Текст книги "Любовь"

Драконица сделал очередной пируэт, и новая лавина огня обрушилась на головы атакующих. Глубокая выжженная просека пролегла в их рядах. В Герду летели стрелы и заклинания. Но ничто не могло причинить вреда её мощной броне из чёрной чешуи.

Но неожиданно что-то с огромной силой ударило в бок драконице. Олю тряхнуло, и она больно ударилась лицом о шею Герды. Перед глазами заплясали звёзды.

В какой-то момент девушка поняла, что они теряют высоту. Ещё чуть-чуть, и Герда со страшной силой врежется в землю.

Однако драконица сумела выровнять полёт и плавно спикировать на земляной вал Лагеря. То, что она никого не зашибла лапами, показалось Оле чудом.

Что же за удар поразил Герду? Чья-то сильная магия?

Оле не пришлось долго искать причину: в небе над лагерем парила стая диких драконов. И зелёные, и золотые, и красные. Чудовища с энтузиазмом принялись поливать лагерь огнём.

Герда яростно взревела. В сознании Оли пронеслось несколько видений бушующих вулканов. Видимо, дерзкая атака меньших собратьев нанесла ущерб гордости чёрной драконицы.

Взмыв в небо, крылатая рептилия в считанные секунды несколькими плевками сжиженной плазмы сожгла трёх зелёных драконов. Затем поймала золотого и разорвала пополам!

Оле оставалось в ужасе вжаться в шею Герды и молиться за её победу. Магические крепления надёжно держали её, но если хотя бы одни плевок врагов драконицы попадёт рептилии на спину, то…

Герда прекрасно понимала это, и, несмотря на клокотавшую ярость, старалась не подставить подругу – вертелась, подобно волчку. Мир перед глазами Оли смешался. Её мутило.

Воздушный бой длился недолго. Огонь драконов хотя и причинял Герде боль, но вреда не наносил. А вот каждое попадание Герды заканчивалась для одного из атакующих фатально.

Когда в небе остался последний дракон, Оля тяжело вздохнула. Ей срочно нужно встать на землю и отдышаться.

Неожиданно вопль заложил уши девушки, и в следующий миг чудовищная сила сорвала её со спины Герды. Оля оказалась в когтистых лапах огромного белого дракона!

О них иногда рассказывали пьяницы в тавернах, но реальных доказательств существования белоснежных рептилий на Гиперионе не было. Считалось, что все погибли в Войне Сил, сражаясь на стороне Культа.

Оля от страха онемела. Она боялась пошевелить пальцем. Одно движение, и жуткий дракон разорвёт её на куски!

Атака Герды не заставила себя ждать. Уничтожив последнего красного дракона, она отчаянно заревела и ринулась за улепётывающим белым. По размерам они были сопоставимыми. И по силам тоже.

Боясь задеть Олю огнём, Герда набросилась на врага когтями и зубами, в надежде перекусить наглецу шею или оторвать крыло! Тот поначалу вяло и уклончиво отбивался, надеясь улизнуть с добычей, но, получив серьёзную рану под глазом, решил ответить, и разжал лапы.

Оля, увидев приближающуюся землю, сначала не поняла, что происходит, а когда поняла, жуткий вопль вырвался из её груди. Это конец!

Сердце девушки чудом не разорвалось. В нескольких метрах до земли её подхватило что-то мягкое и осторожно поставило на ноги. Но устоять Оля не смогла. Силы покинули её, и она упала без сознания.

Герда сумела опрокинуть противника и пригвоздить струёй огня к земле. Но драконица не успокоилась, и утолила гнев, только когда разодрала белого на куски.

Бой у Лагеря закончился. Очередная волна диких тысячами тел легла у земляного вала. Защитникам тоже досталось на орехи. В этот раз атаковавших было много: они чуть не отбросили воинов от вала, а напавшие драконы устроили пожар среди палаток, сожгли несколько полей с молодыми побегами.

Оля пришла в чувство у своего шатра. Рядом натужно дышала Герда. На её морде зияли следы от когтей, но пробуждение девушки подняло драконице настроение: радостные и солнечные ведения наполнили сознание Оли.

– Вот до чего доводит безрассудство, – прогудел голос Даратаса.

– А без него скучно жить, – нашлась Оля.

– Может быть, но не думаю, что тебе было бы так же весело, расшибись ты об землю. Тебе повезло, что я находился рядом и следил за боем Герды. В следующий раз меня может и не оказаться поблизости, – говорил маг, устраивая на спине драконицы подобие седла.

– Вы уезжаете? – комок подступил к горлу девушки. Вскочив на плохо слушающиеся ноги, она прижалась к Герде.

Даратас озадачено посмотрел на неё, затем ответил:

– Ненадолго. Скоро вы снова встретитесь.

– Мессир Даратас! – окликнул мага подошедший Строгонов. Его охраняло пятеро закованных в латы воинов. – Вы покидаете нас?

– Пора, мой друг. Время не ждёт. Я подготовлю почву.

– Вы забираете дракона? – нахмурился главнокомандующий.

– Иначе мне не добраться быстро.

– А если снова придут другие рептилии? Что нам делать?

– Сражаться. Маги знают своё дело. Думаю, новых белых не должно быть. Этот был исключением.

– Едва ли, – покачал головой Владимир. – Слишком много странностей в наше время.

– Меня не будет неделю. За это время тебе нужно снять Лагерь и двинуться к Санпулу. Не медли, время не ждёт, – Даратас прикрепил торбы к седлу, и, взмыв в воздух, плавно опустился на спину драконицы.

– Но у Герды раны! – попыталась задержать мага Оля.

– Это царапины. Они заживут через пару часов, – сказал маг. – Помни, Строгонов, обратный отсчёт неумолим. Чем дольше ты будешь тешить надежды, тем меньше останется шансов у людей Лагеря.

– А нас точно примет Санпул? – сомневался Владимир.

– Доверься мне, – ответил маг и похлопал драконицу по шее. В следующий миг Герда расправила крылья и за пару мощных взмахов взмыла в небо.

– Наверное, ничего больше и не остаётся, – пробормотал Строгонов, оставив Олю в одиночестве. Девушка долго смотрела Герде вслед, пока та не скрылась за облаками.

***

– Как мы здесь оказались? Почему Арена духов заработала? – размышлял вслух Ромунд, пробираясь сквозь густые заросли. Дорога из пустыни вывела оставшихся в живых участников игр к поросшему высокой осокой лугу. Здесь их застали сумерки и туман. Ощущение опасности снова повисло в воздухе.

– Трудно сказать, – качал головой Сильвестор. – Судя по пустующим трибунам, это замечательное место может работать и без присутствия публики.

– Дурной мальчик, – влез Игнок. – Я говорить не ходить туда? Говорить?

Ромунд отмахнулся от него трезубцем.

.– Если каждый раз всё просчитывать, можно элементарно сойти с ума, – заметил Ромунд. – Меня вело чувство. Мне казалось, что я делаю правильно.

– Чувство! – Игнок сплюнул. – Теперь твой чувство ощущать мой зад. Скоро все мы чувство. И почему мы идти вот так? Без маскировка?

– Потому что это арена, Игнок, – ответил Сильвестор. – Прятаться бесполезно: Стражи Арены рано или поздно найдут нас. К тому же заросли отличное место. для хорошей резни.

– Шедоулайн, – выдохнул Ромунд, покрепче сжимая трезубец.

– Думаю, да, – кивнул Сильвестор, в который раз проверив щиты. Оба мага ни на секунду не ослабляли магических чар, защищавших их и Игнока. Нападения можно было ждать откуда угодно.

– Жаль, что среди этих людей не осталось магов, – посетовал Ромунд, оглядев плетущуюся за ними толпу. – Кто они вообще? Игнок вроде говорил, что в этом. мире живёт только его народ, и ещё какой-то.

– Эти человеки не жить здесь. Они походить на Сотворяющих, но не быть ими. Тедо рассказывать, что Сотворяющие находить таких вне, и делать рабы.

– Может и так. Но Сотворяющие покинули перемычку много лет назад, а участники битвы выглядят свежими.

– Анабиоз? – нахмурился Ромунд.

– Возможно. Но я не исключаю веерных искажений, – проговорил очкарик, и, заметив косой взгляд Ромунда, пояснил: – Сотворяющие были великими мастерами, гениями! Может быть, они устроили свой. Колизей так, что при включении он вырывал различных людей из других миров и швырял сюда. Согласись, гораздо веселее наблюдать не за агонией обречённого раба, а за сбитым с толку пришельцем из другой реальности. Это подогревает интригу!

Насчёт веселья Ромунд не мог согласиться с Сильвестором. Наверное, потому, что был участником, а не зрителем.

Неожиданно Сильвестор остановился. Юноша последовал его примеру и присел, беспокойно озираясь по сторонам. Так же сделали и другие люди. Теперь они доверяли каждому действию магов, умудрившихся уложить двух Стражей Арены!

– Чувствуешь? – спросил Сильвестор.

– Что? Что я должен чувствовать? – голос Ромунда предательски задрожал.

– Холодно. Температура быстро сменилась.

– Может, очередная локация Арены? – нахмурился молодой маг, стараясь справиться с нервами.

– Нет, – твёрдо ответил Сильвестор и в следующий миг с его рук сорвался пульсар.

Шар яркого пламени взорвался в десяти шагах от Сильвестора и Ромунда, и взрывной волной задел кого-то, прятавшегося в кустах. Невидимый издал пронзительный визг и молнией метнулся к Сильвестору. Ромунд успел различить два невероятно быстрых удара огромных лезвий, прежде чем очкарик отлетел далеко в сторону, а сам Ромунд с перепугу активировал трезубец.

Артефакт Раптора и в этот раз не подвёл. Яркое пламя ударило в стремительного противника и отшвырнуло в заросли. Среди людей началась паника. Кто-то рванул по дороге обратно, другие попытались сбиться в плотные кучки. И это стало большой ошибкой: Шедоулайн – а это был тот страшный монстр, сотканный из мрака – накинулся на них и принялся с упоением сечь и рубить.

Ромунд приказал Игноку спрятаться в осоке, а сам нашёл Сильвестора. Одежда мага сильно обгорела, как и правая половина лица, но он дышал. Видимо, потерял сознание. Скорее всего, магические щиты, выдержав чудовищную силу ударов Шедоулайна, взорвались, и откатом задело мага.

Тёмный Страж Арены вертелся в гуще людей, превращая их мягкие и беспомощные тела в груды дымящегося мяса. Заросли были залиты кровью. В считанные мгновения спутники Ромунда и Сильвестора расстались с жизнью.

Ромунд решил не сдаваться. Он атаковал первым. Обрушив на озирающегося в поисках новых жертв Шедоулайна мощь молний, юноша сковал Стража энергетическим щитом, и направил внутрь поток воды, надеясь устроить настоящую "баню" строптивой твари. Однако враг не растерялся, и. телепортировался прочь из созданного магом пузыря, возникнув перед лицом Ромунда.

Юноша среагировал так быстро, что сам не поверил. Трезубец в его руках снова выстрелил в Шедоулайна и снова попал. Причём серьёзнее. Один из наплечников твари расплавился, а правый клинок – разлетелся вдребезги. Но это не остановило Тёмного Стража. Он стремительно атаковал Ромунда, и тому ничего не оставалось, как поставить на пути клинка трезубец. Славное оружие Раптора с громким звоном переломилось пополам. Обломки вмиг превратились в раскалённые куски металла и ожгли руки юноше.

Ромунд, ослеплённый болью, споткнулся и упал на спину. Шедоулайн завис над ним – в черных глазах маячил лик неотвратимой смерти. Однако неожиданно в сотканную из мрака голову Стража влетело копьё с каменным наконечником. Естественно, оно прошло насквозь, не причинив никакого вреда инфернальной твари, однако сильно разозлило её.

Юноша бросил испуганный взгляд в сторону, откуда прилетело копьё, и увидел Игнока. Тот стоял, как вкопанный, и от страха не мог пошевелиться. Маленький храбрый туземец пытался хоть как-то спасти Ромунда. Даже ценой своей жизни!

Шедоулайн издал короткий хриплый звук, похожий на смешок, и развернулся в сторону Игнока. Коротышке осталось жить всего пару мгновений, но тут .сильный жар опалил лицо Ромунда и заставил зажмуриться. Что-то огромное пронеслось рядом с ним и с яростным воплем отшвырнуло Шедоулайна в сторону. Открыв глаза, юноша увидел, как нечто, сотканное из чистого пламени, рвёт на куски тщетно пытающегося отбиться Шедоулайна. У Стража не было ни единого шанса: воплощение пламени и гнева разодрало тёмную сущность твари, смешав с воздухом.

Когда бой закончился, дух огня повернулся к Ромунду, сумевшему сесть на месте. В едва различимом силуэте, мерцающем в сгустке пламени, угадывались очертания какого-то животного. Но глаза слепило и обжигало ярко горящим огнём, и юноша не мог разглядеть своего спасителя… или убийцу.

Огненное нечто медленно приблизилось к Ромунду и остановилось в нескольких метрах. Мага окутал жар. Ошпаренные раскалённым трезубцем руки запульсировали от боли. Вспышка! Огонь исчез. В стороны повалил густой дым.

Ромунд сидел неподвижно. Происходящее в последние несколько минут, лишило его воли. Он не мог совладать с собой. Его затрясло.

Трава перед его ногами зашевелилась, и к нему на колени неожиданно выпрыгнул Хрюшик! Слезы брызнули из глаз Ромунда. Он схватил малыша и прижал к груди. Родное энергичное похрюкивание возвестило об ответной радости малыша. Маленький и влажный пятачок уткнулся в шею юноши.

– Ты жив, малыш, ты жив! – без остановки бормотал Ромунду. Он рыдал и не мог остановиться. Всего пару секунд назад он успел умереть и родиться заново несколько раз.

Хрюшик выбрался из рук Ромунда и спустился к нему на колени. Усевшись на задние лапы, он внимательно посмотрел в глаза юноши. И тут Ромунд заметил на макушке питомца две косые оранжевые линии.

Хрюшик заметил взгляд Ромунда и довольно хрюкнул.

– Постой-ка, – дошло до молодого мага, – не ты ли…

– Твой рог’хар познать ронт’гун, – договорил за Ромунда Игнок. Он стоял рядом и задумчиво смотрел на Хрюшика. – Теперь ярость богов отметить на его чело. Ныне рог’хар стать твой верный страж и товарищ.

Юноша, вытирая позорные слезы, снова посмотрел на Хрюшика. Ничего особенно с его малышом не произошло. Такой же маленький и смешной, если не считать отметины на макушке и чуть более меткого, осмысленного взгляда.

– Куда же ты делся после появления Раптора? – зачем-то спросил Ромунд, не ожидая получить ответ.

Хрюшик развёл лапами.

– Что с Сильвестором? – опомнился Ромунд, с трудом поднимаясь на ноги. Прошедший поединок высосал из него все силы.

– Я жив, – последовал хриплый ответ. Маг стоял рядом, облокотившись на какую-то палку. Правую сторону лица покрывало чёрное пятно.

– Тебе нужна помощь?

– Конечно, но большего, чем я сделал, ты сотворить не в силах, – сокрушённо ответил маг.

– Это ожог, или что? – Ромунд зажёг маленький белый огонёк, разогнавший тьму, и внимательно осмотрел кожу на лице Сильвестора. Казалось, её обрызгали чёрной краской: некоторые «капли» легли и на второй половине лица, и на шее.

– Боюсь, что хуже, – покачал головой Сильвестор, отстранившись от Ромунда. – Мне кажется, это какая-то инфекция или чего похуже. Хотя я не чувствую последствий.

Сидевший на плече Ромунда Хрюшик напрягся.

– Не стоит так переживать, рог’хар, – вдруг добавил Сильвестор. Он стоял спиной к малышу, но каким-то образом понял его озабоченность. – Эта дрянь опасна только для меня. Возможно, среди народа Игнока найдутся знахари, или поможет Тедо. Если нет, то. со временем частица Шедоулайна меня убьёт. Но это будет не скоро. Давайте двигаться дальше, друзья. Теперь, в лице нашего маленького друга, у нас есть что противопоставить последнему Стражу. И он ждёт. Не сомневайтесь.

– Ну и что ты думаешь по этому поводу? – вглядываясь в тёмное жерло пещеры, спросил Сильвестор. Поросший осокой луг кончился и опёрся в гряду камней. Единственным ходом был тёмный провал, ведущий куда-то под землю.

– Очередная ловушка, – пробормотал Ромунду, следя, как не меньше десятка зелёных огоньков кружат вокруг путников и с интересом наблюдают за их действиями. – Но, судя по оживлённости светлячков, действие обещает быть интересным.

Сильвестор осторожно потрогал тёмное пятно на лице.

– Я пойду вперёд. Ты следуй за мной в нескольких шагах позади. Игнока держи за руку. Да, именно за руку. Создай как можно больше света вокруг себя.

Так и поступили. Сильвестор первый спустился по кривым, вырезанным в камне ступеням, в темноту, и осветил её магическим светом. За ним последовал Ромунд с сидящим на плече Хрюшиком. Игнок сначала сопротивлялся, не давал руку, но когда прошёл пару ступеней вниз, сам схватился за Ромунда. Из глубины веяло ужасом.

Коридоры пещеры извивались. Никаких прямых участков: туннель вертелся и изгибался. Хуже стало, когда со всех сторон стали появляться множественные щели и ходы. Что могло скрываться в них? Куда идти? Непонятно.

– Вот тебе и путь, который обязательно выведет, – заметил Ромунд.

– Он есть. Погляди, – Сильвестор понял руку к каменному полу, покрытому толстым слоем пыли. В нём торчали круглые камни, стелившиеся лентой и уходившие вглубь пещеры. – Думаю, этой линии нам и стоит держаться. Боюсь предположить, что нас ждёт, если свернём в другую сторону.

Туннели кончились внезапно. Ромунд не успел испугаться или впасть в уныние. Впрочем, окончание хотя и тёмного, и наполненного страхом пути, не означало конец испытаниям. Наоборот. Новый эпизод только начинался.

Пещера вывела героев Арены к невероятных размеров оврагу, который пересекал узкий каменный мост без перил. Лиловое небо над провалом бушевало молниями, а воздух трещал от переизбытка энергии. В конце моста что-то светилось.

– Отличное место, замечательное, – всплеснул руками юноша, и, подойдя к краю обрыва, посмотрел вниз: чёрное ничто посмотрело на него из глубины.

– Что ж, здесь есть где развернуться, – усмехнулся Сильвестор. – Я пойду вперёд.

– Почему-то мне не хочется возражать, – кивнул Ромунд.

Вступив на мост, они сделали выбор. Хотя, скорее, подчинились судьбе.

Шли медленно, друг за другом. Ширина моста не позволяла идти в паре: было трудно устоять, особенно когда голова начинала кружиться от чёрного провала с обеих сторон.

Не смотреть вниз! Не смотреть!

Шли долго. Очень. Ромунд начал уставать. Но ноги сами двигались. Однако светящееся нечто на конце оврага не приближалось!

Они что? Стоят на месте?

Кто они? Где все?

Сильвестор исчез! Где Хрюшик? Где Игнок?

Ромунд обернулся. Никого. Он один посреди Бездны!

Куда все подевались? Они же были рядом!

Реальность замерцала.

Они снова вместе шли по мосту. Впереди маячила спина Сильвестора. На плече сидел напряжённый Хрюшик. Усталый Игнок со вздохом шёл позади.

Ромунд хотел окликнул очкарика. Но язык и губы остались неподвижным. Он хотел повернуть головой, дёрнуть рукой, развернуться, закричать! Но тело не слушалось. Оно продолжало двигаться, но без участия Ромунда!

Реальность дёрнулась.

Они лежали на невероятной глубине. Они молчали и взирали на пылающее далеко наверху небо. Им больше ничего не хотелось. Им было всё равно. Здесь, на глубине, прошлое казалось выдуманным, настоящее бессмысленным, а будущее невозможным.

Они ведь лежали здесь всегда, в темноте. Правда?

Реальность завертелась.

Урок в Академии, разговор с Эмми, битва с работорговцами, поход на варваров, Шестнадцатый вал, Кандур, новые миры. Ромунд стоял рядом и наблюдал за этим снова. Но со стороны. События недавнего прошлого пролетали мимо него за считанные мгновения. Он смотрел на них, и воспоминания гейзером рвались из глубин памяти.

Реальность заревела и затрещала.

Мир смешался в единую краску боли. Ромунд орал во всю глотку, но не понимал: кричит он, или тело, корчащееся перед ним. Что это? Кто это? Зачем это всё?

Эмми.

Неожиданно боль отступила. Красное поле исчезло, и перед глазами Ромунда появилась дыба, на ней было растянуто нагое тело девушки. Она кричала. Ей больно!

Эмми!

Ромунд дёрнулся, но оказалось, что он крепко привязан цепями к деревянному стулу. Они находились в тёмном подвале. Здесь было холодно, пахло тухлятиной.

– Ромунд! Помоги мне! – закричала Эмми, когда механизм дыбы вновь пришёл в движение, и её тело снова стало растягиваться.

Юноша бился с цепями, но они казались живыми: чем сильнее маг сопротивлялся, тем надёжнее они держали его, сжимая руки, ноги и тело. Ромунд не мог ответить девушке. Его рот исчез. На его месте была гладкая полоска кожи!

– Ромунд!

С невероятным треском стены темницы разорвались на куски. Жар огня опалил лицо Ромунда. Цепи превратились в пар.

Не раздумывая, юноша метнулся к девушке. Он не видел лица – оно было скрыто под копной немытых волос.

Верёвки на дыбе треснули. Эмми неожиданно села, и её голова медленно повернулась к стоящему рядом Ромунду. Из-под волос на него глянули злые зелёные глаза. Глаза мертвеца!

Что-то подхватило молодого мага и отбросило в сторону. Нестерпимый жар снова опалил кожу. Сознание вот-вот грозило покинуть юношу.

Оторвавшись от. чёрного ничто, Ромунд огляделся. Вокруг была сплошная темнота. Ни стен, ни дыбы, ни оврага, ни моста. Только пылающий истинным огнём дух огня и застывшая против него тёмная фигура в балахоне.

Рог’хар и Войд! Два имени неожиданно ворвались в затуманенное сознание юноши. Он стал постепенно вспоминать.

Дух огня незамедлительно атаковал противника. В Стража Арены понёсся каскад мощнейших заклинаний, сотканных из пламени. Однако тот сопротивлялся, выставляя щиты и контратакуя. Хрюшик слепо бился в непреодолимый магический барьер, желая своей яростью стереть ненавистного врага! Но этого было явно недостаточно.

Войд неожиданно сплёл какой-то тёмный клубок и швырнул в рог’хара. Тот принял на себя удар и пошатнулся. Тёмная материя исчезла, но самого духа огня магия поколебала. Он прекратил атаку, замер, и Войд вторым клубом тьмы свалил своего. Огонь исчез, и на его месте оказалось маленькое тельце Хрюшика.

Такого прилива ненависти и гнева Ромунд не ощущал никогда. Они пришли словно из ниоткуда, открыв для юноши безбрежный океан силы. И тот воспользовался им, рубанув по Войду тупым сгустком магии.

Щиты Стража треснули, и фигура в балахоне упала на колени. Но на этом порыв Ромунда иссяк. Его тело безвольно завалилось. Подчиняться оно не могло. Смерть подступила слишком близко. Но тут тьму снова разорвал свет сверкающего огня. Яростный вой возвестил о приходе подмоги, и тухнущий взор Ромунда успел уловить, как лиловое пламя разорвало Войда пополам.

Юноша очнулся после второго или третьего удара по щеке. Мутным взором он разглядел Игнока, нависшего над ним. Тот с большим энтузиазмом приводил Ромунда в чувства.

– Хватит, хватит! – поднял руку маг.

– Живой! – радостно возвестил карлик. На грудь Ромунда запрыгнул кто-то маленький. Хрюшик! Только боги знают, как отлегло от сердца юноши.

Придерживая малыша рукой, Ромунд присел на земле. Тело ломило от боли. Голова раскалывалась!

– Кошмар, – пробормотал Ромунд.

– Это действительно был он, – согласился с ним голос. Маг посмотрел вверх и увидел стоящего над ним Сильвестора. Пятно на его лице стало ещё больше. – Войд оказался мощным менталистом. Он сумел создать для нас общую реальность, а затем разделить её.

Ромунд повёл головой, и увидел, что они находятся посередине луга, поросшего осокой.

– Так значит…

– Верно, ни пещеры, ни оврага с мостом – ничего не было, – поддержал мысль Ромунда Сильвестор. – Мы находились на поляне и видели сны.

– Как болит голова! – посетовал Ромунд. – Но кто победил Войда? Я видел, как Хрюшика выбили. – при этих словах малыш недовольно заворчал. – Это был ты, Сильвестор?

– Нет, что ты! Я корчился от боли в это время. Нашим спасением оказалось то, что обожают воспевать люди.

– Что? – Ромунд туго соображал.

– Любовь, – улыбнулся Сильвестор и отступил на шаг. Вперёд вышла девушка.

Ромунд не понял, как он оказался на ногах, как сумел преодолеть разделявшее их расстояние, как обнял и поцеловал её. Эмми. Он нашёл её. Нашёл!

Девушка сомлела в его руках и не выпускала его губ долгое время. Они наслаждались мигом, этим ничтожно малым явлением пространства и времени. Пока не послышалось культурное покашливание Сильвестора.

Оба влюблённых недовольно посмотрели на мага. Тот в защиту поднял руки и отошёл прочь. Ромунд снова несколько раз поцеловал Эмми.

– Ты себе не представляешь, сколько миров я прошёл, прежде чем нашёл тебя. – с придыханием произнёс Ромунд..

– Почему-то сейчас я верю тебе. В нашей реальности эти слова показались бы мне метафорой. но не здесь, – сказала Эмми, и её счастливые глаза наполнились слезами. Она прижалась к груди Ромунда. Они стояли так долго. Вечность.

– Я несколько приукрасил роль любви в прошедшем поединке, – проговорил Сильвестор, подойдя к влюблённым.

– То есть? – нахмурился Ромунд.

– Ну, Войда на тряпки порвал кое-кто другой, – загадочно проговорил Сильвестор и кивнул в противоположную от Ромунда сторону. Тот поглядел туда, и его брови поползли вверх.

На траве сидело два маленьких существа. Они с интересом разглядывали друг друга, усевшись на задние лапы. Одним из них был Хрюшик, а вторым – точно такое же создание, только чуть меньших размеров, и фиолетового окраса.

– Я нашла её в одном из миров. А точнее, она меня и мою сумку с припасами. – подняв голову, пояснила Эмми. – Это девочка, её зовут Лилу.

– Что ж, теперь и твой маленький хорёк обзавёлся подружкой, – подмигнул Ромунду Сильвестор. Тот в ответ улыбнулся и снова поглядел на Эмми.

Девушка сильно изменилась. От прошлых пышных форм не осталось и следа: прошедшие события высушили Эмми, сделав из неё другого человека. Привычными остались только глаза, ставшие на исхудавшем лице более выразительными, и. губы.

– Я блуждала среди миров, и не знала, что делать. Ходила от портала к порталу. Пока меня не похитил. этот страшный урод и не запер в своей ментальной темнице. Если бы не вы…

Маленькая фиолетовая хрюшка вспрыгнула на плечо Эмми и изучающим взором уставилась на Ромунда. К тому в свою очередь забрался Хрюшик, и, почему-то поджав уши, продолжал неотрывно разглядывать питомицу Эмми.

– Ли-лу! – вдруг возвестило фиолетовое создание, чем сильно удивило Ромунда. Его Хрюшик говорить не умел. На непокрытой темными волосками макушке Лилу красовались такие же, как у Хрюшика, оранжевые чёрточки.

– Ах, если бы я знала, что эта маленькая проказница умеет превращаться в большого и страшного зверя! – посетовала Эмми. Лилу смутилась и уткнулась пятаком в шею хозяйки.

– Твой рог’хар не знать сам, – вмешался Игнок. – Время ронт’гун приходить в определённый случай. Хреушек Ромунда показать свой рог’хар как. И она понять всё.

– Рог’хар? – нахмурилась девушка.

– Потом расскажу. Давай выберемся отсюда.

– А дороги больше нет, – отреагировал Сильвестор. Он стоял неподалёку и трогал руками воздух.

– Как это нет? – хором спросили его остальные.

– Здесь стена, – мир вокруг героев Арены неожиданно замерцал, краски смешались, вспыхнул огонь, и. они снова оказались посередине амфитеатра. Теперь тихого и пустого. Словно ничего и не было. Двери были распахнуты: сквозь них проникал запах леса.

– Вот тебе и на… – пробормотал Ромунд. – И никаких фанфар и чествования победителей.

– А тебе они нужны? – усмехнулся Сильвестор. – В принципе, все получили то, что хотели. Ты обрёл Эмми, рог’хары познали ронт’гун, Игнок же теперь может вернуться в своё время с прямыми и длинными ногами.

Ромунд посмотрел на коротышку, который теперь ростом доходил ему до груди. Полная счастья улыбка не сходила с лица: его ноги были длинными и прямыми.

– Ну а ты что, Сильвестор? – почему-то напрягшись, спросил Ромунд.

– Я? – на носу очкарика снова держались круглые очки. – То, что потерял до встречи с тобой. Память.

– Так ты теперь знаешь всё?

– Знаю что? – на изуродованном инфекцией лице Сильвестора застыло странное выражение. Ромунд чувствовал, что теперь перед ним другой человек. – Себя знаю. Это точно.

Эмми вдруг всплеснула руками и стала что-то судорожно искать, хлопая себя по телу. На ней была испачканная тёмно-синяя мантия.

– Боги! Кажется, я её потеряла. Не может быть!

– Что? Что такое? – недоумевая, затараторил Ромунд, и вдруг страшная догадка пронзила его.

– Не это ли ты ищешь? – спросил Сильвестор и протянул руку. В ней лежала колба с лиловой жидкостью.

Лилус Хрюшиком отпрянули от очкарика и зашипели. Ромунд заметил, как их глаза налились пламенем.

Последовала немая сцена. Эмми глупо уставилась на колбу, Ромунд с рог’харами на Сильвестора, а тот насмешливым взором смотрел на всех.

И тут Ромунд вспомнил, кого напоминал ему Сильвестор.

– Вильгельм! – вдруг сорвалось с его губ.

Очкарик на секунду задержал взор на нём.

– Что, прости? – усмехнулся он. – Я нашёл колбу на лугу и хотел вернуть. И меня по-другому называют. Вот дела…

Эмми подобно молнии выхватила артефакт из рук Сильвестора и прижала к груди.

Сильвестор едко улыбнулся.

– Предлагаю продолжить путь. Теперь я знаю, что спросить у Тедо.

Маг двинулся из амфитеатра, увлекая за собой остальных. Ромунд обнял Эмми и медленно пошёл вместе с ней. Спрашивать об артефакте он не стал. Уж слишком нервно реагировала возлюбленная на странную колбу. Сейчас Ромунд был безмерно рад, что нашёл её, пройдя сквозь десятки миров!

***

На чердаке заброшенного дома царил полумрак. Горело всего две лучины, и они едва справлялся с натиском темноты. Но большего человеку в мантии мага не требовалось: склонившись над большим чаном, гревшимся над магическим огнём, которым несколько часов горела пара мелких деревяшек, он медленно помешивал тёмное варево огромной ложкой. Качество приготовления он определял по запаху.

Люк, ведущий на чердак, скрипнул, немного поднялся и пропустил тонкую шуструю тень.

– Ты быстро вернулся, Элир, – проговорил человек в мантии, не отвлекаясь от работы.

– Сущие пустяки, мессир, – прошептала тёмная фигура, замершая за спиной алхимика. Свет лучин не доставал до неё. – Председательствующий Совета любит женщин. Порой до безумия. Мне не составило никаких проблем подмешать ему в чан ваше зелье, пока он… был занят

– Ты слышал: он отчётливо сказал о завтрашнем собрании?

– Больше того, он разослал гонцов во все концы Санпула, мессир. Завтра в двенадцать старцы соберутся. Повесткой дня станет решение вопрос о принятии беженцев Лагеря.

– Это хорошая новость, Элир. Вот твоё золото, – продолжая наблюдать за варевом, человек в мантии запустил свободную руку в карман и извлёк увесистый кошель.

Тёмный человек выхватил кошель, и, пробормотав скудное «рад служить», исчез.

Алхимик усмехнулся. Элиру придётся сильно удивиться, когда золото неожиданно превратится в пыль, которая в свою очередь попадёт ему на кожу и прикончит за считанные мгновения.

Следов не должно остаться.

До собрания совета оставалось всего полчаса, но для Даратаса они грозили оказаться вечностью. Нетерпение мага зашкаливало: слишком многое поставлено на карту. План должен сработать в точности, со всеми деталями.

Зал Совета располагался на площади Голубей, в старинном дворце Сеньоров. Это овальное здание, состоящее из нескольких последовательно вытягивающихся к круглому куполу ярусов, было выполнено из гранитных блоков и украшено мраморными декорациями. Его постройкой озаботились в первые годы существования города три великих клана-основателя – Сюреал, Хранители, и тогда ещё сильные Дети Дракона. Однако окончательно достроили и стали использовать для заседания Совета города, якобы автономного, только после Войны Сил.