Текст книги "Поединок страсти"

Он посмотрел на ее убитое горем лицо и хрипло рассмеялся.

– Очень даже сделал, милая! – Софи стало так плохо, что ее чуть не вырвало. – Однако я не лег вместе с ней, – продолжал Кайл. – Выражение ее лица вызвало у него ироничную усмешку. – У вас замечательно грязное воображение. Когда мы приехали ко мне домой, Дженни буквально валилась с ног от усталости. Так что я дал ей возможность выспаться в спальне для гостей, а сам немного поработал. У себя в кабинете, – добавил он. По его лицу было видно, какое удовольствие доставляет ему видеть боль в ее глазах. – Потом мы позавтракали в «Дорчестере» и я привез ее сюда.

Дрожащими руками Софи стала вынимать ложки и кофейные чашки.

– Мерзкий тип, – сказала она ему шепотом.

– Бедная маленькая Софи, – недобро улыбнулся Кайл. – Какая вы все-таки наивная. – Он подошел к ней и с насмешливой нежностью привлек ее к себе. – Неужели вы думали, что я стану заниматься любовью с Дженни в первый же вечер? Это испортило бы мне все удовольствие.

От прикосновения его рук у нее все поплыло перед глазами.

– Для вас это всего лишь удовольствие? – с горечью спросила она.

– Разумеется.

– Это просто невероятно! Вы знаете, как вы мне небезразличны, и тем не менее готовы причинить мне такую невыносимую боль!

– Небезразличен? – вкрадчивым голосом повторил он. – Какое любопытное слово. Просто невероятная наивность. Или, может быть, это не наивность, а своего рода месть?

– Я не знаю, что вы имеете в виду, – устало сказала Софи.

– Не знаете? – Он улыбнулся и тронул ее за подбородок, чуть приподняв ее опущенное вниз лицо. – Иногда я почти готов был поверить, что вы действительно девственны. Ну а как в этом можно убедиться? Существует только один надежный способ, не так ли?

– Мне вы можете верить.

– А я не верю вам. – Он не отрываясь смотрел на ее губы. – Я не верю ни одному слову, слетающему с этих теплых, мягких губ. Когда-то я слишком часто верил им. – Он посмотрел ей в глаза и тихо спросил: – Почему вы на меня так смотрите?

– Как смотрю?

Он теснее прижал ее к себе.

– Черт вас возьми, Софи, – мягко сказал он. – Эти серые глаза откровенно говорят, что вы хотите меня. Вы ведь сами знаете об этом, разве не так?

– Нет. – Она попыталась отвернуть от него свое лицо, но Кайл как будто загипнотизировал ее своим взглядом.

– Да. Это единственный способ узнать правду о вашей так называемой невинности, не так ли?

– После чего, – сказала она, чувствуя внезапную сухость во рту, – вопрос о моей девственности отпадает сам собой.

– Он отпадает в любом случае, – ответил Кайл. Его взгляд стал более жестким. – Как любовница вы совершенно не интересуете меня.

Она невольно вздрогнула от этих слов и успела заметить искру удовлетворения, вспыхнувшую в его глазах.

– Но, может быть, вместо радостей любви, мы удовлетворимся добрым, дружеским поцелуем?

Она пыталась увернуться от его настойчиво ищущих губ, но Кайл был слишком силен. Его губы прижались к ее губам в возбуждающе-нежном и одновременно властном поцелуе. Его рука мягко скользнула вниз и стала ласкать ее с явным расчетом возбудить ее чувственность.

– Почему вы так дрожите? – тихо засмеялся он. – Подумали о том, как я это делаю с вашей очаровательной маленькой кузиной? Именно такие женщины мне по вкусу, к тому же она не изображает из себя мраморную статую, когда я ее целую. Но вам придется немного подождать, Софи. Я скажу вам, когда у нас дело дойдет до постели, можете не сомневаться. Но это случится не сразу. Может быть, через день-два. Может быть, чуть позднее. В таких делах ничего нельзя знать заранее.

– Как можно быть таким жестоким? – неуверенно спросила она, пытаясь высвободиться из его объятий.

– Разве вы не были безжалостны ко мне? – возразил он с жесткой улыбкой. – Разве не в такую же точно игру вы играли со мной?

– Нет, никогда!

– Не лгите. – Он с силой сжал ее, чуть не раздавив в своих объятиях. – Это была необыкновенно талантливая игра. Особенно та ее часть, где вы изображали из себя невинную девственницу. Вы действительно одурачили меня. Вы знаете об этом? У вас настоящий актерский талант, Софи. Для такой, как вы, убедить меня в своей невинности – это настоящее достижение.

– Никакое это не достижение. – Длинные черные ресницы Софи были мокры от слез. – Это была обыкновенная правда.

– Это была бессердечная игра. – Он снова поцеловал ее в губы, на сей раз грубо, заставив ее вздрогнуть от боли. – У вас все было прекрасно отработано – застенчивое желание, робкие прикосновения, срывающийся на шепот голос… – Он стиснул зубы, как будто хотел вонзить их ей в горло. – А потом, когда вы почувствовали, что я хочу вас, по-настоящему хочу, вы ускользнули, оставив мне эту, ничтожную, подлую записку. Ну что ж, вам придется дорого заплатить за это, милая Софи.

– Пусть это было ничтожно и подло. Но то, что вы делаете сейчас, еще более подло. – По ее щеке скатилась слеза, и Кайл смотрел на нее холодными зелеными глазами.

– У актеров слезы ценятся очень дешево, – невозмутимо заметил он. – Никто не принимает их всерьез. – Его руки скользнули вниз, и, взяв за талию, Кайл притянул ее к себе. – Однако, – услышала она его хрипловатый, низкий голос, – это всего лишь начало, и я хочу полностью получить то, что мне причитается.

Кайл подхватил губами катящуюся по щеке слезу, и Софи сомкнула свои дрожащие мокрые ресницы.

Почувствовав на лице его нежное прикосновение, она вспыхнула от томившего ее сильного желания. Колени у нее подогнулись, и она беспомощно повисла на Кайле, пытаясь ухватиться руками за его сильное тело.

– Кайл, – прошептала она в отчаянии, – вы так нужны мне…

Какое-то мгновение он продолжал держать ее, прижавшись губами к ее волосам. Затем резко оттолкнул от себя, и Софи увидела торжествующий блеск в его глазах.

– Это всего лишь неудовлетворенность, – сказал он с издевкой. – Банальная, довольно неприятная сексуальная неудовлетворенность. Кажется, нам обоим пришлось испытать это чувство, дорогая моя Софи. Только в отличие от вас у меня есть человек, который поможет мне избавиться от него. У вас же никого нет. – Он посмотрел на нее, прищурив глаза. – Разве что вы попросите меня помочь вам?

В этот момент она ненавидела его.

– Я не собираюсь вас ни о чем просить! – Услышав, что кофеварка закипела, она повернулась к плите, чтобы выключить газ.

– Как там твой кофе? Еще не готов? – спросила Дженни, вплывая на кухню с широкой улыбкой на лице. Она была свежа и хороша, как полевой цветок, в легком хлопчатобумажном платье, выгодно подчеркивавшем ее довольно полную грудь. Она прижалась к Кайлу с самоуверенностью женщины, не сомневающейся в собственной привлекательности. – После душа я чувствую себя как новенькая, – сказала она, ловя его взгляд.

– Ты чудно пахнешь, – одобрительно сказал Кайл, позволяя ей прижать к себе свое соблазнительное гибкое тело. – Мне кажется, я знаю этот сорт мыла.

– Это мыло Софи. – Дженни поднесла к его лицу свою руку, чтобы он лучше почувствовал запах. – Жасмин.

– На тебе оно пахнет по-другому, – улыбнулся он, одобрительно глядя на юную прелестницу в его объятиях.

– Я просто уверена в этом. – Дженни бросила насмешливый взгляд на Софи. – Ты не рассказывал Софи, что мы делали до завтрака?

– Ей было очень любопытно узнать это.

– Все было довольно невинно, – кокетливо протянула Дженни. – Но если бы, ты видела, какой у Кайла дом, Софи. Не дом, а целый особняк! В позднем елизаветинском стиле, ну, ты понимаешь, всякие там дубовые панели и мраморные полы. И самый большой сад во всем Лондоне, спускающийся прямо к реке. – Она повернулась и посмотрела на Кайла. – Ты, наверное, просто фантастически богат, милый?

– Стараюсь держаться на плаву. Кстати, куда мы идем сегодня вечером?

– Выбери что-нибудь необычное, милый. – Дженни явно была рада продемонстрировать Софи особую интимность своих отношений с Кайлом. – Что-нибудь эдакое, сногсшибательное!

– Думаю, что знаю одно такое местечко, – промурлыкал Кайл.

– А потом, – хихикнула Дженни, проводя Кайла в гостиную, – мы можем снова пойти к тебе домой…

Софи вся внутренне сжалась от боли. Она прислонилась к стене, лихорадочно ища какой-нибудь выход. Ее первой мыслью было бежать. Уехать из Лондона, подальше от Кайла и Дженни.

Но как она может так просто взять и уехать? С ее следующим фильмом еще ничего не было ясно. К тому же в настоящий момент она была связана с Джои.

Что же с ней будет? Сможет ли она пережить то ужасное испытание, которое готовил ей Кайл?

ГЛАВА 7

– Лучани предлагает два с половиной процента от своей доли дохода, – гудел в телефон голос Джои Гилмора. – А так как он по Контракту имеет право на тридцать три процента чистой прибыли, это означает, что ты получишь меньше одного процента от всей суммы без вычета налогов. Точнее, это составит примерно восемьдесят три сотых процента.

– Звучит вполне прилично, – неуверенно сказала Софи.

– Это зависит от величины доходов, – проворчал Джои. – Я думаю, все фильмы Лучани, вместе взятые, не могут похвастать большой прибылью. Это тебе далеко не Голливуд, – презрительно фыркнул он. – Давай забудем об этом, Софи. Парень предлагает тебе журавля в небе.

– Но я действительно хочу сыграть в этом фильме, Джои.

– Мой совет – забудь об этом. Послушай, судя по количеству заинтересовавшихся тобой людей, через пару месяцев ты сможешь выбирать самые выгодные предложения. Надо только немного подождать, и они сами начнут падать тебе в руки.

– Боюсь, что ты слишком самоуверен. Поверь, я говорю вовсе не из ложной скромности. К тому же я хочу работать. Не могу я сидеть сложа руки и ждать!

– Слушай, этот парень говорит, что съемки начнутся в середине сентября?

– Да. Он сказал, что в это время года в Тоскании замечательное солнце…

– Солнце в Тоскании? – хмыкнул Джои. – Дело вовсе не в солнце, а в том, что он решил как можно быстрее заманить тебя в Италию, прежде чем ты получишь более выгодное предложение. Поверь, Софи, тобой многие интересуются, и было бы гораздо разумнее, если бы ты осталась в Лондоне и была под рукой на случай настоящего предложения. Если ты сбежишь в Италию сниматься в высокохудожественном фильме Лучани, то можешь упустить что-нибудь по-настоящему важное.

– Но этот фильм по-настоящему важен для меня.

– Почему?

– Сценарий очень необычный, я чувствую, что это мой фильм. Мне нравится Франко.

– Сделай одолжение, дай мне еще неделю осмотреться перед тем, как ты дашь свой ответ. Если мне не удастся найти что-нибудь получше, то можешь соглашаться на «Первый день осени». Договорились?

Софи неохотно согласилась. Но, положив трубку, тут же пожалела об этом. Насколько она понимала, пока думать о каком-либо выборе не приходилось.

Даже если бы сценарий не понравился ей – а он ей очень понравился, – она бы с радостью ухватилась за него, чтобы уехать из Англии и забыть о своих проблемах. Ей была невыносима сама мысль о том, чтобы сидеть и ждать, пока подвернется более выгодная роль. Во всяком случае, не в ее теперешнем состоянии.

Если она примет предложение Лучани, то уже через три недели будет лететь в Италию, оставив Кайла далеко позади. Все, что ей нужно сейчас, – это уйти с головой в работу, и где-нибудь подальше от Лондона.

Софи посмотрела на стенные часы.

– Ах, черт!

Через час она должна обедать с Элен в «Веселом гусаре» – венгерском ресторане на Греческой улице, излюбленном месте встречи журналистов и одном из любимых ресторанов Элен. Она быстро приняла душ и переоделась в красивый, элегантный костюм.

В зеркале ее лицо выглядело усталым. Под глазами легли тени, выражение ее полного, чувственного рта выдавало внутреннее напряжение. Последние три дня потребовали от нее почти нечеловеческой выдержки. Временами боль и гнев настолько переполняли ее, что она была на грани срыва. И было трудно сказать, что хуже – каждый вечер сидеть в одиночестве в своей квартире, гадая о том, что сейчас могут делать Кайл и Дженни, или слушать восторженные излияния своей кузины наутро после весело проведенной ночи и видеть, как она наслаждается очередной своей победой над Софи.

Сейчас, хвала Господу, Дженни спала после очередного танцевального марафона с Кайлом в разных дискоклубах.

Насколько она понимала, пока еще между Дженни и Кайлом ничего не было. Кайл возил ее по самым модным ночным клубам и дорогим ресторанам, и Софи знала, что осталось не долго ждать того момента, когда он предложит ей заняться любовью, на что Дженни, с ее цинично-откровенным отношением к сексу, естественно, согласится.

Пока же Софи наблюдала за развитием событий, чувствуя свою полную беспомощность.

Эта столь присущая Скорпионам жажда мести была поистине огромна. Когда Кайл бывал у нее в квартире, он ни на минуту не спускал с нее глаз. Он настолько был поглощен тем, как она реагировала на его колкости, что почти не замечал Дженни. Было слишком очевидно, что он получает куда большее удовольствие от причиняемой ей боли, чем от общества Дженни, и Софи временами удивляло, как та может этого не видеть.

А может быть, Дженни все-таки видела"! Возможно, для Дженни чувство своего женского превосходства было важнее того, что Кайлу на нее, по сути дела, наплевать. Возможно, даже, что это прибавляло особую остроту ее победе.

В конце концов, не каждому выпадает удача завоевать такой шикарный приз, как Кайл Харт.

Завоевать? Это просто смешно. Какая борьба, какая конкуренция? Этого просто нет.

Софи судорожно вздохнула. Может быть, она все-таки несправедлива к ней. Может быть, Дженни действительно не подозревала о том, какую боль причиняет ей. Но как рассказать ей, не вынося на свет унизительную историю того, что произошло между нею и Кайлом? И как можно верить тому, что Дженни не воспользуется ситуацией, чтобы еще больше унизить ее?

Она приехала в «Веселый гусар» немного позднее назначенного времени из-за того, что поезда подземки шли слишком медленно, и в этот час ей пришлось проталкиваться сквозь толпу собравшихся у входа посетителей. Элен ле Бон уже сидела за отдельным столиком в глубине ресторана. Внезапно Софи остановилась в замешательстве: рядом с Элен сидел Кайл и негромко смеялся какой-то шутке.

Зябкая волна холода окатила ее, и Софи пришлось взять себя в руки, чтобы как ни в чем не бывало подойти к ним, изобразив на лице беззаботную улыбку.

– Прошу извинить за опоздание. Ты уже сделала заказ?

– Нет еще, – сказала Элен, целуя ее в щеку. – Кайл не останется с нами обедать, – небрежно бросила она. – Спешит делать свои деньги. Все же я уговорила его выпить с нами бокал вина.

– Я не любитель гуляша, – сказал Кайл. – К тому же меня ждут клиенты. – Он обвел Софи ленивым взглядом, отметив ее новый костюм. – Вы сегодня свежи как майское утро, дорогая моя Софи.

– Как мило. Вы тоже выглядите довольно неплохо для человека, проведшего всю ночь в увеселительных заведениях.

– Удовольствия и деятельная активность заставляют часы бежать быстрее, – спокойно ответил Кайл.

– «Отелло», – улыбнулась Элен. – Действие второе, сцена третья. Где же вы были вчера вечером, Кайл?

– Развлекался, танцуя с одной очень милой девушкой.

Покраснев, Софи взяла со стола меню. Интересно, о чем они говорили перед ее приходом, подумала она. Элен поднялась из-за стола.

– Прошу извинить меня. Мне нужно сделать пару телефонных звонков.

Кайл учтиво встал и с неприкрытой иронией посмотрел вслед направившейся к телефону Элен.

– Это называется умением вовремя оставить людей наедине, – лаконично заметил он, садясь на свое место.

Софи бросила на него быстрый взгляд. На Кайле был темный костюм и строгий галстук. Очевидно, именно так он одевался для работы в банке, тем не менее он выглядел, как всегда, неотразимо привлекательным, и от этого она почувствовала себя еще более зажатой и неуверенной в себе.

– Вы так думаете? – холодно сказала она.

– У Элен есть только один недостаток. Она считает, что каждый имеет право на счастье.

– А вы с этим не согласны? – сказала Софи, делая вид, что изучает меню, чтобы не встретиться с ним взглядом.

– Я реалист и верю в то, что за преступлением должно последовать наказание.

– Я это уже поняла. Так говорят ваши звезды.

– Причина, моя милая Софи, не в звездах, а в нас самих.

– Теперь, видимо, моя очередь угадать, откуда это? Шекспир, «Юлий Цезарь». К сожалению, не помню ни акта, ни сцены.

– Великолепно. Элен считает, что честный и цивилизованный диалог поможет устранить все проблемы между вами и мной, – сухо заметил Кайл. Он наполнил ее бокал темно-красным вином, которое пил сам. Софи поблагодарила и пригубила вино – оно оказалось крепким и очень терпким, но довольно приятным на вкус. – К несчастью, – продолжил он, – она не знает, что вас нельзя назвать честной, а меня цивилизованным.

– Вы говорите ужасно милые вещи, дорогой Скорпион, – рассердилась Софи.

– Не стоит благодарности, милая Дева. Софи бросила взгляд в сторону Элен, стоявшей у телефона и намеренно отвернувшейся от них, и сделала гримасу.

– Элен вернется не раньше чем минут через пятнадцать-двадцать, – с иронией заметила она. – Так что хочешь не хочешь, а нам придется продолжить беседу, хотя бы для того, чтобы как-то заполнить время.

– Даже если тема разговора окажется не очень цивилизованной и честной?

– Я готова рискнуть, – ответила она с легкостью, которой вовсе не чувствовала. – Кстати, вы так и не сказали мне, как дела у родителей Эммы, – напомнила она ему. – Они решились на развод?

– К сожалению, нет. Несчастные глупцы, – брюзгливо проворчал он. – Все закончилось поцелуями и примирением, и теперь они пытаются вдохнуть в старый замшелый миф о счастье под венцом новую жизнь.

– Я так рада за Эмму, – сказала Софи, поморщившись от его цинизма. – Она, должно быть, очень счастлива, что все обошлось.

– Она просто в восторге. Это понятно: она слишком мала, чтобы понимать фальшь большинства человеческих отношений.

Софи постаралась не обратить внимания и на этот выпад.

– Вы ездили с ней в тот круиз по Карибам? Кайл взял бокал и сделал небольшой глоток.

– После вашего внезапного исчезновения мы оба были несколько ошеломлены, – сказал он сухо. – Было нелегко объяснить восьмилетнему ребенку, что произошло.

– Кайл, мне очень неприятно…

– Оставьте ваши извинения при себе, – резко оборвал ее он. – В общем, мы покинули гостиницу в тот же день. Я больше не мог оставаться там ни одного часа, после того как вы… – Он обрубил фразу на середине. – Несколько дней мы погостили у моего друга в Кингстоне, а затем наняли небольшой парусник и провели неделю, плавая вокруг Гаити. К тому времени, когда мы оказались в Кингстоне, родители Эммы захотели, чтобы она вернулась домой, и мы полетели назад, к счастливому семейному очагу.

– А как Эмма… ей понравилось путешествие?

– Надеюсь, – пожал он плечами. – Для нее это было чем-то вроде приключения. Мне оно тоже пошло на пользу. Вернуло все на свои места.

– Кайл, почему вы не можете поверить, что я вовсю не собиралась причинить вам боль? – пыталась она убедить его. – Вы считаете, что у меня был какой-то специально выработанный план, хотя на самом деле это не так. Все было настолько запутанно. Когда вы не узнали меня, я… у меня родилась эта дурацкая идея разыграть вас.

– По-вашему, это шутка, – язвительно сказал он, – заманить в постель человека, зная, что он считает вас кем-то другим?

– Я просто не знала, что все обернется именно так. Я думала… я думала, вам просто хотелось завязать со мной легкий курортный роман. Пустую короткую интрижку…

– Именно этого я и хотел, – грубо перебил он ее. – Не нужно обманывать себя, Софи. Я хотел от вас именно этого, и ничего больше. Она замолчала, пытаясь удержать слезы. Кайл рассеянно вертел в руке бокал, наблюдая за игрой рубиновых бликов на скатерти стола. Затем он продолжил, не обращая внимания на ее убитое горем лицо.

– Что-то в вас было такое, что заинтриговало меня еще в Брайтоне. Вы были очень милы на Ямайке и очень добры к малышке Эмме. Но во всем остальном… – Он пожал своими широкими плечами. – Единственное, чего я хотел, – это приятно провести время с хорошенькой женщиной. Так что не стоит обольщаться насчет возможности чего-нибудь более глубокого.

Софи вдруг стало так плохо, что ей стоило больших усилий сохранить самообладание.

– Тогда я рада, что мы расстались, – с трудом сказала она, – прежде чем вы бросили меня ради другого смазливого личика.

– О том, чтобы бросить вас, пока еще нет и речи. – Его голос снова обрел опасные интонации хищного зверя. Он улыбнулся, глядя ей прямо в глаза. – Я пока не закончил с вами. Потерпите еще немного, дорогая.

Элен возвращалась назад, и Кайл решительно поднялся из-за стола.

– Если я сейчас не распрощаюсь с вами, – с обманчивой мягкостью протянул он, – то тем самым нанесу большое оскорбление очень важной персоне, занимающейся электронным оборудованием. – Он поцеловал у Элен руку и наклонился, чтобы коснуться губами щеки Софи. – Уверен, что скоро увижу вас снова, – сказал он с нарочитой учтивостью и стал пробираться сквозь запруженный посетителями ресторан к выходу, сквозь который виднелась залитая солнцем улица.

Элен виновато смотрела на Софи.

– О Господи. Мне показалось, что это такая хорошая идея, – сказала она, накрыв своей ладонью руку Софи. – Судя по выражению твоего лица, это не так?

– Пожалуй, нет, – сказала Софи, стараясь придать своим дрожащим от обиды губам некое подобие улыбки.

– Хочешь поговорить со мной об этом?

– Пожалуй, нет. – Она вынула из сумки носовой платок и приложила его к глазам, стараясь остановить готовые брызнуть слезы. – Давай лучше как следует пообедаем и поговорим о театре, хорошо?

Два дня спустя Софи встретилась с Джои Гилмором и объявила, что решила сниматься в фильме Лучани.

Джои терпеливо вздохнул.

– Согласен, готовый фильм, возможно, получит восторженные отзывы в маленьких журналах для высоколобых и в студенческих газетах. Но я уже говорил, что он не заработает ни пенни, и это я тебе гарантирую. Ты получишь на руки несколько сотен фунтов в качестве прямого гонорара, и для тебя будет большой удачей, если сверх этого тебе обломится хоть что-нибудь еще. С моей помощью ты можешь заработать в десять раз больше, играя в телерекламе здесь, в Лондоне!

Софи смотрела на висящую на стене фотографию, на которой Джои обменивался рукопожатием со знаменитым театральным актером, умершим пару лет назад.

– Я ни разу не была в Пизе, – сказала она с отсутствующим видом.

– Она ни разу не была в Пизе, – передразнил ее Джои, бросая на стол карандаш. – Позволь мне обеспечить тебе настоящий контракт в настоящем фильме. Тогда ты заработаешь кучу денег и сможешь поехать в свою Пизу, чтобы просто отдохнуть.

Софи устало улыбнулась.

– Боюсь, что я уже все решила, – сказала она, как бы извиняясь перед ним. – Я хочу сняться в фильме Франко, и деньги меня не волнуют.

– Прекрасно, значит, деньги тебя не волнуют! – вспыхнул Джои, хлопнув ладонью по столу. – Как ты не понимаешь, что сейчас для твоей карьеры наступило самое решающее время!

– К черту мою карьеру! – с внезапным упрямством сказала она.

– Я не уверен, что понимаю тебя, – вздохнул Джои, проведя пятерней по своим густым волосам. – Последнее время ты что-то не очень весело выглядишь, Софи, какая-то бледная, отрешенная. Сидишь у меня в кабинете и говоришь, что тебе наплевать на карьеру. Что с тобой происходит?

– Ничего особенного, – мягко сказала Софи. – Просто я чувствую этот фильм. Сделает ли он миллион или не принесет ничего, я знаю:

это именно то, что мне нужно.

Джои пристально посмотрел на нее и пожал плечами.

– Хорошо, в таком случае я не буду спорить с тобой. Хочешь, чтобы я начал переговоры об условиях контракта?

– Да, пожалуйста.

– И ты согласна начать съемки в середине сентября?

– Да. Вероятно, я буду отсутствовать всего лишь два месяца. Франко хочет успеть закончить съемки прежде, чем начнет рано темнеть. Так что я смогу вернуться как раз вовремя, чтобы заняться чем-нибудь другим, что может к тому времени подвернуться.

– Ну что ж, тебе решать, милая моя. Итальянец будет вне себя от восторга, скажу я тебе. Всю последнюю неделю он буквально не вылезал из моего кабинета, о'кей, я тут же займусь этим. – Он встал, чтобы проводить Софи из своего кабинета. – Только, пожалуйста, никуда не исчезай, – предупредил он, похлопывая ее по плечу. – Мне нужен будет твой номер телефона в Пизе, чтобы я мог связаться с тобой в любое время суток. Перед тобой, малышка, начинают открываться блестящие перспективы, поэтому я всегда должен знать, как мне тебя найти.

Сидя в вагоне подземки, Софи задумалась, впервые откровенно признаваясь себе, что больше не хочет быть актрисой.

Да, конечно, у нее есть определенный талант, и, раз сделав себе имя, она, вероятно, всегда будет иметь работу. Впереди у нее была карьера, имевшая все основания стать вполне успешной. Но Софи сомневалась, что ей удастся добиться по-настоящему блестящих результатов. Она же не Элен ле Бон. Что-то произошло с ней, что-то такое, из-за чего у нее появилось отвращение к своей профессии.

Жизнь, основанная на иллюзии, на мечтах, на изображении эмоций, которых она не чувствует. Восторженные похвалы людей, которые ее не знают. Чужие страсти, чужие слова… Разве этого она хотела?

, В восемнадцать, когда она поступила в школу драматического искусства, эта жизнь казалась ей такой заманчиво-прекрасной. У нее всегда был талант лицедейства, она всю жизнь хотела стать актрисой, но за прошедшие с тех пор пять лет она сильно изменилась, особенно за последний год, когда в ее жизнь вошел Кайл Харт.

Как это часто случается в жизни, все оказалось далеко не таким простым, каким виделось в самом начале. Драма как приятное увлечение, хобби – это одно; и совсем другое – драма как образ жизни. В этом случае она должна удовлетворить какие-то глубинные эмоции и чувства, иначе все может закончиться потерей иллюзий и разочарованием в жизни. Если по-настоящему не любить сцену – неважно, театральную или кинематографическую, – то трудно выдержать далеко не легкую жизнь профессионального актера. Так много в ней зависит от умения создать иллюзию, притвориться, сымитировать реальность. А она так устала притворяться.

Но что ей оставалось делать? Ничего другого она не умела, даже печатать на машинке или стенографировать. Значит, у нее нет иного выхода, как продолжать быть актрисой. Во всяком случае, в ближайшем будущем. Она подумала о Пизе и фильме «Первый день осени». Какие бы внутренние изменения ни происходили в ней, сейчас для нее главное – как можно скорее уехать из Лондона.

Она вышла на остановке Сент-Джонс-Вуд и медленно побрела домой. Было уже за полдень, когда, повернув на свою улицу, она внезапно остановилась как вкопанная.

Рядом с ее домом стоял сверкающий спортивный «ягуар» Кайла. Ее сердце лихорадочно забилось и затем ухнуло камнем куда-то вниз. Дженни не было дома. Утром она ушла по магазинам и должна была вернуться ближе к вечеру.

В автомобиле, откинувшись на спинку сиденья, сидел Кайл. Его глаза были закрыты, и Софи в какой-то момент подумала с облегчением, что он спит. Но когда она попыталась незаметно проскользнуть мимо его машины, до нее донесся его низкий голос.

– Торопитесь?

– Я боялась разбудить вас, – вздохнула она, медленно поворачиваясь к нему лицом.

– Я не спал. – Кайл вышел из машины. В черной рубашке и черных джинсах, плотно облегающих его бедра, он больше чем всегда походил на хищную пантеру. Его гибкая талия была охвачена кожаным ковбойским ремнем с тяжелой, начищенной до блеска медной пряжкой. Он улыбнулся, глядя на нее изумрудно-зелеными глазами в обрамлении густых темных ресниц.

– Где же ваша прелестная кузина?

– Пошла по магазинам, – коротко сказала Софи. – Скорее всего, накупить себе модных платьев, чтобы вы могли повести ее в модные места и вскружить ее взбалмошную головку.

– Прекрасно. Именно это мне и хотелось услышать. – Улыбка растворилась в усмешке, заставив ее пульс забиться в беспорядочно-учащенном ритме.

Господи, подумала Софи, глядя на него с вымученным вызовом на лице, из всех подверженных идиотским эмоциям женщин она, должно быть, самая глупая. Почему одно его присутствие делает из нее какое-то жалкое, не умеющее совладать со своими нервами существо? Ведь она прекрасно знает, что он из себя представляет.

– Мы так и будем стоять здесь весь день? – спросил он, насмешливо глядя на нее. – Могли бы предложить мне бокал вина.

Софи молча провела его к себе в квартиру.

– Чем же вы были заняты все это утро, моя маленькая актриса? – спросил он ее на кухне.

– Встречалась со своим агентом, – коротко ответила она.

– Он нашел для вас какую-нибудь работу?

– В общем, да, – с удовлетворением заметила она, открывая штопором бутылку. – Я буду сниматься у Лучани.

Он, прищурившись, взглянул на нее.

– Я слышал, что этот парень предлагает мизерную оплату, на которую можно едва свести концы с концами.

Софи бросила на него сердитый взгляд.

– Как видно, вы в курсе всех моих дел.

– До меня доходят слухи, – сказал он. – Когда начнутся съемки?

– В следующем месяце. – На ней, как и на нем, был джинсовый костюм, поверх которого она набросила замшевую куртку. Софи протянула Кайлу бокал с вином, сняла куртку и прошла в гостиную, чтобы повесить ее на старинную вешалку из мореного дуба. Кайл перестал улыбаться и наблюдал за ней с пристальным вниманием.

– Как это в следующем месяце?

– В следующем месяце – значит в следующем месяце. В середине сентября, если точнее. Через пару недель я лечу в Пизу. – Она уловила гневную искру, подобно летней молнии промелькнувшую в его глазах. – А в чем дело? – спокойно спросила она. – Вы раздосадованы, что ваша добыча может ускользнуть от вас? Не волнуйтесь, у вас есть еще целых две недели, чтобы поиздеваться надо мной.

– Я бы не хотел, чтобы вы так скоро уехали. – Он подошел к ней, недовольно нахмурившись. – Сколько времени вы будете отсутствовать? – грубо спросил он.

– Лучани рассчитывает примерно на два месяца.

Кайл впился в нее угрюмым взглядом – Я буду ждать вашего возвращения, – угрожающе произнес он.

Софи насмешливо посмотрела на него, инстинктивно почувствовав внезапное преимущество в этой смертельной схватке двух самолюбии.

– В самом деле? Но ведь я могу и не вернуться. Говорят, актер на главную роль – потрясающий парень.

– Луиджи Канотта?

– Гм-м. – Софи сложила руки на своей соблазнительной "груди и вызывающе вздернула подбородок. – Он очень красив, – весело сказала она. – И я с нетерпением жду встречи с ним.

– Черт бы вас побрал! – В его голосе звучала неподдельная ярость.

Она почувствовала свое превосходство и решила использовать его до конца.

– Раз вы так хорошо осведомлены об этом фильме, вы должны знать, о чем он. – Он покачал головой, и по ее губам пробежала мимолетная улыбка. – Как, вы не знаете? Это очень трогательная история любви. Весьма страстной любви. В первых эпизодах я лежу в постели со своим возлюбленным абсолютно голая. Мы только что удовлетворили свою страсть, и он целует мою грудь… Хотите, я возьму сценарий и прочитаю вам соответствующие куски?