Текст книги "Лунный свет и дочь охотника за жемчугом"
Автор книги: Лиззи Поук
Жанр: Историческая литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Дневник Чарльза Дж. Г. Брайтвелла, торговца жемчугом. Цена жемчуга
После нескольких лет в Баннине я понял, что торговля краденым жемчугом – процветающая отрасль. Теневые покупатели обходят бильярдные и забегаловки, скупая ворованный жемчуг у «барыг» – так называют тех, кто крадет драгоценные камни. Иногда их прибыль достигает 1000 процентов. Это просто неслыханно. Ничего удивительного, что бытует мнение, будто те, кто легально занимается жемчугом, большого состояния не сколачивают.
На днях Виллем рассказал мне о человеке, которого убили в нескольких ярдах от «Кингфиш» за украденный трофей. Как я слышал, это был огромный камень, грамм 40–50, без пороков. Завораживающий голубой цвет с вкраплениями розового. Несомненно, привлекательный, чтобы выручить несколько тысяч, продав его русским. Чтобы совершить сделку, тот человек договорился встретиться на берегу с парой скупщиков. Но их сделка не интересовала. Человеку было нанесено множество ударов пращой, и следующим утром его тело с проломленным черепом обнаружили бьющимся о сваи причала.
Однако не только у людей все липнет к рукам. Помню один случай, который произошёл несколько лет назад. От неимоверной жары город впал в оцепенение. Тогда у моего коллеги, торговца жемчугом, пропали банкноты в 1000 фунтов стерлингов, которые хранились в «Кингфиш». Опросили весь город, обыскали лагеря и коттеджи, но все безрезультатно (как это часто бывает). Однажды рано утром Конфуция – птицу Гранта – заметили на крыше с банкнотами в когтях. Никакие уговоры не помогли убедить животное с ними расстаться. Так и получилось, что 1000 фунтов стерлингов видели в последний раз в когтях чертова какаду! Полагаю, тот случай в городе был первым и единственным, когда полиции пришлось допрашивать какаду.
Если отставить в сторону пернатых воришек, нелегальная торговля идёт полным ходом, но личности тех, кто занимается краденым, остаются тайной за семью печатями. По правде говоря – мне не хотелось излагать эту мысль на бумаге – я иногда опасаюсь, что Томас может связаться с такого рода людьми. На днях я видел, как он разговаривает с брадобреем Лилиуайтом. Покажите мне хоть одного человека, который не знал бы о грязных делишках Лили – если бы мог, он не задумываясь выдернул бы все ногти из ваших пальцев и выгодно продал их. Томас меня уверяет, что не занимается нелегальной торговлей, но считает разумным быть в курсе того, что происходит в городе. В какой-то степени я это понимаю. Он говорит, что в любом случае это полезно для нашего дела. Обмануть его не сможет никто. Вот в это я точно могу поверить. Мальчик всегда был гордым. Но в последнее время от меня не укрылись его частые перешёптывания с людьми с сомнительной репутацией. Он много времени проводит в лагерях Хардкасла. Часто рядом с ним юнга со странным взглядом. Уинтерс, кажется. Бедняга ходит за Томасом по пятам, как влюблённый щенок. Не впервые мой сын, чтобы добиться желаемого, играет на чьих-то привязанностях. Он прекрасно осознает, какую власть имеет над людьми. Мне он сказал, что они всего лишь двое молодых людей, обменивающихся историями о жизни на люггере, и не более того. Сравнивают количество выловленных раковин и все такое. А парню всего пятнадцать, ещё молоко на губах не обсохло. Но я беспокоюсь, что здесь может быть торговля чем-то похуже.
P.S.: Небольшая заметка о тараканах. Раз уж речь зашла о неприятных моментах, считаю необходимым высказаться о тараканах. Знаю, что должен восхищаться ими, как и другими образцами, которые изучаю, но откровенно говоря, я их ненавижу. О, как я их ненавижу, как ненавижу! Выходя в море, кроме того, что мы с моими людьми задыхаемся от жары и слепнем от солнечных отблесков на воде, нам приходится сражаться ещё и с тараканами, день и ночь донимающими нас. Мелкие твари (где-то полдюйма длиной) кишат вокруг во время приема пищи, даже лезут в миски с едой, а те, что покрупнее (я измерял линейкой – два дюйма) в ночной тиши неуклюже летают по каютам. Они кусают во все открытые части тела – ногти на ногах, раны, даже вырывают волосы с головы. Спасения от них нет, терпеть их невыносимо, и истребить их в море абсолютно нереально.
Глава 16
– Ты сказала Аксель Крамер? – Мин опирается одной рукой о дверной косяк и посасывает тонкую сигаретку. Она выдувает дым в идеальное колечко, поднимает руку и протыкает его пальцем. – Я не видела его и ничего о нем не слышала. Что, вероятно, означает, что он из порядочных. Либо это, либо он Молли. Конечно, не мне его судить. – Она вытягивает табачное волокно с языка. – Но в этом случае ему стоит держаться от Паркера подальше. Он с него шкуру сдерет. – Элиза приподнимает бровь. – Итак, расскажи мне ещё раз про демона. – Мин присаживается рядом с Элизой и разливает чай.
– На самом деле это какая-то бессмыслица. – Элиза качает головой. – Я знаю, что за исчезновение моего отца никакой демон не несёт ответственности. Но той ночью Сюдзо действительно что-то увидел. На воде.
– Кто-нибудь ещё что-нибудь видел? – Мин закидывает ноги на подушку.
– Он говорит, что команда ничего не видела. Все спали, измученные долгим выходом в море. С первыми лучами солнца они проснулись, а он просто… исчез. – Элиза забирает сигарету из пальцев Мин и неуверенно затягивается. Ее передёргивает от вкуса, но ей необходимо что-нибудь, чтобы успокоить нервы. – Я до сих пор не уверена, стоит ли сбрасывать со счетов мужчину в «Трёх камнях». И не знаю, почему Сюдзо так юлил.
– Так он сказал «мы», верно? – Мин забирает у неё сигарету. Элиза кивает. – И он не хотел рассказывать тебе, потому что это подвергнет опасности кого-то из его близких?
– Правильно. – Задумавшись, Мин сжимает челюсть, отчего ее подбородок ещё больше заостряется. – Я знаю, что в рядах Братства есть доктор, – произносит она. – Работает на Шеба, хотя я удивилась бы, имейся у него хоть какая-то мало-мальски подходящая квалификация.
Элиза хмурится, когда с быстротой молнии в голове проносится мысль о комнате в дальней части дома «Трех камней»: лечебные снадобья, едкая вонь. Чжоу.
– Да, – шепчет она. Вторгается голос и затыкает ей уши. «Вас, белых, интересуют только наши лекари или наши бордели».
– Я знаю девушек, которые иногда прибегали к его услугам, – продолжает Мин. – Воспользовались его процедурами, чтобы вылечить неприятные последствия, если ты понимаешь, о чем я.
Мысли в голове Элизы мечутся, как стрекозы. Зачем Сюдзо понадобился такой лекарь и почему он так уверен, что это не связано с исчезновением отца? Она пытается заглушить стук часов на каминной полке, отрешиться от бремени, которое они взвалили на неё, и изгнать их шёпот о времени, ускользающем сквозь пальцы. Часы заставляют ее думать о человеке, который где-то там, совсем один. Но тик-так, тик-так воскрешает в памяти пронзительный скрип велосипедного колеса. Она вспоминает, как однажды жарким днём повстречала Баларри, который катил по тропинке вместе с японским фотографом из города на неустойчивом приспособлении. На задней раме велосипеда веревкой была привязана огромная голова акулы из папье-маше. Элиза, недоверчиво моргая, наблюдала, как мужчины отвязывают и ставят на землю закоченелое существо. У акулы была широко открытая пасть, окаймленная острыми зазубренными зубами. Фотограф быстро расставил своё оборудование, наклонился, чтобы заглянуть под ткань, пока Баларри поправлял шляпу, подкручивал усы и бросал на землю старый башмак для сбора монет.
– Подходите и фотографируйтесь с проглоченным человеком! – Начал зазывать фотограф редких прохожих. Баларри придержал одной рукой голову акулы и не моргнув глазом шагнул прямо в пасть. Несколько человек остановились, чтобы поглазеть на диковинное зрелище. Остальные с отвращением на лицах проходили мимо и отгоняли детей.
– Белая акула проглотила его по шею, пока он не отбился голыми руками. Подходите! Посмотрите, какой он сильный! Посмотрите, какой у него ужасный шрам!
Элиза посмотрела на грудь Баларри, где чуть пониже ключицы тянулся неровный шрам. Он, как веревка, извивался от плеча к плечу. Она шагнула вперёд, подмигнула Баларри и протянула монетку.
Бубнеж Мин вернул ее обратно в комнату. Элиза тряхнула головой, выходя из оцепенения. Они вновь и вновь возвращаются к тому, что сказал ныряльщик. Должно быть, они что-то упустили. Кто-то должен знать, что произошло на судне, если не принимать в расчёт эту нелепую болтовню о морских призраках.
Вздохнув, она поворачивается к Мин.
– Ты же не веришь в духов и призраков? В тех, что там, в океане…
Мин приподнимает брови, поджимает губы и медленно выдыхает через нос.
– Ну я знаю, что в этом городе немало тех, кто верит. – Она отставляет чашку. – Среди всех людей, что верят в мятеж и убийство, найдётся не меньше тех, кто объяснит исчезновение твоего отца дурными предзнаменованиями и морскими призраками. Об этом будут судачить, моряков это может напугать. Я не удивлюсь, если некоторые из них откажутся ещё раз ступить на борт «Скворца». Мне очень жаль.
Элиза поникла. Будущее без «Скворца» и без отца представилось беспросветно тяжким.
– Думаю, кое-что мы можем придумать. – Мин серьезно кивает.
Элиза вскидывает голову.
– Нам стоит навестить одну особу. Она про дьяволов и демонов знает всё. Но ещё важнее – она поддерживает отношения со многими мужчинами этого города, от распоследнего матроса до зазнавшегося торговца жемчугом. Если что-то и болтают про то, что случилось с твоим отцом, она точно должна была это услышать.
Элиза судорожно сглатывает.
– Да. Спасибо. Я попробую. Что угодно, только бы побыстрее.
– Тогда сегодня вечером и сходим. – Мин прикуривает ещё одну сигарету. – Возьми с собой этого парня, Акселя, – выдыхает она вместе с дымом. – Его присутствие может оказаться полезным.
* * *
В переулках висит удушливый смрад. Он ударяет в нос и разъедает глаза.
– Вот это да! – Аксель достает платок и прикладывает к носу. Элиза, стараясь не замечать запаха, шагает вперёд.
Сегодня извилистые улочки города затихли – никакой суеты, кроме мужчин, утоляющих жажду нездоровых влечений. Элиза с Мин пропускают через дверной проем Акселя, скрываясь в тени позади него, когда дверь закрывается.
Лавка внутри окутана мраком и застывшим дыханием некогда живых существ. Вошедшие дают глазам привыкнуть к темноте, и бесформенная масса постепенно обретает очертания. На стропилах потолка подвешены разные птицы. Альбатросы, голуби, буревестники и кукабарры, кукушки и трясогузки, пичуги и попугаи. У всех неестественно вывернутые шеи и поникшие перья. Элиза задерживает дыхание. Откуда-то из темного угла комнаты раздается мерный стук капель крови по доскам.
Аксель протягивает монету джентльмену за прилавком, и, махнув рукой в дальнюю часть лавки, произносит:
– Я… просто тут немного поброжу. Премного благодарен.
Мужчина, едва взглянув на него, сует монету в карман и углубляется в чтение брошюры при свете свечи.
Компания потихоньку пробирается на задворки комнаты, разглядывая ещё более странные диковинки, выставленные в грубо сколоченных шкафах вдоль стен. За запылившимся стеклом виднеются большие пеликаны с расправленными крыльями и с повисшими, как мятая простыня, горловыми мешками. В одном из ларцов лежит груда чешуйчатых сушеных предметов. Элиза подходит ближе и видит, что это высушенные лапки животных: серые, коричневые, грязно-желтые. Проходя в глубь комнаты, они замечают полоску света, пробивающуюся из-под тяжелой бархатной шторы. Элиза оглядывается на хозяина лавки. Тот, не обращая на них внимания, теперь ощипывает мертвых какаду, сваленных в кучу. Если напрячь слух, можно разобрать тихое позвякивание стекла из-за шторы. Мин кивает, и Аксель выходит вперёд, отодвигая ткань.
Перед ними предстаёт помещение, озарённое сотней зажженных свечей. Комната утопает в красном: стены задрапированы карминовым шелком и бархатом. В воздухе витает аромат благовоний, из-за него у Элизы начинает кружиться голова. Перед ними стол красного дерева, за ним сидит и выжидающе смотрит на них дородная мадам. Она облачена в рубашку и мужские брюки с подтяжками. В больших руках у неё полупустой графин с мадерой.
– Доброго вечера, Мин, – произносит она. – Ты как всегда ослепительна. – Она делает добрый глоток из графина и ставит его на прилавок.
– Мадам, – отвечает Мин, и Элиза почти ждет, что подруга присядет в реверансе.
Откуда-то издалека доносится воронье карканье, а вслед за ним хлопанье крыльев Люцифера. Женщина окидывает Акселя таким взглядом, словно покойника на обочине.
– Кого это ты мне привела? Вид у него какой-то дёрганый.
– Смею вас заверить, у него есть свои пороки, как у любого мужчины, – говорит Мин, бросая на Акселя взгляд, полный сомнения. Он скованно кивает в ответ. – Мы надеялись, что он сможет переговорить с Клементиной. – Мин смотрит на женщину из-под полуопущенных угольно-чёрных ресниц. – И что, возможно, нам тоже удастся перекинуться с ней парой слов.
Женщина откидывается на спинку кресла, закинув ноги в ботинках на кожаную столешницу, и переводит взгляд с Мин на Элизу. Элиза никогда прежде не видела женщину, одетую в подобной манере. Какое ощущение свободы, должно быть, дают эти брюки. Она глаз от них отвести не может.
– Она пока занята, но если вы готовы набраться терпения, прошу побыть моими гостями. – Жестом она показывает на длинную скамью в одном из углов. – Вас трое, поэтому заплатите тройную цену. Только так.
Они ждут под звуки приглушённых бесстыдных стонов из потайных комнат. Аксель кажется встревоженным, когда появляется женщина в полупрозрачном одеянии. Она подходит к мадам и опускается к ней на колени. Та подносит графин к ее губам, багровые капли брызжут из стеклянного сосуда, стекая по нежной белой коже ее горла.
Полный мужчина с раскрасневшимся лицом торопливо выходит, что может означать скорое появление Клементины. Элиза облегченно выдыхает: от такого количества благовоний можно и заболеть. Мадам забирает у Акселя монеты и нетрезво машет.
– Третья дверь направо! – кричит она вслед компании.
В тускло освещённом коридоре стоит затхлый запах. Половицы из джарры ведут в лабиринт комнат. За первой дверью слышатся стоны совокупления. За следующей раздается жуткий грохот, а вслед за ним кудахтающий женский смех. Они доходят до третьей двери и останавливаются. Сквозь щели из комнаты просачивается дым и стелется лентами вокруг ног.
Аксель быстро стучит костяшками пальцев и прикладывает ухо к железному полотну.
– Entrez, mon chéri[28]28
Входи, милый (фр.).
[Закрыть], – нараспев раздается изнутри. Мужчина толкает дверь и заходит в комнату. – О-ля-ля, что за милашка… – И следом входят Элиза с Мин.
– О! – В сизом дыму от тонкой сигареты на кровати полулежала женщина, но при их появлении резко села. У неё блестящие ярко-красные губы бантиком. За левым ухом заправлено длинное пушистое перо. Она садится, скрестив ноги, и торопливо запахивает халат.
– Мин, что случилось? Что все это значит? – Ее французский акцент улетучился, уступив место ирландскому говору.
– Прости, что застала тебя врасплох, – коротко целует ее Мин и садится на кровать. Элиза с Акселем смущенно топчутся возле дивана в изножье. – Нам нужна твоя помощь.
По правде говоря, Элиза никогда не задумывалась о том, что можно увидеть в борделе. Наверное, она ожидала встретить место, полное блудниц и пьяных мужчин с бакендбардами. Думала, что здесь должны быть танцы. Шоу. Соблазнения, наверное. Но здесь нет ничего, кроме приглушённых голосов. Это место для стороннего наблюдателя остаётся тайной. Она задается вопросом, мог ли кто-то незамеченным пройти через эти двери.
Мин похлопывает по месту на кровати рядом с собой. Элиза садится и обращается к Клементине:
– Меня зовут Элиза Брайтвелл. Мой отец, Чарльз Брайтвелл, пять дней назад исчез с «Белого скворца». На борту не осталось ни крови, ни следов борьбы. Члены команды утверждают, что ничего не видели. Конфликтов ни с кем из них у отца не было. Я в этом более чем уверена. – Она прочищает горло. – Он был хорошим капитаном. Я знаю, что такие, как он, редкость, но он действительно был очень порядочным. Он справедливо обращался со своими ныряльщиками и обеспечивал безопасность своим командам. – Клементина, не перебивая, смотрит на неё, и Элиза отмечает, какие темные у нее глаза. – У меня есть друг, на которого повесили обвинение, и его жизнь сейчас в серьезной опасности. Если я не выясню, что случилось, боюсь, мы потеряем и его.
Клементина глубоко вздыхает, обдумывая услышанное. Молча встает, подходит к буфету затушить сигарету.
– Если он готов работать в этой индустрии, он уже хуже, чем ты о нем думаешь. – Она натянуто улыбается. – Секреты у него есть, я гарантирую. – Элиза замечает, как женщина переглядывается с Мин. – Даже самым праведным мерзавцам есть что скрывать. Жемчужный промысел – грязный бизнес.
– Мой отец не такой. – Голос Элизы дрожит. – Он правда хороший человек. Я искренне в это верю. – Она говорит все тише, вспоминая о тех временах, когда он отмахивался от ее вопросов, закрывал двери, маскировал молчание неестественной улыбкой.
– Элиза, но это ещё не всё, да? – Мин ободряюще смотрит на неё.
Элиза кивает и сглатывает, борясь с абсурдностью того, что предстоит рассказать.
– Сюдзо Сайондзи, главный водолаз на корабле, человек, которого я знаю как заслуживающего доверия. Он говорит, что видел кое-что в ночь, когда исчез мой отец. – Клементина слушает, наклонив голову, и ждёт. – Он… он описал это что-то как глаза демона. – Элиза заикается от волнения. – Пара светящихся шаров на воде. Они были там всего мгновение, а потом исчезли.
– Вот мы и подумали, не могла бы ты погадать, – спрашивает Мин. – Узнать, не было ли чего-нибудь необычного в ту ночь? Возможно… ты могла бы передать сообщение от капитана Брайтвелла. – Элиза уверена, что видела, как Мин на мгновение округлила глаза, а затем улыбнулась.
Она чувствует, что начинает краснеть. У неё нет времени на духов. Но если нет других зацепок, а двое мужчин в опасности, куда ей ещё обратиться?
– Да, – поднимается Клементина с кровати. – Мне нужно достать зубы.
Дневник Чарльза Дж. Г. Брайтвелла, торговца жемчугом.
Заметки натуралиста: пауки Австралии
В Австралии множество пауков ядовиты, но только два вида из них могут быть смертельны: воронковый паук (обитает в Сиднее и окрестностях в Восточной Австралии) и красноспинный паук, его особей я много видел в заливе Баннин.
Яд красноспинного паука чрезвычайно нейротоксичен, это означает, что он поражает центральную нервную систему организма, вызывая сильнейшую боль, затруднённое дыхание, страшные судороги и в конечном счете смерть. Эти пауки тесно связаны с печально известной чёрной вдовой, которая встречается в Америке и по всему миру – фактически они почти идентичны, за исключением удивительной красной полоски на спине, в честь которой и получили своё название.
Больше всего необычно их поведение при спаривании, поскольку они демонстрируют так называемый сексуальный каннибализм. Во время спаривания самка не только полностью пожирает самца, но и самец фактически помогает ей в этом процессе, придвигаясь своим телом как можно ближе к ее ротовому аппарату. Хоть это и ужасно, но продлевает период спаривания, позволяя оплодотворить большее количество яиц.
Красноспинные пауки предпочитают жить рядом с людьми (хлев – идеальное место для гнездования красноспинного паука), и помимо насекомых и мух они способны захватывать в свою паутину других пауков, и даже мелких рептилий и млекопитающих. Однажды я наткнулся на красноспинного паука, который поймал в паутину небольшую серую мышь. Грызун пронзительно пищал и дрыгался, пытаясь вывернуться из шелковых нитей. Паук просто поджидал в отдалении, пока грызун умрет. Больше суток потребовалось, чтобы он перестал пищать, однако съели его всего за пару часов.
Глава 17
Клементина берет в руки маленькую, изысканно украшенную жестяную баночку. Она расписана изящными узорами в китайском стиле и издаёт ритмичное постукивание при открывании.
– Подойдите! – Она подзывает их к низенькому столику, проводя рукой по шероховатой поверхности и освобождая его от бутылок, флакончиков и мешочков.
– Мисс, мне нужно, чтобы вы положили руки на столик. – Она велит Элизе встать на колени и, взяв ее ладони, кладет их на неполированное дерево. Элиза чувствует под пальцами его зазубрины. Дыхание учащается, оглядевшись вокруг, она видит, как дым в комнате рассеивается, обнажая замызганные лохмотья ткани и стелющийся запах плесени.
Они внимательно наблюдают, как Клементина вытряхивает содержимое баночки, а затем склоняются над столом. Это акульи зубы, сотни зубов, невероятно белых и острых. Клементина поднимается и начинает медленно кружить вокруг, время от времени наклоняясь и рассматривая зубы то с одного, то с другого ракурса. Двигаясь, она оставляет после себя неуловимый шлейф духов, их тошнотворно сладкий привкус прилипает к языку Элизы.
– Вижу мужчину в круглых очках. – Элиза задерживает дыхание. Да нет, в заливе полно торговцев жемчугом, носящих круглые очки. Скорее всего, это удачная догадка. – Добрые глаза, – задумчиво продолжает Клементина. – Огрубевшие от работы руки измазаны чернилами.
У Элизы становится сухо во рту. Она вспоминает об отцовском дневнике с его потрепанными краями и испещрёнными рисунками страницами. И все же это ещё ни о чем не говорит.
– Какое-то необычное кольцо, с двойным ободком вокруг пальца. Хм… – Неожиданно она выпрямляется, заставив Элизу пораженно отшатнуться. Клементина упирает руки в бёдра. – Странно.
– Что такое? – спрашивает Аксель.
Элиза убирает руки со стола.
– Я не вижу никаких повреждений, вижу только…
– Что? – Голос Элизы превращается в шёпот. В комнате воцаряется тишина.
– Я вижу только птиц, – произносит Клементина. – Сотни и сотни птиц.
Плечи Элизы поникают. Она могла бы заметить, что, прежде чем попасть в эту комнату, им пришлось миновать множество птиц, давно убитых.
– Так много белого, – хмурясь, продолжает Клементина. – Какая-то ослепляющая белизна. Больно смотреть на это. – Сжимая пальцами виски, она отворачивается.
– Что бы это значило? – спрашивает Мин.
Мысли Элизы растекаются, как пролитая жидкость. Неужели она действительно во все это верит? Глаза демона в море, послания от старых акульих зубов. Конечно, нет. Отец всегда ее учил, что всему есть логическое объяснение. Проблемы решались благодаря биологии и науке. Точно не с помощью разговоров за деньги в замызганных борделях.
– Вы можете рассказать нам что-нибудь ещё? – спрашивает она.
– Это всё, что сказано в гадании. – Клементина пожимает плечами.
Аксель помогает Элизе подняться с пола.
– Но возможно, у вас есть что рассказать нам о моряках? Что-нибудь, что могли упоминать те, кто… навещал вас? Возможно, был какой-то разговор. Есть у вас ещё что-нибудь, что могло бы помочь раскрыть правду об исчезновении моего отца?
Клементина жеманно потупила взгляд.
– Я не могу…
– Мы щедро вознаградим тебя за сотрудничество, не так ли? – Мин локтем пихает Акселя, но тот выворачивает пустые карманы. Он отдал все свои деньги Мадам. Мин вздыхает, доставая кошелёк. Элиза корит себя за то, что не захватила свой. Позже она рассчитается с Мин.
– Нам очень нужно узнать, что ты слышала, – просит Мин.
Клементина вздергивает бровь.
– Что ж, кое-что немного странное я слышала. – Она подставляет руку, чтобы взять монеты у Мин, говоря все быстрее с каждым пенни, падающим на раскрытую ладонь. – Вряд ли можно считать совпадением, что в тот же день Хардкасл потерял члена своей команды, не так ли?
У Элизы отвисает челюсть.
– Я этого не знала, – шепчет она. Вспоминает, как на берегу столкнулась с мужчиной. Его толстые пальцы на своём подбородке, его самодовольное заявление о том, что он ничего не знает об исчезновении ее отца.
– Это не то, о чем трубят на каждом углу, – говорит Клементина. – Вы не соберёте команду для следующего выхода в море, если все в городе будут считать, что ваш люггер проклят. – Она закуривает ещё одну сигару. – Он об этом не распространяется, но у него тоже исчез человек. – Она выдыхает дым и продолжает: – Он рассказал мне об этом, будучи голым как младенец. – Поморщившись, Элиза трясет головой, чтобы отогнать видение. – Только в отличие от твоего отца, – Клементина глубоко затягивается, – если матрос не возвращается из моря, никто этого не замечает. Ни детей, которые могли бы по нему горевать. Ни жены, что всхлипывала бы украдкой по ночам. Обычные люди просто бесследно пропадают, и о них не вспоминают.
– А вы знаете, как зовут того пропавшего матроса? – спрашивает Аксель.
– Я даже не стала спрашивать. Да это и неважно.
– Теперь важно, – кивает он.
* * *
Луна посеребрила на улице дорожки из ракушечника. Аксель торопится извиниться за возникшее по его вине недоразумение.
– Лаура-Мин, прошу меня простить. Я верну вам деньги, как только смогу. – Он снова хлопает себя по пустым карманам. – Женщина, подобная вам, не должна тратить свои скудные сбережения при таких обстоятельствах. – Она поворачивается к нему, ожидая продолжения. – Я хочу, чтобы вы знали, что женщина представляет собой гораздо больше того, чем она вынуждена заниматься, чтобы выжить.
Мин выдавливает из себя сухую улыбку.
– Аксель, это очень мило. И вы конечно, правы. Но на самом деле я вполне платёжеспособна. – Он непонимающе моргает. – Мне просто не дают владеть тем, что должно достаться мне по праву за мои деньги.
Он безмолвно разевает рот.
– Не удивляйтесь. В городе, где полно мужчин, такой, как я, заработать легко. Вы нужны были нам здесь, чтобы беспрепятственно войти внутрь. Сюда пускают только мужчин. Ну… в основном. – Они поворачиваются, разглядывая в витрине несчастных птиц. – Если только вы не работаете тут, и я не думаю, что Элиза это одобряет.
Они прощаются и разрабатывают план: они будут расспрашивать о пропавшем человек, где только смогут, если потребуется, проследят за Хардкаслом, чтобы каким-то образом выяснить личность пропавшего члена команды. На данный момент это их главная зацепка.
Элиза отказывается от сопровождения, так что Аксель провожает Мин до коттеджей. Элиза бредёт одна под хруст ракушечника под ногами, но его заглушает скрежет замка и лязг тяжелых железных дверей. Вниз по улице у приземистого здания собралась группка женщин, среди которых Элиза сразу узнает стройную Айрис Стэнфорд и дородную фигуру своей тети Марты. Марта закрывает двери на висячий замок. Элиза облегченно вздыхает – должно быть, это встреча Круга, завершившаяся поздно, хотя удивительно, что эти женщины выходят на улицу после наступления темноты без провожатых. Возможно, они обсуждали исчезновение ее отца. Сердце пропускает удар. Тетя поднимает взгляд, и Элиза отступает в тень. Ей совсем не хочется объясняться, почему оказалась одна вечером на улице. Она ждёт, пока не стихнет женская болтовня. Только дождавшись, когда они скроются из виду, Элиза продолжает свой путь по темным улицам.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?