Текст книги "Зигзаг будущего. Виток первый. Хорошая девочка Лида"

Хорошая квартира

Даже для начала двадцать первого века искусственная обивка цвета корицы выглядела архаично. На этаже было еще три квартиры. Двери на входах в них выглядели одинаково: черные, с наружной отделкой под дерево, массивными ручками и петлями, обилием замков и глазками. Непритязательная дверца с одной замочной скважиной, которую открывал Максим, на их фоне была как скромное яблоко среди напыщенных ананасов. Лиде она понравилась.

Максим распахнул дверь, снова обронил: «Го!» – и первым шагнул внутрь. Девочка юркнула за ним и осмотрелась. Входная дверь изнутри оказалась молочно-белой. За ней тянулся и поворачивал направо длинный коридор. По левой его стене в глубоких проемах виднелись две рельефные деревянные двери, тоже цвета молока, с серебристыми ручками. Вероятно, они закрывали проходы в жилые комнаты. Сами стены коридора были оклеены светлыми обоями в тонкую жемчужно-серую вертикальную полоску. Пол устилала белесая паркетная доска. Входную дверь «сторожил» каменно-серый коврик с жестким ворсом. Потолок был на высоте выше трех метров. В центре коридора низко свисал на витом шнуре светильник с круглым матовым плафоном цвета шампанского, такого же цвета был небольшой закрытый ящик из ротанга у входной двери. Рядом с ним на серебристой металлической вешалке ожидала своего часа верхняя одежда на случай непогоды. А вот полка для головных уборов пустовала: лето. Под ветровками и плащами, левее колючего коврика, блестела хромированными прутьями низенькая стойка для обуви, куда Лида аккуратно поставила свои кедики. Сумочку девочка положила на крышку плетеного ящичка.

Максим небрежно скинул ботинки на коврик у двери и достал из ящичка тапочки себе и гостье. Клатч при этом попытался соскользнуть на пол, но юноша ловко подхватил его, продемонстрировав хорошую реакцию.

– Оп-па! – гордо отметил парень свою ловкость и победно взглянул на спутницу, будто только что взял Трою.

– О-о!.. – саркастично подмигнула гостья.

На этом обмен междометиями завершился. Лида как раз успела переобуться, когда из-за поворота коридора показалась невысокая стройная старушка в легком коричневом платье с желтым цветочным узором, седая, с волосами, собранными в высокий пучок, и улыбкой, пробуждающей разветвленную сеточку приветливых морщинок на лице.

– Максимчик! – поприветствовала было бабушка внука, но вдруг замерла при виде незнакомой девочки. – У нас гость?! Ты почему не позвонил, негодник?! – Она шагнула вперед, протянула вверх худую руку и ласково потрепала темные лохмы на голове юноши. – Ну да ладно, найдем чего-нибудь на стол собрать и к чаю. – И переключилась на девочку: – Как тебя зовут, милочка?

– Ба, привет! Мы ненадолго! Я быстро в душ! И перекусим слегка… – протараторил Максим, по своему обыкновению не давая Лиде вставить слова, и попытался прошмыгнуть по коридору мимо старушки. Но та уперла в стену руку, перекрывая юноше дорогу. Не смутившись, парень попробовал было проскочить, пригнувшись, но был пойман за воротник и водружен обратно пред строгим взором бабушки.

– Стой где стоишь, оболтус невоспитанный! Сейчас с тобой разберемся. Так как величать нашу гостью? – повторила свой вопрос пожилая женщина, дружелюбно обращаясь к спутнице непутевого внука.

– Я Лида, знакомая Максима, – ответила девочка-робот.

– Приятно познакомиться, я Клавдия Никитична, бабушка этого хулигана.

– Ба! – возмущенно и в то же время обиженно проскулил внук, зафиксированный у стены крепкой хваткой бабушкиной руки.

– Хулиган и есть! – подтвердила старушка. – И из милиции мне регулярно это подтверждают!

– Из полиции… – поправил парень.

– Хрен редьки не слаще! Ты, Лида, проходи в ванную, руки помой, я тебе полотенце сейчас дам. Потом мы уже этого пыльного мальчишку в душ запустим, чтобы на человека стал похож. А я тем временем ужин разогрею.

– Спасибо, я не голодна, – вежливо отозвалась девочка, проходя мимо бабушки и внука по коридору в направлении ванной комнаты, дверь в которую оказалась за поворотом; другая, рядом с проходом, еще правее, вела на кухню.

– Я погрею на всех, а ты уж там решишь, – не стала спорить бабушка. Внуку же строго приказала: – А ты марш переодеваться, потом мыться – и на кухню! – С этими словами старушка отпустила Максима и подтолкнула ко второй по счету от входа двери.

Ванная комната оказалась роскошной! Не в том смысле, что богато отделана, но просторна, светла, чиста и с огромным окном, выходящим во двор и частично скрытым желтовато-зелеными занавесками. Пол из чередующихся серых и белых матовых плиток напоминал шахматную доску, а настенный кафель – глянцевый, нежно-зеленый – был так чист и блестящ, что в нем угадывалось отражение вошедшей девочки. Такими же сияющими были и хромированные краны, и полотенцесушитель, и полочки над ванной и раковиной. Что уж говорить про зеркало! Бабушка сорвиголовы явно была большой чистюлей.

Лида с удовольствием помыла руки в этой замечательной ванной и выглянула во двор через большие стекла. За окном росли высокие тополя, на площадке между ними были установлены синие детские качели и канареечного цвета скамейки для отдыха. Под невысокой крышей, расписанной под оранжево-красный мухомор, расположилась песочница.

Тут подоспела бабушка Максима с чистым, пахнущим лавандой бежевым пушистым полотенцем. Девушка вытерла руки и проследовала на кухню вслед за пожилой хозяйкой.

Как и все другие помещения в квартире, кухня была светлой и просторной. Лида устроилась перед столом с желто-оранжевой скатертью в клетку и любовалась зеленью за окном, а Клавдия Никитична колдовала над чем-то то у газовой плиты, то у столешницы между конфорками и мойкой, то исчезала за дверцей высокого пузатого холодильника. Не прерывая своих занятий, бабушка завела разговор:

– Скоро всё будет готово, Лидочка. Борщик погрею, утром варила, и котлетки домашние… Ты гречку ешь? С грибами?

– Извините, но я правда есть не хочу…

– Ну борщика-то покушаешь? Я гренок нажарила. Вот сало, вот лучок зеленый. – Женщина поставила на скатерть пару тарелок разного размера, но с одинаковым цветочным рисунком по краям, слегка выцветшим от многолетних моек.

На той, что побольше, возвышалась горка плоских продолговатых кусочков черного хлеба, бронзово-коричневых, лоснящихся подсолнечным маслом, только что снятых со сковороды. От них поднимался горячий пар, распространяя по кухне сказочный сладковатый аромат. На тарелочке поменьше лениво развалились безвольной кучкой ломтики бледно-розового сала, каждый с одной-двумя темными мясными прожилками и полоской оливково-серой шкурки с одного края. По кромке тарелки, нежно обнимая наваленные шматки кончиками перьев, улеглись сочно-салатовые стебли зеленого лука.

Рядом с тарелками хозяйка выставила баночку густой белой сметаны с торчащей столбиком ложкой.

В довершение натюрморта на стол была установлена деревянная подставка, на которой тут же обосновалась бокастая кремовая кастрюля, изукрашенная маками и заполненная до краев наваристым золотисто-оранжевым борщом.

– Хорошо, я поем, спасибо! – Девочке неудобно было отказываться от такого гостеприимства. Но это – во-вторых. А во-первых, Лиде и впрямь захотелось испробовать представленное изобилие: очень уж соблазнительно выглядело это аппетитное чудо славянской кухни! (Благо андроиды седьмого поколения оснащены совершенными вкусовыми рецепторами.)

– Ну и замечательно! – обрадовалась хозяйка. И продолжила: – Я, как тебя увидела, сразу поняла, что ты девочка хорошая, воспитанная. Может, и на моего хулигана повлияешь. Он мальчик добрый и толковый, но уж очень шебутной… Ну да будет о нем. Ты, может, пока расскажешь о себе? Где живешь, учишься?

Лиде почему-то не хотелось пересказывать любезной старушке свою выдуманную историю. К тому же следовало заняться проработкой вопросов безопасности подопечного. Поэтому девочка напустила туману и перевела тему разговора в практическое русло:

– Ой! Да у меня – как у всех: занятия и всё такое… Я что– то важное должна вам сказать: мы же только что из больницы! Максим упал с высоты и чуть не убился! Ему, наверное, постельный режим нужен! – И тут Лида выложила бабушке Максима «официальную» версию происшествий сегодняшнего дня.

Таким образом, когда из ванной комнаты появился юноша с полотенцем на шее, взъерошенный, как мокрый воробей, его встретили еще более суровый прием и строгий бабушкин наказ отправляться в постель. А в ответ на слабые протесты, а также жалобу на волчий голод было сказано, что ужин, так и быть, отправится в комнату вслед за ним.

Максим поплелся к себе, а бабушка начала разливать и раскладывать еду по тарелкам. И только Лида решила, что какое-то время за судьбу парня можно не переживать, как по квартире разнеслась трель телефонного звонка. Видимо, в комнате Максима была трубка телефона, поскольку девочке-роботу с ее тонким слухом в кухне было слышно, как он отвечает на вызов: «Да! Понятно! Да! Гоу! Пять минут! Отбой!»

Бабушка, хотя и не могла слышать слов внука, была встревожена звонком. Решив проверить неугомонного парня, Клавдия Никитична поднялась и торопливо направилась в его комнату, заранее неодобрительно покачивая головой. Лида медленно поплелась за ней: не отталкивать же старушку!

В результате они опоздали: увидели юношу уже выскакивавшим из входной двери.

– Ты куда собрался, Максимушка?! – горестно всплеснула руками бабушка.

– Бабуль, срочно надо! Косой… Виталик звонил! Я туда и обратно… – звук голоса Максима все слабее слышался с лестничного пролета. Парень явно не стал дожидаться лифта, а махнул по ступеням.

Лида никак не могла позволить своему протеже скрыться. «Простите!» – пискнула она, протискиваясь к выходу, моментально нацепила свою обувь, схватила с плетеного ящика сумочку и кинулась следом за парнем.

Шпионские страсти

На лестнице было пусто. Лида перемахивала через перила, лихо спускаясь с этажа на этаж, только клатч на длинном ремешке то подлетал вверх, то шмякался о ноги девочки: «клатч‐клатч!» Преследовательница выскочила из подъезда в считаные секунды. Вернее, уткнулась в дверном проеме в спину Максима, который, хоть и очень торопился, но, по понятным причинам, спускался по лестнице гораздо медленнее робота.

На улице медленно угасал тихий, теплый, солнечный вечер. На площадке в песочнице под грибком, на качелях и просто на земле меж тополей играли дети, а их мамы и бабушки сидели вокруг на желтых скамеечках и грелись на заходящем солнышке. Закругляющее: «Миша (Маша, Ваня, Света, Серёжа и так далее), до-о-мой!» – уже витало над двором, готовое коснуться губ наставников и слететь на площадку нестройной стаей голосов. Но пока идиллию портил лишь один раздражающий звук: неподалеку, у соседнего дома, глухо бурчал двигателем мотоцикл. Отражающие свет выхлопные трубы машины, чихая и кашляя, извергали сгустки антрацитового дыма. Фиолетово-черные детали отделки двухколесного агрегата сочетались с цвета баклажана шлемом седока и его «латами» с графитовыми вставками. Опущенное «забрало» глухим черным янтарем скрывало лицо мотоциклиста. «Подозрительный тип…»

Нейронный мозг андроида успел зафиксировать всё это, пока Максим разворачивался к налетевшей сзади «неуклюжей» преследовательнице.

– Ты откуда?! – подозрительно прищурился молодой человек, не ожидавший, что девчонка сможет догнать его.

– Лифт! – выпалила Лида, стараясь изобразить затрудненное пробежкой дыхание.

Парня этот ответ полностью удовлетворил, но не обрадовал, и он сердито буркнул:

– Мне надо уехать. Срочно!

– А мне куда? – Лида растерянно захлопала длинными ресницами.

– Ну что с тобой делать… До остановки могу только проводить! Тороплюсь!.. Идем!

Максим, не оборачиваясь, направился к углу дома. Лиде пришлось тащиться за ним. Двигались ребята в полном молчании: парень явно был озабочен какими-то посторонними мыслями и раздосадован необходимостью отложить некие важные для него дела. Тем не менее он довел Лиду до открытого со стороны дороги стеклянного павильончика, под крышей которого были закреплены электронные таблички с номерами маршрутов общественного транспорта и расчетным временем прибытия автобусов.

– Ждать не могу. Извини! – Максим сурово протянул спутнице руку на прощание.

Лида ответила пожатием.

– Разберёшься? – Юноша, не отпуская ее кисти, мотнул головой в сторону табло.

Девочка кивнула.

– Завтра будет у тебя время?

Еще один кивок.

– Я позвоню! – Максим последний раз тряхнул ее руку, быстро развернулся и зашагал обратно во двор.

Лида выждала, пока ее провожатый скрылся за углом, и, обежав дом Максима с другой стороны, выглянула во двор. С ее наблюдательного пункта было отлично видно, как подопечный быстро прошагал через детскую площадку прямиком к подозрительному мотоциклисту. Они обменялись несколькими фразами, при этом последний так и не открыл непрозрачное «забрало» своего шлема. Было слишком далеко, чтобы различить слова. Лида просто ждала, чем закончится разговор двух ребят.

Вдруг беседа резко оборвалась: Максим вскочил на мотоцикл позади загадочного ездока. Сияющие трубы агрегата выкашляли тройной отвратительный треск, от которого под грибком и на качелях замерли дети, а их родные на площадке принялись тревожно и зло озираться. С последним раскатом мотоцикл рванул прочь. Пока мамы и бабушки свирепо вертели головами, двухколесный фиолетовый монстр пронесся по асфальтовым дорожкам двора и скрылся от них за домами.

Вот он уже промчался буквально в нескольких метрах от девочки Лиды, спрятавшейся за цветущим кустом шиповника. Молниеносным движением девочка-робот стащила с пальца одно из колечек и метнула его вслед – кольцо слежения попало точнехонько на хромированную выхлопную трубу мотоцикла и намертво примагнитилось. Почти сразу же Лида приняла сигнал маяка и сопоставила его с проекцией карты Москвы. Очевидно, мотоцикл следовал в сторону центра города.

«Надо за ним! Проще всего бегом: с техническими возможностями робота из двадцать второго века это наиболее эффективно… но слишком приметно».

Обратившись к загруженному в память местному справочнику, Лида выбрала номер такси и отправила его на свой смартфон, который выудила из сумки. Пошел исходящий вызов, и почти сразу ответил диспетчер: «Откуда вас забрать?» Девочка назвала адрес и вышла к проезжей части, чтобы не терять времени.

Как только Лида оказалась у дороги, подкатила оранжево-желтая машина с большим черным словом по борту: «TAKSY». Темноволосый сероглазый водитель с приятной улыбкой склонился к переднему пассажирскому окну и приветливо кивнул. Надпись была неправильная, но кто их знает, этих местных таксистов: может, плохо в школе учились?! Стоило девочке протянуть руку к ручке двери, как ее смартфон тут же принял сообщение и переправил его в нейронный мозг робота: «р870ск» – номер машины такси.

Позади первой желтой автомашины затормозила еще одна. На ее переднем номере девочка рассмотрела: «р870ск».

Лида отдернула руку от двери таксомотора с улыбчивым шофером. В тот же миг «неправильная» машина резко тронулась, пробуксовывая и быстро набирая скорость. Девочке показалось, что через удаляющееся затемненное стекло она различила силуэт человека на заднем сиденье.

Второй желтый автомобиль подал немного вперед и остановился около девочки. Стекло с пассажирской стороны открылось, и водитель – худой, розовощекий, скуластый парень в кепке – спросил в открытое окно:

– Вызывали такси?

– Вызывали! – решительно отозвалась Лида и, подобрав рукой длинный ремень клатча, залезла на заднее сиденье.

– Куда едем? В заказе не указано… – не оборачиваясь, лениво поинтересовался мужчина, глядя на пассажирку в зеркало заднего вида.

Лида сверилась с сигналом кольца-маяка… Третье транспортное кольцо, в районе Москва-Сити.

– Поедемте пока в центр и налево на ТТК, а я сейчас окончательный адрес уточню, – попросила девочка.

– Хорошо, – безразлично отозвавшись, водитель перевел взгляд на дорогу и включил таксометр на смартфоне, закрепленном перед ним. Такси тронулось.

Лида следила за маячком, одновременно пытаясь разобраться в происшествии у дома Максима. Казалось бы, просто ошибка, случайно остановившееся такси, но то, как быстро убралась первая машина при появлении настоящего перевозчика, беспокоило девочку-робота. И чудная надпись на борту… А вкупе с другими загадочными происшествиями этого дня – нападение бадминтонистов, появление странных медработников на Воробьёвых – вселяло тревогу и требовало повышенной осторожности. Теперь стало очевидно, что кто-то знал обо всех ее передвижениях. Или слежка была за Максимом? Ну, кроме бадминтонистов: их нападение было раньше встречи ребят в разрушенной эскалаторной галерее.

Тем временем маячок перестал двигаться, и Лида стала гадать: «Видимо, мотоцикл остановился. Или кольцо отлетело…

Нет, нельзя допускать такого предположения! Да и вряд ли могло так случиться: технологии будущего надежны. Исходим из того, что ребята притормозили. Где это на карте? Живописный мост!»

– Везите меня на Живописный мост, пожалуйста! – обратилась пассажирка к таксисту.

– Прямо на мост? – флегматично уточнил тот.

– Прямо на мост!

– Там нельзя останавливаться.

– Найдем, где можно, неподалеку! Я покажу на месте! Поедемте, быстрее, пожалуйста!..

– Как скажете. – Мужчина перестроил автомобиль в левую, «быструю» полосу, и увеличил скорость.

Все выше, и выше, и выше…

Живописный мост полностью соответствовал своему наименованию. Сооружение образовало с изгибом реки острый угол – необычно и непрактично, но очень эффектно! Пилон был выполнен в виде огромной арки ярко-красного цвета, перекинутой между берегами. От нее веером расходились ванты – пучки багровых высокопрочных канатов. Гигантское алое сооружение контрастировало с зеленью заросших растительностью берегов и изгибами сланцево‐серого неспешного потока воды внизу.

Впечатляющую картину дополняла закрытая смотровая площадка эллипсоидной формы, «подвешенная» в верхней части арки моста. Напоминавшая глаз циклопа-гиганта, она казалась выполненной из иссиня-черного стекла и очень хрупкой. Но это впечатление было обманчиво: то была тридцатиметровая конструкция, в которой планировалось устроить шикарный ресторан – впрочем, впоследствии так и не открывшийся.

Даже в будущем, откуда прибыла Лида, нечасто можно было увидеть что-то подобное. Мост был хорош!

Но Лида не могла сейчас любоваться этим бесподобным строением. Такси остановилось, впереди был затор, еще дальше дорогу перекрывали машины с сине-красными проблесковыми маячками на крышах. Девочка-робот настроила свой смартфон на волну радиостанций служб спасения и очень быстро узнала, что движение транспорта впереди перекрыто полицией в связи с сообщением о двух неизвестных, совершивших восхождение по опорам моста. Своим нечеловеческим взглядом она рассмотрела то, чего не видели ни таксист, ни полицейские, остановившие движение по проезжей части, ни водители, застрявшие в образовавшейся автомобильной пробке.

Вверх по лестницам и балкам моста карабкались две фигурки, казавшиеся совсем крохотными с такого расстояния: Максим с его товарищем. Лида заметила, как ребята поднялись на вершину арки, а затем исчезли из вида, спустившись на верхний скат смотровой площадки.

Девочка не могла не подумать с тревогой о том, что подопечный снова (второй раз за день!) подвергал себя смертельной опасности. Для нее вновь настала пора решительных действий.

Презрев правила моды, Лида нацепила сумку через плечо, по диагонали, и так быстро и тихо выскользнула из зажатого другими машинами такси, что водитель даже не заметил ее бегства. А она устремилась между кузовами застрявших автомобилей к шумозащитному экрану, отделявшему проезжую часть от зеленых насаждений. Там, цепляясь только кончиками пальцев, перебралась по пластиковым щитам и дальше, по внешней стороне моста, к ближайшему ванту, по которому стала карабкаться наверх, всё увереннее сокращая расстояние до двух горе-руферов. В наступающих сумерках никто из тех, кто был внизу, не заметил изящной фигурки, стремящейся ввысь: полицейские освободили дорогу, и пробка тронулась. Сами блюстители порядка тем временем перемещались к основанию опоры моста, откуда должна была начаться их спасательная операция.

Лида, поднимаясь всё выше и выше, выискивала глазами ребят, надеясь, что с ними пока всё в порядке. Здесь, наверху, ветер был гораздо сильнее, чем на уровне тротуара. Воздушные потоки били и выли, разрываясь о металл вант и опор моста. Андроиду, с его силой и реакцией машины, буйные завихрения воздуха не несли угрозы. Но девочка опасалась, что находящиеся на высоте люди могут потерять равновесие, тем более на покатой поверхности крыши смотровой площадки. Она забралась уже достаточно высоко, чтобы стали видны темнеющие на фоне грязно‐розового неба силуэты двух парней, и продолжала карабкаться вверх и вперед, к черному стеклянному эллипсу, не теряя при этом ребят из виду. Вдруг одна из фигурок покачнулась на скате смотровой, беспомощно взмахнула руками и скользнула вниз. Зоркая верхолазка безошибочно определила: это был Максим! К счастью, сработали рефлексы руфера: парень прервал падение, ухватившись за низенькое стальное ограждение площадки. Но миг спустя металл предательски хрустнул, отваливаясь от проржавевших креплений, и юноша готов был вот‐вот продолжить смертельный полет вниз! Еще десятки метров до него, Лиде ни за что не успеть!.. На помощь пришел напарник Максима, который повалился вперед и ухватил товарища за рукав, пытаясь втащить обратно.

Лида лезла, раскачивалась и прыгала так быстро, как могла, на пределе возможностей, забыв об угрозе раскрытия! Еще секунда – и девочка соскочила на смотровую площадку позади ребят, кинулась к краю, проехала на животе мимо лежащего мотоциклиста, ухватила обломок поручня ограждения одной рукой, другой схватила повисшего подопечного за шиворот и закинула его далеко на крышу смотровой. Напарника, вцепившегося в руку Максима, увлекло туда же, а их спасительница забралась следом. В череде стремительных событий парни не обратили внимания, как неестественно легки и точны были действия Лиды.

Хотя сам факт невероятного спасения чрезвычайно их потряс. Руферы совершенно не понимали, что произошло.

Они лежали вповалку, тяжело дыша, хлопая глазами и недоуменно глядя то друг на друга, то на девчонку, не пойми как так лихо объявившуюся на высоте.

Лида изучила свое платье: спасибо технологиям будущего, застарелая пыль крыши почти не пристала к ткани. Теперь девочка могла хорошенько рассмотреть мотоциклиста без шлема. Незнакомец оказался рыжим, с миллионом веснушек на вздернутом носу, невысоком лбу и немного запавших щеках. Глаза парня были зелеными и немного навыкате.

«У Максима лицо интеллектуальнее…» – мелькнула мысль. Последнее заключение ИИ девочки-робота отбросил как несущественное.

Лида понимала, что нельзя давать им сейчас одуматься. Пока не начались расспросы, надо выбираться с моста, как-то прошмыгнуть мимо полиции и препроводить ребят в безопасное место, а если конкретнее, то по домам. С вопросами предстояло разбираться позже.

Вдруг под ногами девочки прошла вибрация. «Возможно, порыв ветра?» Спасенные искатели приключений тоже что-то ощутили, Максим вскочил и крикнул:

– Почувствовали?! Какие-то толчки снизу!

– Да, как что-то тряхануло кабину! – подтвердил рыжий.

Максим уже забыл, что только что болтался над бездной. Он тыкал пальцами в черноту стекла под ногами и восторженно сыпал:

– Может, там есть кто-то внутри?! Мафиозное логово! Или пленники?! Ай хэв слажу, подстрахуй, Виталь!

Максим опять («Ну что за человек?!») шагнул к краю смотровой, где в буром, грязном слое, покрывавшем крышу, еще свеж был продолговатый след от кеда юноши, оставшийся после того, как тот поскользнулся и покатился вниз. Лиде вновь пришлось срочно вмешаться! Она схватила подопечного-авантюриста за куртку и крикнула:

– Стой!

Оба товарища замерли, уставившись на наглую девчонку. Та пояснила:

– Погоди! У него, – кивок на мотоциклиста, – руки устали! Давай я, а вы меня подстрахуете за лямку… – Девочка сняла через голову клатч и продемонстрировала ребятам его длинный, прочный на вид ремешок.

– Кек! – крякнул Виталик, как голосом, так и выражением лица и руками в карманах выражая презрение. – Тян, мы тру-руферы: олдскул-андерграунд! Ю андерстенд?! Макс, свяжемся со школотой – себе дороже, отвечай потом за нее! – Мотоциклист обратился к напарнику, шевеля пальцами в глубоких карманах темно-серых спортивных штанов, стянутых, как копченая колбаса, мотоциклетными наколенниками. («Он прямо в „доспехах“ сюда забрался?! Да ну!..»)

Лида сдержалась, чтобы не улыбнуться неуклюжей браваде и юношеской самоуверенности паренька, и серьезно соврала:

– Ну почему сразу школота?! Я много лет занималась в школе альпинизма…

– Хм… здесь? – недоверчиво спросил веснушчатый Виталий, широко раскрыв зеленые глаза. Даже руки вытащил обратно. Максим тоже выглядел огорошенным.

– В Крыму. Гора Ай-Петри – слышал? – продолжала заливать сказочница.

– Ну слышал… – угрюмо шмыгнул носом рыжий приятель Максима.

– Ну вот! К тому же это я вас только что спасла.

Мотоциклист явно колебался: аргументы упрямой девочки звучали убедительно. Мучимый последними сомнениями, парень склонил голову, глядя на ремешок сумки, который протягивала Лида, и процедил:

– Не, не выдержит…

– Выдержит! Я легкая…

«Сочинять так сочинять!»

Максим, до этого момента молча слушавший спор ребят, кашлянул, прочищая горло: кажется, теперь он собрался высказать свое несогласие!

Не желая слушать новых возражений, Лида проворно скинула кедики, отстегнула ремешок клатча, ловко сделала из него петлю, продела в центр запястье и затянула. Затем выудила смартфон из сумочки, а ее положила под ноги: пока не понадобится. Подготовившись таким образом, девочка опустилась на корточки и улеглась лицом вниз на поверхность смотровой. («Грязища тут, конечно!») На всё ушла пара секунд (Максим только рот успел открыть), и вот юная «альпинистка» уже поползла ногами вперед к ограждению, отбросив ребятам свободный конец ремешка. Тем нечего было делать – пришлось тоже распластаться на стекле, поймав лямку.

Когда Лида добралась до поручней, она ухватилась за них свободной рукой и крикнула парням, чтобы отпускали ремень. Руферы подчинились. Вздохнув оттого, что приходится выполнять это ненужное упражнение (для отвода глаз), девочка-робот закрепила сброшенный конец ремня надежным узлом на металлической скобе как страховку. После чего переложила смартфон в другую руку, активировала его камеру и перевела в режим видеосъемки. Держа аппарат как можно ниже, исследовательница стала пробираться дальше. Она делала вид, что цепляется за ремешок от клатча, но на самом деле находила сильными пальцами рук и ног маленькие щели в местах соединения стеклянных плит смотровой. В конце концов девочка повисла на левой руке (ремень, связывающий ее запястье и стальной поручень, натянулся на пределе своей длины), а ее правая рука со смартфоном оказалась на уровне окон несостоявшегося ресторана – когда-то прозрачных, а теперь изрядно замызганных. Лида направила камеру внутрь помещения и приказала аппарату начать съемку на тридцать секунд. Когда время вышло, девочка-робот обратным путем добралась до металлических поручней, отвязала «страховку» и швырнула конец ребятам, замершим на крыше смотровой в позе «по‐пластунски». Макс поймал ремешок, и парни в четыре руки вцепились в него. Тогда Лида скомандовала: «Тяните!»

Лгунья могла легко выбраться без посторонней помощи, но предпочла не оставлять повода для подозрений. Она дала мальчишкам возможность приложить некоторое усилие и якобы с трудом вернулась к ним. Все трое поднялись на ноги и, насколько смогли, отряхнулись. К счастью для андроида, парни – небрежные, как большинство представителей своего пола, – не заметили, что одежка девочки осталась почти такой же чистой, как до ползания на пузе, в отличие от их собственных костюмов. Возможно, делу помогли и сгущающиеся сумерки, мешающие высмотреть такие детали.

Ребята совсем забыли о суете, развернувшейся внизу. Но не успели они приступить к изучению видеоролика, снятого девочкой на смартфон, как снизу донесся суровый мужской голос, усиленный мегафоном до хрипа: «Граждане дети! Оставайтесь на месте! На подходе команда альпинистов, которые вас снимут! Повторяю! Оставайтесь на месте! Не двигайтесь! Этим вы можете причинить себе непоправимый вред!»

Молодые люди переглянулись и безмолвно единогласно постановили не обращать пока на голоса снизу никакого внимания. Они встали голова к голове и попытались разглядеть на экране Лидиного смартфона, что же скрывается внутри смотровой Живописного моста. В первые секунды на видео не было заметно никакого движения: троица, внимательно изучавшая его, лицезрела лишь темные застывшие силуэты то ли мебели, то ли строительных конструкций. Но вдруг на фоне окон противоположной стороны что-то явно промелькнуло! И снова, но уже в обратную сторону, – длинная гибкая тень!

Затаив дыхание, ребята просматривали фрагмент ролика еще и еще раз: да, очевидно, что внутри смотровой есть кто-то живой!

– Хорошо бы как-то туда пролезть!.. – возбужденно проговорил Максим и даже немного подпрыгнул от избытка чувств.

Снизу вновь раздался «мегафонный» хрипо-крик: «Граждане дети! Прибыли верхолазы! Оставайтесь на месте, скоро они начнут подъем за вами! Повторяю…»

– Хорошо бы смыться отсюда! Вот что действительно хорошо бы! – грозно ответила Лида, уперев руки в бока и убийственно глядя на бестолкового подопечного.

– Итс-нот-э-честно! – Максим возмущенно воздел руки. Но неожиданно рыжий Виталик-мотоциклист поддержал бойкую девчонку:

– Слышь, Макса, сёня славно пофанились, но права она: пора бы валить!

– Но ты же видел: там есть кто-то! Надо проверить! – Максим не желал сдаваться.

– В другой раз повторим заброс… – продолжал упираться напарник.

– Или уходим, или нас уведут! – веско отчеканила девочка.

Еще раз взвесив, насколько высоки шансы ее раскрытия в случае захвата спасателями (вероятность сто процентов), она решила, что медлить нельзя. Вариант оставить парней наверху, а самой скрыться девочка отбросила сразу: наверняка Максим с приятелем тоже попытаются сбежать и будут рисковать. Пора было задеть больные места руферов.

– Хочешь, чтобы нас рассадили по полицейским машинам и отвезли в отделение? Меня‐то быстро отпустят, а вот вас с вашим «послужным списком»?! Что там за вами? Какие «подвиги»? Подозреваю, немало проникновений на различные высотные объекты, а может, и на секретные? А?

По растерянным выражениям на лицах парней девочка поняла, что близка к истине. Да, в тюрьму Максима, может, и не посадят, но в приличный вуз ему путь точно будет заказан! Вот свезло так свезло с беспечным подопечным! Возни с ним будет!..