Электронная библиотека » Люси Гордон » » онлайн чтение - страница 8

Текст книги "Приговор любви"


  • Текст добавлен: 28 октября 2013, 14:57


Автор книги: Люси Гордон


Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Глава девятая

Уже дома он спросил:

– В чем дело, Меган? Что ты задумала?

– Пообещай, что сделаешь для меня кое-что, только не спрашивай, что именно.

– Ладно, – заметно насторожившись, пообещал он.

– Позволь мне допросить тебя.

– Что-о?

– Так же, как ты допрашивал меня.

– Говори, что ты задумала, Меган?

– Пожалуйста, Дэниэл, выполни мою просьбу.

– Зачем?

– Мне нужно задать тебе несколько вопросов… касающихся Картера Денроя.

Он наклонился к ней.

– В этом нет никакой необходимости.

– Для меня – есть! Скажи, кто дал тебе право до мелочей изучать мою жизнь, а свою держать в строжайшей тайне?

– Это разные вещи. Я изучал твою жизнь в интересах следствия. Факты моей жизни… – по его телу пробежала дрожь, – с делом никак не связаны.

Меган посмотрела ему в глаза.

– Ты уверен? В самом деле не связаны?

Дэниэл первым отвел взгляд. Глаза Меган, казалось, проникали ему глубоко в душу, и раны, которые он таил от всех на свете, вновь открывались.

– Давай забудем это, – пробормотал он, отворачиваясь.

– Как я могу забыть? Для меня это важно. – Меган ласково взяла его за руку и повернула к себе лицом. – Пожалуйста, Дэниэл, решись на откровенный разговор.

– Разве он каким-то образом поможет нам прижать Джексона Грейнджера?

– Я преследую совсем иные цели.

Дэниэл промолчал, но не противился, когда Меган усадила его в кресло, а сама устроилась напротив.

– Допрашивая меня, – сказал он, – ты рассчитываешь получить какие-то ответы?

– Да. Мне нужны сведения о… – Меган запнулась, но тут же призвала на помощь всю свою храбрость и продолжила: —… о миссис Салли Келлер.

Дэниэл долго молчал, а заговорив, избегал встречаться взглядом с Меган, уставившись поверх ее плеча.

– Мы были женаты семь лет. У нас был сын Нейл, которого мы очень любили. Мы и друг друга любили не меньше.

– Какой была твоя жена?

– Очень ласковой и нежной, по-настоящему благородной. Мы были совсем молоды, когда встретились впервые. Я тогда был на перепутье: мог стать настоящим уголовником и закончить свои дни за решеткой, меня заботило лишь стремление урвать кусок побольше. Потом я полюбил ее и решил заботиться и о ней тоже, но она поставила условие: сначала я должен быть достоин ее любви. Я принял ее условие; взялся за ум, пошел работать в полицию и спустя три года добился ее согласия выйти за меня замуж.

– Она была сильной женщиной… – тихо заметила Меган.

– Она была моим спасением, – коротко поправил Дэниэл.

Меган замолчала, пытаясь совладать с охватившими ее после столь откровенного признания чувствами. Совсем недавно она узнала, что значит ждать часами телефонного звонка, теперь она узнала ревность. В ее воображении возник целый мир – мир, где было место лишь ему, его жене и сыну, но не ей, Меган. Со дня гибели Салли прошло три года, однако при воспоминании о ней глаза ее мужа все еще зажигались огнем, а голос теплел.

Первозданная сила Тигрицы была исчерпана. Ее когти могли лишь разорвать тонкую ткань зарождавшихся между ней и этим мужчиной отношений. Поэтому Меган ничем не обнаружила своих переживаний.

– И ты был счастлив, – это было утверждение, а не вопрос.

– Пока нас было двое, я и не догадывался, что значит истинное счастье. Мне казалось, судьба одарила меня всем, о чем только может мечтать мужчина, но, когда родился Нейл, я понял: без него наше счастье было неполным. – Дэниэл умолк и продолжал смотреть куда-то мимо Меган, словно начисто забыв о ее присутствии. Его губы тронула легкая улыбка, будто он вспоминал что-то сокровенное, что утаил от Меган. Она подавила в себе желание обернуться и посмотреть, не стоят ли за ее спиной призраки его жены и сына, хотя достаточно было взглянуть в лицо Дэниэла, чтобы понять – да, они там, вызванные к жизни силой его любви. Снова Меган испытала укол ревности. Какой же женщиной была его жена, если одно лишь воспоминание о ней терзает его сердце невыносимой тоской? Какую любовь они познали?

– А потом? – выдавила она наконец. Расспрашивать дальше было невероятно трудно, но было необходимо узнать все до конца.

– Потом… они с Нейлом поехали на выходные навестить ее родителей. Я ждал их в воскресенье к девяти часам вечера… но они не вернулись. В десять я позвонил ее родителям и узнал, что они уже давно уехали. Потом в дверь постучал мой товарищ из участка. Оказалось, его вызвали на место аварии со смертельным исходом… Он узнал ее. – Дэниэл замолчал.

– Продолжай, – попросила Меган мягко, но настойчиво.

– Машина превратилась в груду искореженного металла. Потребовалось три часа, чтобы разобрать обломки и извлечь тела. Когда меня вызвали для опознания, я едва узнал ее… – Он судорожно глотнул и закрыл глаза. – Жизнь всегда била в ней ключом, и вдруг она стала такой холодной и неподвижной… совсем не похожей на мою Салли. А Нейл… что это был за мальчишка… подвижный, смышленый, озорной. А стал таким тихим…

– И виноват в этом был Картер Денрой?

Дэниэл потупился.

– Да.

– Ты видел его в тот день?

Дэниэл поднял глаза и заговорил более жестко:

– К тому времени, как его привезли в участок, он протрезвел и отказывался отвечать на какие бы то ни было вопросы; за него говорила его подружка. Она трещала без умолку, заявляла, что, пока им не предоставят адвоката, они не будут разговаривать с полицейскими. В отличие от Денроя, который трясся от страха, она держалась очень спокойно и собранно, соображая, как бы повернуть ситуацию в свою пользу и выйти сухими из воды. Она понимала, что ее Денрой просто-напросто слабак и сам ни за что не выберется, поэтому то и дело кидала на него ободряющие взгляды.

– И какой же она была? – ничего не выражающим тоном спросила Меган.

– Я же сказал…

– Я имею в виду, как она выглядела?

– Очаровательная вертлявая штучка, разодетая в пух и прах и с толстенным слоем макияжа на лице.

– В общем, вылитая я в нашу первую встречу? – продолжила Меган так небрежно, что поначалу до него не дошло, что она имеет в виду, а когда он понял, уставился на Меган полными ужаса глазами. Скрытый смысл ее слов – или высказанные вслух его собственные робкие догадки и самообвинения – поразил его до глубины души.

Меган была безжалостна – она не настаивала на ответе, но продолжала:

– Глэдис рассказала мне, что авария произошла за несколько дней до Рождества. Еще она говорила, что потом ты с головой ушел в работу.

– Я не мог оставаться дома, а работа помогла мне выжить и не сойти с ума.

Меган вздохнула.

– Расскажи мне о делах, которые ты вел в то время.

Дэниэл непонимающе уставился на нее.

– Какие дела ты вел, с чем они были связаны…

– Разве могу я вспомнить по прошествии стольких лет?..

– Вспомни хоть что-нибудь.

Он понял, куда она клонит, и молча покачал головой. Его глаза выражали отчаянье.

– Наверное, тебе следовало взять отпуск? – мягко предположила Меган.

– Кэнви твердил мне то же… многие уговаривали меня отдохнуть! Только я не так воспитан. Мне с детства внушали, что настоящие мужчины не сдаются ни при каких обстоятельствах, что ты обязан быть суровым и выносливым, никому не показывать свою боль. Взять отпуск – нет, это для слабаков… – Он вздрогнул. – Я верил в свои силы и даже не предполагал, что… – и не мог продолжать.

– А потом мы встретились, – тихо вставила Меган, понимая, что теперь требуется особая осторожность.

Дэниэл призвал на помощь все свое мужество.

– Затем я взялся за дело Грейнджера, – сказал он. – Мне казалось, что все нити я держу в руках, что распутать этот клубок не составит никакого труда… – Он помолчал, и затаившая дыхание Меган не стала ему мешать.

Наконец он повторил:

– Мне казалось, что все нити я держу в руках. Теперь-то я понимаю, что это был самообман. Кэнви предостерегал меня, говорил, что я часто сижу, уставившись в одну точку, а когда ко мне обращаются, будто выхожу из транса, но я ему не верил. Видишь ли, мне трудно вспомнить… Я не могу понять, почему во время расследования мне даже в голову не приходило, что я могу причинить зло ни в чем не повинному человеку. Я был непроходимо глуп, самонадеян, стремился во что бы то ни стало побороть свои несчастья, остаться сильным… и ты заплатила за это страшную цену…

Он закрыл лицо ладонями. Потрясенная Меган наблюдала за ним с состраданием, страстно желая обнять его и утешить, но понимая, что еще не время. Наконец она отважилась и, затаив дыхание, погладила его по голове. Меган догадывалась, что он еще не до конца излил ей душу, и набралась терпения.

Продолжая сидеть с низко опущенной головой и не поднимая глаз, Дэниэл произнес:

– Когда мне передали свидетельские показания, я, должно быть, отложил их, намереваясь просмотреть позже, а потом начисто о них забыл. Даже сейчас я не помню, чтобы держал их в руках, хотя и подписал их – подпись действительно моя… Я совершенно ничего не помню… Клянусь, Меган, я не создавал против тебя ложных обвинений, по крайней мере умышленно… Но в душе я приписывал тебе сотни всевозможных грехов; я был бесконечно самонадеянным и эгоцентричным, настолько уверенным в собственной непогрешимости, что не понимал, что творил… О Боже… О Боже, Боже…

Рыдания сотрясли его могучее тело. Все еще не поднимая головы, он протянул к ней руки, и Меган крепко обняла его. И в этом объятии ощущался не только любовный пыл, но и поистине материнская нежность, которая баюкала его, оберегала, надежно укрывала от всех напастей. Широкие плечи Дэниэла горестно вздрагивали, а Меган целовала его, снова и снова вспоминая, каким был Дэниэл три года назад. Его осунувшееся лицо покрывала тогда мертвенная бледность; то было лицо человека, чья душа покинула тело, хотя оно и продолжало двигаться. Сколько боли подавил он в себе, чтобы жить и работать?.. Ведь страдания эти продолжали терзать его, разъедать его душу, сводить с ума.

За его страшную ошибку Меган заплатила не менее страшную цену, но ведь ошибка эта была следствием непереносимых мук. Три года все мысли Меган были заняты лишь собственными страданиями; она считала себя жертвой и ничего иного знать не хотела. Сейчас же ей открылась устрашающая бездна его страданий.

– Дэниэл… – прошептала она. – Дэниэл, все хорошо… клянусь…

Но Дэниэл не слышал.

– Прости меня, – с трудом произнес он. – Прости, если можешь…

– Да… – горячо зашептала Меган. – Да, да, да, любовь моя, я все прощаю. Да. Поверь, мы все уладим.

Дэниэл поднял залитое слезами лицо и посмотрел на нее. Он казался отчаявшимся, словно долгие годы боролся с неким врагом и теперь этот враг, наконец, сломил его сопротивление и, опустошив все вокруг, одолел его. Дэниэл был повержен в прах – свершилась ее былая мечта. Он был полностью в ее власти. Меган могла обвинить его во всех смертных грехах, ударить его или оскорбить самыми гнусными словами – он согласился бы со всем и безропотно скользнул в тьму адской пучины. Когда-то она страстно желала увидеть его поверженным, но с той поры все изменилось.

Меган взяла его лицо в свои ладони и заглянула в самую глубину его глаз.

– Послушай, – горячо заговорила она, – все позади. Давай перестанем жить прошлым и изводить себя и друг друга воспоминаниями о совершенных ошибках.

– Скажи, что ты простила меня, – умолял он.

– Я простила тебя. Все позади.

Но слова не помогали, в конце концов, то были просто слова. Меган поняла, что для восстановления его душевного спокойствия требуется нечто большее, и принялась покрывать легкими, нежными поцелуями его лицо, глаза, губы… Она ощущала, как ей передается напряжение и жар его тела, тесно прильнувшего к ней. Постепенно Дэниэл проникся ее заверениями в любви и, робко положив ладони на ее тонкую талию, привлек Меган еще ближе.

– Меган… – прошептал он. – Я не заслуживаю этого…

– Заслуживаешь! – шепнула она в ответ. – Заслуживаешь гораздо большего… моя любовь, любовь всей моей жизни…

Меган не очень понимала, что она имела в виду, да и незачем было понимать – признание было правдой! Меган не переставала целовать его и, прильнув губами к его рту, нежно гладила его плечи, руки, широкую грудь. При мысли, что Дэниэл будет принадлежать ей снова, ее охватила неистовая радость.

Но Дэниэл разгадал ее намеренья.

– Я поклялся, что такого больше не повторится, – хрипло сказал он, отстраняясь. – Ради твоего же блага, Меган, остановимся… ты еще слишком уязвима…

– Уже нет… – прошептала она в его раскрытые губы. – Я преодолела свою уязвимость. Не противься, Дэниэл, позволь отдать тебе все без остатка… Только так я могу передать тебе… свои чувства.

Он крепко стиснул ее в объятьях и зарылся лицом в ее волосы. Его охватило чувство, схожее с тем, что испытывает путник, возвратившийся домой из дальних странствий. Какое-то время он оставался неподвижным, не в силах поверить в свершившееся чудо и с наслаждением вдыхая аромат ее теплого нежного тела, – аромат горячего желания, разбуженного мужчиной. И его собственная страсть, ни на минуту не угасавшая в нем, снова всколыхнулась, им овладели неведомые прежде мощное желание и удивительная нежность, настолько сильная, что ее можно было принять за любовь.

Почувствовав, что она шевельнулась, Дэниэл откинулся назад и разжал объятья. Меган взяла его за руку и потянула за собой.

– Идем, – шепнула она.

Она привела его в комнату, прежде служившую ей спальней, плотно прикрыла дверь и одарила нежным поцелуем. Затем начала раздеваться. Ее движения были лишены торопливости, но не было в них и дразнящей медлительности. Она раздевалась с естественной грацией, словно только так могла передать владевшее ею чувство. Дэниэл не отрываясь смотрел, как постепенно предстает перед ним ее стройное, дивное тело, обнажаясь с истинной щедростью и простотой, которые значили для него куда больше обычной страсти.

Позже, когда их обнаженные тела предстали во всем своем великолепии, Дэниэл понял, что Меган не ошиблась. Прикосновения горячих рук, прикосновения кожи, пальцев и губ открывали им правду гораздо лучше самых сильных и выразительных слов.

Дэниэл крепко обнял ее; когда Меган всем телом прижалась к нему, он ощутил ее лихорадочную дрожь и искренне обрадовался этому отклику. Его плоть налилась страстным желанием и силой, но Дэниэл сдерживал свой пыл, предоставляя Меган вести его за собой и целиком отдаваясь ее власти.

Поцелуй Меган сулил ему спокойствие и мир даже в эти минуты необоримого волнения и страсти. Он с благодарностью внял ее призыву и погрузился в сладкую пурпурную пропасть ее губ. Как никогда легко было отдаваться ей душой и телом. Всю жизнь он пестовал в себе непримиримость к любым проявлениям слабости, но теперь ему совсем не хотелось сопротивляться, напротив, он уже сомневался в своей видимой стойкости, все больше убеждаясь в опасной ее обманчивости.

Ему открылось, что только духовная сила Меган имеет значение для них обоих, что только ее отважное и великодушное сердце способно понять и простить его отвратительный поступок. Настоящая сила была здесь, в лежащих на его плечах ласковых руках, в целующих его губах, в нежном пожатии пальцев.

Сквозь ветви деревьев и прозрачные занавески в комнату проникал серебристый свет луны, и на теле Меган причудливо подрагивали тени. Сдерживая нетерпение, Дэниэл лежал рядом с нею, ласкал ее взглядом, а руки его медленно обводили линию ее шеи, холмики ее грудей, скользили ниже, к изгибу бедер… Меган же не отрываясь смотрела ему в глаза взглядом, в котором – Дэниэл готов был поклясться! – светилась любовь. Но разве такое возможно? Пусть Меган назвала его «любовью всей своей жизни», и все же…

Как может эта женщина любить его – человека, причинившего ей невероятную боль своей бездумной жестокостью и самонадеянностью? Он был не вправе рассчитывать даже на ее жалость, не говоря уже о великодушии и любви, рожденной ее страданием. И он признался себе, что нет для него на свете более желанного чуда, чем эта любовь. Правда, было еще что-то, чего он желал с той же силой, но Дэниэл не открывал Меган эту тайну. Усилием воли он прогнал от себя все воспоминания – если он позволит себе погрузиться в них, то сойдет с ума.

Низко склонив голову, Дэниэл принялся плести на ее груди узор поцелуев, с наслаждением вдыхая восхитительное благоухание, исходящее от теплой кожи под его губами. Ему было слышно, как глухо и размеренно бьется в предвкушении ее сердце, а когда он сомкнул губы вокруг ее набухшего соска, дыхание Меган участилось, стало глубже. Из ее груди вырвался протяжный стон, и она погрузила пальцы в густую массу его волос, отдаваясь без остатка упоительным ласкам.

Откинувшись на подушки, Меган, забыв обо всем на свете, упивалась ощущениями, превратившими ее тело в источник безудержного наслаждения. Ее пронзали жаркие токи, отчего становились еще чаще гулкие настойчивые удары сердца. Она не сводила с Дэниэла полузакрытых глаз и откликалась на каждое его движение. Ее тело было готово принять его, но и сердце тоже! С обретенной лишь теперь мудростью Меган поняла, что впервые полюбила по-настоящему!.. И в страстном порыве устремилась навстречу этому волшебному чувству…

А потом свершилось долгожданное. Глаза Тигрицы ярко вспыхнули, жаркое дыхание опалило Дэниэла, и ее кошачья чувственность окутала их обоих. В пожаре ночных лесов они нашли и обрели друг друга, и их соединение было поистине чудесным. Они познали страсть, и не только неистовую физическую близость, но и нежность, и поэзию, и красоту. Когда они соединились, с губ Меган сорвалось его имя; она шептала его чаще и чаще по мере того, как он искусно подводил ее к высшей точке экстаза. Мир перестал существовать для Меган, осталось, лишь его имя. Дэниэл… Дэниэл… сквозь стоны шептала она снова и снова, сгорая в нескончаемом пламени наслаждения.

И вот ослепительный взрыв, пронзивший ее бесчисленными огненными лучами. Достигнув вершины одновременно, их тела сплелись еще теснее, еще глубже погружаясь в самую сердцевину пламени.

Потом все померкло. Огонь покинул их тела, но продолжал ярко гореть в их сердцах. После такой близости не одна влюбленная пара обнаруживала, что связывает их лишь физическое влечение, но Меган и Дэниэл не боялись этой опасной минуты. Ведь то, что связывало их – сострадание, жалость, общность измученных душ, познание истинных черт своего характера и характеров друг друга, потрясшее их пробуждение любви, – осталось, эти нити не порвались. Истинное чувство продолжало согревать их сердца, обещая: наступит новый день, настанет новая ночь!

Глава десятая

Следующим утром Дэниэл отправился прямиком в банк, чтобы проверить банковские счета. Он надеялся найти хотя бы малейшую зацепку, хоть какую-то улику, которая позволила бы им прижать Джексона Грейнджера. Меган взять с собой не удалось, и они встретились вечером. Меган показалась ему несколько подавленной.

– Что-то случилось? – мягко спросил он.

– Сегодня я ездила к школе в надежде повидать Томми… – мрачно заговорила она. – Как бы не так! Я не смогла даже приблизиться к спортплощадке – они загородили весь проезд. Какой-то прохожий рассказал мне, что ограждение установили в целях безопасности: на днях кто-то заметил вшивающихся у площадки «подозрительных личностей».

– То есть нас, – поморщился Дэниэл.

– Именно. А тебе удалось разузнать что-нибудь? Заклинаю, Дэниэл, скажи «да»!

– Сегодня я не смог поговорить с парнем, который может нам помочь, но он обязательно будет в банке завтра. Поверь, Меган, я делаю все, что в моих силах.

– Конечно, я все понимаю.

Попытка Меган изобразить улыбку не удалась. Подъем, который она испытала после удачи с Лили Харпер, бесследно исчез, и теперь Меган была похожа на туго натянутую струну, готовую вот-вот лопнуть. Дэниэл видел ее состояние и хотел оставить ее на ночь, чтобы лаской успокоить ее тревоги. Он страстно желал преподнести Меган ответный дар, утешить ее, утолить наслаждением ее печаль… Этой ночью Дэниэл всей душой верил, что Меган хотела не только утешить его, но с первым лучом солнца былые сомнения вернулись к нему. Скорее всего, он принял за любовь одно из проявлений ее щедрой натуры. Теперь ощущение чуда исчезло, и, судя по всему, сегодняшнюю ночь Меган собиралась провести в одиночестве. Дэниэл беспрекословно отвез ее в пансион, поцеловал на прощанье в щеку и проводил взглядом ее стройную фигуру, поднявшуюся по ступенькам к парадной двери.

Он уже собирался уезжать, когда заметил затормозившее у ворот такси. Пожилой водитель, сидящий за рулем, внимательно, с явным любопытством посмотрел на него; недоуменно пожав плечами, Дэниэл развернул машину и уехал.

Утром следующего дня он направился в банк, и на сей раз нужный ему человек оказался на месте, но, когда Дэниэл изложил свою просьбу, проворчал:

– Хочешь, чтобы меня опять засадили за решетку?

– Никто ничего не узнает, – клятвенно заверил его Дэниэл. – Прошу тебя, Джо, сделай мне это одолжение.

– Ладно, договорились. Не вступись ты тогда за меня в суде, мне дали бы вдвое больший срок. Я твой должник и потому выполню все, о чем ты просишь. Жди моего звонка.

Дэниэл возвратился домой. Он старался не позволять надежде слишком увлекать себя, но чувствовал – за счастливую улыбку Меган он готов заплатить любую цену. Без нее дом казался ему опустевшим. Меган пробыла здесь совсем недолго, но оставила повсюду легкий след своего присутствия, и Дэниэлу сильно недоставало ее.

Когда он вдруг решил, что неплохо бы приготовить ужин, в дверь постучали. Дэниэл вскочил на ноги, приказывая сердцу не колотиться так сильно, и распахнул дверь. На пороге стояла не Меган… а маленький человечек, которого он меньше всего ждал к себе в гости!

– Томми?

Мальчик крепко прижал к груди рюкзак и поднял голову. Выражение твердой решимости, написанное на его лице, не обмануло Дэниэла – за годы полицейской службы он научился распознавать истинные чувства людей не по надетой на лицо маске, а по выражению глаз. Глаза же у Томми были несчастные, испуганные, полные отчаяния.

– Я… я прошу прощения за беспокойство, мистер Келлер, – проговорил он, – н-но…

– А ну-ка, заходи. – Дэниэл буквально затащил его в дом и поспешил закрыть дверь, сначала бросив беглый взгляд на прилегающие улицы. Он отвел Томми на кухню и усадил.

– Могу я увидеть маму? – взволнованно спросил мальчик.

– Сожалею, Томми, но она здесь не живет.

– Но вы ведь знаете, где ее искать? Ей можно позвонить?

– Именно это я сейчас и сделаю. – Дэниэл придвинул к себе телефон и набрал номер, умоляя небеса, чтобы Меган никуда не отлучилась.

Трубку подняла хозяйка пансиона и пообещала посмотреть, у себя ли постоялица. Спустя несколько томительных минут, показавшихся Дэниэлу вечностью, в трубке послышался голос Меган.

– Немедленно приезжай! – коротко сказал он. – Ко мне пришел Томми, он разыскивает тебя.

Дэниэл услышал донесшийся с другого конца провода радостный возглас и прерывающийся шепот:

– Уже лечу!..

Трубку повесили.

– Мама скоро приедет, – сказал Дэниэл Томми и спросил: – Откуда ты узнал мой адрес?

– Вы сами дали мне свой телефон, а когда я услышал, что папа назвал вас мистером Келлером, то в телефонном справочнике посмотрел всех Келлеров, пока не нашел ваш телефон, а рядом был указан адрес.

Дэниэл дружески похлопал мальчика по плечу.

– Отлично сработано, парень! Полиция сочла бы за счастье пополнить свои ряды такими толковыми ребятами.

Глаза Томми засияли.

– Вы полицейский? – с жаром спросил он.

Дэниэл поморщился.

– Когда-то я считал себя полицейским, но теперь, боюсь, меня им не назовешь. Ты сказал кому-нибудь о своем уходе?

Томми отрицательно покачал головой.

– Тогда нам определенно везет – ты успеешь повидаться с мамой и незаметно вернуться домой, пока тебя не хватились.

Томми взглянул на Дэниэла большими карими глазами.

– Я туда больше не вернусь, – быстро сказал он. – Никогда и ни за что! Я убежал, чтобы навсегда остаться с мамочкой.

Дэниэл с тревогой посмотрел на ребенка. Он и не предполагал, что доведенный до отчаянья Томми способен на побег, но вот он убежал, и случившееся не предвещало ничего хорошего. Томми ситуация казалась предельно простой, но, если Меган захочет увезти его, а Дэниэл поможет ей в укрывательстве сына… у них будут крупные неприятности, и на всех их надеждах можно будет поставить жирный крест.

– Уверен, парень, что ты проголодался, – перевел разговор, Дэниэл. – Что до меня, то в твоем возрасте я был вечно голоден. – Он принялся доставать продукты из холодильника. – Как тебе удалось улизнуть из дома?

– Сегодня к нам переехала папина невеста. Она накричала на меня, отослала к себе в комнату и приказала не высовывать от туда носа. Она разозлилась на меня и сказала, что от меня в доме страшный беспорядок.

– Где мальчишки, там всегда беспорядок, – хмыкнул Дэниэл, из банки вытряхивая в кастрюлю вареную фасоль. – Неужели она этого не понимает?

Томми покачал головой, не сводя с еды голодных глаз.

– Я рисовал картину и нечаянно забрызгал краской ее платье. Она сказала, что платье было совсем новым. – Девятилетний мальчишка фыркнул с поистине мужским презрением к женским причудам. – Можно подумать, у нее все платья новые!

Дэниэл согласно кивнул.

– Похоже на то.

– Еще она хочет отослать меня в школу-интернат, но я хочу быть с мамочкой. – Его глаза вдруг наполнились слезами. – Я без нее жить не могу, она так нужна мне…

– А ты нужен ей, – поспешил заверить его Дэниэл. – И не на время, а на всю жизнь. Немного потерпи, и мы найдем выход.

– Я думал, вы найдете его сейчас… – укоризненно протянул Томми. – Когда мама приходила к школе повидать меня… ведь это была она, правда?

– Правда. Я рассказал ей, в какую школу тебя перевели, и она сразу захотела увидеть тебя. Она непременно заговорила бы с тобой, но нам не удалось подойти ближе.

Он поставил перед Томми тарелку с поджаренными ломтиками хлеба и фасолью, и мальчик жадно набросился на еду.

– А вы разве не будете есть? – спросил Томми с искренней озабоченностью.

– Спасибо, что-то нет аппетита, – честно признался Дэниэл. У его ног будто разверзалась пропасть. Какое там есть, если Меган все не едет… Дьявол, куда она подевалась?!

Но вскоре, к его непередаваемому облегчению, у дома заскрежетали тормоза, хлопнула дверца, и по асфальту торопливой дробью застучали каблучки. Дэниэл вслед за Томми выбежал в холл; открыв дверь, он отступил в сторону, давая дорогу Меган. А она, раскрасневшись, вбежала, даже не посмотрев на Дэниэла, и упала перед сыном на колени, стиснув его в объятьях. Томми тоже крепко обнял ее, уткнувшись носом в мягкое материнское плечо. Дэниэл слышал его приглушенные всхлипывания:

– Мама, мамочка!..

А Меган молчала. Казалось, она онемела от счастья, каждая клеточка ее существа жадно тянулась к сыну. Дэниэл поспешил закрыть дверь, чтобы от всего света отгородить мать и сына. Глядя на них, он пытался превозмочь острую боль в сердце. Дэниэл понимал, что перестал существовать для Меган. Конечно, он знал, что когда-нибудь конец наступит, но не предполагал, что так скоро. Отныне Меган не нуждалась в нем, и мысль об этом причиняла Дэниэлу невыносимое страдание.

Наконец Меган отстранилась и жадно всмотрелась в лицо Томми. По ее мокрым щекам струились слезы, но то были слезы радости; глаза Меган сияли.

– Ах, Томми… Томми… Дорогой мой, ты так вырос, так изменился… впрочем, нет, не изменился… разве только чуть-чуть… Ты по-прежнему остаешься моим дорогим сыночком. Ах, Томми, Томми… – Шепча это, она не переставала целовать и нежно тормошить сына; постепенно слетающие с ее губ слова превратились в счастливый невнятный шепот. Томми молча улыбался ей, не выпуская ее из объятий. Его глаза лучше всяких слов рассказали ей о тоскливых годах, проведенных вдали от матери.

Дэниэл отвернулся. Он сам устроил эту встречу и теперь терзался от собственных воспоминаний: о крепких мальчишеских объятьях, о сплетенных вокруг его шеи ручонках, о горячем шепоте: «Я люблю тебя, папочка». Это шептал мальчик, знавший, что не услышит того же в ответ. Да признания в любви и не были ему нужны!.. Нейл знал, что отец любит его, и голос этой безошибочной детской интуиции был дороже любых слов. Перед Дэниэлом замелькали картины прошлого: вот они с Нейлом рыбачат, вот, как завзятые конспираторы, тайком покупают подарок Салли на Рождество; это был их последний год, они без конца подкалывали друг друга, шутили, дурачились. Дэниэлу было не в чем упрекнуть себя: он был Нейлу хорошим отцом.

И все же… все же… Теперь было слишком поздно и бессмысленно говорить сыну слова любви, которые тот не успел услышать при жизни: они не долетят до него сейчас, вообще никогда! Поэтому вид этой счастливой обнимающейся пары причинял Дэниэлу непереносимую боль.

– … я так скучала по тебе, сынок, – тем временем говорила Меган. – Я ни на секунду не переставала думать о тебе и ждать нашей встречи.

– А папа говорил, что ты бросила меня, – пробормотал Томми, прижимаясь к ней еще теснее. – Он сказал, что ты меня разлюбила.

– Неправда! – гневно воскликнула Меган. – Я любила, люблю и всегда буду любить моего Томми больше всех на свете!

Дэниэл не разобрал, что на это ответил Томми, – мальчик опять спрятал лицо на груди у матери и обнял ее за шею. Мрачное предчувствие охватило Дэниэла, и слова Меган, обращенные уже к нему, еще больше напугав его, подтвердили наихудшие опасения.

– Мы немедленно уезжаем! – твердо сказала Меган, вставая, но не выпуская руки Томми. – Его отец может появиться здесь с минуты на минуту.

– Что ты собираешься предпринять, Меган?

– Что я собираюсь предпринять? Разумеется, оставить Томми у себя! Я больше не отпущу его, нам нужно немедленно ехать…

– Куда?

– Куда? Какая разница куда, если мы вместе!

– И как долго, по-твоему, вам удастся пробыть вместе? Твой муж – его официальный опекун. В глазах закона твои действия будут выглядеть как похищение ребенка, и, сколько бы вы ни скрывались, полиция рано или поздно найдет вас и вернет мальчика Брайану.

Дэниэл понимал, что причиняет Меган боль, но к этому его вынуждали обстоятельства. На уговоры у Дэниэла было совсем немного времени, однако прислушаться к голосу здравого смысла Меган не желала, и в ее глазах он читал лишь упорное неприятие.

– Я скорее умру, чем позволю им снова отнять у меня сына! – убежденно сказала она. – Я увезу его далеко-далеко, туда, где нас никто не найдет.

– На земле не существует такого места, Меган, – продолжал вразумлять ее Дэниэл. – Они выследят вас, и тогда твое незавидное положение станет в тысячу раз хуже!

– И что ты предлагаешь? – раздраженно спросила она.

– Я просто пытаюсь втолковать тебе, что тоже хочу вашего воссоединения, но не на короткое время, а навсегда! Меган, мы вернем его иначе, не преступая закона.

– Дэниэл…

– Если хочешь соединиться с Томми навсегда, ты должна немедленно возвратить его Брайану.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации