Текст книги "Стань моей единственной"

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– Да что такое происходит, Рэнди? – прокричал Сэм Донахью в телефонную трубку.

Рэнди еле держала себя в руках, чтобы не закричать от ужаса. И ей это удалось.

– У меня тут рядом находится сукин сын, который утверждает, что меня должны арестовать, потому что я пытаюсь тебя убить, или что-то в этом роде. Что за ерунда? Ты же знаешь, что это полная чушь. Да зачем мне это? Из-за ребенка?

Боже, ты же меня знаешь. Это смешно. Из-за той истории, которую ты пишешь? Да кто в это поверит? У меня есть железное алиби, так что отзови своих псов!

– Моих псов? – повторила она эхом в трубку.

Тут трубка запищала, индикатор батареи показывал, что заряд на исходе. Слава богу.

– Ну да, этого парня. Брауна.

– Я не слышу тебя, Сэм.

– ..черт возьми! Сумасшествие! Он говорит про полицию… О боже, да они здесь… Слушай, Рэнди, я не знаю ничего об этом деле, может быть, это чья-то личная месть или что-то еще… но это не я, – кричал он, ругаясь, но половина его ругательств не была слышна, батарейка начала мигать. – ..проклятье… ты или кто-то еще… ошибка при аресте грозит… никогда… Да оставьте меня в покое! ..подождите… Рэнди! – Тут его голос растаял окончательно, и связь прервалась.

Телефон тренькнул последним сигналом и умер.

Совершенно сбитая с толку, она передала телефон назад Страйкеру.

– Что он хотел?

– Он заявил о своей невиновности, – сказала она. – И сказал, чтобы я отозвала моих собак.

Это он о чем?

– Да уж. Они и не твои.

– Я не успела ему это объяснить. Связь была плохой. – Она сложила руки на груди. – Не хотела бы я встретиться с ним снова. Даже голос его противен. – Она посмотрела на спящего ребенка. Такой ангелочек, право слово.

– С тобой все в порядке? – спросил Курт, задумчиво потирая подбородок.

– Да, конечно. Я не думала, что так разволнуюсь. Этот звонок был для меня неожиданностью. – Рэнди грустно улыбнулась. – Знаешь, я думала, что почувствую к нему что-нибудь. Гнев или щемящую грусть. Да любое чувство, потому что он ведь отец моего ребенка, но… в моей душе всего лишь… пустота. Странная пустота. И может быть, немного грусти. – Она пожала плечами. – Это сложно объяснить. – Она оглядела комнату, ее взгляд снова остановился на ребенке, который, несмотря на напряженный громкий разговор, крепко спал. – Единственное, что меня смущает, – это то, что я верю ему.

– Ты веришь Донахью? – фыркнул Страйкер, подошел к камину и вытянул руки, чтобы погреться.

– Ну да. Понимаешь, он так сильно возмущался, что его арестовали. Преступник бы вел себя иначе.

Страйкер даже рассмеялся.

– Хм, ты думаешь, он бы вел себя тихо, как мышка в мышеловке?

– Нет, конечно, нет. Но все же…

– Ты до сих пор его защищаешь, – сказал Курт, нахмурившись. – Знаешь, только потому, что он отец твоего ребенка, скидок ему никто не предоставит. Ты понимаешь?

Господи, и почему все мужчины такие… циничные?

– Ты шутишь? Я и не прошу для Донахью никаких скидок. Ты меня не правильно понял. Я просто хотела сказать… Если он виновен, то что же., все нормально… Только я не верю, что он виновен. И пока его вина не доказана. Ведь так и по закону, верно?

– Верно. Придется добыть доказательства его вины.

– Если сможешь.

Страйкер оглянулся. Губы плотно сжаты, челюсти так и ходят.

– Вот увидишь. – Он положил еще дров в печку и с такой силой захлопнул дверцу, что Джошуа во сне всхлипнул.

Рэнди взяла ребенка на руки.

– Тише, тише, все хорошо, – шептала она, укачивая младенца. Прижав его к себе, она поцеловала его в сладкую щечку. Но Джошуа уже проснулся. Его крики и плач становились все громче.

Страйкер посмотрел на ребенка, и его взгляд потемнел.

– Пойду-ка я посмотрю, может, в машине где валяется запасная батарейка для телефона. У меня есть второй телефон, но он не сможет так же долго держать заряд. – С этими словами он исчез за дверью, подняв пыль. Холодный воздух ворвался в комнату, пламя огня полыхнуло.

– Господи, батарейку он пошел искать. – Рэнди продолжала укачивать разбуженного ребенка. – Да он просто желает быть подальше от меня.

Впрочем, это даже лучше. Ей нужно время подумать. Почему ей так важно мнение этого Страйкера, который только вчера был совершенно незнакомым человеком? Казалось, что между ними не любовь, а постоянная война.

Просто ты влюбилась в него, дурочка. Даже сейчас ты краем глаза следишь за окном в надежде увидеть его, в надежде, что он тоже посмотрит в сторону окна. Все становится только хуже и хуже. Если не проследить за этим важным моментом, то Курт Страйкер разобьет тебе сердце, Рэнди.

В фургоне, стоявшем напротив дома Эрика Брауна, мужчина отключил телефон и злорадно улыбнулся. Как хороши эти чертовы высокие технологии. Все, что тебе нужно, – это только знать, как поставить жучок в нужный телефон, а уж эти электронные помощнички продаются на каждом шагу. Легко, как съесть бублик.

На лобовом стекле осела туманная дымка дождя и грязные капли с дороги, колеса шуршали по сырому асфальту, отъезжая от стоянки у супермаркета. Никто не заметил обычный темный фургон с серыми забрызганными стеклами.

И это было только на руку.

Достав карту, чужак внимательно изучил дороги и рельеф местности центрального района штата Вашингтон. Итак, мошенница и ее любовник в горах. С ребенком. Прячутся, как испуганные щенята. Как смешно. И совершенно бесполезно. Найти ее будет проще простого. А потом он будет наблюдать, как она побежит от него. Единственный вопрос – в каком направлении побежит Рэнди Маккаферти?

К своему домику около озера?

Или назад, на ранчо своего папочки, к стаду тупоголовых братцев?

На восток?

На запад?

Это не имеет никакого значения. Как там говорили древние? Терпение – самая большая добродетель. Да, возможно, они переоценили это качество, но есть и другая пословица: месть надо подавать холодной.

Хмм… холодной или горячей, сейчас это не имеет ровным счетом никакого значения. Главное, месть уже готова.

И все будет нормально. Нет никаких сомнений.

Ребенок совсем раскапризничался, словно он мог чувствовать настроение Рэнди и Курта.

Впрочем, дети – они такие чувствительные. Надо быть осторожней.

Рэнди поменяла памперсы Джошуа и закрыла статью, которую составляла на компьютере Страйкера. Статья подождет, пока ее сын успокоится. Тише, тише, малыш.

Вообще-то Джошуа был довольно спокойным ребенком, но теперь плакал постоянно. И ничто не могло его успокоить. Его личико покраснело больше обычного, он все время хлюпал носиком. Рэнди проверила температуру.

Точно: выше на один градус. Только не паниковать. Она сможет с этим справиться. Она же его мать. Она должна знать, что делать. Женщины во все времена растят детей, неважно, замужние или одинокие, богатые или бедные. Так и она вполне справится с насморком своего малыша, наверняка это легкая простуда, не больше. Пока он не кашляет, все хорошо.

Она закутала малыша в одеяла и стала укачивать. Только бы он не заболел серьезно.

– Если ему не станет лучше, я бы хотела показать его педиатру, – заявила она Курту на третий день, когда увидела, что нет никаких признаков улучшения.

– Ты думаешь, что-то серьезное? – Страйкер только что закончил разводить огонь и теперь волновался, что нет вестей ни от полиции, ни от Эрика Брауна.

– Я только хочу быть уверена, что с ним все в порядке.

– Не думаю, что нам надо ехать сейчас, – сказал Страйкер, подходя к ребенку. С удивительной нежностью и аккуратностью он принял младенца из рук Рэнди и стал укачивать его так, будто занимался этим всю жизнь. – Эй, малыш, как мы себя чувствуем? – спросил он, и ребенок посмотрел на него, залепетав что-то на своем детском наречии. С улыбкой на лице, которая тронула сердце Рэнди, Страйкер посмотрел на нее. – Мне кажется, с ним все в порядке.

– Но ведь он капризничает.

– Должно быть, берет пример с мамы.

– У него повышенная температура и насморк.

Мужчина изогнул бровь.

– Дай же малышу шанс. Возможно, он и простудился, чуть-чуть, но мы будем внимательно следить за ним.

– Тебе легко говорить. Не ты ведь мама… Сказав эту фразу, Рэнди невольно понизила голос, потому что Страйкер вздрогнул. – Господи, прости, – прошептала она. Ей хотелось сквозь землю провалиться. Но было слишком поздно.

– Просто повнимательней следи за ним, – посоветовал Страйкер и вышел на улицу.

Рэнди мысленно пнула себя. Сначала она хотела побежать за ним, потом передумала. Нет… им нужно немного отдохнуть друг от друга. Побыть наедине со своими мыслями. Рэнди подумала о своем домике в Сиэтле. Если бы она была сейчас там… тогда что бы она сделала? Она была бы одна и оставила бы Джошуа с няней.

Да, с профессиональной няней. С кем-то, кто понимает все крики детей, все их капризы и причину насморка гораздо лучше, чем ты сама.

Однако эта мысль никак ее не успокоила.

Она выглянула в окно и увидела, как Курт шагает к машине. Высокий, стройный, настоящий защитник. Солнечный свет запутался в его волосах, он казался молодым богом.

Она потеребила в руках медальон. Лучше не видеть, как ему идет эта кожаная куртка, всего лишь накинутая на плечи, к которым она прикасалась вот только накануне, прошлой ночью, когда они любили друг друга. О господи, да что она творит?

Кажется, все идет не так уж и хорошо.

Два дня прошло с тех пор, как Эрик Браун звонил ему и полиция арестовала Донахью, и все же Страйкер испытывал странное чувство, которое не покидало его, – ситуация выходит из-под контроля. Кажется, он упустил что-то самое важное.

Он стоял на пороге хижины и смотрел на старые деревья, которые поднимались высоко к небу. Воздух был свеж после раннего дождя. Последние капли стекали на землю с листьев высокого папоротника и длинных хвойных игл. Приближалась ночь со скоростью и бесшумностью вора. Страйкер чувствовал непонятное беспокойство, казалось, что над ними нависла какая-то опасность.

Его потянуло закурить, хотя эту вредную привычку он бросил вот уже десять лет назад.

Она напоминала о себе разве что в тех случаях, когда он пил пиво, либо же в особых стрессовых ситуациях. И поскольку пива здесь не было, то, значит, причиной тому стрессовая ситуация.

Возможно, причина в том, что они с Рэнди подхватили особый вид лихорадки.

Даже ребенок приболел. Вне сомнения, парень подхватил инфекцию уже в хижине. Напряжение между Куртом и Рэнди возросло, как будто они жили под постоянным электрическим напряжением. Каждая ночь приближала минуты мучения, когда надо было заставлять себя отказываться от любви, такой возможной и доступной, которая находилась так близко. Ночью бесплотные образы мучили и томили, и тогда становилось совсем невыносимо.

Впрочем, а чего ты еще хотел? Это же закономерно.

Страсть, которая пылала в его груди, не только грела – она слепила. Это чувство сводило его с ума.

Черт побери!

Словно он какой-то сопливый юнец, побежавший за первой же юбкой.

Он провел рукой по волосам, взъерошив их.

Ничего, скоро все будет кончено.

Вот именно, и что тогда?

Ты просто уйдешь в никуда?

Он так сильно стиснул зубы, что они заскрипели. Ничего не будет, конец. Невероятно, но теперь ему тоже начинает казаться, что бывший любовник Рэнди тут совсем ни при чем. Алиби Донахью на тот день, когда ее чуть не сбили на дороге, было прочным. Два лучших друга Донахью клянутся, что все трое были вместе в таверне в г. Спокан. И хотя приграничный город расположен ближе к Айдахо и не так далеко от Монтаны, времени бы Донахью не хватило, чтобы свершить это черное дело и вернуться обратно.

И бармен таверны прекрасно помнил незабываемую троицу. Другие два парня, которые играли в тот день, также помнили тех самых буйных друзей, которые глушили пиво, как воду.

Страйкер прислонился к шатким деревянным перилам лестницы. Действительно, маловероятно, что Сэм Донахью пытался сбить Рэнди.

Только если он не заплатил кому-нибудь за услугу.

Эту версию тоже нельзя сбрасывать со счетов.

Нет, ты так четко подводишь доказательства против Донахью просто потому, что хочешь, чтобы это оказался именно он. Признай же. Сам факт, что этот подлец – отец ребенка Рэнди, выводит тебя из себя. Сразу же хочется свернуть ему шею. Господи, Страйкер, тебе лучше убраться из ее жизни навсегда. Пока ты еще можешь мыслить здраво. Будешь дольше находиться с ней рядом, есть шанс сойти сума.

Злой на собственные мысли, он пулей бросился в лес, чтобы остудить пыл. Не хотелось бы ему, чтобы Рэнди случайно увидела его в бешеном состоянии.

У тебя нет права заводить с ней отношения.

Она твой клиент. И потом, ты же не хочешь, чтобы женщина нарушила покой твоей вполне уже устоявшейся жизни. Особенно женщина с ребенком.

Курт подумал о своей собственной дочери и понял, что боль, которую он постоянно испытывал при воспоминании о ней, кажется, уже исчезла. Конечно, он до сих пор все прекрасно помнил, но в сердце боли больше не было. Странно. Это как-то не правильно. Он всегда должен помнить, что виновен в ее смерти. Неожиданно он понял, что это связано с сыном Рэнди. Как будто бы теперь, когда он полюбил Джошуа, боль от потери Хизер отпустила его.

– Курт…

Дверь со скрипом отворилась, и появилась Рэнди. Неожиданно он ощутил, как сильно бьется его сердце.

Растрепавшиеся каштановые локоны, огромные – вполлица – глаза и множество веснушек на щеках – образ, который он лелеял в душе.

– Как малыш? – спросил он, когда справился с внезапно охрипшим голосом.

– Наконец заснул. – Она обхватила себя руками, словно бы совсем замерзла. Шагнула на улицу, и он заметил, как идеально обтягивают джинсы ее стройную фигуру. Лишний вес, который она набрала за время беременности, быстро исчез, когда она лежала в больнице и была в коме. Зато осталась красивая донельзя грудь. И вся Рэнди была такой изящной и, если высоко поднятые брови не врали, взволнованной. – Мы можем отсюда уехать? – с надеждой спросила она.

– Что? Уехать? И оставить всю эту красотищу? – Он выдавил улыбку. – И куда?

– Домой. В Монтану. Я позвоню своему редактору и объясню, что происходит. Он разрешит мне работать там. Ну, я думаю, что он разрешит.

– Подожди-ка минутку. Я думал, что ты будешь драться за свою карьеру, чтобы начать самостоятельную жизнь.

– Так и есть. Поверь, – и она кивнула, как бы пытаясь убедить саму себя. – Но я хочу быть сейчас со своими. – Уставившись на него немигающим взглядом, она выставила свой упрямый подбородок вперед, как это делали все Маккаферти. Истинная дочь своего отца. Несгибаемый дух, упорство в достижении цели. – Давай же, Страйкер, уедем отсюда.

Он посмотрел на хижину и решил, что она права. Да, настало время возвращаться в Монтану. Это дело началось там и закончится там же.

Кто бы ни был этот преступник, он это сделал, когда она пыталась вернуться обратно в «Летящую М». Кто-то, кто сильно ненавидел ее и еще не рожденного ребенка…

Так, стоп!

В его голове завертелись новые образы.

Ребенок. Так, еще раз. Джошуа, именно Джошуа был целью убийства, и никто другой. Но разве можно ненавидеть ребенка? Разве у этого человека у самого нет детей?

Возможно, тот человек, который совершал попытки нападения на Рэнди, имел странную цель. Возможно, Страйкера, Рэнди, семью Маккаферти и даже Сэма Донахью просто-напросто использовали. Если это так… тогда есть только одна личность, которая могла воспринять беременность Рэнди как личный удар. И Курт был абсолютно уверен, он знает его.

– А что тебе известно о Пэтси Донахью? спросил неожиданно Курт.

Рэнди вздрогнула.

– Это бывшая жена Сэма?

– Ну да.

– Да не так уж и много. – Пожав плечами, Рэнди попыталась вспомнить:

– Пэтси училась на год старше меня в одном со мной колледже, у ее семьи не так много денег, и вышла она замуж сразу после того, как закончила, за своего первого парня, Неда Лефевра.

– Вы не были дружны с Пэтси?

– Нет, – Рэнди покачала головой, – она никогда меня особенно не любила. Ее отец работал на моего, потом ее родители разошлись, и она однажды чуть не наехала на Слэйда, перед тем, как встретилась с Недом… ну, это все очень сложно.

– Попробуй все же объяснить. Пока у нас есть время.

– Я как-то выиграла очередные спортивные состязания и разозлила ее, и… ох эти студенческие годы, чего только не было! Нед пригласил меня на свидание. К тому времени они с Пэтси расстались.

– И ты пошла?

– На свидание? Конечно. Но не с Недом. У меня уже было назначено свидание. Кроме того, мне не нравился Нед Лефевр. Он мне всегда казался хвастуном. – Рэнди провела рукой по деревянным перилам. – Но меня словно бы преследовал какой-то рок. Весь оставшийся вечер я была вынуждена терпеть разгневанные взгляды Пэтси. Словно я была виновата в том, что Нед… – тут она осеклась. – Постой, постой, ты думаешь… нет… что за всеми попытками меня убить стоит… Пэтси?

Курт посмотрел ей прямо в глаза.

– Руку даю на отсечение, она!

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

– Да как она могла связаться с этим типом – Донахью? – гремел Мэтт, глядя на своего брата, который седлал непослушного жеребца.

Аппалоза попытался повернуть голову так, чтобы куснуть его за ногу. Мэтт это почувствовал и увернулся от укуса. – Ты когда-нибудь научишься себя вести, слон, а не жеребец! – пробормотал он горячему коню.

Тот фыркнул, отступил на шаг в сарай и затряс гривастой головой. Мэтт, Слэйд и Ларри Тодд, недавно вновь нанятый управляющий, скакали почти целый день в поисках сбежавших жеребцов, которых надо было отделить от остального стада на холодную монтанскую зиму.

До весны было еще далеко, и погода ухудшалась начиная с Рождества. Снегом завалило все входы-выходы.

Ларри уже валился от усталости, а Слэйд снял с Генерала сбрую, и огромный мерин ткнулся своей большой головой ему в грудь. Тот почесал ему белую гриву.

– Не думаю, что Рэнди планировала встречаться с Донахью. – Братья обсуждали дело сестры большую часть дня, надеясь как-то найти ответы на все свои вопросы.

– Черт, он же был женат. Клянусь, Пэтси рассвирепела, когда узнала, что они с Рэнди встречаются.

Слэйд кивнул.

– Да уж. У нее всегда была горячая голова, и она никогда не любила Рэнди, надо сказать. Особенно с тех пор, как наша сестричка выиграла состязания, когда они вместе учились в колледже.

– Какое еще состязание? – Слэйд счистил остатки овса с жестяной банки.

– Не помню точно. Меня не было рядом, но отец как-то раз об этом случае упомянул. Кажется, это было связано со скачками, да. Они тогда были еще подростками. Рэнди обскакала Пэтси, и Пэтси на следующей неделе как-то ей отомстила.

Слэйд начал скрести Генерала.

– А это была случайно не Пэтси Эллис?

– Так ее и звали, – ответил Мэтт. – Это была ее девичья фамилия. Сразу после школы она вышла замуж за Неда Лефевра. Несколько лет спустя они развелись, вскоре после этого она взяла в оборот Донахью и вышла за него. Так что она должна быть по-настоящему зла на Рэнди, ведь сестричка в итоге чуть его у нее не отбила.

– Ух эти женщины! – пробурчал Слэйд. И тут дверь сарая распахнулась и вбежала Келли. Глаза блестят, щеки такие же красные, как и выкрашенные волосы, выбивающиеся из-под рабочей кепки, сдвинутой назад. Гарольд, любимый спаниель отца, недовольно гавкнул.

– Тише, – погрозила псу Келли, а потом наклонилась и потрепала его по загривку. На ее ресницах таяли снежинки, сбегая по щекам прозрачными каплями. Для Мэтта она оставалась самой невероятной женщиной на земле. – Мне только что звонил Страйкер, – заявила она, тяжело дыша. – Они с Рэнди возвращаются сюда.

И… знаете что? Они считают, что за всем этим стоит… Пэтси Донахью.

Мэтт и Слэйд многозначительно переглянулись.

– Я уже созвонилась с Эспинозой, и полиция ее ищет. Чтобы задать парочку вопросиков. Я позвонила бывшей подруге Чарли Колдуэлла.

Догадайтесь, кто передал ей ключи от старого «форда», который наехал на джип Рэнди? Правильно – старая добрая Пэтси.

Улыбка Слэйда враз исчезла с лица.

– Мы с твоим мужем только что пришли к точно такому же выводу, – сказал он.

– Не может быть! – Она всплеснула руками.

– Клянусь! – Мэтт поднял правую руку в перчатке, как будто клянясь на Библии в суде.

– Отлично. Теперь вы оба можете стать заслуженными детективами и организовать свое дело.

Мэтт бросил в сторону щетку и вышел из стойла.

– В таком случае не полагается ли мне по этому поводу поцелуй? – игриво спросил он.

– Если ты действительно такой умный, то почему эта блестящая идея не пришла к тебе несколько месяцев назад? Так что забудь о поцелуе, Маккаферти, – и она подмигнула ему. Кроме того, – сказала она довольно холодно, – я все о тебе знала, еще когда выходила за тебя.

– Ага… также и то, что я красив собой и привлекателен? – спросил он и услышал, как фыркнул его брат из-за огромной спины Генерала.

Мэтт подарил ей поцелуй в лоб и провел рукой по округлившемуся животу. Келли была беременна. Мэтт – на седьмом небе от счастья.

– Ладно, ты красив собой и привлекателен, сукин ты сын, – начала она, возведя глаза к потолку.

– В своем роде, – пробормотал Слэйд.

– Думаю, она разговаривает со мной, – и Мэтт бросил недовольный взгляд в сторону брата. Если бы его глаза могли метать молнии, то брат был бы убит на месте.

– Эй, вы там! – прервала их Келли, отступая назад к двери. – Давайте-ка лучше поговорим, что делать с Пэтси Донахью.

– Думаю, тебе лучше оставить это для полиции, – предложил Мэтт.

– Ты еще не забыл, что я как раз работала в полиции?

– Да, но теперь ты моя жена и мать моего будущего ребенка, а Пэтси наверняка опасна.

– Я ее не боюсь.

– Говорит как настоящая Маккаферти, отметил Слэйд и выскользнул из стойла Генерала. – Но может быть, ты должна оставить это дело на братьев Маккаферти?

– Мы как три мушкетера, – сказал Мэтт.

– Мне кажется, вы потрясающее трио шутов, заключила она игриво и тут же оказалась в объятиях Мэтта.

– Женщина, ты испытываешь мое терпение.

Она рассмеялась и подмигнула ему.

– Оставь это дело настоящим мужчинам, настаивал Мэтт. Он распахнул дверь сарая, и порыв холодного воздуха ворвался внутрь.

– Мечтайте, ребята. – Келли поправила шарф на шее и, выйдя на улицу, стала пробираться по заметенной дорожке к дому. Невдалеке от сарая чернели остатки конюшни, составляя страшный контраст с белоснежным покрывалом снега.

– Догадайся, что произошло? – спросил Курт, когда выключил телефон. Они ехали на восток через Айдахо, приближаясь к западной границе Монтаны. Ночь наступала быстро, на небе не было видно ни луны, ни звезд из-за тяжелых черных туч, скрывающих горы. – Это была Келли. Они с Эспинозой, а также твоими братьями поехали к Пэтси Донахью.

– Дай-ка я подумаю. – Рэнди застегнула молнию куртки. – Пэтси не оказалось на месте.

– Да. Представь себе, ее не было дома на протяжении нескольких дней, если верить накопившейся почте.

– Вот как. – Рэнди стало не по себе. Неужели этот кошмар никогда не закончится? Неужели Пэтси в самом деле ненавидит ее так сильно, что даже пыталась убить ее? Убить ее ребенка?

Причинить вред братьям? – Честно говоря, не могу понять, – сказала Рэнди и повернулась посмотреть, как чувствует себя Джошуа на заднем сиденье. Ребенок, которого укачало равномерное гудение мотора машины и мягкий ход колес, тихо посапывал, удобно устроившись на своем детском стульчике. – Зачем ей было устраивать погром на ранчо… ведь если у нее были личные счеты со мной, то при чем здесь мои братья?

– Она зла, в этом все дело. Не только на тебя, но и на всю твою семью. Возможно, потому что у нее самой не было семьи. Кроме того, ты унаследовала большую часть ранчо. Она должна понимать, что, причинив вред твоим братьям, она автоматически причинит боль и тебе. – Он взглянул в зеркало заднего вида. – Почему я этого раньше не понял?

– Ну, никто этого не понял, – согласилась она, и в голосе ее звучала печаль. Возможно, когда они приедут на ранчо, Пэтси уже будет в полиции. Рэнди молча скрестила пальцы. – А что будет с Сэмом?

– Его допросят. Конечно, он не причинил тебе никакого вреда, но это еще не освобождает его от ответственности за другие дела. Если ты подтвердишь его слова о жестоком обращении с животными, использовании наркотиков, а также интригах, о которых он тебе рассказывал, то мы сделаем хорошее начало нового судебного процесса.

– Конечно, я смогу это подтвердить.

– Но это будет не так уж и легко. Он будет сидеть напротив тебя и слышать каждое слово.

– Я знаю, как происходят такие допросы, перебила она его. – Но правда есть правда, и неважно, кто будет слушать. Поверь мне, уж я чудесно представлю Сэма Донахью. Я непременно возьму с собой все материалы, которые собрала против него по родео. – Она откинулась на спинку сиденья. А машина все неслась по дороге, неслышно отсчитывая мили. – Об этом я не волнуюсь. Когда-то мне была интересна эта новая встреча с отцом Джошуа. Но теперь все кончено.

Теперь я уверена, что даже не моргну, увидев его. Теперь я рассматриваю его только как донора, и все. Он просто помог мне зачать моего сына. А это еще не значит стать настоящим отцом.

Вдруг ребенок на заднем сиденье закашлял, и Рэнди повернулась к нему. Курт тоже посмотрел назад. Лицо малыша покраснело, глаза слезились.

– Сколько нам еще ехать до Гранд-Хоуп?

– Восемь-девять часов.

– Я волнуюсь за здоровье ребенка.

– Я тоже, – уверил ее Курт и снова посмотрел перед собой на дорогу.

Джошуа тихонько засопел, как будто мог догадываться, что говорят о нем.

– Дай-ка мне телефон, – попросила Рэнди.

Она больше не могла терпеть ни минуты. Джошуа не становилось лучше, это точно.

– Привет. Ранчо «Летящая М», – раздался голос с легким испанским акцентом.

Рэнди чуть было не расплылась в улыбке, услышав этот родной с детства голос.

– Хуанита, это я, Рэнди.

– А, мисс Рэнди. Диос! Где вы? А как чувствует себя ребеночек?

– Именно поэтому я и звоню. Мы сейчас едем назад на ранчо, но Джошуа лихорадит, и я боюсь. Есть ли поблизости Николь?

– О нет, к сожалению. Она с твоим братом, в их новом доме, разговаривают со строителями.

– У тебя есть номер ее пейджера?

– О да! – Хуанита назвала не только номер ее пейджера, но и заодно номер мобильного телефона Торна. – Позвони им сейчас же, а пока непременно заверни малыша в теплое. – Хуанита проговорила что-то на испанском, и Рэнди поняла, что это была молитва. Рэнди набрала номер Торна и, как только он ответил, попросила передать трубку жене. В свое время Николь помогла Рэнди в больнице, она с помощью доктора Арнолда, детского врача из больницы Сент-Джеймс, ухаживала за младенцем в первые часы его жизни.

Теперь же она говорила:

– Держи его в тепле, следи за температурой, а я позвоню доктору Арнолду. Когда вы доберетесь сюда?

– Курт говорит, через восемь-девять часов. Я еще позвоню, когда мы подъедем.

– Я буду тут, – уверила ее Николь. – А теперь расскажи о себе. Как ты?

– Отлично, – сказала Рэнди. – Очень хочу побыстрее добраться до дому.

– Надо думать! Что?.. – Тут голос Николь стало слышно хуже, будто она отвернулась от телефонной трубки, а потом Рэнди услышала далекий разговор двух человек. Николь сказала: Слушай, с тобой хочет поговорить твой брат.

Передать трубку?

– Конечно.

– Рэнди! – Голос Торна загремел на другом конце провода, и сестра отшатнулась, как будто он разговаривал рядом. – Что там происходит, черт возьми? – вопрошал Торн. – Келли думает, что за всем этим стоит Пэтси Донахью.

– Так оно и есть.

– Но ведь Пэтси нет дома, она пропала. Почему Страйкер до сих пор не нашел ее?

– Да потому что он все это время возился со мной, – ответила Рэнди, неожиданно обнаружив, что защищает Курта. – Он кого-то отрядил для этого дела.

– Да уж… так же поступил и Боб Эспиноза, но, кажется, никто не может ее найти. Настало время привлечь ФБР и ЦРУ и к тому же всю полицию штата вкупе с федеральными маршалами.

– Не горячись, ее непременно отыщут, – уверила его Рэнди, хотя сама сомневалась в своих словах. – Это всего лишь дело времени.

– Ну, все эти уверения меня совершенно не успокаивают. – Тут он помолчал и сказал:

– Ладно, лучше расскажи мне о ребенке. Как он?

– У Джошуа температура, он подхватил простуду. Мы едем в больницу Сент-Джеймс, там меня встретит Николь.

– Я тоже там буду.

– Ты? А тебе-то зачем? У тебя нет других, более важных дел? – шутливо упрекнула она его, и он рассмеялся.

– Да, прямо сейчас я обсуждаю тип сливного бачка, который установят в нашем новом доме.

Это очень важное дело, поверь мне. Николь хочет прикупить новую ультрасовременную модель, я же предпочитаю классику.

– Думаю, я уже тебя поняла, – сказала Рэнди, усмехнувшись. Наконец-то она хоть немного отвлеклась.

– Ага, значит, ты за меня. Мы еще даже не начали обустраивать ванную. Я склоняюсь к белому цвету.

– Да, очень оригинально.

Он рассмеялся.

– Но сейчас слишком темно и холодно принимать какие-либо важные решения. Целый день парюсь. Вот что происходит, когда женишься на враче, который работает шестьдесят или даже семьдесят часов в неделю, а потом еще дежурит в больнице.

– Бедный ребенок, – пошутила Рэнди.

– 0-хо, – сказал он, но его голос стал тише, и связь начала прерываться. – Я думаю… надо пойти проверить… раковины и… увидимся чуть позже.

– Торн? Ты еще здесь?

Но она услышала только треск.

– Я тебя не слышу.

– Рэнди. – Голос Торна стал сильнее.

– Да?

– Я рад, что ты едешь домой.

– Я тоже, – сказала она, и в ее горле запершило, как только она представила своего старшего брата. Его черные волосы и яркие серые глаза.

Она выключила телефон.

– Он хочет знать, почему я до сих пор не нашел Пэтси, – резюмировал Страйкер, надув губы.

– Он хотел знать, почему никто до сих пор не нашел Пэтси. Надо знать Торна. Он дает распоряжения и ждет немедленного их исполнения.

Немедленных результатов. А это, конечно, совершенно невозможно.

– В любом случае я с ним согласен, – сказал Курт. – Чем быстрее мы изловим Пэтси Донахью, тем лучше.

Рэнди очень хотела согласиться с ним. Но как только Пэтси запрут в тюрьму, Курт исчезнет из ее жизни навсегда. Ее сердце колыхнулось. И как же она сможет жить без него? Это ужасно глупо. Она знает его только месяц, а близко всего одну неделю.

И все же она будет скучать без него.

Даже больше, чем она думала.

Рэнди вздрогнула от дурного предчувствия.

– Тебе холодно? – спросил Курт и включил печку.

– Нет, со мной все хорошо. – Но это была не правда. Каждый раз, когда мимо них проезжала очередная машина, Рэнди вздрагивала, словно ожидая, что водитель врежется в них или столкнет грузовик Страйкера на обочину. Она молча молилась, чтобы они добрались до ранчо без всяких приключений, чтобы ее ребенок быстрее поправился и чтобы Курт Страйкер навсегда остался с ней. Было очень сложно признавать это, но и отрицать больше нельзя: Рэнди Маккаферти влюбилась в Курта Страйкера.

Пэтси барабанила пальцами по рулю грузовика, который она угнала со стоянки около бара в Айдахо. Она бросила свой фургон на пустынной дороге где-то около Далласа, в Орегоне, села в автобус и поехала в восточном направлении, где и украла новое средство передвижения.