрей монархов. Немного узнав характер графа, Гай склонялся ко второму мнению: Морли был жаден и расчетлив.

Лекарь, наконец, разрешил раненому вставать, и теперь юноша мог слоняться без дела по всему дому, мешая слугам и изнывая от скуки. Вопрос о его поступлении на службу был решен сам собой, когда лорд Морли в очередной раз зашел в его комнату.

– Я смотрю, ты все еще не потратил деньги, которые я тебе дал.

– Мне не на что их тратить, – ответил Гай, глядя в окно, как Тэсс выбивает хозяйские ковры.

Морли скептически окинул взглядом его одежду.

– Купи себе новый костюм, – посоветовал он. – Мои люди хорошо одеваются.

Морли вышел, а мысль осталась, постепенно закрепляясь в мозгу и становясь все привлекательнее. Гай решился. Но сначала…

– Гай, ты с ума сошел, нас могут увидеть!

Он зарылся лицом в ее волосы и прошептал:

– Вчера я испортил тебе платье.

– Я уже зашила, – улыбнулась Тэсс, высвобождаясь из его объятий.

– Я куплю тебе новое.

– Не смей. Я никогда не смогу его надеть.

– Почему? – обиделся Гай. Все-таки он был еще очень молод.

– Потому что мужчины ничего не смыслят в этом. Я сама куплю себе платье.

Она приняла деньги, и быстро поцеловав его, убежала на кухню. Гай в весьма благодушном настроении отправился в город.

Через два дня Морли объявил, что завтра утром они уезжают. Не то, чтобы эта весть сильно удивила Гая, он ждал этого. Но все-таки – о делах Морли он так и не имел ни малейшего представления, а служба предполагала некоторое доверие. Поэтому в ближайшую ночь он решил расспросить Тэсс поподробнее.

– Я действительно слышала что-то, – сказала девушка. – О серебре из Аквитании, который лорд Морли должен был доставить кому-то в Англии. Теперь он возвращается назад.

– Значит, денег у него нет… – задумался Гай. – Тогда почему на него напали те люди? Это были не случайные грабители, я уверен. Что же им было нужно? Бумаги?

– Я не знаю, – ответила Тэсс, прижимаясь к нему. – Так завтра ты уезжаешь?

– Ты ведь говорила что-то о непростых делах Морли, – напомнил ей Гай.

– Я могла говорить о чем угодно, – промурлыкала Тэсс. – Лишь бы ты не прогнал меня сразу.

– Так ты ничего не знаешь? – не смог скрыть своего разочарования юноша. А он так надеялся…

Тэсс приподнялась на локте и печально улыбнулась.

– Я простая служанка, сэр рыцарь, и мне уже двадцать три. А твои глаза цвета летнего неба… Я просто потеряла голову. Прости.

Он прижал ее к себе, наплевав на все свои сомнения по поводу Морли, и до утра не сказал больше ни слова, не считая тех, что нашептывают на ухо в порыве страсти. Черные и рыжеватые локоны перемешались на подушке, но ночь была на исходе, и Тэсс, уютно устроившей свою головку у Гая на плече, пора было уходить. Она вновь надела свое новое платье (Гай не смог бы сказать, чем оно отличается от старого), присела на край кровати и поцеловала юношу, пока хватило дыхания. Потом выскользнула из комнаты, а он не нашелся, что сказать на прощанье.

А уже через два часа Гай, затянутый с ног до головы в черную кожу, смотрел на город с ближайшего холма, пытаясь разобраться, испытывает ли сожаления от того, что уехал. По всему выходило, что Тэсс, конечно, чудная девушка, но впереди Гая ждет что-то совсем другое, неизвестное, но интригующее. Лорд Морли подъехал к нему на своей каурой кобыле.

– Не жалей, мой мальчик. Там, куда мы едем, у тебя будет большой выбор, – по-своему обнадежил он юношу.

– А куда мы едем? – отозвался Гай, разворачивая коня спиной к городу.

– О, этот городишко скоро покажется тебе большой кучей мусора. Мы едем во Францию!

Гай посмотрел на благодушную физиономию лорда Морли и осторожно сказал:

– В Пуатье, если я не ошибаюсь?

Морли от души расхохотался.

– А я уже думал, что ты не спросишь! Да, мы едем в благословенную Аквитанию, – он прищурился и добавил, внимательно наблюдая за реакцией юноши. – Ко двору прекрасной королевы Алиеноры. Ее сын Ричард, вполне возможно, совсем скоро станет королем Англии.

– Но его отец еще жив, – сдержанно возразил Гай. Он раньше не особенно вникал во все тонкости жизни королевского двора, полагаясь на мнение отца. Но теперь отца рядом не было. И это уже не изменить…

– Генрих Второй уже стар, – пожал плечами граф. – А Генрих Третий – заносчивый болван. Если кто и станет настоящим королем – так это Ричард. И тот, кто заранее сможет угадать правильную сторону, окажется в выигрыше.

Гай промолчал. Для него это было слишком сложно – выбирать верность будущему королю, пока жив действующий. Морли усмехнулся.

– Думай, думай. Но не забывай о своих обязанностях. Мы спешим.

Он развернулся и поскакал вперед, оставив своего молодого охранника в сомнениях и раздумьях.

Глава четвертая

Ветер пах солью и водорослями. Ветер трепал волосы и заставлял глубоко дышать. Этот ветер напоминал о детстве, когда все еще было хорошо, и вместе с матерью восьмилетний Гай ездил в Бордо к родственникам. От этих воспоминаний у губ залегла горькая складка, а глаза потемнели, как море перед штормом. Гай вздохнул и сжал коленями бока своего коня, догоняя ушедший вперед отряд.

Кожаный костюм, купленный перед дорогой, оказался ужасно неудобным – днем в нем было жарко, а ночью – холодно, и сейчас он был увязан в узел и приторочен к седлу. Гай теперь был одет так же, как парни из охраны графа – простая рубашка, коричневые штаны и добротные сапоги из мягкой рыжей кожи. От щегольского наряда осталась только черная куртка с серебром у ворота, и она так шла к его бирюзовым глазам и смоляным кудрям, что вслед молодому рыцарю оборачивались все встречные независимо от пола и возраста.

У моря путников ждал корабль, готовый к отплытию, но время шло к ночи, и Морли приказал располагаться на ночлег в прибрежном трактире.

– На рассвете отплываем, – приказал он охране. – Так что не шляйтесь по деревне, а выспитесь хорошенько.

Парни из охраны графа представляли собой разношерстную компанию. Видимо, Морли набирал их после того, как расстался с большей частью своих денег – выглядели они не очень-то внушительно, хотя все были надежными бойцами. Охранников было трое. Долговязый, ростом почти с Гая, белобрысый Джек – бывший солдат, решивший немного подзаработать. Кэри – смуглый кудрявый валлиец, веселый и шумный, но быстро переходивший от смеха к ярости и чуть что – хватавшийся за нож. И одноглазый Сэм – тот вообще походил на разбойника с большой дороги. Сэм был в охране старшим и по возрасту, и по положению – его слушались и боялись, потому что он умел драться голыми руками и убивал, даже не задумываясь. Эти ребята, видимо, вполне справлялись со своими обязанностями, поэтому Гай вел себя тихо, старался больше молчать и слушать, и учился, чему только мог.

Вечером на заднем дворе придорожной гостиницы Кэри затеял урок по метанию ножей. Сэм сидел на ступеньке и подматывал кожаной лентой рукоять своего кинжала. Джек примостился тут же в качестве зрителя.

– А мальчишка-то быстро учится, а, Сэм? – сказал он начальнику, глядя, как Гай всаживает подряд три ножа в одну и ту же точку на стволе старой яблони.

– Хм, – отозвался Сэм, не отрываясь от работы.

– Пожалуй, скоро он тебя сменит, – поддел Джек.

Сэм никак не отреагировал. Мальчишка ему нравился. Пусть учится. А умение – еще не все. Надо посмотреть, каков он в деле – настоящем деле…

Ночью Гаю спалось плохо – уж больно непривычна была обстановка. Одеяло было тонкое и почти не грело, да еще на дворе брехал цепной пес, по какому поводу – непонятно. В общей зале, где на помосте, на соломе спали постояльцы попроще, стоял спертый винный дух и раздавался раскатистый храп. Гай тихонько поднялся и вышел во двор. Вызвездило. Стоя на пороге, юноша бездумно смотрел в небо, наслаждаясь свежим воздухом и относительной тишиной. Пес брехал размеренно и лениво, никто на его лай не отзывался, и Гай, пожелав про себя дурню побольше блох в подстилку, вернулся в трактир.

Две темные тени бесшумно метнулись от помоста к лестнице, ведущей на второй этаж. Гай ощутил смутное беспокойство и нахмурился, но приученный слушаться старших, наклонился и потряс за плечо Сэма. Тот не отозвался. Юноша кинулся наверх, взлетел по лестнице и ворвался в открытую дверь комнаты, где спал граф Морли. Он едва успел. С порога, даже не успев испугаться, Гай метнул в злоумышленников один за другим два коротких ножа, с вечера оставшихся у него от упражнений с Кэри, и две фигуры повалились на пол возле кровати Морли. Все заняло не более трех секунд. Следом по лестнице загрохотали шаги охраны, и в комнату ворвались Джек и Кэри, опухшие и дурные со сна. Белый от страха граф сидел в кровати, прижимая к себе кожаный кошель.

– Хозяин, – прохрипел Джек, округляя и без того испуганные глаза, не с силах сказать что-то более внятное. – Хозяин…

– Где Сэм? – тихо и угрожающе спросил Морли.

Кэри метнулся вниз по лестнице. Граф повернулся к Гаю.

– Ты второй раз спас меня, – сказал он, и по его голосу не было понятно – рад ли он такому повороту событий. – Джек, принеси лампу, не стой, как истукан!

Юноша с трудом отвел глаза от мертвых тел, кучей темнеющих посреди комнаты, и кивнул. Морли через силу улыбнулся.

– Я не ошибся, когда взял тебя с собой.

– Это получилось случайно, – признался Гай. – Я не спал, вышел на улицу… а когда вернулся, то увидел… Я хотел разбудить Сэма…

– Милорд, Сэм мертв, – задыхаясь от быстрого бега, сообщил Кэри, появляясь на пороге. – Похоже, получил под ребро.

В это время появился Джек с лампой, и Гай смог рассмотреть нападавших. Невозможно было определить, кому они служат – никаких значков или нашивок на их одежде не было. Кэри наклонился и быстро обыскал тела, не найдя никаких бумаг или хотя бы монет. Один из ночных разбойников, здоровенный детина, был вооружен литым кастетом с шипами и коротким ножом с широким листовидным лезвием и тяжелой рукояткой, который удобно было использовать в ближнем бою, а при необходимости можно было метать. Другой, смуглый, маленький и с виду щуплый, зато одетый почище и побогаче, видимо, был без оружия. Кэри прощупал даже швы на его одежде, но ничего не нашел.

– Пусто, – заключил он, ногой переворачивая труп на спину. – Мараться не хотел.

Гай наклонился к убитому, взял его за запястье и развернул руку ладонью вверх. Джек поднес лампу поближе и все увидели, что в руке маленький человек зажал странного вида нож: у него почти не было рукояти, а лезвие было плоским, узким и изогнутым наподобие клыка или сарацинского ятагана. Нож был привязан к запястью кожаным шнурком и при желании легко помещался в ладони. Джек изумленно выругался, а Кэри сделал знак, охраняющий от сглаза. Морли втянул воздух сквозь сжатые зубы. Гай поднял глаза и внимательно посмотрел на своего хозяина.

– Вы знаете этого человека, не так ли? – спросил он севшим голосом.

– С чего ты взял? – отозвался граф. – Это простые грабители.

В ответ Гай дернул вверх рубашку и показал узкий шрам на боку.

– Это сделано не обычным ножом, – сдерживая злость, сказал он. – Я даже не почувствовал удара.

– Это катар, – вмешался Кэри. – Сэма тоже пырнули этим ножом. И я знаю только одного человека, который носит такое оружие.

Граф Морли промолчал, лишь бросил на валлийца острый взгляд исподлобья. Джек потоптался еще немного на пороге, а потом поставил лампу и бочком выбрался на лестницу.

– Нечего глазеть, – резко сказал Морли охранникам, не желая продолжать опасный разговор. – Уберите эту падаль.

Шум наверху разбудил хозяина трактира, и внизу, у лестницы, уже собралась небольшая группа любопытных. Тела грабителей стащили вниз и выбросили за дверь, и виновато моргающий трактирщик пообещал, что к утру их оттащат в яму за пределами деревни, а Сэма похоронят по-человечески. Постояльцы вернулись к своим тюфякам и одеялам, и тихонько обсуждали ночное происшествие. Никто толком ничего не знал, люди Морли молчали, поэтому все решили, что это было обычное нападение разбойников на проезжего купца, чья охрана сработала четко и защитила своего господина. Постепенно гул голосов стал затихать. Гай повернулся к Кэри.

– Ты сказал – катар. Что это такое?

Валлиец помолчал, раздумывая – стоит ли начинать разговор, но все же решил ответить.

– Это нож, который прячут в ладони. У него кривое лезвие и почти нет рукоятки. Тайное оружие, подлое.

– Или человек, который орудует таким ножом, да?

Кэри покачал головой.

– Я лишь слышал о нем. Он наемник, убийца родом из далекой страны Индии.

Гай кивнул.

– Знаю. Оттуда к нам привозят перец.

– А еще яды и узорную сталь высшего качества, – усмехнулся Кэри.

Гай помолчал, а потом задал главный вопрос, который волновал его с самой первой встречи с индийцем.

– Кэри, кому он служит?

Тот повернулся спиной и натянул одеяло повыше.

– Тому, кто больше платит. Спи. Ты сегодня герой.

Гай понял, что больше ничего от него не добьется и тоже отвернулся. Второй раз он спас жизнь человеку, в честности которого сильно сомневался. Сегодня ради него он убил, убил, даже не задумавшись. Юноша осторожно глянул по сторонам. Из-под одеял доносилось ровное дыхание товарищей. Гай сунул руку под мешок с соломой, служивший ему подушкой, и вынул оттуда странный кривой нож с узорным лезвием. Трофей, снятый с руки убитого им человека, законная добыча, но почему-то ему не хотелось, чтобы другие знали об этом. Он помнил охранительный знак, который сложил Кэри, увидев этот нож. Тонкое лезвие удобно ложилось в ладонь, и было заточено так, что, не раня своего владельца, могло почти незаметно принести смерть его противнику. «Подлое оружие». Кто же это сказал? А, сначала – Морли, когда приволок раненого Гая домой. И сегодня – Кэри, боец, метатель ножей. Что ж, пусть так. Но это оружие оставило отметину на теле юноши, а значит, этот нож перед ним в долгу. Пусть послужит новому владельцу, как умеет. Гай вернул нож в кожаные ножны, украшенные пестрым узором, и спрятал их под подушку. Близилось утро, и наступила неизбежная реакция после бурной, богатой событиями ночи. Голова кружилась, и часто колотилось сердце, а перед глазами стояло сведенное смертной судорогой лицо безымянного наемника. Пытаясь отогнать видение, Гай заставил себя думать о Тэсс, и в груди немного потеплело. Потом вспомнился шум моря, и кривые сосны на скалах, и тоскливые крики чаек, носящихся над зеленовато-серыми волнами.

Утром Кэри бесцеремонно растолкал Гая, приказав собираться. Видимо, он решил взять на себя руководство, пока граф не решит иначе. Гай поднялся, быстро собрал свои вещи и выскочил во двор. У колодца фыркал и плескался Джек. Солнце еще не взошло, и серые сумерки окутывали даль легким туманом. Маленький отряд поскакал к морю, где на рейде покачивалось небольшое торговое судно, согласившееся принять на борт пассажиров. Лошадей пришлось оставить на берегу – добираться до корабля путникам пришлось на маленькой шлюпке. Гай с сожалением простился со своим крепким деревенским конем, верным товарищем, сопровождавшим его от самого дома, и забрался в лодку. Юноше чудилось, что море отделяет его расширяющейся полосой темной воды не только от родного берега, но и от прошлого, а впереди Гая ждет новая жизнь – жизнь, в которой никто не будет вправе что-то решать за него.

Глава пятая

Корабль немилосердно качало, скрипела мачта, волны с пушечным грохотом обрушивались на борта, обдавая пассажиров ледяной водой. Что эти странные пассажиры забыли на палубе в такую собачью погоду – капитану было неясно, но его это не сильно интересовало, потому что заплатили они вперед. Морли, пошатываясь, брел вдоль борта, цепляясь замерзшими пальцами за дерево, а Гай послушно шел следом, держа в руках теплое одеяло. Наконец, граф остановился и махнул рукой юноше.

– Разворачивай одеяло! – заорал он, стараясь перекричать свист ветра и шум падающей воды. – Становись так, чтобы меня не было видно!

Гай отгородил одеялом угол, где Морли, скрючившись, пытался запалить огарок сальной свечи. Палуба под ногами кренилась, но коротышка крепко стоял на ногах. Он протянул слабо коптящую свечу Гаю, освободив руки, и полез за пазуху. Гай знал, что кожаный кошель, из-за которого жизнь Морли уже дважды подвергалась опасности, граф всегда носит с собой. И верно, Морли достал его и стал копаться в содержимом. Гай искоса заглянул с высоты своего роста и увидел какие-то тяжелые кругляши. Под пальцами графа что-то глухо постукивало, когда он взялся это пересчитывать. Это точно были не деньги, но разобрать в темноте, при слабом свете свечи, было невозможно.

Удовлетворившись произведенной ревизией, Морли затянул кошель и снова повесил его на шею. В закоулке, где они остановились, было немного тише, да и Гай в своей кожаной куртке был хорошей защитой от ветра, поэтому здесь можно было даже разговаривать.

– Идем в каюту, – скомандовал Морли.

Гай, поколебавшись секунду, все-таки решился.

– Почему вы не могли сделать это внутри?

– Я не доверяю Кэри, – проворчал граф. – Он внушает мне подозрения.

– А я? – такой наивный вопрос насмешил лорда. Он долго и громко смеялся, качая круглой лысой головой.

– Ты – другое дело, мой мальчик! – наконец сказал он. – Насчет тебя я еще не решил.

– Значит, спрашивать, что вы прячете даже от своей охраны – бесполезно?

– Абсолютно бесполезно, – отрезал Морли. – Это мое дело. А ваше дело – меня защищать.

Гай пожал плечами, сворачивая одеяло, и раздраженно заметил:

– Как мы можем вас защитить, если ничего не знаем о противнике?

Корабль качнуло сильнее обычного, и Морли, не удержавшись на ногах, покатился по палубе. Гай кинулся следом. Графа прижало к борту и накрыло волной. Накренившееся судно будто помогало штормовому морю – волна приподняла коротышку и потащила с собой. Гай едва успел ухватить его за камзол. Ткань трещала, вода заливала глаза, Морли судорожно цеплялся за обшивку, а корабль слишком медленно выравнивался, возвращая телам привычную точку опоры.

– Отпустите руки! – закричал Гай. – Я заброшу вас обратно!

Морли обжег его пронзительным взглядом. Нужно было решать, насколько он доверяет своему охраннику.

– Бросайте! – прорычал Гай сквозь зубы. Он еле-еле держался, мокрая ткань выскальзывала из занемевших пальцев, но граф все-таки разжал руки и юноша, резко перебросив его через борт, повалился рядом на палубу. Величественно и плавно вернувшись в вертикальное положение, корабль, чуть не потерявший пассажиров, продолжал рассекать просторы бушующего пролива.

Хлопнула дверь каюты, и Кэри поднял голову. Насквозь мокрые, обессилевшие спутники повалились на свои лежанки. Вейзи ругался сквозь зубы, Гай снял куртку и закутался в одеяло. Кэри переводил взгляд с одного на другого.

– Вы за борт, что ли свалились?

– Почти, – мрачно отозвался граф, сдирая мокрую одежду.

– Все потому, что вы не переносите качку, – сочувственно кивнул Кэри, на что Гай только криво усмехнулся – уж как Морли переносит качку, ему было известно.

– Все потому, что на этом дырявом корыте нет отдельной каюты для знатных пассажиров! – рявкнул граф и, плотно закутавшись в свое одеяло и прижав к груди драгоценную ношу, отвернулся к стене.

Кэри пожал плечами.

– Морская болезнь – она и в роскоши не легче. Правда, можно не выходить… но запах…

Гай фыркнул и тоже повернулся на бок. Это Морли придумал сказочку про свой слабый желудок, но на деле всем было бы спокойнее, если он мог пересчитывать свои сокровища в собственной каюте.

Наутро ветер утих, и впереди показалась тонкая полоска берега. Промытый вчерашним штормом корабль блестел, как детская игрушка. Пассажиры выбрались на палубу и стояли, вглядываясь вдаль, каждый занятый своими мыслями.

Морли отправил Кэри распорядиться насчет завтрака, а сам повернулся к Гаю и прищурился.

– Ты ведь хотел знать, что за ценности я везу?

Гай пожал плечами. И подозрительность, и неожиданное доверие Морли настораживали его одинаково.

– Ты слышал про мятеж, поднятый сыновьями короля?

– Конечно, – кивнул юноша, хотя слышал об этом в ту пору, когда еще казалось, что уж его-то это никак не коснется.

– Вся Аквитания сейчас – большой военный лагерь, – продолжал граф. – Бароны поднялись и одерживают победу за победой.

– Король Генрих не может усмирить вассалов? – удивился Гай, считавший, что сильнее короля Англии нет никого в мире. Ну, разве только Папа…

– Может, и обязательно это сделает, если… – он поднял короткий палец с золотой печаткой. – Если английские бароны не поддержат мятежников.

Гай нахмурился.

– А они поддержат?

Морли погладил себя по камзолу, под которым был спрятан его драгоценный кошель.

– Они поддержат, – прошептал он. – Здесь – печати двенадцати английских баронов, согласившихся выдвинуть войска против короля Генриха. Их слово – ценнее золота.

Но Гай все никак не мог понять.

– Почему? – настойчиво спросил он у графа. – Неужели бароны так легко предадут своего короля? Ради чего? Ради денег?

Морли задумчиво смотрел вдаль, где в туманной дымке постепенно прорисовывались белые скалы.

– Ах, мой мальчик… Это все она. Ради нее многие готовы были предать своих владык. Ты увидишь. Ты поймешь, я уверен.

– Вы говорите о королеве-матери? – удивился Гай, быстро произведя подсчет. – Ей же уже… ну… много лет.

– Я говорю о прекраснейшей женщине на свете – королеве Алиеноре Аквитанской, Золотой Орлице, как называют ее в песнях, – он хитро блеснул черными глазами и неожиданно спросил. – А сколько лет было той девице из дома судьи?

Гай промолчал, он только надеялся, что не сильно покраснел при этом, но видимо, надеялся зря – Морли, глядя на него, радостно рассмеялся.

– Поверь мне, иногда возраст не имеет значения.

– Так все эти бароны… из Англии – они готовы предать короля из-за любви к королеве? – недоверчиво спросил Гай. – И вы?

Морли философски поднял лохматые брови.

– Ну, денег тоже немало пошло… – цинично заметил он.

Сойдя на берег в устье реки Гаронн, путники раздобыли себе коней и двинулись в Пуату – столицу богатого, цветущего края, пронизанного тысячей ручьев и рек, раскинувшего свои широкие поля под ласковым голубым небом благословенной Франции.

Морли торопился. Он нещадно подгонял коня, и трое охранников едва поспевали за ним – их лошади были поплоше. Когда наступил вечер, Кэри и Гай еле смогли уговорить патрона переночевать в придорожной гостинице. Раздосадованный задержкой граф потребовал, чтобы охрана в этот раз расположилась на ночлег прямо у двери. Парни перетащили свои тюфяки на небольшую площадку перед дверью его комнаты и теперь устраивались, как бездомные псы, отыскивая удобное положение на твердом полу.

– Чудит граф, – негромко сказал Джек, ухмыльнувшись и кивнув на дверь. – Перепугался до смерти тогда, еще в Англии, и на корабле все время трясся.

– Я бы тоже трясся, – оборвал его Кэри. – Катар просто так не отступается.

Джек почесал затылок.

– Так его ж того… – он мотнул головой. – Я сам за порог вытаскивал.

Гай насторожился и замер. Кэри посмотрел на него и ободряюще кивнул.

– Ты тут ни при чем, хорошо бросил. Только его так просто не возьмешь, он же заговоренный… Язычник, а они все колдуны, известное дело…

Гай расширившимися глазами смотрел на товарища.

– Так он что, жив?

Джек крякнул. Кэри лег и закутался поплотнее.

– Не знаю, что с ним, только в яме его не было. Я нарочно сходил, проверил. Утек индиец, точно вам говорю.

Гай нервно сжал узорные ножны за поясом куртки. А он-то, дурак, решил, что больше никогда не встретится с этим человеком…

Рассвет застал путников уже в виду белоснежных городских стен. Прогремев копытами по булыжной мостовой, четверо англичан круто осадили коней перед опущенной решеткой замка. Приказав Кэри и Джеку оставаться снаружи, Морли нетерпеливо протянул стражнику кусок пергамента и тот поспешно махнул рукой, разрешая проезд. Гай оробел от того, с какой уверенностью держался его патрон, и смущенно вспоминал, как отнеслись к нему в доме начальника гарнизона в маленьком городишке. Он чувствовал себя растрепанным гусенком, случайно залетевшим в стаю орлов. Ну, или индюков, поправил он себя, глядя на коренастую, округлую фигуру слезающего с коня Морли, и тихонько фыркнул.

Их провели по полутемным прохладным коридорам в огромный пустой зал и оставили одних. Сквозь частый переплет окон свет косыми лучами ложился на пол и вяз в густом ворсе дорогих ковров. Стены, завешанные гобеленами, распахивали перед изумленными глазами картины давних боев и портреты правителей, отливая зеленью и киноварью, неожиданно проблескивая золотой нитью на склоненных головах и ангельских нимбах. Гай чуть ли не раскрыв рот смотрел на это великолепие, забыв обо всем, пока его не вывел из оцепенения глубокий низкий голос. Он вздрогнул и повернулся.

На возвышении в конце зала, рядом с парадным резным троном, стояла королева. Ее фигура, слегка отяжелевшая с возрастом, была все еще стройна, голова гордо вскинута. Тонкие подвижные черты могли выражать тысячу чувств, но сейчас лучились доброжелательным интересом. Большие темные глаза королевы Алиеноры ласково смотрели на гостей, на щеках играл легкий румянец. Волосы, уложенные тяжелым венком вокруг головы, своим сиянием могли заменить корону. Гаю они напомнили ангельские нимбы на гобеленах, только эти были живые, яркие – вот маленькая прядь выбилась из прически и, завиваясь, упала на щеку… Юноша смутился и склонил голову.

– Так это и есть юный рыцарь, помогающий вам в трудах, граф? – улыбнулась королева.

– Да, ваше величество, – ответил Морли с вежливым поклоном. – Гай, подойди.

Он не знал, можно ли распрямиться, поэтому шагнул вперед, склонившись, и опустился на колено перед королевой.

– Встань, – сказала она. – Граф мой друг и соратник, его друзья – мои друзья.

Гай выпрямился, робко подняв глаза, и обнаружил, что глаза стоящей на помосте Алиеноры находятся вровень с его глазами. Почему-то это смутило его еще сильнее.

Королева снова улыбнулась.

– Английская земля рождает прекрасных мужчин, – сказала она, и ее голос прозвенел, как струна арфы. – Преданных и верных, не так ли… Гай?

– Да, ваше величество, – с трудом выговорил юноша.

– И ты готов доказать свою преданность?

Гай медленно опустился на колено, протянул руку и коснулся губами края ее платья. Королева положила руку ему на макушку.

– Мой сын в опасности. Он заперт вражескими войсками в замке Тейбур со своими бойцами. Союзники покинули его.

В ее последних словах прозвучала такая горечь, что Гай снова поднял голову. Королева шагнула вперед с помоста, будто сошла с небес на землю, и вгляделась в синие глаза юноши.

– Спаси моего сына, Гай. Я расскажу тебе, как пробраться в замок. Выведи Ричарда оттуда и привези его ко мне.

Не думая, насколько выполнимо поручение и насколько опрометчивы его слова, чувствуя только руку королевы на своих волосах, Гай сказал:

– Я обещаю, ваше величество. Я спасу его.

Она улыбнулась. Постояла немного, слегка склонив голову к плечу, и опустила ресницы.