Текст книги "Сердце земли"

9
SUSPICIOUS MINDS1010
  Подозрения.


[Закрыть]
Elvis Presley

Суббота, 3 марта

Не зная толком, к кому обратиться, Алира назвала свое имя и заявила, что живет в доме, как будто все и так знали, о каком доме идет речь. Женщина избегала слова «поместье»: оно казалось чересчур «громоздким». Она махнула рукой в западном направлении и дождалась согласного кивка.

– Хотите освежиться? – спросила девушка с темными волосами, длинными с одной стороны и выбритыми – с другой, и, поднявшись, указала на то место, где сидела. – Воды? «Сумо»? Кофе? Сок?

– Вода подойдет, – поблагодарила Алира.

Она чувствовала себя потерянной и растерянной в обществе людей, которых совсем не знала, а потому ответила так сухо. Женщина предпочла держать дистанцию, чтобы никого не смущать. Едва ли она сможет с ними подружиться.

Она заметила, что старый навес убрали, открыв большую арку портика, которая теперь обрела изначальный облик. Слева широкая лестница уводила на верх, который остался практически нетронутым. У старой стены, где прежде была молотильня, располагался большой стол с напитками, едой, блюдами и приборами. Люди разместились на складных стульях в центре, так что было непонятно, кто руководит собранием.

– Мы рады наконец-то с вами познакомиться, – произнес молодой человек, похожий на викинга. – Раньше времени не было, но мы решили, что стоит пригласить вас на инаугурацию. Хотя бы потому, что мы теперь соседи.

Его тон и сама фраза удивили Алиру. Она уже слышала подобное раньше. Женщина почувствовала, что краснеет, когда заметила на балконе юношу. Ей показалось, что это всего лишь тень, но в реальности это был тридцатилетний мужчина с бородой и светлыми волосами, коротко стриженными у висков и собранными в хвост на затылке. Было холодно, но на нем были рубашка с короткими рукавами и жилетка черного цвета. Одну его руку полностью покрывали татуировки. При всей брутальной внешности голос его звучал более чем приветливо. Признаться, она не ожидала, что такой человек может вести себя вежливо, и ей стало не по себе от обращения на «вы»: это слово напомнило гостье о ее возрасте. Стало понятно, что молодой человек ее себе представляет как женщину, годящуюся ему в матери.

Сбитая с толку, Алира попыталась подобрать максимально нейтральный ответ, чтобы не отходить от изначального плана – четко обозначить границы, – но при этом не вести себя враждебно. Поэтому, выдержав официальный тон, она произнесла столь же вежливо:

– Вы решили у нас задержаться?

– Мы хотим, чтобы Алкиларе стал нам домом, – ответила женщина средних лет с длинной седой косой и в ужасном наряде. Он даже мог быть удобным, но Алира никогда бы не надела спортивные шорты, тем более в сочетании с кофтой крупной вязки. – Через пару недель мы поняли, что не ошиблись с местом. Остальные скоро подъедут.

– Остальные? – переспросила Алира.

– Всего нас около тридцати человек. С кем-то мы знакомы лично, – собеседница указала на спутников, – с другими – по Интернету. Кстати, меня зовут Палома.

– А меня Педро, – произнес мужчина рядом с ней; и его загорелое лицо озарилось улыбкой. – Я муж Паломы.

Мужчина представлял остальных, одного за другим, но гостья запомнила лишь как звали «викинга» – Дамер – и девушку со странной прической – Мальва. Судя по тому, как ласково они общались, у молодых людей был роман. Теперь парочка на балконе обрела имена – Дамер и Мальва.

Называя друзей, Педро коротко описывал, чем те занимаются в коммуне. Профессии были самые разные: пекарь, каменщик, механик, программист, учитель, специалист по народной медицине, плотник, инженер…

– Мы все – образованные люди, – добавила Палома, – но у нас на всех одна мечта – начать с чистого листа, жить трудом и дарами природы. Можем показать, чем мы занимаемся, если хочешь.

«Она меня поучает?» – подумала Алира. При этом они были примерно одного возраста.

– Спасибо, но в другой раз. Я спешу.

Осознав, что находится не просто во временном лагере бродяг, что намерения «гостей» серьезны, Алира разволновалась. Какое радушие! Они ведь совсем ее не знали, а уже стольким готовы были поделиться. Ей не хотелось обманываться. Она пришла выразить протест, потому что эти люди забрали то, что им не принадлежит.

Она поднялась, поставив на стул стакан, напиток из которого лишь пригубила:

– С кем мне поговорить насчет воды…

– Все вопросы обсуждаются коллегиально, – пояснил Педро, пристально глядя на Алиру. – Продолжай. Что там насчет воды?

Алира была уверена, что они уже знают, в чем проблема, и ее удаль разбилась об их спокойствие.

– Когда будете подключать шланг, не используйте наш заборник.

– Ты знаешь об этом, Дамер. Ты ведь инженер, – обратилась Палома к «викингу». – Но воды здесь много, мы никого не стесним.

Дамер опустился на свой стул и скорчил забавную мину:

– Забавно. А я все думал, кто все время вытаскивает мой шланг! Теперь я знаю.

Алира ощутила, как жар устремился по венам, залив щеки краской.

– Я понятия не имела, как он там оказался. Но если бы вы попросили, мы бы вместе нашли выход из положения.

– Например? – поинтересовался юноша.

– Как ее распределить, если коротко, – припомнила гостья слова матери.

Она поняла, что говорит слишком язвительно. Другие могли бы ответить куда более резко, но Дамер умел правильно вести беседу:

– Отличная идея. Когда нам зайти? Завтра, в воскресенье?

Предложение застало женщину врасплох, и она ответила, не задумываясь:

– Договорились. В одиннадцать.

И она выскочила вон: она уже видела слишком много. На пути домой, прокручивая в голове их разговор, женщина поняла, что вовсе не против новых соседей или того, что они качают ее воду. В словах новых знакомых не было предубеждения, они просто очень хотели остаться. А если еще другие приедут, то придется смириться с «захватом» ее земель.

Иногда по субботам компания друзей ездила в Монгрейн пропустить по стаканчику в «Сьемпре», в другие выходные они собирались в поместье. В тот вечер у Ирэн и Сезара была назначена встреча, и остальные решили никуда не ездить. Несмотря на холодность Адриана в адрес Алиры, которую заметила лишь она одна, постепенно отношения между ними наладились. Одна из причин была в том, что всю неделю они оба были сами по себе, чтобы в субботу проводить время вдвоем, отдыхая возле камина в гостиной.

Как обычно, после ужина Элехия отправилась спать.

– Ты с нами не выпьешь? – спросила Алира у брата.

И хотя сестра всегда с ним считалась, Томас не присоединялся к ним с тех пор, как в доме появились новые жильцы. Впрочем, немного поразмыслив, брат согласился. А после первого бокала разговор перетек на обитателей Алкиларе. К искреннему изумлению Алиры, Аманда и остальные называли звали нежданных гостей по имени, как будто уже были с ними знакомы. Подруга отличалась особым воодушевлением.

– Али, пожалуйста, не сходи с ума! Я хочу собрать о них материал для прессы. Начну сейчас, а дальше как пойдет. Это будет интересно. Да можно будет целую историю написать с нуля! Мальва, Дамер, Палома и Педро попросили меня рассказать о них. Начну прямо завтра. У меня уже есть идеи для нескольких статей: прибытие, адаптация, первые холодные ночи на руинах…

– Ничего драматичного, – бросила Алира. – У них палатки есть.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Аманда.

– Ты рассказывала. Или Дуния. Я уже не помню… – Алира не хотела сообщать друзьям, что ходила в деревню. – О чем еще болтать здесь?

– Должна признать, что они много пользы приносят, – вступила Дуния. – Столько всего успели за несколько дней!

– Что же, наградить их теперь за то, что используют чужое добро? – сыронизировала Алира.

– Да ладно тебе, Али! – умоляюще произнесла Аманда. – За что ты их ненавидишь? Ты же их не знаешь! Я могу понять твое недоверие, потому что знаю тебя всю жизнь. Но я уверена, что в глубине души тебе самой любопытно.

– Может быть, чуть-чуть, – вздохнула собеседница. – Но я не понимаю, зачем идеализировать деревенскую жизнь. Она куда тяжелее, чем кажется на первый взгляд. На клочке земли с несколькими домашними животными жизнь не устроить. Посмотрим, сколько они продержатся!

– Я не об этом, – перебила Дуния. – Точнее, не только об этом. Понятно, что многие приехали сюда, потому что не могли по-другому: у них ничего нет. Но остальные… Палома рассказала, что хотела изменить свою жизнь, она приехала сюда в поисках радости, мира и гармонии. Они с мужем сбежали от стресса, чтобы присоединиться к коммуне, быть кому-то нужными и вместе достичь процветания. По-моему, это благородно и прекрасно.

Алира удивленно уставилась на нее. Женщина, которая ни дня в жизни не проработала, ни в чем не знала недостатка, наряжалась, как на свадьбу, даже если просто шла на прогулку, говорила с искренней завистью об особе вроде Паломы. Это было странно.

Адриан, похоже, разделял ее мнение, потому что бросил:

– Да что в этом такого? В округе полно домов, которые стоит обновить. Хотел бы я посмотреть, как ты таскаешь камни!

Повисла неловкая пауза, потому что его исключительно насмешливый тон прозвучал обидно.

– А кто не захочет перестать быть рабом системы? – произнесла Алира с наигранным изумлением, чтобы растопить лед и переключить внимание с погрустневшей Дунии.

Она живо припомнила юношеские споры с Адрианом, пусть тому уже много лет миновало. Конечно, в ее нынешнем возрасте она бы никому не позволила так с собой разговаривать.

«В браке все не так, как кажется», – подумала она. Впрочем, Адриан сообщил, что расставаться с женой не собирается. «Окончательно – нет», – были его слова.

– Интересно, платят ли они налоги?

– Алира, где твоя романтичность? – рассмеялась Аманда.

– Я ее теряю, – отвечала подруга.

Она старалась сохранить шутливый тон, но внутри ее шла борьба между истинными чувствами и теми, что она стремилась показать. Она всегда считала себя романтиком, но с течением времени постепенно привыкла к отсутствию свободы и завышенным обязательствам, привыкла сдерживать чувства и фантазии. Подобное поведение она считала зрелостью. Может быть, причина была в том, что ей не везло в любви.

– А ты что скажешь? – вновь оживилась Дуния, пока подавали очередную порцию джин-тоника, и обратилась к Томасу, чтобы скрасить неловкость первого дня.

– Пусть каждый занимается тем, чем хочет, – отозвался тот, ни к кому не обращаясь.

Алира сдержала улыбку. Фраза звучала неестественно в устах человека, который точно не собирался заканчивать жизнь в одиночестве. Женщина понимала, что брат старается угодить окружающим, даже несмотря на то, что сам явно не был рад появлению новых соседей.

– Достойный ответ, – Адриан поднял бокал и кивнул Томасу. Он снова говорил приветливо, в сравнении с тем, как до того обращался к жене.

Алира тоже решила «обновить» бокал.

– Я тебе налью, – предложил Адриан.

Женщина поблагодарила. Этот жест помог ей успокоиться. После ее визита в Алкиларе между ними будто выросла стена. Возможно, они думали об одном и том же: выпивка, темнота, двое влюбленных… Но эфемерное увлечение и неясное стремление к близости породили сдержанность.

Несколько дней спустя, когда между друзьями вновь зашел разговор об обитателях Алкиларе, их тон был довольно резок.

– Кстати, Али, – произнесла Аманда, – Ирэн рассказала, что ты просила Сезара узнать, законно ли наши соседи поселились в деревне.

Подруга говорила буднично, но Алира огорчилась, поскольку не ожидала от Сезара такой болтливости. Они всегда доверяли друг другу, и то, что их беседы не идут дальше, было само собой разумеющимся фактом.

– Среди друзей секретов нет…

– Не сердись. Ты не сказала, что это тайна. Более того, думаю, этот вопрос нас всех занимает.

– И что же он сказал? – вклинился Томас.

– Что эта земля государственная, – пояснила подруга. – И что рано или поздно ситуация станет необратимой. Местная администрация уже в курсе, подобные случаи уже не редкость. Этих людей можно привлечь за то, что они заняли общественные леса или нарушают закон о землепользовании… Но вам не кажется, что это слишком?

Ответом было согласное бормотание, и разговор перетек на другую тему, которая мало интересовала Алиру. Она была рада, что административная машина заработала самостоятельно, без ее непосредственного участия. Наверняка ей недолго осталось терпеть новых соседей… Терпеть? Слишком сильно сказано. Уживаться. Смиренно сносить. Страдать. Терпеть… Аманда была права: женщина ненавидела пришельцев, не зная о них ничего. Палома, Педро, Дамер, Мальва… Они ведь такие же люди, как она сама, со своими проблемами и стремлениями. У нее не было веских причин так к ним относиться… Но как же иначе? Пришлось приложить усилия, чтобы подобрать нужные слова: эти люди волновали, будоражили, пугали, сбивали с толку… Что ж, чем скорее они уедут, тем лучше. Тогда вся история скоро забудется и превратится в одну из многочисленных баек…

Но тут Алира вспомнила, что на следующее утро у нее назначена встреча с «викингом».

10
WOMAN IN CHAINS1111
  Женщина в цепях.


[Закрыть]
Tears For Fears

Воскресенье, 4 марта

Ночью погода поменялась, и, готовя на кухне завтрак, Алира слушала завывания северного ветра. Это был знак. Может, не стоит встречаться с Дамером? Она ни разу не встречалась с человеком с подобным именем, хотя его носил герой ее любимого романа. Какое совпадение! Она копалась в телефоне в поисках то одного, то другого и в итоге поймала себя на том, что ищет в Фейсбуке всех Дамеров в надежде найти нужного. Ей повезло, но юноша не вывесил ни одного поста за три года. Впрочем, было бы странно, если бы он вел активную переписку в соцсетях: люди приезжают в заброшенную деревню, чтобы начать жизнь с нуля, а не чтобы сидеть в Интернете. Конечно, висевшие в профиле три-четыре фотографии юноши ей понравились. Одна особенно привлекла ее внимание: он стоял на коленях у кромки моря, устремив задумчивый взгляд к горизонту. Здесь Дамер казался грустным и одиноким, хотя Алира не помнила, чтобы юноша не улыбался. Интересно, кто сделал этот снимок? Может, Мальва?

Женщина сварила себе еще чашку кофе без кофеина. Дом был погружен в безмолвие. По воскресеньям все вставали поздно и сами себе готовили, за что Алира была гостям благодарна. Ей тоже требовался отдых. Женщина со временем осознала, что забота о пятерых жильцах (с нею – шестерых) отнимала куда больше сил, чем ей казалось, особенно если она все привыкла доводить до совершенства. В течение недели она постоянно бегала за покупками, готовила завтраки и ужины, помогала Крине по дому, работала в саду, огороде и заполняла кучу документов. Она привыкла вставать рано, но сейчас ей постоянно хотелось спать, у нее болели мышцы и суставы даже в тех местах, о которых она и не подозревала. Хуже всего становилось, когда она ложилась спать, умывалась и замечала, что отмечала, что годы ее клонятся к закату. Усталость, тревоги, возрастные изменения и тоска во взоре создали непреодолимую пропасть между ней нынешней и юной девушкой, какой она была внутри.

Внезапно кухонная дверь со стуком распахнулась.

– Извини, – произнес Адриан хриплым шепотом, заметив, что напугал ее. – Я думал, тут никого нет.

Мужчина направился к кофемашине. Алира отметила про себя, что сегодня он выглядел особенно привлекательно. Он щеголял красными пижамными штанами в сочетании с белой рубашкой. Он был босиком, волосы растрепаны, и женщина живо представила, как ласкает пальцами эти локоны. И почему она привыкла придерживаться строгих правил? Немногие упустили бы возможность отдаться страсти только из-за того, что желанный человек состоит в браке, тем более несчастливом.

– Тебе помочь? – спросила женщина, мечтая лишь добежать до комнаты и переодеться во что-нибудь более красивое.

– Нет, спасибо.

Алира указала на шкаф, перегораживающий часть прохода в соседнюю комнату:

– Сахар в серванте.

– Спасибо, Али, мне без сахара.

Алира поджала губы. Что-то в тоне Адриана подсказывало, что на разговор он не настроен. Недолго же продлились попытки сблизиться, что она заметила накануне!

Перемена задела Алиру, однако, к ее удивлению, Адриан опустился на стул напротив и уставился в пол. После длительной паузы он наконец поднял взгляд и произнес:

– Нам надо поговорить. Мне не нравится, что мы друг друга избегаем, как будто мы чужие. – Алира согласно кивнула, а мужчина продолжал: – С той встречи… я не могу не думать о тебе. Мы как будто и не расставались. Али, ты чувствуешь то же самое?

Алира боялась сказать ему «да», потому что не знала, куда может завести ее правда. Поэтому она взяла паузу и воззвала к собственной мудрости.

– Думаю, я ясно дала это понять. Я больше всего на свете мечтала о том, чтобы мы снова были вместе. Но я не пойду на это.

Адриан протянул руку и коснулся ее:

– Я могу тебя переубедить?

– Но ты же не собираешься разводиться.

Адриан нахмурился и опустил взгляд, а потом заговорил:

– Когда я думаю о тебе, я вспоминаю, как мы были счастливы и как мы расстались. Я вел себя по-свински. Но я был молод, брал от жизни всё, не задумываясь ни о чем. Теперь, спустя много лет, я понимаю, что был не прав, но я хотел сказать, что я также осознал, что всему виной этот дом. Мне страшно подумать, какой груз приходится тащить тому, кто владеет такой собственностью. Но дело именно в этом. Я сходил с ума, когда отдалился от тебя. Не следовало этого делать. Возможно, не будь ты связана этим бременем, ты могла бы поехать со мной. – Он сделал паузу, погладил женщину по руке и продолжил: – Наверное, я старею. Иногда я завидую твоей силе… Не знаю, как у тебя это получается, но ты всегда добиваешься своего. И этот дом жив только благодаря тебе.

Подобное признание и похвала тронули Алиру. Слишком поздно она поняла, что стоило приложить больше усилий, чтобы удержать любимого. Пока они встречались, женщина уверилась, что никому, кроме Адриана, нет места в ее сердце. Но слишком уж часто разговоры сводились к дому. Возможно, она требовала от юного Адриана взять на себя обязательства, к которым он не был готов. Но есть ли у них шанс вернуть прошлое? Раз уж Адриан осмелился поднять тему их отношений с женой, она сама могла рискнуть и пойти на ответную откровенность.

– Если б ты был свободен, мы могли бы попробовать снова…

Адриан встал и приблизился к ней. Он положил руки женщине на плечи и принялся ласково массировать:

– Ты первая возжелала меня. А в тот вечер, на руинах Алкиларе, я думал о том же.

– Желание не должно преобладать над разумом, – прошептала Алира, несмотря на искреннее наслаждение.

– Уверена?

Адриан перестал массировать и, взяв ее за руки, побудил тоже подняться. Затем он отодвинул стул, прислонился к столу, притянул женщину к себе и крепко обхватил за талию под халатом. Алира закрыла глаза, у нее закружилась голова. Как легко она поддавалась его чарам! Но она так мечтала об этом. Адриан в постели был великолепен, и едва ли с тех пор что-то поменялось.

Дом тонул в тишине, все спали. Адриан принялся ласкать шею Алиры. Все, что им оставалось, – это подняться в спальню и предаться страсти. Она положила руки ему на грудь, но, вдруг замешкавшись, отстранилась.

– Нет, – произнесла она монотонно и четко: разум взял верх над эмоциями.

Руки Адриана скользнули вдоль ее тела.

– Итак, ты второй раз мне отказываешь. Больше я тебя не побеспокою. Наши любовные игры всегда заканчиваются странно.

Мужчина ожидал от нее реакции, но ее не последовало: Алира не шевелилась. Она опустила голову и тяжело дышала. После длинной неловкой паузы Адриан раздраженно вздохнул, отпустил ее и вышел. Алира еще несколько минут стояла шокированная произошедшим, а потом бросилась к себе в комнату, повалилась на кровать и разрыдалась. Она и не помнила, когда последний раз так убивалась: за годы слезы высохли и сердце очерствело. Но сейчас женщина плакала от боли и гнева. Она ведь возвела внутри стену, чтобы противостоять Адриану. Конечно, торжествовала, когда поняла, что после стольких лет в браке бывший парень все еще желал ее. Но он перестал ее добиваться из уважения к жене, а не из прихоти… Как же они смогут жить дальше под одной крышей? Сможет ли она не обращать на него внимания, когда ее тело жаждет близости?

Она услышала, как кто-то ходит по дому. Жизнь продолжалась, но женщина не хотела никого видеть. Алира встала, вытерла слезы, прибрала волосы, натянула джинсы, рубашку с длинными рукавами и толстую драповую куртку. На границе поместья между садом и огородом у нее было тайное убежище, куда женщина сбегала, чтобы успокоиться. Сражаясь с яростными порывами ветра, свистящего между заросших плющом стен, окружавших особняк, Алира злилась на саму себя за неприступность и излишнюю принципиальность. Она пересекла сад, даже не взглянув и не поприветствовав мысленно, как всегда поступала раньше, деревья – неподрезанный кипарис, старый орешник, пихту и секвойю, хмель, оливу, кедр и свою либимицу-магнолию, – не сказав пару ласковых слов курам в птичнике у стены. Она устремилась в маленькое, двухэтажное строение всего в каких-то двадцать пять квадратов площадью, с крутой деревянной лесенкой. Когда-то здесь держали голубей, но сейчас домик пустовал. Женщина вошла внутрь, вскарабкалась на второй этаж и присела на низкую деревянную скамейку без спинки. Из своего угла Алира могла наблюдать за пейзажем через выходящее на юг окошко, не боясь резких порывов ветра. Такие шквалы помогали ей забыться, они чем-то напоминали любимую тяжелую музыку брата. Только так она могла остаться наедине с собой… И через некоторое время внутренний голос перестал ее донимать.

Адриан появился внезапно, в ее доме оказался случайно, и рано или поздно он снова уедет. И как бы она не жаждала возобновить отношения, уехать с ним, не стоило себя обманывать: она ни за что не покинет родной дом. Впрочем, женщину утешало то, что она оставила глубокий след в его сердце и годы, проведенные вместе, не прошли даром. В юности эти чувства так много значили, но Алира понимала, что раз она столько лет прожила без Адриана, то и дальше сможет… Да уж, разум отлично все просчитал, но сердцу-то не прикажешь! Возможно, это был ее последний шанс на настоящую любовь…

Внезапно чей-то голос прорезал затишье между порывали шквала:

– Эй! Есть тут кто?

Голос доносился из сада. Женщина выглянула в окно и заметила снаружи Дамера. Алира взглянула на часы: почти полдень. Она совсем забыла про их договоренность! Но говорить ни с кем не хотелось. Алира размышляла, стоит ли показываться на глаза, но юноша уже подошел к домику и наверняка ее видел. Она еще раз всхлипнула и спустилась на первый этаж. Дамер уже ждал ее.

– Конечно, это была ты. Я видел кого-то в окне. Ты забыла про встречу? В доме, – Дамер указал на особняк, – сказали, что ты где-то тут.

Алира задумалась, с кем он говорил, но, в целом, это было неважно.

– Я не забыла, – сухо возразила она. – Нужно было кое-что сделать утром. Так что я закрутилась.

Дамер огляделся, будто любопытствовал, чем она таким занималась в пустующей голубятне.

– Встретимся в другой раз?

– Нет, идем сейчас. – Алира поплотнее запахнула куртку. Чем скорее она со всем разберется, тем лучше.

– Может, наденешь пальто?

– Я не боюсь холода.

Они молча брели по тропинке, протоптанной Алирой на заднем дворе, а затем свернули на другую, ведущую к канаве. Через десять минут они добрались до устья, где течение замедлялось и вода бежала по камням и желобкам и кружила маленьким водоворотом. Судя по всему, выражение лица женщины было слишком мрачным, потому что юноша поинтересовался с искренним беспокойством:

– С тобой все нормально?

– Да, спасибо, – отозвалась та.

– Я посмотрел. И идея мне нравится, – произнес юноша, перевязывая хвост, чтобы прибрать несколько выбившихся прядей. – Только вместо цементного ложа, которое портит чудесный вид, я бы сделал каменное, с двумя выходами. А шланги присыпал бы землей.

– Я позабочусь о своей половине, – пообещала Алира, напомнив себе попросить брата.

– Как хочешь, – пожал плечами Дамер. – Когда займемся?

– Томас свободен только по выходным. Он каменщик.

– Тогда в ближайшие, когда ему удобно. Мы быстро справимся, нужно прикопать шланги, а дальше по очереди ухаживать за системой.

– Так и сделаем.

Алира успокоилась, когда проблема разрешилась, и ее больше злил тот факт, что приходится делить с кем-то территорию. Впрочем, новость, что местные власти могли потребовать от чужаков убраться, тоже утешала.

– Хорошо. Еще кое-что…

– Что еще? – насторожилась Алира. Ей казалось, что гость требует слишком много.

– Видишь ли… На одном из холмов за вашим домом установлена антенна. Если ее немного довернуть, сигнал будет лучше.

Судя по всему, он имел в виду телевизионный ретранслятор. Получалось, что новые соседи сменили городскую жизнь на сельскую, но тем не менее хотели оставаться на связи…

– Не понимаю, при чем тут я, – отвечала Алира. – Если это нам не помешает, делайте что хотите.

– Ну, раз уж мы здесь, Алира, я решил спросить…

– Просвети меня, – инстинктивно произнесла женщина. Она была не в настроении выслушивать комментарии о неумолимости времени.

– Хорошо. Кстати, у тебя красивое имя. Ты – первая Алира в моем окружении. Меня зовут Дамер.

– Твое тоже весьма оригинальное, – ответила женщина, немного смягчившись. Ей захотелось ответить на комплимент, который ей пришелся по душе, ровно как и то, что юноша помнил ее имя.

– Мама выбрала такое. Это был предок Эдварда Рочестера, героя из романа…

– «Джейн Эйр».

– Точно! – Дамер был приятно удивлен. – Это была ее любимая книга.

– Была?

– Она умерла несколько месяцев назад.

– Сочувствую, – пробормотала Алира с искренним сожалением.

– Спасибо, – бросил юноша и добавил: – Что ж, Алира, одна из причин, почему мы позвали тебя на церемонию открытия, – желание познакомиться поближе с тобой и твоей семьей. Мы знаем, что ты всю жизнь провела здесь вместе с матерью. Наверняка ты много сможешь рассказать нам об этом месте. И мы хотим отдать дань уважения вашей истории и традициям, перенять ваши умения. – Он снова улыбнулся. – Мы способные, учимся быстро. В нашей библиотеке есть книги по сельскому хозяйству, но нам не помешают практические навыки и советы специалистов. Подозреваю, что ты со своим опытом знаешь, как заботиться о земле и скоте, а твоя мать наверняка просто кладезь.

Алира удивилась, хотя слова собеседника ей польстили. Пусть юноша и намекнул на разницу в возрасте, он ясно дал понять, что не считает ее старой.

– Я скажу маме. А когда праздник?

– В следующую субботу. Нужно дождаться остальных. Кстати, ты говорила, что у тебя есть свободная комната?

«Все уже всё знают!» – мысленно проворчала Алира. Когда все вскрылось, не было смысла ни врать, ни искать причины для отказа.

– Да, – осторожно отвечала она. – Но я еще не уверена, буду ли ее сдавать. У нас уже и так полна коробочка.

– Это только на выходные. Папа приезжает в гости. Ему нужен комфорт, а в моем новом доме никаких удобств для старика нет, – объяснил он, хотя никто не требовал, и добавил: – Они с мамой прожили долгую жизнь… Но по иронии судьбы она ушла раньше, пусть и была младше. Так я могу на тебя рассчитывать?

Алира не хотела ни с кем завязывать отношений, но и отказать не могла, и потому согласилась. Два дня – это недолго.

Дамер и его спутница побрели вместе в сторону развилки, где расходились дороги к поместью и на Алкиларе. Они болтали о всякой чепухе: об окружающем пейзаже, пробуждающемся навстречу теплым дням вопреки леденящим ветрам, о том, как здорово было бы, если бы городская инфраструктура не затронула местную природу, о том, как хорошо спится вдали от шума машин и сирен срочных служб, о мире, в котором нет страха… Последнее удивило: Дамер совсем не выглядел трусом – напротив, он был отважен до безумия, раз решился на авантюру с восстановлением заброшенной деревни. Он совсем не нее не похож…

– Боязнь? – переспросила она. – Чего?

– Общества, которое мы сами построили. Оно такое зловещее. В новостях ежедневно показывают гонку вооружений, танки, военную форму, бронежилеты и автоматы. Даже во время футбола. Я постоянно чувствую тревогу из-за угрозы террористических атак. Несчастные иммигранты выглядят жутко, а решения их проблемы не существует. Кругом незащищенность, неопределенность, гнев и страх. Те, кого ты вчера видела в Алкиларе, пережили одно и то же: стресс из-за переработок и боязнь потери места. Некоторые, кстати, лишились работы, а следом пришел новый страх, что нечем будет платить по счетам, он породил пессимизм, а тот, в свою очередь, негодование… – Он помолчал немного и с улыбкой продолжал: – Что за бред я несу! Что ты теперь обо мне подумаешь! Вообще-то я весельчак, а моя любимая поговорка: «Все, что ни делается – все к лучшему». Наверное, страх тоже может к чему-то сподвигнуть. Благодаря ему я сейчас здесь. Раньше у меня была работа, но я был несчастен. Прежняя жизнь была ярмом. А здесь я обрел покой.

Дамер мыслил иначе, чем она сама, но его объяснения, пылкие и ясные, тронули Алиру. Женщине показалось, что в некотором роде слова юноши касаются и ее. Она боялась потерять дом, не достичь желаемого, заставила себя сдать комнаты и разрушила собственную жизнь. Единственное, с чем она не была согласна – это с безумным стремлением к авантюрам и позитивным взглядом на происходящее. А то, что Дамер оказался вполне разумным юношей, производило неоднозначное впечатление. И по дороге домой Алира размышляла, что, с одной стороны, ей было приятно болтать с новым знакомым, который на время заставил ее забыть о своей дурацкой непреклонности, не позволившей поддаться чарам Адриана. С тех пор прошло лишь несколько часов, а казалось, что между нею и мужчиной разверзлась пропасть. С другой стороны, она надеялась, что Дамер с друзьями уедет из Алкиларе навсегда. Она хотела избавиться от юноши, прежде чем успела бы к нему привязаться. Ей было стыдно за дурные мысли о тех, кто принес мир ее душе, но разум по-прежнему не доверял им. Нельзя было поддаваться слабости: она сама – страж своего мира. Веками устоявшийся порядок придавал ей сил, а его разрушение сулило нестабильность и, как следствие, страх.

Женщина остановилась у дверей поместья – вряд ли у поместья есть двери. Это место она знала лучше, чем себя саму. Всякий раз, когда она возвращалась к порогу, даже если отсутствовала лишь пару часов, сердце радовалось так, будто разлука длилась годы. В голове молоточком билась фраза, отражавшая чувство глубокой сопричастности: «Ты здесь ради тех, кто ушел, ради меня, ради будущих поколений. Ты – краса, нерушимость, кров, разум и суть».

Алира считала себя недостойной этого дома. Умрет она, а он – бессмертное создание – будет олицетворять время и продолжать стоять, хотя, возможно, будет выглядеть иначе, чем прежде. Ветер трепал ставни, шевелил антенны и черепицу на крыше, шуршал и скрипел. Это был голос особняка Элехии. Он вибрировал, будто в ознобе.