Текст книги "Рискуя и любя"

Глава 22

Ниема осматривала комнату, а Джон тем временем уселся за рабочий стол Ронсара и включил компьютер. Другой компьютер, гораздо более мощный и укомплектованный, стоял на соседнем столе в углу комнаты. Ниема проверила линии связи на столе Кары Смит; в офис вели три линии, но сами телефоны имели только два входа. Значит, третья ведет к компьютеру. Она взглянула на стол Ронсара; к нему вели две линии. Первая, должно быть, официальная линия связи, а вторая – его личный телефон.

На столе Ронсара имелся и монитор, показывавший коридор. Она проследила, куда ведет от него кабель. Ей надо четко представлять себе все линии связи, прежде чем начинать работу.

Гнездо для телефонного кабеля располагалось не за столом Ронсара, а за кожаным диваном, стоявшим у стены. Возможно, Ронсар специально так сделал в целях безопасности. Ниема отодвинула диван и проверила, не повреждены ли провода.

Опустившись на колени, она развернула меховой палантин и достала из него бархатный мешочек со своими инструментами и пистолет. Отложив пистолет в сторону, она проворно отвинтила гнездо, отсоединила провода и зачистила концы от пластмассовой оболочки.

Обычно перехватчик телефонных сообщений включает в себя принимающее устройство и магнитофон. Но в данном случае это не поможет, поскольку у нее не будет возможности вынуть кассету с пленкой и прослушать звонки. Сотруднику ЦРУ, работавшему на вилле, не удалось проникнуть в офис Ронсара. Джон передал ему цифровой приемник, улавливающий звуковые сигналы, который потом этот сотрудник перешлет в Лэнгли. Даже если его застукают с этим приемником, информацию не удастся извлечь, поскольку она записывается в цифровом виде. Прибор выглядит как обычное карманное радио и работает как обычное радио.

Ниема быстро подключила индуктивный зонд к одной из клемм, которая не замыкалась на круг и, следовательно, не могла быть обнаружена средствами электроники. Она подвела концы к точке соединения, оставив провода длиной менее трех дюймов. Короткие концы не дают возможности обнаружить» жучок»с помощью электрических детекторов. Затем она подсоединила две батарейки в девять вольт, являвшиеся источником питания для приемника-трансмиттера, и все вмонтировала в штепсельную розетку.

– Я почти закончила, – сказала она. Работа заняла у нее минут двадцать. – А ты уже зашел?

– Пока нет, – рассеянно пробормотал Джон. – Доступ к файлам сделан через пароль.

– Не пытался набрать «Лаура»?

– Это было первой попыткой.

– А на столе ничего? – Она уже и раньше замечала, что он шарит по ящикам, но решила, что он ищет бумаги и записи.

– Ничего. – Он быстро обследовал стол в поисках пароля.

Ниема привинтила телефонное гнездо на место и задвинула диван.

– А что, если пароль нигде не зафиксирован?

– Если Ронсар не круглый идиот, он регулярно его меняет. А если он его меняет, то текущий пароль должен быть где-нибудь записан. Если у тебя все, посмотри-ка, нет ли в полу или в стене встроенного сейфа.

– Только не говори, что ты специалист и по взлому сейфов.

– Ладно, не скажу.

Ниема проворно пошарила за картинами на стенах, но ничего не обнаружила. Потом откинула огромный ковер с толстым ворсом – и там ничего. Вооружившись отверткой, она исследовала все розетки, поскольку иногда за фиктивными розетками скрываются тайнички.

– Ничего, – доложила она и, собрав свои инструменты и пистолет, уложила их в палантин.

Джон взял со стола какую-то книгу, приподнял ее за корешок и слегка потряс в воздухе, чтобы проверить, нет ли там вложенного листка. Потрепанные страницы привлекли его внимание. Ниема тоже подошла взглянуть на книгу. Это был роман Диккенса.

Джон нашел страницу с загнутым уголком и сказал:

– Это здесь. Никому и в голову не придет перечитывать эту книгу дважды.

– Но это же классика, – удивленно пробормотала Ниема.

– Я не сказал, что роман неинтересный, просто к нему вряд ли станешь часто возвращаться. – Он пробежал пальцем сверху вниз по странице и выбрал наугад: «Гильотина».

Он уселся за компьютер и набрал на клавиатуре это слово. На экране зажглась надпись: «Доступ запрещен». Джон пожал плечами и снова углубился в книгу.

– Диккенс был чертовски многословен, – проворчал он себе под нос. – Эта процедура может занять у нас целый день, – добавил он и набрал «монархи». И снова: «Доступ запрещен».

Вслед за тем система отвергла «чудовищ»и «волшебника».

Файл открылся на слове «двуколки».

– Вот так-то, – с довольным видом заключил Джон. – Попал пальцем в небо.

– Удачное попадание. – Кроме того, что он на удивление везуч, у него немалый опыт. Интуиция подсказала ему, что классический роман на столе Ронсара может содержать необходимое ключевое слово.

Джон вставил дискету в дисковод «А»и принялся перебрасывать на него файлы с жесткого диска, краем глаза поглядывая на монитор. Он не стал тратить время на чтение файлов – надо как можно быстрее их скопировать.

Ниема подошла к столу.

– Я понаблюдаю за монитором, – предложила она. – Ты копируй, не отвлекайся.

Он кивнул под непрерывное жужжание дисковода. Спустя несколько секунд, глядя на монитор, Ниема заметила, что дверь в конце коридора приоткрылась.

– Сюда кто-то идет, – прошептала она.

Джон бросил быстрый взгляд на монитор, не отрываясь от работы, – Это охранник, – сказал он.

– А они проверяют двери?

– Вполне возможно, – коротко ответил Джон. Поскольку он нарочно сломал замок, его теперь откроет любой.

Ниема сунула руку в складки палантина и нащупала там холодную тяжелую рукоятку пистолета. Охранник направлялся по коридору в сторону офиса. Сердце ее отчаянно заколотилось, во рту разом пересохло.

Длинный коридор на маленьком экране, казалось, растягивался до бесконечности, а фигура охранника по ; мере приближения становилась все крупнее и крупнее. Ниема поймала себя на том, что вслух считает его шаги. Девятнадцать, двадцать, двадцать один…

– Не теряй хладнокровия, – негромко предупредил ее Джон, оторвав взгляд от списка файлов. – У меня почти все.

Охранник прошел мимо, даже не помедлив у двери офиса. Ниема наблюдала за ним на экране, прислушивалась к звуку его шагов за дверью, и ее охватило ощущение ирреальности происходящего, поскольку изображение и звук исходили из разных точек пространства.

– Порядок. – Он нажал кнопку, и дискета выскочила из дисковода. Джон положил ее в пакетик и сунул во внутренний карман пиджака. Затем выключил компьютер, разложил на столе все, как было, и легонько тронул ее за руку. – Ты готова?

– Давным-давно.

Она было повернулась к двери и взялась за ручку, но он внезапно схватил ее за плечо и кивнул в сторону монитора:

– Еще один.

Ниема взглянула на экран. Дверь в холл снова приоткрылась. Кто-то стоял на пороге вполоборота, словно разговаривал с кем-то за дверью. У крошечной фигурки на экране были длинные темные волосы.

– Ронсар, – беззвучно выдохнула Ниема, и у нее засосало под ложечкой. Ронсар не зашел бы в коридор просто так. Он наверняка направляется в свой офис.

Джон мгновенно подхватил ее на руки и в два прыжка очутился у дивана. Тут он отпустил ее, сдернул с себя смокинг и бросил его на пол.

– Снимай белье и ложись, – приказал он.

У них оставалось всего несколько секунд, прежде чем Ронсар войдет в офис. Ниема трясущимися руками задрала юбку и нащупала резинку трусиков. Итак, он хочет, чтобы они сделали вид, будто занимаются любовью, но это ведь такой избитый прием! Его использовали почти во всех фильмах про шпионов и разведчиков. Вряд ли кто в это поверит, особенно такой хитрый и проницательный человек, как Ронсар. Именно поэтому их уловка может сработать – Ронсар решит, что Темпл не настолько прост, что прибегнул к такому известному приему.

Конечно, Джон не был бы Джоном, если бы не добился максимального правдоподобия – белье снять, одежду разбросать в беспорядке, как будто они и вправду собираются заняться любовью.

Ее сердце гулко колотилось в груди, и кровь стучала в висках. Она стянула трусики, отпихнула их в сторону и легла на диван.

Наклонившись вперед, Джон задрал ей юбку до пояса, раздвинул ей ноги и оперся коленом о диван, расстегивая брюки. Ниема оторопела. И только ощущение прохлады на обнаженной коже сказало ей о том, что это не кошмарный сон, а самая что ни на есть явь. Притворство зашло слишком далеко. Не может ведь она лежать с задранной юбкой и ждать, пока в дверь кто-нибудь зайдет.

Джон нагнул голову и прижался губами меж ее ног, и его сильные руки раздвинули ее бедра еще шире. Ниема непроизвольно дернулась, но он удержал ее и погрузил язык внутрь се. Ниема чуть не задохнулась от неожиданности. О Боже, а если Ронсар… Ей страшно было даже представить себе, что подумает Ронсар, когда войдет и увидит их на диване. Впрочем, именно этого и добивается Джон – чтобы их застали за интимным актом, исключающим возможность притворства.

Да о каком притворстве может идти речь, если он фактически приступил к самому акту?

Она жалобно застонала и запустила пальцы в его волосы, пытаясь оттолкнуть его, но руки ей не повиновались. Волны удовольствия прокатились по ее телу, и она выгнулась ему навстречу. И как долго ей придется терпеть эту сладостную пытку? Пять секунд? Десять?

Время словно остановилось. Ниема мотала головой из стороны в сторону в знак безмолвного протеста, раздираемая страхом и удовольствием. Внутри се поднималось горячее яростное желание. Но она не может больше выносить эту любовную прелюдию.

Ниема наконец нашла в себе силы отпихнуть его. Он скользнул языком к ее самой чувствительной точке, и она дернулась всем телом, но он быстро занял позицию меж се ног.

– Полегче, – прошептал он и надавил на нее.

Нет, он не может этого сделать! Не здесь и не так! Она совсем по-другому представляла себе их первую близость.

Все произошло слишком стремительно; ее тело не успело подготовиться даже после того, как он увлажнил его языком. Да и как она могла подготовиться, когда до последней секунды не верила, что он сделает это прямо здесь, в офисе Ронсара?

Он толкнулся в нее, и ее плоть неохотно подалась под его напором.

– Кричи, – беззвучно выдохнул он.

Кричать? Но это неминуемо привлечет внимание Ронсара – хотя именно к этому Джон и стремится. Эта мысль молнией сверкнула в ее голове. Злоумышленники вряд ли стали бы производить столько шума или заниматься тем, чем занимались они.

Итак, Джон и в самом деле готов на все ради выполнения задания.

Он вышел из нее и снова нажал, продвигаясь все глубже, дюйм за дюймом.

– Кричи, – потребовал он.

Ниема не могла кричать. Ей не хватало воздуха, она вся извивалась, охваченная животной похотью. Каждый ее нерв, каждая клеточка тела были напряжены. Она из последних сил сдерживала стон наслаждения и боролась с ним, сжимая внутренние мускулы, пытаясь не позволить Джону продвинуться глубже и лишить ее остатков самообладания.

Но у нее ничего не вышло. Он медленно погружался в нее, преодолевая ее сопротивление, опершись руками о диван по обе стороны от ее груди и навалившись на нее всем телом. Дыхание его было прерывистым; глаза сощурились и стали ярко-голубыми. Одним быстрым движением он стянул с ее плеча бретельку платья и обнажил ее левую грудь. Сосок уже затвердел и покраснел.

– Кричи же, – настаивал он, толкаясь в нее. – Кричи!

Ее голова металась по подушке. Она всхлипнула и стала извиваться, пытаясь высвободиться из его объятий. Боже правый, помоги! Она не может, не хочет быть застигнутой Ронсаром на пике страсти. Джон поймал ее запястья и пригвоздил их к дивану, толкнувшись в нее еще глубже.

Ниема не смогла справиться с охватившим ее ощущением. Содрогнувшись, она затрепетала под ним, и ее тело наполнилось истомой. Откинув голову и закрыв глаза, она понеслась по волнам наслаждения. Все вокруг погрузилось в туман, кроме восхитительного очага удовольствия. И тут она издала почти беззвучный вскрик, в ужасе ожидая, что вот-вот откроется дверь и войдет Ронсар.

Но дверь не открылась. Из коридора не доносилось ни звука.

Она постепенно успокоилась и теперь уже лежала под ним томная и мягкая, ноги ее по-прежнему были раздвинуты, и он все еще был в ней. Она не могла ни о чем думать, не могла пошевелиться и чувствовала себя опустошенной, как будто он забрал у нес все.

Ощущение унижения затопило ее, как раскаленная лава. Она отвернулась, не в силах взглянуть ему в лицо. И как она могла это допустить? Как же ей не стыдно? И что он за человек, если позволил себе такое? В глазах ее закипали слезы, но она не могла их утереть, поскольку он все еще сжимал ее запястья. Время остановилось.

Ронсар так и не зашел к себе в офис. Она понятия не имела, куда он направился, но здесь его не было. Ниема ждала, когда Джон выйдет из нее, ждала, пока неловкая ситуация не затянулась настолько, что терпеть уже больше было невозможно, и ей пришлось посмотреть ему в глаза. Черты его лица стали суровыми, почти мрачными, а глаза, казалось, прожигали ее насквозь. Похоже, он тоже ждал, когда она посмотрит на него.

– Прости, – промолвил он и задвигался в ней все быстрее, пронзая ее до самой сердцевины.

Обхватив ее за бедра, он откинул голову и, стиснув зубы, еле удержал хриплый вскрик. Затем рухнул на нее сверху, тяжело дыша и ловя ртом воздух.

Ниема ничего не сказала – точнее, не знала, что сказать на это. Она была просто в шоке. Ничего подобного ей не приходилось читать в книгах по этикету. Эта мысль неожиданно ее развеселила, и она чуть не рассмеялась вслух, но смех застрял у нее в горле.

Джон осторожно поднялся; она охнула, когда его плоть вышла из нее. Он помог ей сесть.

– Все в порядке?

Она молча кивнула и опустила ноги на пол, одергивая платье. Джон быстро заправил рубашку и застегнул брюки.

Ее трусики лежали на полу рядом с письменным столом. Джон поднял их и протянул ей. Она взяла их, не говоря ни слова. Ноги ее дрожали, и она не решилась сразу встать, а натянула тонкое белье до бедер, потом чуть привстала и поправила резинку на талии.

Он обошел вокруг стола и взглянул на монитор.

– Горизонт чист, – произнес он так, словно ничего не случилось. – Понятия не имею, куда делся Ронсар.

Ниема, дрожа, поднялась с дивана и подхватила с пола палантин, проверив, все ли на месте. Джон надел смокинг, повязал галстук и пригладил волосы. Он выглядел спокойным и собранным.

– Ты готова?

Она кивнула, и он снова взглянул на монитор.

– Теперь идем, – сказал он, взяв ее за руку и подталкивая к двери.

Ниеме наконец-то удалось справиться с волнением, и она произнесла почти так же небрежно, как он:

– А как же замок? Ты его закроешь?

– Нет, Ронсар решит, что он сломался.

Джон открыл дверь, быстро окинул взглядом коридор и потащил Ниему в пустой холл. Не успел он захлопнуть дверь, как дверь в конце коридора отворилась и в холл вошел охранник, Заметив Ниему и Джона, он машинально схватился за пистолет.

Но Джон оказался проворнее. Он оттолкнул Ниему к стене, встал на одно колено и выхватил пистолет из кобуры на лодыжке. Охранник от неожиданности поторопился спустить курок, и пуля ударила в пол в десяти футах от него. Джон сохранял спокойствие. Ниема видела его бесстрастное лицо, когда он поднял пистолет и выстрелил дважды – первый выстрел в грудь, а второй – контрольный выстрел в голову. Охранник задергался, как марионетка, у которой оборвали ниточки, и рухнул на пол.

Джон схватил Ниему за руку и рывком поставил на ноги. За дверью коридора послышались крики и топот бегущих ног.

– Идем, – сказал он и потащил ее к левому выходу, а вслед за ними в коридор хлынула толпа охранников.

Услышав три выстрела, Хоссам мгновенно спрыгнул с кровати, подхватил с пола брюки и, надевая их на бегу, рванул к двери. По пути он прихватил портупею и вынул пистолет.

– Хоссам! Не бросай меня так! – в панике воскликнула Кара (Хоссам давно уже развязал шарф). Но он, не обращая внимания на ее крики, выбежал за дверь. Правда, он успел захлопнуть дверь и, не теряя больше ни секунды, помчался босиком по коридору.

Добежав до лестницы, он съехал вниз по перилам. Выстрелы доносились снизу и справа, что означало, что заварушка случилась у офиса Ронсара.

Длинный коридор был заполнен испуганными гостями Ронсара и охранниками, пытающимися выпроводить их с места действия. Правда, появление полуголого мужчины с пистолетом посеяло в рядах зевак настоящую панику.

– Где? – крикнул Хоссам.

– У выхода, – ответил охранник, указывая на дверь. – Темпл и какая-то женщина.

Хоссам развернулся и бросился в темную ночь.

Куда мог двинуться Темпл? Хоссам помедлил, размышляя. Наверняка он решил достать транспорт, но автомобили гостей стояли за закрытой оградой. А вот машины обитателей виллы находились в гараже. Хоссам, как был, босиком понесся через газон к гаражу.

Прожекторы осветили особняк, как футбольное поле. На лужайке суетились вооруженные охранники. Хоссам крикнул:

– Проверьте стоянку гостевых автомобилей!

Тут же, повинуясь его приказу, группа охранников бросилась к стоянке. Черт бы подрал этого Темпла! Хоссам только собирался довести Кару до десятого по счету пика страсти, когда услышал выстрелы, и ему пришлось выскочить из нее и оставить ее привязанной к кровати.

Длинный гараж был погружен во мрак. Хоссам прошел мимо выстроившихся в ряд «лендроверов»и джипов.

– Вы здесь? – прошептал он.

– Здесь.

Хоссам обернулся и увидел, как из мрака выступил Темпл, а за ним женщина.

– Торопись, – прошипел он, вытаскивая из кармана ключи и швыряя их Темплу, который поймал их левой рукой. – Зеленый «мерседес».

– Спасибо. Теперь повернись.

Эрик Говерт со вздохом повернулся к нему спиной. Оставалось только надеяться, что он будет отсутствовать не очень долго, а то Кара придет в ярость. Он не слышал, как Темпл подошел к нему сзади, и не почувствовал удара, который распростер его на холодном цементном полу.

Глава 23

Джон наклонился, подхватил с земли оброненное Хоссамом оружие и бросил его Ниеме:

– На-ка держи!

Она засунула и этот пистолет в свой меховой палантин. Если они не возьмут пистолет, это может вызвать подозрения. Джон открыл дверцу автомобиля, и они сели в машину.

– Садись на пол. – приказал он, надавив ладонью ей на затылок.

Ниема скорчилась на полу, а Джон завел двигатель и нажал кнопку пульта, открывающего дверь гаража. Дверь пошла вверх, загорелась сигнальная лампочка. Джон улыбнулся Ниеме и нажал на газ. Мощный автомобиль рванулся с места стремительно, но бесшумно, без скрежета и визга шин.

Первый же выстрел пробил стекло у нее над головой, и осколки рассыпались по салону. Ниема с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть, закрыла голову руками. Вторая пуля пробила стекло в боковой двери переднего сиденья, пролетела в трех дюймах от руки Джона и вонзилась в мягкую кожаную обшивку сиденья.

Джон нажал на педаль газа, плавно переключил передачу. Ниему отбросило к сиденью.

– Лежи, не поднимайся, – сказал он и резко нагнул голову, увертываясь от выстрелов в боковое стекло водителя.

Ворота. Он несется прямо на эти массивные, обитые железом ворота. Она едва успела сжаться перед ударом. Послышался скрип металла и скрежет стекла, потом снова выстрелы и автоматная очередь. Ниему отбросило в сторону, и она ударилась головой о ручку коробки передач. Одна створка ворот обрушилась всей тяжестью прямо на капот машины.

– С тобой все в порядке? – крикнул Джон, давая задний ход. Створка соскользнула на землю. Он снова переключил передачу, и машина ринулась вперед и протаранила ворота.

– Да! – прокричала в ответ Ниема, но он вряд ли услышал ее из-за шума стрельбы. Он не отстреливался, сосредоточившись только на ведении машины. Ниема нащупала в палантине два пистолета: первый, попавшийся ей под руку, оказался тот, который принадлежал сотруднику ЦРУ. Она встала на колени и сняла пистолет с предохранителя.

– Ложись, черт тебя подери! – заорал Джон, невольно потянувшись к ней рукой, чтобы силой опустить ее на пол.

– Жми на газ! – Ниема обхватила пистолет двумя руками и принялась стрелять в разбитое дверное окошко. Даже если она ни в кого не попала, ответный огонь по крайней мере заставил преследователей спрятаться в укрытие. А иначе их машину разнесут вдребезги.

Тяжелый пистолет в ее руке дергался вверх после каждого выстрела. Ниема закашлялась от дыма, одна из гильз царапнула ее предплечье.

Автомобиль продолжал нестись по дороге, правда, уже не так плавно, как раньше. Мотор то и дело глох, машину дергало. Должно быть, пули что-то повредили в двигателе, но по крайней мере им удалось вырваться за пределы поместья. Вслед прогремели выстрелы, но они не достигли цели.

– Придется сбросить машину в кювет, – сказал Джон, оборачиваясь и проверяя, нет ли погони. Зеркало заднего вида раскололось вдребезги, когда в него попала очередная пуля.

– Где?

– Как только мы отъедем на достаточное расстояние. Если нам повезет, они найдут машину только к утру.

Ниема оглянулась. Вилла сверкала множеством огней, словно маленький город. Огоньки двигались парами и становились все крупнее.

– Люди Ронсара приближаются, – тревожно промолвила она.

Они выехали за поворот, и вилла скрылась из глаз. Джон свернул с дороги, сбавил скорость, чтобы шины не оставляли заметных следов на земле, и принялся рулить между деревьями. Машину подбрасывало на ухабах, ветки хлестали по полированному капоту.

Когда они отъехали на значительное расстояние от дороги, Джон затормозил и выключил двигатель. Фары автомобилей преследователей вряд ли теперь их достанут. Они сидели, притаившись, как мыши, пока погоня не промчалась мимо них по шоссе.

Джон и Ниема находились почти в миле от поместья.

– А теперь что? – спросила Ниема неестественно громким голосом (у нее в ушах все еще звучала оглушительная пальба). Внутри машины все пропахло порохом и гарью.

– Что скажешь насчет небольшой пробежки?

– Всю жизнь об этом мечтала – бежать глубокой ночью в босоножках и вечернем платье за две тысячи долларов, спасаясь от сотни молодцов с пистолетами.

– Скажи еще спасибо, что босоножки у тебя на низких каблуках. – Он рукояткой пистолета разбил лампочки на дверях на всякий случай, чтобы их свет не привлек внимание преследователей.

Ниема осторожно поднялась с пола. Осколки стекла покрывали сиденье, ее плечи, волосы. Дверца с ее стороны не открывалась: наверное, пуля разбила механизм замка. Она перелезла через коробку передач; мелкие осколки стекла хрустели и звенели при каждом ее движении.

Джон, который уже успел вылезти, просунул к ней руки и буквально выволок ее наружу.

– Отряхнись, – приказал он.

Они оба наклонились, тряся головами и руками и стряхивая с одежды многочисленные осколки. Ее руки и плечи чуть-чуть покалывало, но, проведя по ним ладонью, она не обнаружила следов кровотечения. Удивительно, как они вообще остались в живых; то, что их не задело разбившееся ветровое стекло, казалось ей чудом.

Но когда они выпрямились и ее глаза привыкли к темноте, она заметила, что у Джона одна половина лица темнее, чем другая. Ниема похолодела.

– Ты ранен? – спросила она, стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно. Нет, его не могли ранить. С ним должно быть все в порядке – она желала этого всей душой.

– Это не пуля, просто порезался осколком стекла, – недовольно пробурчал он и, вынув из нагрудного кармана смокинга платок, прижал его ко лбу. – Оба пистолета у тебя?

– Они в машине. – Она залезла в салон и вытащила оружие. – А мои инструменты? Оставить их? – Ей ужасно не хотелось тащиться с ними и дальше.

– Дай-ка их сюда.

Она передала ему тяжелый бархатный мешочек. Он вынул ее инструменты и разбросал их по одному под деревьями и кустами. Если обнаружат мешочек с инструментами, Ронсар постарается узнать, для чего они были использованы, а поскольку Джон и Ниема были замечены выходящими из его офиса, он непременно обыщет всю проводку и обязательно обнаружит «жучок». Обыск единственный способ его найти, поскольку в этом случае никакой «жучок» утаить не удастся.

– Палантин с тобой?

– Зачем он мне нужен?

– Затем, что он черный и скроет открытые участки тела.

Она нашарила среди осколков палантин и сумочку и вытащила их из машины. Сумочка оказалась совершенно бесполезной – в ней не нашлось даже денег. Все деньги, паспорт и другие документы остались в ее комнате на вилле. О паспорте она не беспокоилась; имя в нем все равно фальшивое, и Джон доставит ее домой даже без документов, а вот деньги бы не помешали.

Джон взял у нее сумочку, но вместо того чтобы выбросить ее, сунул к себе в карман.

– Идем.

Бегать ночью по лесу очень опасно – рискуешь подвернуть лодыжку или, хуже того, сломать ногу. Ниема и Джон выбирали дорогу между деревьев и кустов и то и дело останавливались, прислушиваясь, нет ли погони. Со стороны дороги до них доносился рев проезжающих автомобилей, становившийся все более отдаленным, по мере того как они углублялись в лес. Впрочем, вряд ли им удастся одурачить людей Ронсара. Скоро они опомнятся и кинутся прочесывать округу.

Ниема и Джон вышли из леса на второстепенную дорогу.

– Пока будем следовать этим курсом, – сказал он. – По дороге легче бежать, чем по лесу. Пока темно, мы сможем заметить их скорее, чем они нас.

– У нас есть конечная цель или же мы просто бежим куда глаза глядят?

– Ницца.

– Почему именно Ницца? Почему не Лион? Он же ближе.

– Ронсар наверняка установит наблюдение за аэропортом в Лионе и автомобилями, сдаваемыми в аренду. Он думает, что мы двинемся именно в том направлении.

– А как насчет Марселя?

– Наша яхта в Ницце.

– Вот как? А я и не знала, что у нас есть яхта.

– Яхта принадлежит не нам, а нашей «компании». На ней установлен компьютер со спутниковой связью. Я смогу передать информацию прямиком в Лэнгли, и они тут же начнут ее обрабатывать.

– Итак, в Ниццу.

Джон вынул из кармана нож и склонился у ее ног. Зажав в кулаке подол ее длинного платья, он обрезал его до колен.

– У тебя в карманах смокинга полно всякой всячины, прямо как у щенка Снупи в конуре, – заметила она. – Интересно, как все это там помещается?

– У меня отличный портной.

Теперь, когда они вышли из леса, он увидел, что его рана на голове все еще кровоточит. Он отрезал от куска ее платья тонкую полоску ткани и перевязал ею голову. Его смокинг испачкался и порвался в нескольких местах. Опустив глаза, Ниема заметила, что ее платье от Диора выглядит ничуть не лучше. Остатки подола Джон обмотал вокруг шеи.

Они побежали по дороге. Спортивной обуви у них не было, отталкиваться от твердого жесткого асфальта тонкими подошвами вечерних туфель было больно, и они чуть-чуть сбавили темп.

– Мы так и будем бежать всю дорогу до Ниццы?

– Нет, угоним машину.

– Когда?

– Как только она нам подвернется по пути. Ниема попыталась как-то приспособиться и выбрать удобный темп бега, чтобы не слишком натирать себе ступни, и сосредоточиться на настоящем. Пока им приходилось отстреливаться и уходить от погони, она ни о чем другом не могла думать, но теперь вокруг них была безмолвная ночь, в которой слышался только мерный топот их ног по асфальту. В отсутствие внешней угрозы мысли Ниемы невольно вернулись к тому, что произошло в офисе Ронсара.

Ей не хотелось об этом размышлять, но она ничего не могла с собой поделать. Быть может, это неизбежный результат физического влечения, которое она чувствовала к нему с той минуты, когда увидела его в офисе Фрэнка Винея? Он буквально высекает из нее искры, ее распирает жизненная энергия. Чего стоят их поцелуи на глазах у Ронсара – может, отчасти они и были притворством, но она в тот момент нисколько не играла. С каждым прикосновением, с каждым танцем и поцелуем росло ее внутреннее влечение – неудивительно, что ее охватило возбуждение, стоило ему коснуться ее между ног.

Ах, если бы все было по-другому! Если бы он действительно занимался с ней любовью, а не разыгрывал сцену. Ведь для нее момент их близости явился событием огромной важности. А для него это была всего лишь работа.

Вероятно, именно это задело ее больнее всего. Ей хотелось значить для него больше, чем это было в действительности. Она… Господи, неужели она любит его?

Надо быть круглой идиоткой, чтобы влюбиться в Джона Медину.

Любить мужчину, который всю жизнь проводит в разъездах, вполне возможно. Но любить человека, который притягивает к себе опасность как магнит, – на такое не каждая способна. Полицейские, пожарные, нефтяники – у них у всех опасные профессии, сопряженные с риском. Однако по крайней мере они живут открыто, ни от кого не прячась. Они существуют в реальном мире. А Джон постоянно притворяется, играет роль, необходимую для выполнения очередного задания. Он уже почти потерял себя самого и все время скрывается под чужим именем. Она и не узнает, жив он или погиб, а если жив, то вернется он к ней или нет.

Она не может так любить. Она и жить так не может. – Автомобиль, – сказал он, нарушив течение ее невеселых мыслей, схватил ее за руку и потащил к обочине. – Ложись. – Огни передних фар приближались к ним на большой скорости.

Ниема уткнулась лицом в траву, укрывшись палантином. Джон лег рядом между ней и дорогой. Машина пронеслась мимо.

Они осторожно поднялись и сели на обочине. Пока они бежали, Ниема не замечала, как болят ее ступни и голени. Она потерла голени руками.

– Босиком, наверное, и то лучше, чем в этих босоножках.

– По земле – да, но не по асфальту.

Она немного ослабила тоненькие ремешки, которые натерли ей ступни.

– Что делать, ума не приложу.

Он подсел к ней.

– Мозоли?

– Пока нет, но скоро появятся.

– Хорошо, бежать больше не будем. Сегодня ночью надо обязательно раздобыть транспорт, иначе днем нас быстро заметят, если мы будем идти пешком. Я хотел угнать машину, когда мы удалимся на достаточное расстояние, но делать нечего.

– А какая разница?

– Если автомобиль будет угнан неподалеку от виллы Ронсара, он непременно об этом узнает и поймет, кто похитители. Ему будет известно, какую именно машину мы угнали, и он установит за нами слежку.

Она вздохнула:

– Тогда пойдем пешком.

Он легонько похлопал ее по ноге.

– Думаю, это не выход. Вскоре мы набредем на какую-нибудь ферму или деревню, и я угоню то, что там окажется, пусть даже это будет тележка.

– А пока пойдем пешком, – заключила она, поднимаясь на ноги.