Текст книги "Путь Грома"

Глава 11

Петр, ругаясь, закинул последний мешок в раздолбанный кузов ЗИЛа. Он так и не смог понять, откуда на пустом перекрестке прямо перед ним взялась легковая машина. Просто чертовщина какая-то! Вот и не пил совсем, а кто поверит. Хорошо хоть мука в мешках не просыпалась. А то не ровен час еще бы и под суд отдали.

Он отряхнул от мучной пыли спецовку и сел за руль. Машина завелась не сразу. Зажигание барахлило уже давно. Да разве этому упырю Николаичу что докажешь. Наконец, разбуженный мотор недовольно заурчал. Петр вздохнул, нажал на газ и почти мгновенно надавил на тормоз. Грузовик дернулся, двигатель захлебнулся и замолчал.

Но Петр не обратил никакого внимания на машину. Перед ним из сияющего всеми цветами радуги облака выскочила та же самая легковушка и, словно не замечая грузовик, помчалась по ночному городу.

Серый мчался по городу своего детства на предельной скорости. На него впервые не действовали никакие доводы разума. Этот странный парень мог и ошибаться. И потом речь шла о его дочери. Он думал, что оставил ее в безопасности. Но, похоже, щупальца загадочной ведьмы-красотки добрались и туда. Что? Что он сделал не так? Только бы они были живы, и тогда Серый сделает все для того, чтобы с ними всегда все было в порядке.

Уже подъезжая, он увидел сиротливо распахнуты деревянные ворота перед домом. Сердце сжалось от незнакомого чувства смертельной тоски. Остановив такси, мужчина выскочил во двор и кинулся в дом. Но не успел дойти до двери, как невидимая упругая стена отбросила его к машине. Серый удивленно остановился, потом бросился снова к дому, но новый уже более ощутимый толчок вернул его на прежние позиции.

– Да что ж это такое!? – мужик взвыл как раненный зверь, и тут дверь открылась. На пороге показалась тетка. Она покачала головой, махнула шалью, расчищая ему путь, и поманила рукой. Серый, не произнеся ни слова, ворвался в дом.

Рядом с разбитым окном со странно вывернутой головой лежала какая-то пожилая женщина в черном балахоне. Алена, бледная как изваяние, стояла рядом со столом почему-то потирая правую руку. А на полу, прижав к себе пушистого черного кота, сидела Дашутка. Она услышала его шаги и подняла голову. И он встретился со взглядом не по-детски серьезных бездонных серых глаз. Точно таких же глаз как у него.

Он сел рядом с дочерью, обнял ее и заплакал. Он так не хотел, чтобы Дашутка повторила его путь. Он так мечтал, что она проживет обычную человеческую жизнь с простыми радостями и несложными печалями. Сергей обнимал свое единственное сокровище и плакал от того, что не уберег ее.

– Не плачь, – пухлая детская ладошка легла ему на щеку. – Ты обещал Дашу чмок, когда вернешься.

Серый взял малышку за подбородок, внимательно посмотрел в ее строгое не по годам лицо и поцеловал в лобик.

– Ты уже хорошо выговариваешь букву «р», – произнес он.

– Я теперь многое делаю хорошо, – улыбнулась Дашутка, не по-детски четко произнеся фразу.

Сергей согласно качнул головой и решился выдавить из себя больной вопрос.

– Ты уже сделала выбор?

– Угу, – Даша кивнула головой.

– Могу я узнать какой? – отец упрямо сжал губы, кинул взгляд на уже коченеющий труп женщины у окна и приготовился принять самое худшее. – Кого из них ты выбрала?

– Никого, – Дашутка пожала плечами и, копируя его, упрямо сжала губы. – Они мне обе не нравятся. А он говорит, что это равновесие, – девочка погладила кота, который сразу же замурлыкал.

– Моя порода, – приятно удивленный Серый почувствовал, будто тяжелый груз упал у него с плеч.

– Похоже, упрямство это ваша фамильная черта, – едва слышно, но тем не менее внятно, пробормотал кот.

– Кот разговаривает? – Серый удивленно уставился на животное.

– Я же тебе сказала, что «он ГОВОРИТ, что это равновесие», – повторила Даша.

– Только не надо называть меня котом, – животное село рядом и стало с достоинством вылизываться.

Серый разговаривал с теткой Машей уже третий час. Она выслушивала его доводы, но никак не хотела согласиться с решением. Наконец, признав свое поражение, пожилая женщина тяжело вздохнула.

– По крайней мере, я постаралась тебя убедить. Но ты прав, у каждого в этой жизни своя дорога.

– Тебе осталось только произнести патетическую фразу о том, что ты уважаешь мой выбор, – усмехнулся Серый.

– Твой выбор отвратителен, – не сдержалась тетка, но тут же, взяв себя в руки, добавила. – Я понимаю, что ты делаешь это ради дочери. Надеюсь, у тебя хватит ума оставить ее здесь.

– Именно об этом я и хотел тебя попросить. И еще об Алене.

– Ты должен с ней поговорить и все объяснить, – насупилась бабка. – Негоже живого человека в ходячее чучело превращать.

– Я хочу ее оградить от неприятностей. Не думаю, что она поймет и половины из того, что произошло. И не спорь со мной, – жестко добавил он, увидев выражение лица тетки.

Она осеклась и только тяжело вздохнула.

– Хорошее-плохое – это лишь эмоции. Я должен защитить семью, – он встал, давая понять, что разговор окончен.

– Все равно не по-людски это, – не удержалась баба Маша.

– А ты уверена в том, что я человек? – Сергей, улыбаясь, смотрел ей в глаза и от этой улыбки у тетки знавшей мальчишку чуть не с пеленок прошел по спине неприятный холодок.

Серый принял решение. Теперь осталось его только воплотить. Он вышел из дома, спокойно сел за руль и завел тачку. Привычно бросил взгляд на индикатор топлива и удивленно поднял брови. Судя по нему, он только что выехал с заправки. Вроде и не было этой безумной ночной гонки. Таксист как обычно резко рванул с места и поехал по пока еще пустынным улицам только просыпающегося города. Вот и перекресток. Похоже, теперь ему не было нужды вспоминать детскую считалочку.

Мужчина сосредоточился и, увидев на перекресте мерцающий сумрак, на полной скорости въехал в него. Узкие улочки мгновенно сменились сверкающими высотками. Здесь тоже светало. Серый надавил на газ и, спустя несколько минут, подъехал к высотному зданию маняще поблескивающему зеркально-синими стеклами. Он въехал на парковку и вышел из машины, резко захлопнув дверцу, словно отрезая себе путь назад. Блестящие двери автоматически отъехали в стороны.

– Меня ждут, – небрежно бросил он подскочившему охраннику.

– Я знаю, – кивнул тот. – Просто покажу вам дорогу к лифту, – человек в форме услужливо нажал нужную кнопку, и двери бесшумно захлопнулись, заглотив Серого и всю его прошлую жизнь.

На этаже, где остановился лифт, было абсолютно тихо. Серый понимал, что рабочий день еще не начался. Тем не менее, он не мог отделаться от мысли, что от этой тишины веет чем-то кладбищенским. Но Сергей знал, что она хочет его видеть. И не стоит злить медлительностью ту, к которой он шел. Мужчина прошел в конец коридора и шагнул в открытую дверь с надписью «приемная». Еще одна дверь вела в кабинет. Серый открыл ее и замер. Освещенная лучами восходящего солнца к нему приближалась потрясающая красавица.

– Ну что, убить меня пришел? – она беззащитно улыбнулась и развела руками, словно показывая, что не собирается защищаться.

– Вообще-то, я пришел договориться, – казалось, очарование ведьмы не произвело на Сергея никакого впечатления. – А если быть точнее, я меняю жизнь дочери, на того человека, который тебе нужен.

Алина хищно улыбнулась и вся красота, и нежная трогательность моментально слезли с нее как старая и уже ненужная краска. Перед ним стояла миловидная, но не более того, темноволосая женщина лет тридцати пяти. Она задумчиво потерла подбородок, затем села на кресло, небрежно закинув ногу за ногу.

– А почему я, собственно говоря, должна тебе верить?

– Потому что я поклянусь тебе своей кровью, если взамен получу ответную клятву, – Серый спокойно плюхнулся рядом, игнорирую соблазнительный вид, открывающийся под слишком короткой для деловой женщины юбкой.

– Клятва кровью?! – Алину передернуло, но она тут же взяла себя в руки.

Похоже, этот парень не шутит. Седой мертв. И бесполезно теперь проклинать себя за не в меру разыгравшиеся эмоции.

Главное другое: кто теперь будет прикрывать ее делишки в мире людей? Кто будет поставлять необходимый материал? Кто будет делать всю грязную работу? Она уже достаточно натворила дел за прошедшую ночь. Люди, конечно, редкие недотепы. Но и среди них встречаются те, кто, как ни странно, может противостоять ее чарам. Как, например, тот юный стажер некстати пришедший с милиционерами.

И если кому-то придет в голову копнуть глубже, придется менять место проживания. Неужели опять все начинать сначала? А этот человек говорит о клятве кровью. Значит, хочет он того или нет, но ему придется держать слово. Конечно, его дочь лакомый кусочек. Но в связи с открывшимися обстоятельствами, видимо, лучшего помощника ей не найти.

– Так что? – прервал затянувшееся молчание Серый. – Сделка?

– Сделка, – спокойно ответила Алина.

Она поднялась, подошла к столу и вытащила из футляра обычный ножик для резки бумаги. Никому не нужный красивый блестящий предмет роскоши непонятно зачем лежащий на многих представительных столах больших боссов. Алина улыбнулась, чиркнула неожиданно остро отточенным ножом по ладони, и горячие алые капли немедленно выступили на ее бархатистой поверхности.

– Теперь ты, – она кинула нож Серому. Он легко его поймал и спокойно разрезал ладонь. – Куда? – он вопросительно посмотрел на ведьму.

– Да хоть сюда, – Алина, усмехаясь, пододвинула хрустальную пепельницу. – Нам ведь немного надо. Всего по несколько капель.

Серый согласно кивнул головой, надавил на свежую рану и кровь закапала в прозрачную искрящуюся поверхность пепельницы. Алина тоже поднесла руку. Смешиваю свою кровь с кровью мужчины.

– Клянусь, – прошептала она. – Никогда ни словом, ни делом, ни даже мыслью не причинять зла дочери твоей Даше и жене твоей Алене.

– Клянусь, – произнес Серый. – Служить тебе, защищать тебя и выполнять все твои приказы до смерти одного из нас.

– А если кто обещание нарушит, – нараспев произнесли они вдвоем, – кровь его отомстит, закипит и его разрушит.

На их глазах красные капли в пепельнице задымились, закипели и вспыхнули ярким факелом. Хрусталь потемнел и раскололася. Серый и Алина отпрянули от стола.

– Черт, не думал, что это так больно, – произнес таксист, потирая ладонь, где вместо свежего пореза пламенел рубец от сильного ожога.

Он услышал стон и успел вовремя поддержать теряющую сознание Алину. Сергей бережно усадил ее на диван.

– Может принести чего? – он озабоченно посмотрел в побледневшее от боли лицо.

– Нет, все уже в порядке, – Алина прикусила губу и не раненной рукой смахнула так некстати выкатившуюся слезу. – Действительно, очень больно, – она попыталась улыбнуться. – А откуда ты знаешь это заклинание?

– Мама в детстве научила.

– Странно. Я думала, что всех таких как ты в городе уже нашла, – ведьма задумалась. – Как тебе удалось так долго от меня скрываться?

– Я просто старался быть таким как все.

– Значит, у меня еще есть резервы, – Алина повеселела.

Похоже, все начинало налаживаться.

В соседней комнате послышался то ли шорох, то ли стон. Серый напрягся и вопросительно посмотрел на Алину.

– Это нерадивый служака, – усмехнулась она. – Не смог выполнить простейшее поручение. Вырубить несколько старых деревьев. Убей его, – она небрежно махнула рукой и панель на стене, уставленная полочками с лекарствами, бесшумно отъехала в сторону. В маленькой темной комнатке привязанный к стулу сидел рыжий паренек в веснушках. Он расширенными от ужаса глазами смотрел на хозяйку.

– П-п-ожалуйста, нет… Я ис-с-справл-люсь..

Послышался приглушенный хлопок, и парень безвольно обвис на стуле. На дорогой рубашке расплылось безобразное красное пятно.

– Ты что? – Алина удивленно посмотрела на Серого. В ее глазах плескался ужас смешанный с восхищением. – Вот так просто, взял и убил? Я же пошутила. А ты лишил меня чудесного завтрака, – добавила она капризно.

– Я просто выполнил твой приказ, – Серый спрятал пистолет. – Кстати, у тебя отвратительная охрана. Даже не проверили, есть ли у меня оружие. К тому же, судя по тому, что ты сказал, этому парню просто повезло. Такая легкая смерть, – и он улыбнулся так, что у Алины по спине пробежал холодок.

– Я рада, что ты на моей стороне. В самом деле рада, – она поднялась, подошла к мужчине и внимательно посмотрела ему в глаза. – Только в следующий раз уточняй, действительно ли это был приказ, договорились?

– Хорошо, – Серый, пожал плечам и почувствовал холодную ручку Алины у себя на груди.

– Знаешь, в тебе что-то есть, – произнесла она задумчиво. – Ее рука плавно переместилась ниже. Или ты у нас преданный семьянин? – она лукаво усмехнулась.

Серый сжал губы, обнял ее и, наклонившись, выдохнул.

– Твои штучки в виде приворота на меня вряд ли подействуют, но я никогда не имел ничего против ни к чему не обязывающего секса.

Противная трель телефона заставила Алину мягко высвободиться из его объятий. Она подняла трубку и резко ответила.

– Я занята, ближайший час меня не беспокоить, – а потом повернулась к Серому. – Ты даже не представляешь, как меня радует твой ответ. Потому что… потому что на самом деле, – она остановилась словно подбирая слова. – Я просто ненавижу тех, кто меня любит, – и она рассмеялась странным надтреснутым смехом.

Серый стоял и слушал этот смех, от которого его пробирала дрожь. Он стоял и слушал этот визгливый смех, пытаясь отделаться от мысли о том, что только что держал в руках живой труп.

– Эх, жаль, не с чем сравнить. Как-то с трупами до сих пор не доводилось, – подумал он со свойственным ему черным юмором и сразу успокоился.

Илья шел к деревне, убыстряя шаг. Сейчас он как никогда чувствовал неумолимый бег времени. И у него не было ни сил, ни того же времени, чтобы собраться с силами и кардинально повлиять на ситуацию. Единственное, что он мог – добраться быстрее до Параскевы, и не дать ей пойти за ним в город. Он знал, что ночь полнолуния была точкой отсчета. Но она еще не закончилась. Еще оставалось почти полчаса. Двадцать семь минут между жизнью и смертью. И не его, а его единственной дочери – Параскевы. Илья прибавил шаг. Он уже вошел в деревню.

Вот вдалеке показался дом старухи. Илья вбежал в калитку, когда прокричали третьи петухи. Разбитое окно негостеприимно поблескивало в свете уличных фонарей. Он толкнул деревянную дверь. В углу, привалившись к печи, полулежала Параскева.

– Только не это! – колдун бросился к дочери, схватил ее за плечи и стал вглядываться в бледное лицо. Цветастый платок съехал с иссиня-черных волос. В предрассветном сумраке, скрывавшем морщины, лицо женщины выглядело молодым и безмятежным.

– Нет-нет, только не это, – Илья прижал податливое тело к груди и заплакал.

Послышался слабый стон. Параскева слабо шевельнулась и попыталась отстраниться.

Мужчина отодвинулся, придерживая ей голову.

– Ты жива, – пробормотал он с явным облегчением.

– Кот, здесь был кот-баюн, – пробормотала Параскева, с трудом открывая глаза. Она взглянула на Илью и ласково улыбнулась. – Ты чего испугался? Я тут вздремнула немного. Котик меня усыпил. Говорит, не торопись в дорогу, посиди, отдохни немного. Я и заснула. Совсем старая стала, – она попыталась самостоятельно сесть. Но, похоже, тело до сих пор слушалось ее с большим трудом.

– Плохой это был сон, доченька, – пробормотал Илья. – Больше на смертный похож. Он поднял Параскеву на руки и удивился, насколько легким было ее старушечье тело. – Чем мир спасать, лучше бы о здоровье дочери побеспокоился, – выругал он себя. Он двинулся к выходу продолжая нести Параскеву на руках.

– Постой-ка я сама, – старуха сделала слабую попытку освободиться.

– Своя ноша не тянет, – буркнул Илья, не разжимая объятий. – Нам ведь недалеко, главное до границы леса добраться, – сказал он мягче, улыбаясь Параскеве.

Ему действительно было легко идти. И чем ближе он подходил к лесу, тем больше набирался сил. Спасительное укрытие из деревьев протягивало своему хозяину навстречу мохнатые лапы. Он чувствовал под землей движение их корней, радостно приветствовавших его появление. И каждый кустик, каждая травинка и трепещущий листик стремился подарить ему частичку энергии. Потому что в этом мире все помогали друг другу, так как прекрасно знали, что не могут жить друг без друга.

Все произошло мгновенно. Колдун увидел как высокий дуб, нарушая все законы природы, неожиданно резко наклонился вперед и лапами-ветвями буквально выдернул у него из рук Параскеву, мгновенно спрятав ее за свой широкий ствол. Под ноги Илье с криком: «Берегись!» бросился маленький человечек в зеленом.

Илья неловко споткнулся и, падая, почувствовал, как в спину прямо под левую лопатку вошел кусок острого и холодного металла. Упав неловко на живот, он постарался перевернуться на правый бок и оглянулся назад. На другом краю поля в серебристо-розовом воздушном платье, струящемся под мягкими порывами утреннего ветерка, стояла Алина.

– Куда же ты, милый? – нежно позвала она его, и протянула руки.

Илья зажмурился и, перевернувшись на живот, пополз к лесу, до которого оставалось не больше десяти метров.

– Может даже меньше, – успокаивал он себя, подтягивая непослушное тело на одной руке и отталкиваясь от земли ногами. – Еще немного, – он стиснул зубы и поднял голову, чтобы оценить преодоленное расстояние.

От увиденного, он вздрогнул и заскрипел зубами. Он полз в сторону Алисы!!! Илья преследуемый хохотом ведьмы неловко развернулся, чувствуя, как при каждом движении кусок застрявшего под лопаткой метала. Он врезался в его плоть, двигаясь к сердцу натужно перекачивающему густую кровь под вздувшимся от перегрузки жилам. Из последних сил колдун поднялся на четвереньки и пополз с уже открытыми глазами в сторону леса.

– Вернись, вернись, – ласковый шепот лез к нему в уши, в горло, застил глаза. – Вернись, вернись, вернись…

Илья уже почти ослеп и оглох от сильного морока. Он стиснул зубы и прижался к земле.

– Матушка помоги, – прошептал он. – Я тебя сроду не обижал, плугом не пахал, железом не протыкал, только траву да деревья сажал.

Теплом и уютом пахнуло от земли. Боль в спине утихла, и он двинулся вперед, преодолевая оставшиеся метры. Дуб вновь изогнулся, пытаясь бросить спасительную ветвь в руки, и тут раздался громкий треск. Ослепительно полыхнула молния, и ветка безжизненным обрубком рухнула на границе леса.

– Не смей их трогать, тварь! – Илья обернулся и ненавидящим взглядом уставился в безмятежно-спокойное лицо Алины.

– Тогда защити их, – издевательски улыбнулась она. – Как там раньше говорилось: выходи на честный бой? – она хихикнула.

– Точнее, выходи на смертный бой, чудище поганое, – неожиданно для себя усмехнулся Илья. Стиснув зубы, он все-таки поднялся на ноги.

– А я на тебя не сержусь, – пожала плечами Алина. – Жаль, что нам так и не удалось договориться. Впрочем, если быть честной, даже если бы удалось, я бы все равно тебя убила. Но в данный момент тебе еще рано умирать. Ты нужен мне живой. Мне нужны знания, – она хищно улыбнулась и протянула к нему свои растущие на глазах когтистые руки-лапы. – Нужен-нужен-нужен, – утробно заурчала она.

Илья, потративший последние силы на то, чтобы встать и встретить смерть лицом к лицу, вдруг почувствовал себя бесконечно обманутым. У него и в правду не было сил бороться. Кусок металла снова зашевелился в спине, предательски подбираясь к пульсирующему сгустку мышц.

– Твою мать… – колдун выругался, и старое сакральное заклинание словно встряхнуло его.

Он перестал пялиться, на тянущиеся к нему как в дурном сне когтистые лапы, и внезапно понял одну простую вещь. Эта тварь не стремиться к нему подойти. А значит защита леса, разработанная им вместе с лешим, действует. Поэтому она и стремилась заморочить его, заставить вернуться самостоятельно. Но защита жива, пока жив он. Он не имеет права сейчас погибнуть.

Илья скрестил руки и выставил их перед собой. Разряд молнии, вылетевший из сложенный ладоней, врезался в плечо ведьмы. Ее рука с глухим треском, как старое дерево, отломилась от туловища и упала на землю. И тут же из плеча поползли как змеи две руки потоньше.

– Тьфу-ты, чудище, – пробормотал Илья.

Он смутно помнил, что в сказке у Змея Горыныча, кажется, вместо одной срубленной головы вырастало две. Что там сделал Иван-царевич, чтобы остановиться это постоянно регенерирующее безобразие? Хотя, ему некогда было думать – он стрелял и стрелял молниями.

Очень скоро к нему стремился уже целый поток рук и ручек, за которыми даже не было видно Алину. А потом произошло то, что должно было произойти. Одна наиболее ловкая лапка схватила его за ногу, и повалила на землю. От боли пронзившей раненную спину, он на мгновенье потерял сознание. Но и этого хватило, чтобы другая змеящаяся ручка вцепилась в правое плечо, а еще одна в горло.

Он вырывался из этих цепких множащихся лап, стараясь снова не потерять сознание. Боковым зрением он видел как старый дуб, теряя ветви, ломает паучьи руки-лапы. Но их было слишком много. Они спеленали его и медленно тянули к Алине. Еще пара секунд и дуб уже не мог дотянуться до него ветвями.

И тут из леса выпрыгнула Нора. Волчица бросилась к Илье, вгрызаясь в тонкие, но цепкие путы, облепившие его вязкой паутиной. Она рассекала их когтями, грызла зубами. Илье стало легче дышать, и он увидел зеленые глаза Норы.

– Уходим, – прорычала она. – Еще не время для честного боя.

Волчица ткнулась мокрым носом в щеку, подталкивая к активным действиям. Илья попытался встать, чтобы двинуться к лесу.

– Нет, Торен мой, – певуче пропел звонкий голос.

Нора и Торен одновременно обернулись. Алина стояла в прежнем серебристо-струящемся платье, ничем не напоминая недавнего многорукого монстра.

– Откуда ты знаешь его имя? – прорычала Нора.

– Он мой муж, – нежно улыбнулась Алина.

– Он мой муж, – обманчиво спокойно произнесла Нора, слегка обнажая клыки.

– Значит кто-то из нас лишний, – промурлыкала Алина.

Она еще поднимала руку, когда Илья, слишком хорошо знавший повадки Алины, бросился к Норе, закрывая ее от удара. Он едва успел прикрыть любимую, когда молния огненным языком врезалась в его правый бок. Нора под ним жалобно заскулила и Илья, приподнявшись, увидел, что ее все-таки немного зацепило. Шерсть на боку волчицы была обожжена и слегка дымилась.

– Тебе надо уходить, – прошептал он пересохшими губами.

– Только с тобой, – заскулила Нора.

– Вряд ли получиться, но эта тварь меня живым не получит, – он повернулся к улыбающейся Алине.

– Ну что, наворковались, голубки? – она явно наслаждалась превосходством.

Не отвечая, Илья неожиданно легко приподнялся с земли. Ему было так жаль расставаться этим телом. Телом, которое верой и правдой служило ему уже не одну сотню лет. Тем более теперь, когда он, наконец, нашел свое счастье. Но он знал, что только так, навсегда расставшись с любимой, он сможет спасти ее жизнь.

Мужчина встал в полный рост. Нет, честно говоря, это было уже не совсем колдун. Сумрачный и грозный призрак поднимался с колен над задыхающимся и бьющимся в предсмертных судорогах телом Ильи. Телом здорового и сильного мужчины, которое никак не хотело отпускать своего хозяина.

– Ты звала Торена? – высокий хмурый человек стоял перед растерявшейся Алиной. Сотканный из грозовых туч, он упирался головой в мрачнеющее на глазах небо. В очах его сверкали молнии.

– Так о чем ты хотела поговорить, тварь? – грозно нахмурился он, и молния, мгновенно сопровожденная ударом грома, врезалась в шею Алины, почти оторвав ей голову. Она отбросила тело ведьмы с луга на пыльную дорогу.

– Нет, пожалуйста, нет! – Нора вылизывало лицо умирающего Ильи. – Нет, нет!!!

– Уходи, – одними губами прошептал Илья, он не думал, что все будет так легко и просто.

Он еще был рядом с Норой. Слабая и тонкая нить жизни, связывающая его с телом, истончалась, превращаясь в невесомую паутинку. Большая его часть сейчас смотрела на все сверху в родной бушующей стихии воды и огня. Ему еще было больно, но боль постепенно уходила, вытекая вместе с жизнью из тела.

Рыжик проснулся, когда едва стало светать. Он неуклюже повернулся на деревянной лавке и усмехнулся. Да, быстро привыкаешь к хорошему. На перине спать гораздо приятнее, вот на лавке-то и не спится. Осторожно, чтобы не разбудить Настю, он распрямил затекшие ноги и неловко потянулся. Нога стукнула по ножке стола и глиняный кувшин, словно дожидаясь этого легкого толчка, тут же со стуком хлопнулся набок и покатился к краю стола.

– Черт, – Рыжик шепотом выругался и едва успел подхватить глиняную посудину.

Он сам не мог понять, почему, будучи в обличье волка ловким и хитрым охотником, превращаясь в человека, становился неуклюжим увальнем, врезающемся во все углы и безбожно бьющим посуду. Но в этот раз, вроде бы, обошлось. Парень с облегчением вздохнул и покосился в сторону печи, на которой спала Настена. Не разбудил?

Настя единственная во всем мире принимала его таким, каким он был. Настя, да еще Любава… Рыжик постарался отогнать непрошенные мысли, от которых хотелось выть, и стиснул зубы – он должен защитить Настю. Должен. Оборотень подошел поближе к печке, где под горкой из лоскутных одеял спала его умная и такая беззащитная сестра. Он прислушался и, нахмурившись, дернул одеяло на себя, надеясь, что ошибается. Кусок цветастой ткани опал в руках, открывая пустое запечье на котором сиротливо посапывал маленький трехдневный мышонок.

– Где она? – рявкнул Рыжик.

Мышонок испуганно пискнул, и попытался вырваться из под накрывшей его огромной ладони.

– Я спрашиваю, где она?

– Откуда я знаю? – мышонок еще раз обиженно пискнул, не оставляя попыток пробраться между большим и указательным пальцем Рыжика.

– Когда она ушла?

Мышонок задумался и затих, а Рыжик выругал себя за пустую трату времени. Что может знать эта глупая мышь?

– Сразу после полуночи, – неожиданно громко пискнул малыш.

Рыжик от удивления ослабил хватку и юркий грызун, воспользовавшись удачей, спрыгнул с печи и исчез в щели между половицами.

Парень выскочил из избы и побежал по предрассветному лесу. Не заметив растопыренных корней узловатого дуба, он подвернул ногу и рухнул на землю, больно ударившись головой о ствол дерева.

Рыжик потирал ушибленную голову и думал, что не сможет догнать Настю. Слишком много времени прошло. Если она ушла сразу после полуночи, значит около четырех часов назад. И тут перед ним возникло лицо Параскевы, отчитывающей его маленького волчонка за какую-то шалость.

– Дурья твоя башка, Рыжик, сколько раз я тебе говорила: сначала думаем, потом делаем.

Парень еще раз потер ушибленный лоб, и подивился своей глупости. Ну, какого он, оборотень, бросился бежать по лесу как неуклюжий человечек? И потом, что там Настена говорила по поводу каких-то переходов? Он поднялся.

Итак, должна быть точка отсчета. Парень огляделся в поисках подходящей приметы. Не найдя ничего более подходящего, ткнул в рукой в дуб.

– В конце-концов ты меня вразумил, будешь точкой, – он вежливо поклонился дереву и ему показалось, что то одобрительно зашелестело в ответ.

Теперь, куда ему нужно попасть? Рыжик задумался, Настена, конечно же, помчалась к выходу из леса в сторону деревни. За прошедшее время она вполне могла добежать до опушки. И тут его обожгла очевидная мысль: а что если она так же воспользовалась переходом? Но Рыжик быстро взял себя в руки. Не похоже, чтобы у его сестренки после вчерашнего оставались силы на подобные художества.

Во всяком случае, пусть местом прибытия будет что-нибудь вроде опушки леса. Теперь определимся со временем. Горящее полено здесь вряд ли найдется…Он машинально снова потер лоб, на котором угрожающе увеличивалась шишка. Интересно, сколько времени понадобиться шишке, чтобы вырасти. Учитывая его многочисленные травмы, он знал это время практически до секунды.

Значит, ему нужно попасть от дуба до опушки за несколько десятков секунд пока шишка не наберет свой размер. Тогда он точно опередит Настену и в пространстве и во времени. Рыжик довольно хмыкнул и стал топтаться на месте. Он слабо помнил заклинание Настены про шажочки, но был уверен в том, что помнит свое ощущение в тот момент, когда ему удалось создать переход. Поэтому не прошло и пары мгновений, как перед ним засиял, переливаясь всеми цветами радуги, странный сгусток. Он был не таким аккуратным. Как созданный с помощью сестры. Но выбора не было. Рыжик отступил. Словно собираясь с силами, парень прошептал.

– Сначала думаем.

С этими словами он перекинулся назад, превращаясь в большого рыжего волка. Отряхнувшись, оборотень с места прыгнул в сияющую пустоту.

Нора с ужасом смотрела на умирающего Илью. Она видела грозное существо в грозовых облаках и ненавидела его за то, что оно забирает жизнь у ее любимого. К черту всех богов мира ей нужен муж. Она знала, что нужно делать. Главное было вернуться в человеческий облик.

Нора перекинулась назад, сделав сальто в воздухе, и у нее в глазах потемнело от невыносимой боли в боку. Как она могла забыть, что эта ведьма ее зацепила. Девушка с трудом открыла глаза и увидела перед собой волчьи лапы. У нее ничего не получилось! Нора заскулила от отчаяния. Но тут же отбросила ненужные эмоции. Сейчас не время жалеть себя и свои потерянные возможности. Надо действовать исходя из ситуации.

Она подбежала к агонизирующему телу Ильи. Перепрыгнув его с разбега, врезалась в плотную дымку выходящей из него жизни, стремящийся раствориться в высоких грозовых облаках. Плотный туман окутал ее, когда она оказалась в глубине его детских воспоминаний.

Вот над кроваткой склонилась зеленоглазая рыжеволосая женщина, от которой пахло домом и грудным молоком. Вот он едет на коне, из всех сил вцепившись детскими маленькими пухлыми пальчиками в луку седла, чувствуя тепло сидящего за ним отца, вот…

Нора выскочила из тумана, с удовлетворением заметив, что ей удалось его расщепить. Исполин, сотканный их грозовых туч, пошатнулся и недоуменно посмотрел вниз.

– Я хочу, чтобы ты вернулся, – прорычала Нора. – И снова прыгнула в туман.

Алина лежала на пыльной дороге, не понимая, что произошло. Илья уже практически был в ее руках. Откуда взялся этот монстр в облаках, и куда подевалась ее зашита? Она с большим трудом села, пытаясь поднять голову, которая неудержимо валилась на правое плечо. Голова никак не хотела подниматься, и весь мир казался ей странно лежащим на боку.

Тогда ведьма взяла ее двумя руками и поставила на место, с удивлением обнаружив, что если бы не кусок кожи и тонкая полоска мышц, голова сейчас валялась бы рядом в сельской пыли. Сделанное открытие почему-то совсем не испугало Алину. Скорее наоборот, она еще больше уверилась в том, что сила, стоящая на ее стороне, непобедима. Женщина провела по шее рукой, почувствовав вместо лохмотьев из мяса и кожи упругую плоть свежего рубца и, улыбнувшись, посмотрела вверх.