Текст книги "Лесник: Назад в СССР"

Глава 14. Первые шаги

Сказать, что я был ошарашен, значит, ничего не сказать. Да что ж такое творится вокруг? От череды событий голова кругом идет!

– Жень, что там? – справа послышался взволнованный голос Ольги. Так как девушка шла впереди, она не сразу заметила, что я отстал.

Скрывать от нее обнаруженную находку не было смысла, поэтому я просто поманил ее рукой.

Та подошла ближе и остановилась как вкопанная, с ужасом глядя на пруд.

– Это же мотоцикл дяди! – пробормотала она, с трудом удерживая себя в руках. – О боже, что здесь произошло?

– Не знаю. Но уж точно ничего хорошего! – процедил я, напряженно осматриваясь по сторонам. В целом, с двух сторон было редколесье, с третьей – болото и далее степь. Лес, из которого мы вышли, был дальше. Ничего подозрительного я не заметил, впрочем, здесь особо и не спрячешься…

Это что же получается, Николай Егорович не справился с управлением мотоцикла и влетел в болото? А может быть, помогли?

Тем не менее, простого визуального наблюдения хватило, чтобы понять – судя по тому, как лежал в воде сам транспорт и оставшимся на дороге следам от колес, мотоцикл двигался в Прокофьевку, а не из нее. Но это еще ни о чем не говорило, ведь его просто могли развернуть и скинуть туда позже. И тут возникало два закономерных вопроса – кто это сделал и куда после падения подевался сам председатель?

Крови я не заметил ни на земле, ни на траве. Никаких вещей или других следов тоже не было. Говорить о гибели дяди Ольги было преждевременно. И все же на душе было как-то неспокойно…

– Так! Оль, мы ведь слышали выстрел? Тут несложно предположить, что стреляли, скорее всего, по мотоциклу. Но где же тот, кто стрелял? Затаился или сразу же покинул место происшествия? Или стрелявший вообще не имеет отношения к случившемуся и оказался в этом районе случайно…

– Неужели он погиб? – девушка хотела было ринуться в мутную воду, но я удержал ее за плечо.

– Не стоит, – поспешно заявил я. – Там его нет. Если бы Егорович и впрямь погиб здесь, тело обязательно бы всплыло. Вытащить тяжелый мотоцикл из воды без троса не получится, тут бы машину… Осмотр мог бы о многом сказать, но в данный момент это невозможно. Сама посмотри, тела нигде нет. Говорить о его гибели преждевременно.

Она нервно дернула плечом, тем самым скинув с плеча мою руку, прошла еще пару шагов и все-таки остановилась. Несколько секунд стояла словно статуя, затем, видимо, взяв себя в руки, медленно отошла к росшей неподалеку молодой березке. Небрежно скинув вещевой мешок с плеч, она опустилась на землю. Шумно выдохнула.

Несколько секунд было тихо.

– Я словно чувствовала, что не стоит ему ехать в город. Можно же было отправить кого-то другого? Черт возьми! Он ведь последний, кто у меня остался… – тихим, но твердым голосом пробормотала она.

– Оля…

– Ты не понимаешь! Он мне как отец был…

– Так, ну не хорони ты человека раньше времени! – решительно произнес я, глядя на нее недовольным взглядом. – Чего ты в самом деле начала тут?

Говорить что-либо еще или задавать неуместные вопросы было не к чему. Да Ольга и сама не была настроена для бесед. Она просто сидела и смотрела то на дорогу, то на мотоцикл.

Пауза затянулась. Время шло, а ровным счетом ничего не менялось.

– Так, ну смотри… С момента выстрела и до нашего появления на дороге прошло от силы минут пятнадцать, так? – заметил я, глядя на пруд. – Если бы на Егоровича напали, были бы другие следы! А их тут нет! Далеко до Прокофьевки?

– Километра полтора, думаю.

– Значит, он вполне мог добраться до поселка и пешком, так? Скажем, сам бросил мотоцикл и отправился налегке.

– Может быть и так.

– Тогда чего сидим? Идем! – я решительно шагнул к Ольге и протянул руку.

Что ни говори, а в прошлой жизни успокаивать женщин я не умел. Все мои старания обычно сводились к тому, что я с глупым видом просто стоял рядом, поглаживал по голове и бормотал что-то в стиле «ну чего ты, перестань» или «все будет нормально». Видимо, и реципиент особыми навыками не обладал. Однако я ошибся – вместо размазывания соплей, я вел себя сдержанно и оперировал фактами, а они делали свое дело.

Девушка поднялась сама – все-таки она характерная, быстро взяла себя в руки. Кажись, судьба у нее тоже была не простой.

Мы не стали больше терять время и продолжили путь.

Шли молча, на всякий случай, держа оружие наготове. Мало ли, вдруг объявится неизвестный охотник?

Погода потихоньку портилась. Снова все затянули серые тучи, начал накрапывать мелкий дождик, прибивая дорожную пыль. Но мы этого даже не замечали, главное – поскорее добраться до поселка!

Примерно минут через сорок впереди показались темные крыши домов Прокофьевки. Мы еще немного ускорились. Не знаю, как Ольга, а меня подгоняло сильное чувство голода, да и жажда тоже, так как вода во фляжке давно закончилась. Но еще сильнее мне хотелось спать – попадись мне подушка и матрац, я просто упаду на него, мгновенно отрубившись. Однако сделаю это только после того, как выясним, где председатель, и расскажем Матвею Ивановичу то, что мы обнаружили на мельнице. Чувствую, это только начало.

На самой окраине мы встретили патруль, состоящий из двух стариков, лет шестидесяти и одного мужчины, за сорок. Все трое были вооружены одностволками. Не сказал бы, что это грозная сила, однако это лучше, чем ничего.

Увидев нас, они сразу же потребовали бросить оружие и подойти ближе. Оно и понятно, не каждый день сюда приходили новые люди, да еще и после всех событий… К счастью, один из них узнал Ольгу и непонятная ситуация разрешилась сама собой. Поравнявшись с ними, девушка первым делом поинтересовалась о судьбе Николая Егоровича.

– Да ты чего, Олька! – удивленно произнес бородатый старик, со шрамом на щеке. – Зачем ему возвращаться? Он же только пару часов назад как выехал!

– Как пару часов? – изумилась девушка. – А почему не вчера?

Патрульные переглянулись между собой.

– Ну, Егорович вечером уехать не смог, мотоцикл капризничать начал. Вот он и решил выехать с утра пораньше, пока его Пантелей подшаманит. А ночью кто-то на крайний дом напал. В общем, беда у нас…

– Чего? – рьяно вмешался я, услышав суть разговора. – Кто напал? На кого?

– На крайний дом, где Татьяна Ивкина живет, – вздохнул мужик в засаленной фуфайке. – Жила, точнее. Пропала она.

– Так! – Ольга нахмурилась. – Ну не томите уже, рассказывайте, что тут у вас произошло?

* * *

Пришлось спешно собирать сельский совет из жителей Прокофьевки.

Помимо заместителя председателя, их было пятеро. Также присутствовал раненый Монгол, Матвей Иванович, ну и мы с Ольгой.

Собравшись в приемной председателя, для начала мы выслушали историю о том, как под утро кто-то вломился в дом к жительнице поселка и совершил похищение. Странного тут было много, начиная от того, что никаких причин похищать женщину не было и заканчивая тем, что в доме внезапно начался пожар от разбившейся лампадки. К счастью, его удалось потушить благодаря вовремя подоспевшим соседям.

При осмотре выяснилось, что внутри дома царил бедлам, были следы борьбы. А на вопросы, куда же пропала женщина, и кто за этим стоял – никто из присутствующих ответить не мог. И это действительно было странно… Сами мы в осмотре не участвовали, да и незачем было. Если какие-то следы и были, их давно затоптали.

Затем уже мы с Ольгой рассказали о том, что нам довелось пережить на мельнице. Рассказали про изуродованные брошенные тела браконьеров, про найденную взрывчатку и про записку повешенного.

По окончании рассказа я шумно выдохнул и обвел тяжелым взглядом всех присутствующих на совещании жителей. Атмосфера в приемной была совершенно безрадостной – все хранили молчание. Чувствовалось, что обстановка крайне накаленная. Вокруг поселка происходили серьезные вещи и как ни крути, остаться в стороне от водоворота событий уже не получится.

Наш с Олей рассказ казался чем-то фантастическим, но к моему удивлению, все отнеслись к нему серьезно. А один из охотников признался, что действительно слышал, как в марте со стороны мельницы в течение двух дней доносились звуки, похожие на частую стрельбу.

Новость о том, что на старой мельнице кто-то устроил бойню, зверски перебив хорошо вооруженных браконьеров, вызвала шок.

– Но как это возможно? – спросил Монгол.

– У нас нет объяснения, – вздохнул я. – Мы лишь нашли трупы полуторамесячной давности и записку одного из браконьеров. Перед тем как написать ее и повеситься, очевидно, что он долго мучился. В ней он вкратце описал, что пережил и еще пытался за что-то извиниться. Обвинял своего старшего, товарища Снегирева, который и привел их на ту проклятую мельницу.

– А кто такой этот Снегирев и что он забыл в наших землях? – спросил телеграфист. – Он, часом, не родственник Андрея Снегирева?

– Это крупный браконьер, ранее промышлял рядом с Соболевкой, – ответил Матвей Иванович. – В декабре прошлого года его хорошо прижали к стенке, отчего он сбежал. Вместе с ним сбежал и наш бывший председатель. Как оказалось, он был в сговоре с браконьерами и натворил много ошибок. Видимо, они остановились тут не просто так. Да, верно, убитый вчера Андрей – его сын.

Снова повисла тишина. События сменяли друг друга, как декорации в спектакле. Сложно было свыкнуться с мыслью, что все это происходило на самом деле, здесь и сейчас. И очевидно, что никто из присутствующих, даже я, не был готов к подобному.

– Оль, ты упоминала, что где-то в этом районе есть золотодобывающая шахта! – сказал я, глядя на девушку. – Где она?

– Шахта? – слово взял заместитель председателя, сухой мужичок небольшого роста. Звали его Сергей Иванович. – Есть такая на востоке, в семи километрах отсюда. Где-то там пролегает дорога, по которой должен был ехать Николай Егорович!

Повисла пауза.

– Серьезно? – переспросил я, посмотрев на него с нескрываемым интересом, затем добавил: – Так, а почему ее закрыли?

– Вот этого не знаю точно. Жил в Прокофьевке шахтер один, начальником смены как раз там работал в тридцатых годах, да только спился и помер в прошлом году. Афанасием его звали. А других уже и не найти в округе.

Я тихо выругался.

– Ну, шахты-то известно почему обычно закрывают… – слово взял Матвей Иванович. – Либо все, что можно, достали, либо опасно стало. Обвалилось что-то, наверное, вот и прикрыли ее. А может, даже грунтовые воды подтапливать начали. Всякое могло быть. Вряд ли в короткие сроки удастся найти свидетелей, кто на той шахте работал.

Уже ни для кого не было секретом, что с Николаем Егоровичем случилась беда. Раз он не вернулся в поселок, значит, на то была причина. Возможно, он действительно погиб… Возможно, было что-то еще.

Ольга держалась молодцом. По красным глазам было видно, что втайне ото всех, она вытирала слезы. Наверное, и впрямь, он был для нее значимым человеком.

Поймал себя на мысли, что уже говорю о нем в прошлом лице. Значит, автоматически определил его в число списанных. Это во мне офицер проснулся. Во время боевых операций люди – либо действующие, либо по какой-то причине уже списанные. И неважно, по какой причине это произошло. И хорошо если человек из списанных вновь попадает в число действующих. Все строго по существу.

– И что же мы теперь будем делать? – спросила фельдшер. – Связи нет, добираться до города – опасно.

– Перед тем, как мы обнаружили мотоцикл дяди, мы с Женей слышали одиночный выстрел! – заявила Оля, мельком скользнул по мне взглядом. – Возможно, ему кто-то пытался помешать?

– Кто?

– Митька… – произнес я. – Бывший сторож склада, где хранилась провизия и вещи топографов! Судя по всему, это он убил Андрея Снегирева и пытался убить Монгола. А перед этим оглушил Матвея Ивановича консервной банкой по голове! Думаю, что не ошибусь, если скажу, что это он отрезал нас от связи. Это очень коварный и хитрый человек, только вот его мотивы мне вообще не понятны… Зачем все это делать? Ну ограбил склад, ради бога. Верни на место или бери ноги в руки и мотай отсюда. Зачем жителей убивать? Может, кто-то что-то знает про этого Митьку?

Все молчали.

– Неужели он жил в поселке, был назначен на должность сторожа и никто о нем ничего не может сказать? – удивился я, глядя на лица присутствующих.

– Так эт самое, Федька наш, это ж сын Афанасия. Того, что на шахте работал, – вдруг сказал Макар Яковлевич, который телеграфистом был.

– Федька, что в окна подглядывает?

Тот кивнул.

– Так, уже проще. А дом этого Афанасия где? Я же правильно понимаю, что сын с ним не жил? И вообще, они не слишком общались, так? Может, наведаемся в гости? Осмотрим все, вдруг, зацепка какая будет?!

– Стоп! – вдруг громко заявила Ольга. – Стоп! Стоп! Мы совершаем ошибку…

Все разом посмотрели на нее с изумлением.

– Конечно, забывать про убийцу Андрея нельзя, но у нас есть проблема посерьезнее. Точнее, у нас даже две проблемы, которые, так или иначе, переплетаются друг с другом! Что-то убило браконьеров на мельнице, теперь принялось за кабанов и других животных. Возможно, скоро оно и к нам наведается…

– Почему оно? – удивилась фельдшер.

– Потому, что мы все еще не знаем, что это такое и как с ним бороться, – согласился я. – Вот и пусть и остается в среднем роде! А вторая проблема – это странная пропажа Николая Егоровича и Татьяны Ивкиной…

– И убивец Митька, – подлил масла в огонь Иваныч. – Ни одну из этих проблем оставлять без внимания нельзя! Где-то ж этот паршивец живет…

Вопросов действительно было много. Честно говоря, я не знал, за что хвататься в первую очередь. И если покушать горячей еды и напиться воды мне удалось без проблем, то поспать времени просто не оказалось. На часах было уже двенадцать, а чувствовал я себя так, будто сейчас уже десять вечера. Нужно выкроить время и хоть немного отдохнуть, иначе толку от меня будет как с быка молока…

– Значит так! – поразмыслив, заявил я, глядя на присутствующих. – Предлагаю вот что. Дайте мне пару-тройку часов поспать, после чего я и добровольцы пойдем искать линию разрыва. Нужно восстановить связь и вызвать помощь, своими силами нам придется очень туго! Далее, нужно усилить все патрули, приготовить побольше оружия. Все двери и ставни держать закрытыми, особенно в вечернее и ночное время! Нужно жечь костры, чтобы осветить окраины поселка. Нельзя забывать про Митьку, мало ли что ему в голову взбредет. И еще, быть готовыми к тому, что из лесу может явиться что угодно…

– Толково говоришь, хоть и странно! – согласился Сергей Иванович. – Что касается отдыха, можешь поспать в доме у Кузьмича. Там тебя никто не тронет. И не волнуйся, я даю добро. А мы с Матвеем Ивановичем пока отправимся в дом к Афанасию. Он брошенный уже давно стоит, вдруг и вправду что-нибудь там найдем?!

Ольга согласно кивнула.

– Я хочу в добровольцы!

– Это еще будет время обсудить! – заметил я. – Как только восстановим связь, я хочу наведаться к той шахте. Выяснить, почему ее прикрыли. Может, там и будет ответ. Обычно подземные туннели тянутся во все стороны на многие сотни метров, быть может, браконьеры собирались использовать динамит, чтобы пробиться в один из этих туннелей с поверхности?

– Если соберешься, я с тобой! – вызвалась Ольга. Видно, что она готова взяться за любое дело, лишь бы был толк.

В общем, после недолгих обсуждений мы так и поступили. Прихватив с собой свою двустволку, я отправился в домик бывшего егеря.

Дико хотелось спать, ноги и голова гудели от усталости.

Войдя внутрь, я прикрыл дверь, но на засов запирать не стал – вдруг кому-то срочно понадоблюсь? Быстро скинул с себя сапоги и прямо в одежде завалился на кровать. Думать о том, что занял спальное место покойного человека, я не стал – не до того думал. Организм сразу понял, что ему нужно делать.

Глаза закрылись сами собой. Я даже не заметил, как заснул.

Когда же я проснулся, то каким-то шестым чувством понял, что в домике, помимо меня, есть кто-то еще. Интуиция сработала.

Рывком поднявшись и схватив ружье, я увидел Ольгу. Она что-то готовила рядом с печью. Чувствовался какой-то приятный запах еды. Услышав шум, она обернулась ко мне.

– А! Уже проснулся?

Я не ответил, только кивнул. Честно говоря, ее появление здесь меня удивило. Я уж думал, что это Митька ко мне забрался…

– А я тут обед готовлю… Ну, как обед, так… – слегка смутилась она, держа в руке половник.

– Зачем? – спросонья заявил я.

– Ну… – та немного подумала, затем положила нож и двинулась ко мне. – Я просто хотела как-то тебя поблагодарить.

– За что? – голова работала туго, поэтому я не сразу понял ее намерения.

Она села рядом, как-то неуверенно поежилась. Во взгляде было что-то странное.

– Вы ведь с Иванычем пришли из Соболевки по совсем другим вопросам, а, несмотря на это, очень плотно занялись нашими проблемами. Думаешь, я не оценила того, что ты дал мне выспаться ночью? Оценила, просто вида не подала. И вообще. Все, что вы делаете… Все, что ты делаешь… Я так скажу, это не осталось без внимания и многие наши жители заметили. Да, отблагодарить пока нечем, но в дальнейшем что-нибудь придумаем. А вы… Вы в любой момент могли бы уйти, но не сделали этого и почему-то остались. В общем, спасибо!

– Ну-у… На моем месте ты бы поступила так же, – я выдал стандартную для таких ситуаций фразу, хотя и не был уверен в ее правдивости. – Проблема у нас общая. Тем более, браконьеры-то от нас в ваш район перебрались. Все началось с того, что Снегирев едва не подмял под себя весь наш поселок. Я тогда просто недоделал работу… Думали, с ними все, а оно вот как получилось.

– Ну да. Теперь с ними точно – все, – слегка усмехнулась Ольга. Затем поднялась и немного помешкав, наклонилась и чмокнула меня в щеку, ближе к губам. Как бы случайно промахнулась. Сделала это не быстро, а как-то с незаметной паузой. Затем отстранилась, хотя видно было, что не хотела этого делать.

Ну надо же, я от нее подобного поведения совсем не ждал. Удивила, так удивила.

Я улыбнулся, посмотрел на нее и ответил:

– Да, в общем-то, не за что. Что за запах? – принюхался я.

– Ой, что-то горит! – девушка сорвалась с места и чуть ли не бегом рванула к печи. Там точно что-то пошло не по сценарию.

Я уловил сладковатый аромат чего-то горелого. Было приятно услышать, что тебе кто-то что-то готовит.

– А что ты там задумала приготовить? – поинтересовался я, кое-как надевая сапоги. Уже собирался подойти и посмотреть, но судьба решила иначе…

Внезапно, откуда-то снаружи раздался громкий, совсем недалекий выстрел. Затем второй, третий. Судя по всему, стреляли не из ружья.

– Какого черта? – Ольга решительно бросилась к окну, я последовал ее примеру.

Там, с пригорка бежали люди, были слышны крики… Вот черт, опять что-то случилось!

Глава 15. Главное – связь

Схватив свою двустволку, я бегом бросился наружу. Ольга торопливо следовала за мной.

Раздался еще какой-то крик, затем все стихло.

Через минуту, выскочив на центральную улицу, которая по совместительству была еще и единственной в Прокофьевке, мы остановились в нерешительности. Вокруг никого не было видно. И лишь спустя треть минуты ветки растущих неподалеку кустарников затрещали и оттуда выбрался взъерошенный Матвей Иванович. Лицо красное, весь вспотевший. Дышит тяжело.

– Иваныч! Что случилось, кто стрелял? – с ходу крикнул я, озираясь по сторонам и ища угрозу. Однако вокруг было тихо. Стрельба как началась, так и закончилась.

– Ох, Женька! – пыхтя как паровоз, отозвался егерь. Присев на бревно, лежащее у дороги, он вытер рукавом мокрый лоб. – Мы ж Сергеем к брошенному дому Афанасия собирались, но пошли туда не сразу. Сначала патрульными группами занимались, потом всех жителей оповестили, чтобы лишний раз на улицу не выходили, окна и двери держали закрытыми. Вроде все тихо было, спокойно. В общем, в дом шахтера вошли, а там этот…

Матвей Иванович вдруг закашлялся.

– Митька, что ли? – предположил я, переглянувшись с Ольгой.

– Он самый, гаденыш! Едва нас увидел, сразу стрельбу поднял и бегом в окно. Прям так и выбил, порезался, наверное… Ну, мы за ним, а он скрылся все-таки. Молодой ведь, шустрый.

– Ясно! – разочарованно процедил я, затем повернулся к Ольге. – Интересно, чего ж он там делал? Дом ведь заброшенный!

– Не знаю, но хорошо бы сходить и проверить. Может, что-то найдем?

– Так и сделаем. – кивнул я. – Иваныч, ты как вообще? Цел?

– Нормально. Стрелок из него так себе, палил во все стороны, как сумасшедший.

– Так это он стрелял? Из чего?

Старик только кивнул.

Я поискал глазами его напарника, но того нигде не было видно. В голову полезли нехорошие мысли.

– Так, а Сергей Иванович где?

– Да вон он, сараями идет, – махнул рукой егерь. – Бегать – это совсем не его, десять метров пробежал и в кашле свалился. Доходяга.

И действительно, как раз в этот момент заместитель председателя сельсовета Прокофьевки вышел из-за нагромождения старых сараев, в одних штанах и свитере. Выглядел он совсем плохо. Поравнявшись с нами, он тоже присел на бревно и тяжко выдохнул.

– Фух! Ну, Митька… Резвый, гад. Выскочил, как черт из табакерки! Ух, сейчас сердце встанет… Мы и не поняли сначала, когда он на нас комод обрушить пытался. А как его увидели, сразу все стало понятно. Тот за пистолет схватился.

– Хм… – нахмурилась Ольга. – Странное у него поведение! И зачем лезть в заброшенный дом?

– Вот это мы и узнаем! – решительно произнес я. – Погодите, оденусь только и в порядок себя приведу, а то не пойми на кого похож!

Торопливо вернувшись в дом Кузьмича, я быстро восстановил свой внешний вид, нацепил снаряженный патронташ. Вошедшая через минуту Ольга остановилась в нерешительности – естественно, почти вся ее кулинария сгорела… Соответствующий запах витал в воздухе, что означало – обеда не будет. Девушка выглядела сердитой, ну еще бы. Уж не знаю, сколько она возилась с готовкой, но все оказалось зря.

– Как думаешь, что он там делал? – спросил я, не акцентируя внимания на сгоревшей еде.

– Не знаю, – хмуро отозвалась Оля. – Но мне в голову закрадывается мысль, что без помощи Федьки тут не обошлось. Быть может, Митька и сам метит на то, что искали браконьеры? Упоминание о золоте! А так как Федька – сын Афанасия, что работал на той шахте, то…

– То через него Митька и решил все разнюхать? – закончил я ее мысль. – Хм… Это похоже на истину и, вполне возможно, так все и обстоит. Примем за рабочую версию. Одного я только не пойму, откуда Митька столько знает о планах браконьеров?

– Даже не знаю, – пожала плечами девушка. – Может, он сам из их числа?

– Нет, не думаю. Хотя, если провести аналогию… Митька ведь был хорошо знаком с Андреем Снегиревым, так?

– Ну да.

– А тот был сыном Снегирева-старшего! Вполне возможно, что отец намеренно оставил сына при поселке, чтобы тот ждал нужного сигнала, а заодно следил за обстановкой. Если бы местные что-нибудь пронюхали, он бы дал знать. Андрей с Митькой были друзьями, наверняка тот и проболтался о планах отца.

– Ого, Жень… Да ты прямо сыщик, какой-то! – восхитилась Ольга.

– Я просто анализирую. На самом деле, все может быть совсем иначе.

К дому Афанасия мы подошли втроем. Сергей Иванович не пошел, сославшись на больную ногу. А вот егеря было не удержать – хоть он и заметно устал, отступать старик явно не собирался. Откуда в нем столько энергии?

Входная дверь была открыта настежь, второе окно справа лишилось рамы и стекол – именно через него беглец и катапультировался из избы. Даже следы на земле остались.

– А чем он был вооружен?

– Наган у него был. Четыре раза стрелял, чуть мне дырку в голове не сделал. А на пятый то ли осечка у него случилась, то ли патроны кончились.

Ольга хмыкнула.

– Этот? – я склонился и двумя пальцами вытащил из сухой травы черный пистолет револьверного типа. Он был старый, сильно потертый. Патроны закончились, вот тот его и бросил. Интересно, откуда у него наган? Такие вещи на каждом шагу не валяются.

– Он самый! – нехотя отозвался егерь.

– Быстро же он избавился от оружия. Значит, у парня есть еще. И я еще вот что подумал… Своего друга Снегирева он убил без раздумий, а вас почему-то не стал! – поинтересовался я. – Выходит, только пугал, чтобы быстрее сбежать самому? Значит, есть куда бежать…

Старик не нашелся что ответить.

– Ладно, тут все просто, – продолжил я спустя полминуты, сопоставив факты. – Андрей был свидетелем и если бы мы его прижали, он мог бы нам обо всем рассказать.

– Хорошая мысль, – кивнула Ольга. – А так, браконьеров больше нет, Андрея тоже… Не с кого ответы получить и знаешь что, у меня такое чувство, что он это знал!

– Тогда выходит, Митька не только знал про их намерения и планы? – удивился егерь. – А значит, он был в курсе, что все они были убиты еще в марте. Ах ты ж черт…

Я вспомнил дверь того сарая, где лежали консервы. Дверь была в свежих, но глубоких царапинах, похожих на те, что были на зимовье Степана Кузьмича. Хитрый вор не только самостоятельно грабанул склад, но еще и следы оставил, чтобы запутать тех, кто будет вести разбирательство. Он знал, что до милиции дело не дойдет. Но тут некстати появились мы и сорвали ему все планы, а потому он и начал подчищать хвосты. Может быть, склад они грабили вместе с Андреем.

Убрав разряженный наган в карман, мы вошли внутрь дома. Там было грязно, повсюду валялись обломки. В центральной комнате прямо на полу лежал огромный старый комод с отломанной дверью.

– Это его он на вас хотел обрушить? – уточнил я.

– Ага, – возмущенно засопел егерь. – Гаденыш, в соседней комнате прятался. Оттуда же и стрелять начал. А мы даже оружия не брали.

Я медленно двинулся туда, внимательно глядя под ноги. Не дай бог обнаружится какой-нибудь неприятный сюрприз, в виде капкана или еще какой-нибудь коварной ловушки. С него станется…

В том, что Митька не дурак, мы все уже убедились и неоднократно. Но то, что у него было не в порядке с головой, даже не обсуждалось. Даже странно, что такой уникальный кадр делает в таком захолустье как Прокофьевка, работая за гроши сторожем.

Обошел комод, заглянул в другую комнату. Редкая мебель стояла на своих местах, затянутая пылью. Шкаф был открыт, допотопная самодельная тумбочка лежала на полу и тоже была открыта. В углу, прямо на полу лежала пара матрасов, скомканное одеяло и прохудившаяся подушка. Там же валялись и пустые консервные банки, а чуть дальше стояла картонная коробка, точно такая же, какие были на складе. В ней я различил жестяные кругляши. Вот, значит, куда делось украденное добро!

– Оп-па! – ухмыльнулся Матвей Иванович. – А вот и консервы со склада. Он здесь что, жил?

– Выходит, что так, – задумчиво кивнул я, осматривая комнату. – Под открытым небом ночевать еще холодно, вот Митька и нашел себе временную нору. Какой был шанс, что сюда кто-то явится? Само собой, минимальный – территория травой заросла, дом заброшенный… А вы, сами того не ожидая, его отсюда выкурили. К этому он точно не был готов, все побросал и сбежал. Выходит, после того, как он на нас напал и сбежал, Митька тут себе временное логово оформил! А заодно и все обыскал, но, скорее всего, не нашел.

– Похоже на правду. Глядите, вот и вещи его! – заметила Ольга.

И верно, в дальнем углу, на сломанной лавке стоял снаряженный вещевой мешок, рядом с ним лежал сложенный пополам бушлат. А на полу лежало ружье-двустволка. Один в один такая же, как и у меня. Только у этой состояние было значительно хуже.

Вытряхнув содержимое из вещевого мешка, мы поняли, что парень не только был на мельнице, но и кое-что оттуда прихватил.

– Это что, динамит? – Иваныч взял в руки спаренную шашку. Всего их там было штук пять.

– Он самый. И я даже знаю, где взять еще! – усмехнулся я, поражаясь тому, как все складывалось в общую картинку. – Одного я не пойму, Митька же прекрасно видел, что произошло со всеми браконьерами, но ничего никому не сказал. Его что, это нисколько не напугало? Черт возьми, у него точно с головой что-то не так. Да любой здравомыслящий человек сразу поднимет тревогу, а этому хоть бы хны…

– Быть может, он знает что-то такое, чего не знаем мы?

На этот вопрос ответа взять неоткуда. Что там происходило в голове у парня, никто из нас, само собой, не знал. Да и черт бы с этим… Но оставался еще важный вопрос, а не он ли напал на Николая Егоровича? И не он ли похитил женщину? И если так, то что он с ними сделал?

Дальнейший осмотр старого дома ни к чему не привел. Сплошной бардак. Из всего этого было ясно только одно – Митька определенно что-то искал здесь, а вот нашел ли, только одному ему и было известно.

Мы вернулись обратно в приемную сельсовета. Там телеграфист Макар Яковлевич заканчивал собирать необходимый для ремонта проводной линии инструмент и запасные детали.

Перед нами стояла непростая задача – отыскать место разрыва, восстановить его, если это, конечно, возможно… Ну и отправить сигнал бедствия, чтобы привлечь сюда как можно больше людей. Как только будет пойман и нейтрализован убийца, можно начать заниматься расследованием того, что же на самом деле произошло на мельнице…

– Пока нас не будет, будьте бдительны! – наставлял остальных Матвей Иванович. – Крайние дома освободить, всем держаться на виду друг друга. Патрульным – предельное внимание, оружие держать наготове. Костры зажгите, если мы до темна не вернемся!

Я с ходу определил, что у Иваныча определенно есть большой опыт военного – все излагал кратко, по существу. Задания конкретные, без лишних слов. Только главное, без ненужной шелухи. Конечно, как это будет реализовано на практике, это уже совсем другой вопрос. Ведь жители поселка уже немолодые люди, большинство видели войну только в тылу. Мирная и тихая Прокофьевка погрузилась в пучину странных событий и, само собой, такие резкие перемены никого не радовали. Не готовы были люди к подобному.

Идти на восстановление линии решили и мы с Иванычем. Ольга тоже хотела пойти, но я не разрешил. Помимо телеграфиста, с нами вызвался один доброволец – один из патрульных.

С собой несли три метра провода, инструмент и оружие. На всякий случай, взяли с собой еду и воду – я уже был научен опытом, полученным в ту ночь на мельнице. На всякий случай прихватили гамаки.

Конечно, мы не рассчитывали, что разрыв провода где-то далеко. Но могло случиться и так, что ремонт затянется и ночь застигнет нас прямо в лесу, а потому я и настоял перепроверить свои вещи. Макар Яковлевич недовольно бухтел, считая это лишним грузом, который тоже придется тащить на себе, но поддержка Матвея Ивановича сделала свое дело.

Вышли мы почти в пять вечера. До наступления темноты было еще около трех часов.

Согласен, что это далеко не самое верное решение, но я не думал, что мы задержимся в лесу надолго. Вряд ли Митька углубился в чащу больше, чем на километр, ну максимум – полтора.

Идти вдоль линии было несложно – провода видно издалека, да и попадающиеся через каждые пятьдесят метров столбы значительно облегчали задачу.