Текст книги "Никогда не лги леди"

– Вы, наверное, страшно испугались. Сколько лет вам тогда было?

– О, я тогда была уже взрослой женщиной, мне должно было скоро исполниться двадцать. Но конечно же, мы оба испугались. На Барбадосе редко бывают штормы. Но в этот раз буря разыгралась не на шутку. Поднялся ураганный ветер, он сносил все на своем пути. В окна летели галька, сломанные снасти и ветки. Какой-то металлический предмет разбил стекло и ранил меня в голову.

Нэш содрогнулся, услышав это.

– Бедная моя девочка, вы могли погибнуть!

Ксантия кивнула:

– Да, мы оба могли погибнуть, и знали это. Мы перетащили мебель к стене с подветренной стороны и укрылись за ней. А потом нам стало так страшно, что мы начали цепляться друг за друга. Нам казалось, что пришел наш смертный час.

– Но вам удалось выжить.

– Да, однако некоторые жители острова погибли в тот роковой день. Что же касается нас с Гаретом, то отчаяние заставило нас вступить в интимную близость. Я сама не знаю, как это произошло. А потом это неоднократно повторялось. Мы были любовниками на протяжении нескольких месяцев.

– Возможно, вы поступили неразумно, моя дорогая, – промолвил Нэш, убирая с ее виска выбившийся из прически локон. – Но ведь вы любили Ллойда. А вот он поступил непорядочно, воспользовавшись слабостью юной леди.

Ксантия отвела глаза.

– Скорее это я воспользовалась ситуацией, – заявила она. – Гарет поступил со мной как честный человек. Он очень хотел жениться на мне. Сначала он не сомневался, что мы вступим в брак после всего, что между нами было. Но я отклонила его предложение, и тогда он стал уговаривать меня стать его женой. Он даже попросил моей руки у Кирана. Гарет был убежден, что я безраздельно принадлежу ему, поскольку именно он лишил меня девственности. Но я считала, что подобная средневековая логика давно устарела.

– Сейчас все это уже не важно, Ксантия, – сказал Нэш. – И потом, Барбадос сильно отличается от Англии.

– Вы правы. У нас там не было светских матрон, которые неусыпно наблюдали бы за каждым нашим шагом. Кроме того, на Барбадосе время как будто замирает. Мне трудно объяснить это ощущение… Там каждый день как две капли воды похож на все остальные. И ты в конце концов забываешь, что существует другой мир, перестаешь заглядывать в будущее. Тебе начинает казаться, что существует только «здесь» и «сейчас».

– Да, мне трудно представить жизнь на маленьком острове, – признался Нэш. – Но я хочу снова повторить, что наша интимная связь может нанести непоправимый ущерб вашей репутации, Ксантия. Здесь не Вест-Индия. Если в обществе станет известно о наших отношениях, это навсегда погубит ваше доброе имя. Вас никто не возьмет замуж, перед вами закроются двери многих домов. Вы это понимаете?

– Никто ни о чем не узнает.

– Будем надеяться на это. А вы никогда не думали о замужестве?

– Ни один мужчина не позволил бы мне жить так, как я живу сейчас. И вы знаете об этом, Нэш. Вступив в брак, я стала бы собственностью мужа и находилась бы в его власти. Скорее всего он отстранил бы меня от управления компанией, и я осталась бы не у дел. Компания перешла бы к моему мужу.

– К несчастью, вы опередили свое время, – в задумчивости проговорил Нэш. – Возможно, когда-нибудь ваш образ жизни станет вполне обычным. Но скажите, это единственная причина, по которой вы не желаете вступать в брак? Неужели для вас такое огромное значение имеет ваша работа?

– Конечно! – воскликнула Ксантия. – Ведь я посвятила нашей компании всю свою сознательную жизнь. Из-за нее я не вышла замуж за Гарета, хотя… хотя я по-своему любила его.

Нэш некоторое время молчал, о чем-то напряженно размышляя.

– Теперь я многое понял, – сказал он наконец. – Что ж, нам пора возвращаться. Скоро подадут обед.

Войдя в дом, они узнали, что Киран с девушками и Тони уже вернулись с верховой прогулки. Приехали в Брайервуд и супруги Хенслоу. Леди Хенслоу с любопытством поглядывала на Ксантию, она заявила, что очень рада видеть мисс Невилл и ее брата. А потом заговорила леди Нэш. Как всегда, она болтала безостановочно, но гостья ее не перебивала. Было очевидно, что леди Хенслоу потакала слабостям сестры.

За столом подавали холодного цыпленка и ростбиф. После обеда леди Нэш заявила, что гостям, только что прибывшим в поместье, нужно вздремнуть с дороги. Ксантия тоже направилась наверх в сопровождении Федры.

– Вы собираетесь немного отдохнуть? – спросила Федра, когда они подошли к двери, ведущей в спальню Ксантии. – Если у вас есть еще силы, я хотела бы пригласить вас на прогулку к живописным древним руинам. Это недалеко отсюда.

Ксантия с улыбкой пожала Федре руку.

– К сожалению, я не могу принять ваше приглашение, – сказала она. – Я должна написать несколько писем, и на это потребуется время.

– Господи, вы говорите об этом так, как будто вас ждет серьезная работа.

– Вы правы. Это действительно работа. Может быть, прогуляемся к древним руинам в другой раз?

Девушка улыбнулась.

– Да, конечно.

Войдя в спальню, Ксантия взяла сумку с документами и перешла в гостиную. Здесь она приблизилась к секретеру розового дерева и опустила его переднюю панель, надеясь обнаружить в углублении письменные принадлежности. К удивлению Ксантии, в секретере валялись смятые листки бумаги. Это был явный беспорядок. Миссис Хейден-Уэрт, очевидно, в спешке покидала апартаменты. От бумаги все еще исходил запах мускуса и мускатного ореха – ее любимых ароматов. Слуги же не потрудились заглянуть в секретер и привести его в порядок. Судя по всему, это были какие-то повседневные записи – Дженни напоминала себе, что ей нужно купить, куда съездить и так далее. Отодвинув эти листки в самый угол секретера, Ксантия увидела старый молитвенник в потертом переплете с позолоченными инициалами «Д.Э.К.». Ксантия взяла его, собираясь переложить в другое место, и тут из книги выпало еще несколько листков.

– Вот черт! – пробормотала она и попыталась вложить в молитвенник то, что из него выпало.

Внезапно ее внимание привлек сложенный лист дорогой писчей бумаги. Ксантия развернула его. Это было письмо, адресованное миссис Хейден-Уэрт. Оно пришло из Америки и было доставлено ей в Брайервуд. Ксантия не смогла перебороть любопытство и прочитала письмо:

«26 марта

Дорогая доченька,

я получил твое письмо, датированное прошлым месяцем, и надеюсь, что у тебя все хорошо. Новость о том, что ты будешь в Шербуре в двадцатых числах мая, вызвала у меня большую радость. Надеюсь, что к тому времени установится хорошая погода. Там тебя будут ждать две тысячи фунтов. Умоляю тебя, не трать их сразу и немедленно напиши мне, как только вернешься из Франции.

Любящий тебя папа.

P. S. Посылаю тебе мелкий жемчуг, тот, что ты просила передать через капитана Тобиаса Брунера с судна «Гордость Фэрхейвена». Пересчитай его, пожалуйста, тщательно, чтобы убедиться, что ничего не пропало при перевозке, и нашей на одежду. Я уверен, он будет тебе к лицу».

Перечитав письмо несколько раз, Ксантия в конце концов решила, что оно довольно странное. Похоже, отец Дженни был немногословным человеком. Он даже не поинтересовался, здорова ли его дочь, и ничего не сообщил о своих делах. Впрочем, как и говорила Федра, он баловал Дженни, посылая ей деньги и украшения. Теперь Ксантия поняла, почему Дженни так спешно отбыла во Францию. Там ее ждали две тысячи фунтов от папы. На эти деньги можно было накупить множество нарядов.

Ксантии вдруг стало стыдно, что она прочитала чужое письмо, и она сунула его в молитвенник.

Расположившись перед откидной доской секретера, служившей удобным столиком, она разложила свои бумаги и начала внимательно их просматривать.

Через несколько часов в гостиную заглянул Киран.

– Ты еще не переоделась к ужину? – спросил он.

Ксантия подняла на него глаза и отложила перо. В окна заглядывали косые лучи закатного солнца.

– О, я не заметила, как пролетело время, – пробормотала она.

Ротуэлл решительно подошел к секретеру и протянул руку сестре:

– Вставай, моя милая. Я не собираюсь идти на ужин один.

Глава 14. Тайное свидание в Брайервуде

Во мраке ночи Ксантия шла по коридорам особняка, стараясь ступать как можно осторожнее. На ней был халат, а на ногах – домашние туфли. Ей не терпелось оказаться в объятиях Нэша, и от возбуждения и сладостных предчувствий ее била нервная дрожь. Она с замиранием сердца вспоминала жаркие поцелуи Нэша. «А что, если нас застанут вместе?» – спросил он ее сегодня. Ксантия ответила ему тогда, что этого не случится. Она действительно считала, что их никто не сможет выследить. Ксантия вела себя очень осторожно.

Из-под некоторых дверей пробивалась полоска света, но за дверьми было тихо. Внезапно скрипнула половица, и Ксантия в страхе замерла. Но вокруг по-прежнему царила тишина. Сделав еще несколько шагов, она добралась до двери, ведущей в спальню Нэша.

Ксантия тихонько постучала, и дверь тут же распахнулась. По-видимому, Нэш с нетерпением поджидал ее, стоя у двери. На нем был черный шелковый халат с золотистой вышивкой. Волосы же были зачесаны назад и перевязаны на затылке шелковым шнурком.

– Вы все-таки пришли?.. – пробормотал он, заключая ее в объятия. – О, вы просто сумасшедшая.

– Я сошла с ума из-за вас.

Он немного отстранился от нее и заглянул ей в глаза. У Ксантии перехватило дыхание. Волна незнакомых прежде чувств нахлынула на нее, и она невольно отвела взгляд. В тот же миг она увидела огромную старинную кровать, стоявшую в центре комнаты. Над кроватью высился роскошный балдахин из темно-синего шелка. Подобранное в тон ему покрывало было уже откинуто, а белоснежные простыни немного смяты. Постель манила Ксантию, притягивала ее к себе. В камине догорал огонь, а на ночном столике стоял графин с вином.

– Что за восхитительная кровать! – Ксантия улыбнулась. – Надеюсь, вы намерены сегодня использовать ее по назначению?

Нэш засмеялся и провел ладонью по ее волосам.

– Я молил Бога, чтобы вы не одумались и не отказались от мысли прийти ко мне, – пробормотал он. – А где Ротуэлл?

– Спит, я надеюсь. Впрочем, я не уверена в этом. Он иногда долго не может уснуть.

– Долго еще вы будете вот так прятаться ото всех? – спросил Нэш неожиданно.

Ксантия не совсем понимала, что он хотел этим сказать.

– До тех пор, пока нам этого хочется, Стефан, – ответила она. – Пока мы не наскучим друг другу.

– А если этого никогда не произойдет? Если нас с каждым днем будет все сильнее тянуть друг к другу – что тогда?

Ксантия засмеялась, но ее смех прозвучал как-то неестественно.

– Дорогой мой, вы меняете женщин как перчатки. И я всего лишь одно из ваших очередных увлечений.

– Нет, вы не просто одно из многих увлечений. Вы моя женщина, Ксантия. По крайней мере на эту ночь.

Она молча кивнула, и Нэш припал к ее губам. По ее телу тотчас же разлилась нега.

– Ах, Стефан, возьмите меня быстрее… – простонала она. – Все это время мне было очень трудно находиться рядом с вами. Видеть вас и не иметь возможности дотронуться до вас – о, это сводило меня с ума…

Он увлек ее к кровати и посадил на край постели. Ксантия подняла на него глаза. Рука Нэша легла ей на плечо.

– Скажите, дорогая, как мне доставить вам наслаждение? Чего вы ждете от меня?

По телу ее пробежала дрожь. Внезапно Нэш одним движением сбросил халат, и Ксантия окинула взглядом его фигуру.

– Возьмите меня, Стефан, – проговорила она хрипловатым голосом. – Порой мне кажется, что вам принадлежит не только мое тело, но и душа.

В глазах Нэша вспыхнул огонь, и он опустился перед ней на колени. Медленно развязав пояс на ее халате, он бросил его на постель и спустил халат с ее плеч. На Ксантии была сорочка из тончайшей ткани, сквозь которую просвечивали ореолы ее груди. Нэш впился в них жадным взглядом, затем припал губами к соску. Ксантия ахнула и почувствовала, как теплая ладонь Нэша скользит по ее животу.

Ксантия со стоном запрокинула голову. Именно этого она и хотела, за этим и пришла сюда! Ласки Нэша доставляли ей ни с чем не сравнимое наслаждение.

– Снимите сорочку, – прохрипел маркиз, поднимаясь с коленей.

Ксантия тоже встала и сбросила ночную рубашку. Нэш окинул ее пылким взором и прошептал:

– О боже, Ксантия, как вы прекрасны!.. Я хочу, чтобы мне принадлежало не только ваше тело, но и душа. Мне хочется, чтобы вы сегодня выполняли все мои приказы.

Она обвила его шею руками.

– Хорошо, я попробую. Приказывайте. Не стесняйтесь, Стефан, я ведь не робкая девственница.

Уложив ее на постель, Нэш раздвинул ей ноги пошире и встал на колени. Ксантия окинула его взглядом, затем принялась поглаживать его восставшую плоть.

Нэш закрыл глаза и, запрокинув голову, громко застонал. Несколько секунд спустя глаза его открылись, и он, перехватив руку Ксантии, прохрипел:

– Довольно, милая. – Он завел ей руки за голову. – Ведь вы должны выполнять мои приказания, не так ли?

Ксантия засмеялась.

– Но мне нравится мучить вас.

Маркиз усмехнулся и потянулся куда-то к изголовью кровати. В следующее мгновение Ксантия почувствовала прохладное прикосновение шелковой ленты к своему запястью. Ее тут же охватило чувство, похожее на панику. Однако Нэш, не обращая внимания на ее испуг, уверенными движениями крепко связал ее закинутые за голову руки.

– Стефан, что вы делаете? – прошептала Ксантия.

– Если уж речь зашла о мучениях, то это я должен подвергнуть вас пыткам, моя любовь.

Склонившись над ней, Нэш припал губами к ее соску. Ксантия застонала, извиваясь под ним.

– Станьте на колени, дорогая, – сказал он, отстранившись.

Ксантия выполнила его просьбу. И тут Нэш привязал ее связанные руки к центральной балке деревянного навеса. Ксантию охватили смешанные чувства – и восторга, и страха. Она тотчас же почувствовала, как в ней нарастает возбуждение.

– О, Стефан… – прошептала она.

Ее руки были вытянуты над головой во всю длину, и она сейчас находилась в полной власти Нэша. Нагая, она стояла на коленях посреди огромной кровати.

– Теперь я могу делать с вами все, что захочу, моя дорогая. – Рука маркиза скользила по ее животу и по груди.

– Да, я ваша пленница, – прошептала Ксантия.

Нэш впился поцелуем в ее губы – словно стремился наложить печать своего владычества над ней.

– Вы хотите, чтобы я освободил вас из плена? – спросил он, прервав поцелуй.

– Нет, – ответила Ксантия не колеблясь. – Пока нет.

Нэш рассмеялся.

– Вас заинтриговали мои действия?

Ксантия почувствовала, что краснеет.

– Не знаю…

Он принялся осыпать поцелуями ее шею.

– Вы необыкновенно чувственная и темпераментная женщина, Ксантия. К тому же очень любопытны. Я понял это еще при первой встрече с вами.

– Возможно, вы правы.

– В эротических играх нет ничего дурного, моя дорогая. Если, конечно, все делается с согласия обеих сторон. Поэтому не стесняйтесь своего любопытства.

Дыхание Ксантии участилось.

– А вы хотите… поиграть?

– Я хочу доставить вам удовольствие. А меня самого вполне удовлетворяет обычное соитие. Мне кажется, дорогая, что вам нужен в постели сильный мужчина. Вы хотите, чтобы вас… порабощали.

– Да, хочу, – вырвалось у Ксантии помимо ее воли.

Нэш наклонился и лизнул ее отвердевший сосок.

– А знаете, почему вам этого хочется?

– Н-нет… – Ей действительно хотелось почувствовать себя на время его рабой. Слова Нэша пьянили ее, как глоток хорошего коньяка.

Тут палец его погрузился в ее лоно, и он прошептал:

– Вы достойны такого мужчины, который контролировал бы вас, который предугадывал бы все ваши самые сокровенные желания и исполнял их.

– Значит, вы хотите исполнить мои сокровенные желания? – спросила Ксантия дрогнувшим голосом.

– Да, если вы мне это позволите.

– Хорошо, делайте все, что считаете нужным, – прошептала она, закрыв глаза.

Нэш легонько ущипнул ее сосок.

– Не забывайте говорить слово «пожалуйста», любовь моя.

– Пожалуйста… – пробормотала Ксантия.

– Вы доверяете мне?

– Да.

– Очень хорошо.

Ксантия почувствовала, что Нэш легонько покусывает ее груди, и открыла глаза.

– Но что вы собираетесь делать? – пролепетала она. – Вы готовите… какой-то подвох?

– Подвох? Очень может быть.

– Вы собираетесь наказать меня?

Его ладони легли на ягодицы Ксантии.

– О, это будет зависеть от вашего поведения, дорогая моя. Вы ведь плохо вели себя, не так ли?

Снова закрыв глаза, она кивнула.

– Меня одолевают греховные мысли с тех пор, как я познакомилась с вами, Стефан. Меня мучают тайные желания, которые не пристало иметь настоящей леди.

– Надеюсь, теперь вы будете хорошо вести себя, не так ли, любовь моя?

Ксантия облизнула пересохшие губы.

– Вы даже представить себе не можете, насколько я испорченна, – пробормотала она.

– Неужели? Может быть, мне следует отвязать вас, поставить на корточки и хорошенько отшлепать?

– Нет, не надо, – поспешно ответила она.

– Нет? Почему же?

– Потому что мне нравится прижиматься к вам. Сегодня во время ужина я наблюдала за вами и вспоминала нашу первую встречу. Как мы целовались, как ваша рука проникла в… То есть как она доставляла мне наслаждение на темной террасе. А остальные гости в это время танцевали в зале, не догадываясь о том, чем мы занимаемся.

– Да, вы действительно очень испорченны, – усмехнулся Нэш. – Думаю, что лучшим наказанием для вас будет жестокая пытка. Я буду мучить вас до тех пор, пока вы не начнете молить меня о пощаде.

– О боже, – дрожа всем телом, прошептала Ксантия.

Нэш стал осыпать поцелуями ее лицо и шею, одновременно массируя ягодицы.

– Мне нравится, как вы ласкаете меня, Стефан.

– Любовь моя, я знаю, что вы устали быть сильной. Знаю, как вам хочется хотя бы ненадолго побыть самой собой.

– О, вы действительно понимаете меня! Это прекрасно!..

– Да, я вас понимаю, как никто другой.

Он взял ее лицо в ладони и нежно поцеловал в губы. Затем пристально посмотрел ей в глаза. «Вы доверяете мне?» – этот его вопрос все еще звучал у нее в ушах. Но какой смысл вкладывал в него Нэш? Доверяли ли они друг другу?

Нэш потянулся к ночному столику и взял бокал с вином. Не спуская глаз со своей возлюбленной, он медленно осушил бокал, затем припал губами к ее губам. У этого поцелуя был терпкий сладкий вкус, и это еще больше возбудило Ксантию.

– О боже, я в жизни своей не видел более чувственного создания, чем вы, – промолвил Нэш, чуть отстранившись от нее.

Он вдруг перевернул бокал и вылил из него остатки вина ей на грудь. Кроваво-красные капли тотчас скопились в ложбинке меж грудей, и тонкая струйка устремилась вниз, к животу. В последний момент, когда струйка уже стекала на простыни, Нэш наклонился и слизнул ее, коснувшись языком лона. По телу ее пробежала дрожь, и она тихонько застонала. Нэш тем временем принялся слизывать вино с ее живота и грудей.

Лишенная свободы движений, Ксантия могла только содрогаться от наслаждения. Губы Нэша коснулись ее щеки, и он прошептал:

– Хотите, чтобы я остановился, любовь моя?

– Нет, не останавливайтесь, пожалуйста, – прошептала она. – Сделайте это еще раз…

Нэш глухо засмеялся.

– Что именно, любовь моя?

К горлу Ксантии подкатил комок, ей трудно было говорить.

– Вернитесь туда… вниз, пожалуйста…

Нэш коснулся пальцами ее лона:

– Сюда?

Ксантия, закрыв глаза, кивнула.

– Скажите, что именно я должен сделать? Признайтесь, чего вы хотите.

– Дотроньтесь до меня там… языком, – прошептала она. – Вы прекрасно знаете, чего я хочу, Стефан.

Он медлил – очевидно, решил помучить ее. И даже с закрытыми глазами Ксантия знала, что он в эти мгновения наблюдал за выражением ее лица. У нее же все тело ныло от напряжения, требующего разрядки.

Наконец Нэш наклонился, и Ксантия почувствовала, как его язык проник в ее лоно. Она громко закричала, широко раскрыла глаза. Горячая волна наслаждения захлестнула ее, и по телу прокатилась судорога.

– Отвяжите меня, – взмолилась Ксантия, снова оказавшись в его жарких объятиях.

Нэш осыпал поцелуями ее шею и грудь. Но Ксантии хотелось, чтобы он вошел в нее. Ей было мало того наслаждения, которое она уже получила.

– О, Стефан, пожалуйста. Отвяжите меня!

И тут Нэш приподнял ее, обхватив за талию, а затем усадил на свой горячий трепещущий жезл. Ксантия вскрикнула в восторге, почувствовав, как он вошел в нее.

– Еще, Стефан, еще… – пролепетала она.

Подложив ладони ей под ягодицы, Нэш пошире раздвинул ее ноги и стал энергично двигаться, одновременно приподнимая и опуская ее.

– О, как чудесно!.. – вырвалось у Ксантии.

– Да, чудесно, – пробормотал Нэш. – Это вы настоящее чудо, любовь моя.

Ксантия запрокинула голову, и Нэш припал губами к ее соску, продолжая делать резкие движения, от которых по телу Ксантии пробегала дрожь. Комнату заполнили их вздохи и стоны – восхитительная музыка страсти.

С каждым мгновением Нэш двигался все быстрее, и Ксантия чувствовала, что из груди ее рвется крик. В какой-то момент она вдруг услышала собственный голос – он доносился словно издалека. В следующий миг она содрогнулась последний раз и замерла в изнеможении, впав в полузабытье.

Вернувшись к действительности, Ксантия подняла голову и поцеловала Нэша, все еще сжимавшего ее в объятиях. Он долго молчал, тяжело дыша. Наконец поднял на нее взгляд, и Ксантия увидела в его глазах какой-то странный блеск.

– Я совсем потерял голову, Ксантия. Я… – Он осекся.

– Что вы хотели сказать? Говорите, вы можете доверять мне, Стефан.

– Я люблю вас, – тихо прошептал Нэш. – О господи, не понимаю, как это произошло…

– Вы не единственный здесь, в этой комнате, кто смущен и испуган собственными чувствами.

Нэш выпустил Ксантию из объятий и отвязал ее руки от балки. Затем осторожно уложил ее на мягкую постель и лег рядом. Они больше ни слова не произнесли о любви, как будто между ними существовала негласная договоренность не затрагивать эту тему.

– Вам не холодно? – спросил Нэш неожиданно.

– Нет. Мне очень хорошо.

Он ласково ей улыбнулся.

– При первой встрече вы сказали мне, что никак не можете согреться здесь, в Англии, и постоянно мерзнете. Еще тогда я подумал, как было бы хорошо, если бы я смог уберечь вас от холода. Это могло бы стать целью моей жизни…

Последние слова Нэша поразили Ксантию, и она замерла в ожидании, затаила дыхание. Но Нэш молчал, и она пробормотала:

– Что ж, наверное, надо поспать немного. Я постараюсь не храпеть слишком громко.

– А разве вы храпите?

– Изредка. Но вы так утомили меня сегодня, что я за себя не ручаюсь.

Нэш провел ладонью по ее щеке.

– Скажите, Ксантия, вам нравится Гэмпшир? Вам хорошо в Брайервуде?

Этот вопрос удивил ее.

– Да, здесь очень красиво. Ваше поместье, наверное, лучшее в Англии.

– Мне бы очень хотелось, чтобы мы оказались тут одни, – в задумчивости проговорил маркиз, наматывая на палец прядь ее волос. – У нас была бы возможность лучше узнать друг друга. Меня раздражают все эти люди, которые вертятся вокруг.

– Но это ваши гости и ваши родственники. К тому же все они очень милые люди. Что же касается слуг, то они необходимы в таком большом доме. Без них никак нельзя.

– В таком случае у нас есть только один выход, – заявил Нэш с ухмылкой. – Мы должны убежать отсюда.

Ксантия рассмеялась.

– И куда же мы отправимся?

– На Сицилию.

– Звучит заманчиво, но, боюсь, нас там быстро найдут.

– Тогда, может быть, в Марокко? Или на Крит?

– О, на Крит – это замечательно, – согласилась Ксантия. – Но нам нужен корабль. Почему у меня никогда нет под рукой подходящего судна в нужный момент?

– Не думайте, любовь моя, что только вы одна владеете флотом.

– Неужели у вас тоже есть собственные суда?

– Конечно. В Саутгемптоне стоит на якоре моя яхта «Опасное пари». Она в вашем полном распоряжении, миледи.

Ксантия звонко рассмеялась, но тут же прикрыла рот ладонью.

– «Опасное пари»? Какое смешное название.

– Дело в том, что я выиграл эту яхту, заключив пари. Один глупец в клубе «Брукс» поспорил со мной, не послушав совета своих друзей.

– И ставкой в вашем пари была яхта?

– Да. Выиграв ее, я дал ей другое название – в честь той глупости, которую совершил проигравший. Имя «Мэри Джейн» не отражало всей полноты его безрассудства.

– Да, вы правы. Я обращусь к вам за помощью, когда мы будем выбирать название для очередного судна.

– Я рад, что хоть в чем-то могу быть полезен «Невилл шипинг»! Но, увы, боюсь, что это единственный мой талант. Поэтому вы, любовь моя, можете не беспокоиться о том, что я стану вмешиваться в ваши дела.

– О, у вас есть таланты, которыми я могла бы воспользоваться с огромным удовольствием, – с улыбкой проговорила Ксантия.

– Правда? Интересно какие же?! – Нэш рассмеялся и крепко прижал ее к себе.

Уютно устроившись в кольце его крепких рук, Ксантия сладко зевнула. Она начала засыпать, но в ушах у нее все еще звучали отдельные фразы Нэша. Она не до конца уловила сказанного им, однако чувствовала, что он говорил что-то очень важное.