Текст книги "Орден не надо"

– Дим, а ведь похоже…Тая особенно красиво получилась… И Сенин тоже… Да все хорошо вышли…

Климов горько вздохнул, свернул листок и спрятал в карман гимнастерки.

Утром в избу Анны Мироновны пришли бойцы танковой роты.

– Климов, – позвал его старший по званию. – Поднимайся. Пойдешь с нами.

– А собаки?

– Собаку большую… как его?

– Гриф.

– Вот, Грифа бери с собой – нам тоже нужен проводник с собакой, а то каждый раз к вам за помощью бегали. А этого рыжика…

– Этот рыжик, между прочим, лучше всех мины находит, – перебил командира Климов.

– Да знаем мы, он уже легенда, девчонка с ним приезжала…Белова, кажется, – поджал губы командир. – Его из соседней роты Андреев берет. Парень тоже проходил курсы кинологов в ДОСААФ.

– Я не мо… – начал было Климов, но его не стали слушать.

– Вопрос решенный. Сейчас Андрееву передашь пса и давай, быстро к нам, некогда ждать. Вперед двигаемся.

С Тишкой Климов расставался крайне тяжело. Он себя чувствовал каким-то предателем. Но понимал – с двумя собаками его никто не возьмет. И с командирами не поспоришь.

Андреев, кстати, оказался очень симпатичным парнем.

– Меня Василием зовут, – сразу представился он не Климову, а Тишке. Сел перед ним на корточки и протянул руку. – А тебя как? Знакомиться будем?

Тишка устало смотрел на руку и не двигался.

– Хозяйку его в этом бою убили. Неизвестно, как сам выжил, – негромко пояснил Климов. – А зовут его Тихон. Тишка.

– Понятно, – кивнул Василий. – Тихон, значит… Тиша… Смотри, Тиша, что я тебе припас.

И парень вытащил из-за пазухи не какой-то там сухарь, а кусок самого настоящего мяса.

– С обеда оставил, – пояснил он Климову. – Тиш, это тебе… Сувенир, так сказать, в честь нашего знакомства.

Тишка переступил с одной лапы на другую и отвернулся.

– Тиш, да он нормальный вроде, – негромко говорил Климов. – Он не будет тебя обижать. И знаешь… сейчас… Вась, у тебя карандаш есть? Листок какой-нибудь?

– Вот – достал парень из кармана гимнастерки обрывок листка и карандаш. Такие вещи бойцы всегда хранили при себе – мало ли, вдруг выпадет свободная минутка, чтобы можно было черкнуть письмо родным.

– Смотри, – быстро написал свой московский адрес Климов. – Если после войны, вдруг тебе Тишка не нужен будет, ты… ты мне напиши, я его заберу. Я его обязательно заберу!

– Нет уж, я своих боевых товарищей не раздаю, – улыбнулся парень. И улыбка у него была светлая, ясная… Так же Лешка Ясенцев улыбался.

– Климов! – крикнул командир уже у дверей. – Давай заканчивай, мы ждем.

– Гриф, рядом! – четко скомандовал Климов и пошел, стараясь не оглядываться. И уже у дверей не выдержал, заткнул уши руками и побежал, чтобы не слышать негромкий стон Тишки.

Глава 10

– А я тебе говорю, что сейчас ты остаешься дома, – говорил Климов собаке, которая сидела рядом с ним и с укором наблюдала, как ее хозяин перед зеркалом поправляет гимнастерку. – В Васильевку мы с тобой вместе поедем, это уже решено, а вот сейчас… Гриф! Прекрати на меня так смотреть! Иди вон на балкон, там кот с соседнего подъезда на тебя с утра косится.

Но собака ни на какие уговоры не поддавалась.

– Ну не могу я тебя взять на парад Победы! Ты все равно там ничего не увидишь! – не мог выдержать взгляда собаки Климов. – Я тебе потом все расскажу… Ну, хорошо, я тебе потом куплю колбасы, идет? Ливерной.

Пес отвернулся и подался внутрь комнаты.

– Значит, заметано, – с облегчением вздохнул Климов и выбежал из квартиры.

– Дядь Дима, здрассьте, – крикнул соседский мальчишка. – Вы тоже на парад? А Грифа не взяли? А чего? Он же тоже воевал.

– Славка! Вы с ним сговорились, что ли? Ты посмотри, сколько народу! Куда ж я Грифа потащу? Его затопчут там.

– Это точно, – согласился парнишка и быстро побежал вниз.

Климов поспешил следом.

Да, война закончилась. Климов дошел до Берлина. И все эти годы рядом с ним воевал Гриф. Гришка. После войны они с собакой приехали домой.

После того, как жена ушла от Климова, в доме никто не жил. И было бы пусто, скучно и одиноко, если бы не Гришка. Зато жена никогда не согласилась бы, чтобы в ее ухоженной квартирке жила собака. А для Климова Гриха был не псом. Нет, еще не человеком, но уж точно не собакой. И им вдвоем было тепло, уютно и очень удобно. Эдакие два холостяка. Климов всегда и везде брал с собой Гриху. Но сегодня был парад Победы. Климов никак не мог пропустить этот парад, но и взять с собой пса было не самым умным решением. Хотя, что уж говорить, Гриф имел все права на этом параде быть.

Пробраться в первые ряды не было никакой возможности. Климов постарался найти какой-нибудь свободный фонарь, но они тоже были обвешаны, как виноградом, людьми. Климов искал, пытался куда-то взобраться, но были слышны только звуки, видно не было ничего. В конце концов, Климов смирился. Он просто шел по краю толпы, слушал, что говорят с трибун и вдыхал этот воздух счастья и всеобщего ликования, гордости.

И вдруг объявили, что сейчас идут четвероногие помощники людей, такие бойцы, идет кинологическое отделение, собаки с их вожатыми.

Откуда только сила взялась.

– Парень, пусти, я быстро, – сорвал паренька с ближайшего фонаря Климов и мигом взлетел повыше.

Вот они! Собаки! Первые помощники человека. С впалыми боками, некоторые с проплешинами после пуль, но с гордо поднятыми головами, с улыбками во все морды…

– И мы… и мы могли бы тут же идти… – скрипнул зубами Климов. – И Сенин с Бураном… И Варшов с Одером… сколько ж раз Одер нам жизни спасал… И Тая с Тишкой, и … И Гриф шел бы со своим первым хозяином, с Лешкой Ясенцевым…

– Дядь, чего вы говорите? – потянул Климова за штанину мальчишка и вдруг вздрогнул от крика.

– Тишка!!!!! Тиша-а-а-а!!!

По краю колонны шел Тишка с каким-то мужчиной. И Климов его увидел.

– Живой, курилка!!! Тишка!! – орал Климов изо всех сил. – Микроб!!

Собака завертела головой – никто, кроме Таи его не звал микробом. Он даже отстал немного, но вожатый еле видно дернул поводок и пес стал догонять проводника.

– Надо же! Тишка! – радостно спрыгнул с фонаря Климов. – Живой, кроха…

Теперь Климов бежал за этим отделением. Он обязательно должен был найти этого мужика с Тишкой. Надо было спросить – а где тот Вася Андреев? Почему Тишка не с ним? И, может быть, собака совсем не нужна новому вожатому.

Однако, «бежал», не совсем верное определение. Народу на параде было столько, что не протолкнуться. Бежать, и даже просто идти, не было никакой возможности. Толпа уносила Климова все дальше, отделение с собаками уже давно прошло, а он никак не мог выбраться и найти его.

Только через часа три, а то и четыре, когда прошел парад, и толпа рассосалась, можно было что-то делать.

– Скажите, – подбежал Климов к милиционеру, который следил за порядком во время всего парада. – Скажите, а куда ушла рота с собаками? Они проходили, а потом куда?

– Откуда ж я знаю, – пожал плечами тот. – Потом всех рассадили по машинам и увезли.

– А куда? Куда увезли? Отделение с собаками было, заметное. Неужели не запомнили?

К милиционеру подошел его товарищ, видимо, разобраться, что случилось. Услышав про отделение с собаками, он как-то быстро закурил и, пряча лицо в ладони, наклоняясь ближе к огоньку, проговорил:

– Всех собак… развезли. Какой проводник взял собаку себе, тот его домой и повез. А какую собаку никто не взял, ту… на опыты или … сразу на мыловарню.

– Ку… куда??? На мыловарню? – осипшим вдруг голосом спросил Климов.

– А куда их? Кто их кормить-то будет? Довольствие – то на них выделять некому! – буркнул милиционер.

– Но они же…

– Перестань, – рявкнул тот, кто подошел. Видно было, что ему очень тяжело дается этот разговор. – Ты вот что… Я сейчас тебе… я тебе сейчас запишу номер телефона… там служит … Потапенко, есть такой. Он служил в том отделении, которое и прошло с собаками. У него все и узнаешь. Он должен знать. Потапенко Николай Иванович. Только… сейчас-то его на месте не найдешь, завтра давай с утра звони.

Конечно же, Климов начал звонить сразу же, как только добежал до первого же телефона. Но милиционер был прав – трубку никто не брал.

Домой он вернулся взвинченный, с бутылкой водки в руках.

– Да не смотри ты на меня так, Гриха… – крепко сжимал он зубы. – Ты бы только… Ты понимаешь, сразу! После парада! Они их… И там был Тишка. Тишка небольшой. Он умница. Его обязательно возьмут домой. Его не отдадут на мыловарню. Он и с детьми… Ты же помнишь, у Таи был братик маленький, значит, привычный он к детям…Ой, Гриха-а-а-а…

Всю ночь Климов пил. Вспоминал дни, когда они еще все были живы. Вот Лешка Ясенцев играет с Грифом, веселит деревенских детей. Надо же было как-то на еду собакам зарабатывать. А вот Валерка. Пацан ведь совсем еще… Он всегда так серьезно морщил брови, смешной. Думал, что смотрится взрослее. А когда он с гранатой на танк шел, то весь пепельный был. Сначала думали, что от пепла, а когда хоронили, видели, что седой. В один миг повзрослел мальчик… Тая… Это ее коса, которая вечно расплеталась. Она даже уже мертвая лежала, а коса по ветру трепеталась…как живая. Девочка совсем. Все ее ругали, что ей Сенин нравился. А у них и не было ничего. Только переглядывались, да на виду у всех на бревнах сидели. Так и погибла девочка… даже не целованная…Сенин. Серьезный, смелый, а ведь тоже еще молодой совсем. Раненый в голову он ни на секунду не прекращал огонь. Ни крови не чувствовал, ни боли… Варшов. Это уже серьезный дядька. Заботился обо всех. Как и Данилов. Каждый из них был обыкновенным героем. Они и не думали ни о каких подвигах. Просто знали, что сейчас надо делать именно так. И никто кроме них этого не сделает. И шли. И те, кто раньше погиб – Кудахин, Листин…

– Я тебе обещаю, что мы вернемся в Васильевку, и я поставлю им памятник. Накоплю денег и … на свои поставлю! – вытирал глаза Климов, поглаживая шерсть Грифу.

Утром, прямо с восьми часов, Климов поднялся, чтобы вести собаку на прогулку.

– Погоди, я сейчас телефон возьму, мне надо позвонить… одному товарищу.

Они дошли с Грифом до первой телефонной будки, и Климов набрал номер.

– Мне Потапенко…Николая Ивановича, – попросил он, когда ему ответил молоденький девичий голосок.

– А он просил никого с ним не соединять.

– Мне ненадолго. Мне быстро, мне только узнать, куда собак дели, – сбивчиво объяснял Климов.

– Ой, по поводу собак… – начала было девушка и вдруг перешла на шепот. – Вы лучше сами сюда приезжайте. Не будет он с вами по телефону. Пишите адрес…

– Ну что ж, Гриха, пойдем к товарищу на прием, – вздохнул Климов, сворачивая листок с адресом в карман. – Не будет он, видишь ли… Пойдем, здесь недалеко.

Контора, где трудился Потапенко, и правда, находилась совсем рядом.

– Ой, а с собаками нельзя, – встретила его вахтерша.

– Это не собака, это боец, ему можно, – рыкнул на женщину Климов. – Он, между прочим, вашу жизнь защищал.

– Ну… если жизнь… – посторонилась женщина.

– Кстати, Потапенко у вас в каком кабинете?

Возле кабинета Грифа снова решили не пускать – та самая девушка, которая отвечала на звонки, встала перед дверью и виновато пожала плечами:

– А с собаками, наверное, нельзя.

– Можно, я вам точно говорю, – кивнул ей Климов и, не спрашивая, вошел в кабинет.

– Ого… – округлил глаза мужчина, видимо, сам Потапенко. – А мне и не доложили, что ко мне собаки придут.

– Я человек, а это со мной.

– Ну-у… мне некогда, сразу предупреждаю…

– Где собаки, которые шли на параде? – сразу начал Климов. – Мне сказали, что вы знаете.

Потапенко встал, закурил и подошел к окну.

– Тебе зачем эти собаки?

– Мне нужен один пес. Тишка. Спаниель такой…рыжий. Он у нас в отделении служил, пока его хозяйку не убили. Это был ее личный пес. Я его хотел себе взять, но с двумя собаками нельзя было. Тишку отдали Андрееву. Парень обещал его себе забрать, а на параде Тихон был с другим мужиком.

– Вася погиб, – скомкал папиросу Потапенко. – Тишка поменял двоих проводников. А шел с Еремеевым.

– А этот… Еремеев, он его с собой домой возьмет? – спросил Климов. – И вообще… Мне бы хотелось забрать себе Тихона. Ну…если Еремеев сильно к нему привязан…

– Не сильно. Некогда ему было к Тишке привязываться, времени у него не хватило. И с собой он собаку не брал.

– Значит…значит Тишку тоже … на опыты? – не поверил Климов.

Казалось, даже Гриф понял, о чем разговор. Он даже не заскулил, а шумно вздохнул.

– Короче… – будто бы решился Потапенко. – Я тебе… сейчас… Тебе надо в военную часть. Я тебе черкану записку, чтобы пропустили. Может, собаки еще там.

Он вырвал лист из какой-то тетради и начал быстро – быстро что-то писать.

Военная часть была не близко. На одну дорогу ушло только минут сорок.

– Еще этот трамвай тащится, – нервничал Климов. Рядом с ним безмолвно сидел пес и переступал с лапы на лапу. – Не психуй, быстрее не получится.

Когда они прибежали в военную часть, их уже ждали – наверняка Потапенко позаботился – позвонил.

Младший сержант на КПП при виде их сразу пошел навстречу Климову:

– Нет здесь собак. Вчера, как на парад увезли, так обратно не привозили. Их же с довольствия сняли.

– И что – их сразу на мыловарню?

– Вот. Это несколько адресов. Бегите, пока не поздно. Может, посчастливится, и найдешь Тишку. Давай, брат. Бегите.

– А это что?

– Ну что это… сам не понимаешь? Куда бродячих собак после отлова помещают?

– После отлова… Они сами к человеку шли! Они за этих людей жизни отдавали… А их в усыпалку!

Климов даже не командовал Грифу, как в былые времена, они понимали друг друга без слов.

– Гады… как же можно было… Гриф, куда несешься впереди меня, дороги же все равно не знаешь…

По первому адресу Тишки не было. Но нервы у Климова здорово сдали сразу же. Худые, изможденные собаки, которые спасали людей от нашествия крыс в тяжкое время, сейчас сидели в клетках и ждали своей участи. И у всех эта участь была одна – смерть. И ладно, если б погибали животные без боли, а то…

Хорошо, что Грифа он привязал у входа. Не хотел зря собак травить, тем итак…

– Нету его тут, – выбежал Климов. – Поедем вот сюда…

И по второму адресу никого не нашли.

– А кого ищешь-то? – спросила тучная женщина.

– Собаку. Спаниеля. Воевал он со мной.

– Понятно… Но спаниелей здесь нет. Я тебе точно говорю. У нас тоже… те, кто воевал. Но у нас все не поместились, поэтому вот сюда отправили.

– Да, у меня есть этот адрес.

Когда Климов вошел в последнюю «преисподнюю» – место, с клетками, где сидело немеряное количество собак, у него опустились руки. Он никогда не найдет Тишку.

И снова работницей здесь была женщина. Хотя, чему удивляться, все мужские профессии во время войны женщины взяли в свои руки.

– Скажите, у вас здесь спаниеля нет? Вчера после парада должны были привезти? – спросил Климов.

– Какие спаниели! Откуда! – замахала руками женщина. – Вот овчарок навезли, это точно. А спаниели…

Климов просто не мог смотреть в глаза этим труженикам войны, которые сидели теперь в клетках и… ждали нового приказа.

– Твари… – скрипел зубами Климов. – Тишка!! Тихон!! Микроб!

И вдруг… это был не лай, просто звук.

– Тиша!! Тиша-а!!! – метнулся Климов к клетке, из которой доносился звук.

Тишка подошел к прутьям клетки. Грязный, худой, какой-то весь ободранный. А еще вчера он мог похвастаться чистой, волнистой шерсткой.

– Тиша… – ломая ногти стал открывать клетку Климов. – Сейчас…погоди… Что ж ты грязный-то такой… Сейчас… Да откройте вы клетку!!

– А, так это спаниель? Я думала, это дворняжка… Сейчас ключи принесу…

Тишка вдруг заплакал. По-настоящему. Он лег у прутьев и тихонько выл, и из глаз текли слезы. Смотрел на Климова… Узнал? Или просто понял, что его хотят спасти…

– Микроб, я тебя не оставлю здесь. Я ж за тобой пришел. Да что ж ты грязный-то такой, когда успел?

– Да собаки в клетке звереют, вот его и таскали, – просто пояснила тетка. – Забираешь? Мне ж надо документы оформить.

– Какие на хрен документы?! – рычал Климов. – Тебе какая разница, сколько животин ты на тот свет отправишь?! Открывай или я разломаю на хрен все клетки!

Тетка не стала больше ничего говорить, но ключом заработала быстрее.

– Иди сюда, малыш… – взял на руки спаниеля Климов. – Рыжий… легкий-то какой. Ничего, мы с Грихой тебя…Грифа-то помнишь?

Собаку и в самом деле, драли. Шкура местами была подрана и были серьезные кровавые раны.

– Эх ты, ветеран…

Он вынес его за ворота, а в голове никак не исчезали те собачьи глаза, полные надежды…

– Гриф, мы нашли его… мы нашли его, Гриха.

Климов бережно поставил собаку перед Грифом, Тишка съежился, поджал хвост, но не убежал.

– Герой… Не бойся, микроб. Больше тебя никто не обидит.

Собаки долго друг друга обнюхивали и… вдруг Гриф вильнул хвостом. А потом и Тишка вильнул хвостом и потянулся к морде Грифа.

– Узнали? Правда что ли? – как ребенок радовался Климов. – Вспомнили?

– Что это у вас здесь? – вышел какой-то мужчина из собачьей усыпалки.

– Дав вот…фронтовые друзья встретились.

– Сколько у нас этих…друзей фронтовых, – вздохнул мужчина и закурил. – Воевали, воевали, а сейчас…

– А ты не отдавай, – с азартом произнес Климов. – Это же… тоже герои!

– Молодец ты, сжал зубы мужчина и отвел глаза. – Думаешь, ты вот такой добренький, а все остальные здесь изуверы? А ты подумал, чем я их кормить буду? Чтоб ты знал – нам на собак вообще еды не положено. Их же сюда умертвлять привозят. А эти еще и военные! Они ж… Любого перегрызут.

– Они только врагов грызли на войне. А рядом с ними ходили разные люди, и никого они не трогали… А про еду… Знаешь, погоди…

Климов принялся шарить руками по карманам…

– Черт, совсем мало денег… Знаешь, я привезу сегодня деньги. На день ми хватит, а потом…

– На день? Ты знаешь, сколько здесь собак? – грустно усмехнулся мужчина. – Им на день твоей зарплаты не хватит.

– Тогда… знаешь, я позвоню в клуб ДОСААФ, может быть, кто-то возьмет себе служебную собаку. А ты… посмотри, какие тут псы не агрессивные. Хоть кого-то спасти…

– Да есть тут. Много не агрессивных. И видно, что дрессированные. Хоть кого-то…

– Только ты… подержись немного, помни – они герои! А я сейчас… деньги сегодня привезу.

– Давай… вот телефон нашей конторы, звони, позови Артемьева Ивана, меня, то есть. Сколько смогу, подержу.

Домой Климов летел, будто на крыльях. Единственное, когда тормозил, так это, если видел, что Тишка не успевает.

– Тишка, давай, шевелись, домой бежим, – подзадоривал Климов.

Гриф, будто понимал радость хозяина, несся вприпрыжку.

На свой этаж Климов взлетел. И тут же столкнулся со знакомым мальчишкой.

– Ой, дядь Дим, а у вас еще собачка? – присел перед Тишкой на корточки паренек. – А кто это?

– А это, Славка, еще один наш боевой товарищ. Тишка. Герой он. Знаешь, сколько он мин обезвредил! Он прямо на параде шел, вот.

– Ого… – задохнулся от восторга Славка. – Я тоже хочу собаку. А мне мама не разрешает. Говорит, собаки жрут много.

– Жрут они не много. А вот внимания к себе требуют, – как-то странно улыбнулся Климов.

Мальчишка, будто что-то почуял.

– А я… – нервно сглотнул он. – Я готов внимание! Я буду с ним ходить в кружок. В ДОСААФ. Но только… Я вот прямо сильно хочу!

– Хорошо, я понял, – подмигнул Климов и стал подниматься к себе на этаж.

Через некоторое время в двери Славки позвонили. На пороге стоял Климов.

– Слав, мать где?

– Да вон она, стирает, – кивнул мальчишка в сторону ванной комнаты. – Мам!

В прихожую вышла не старая еще женщина. Завидев соседа, она быстро поправила волосы и робко улыбнулась.

– Здрассьте, Дмитрий Михайлович.

– Здравствуйте, Аня…Слав, беги, помоги матери там… чего-нибудь…

– Ага, я сейчас! – кинулся в ванную паренек.

– Ань, я к тебе с серьезным делом.

– Славка чего учудил? – всполошилась женщина.

– Нет, тут… помнишь, ты как-то жаловалась, что парень совсем от рук отбился?

– Есть такое. Вроде, и работает, а вот в вечернюю школу ходить совсем не хочет. А сейчас куда без школы-то? Да ведь и умный он, а… Да и друзья мне его не очень нравятся.

– Аня, а давай мы ему собаку заведем, а? – улыбнулся Климов. – Взрослую уже. Парень будет ей заниматься.

– Ой, да разве ж ее прокормишь! – всплеснула руками женщина.

– Не прибедняйся, Ань, прокормишь. Славка у тебя работает, на кусок для собаки заработает. А я ему помогать с собакой буду, а?

– Ну так ведь… у нас и денег нет, купить-то собаку.

– Сейчас, Ань, столько собак после войны осталось. Их сейчас убивать будут, – почесал подбородок Климов. – А они, между прочим, на войне наравне с людьми служили.

– Да что вы!! – охнула Аня. – Нет, ну если такую… а она не кусается?

– Я ему хорошую подберу, не бойся. И если что, я тут рядом.

– Хорошо, – даже просветлела женщина. Правда, у нее были свои планы, и вовсе даже не на собаку, но человек она была добрый, а потому и животины никогда не обидит.

– Слав, иди сюда, – позвал Климов.

Парень выбежал из ванной с настороженным взглядом.

– Чего? Я вот он.

– Будет тебе собака. Сегодня будет.

– Сегодня?! – даже завизжал мальчишка. – А где вы возьмете?

– Пойдешь со мной, сам выберешь.

– Но только чтобы никаких твоих друзей! – тут же встряла маменька. – А то…Дмитрий Михайлович за вами следить будет.

– А что друзья, – пожал плечами Славка. – Вон Колька Сущенко, он давно сам себе хотел собаку.

– Ну… с Колькой мы потом разберемся, – махнул рукой Климов. – Тоже мать не разрешает?

– Нет у него матери. Никого нет. Вот и хотел собаку себе.

– Ладно, не гони… Чуть позже посмотрим.

– А когда вы за мной зайдете? – не терпелось мальчишке.

– Через полчаса будь готов.

– Всегда готов, – вскинул Славка руку, и мать только счастливо покачала головой.

Климов зашел к себе и посмотрел на собак. Честно говоря, он немного опасался, как они останутся без него – не начнет ли Гриф борьбу за лидерство, не станет ли отвоевывать место. Но, видимо, псы уже навоевались, все было спокойно.

– Та-а-к, – полез Климов в шкаф на дальнюю полку. – Гриха, не смотри на меня так…

Он достал сверток, развернул чистую тряпицу.

– Во-о-от… Гриня, да, это деньги, которые я собирал на памятник ребятам. Но … сейчас они очень нужны. Ты ж понимаешь, речь-то о жизни идет. Ребята поймут. А на памятник я им обязательно соберу. Я обещал… Кстати, Григорий, собирайся, пойдем деньги отдавать.

Гриф быстро поднялся, Тишка взволнованно смотрел то на собаку, то на человека.

– А ты отдыхай, – погладил его Климов. – Тебе не надо туда.

То ли Тишку успокоил теплый голос, а то ли он что-то понял, но послушно уткнул морду в лапы и прикрыл глаза.

Уже через несколько минут Климов, Славка и Гриф ехали в контору отлова. Правда, они предварительно позвонили Ивану, и теперь он их ждал.

– Вот, Иван, знакомься, Славка, – сразу же представил ему паренька Климов. – Кого ты ему посоветуешь?

– Пойдем, – позвал парня к клеткам Артемьев. – Вот этот хорош, не агрессивный, молодой совсем, его еще перевоспитать можно. Его Джеком назвали. А этот вот старик, видно, что старенький. Ему даже имя не стали давать. А этого я не дам – злобарь. Его никому нельзя, не приручишь. Кинется, греха не оберешься.

– Видимо в рукопашную ходил, – грустно кивнул Климов.

– Может. Видно, что на смерть бьется… Эта… Эта хорошая девочка, Дина. Но тоже не дам, у нее лапу оторвало, кто ее возьмет… А это…

– Кто? Дина? – вдруг напрягся Климов.

– Да, – между делом кивнул Иван. – Девчонки ее так зовут. Откликается. Но… здесь совсем нет надежды.

– Воевала, говоришь?

– Да, ее солдат и привел. Кстати, она нормально ходит. Могла бы двор охранять, а он… Не ценят люди добро собачье.

Да, Климов тоже не ценил добро своей Дины.

Он подошел к клетке. Она смотрела на него, чуть вжавшись в пол… как та, его Дина, которая его попросту боялась.

– Ты тоже меня боишься? – чуть слышно прошептал он.

Собака забила хвостом о пол.

– Вставай, пойдем домой, – вдруг решил Климов. – Иван, давай мне ее.

– Дядь Дима, но у вас уже итак две собаки! – напомнил Славка. – Только псы.

– Она кастрированная, стерилизованная, – сразу же загорелись глаза у Ивана. – Хорошая такая, послушная. Только немного боязливая, видимо, били. Но если к ней с лаской…

– Не умничай, – усмехнулся Климов. – Давай мне собаку. А этому герою Джека давай. И вот деньги на корм. На первое время хватит. А потом… я свяжусь с ДОСААФ… Не дело, чтобы собак – героев на мыловарню.

– А я с ребятами своими … – заблестели глаза у Славки. – Как же их можно на мыловарню?!

– Кстати, а сам ты кого взял? – вдруг посмотрел на Ивана Артемьева Климов.

Тот отвел глаза:

– Никого. Не могу я собаку взять. Иначе… Я здесь работать не смогу.

– Сейчас, после войны, мужики везде нужны, – не согласился Климов. – Нашел, за какую работу держаться.

– Ну… в общем-то, да… Тем более, что меня и в строительную контору звали, – бурчал Артемьев.

– Во-о-от, и бери пса!

Иван выдохнул:

– Ладно, мамке сегодня скажу, что не один приду с работы.

– Ну и славно… Держись пока, а там посмотрим.

Домой возвращались уже впятером – Климов со Славкой и три собаки. Джек шел на поводке, как первоклассник. Вроде бы и знал, как себя надо вести, но иногда терпение подводило, и пес забегал вперед.

– Ты его вот так делай. Он умный и ученый, он все вспомнит, – учил Климов. – Пока на поводке, надо хорошо идти, а потом уже отпускать станешь. Правда, в первое время не отпускай с поводка, пусть привыкнет. Ну да я подскажу, гулять-то вместе будем.

Гриф шел не спеша, с достоинством. Это ведь они с хозяином собак спасли. И этого дурашку Джека, и эту странную какую-то сучонку, но самое главное – дома лежит его фронтовой друг Тишка! И, конечно же, Гриф его помнит.

Дина шла примерно, держалась строго возле ноги, но лапы у нее были чуть согнуты. На трех согнутых лапах идти ей было не совсем удобно.

Внешне она не была похожа на Дину Климова. Та была серенькая, невзрачная. Дворняжка. Эта же была овчаркой, но не чепрачной красавицей, а тоже серенькой, только чуть потемнее. И ростом чуть повыше. Но Климов не видел различий совсем. Перед ним была его собственная собака, которую ему послали, чтобы он смог исправить все свои ошибки. Ну, а как еще понимать?

– Дина, ты не бойся, ты все делаешь правильно. Ты умница, – негромко говорил Климов, поглаживая собаку по голове. – Уж если мы с тобой войну пережили, то мы с тобой все сможем. Подумаешь, лапы нет, ха! Голова-то на месте.

Славке открыла двери мать и не знала, как себя вести. Умница – пес быстро метнулся к ней, облизало ее с ног до головы, а потом спокойно улегся на Славкиных штанах, которые мальчишка не успел убрать.

– Ну вот, он уже и место себе определил, – усмехнулся Климов.

– Сейчас я штаны уберу, а ему другую тряпку постелю.

Мать только развела руками:

– Похоже, у Славы появился новый воспитатель.

– Вот и давайте – воспитывайте друг друга, – кивнул Климов.

– А вы, Дмитрий Михайлович… у вас еще одна собака будет, да? – расширились глаза у женщины.

– Ну… Никто ее не хотел брать, она ж одну ногу потеряла, вот я и взял.

– А как же…так ведь… ну вы-то сами как? Я хотела сказать…

– Мама хочет сказать, – засмеялся Славка, – мама говорит, что как же вы с собаками, где у вас будет жена помещаться? Если ж женщина собак не любит, как вы женитесь – то?

– А мы не будет жениться на тех, кто не любит собак, верно, Дина? Мы, может, и вовсе жениться не будем. Гриф, что скажешь?

Гриф смотрел гордо и серьезно. Вроде, как говорил – и в самом деле, не заморачивайся хозяин такой ерундой. На кой нам эти бабы? Дина же смотрела снизу вверх, и как бы говорила – это ты, хозяин, спрашиваешь моего мнения? Серьезно? Тебе это важно?

– Ну вот! Решено, никаких жен, – усмехнулся Климов и быстро пошел к себе.

Тишка и Дина подружились быстро. Собаки, которые знают лишения, которые прошли войну, они не капризные. Они понимают, что надо быть благодарным за все – за кусок хлеба, за теплый дом, за мирное небо, за ласковую руку. И пусть она ласковая не всегда, но все равно – спасибо, что она есть.