Текст книги "Верь И Чувствуй"

Сусанна тоже почувствовала искру, что пробежала между ними. Уловила изменение его настроения. И замерла. Опасаясь и одновременно желая того, что может произойти дальше. Она собрала остатки воли в кулак и оскалилась:

– Пошел вон!

Ждан видел, как ее пухлые, всегда подкрашенные губы искривились, обнажив ровные белые зубы. Услышал, словно издалека, ее приказ и посмотрел в глаза. Вспыхнувшие злыми искрами ревности и переполненные слезами, они противоречили грубым словам и вгоняли в ступор. Он озадаченно нахмурился, выпустил ее и отступил, а Сусанна вихрем помчалась наверх. Ждан поскреб затылок, вынул кепку из кармана джинсов и водрузил ее на голову.

Вот это что сейчас было? Да уж. Не девушка – загадка.

Глава 9

Через две недели после начала службы у Шустова Ждан перестал носить бандаж и принялся усердно разрабатывать колено, которое словно закостенело и не позволяло согнуть ногу до конца. Он ходил, немного прихрамывая, но уже без палки. На стертом месте зияло большое пятно восстановленной кожи. Он прикидывал, как первую зарплату потратит на починку мота и покупку качественного экипа со всеми защитными вставками, как и полагается, поддавшись уговорам Лысого.

Синее небо над головой темнело, и уже проблескивали первые звезды. Ждан взглянул на встроенные в приборную панель часы и побарабанил большими пальцами по рулю. Опять она опаздывает. Он вытолкнул воздух из легких, надув щеки, и отправился ее поторопить. Подошел к ее комнате и распахнул дверь без стука. Да так и замер на пороге.

Сусанна стояла согнувшись и упиралась рукой о трюмо. Держалась за живот и дышала открытым ртом. То ли ее стошнило, то ли только подкатывало. Перед ней были таблетки и полстакана воды. Она громко сглотнула, закинула «колеса» в рот и запила водой.

– Что за дерьмо ты жрешь?! – с наездом спросил он. Она собиралась в ночной клуб. О’кей. Но только ему не улыбалось таскаться с вмазанной дочкой депутата.

Сусанна вздрогнула и отшатнулась, будто ее застукали в противозаконных действиях. Мини-платье из золотых пайеток, которое едва прикрывало задницу, заколыхалось. По бокам ткани не было. Передняя и задняя части соединялись тоненькими полосочками между собой. В этих просветах виднелись части татуировок, и не было даже намека на нижнее белье. Вызывающе яркий макияж делал ее похожей на проститутку. Она откинула голову назад и дерзко улыбнулась. Ждан думал, она огрызнется, как это делает всегда. Но нет. Подойдя к нему, она посмотрела, как шлюха, знающая себе цену.

– Противозачаточные. Хочу оторваться по полной.

И прошла мимо него, едва пошатываясь. Ждан нахмурился. Так вот как развлекается «золотая молодежь».

По дороге за ее друзьями он следил за ней через зеркало заднего вида. Если ей станет хреново, отвезет домой, и плевать он хотел на ее планы на ночь. Самвел и Грайр ехали в Audi позади. Их обязанность – следить за неприкосновенностью Сусанны. Ждан узнал сестер-близняшек, которых видел уже однажды. Одна из них бросала на него пристальные взгляды. Потом подобрали двух маргиналов, которые ржали, как кони, всю дорогу. И Ждан смутно узнавал этот смех. Как будто он уже его слышал…

Они подъехали к клубу Gold. Ждан слышал об этом пафосном местечке, о публике, что там собирается, а теперь вот и увидел воочию. Их пропустили на VIP-стоянку. Вся гурьба с шумом вывалилась из машины. Гарпия подошла к водительской двери и заглянула в салон:

– Идем! – сказала она Ждану. Он нее пахнуло шампанским, которое они распивали по дороге. Огромные зрачки девушки подсказывали, что она закинулась чем-то еще для поднятия настроения. – Ты же не будешь сидеть в машине всю ночь? Погнали!

Ждан вышел и посмотрел на клуб вблизи. Стэн, Кайл, Кенни и Эрик бросили свои фирменные взгляды с его футболки в том же направлении. Стеклянные стены трех этажей клуба манили в свои распутные глубины. Шумная компания скрылась за двойными прозрачными дверями в сопровождении неотступно следующей за ними охраны. Ждан снял черную кепку с логотипом AC/DC и бросил ее на сиденье. Ночка предстоит занятная.

Через час у него разболелась голова от яркого света прожекторов и однообразной музыки. Биты, словно молотком, стучали по его вискам. Через два часа он проклинал тот день, когда подписался на эту работу. Через три он хотел убивать.

Ждан стоял на втором этаже, уперев локти в перила, и смотрел на танцпол, что занимал весь первый этаж. Люди, как муравьи, кишели там, дергаясь в конвульсиях под дурацкую музыку. Сусанна и ее дружки-маргиналы периодически подходили к бару и выпивали текилу. Самвел и Грайр стояли там же внизу. Через некоторое время стопки снова взметнулись вверх. Ждан разглядел две головы с дредами, зеленый ирокез и длинные патлы второго паренька. Но Сусанны среди них не было. Охранники склонили друг к другу головы, о чем-то беседуя, и, казалось, забили на свои обязанности. Где Сусанна?

Ждан пошел в сторону туалетов, обходя столики. Ну, дошел. А дальше что? Из дверей вышли две очень пьяненькие девчули.

– Эй, красотки! Не видели там девушку в коротком желтом платье? – обратился он к ним.

– А зачем тебе она? Можем развлечься и без нее! – поигрывая бровью, ответила одна из них.

– Класс! Вот только найду ее и сразу к вам! – нагло соврал он.

– Вот и ищи свою корову сам! – обиженно сказала другая и за локоть потащила подружку в зал.

– Ну, сам так сам.

Делать нечего. Ждан вошел в дамскую уборную. Кто-то подкрашивал губы, кто-то поправлял прическу, а кто-то блевал в закрытой кабинке. Его идентифицировали как мужчину не сразу. И к тому времени, как подняли визг, он уже успел всех осмотреть и улизнуть, так и не найдя Сусанну.

Поднялся на третий этаж и заглянул в каждый незакрытый чилаут. Среди тех, кто нюхал дорожки, трахался или был уже в отключке, Сусанны тоже не было. Твою мать, да где же она?! Грохочущая отстойная музыка, потные разгоряченные тела вокруг, спертый воздух и непонятное чувство тревоги выбешивали Ждана. Он разыскал незапертую дверь черного входа и оказался на пожарной лестнице. Сделал живительный глоток свежего ночного воздуха. Зажмурился и надавил большим и указательным пальцами на глаза. Голова трещала так, что даже курить не хотелось. Посмотрел вниз. В ряд стояли мусорные контейнеры. Вдруг его внимание привлекло желтое блестящее пятно. Он пригляделся: это Сусанна, и какой-то тип рядом заламывает ей руки.

Ждан ринулся вниз. Перепрыгивая с пролета на пролет, как трейсер, он достиг нижнего. Повис на руках и спрыгнул на землю с двухметровой высоты. Последний прыжок болью отдался в колене. Хромая сильнее, чем обычно, он добежал до Сусанны. И только тогда его осенило. А что, если именно сейчас Сусанна «отрывается по полной», как и хотела? А он такой супер, мать его, герой примчался на помощь совсем некстати?

Бомжеватого вида мужичок в затасканном дырявом пуховике прижимал девушку к мусорному баку. Вряд ли это тот, с кем бы она хотела «оторваться». От него разило помоями даже на расстоянии. Его грязные руки шарили по ее телу и забирались под юбку. С одного плеча спала бретелька и оголилась грудь с проколотым соском, которую он тискал беззубым ртом. А Сусанна стояла прямая, как палка, смотрела перед собой и не боролась. Она не издавала ни звука. Только слезы обильно текли из глаз, оставляя черные следы от туши.

– Давай, куколка, пошалим. Я вижу, ты не брезгуешь дедушкой, – приговаривал он, пялясь на ее грудь.

Ждан за шкирку взял мужичка и отбросил в сторону. Тот оказался легче, чем он рассчитывал, и совсем не брыкался. Приземлившись на пятую точку, он подскочил и убежал неожиданно прытко для своего возраста.

Ждан вообще не въехал. Почему Сусанна не сопротивлялась? Он помнил, с какой немалой силой она вырывалась, когда он сам зажимал ее в углу. Черт, ему реально пришлось напрячься, чтобы удержать ее. Бомжик был в разы слабее Ждана и на целую голову ниже Сусанны. Она бы легко с ним справилась. Так почему она бездействовала?!

Ждан посмотрел на нее. Девушка часто заморгала, будто приходя в себя. Ее начала бить крупная дрожь, хотя было тепло.

– Сусанна? – позвал Ждан и шагнул к ней. Она перевела затравленный взгляд загнанного в угол, раненого животного на него. Сгорбилась и поправила платье на груди. – Ты как? В порядке?

– В порядке? – переспросила она, не веря. – В порядке?! – начала она заводиться. – По мне не видно, в каком я долбанном порядке?!! – перешла она на крик. Ждан нахмурился.

– Он не успел тебе ничего сделать?

Где, черт возьми, охрана, которая должна была предотвратить инцидент?

– Этот не успел! Но тот! В прошлый раз! Тот всё успел! Год назад такой же бомж изнасиловал меня в темной подворотне! В луже грязи я лежала и отбивалась от него, как могла, пока он пыхтел своим вонючим ртом и брал меня силой! И никто не помог мне! Ни одна живая душа не прибежала на мои крики! Тогда, год назад, оборвалась моя жизнь! Закончилось мое нормальное существование! Всё полетело в тартарары! Весь мой безоблачный мир разрушился! Всё скатилось к чертям под хвост! Была я – и не стало меня!! – она с силой ударила его внешней стороной кулачков по груди. Ждан отшатнулся, хмурясь всё больше. – Не осталось от прежней девушки ни черта хорошего! – она снова толкнула его, и он отступил. – Умерла я! Год назад умерла! Осталось только тело! Внешняя пустая оболочка! Никому не нужная! А меня больше нет!

С каждым словом она продолжала наступать на него и бить по груди и плечам. Ею овладела бесконтрольная истерика. Осоловевшие глаза смотрели сквозь Ждана и видели свое прошлое. Она кричала ему в лицо, с ненавистью выплевывая каждое слово. А он молча терпел и отступал с каждым ее толчком. Он ждал, когда она успокоится, и даже не пытался уклоняться от ударов.

Сусанна скомкала его футболку на груди, и герои «Южного парка» скукожились. Приблизила лицо вплотную к нему. Нечеловеческой красоты глаза загорелись нестерпимым озлоблением.

– Ненавижу! – зашипела она. – Ненавижу этот проклятый мир и всех, кто в нем живет! Ненавижу свою чертову судьбу! Ненавижу всех ублюдских людишек, которые живут и радуются жизни! Ненавижу таких, как ты! Живых! Настоящих!

Она задыхалась от своих колючих слов. Вздрагивала и не замечала, как горькие слезы струятся по лицу. Ждан молчал. Смотрел ей в глаза и ждал. И сам себе удивлялся. У него были подруги, не обходилось и без ссор. И он никогда не молчал в ответ, особенно на несправедливые обвинения. А сейчас… будто в рот воды набрал.

– Всё сказала? – тихо спросил он, когда поток ее брани иссяк. Она слышно дышала сквозь стиснутые зубы, мелко дрожала, но в глаза стала возвращаться осмысленность. Медленно отпустила его футболку и отступила на шаг. Выпрямилась, обхватила руками себя за плечи и прошла мимо него. Ждан обернулся и увидел охранников. Их растрепанный и запыхавшийся вид говорил о том, что они только прибежали. Сусанна прошла мимо них. Они растерянно переглянулись и уставились на Ждана.

– Опоздали, парни, – бросил он, поравнявшись с ними, и прошел за девушкой в клуб.

Он занял свое место на втором этаже и не спускал с Сусанны глаз. Она привела себя в порядок и присоединилась к пьяным друзьям. Они подняли стопки с текилой, чокнулись и выпили. Все, кроме нее. Было видно, что она приуныла и потеряла интерес к тусовке. Стала оборачиваться и искать кого-то глазами. Охрану? Так вон они, рядом. Тоже глаз с нее не спускают.

Сусанна куда-то пошла, оставив веселящихся друзей. Самвел и Грайр за ней. Ждан потер лицо ладонью. Хотелось спать и принять уже хоть какую-то таблетку от головной боли.

Мягкое касание его плеча и шевеление губ возле уха:

– Отвези меня домой.

Ждан повернул голову и встретился глазами с Сусанной.

Ехали молча. Девушка забилась в угол и смотрела в окно на ночной город. Друзей оставили в клубе. Парни ехали следом. У дома она посмотрела на Ждана через зеркало заднего вида так, будто собиралась что-то сказать. Но в последний момент передумала и вышла из машины.

Глава 10

На следующий день Сусанна мучилась с похмелья, а, как известно, в таком состоянии в голову лезут угнетающие мысли. В кои-то веки ее грызла совесть за то, что сорвалась на ни в чем не повинного парня. Если вдуматься, он вообще не в курсе ее трагедии. Более того, он появился как раз кстати и предотвратил повторение ее кошмара, в то время как охрана шаталась непонятно где. Стоит наказать их за эту оплошность, и, чтобы лучше запомнилось, – рублем. А перед парнем хорошо бы извиниться. Или хотя бы как-то сгладить свою резкость.

Сусанна надела новые шорты в разноцветную вертикальную полоску от Versace, сникеры и свободную футболку на одно плечо с принтом Пластилиновой вороны. Погода не то что позволяла – она прямо-таки велела ехать с ветерком. Потому она выгнала из подземного гаража Porsche Cabriolet, нацепила солнцезащитные Bvlgari на нос и поехала к общежитию Ждана.

Она припарковалась в тени каштана. В маленьком старомодном дворике с простецкой детской площадкой, вылепленной из подручных материалов, ее дорогая красная машина смотрелась неуместно. Вошла в подъездную дверь и поднялась на второй этаж. Подошла к его комнате и постучалась. Ей не ответили. Тогда она потянула за ручку, и дверь поддалась. Девушка заглянула, но внутри никого не оказалось. Вид его жилья до боли напоминал ее собственный. Неубранная кровать, ворохом скинутые на стул вещи, оставленная на столе кружка, приоткрытая дверца шкафа. И, собственно, всё. Ни картин, ни цветов, ничего, что бы напоминало уют. Минимализм комнаты поражал. Сусанна почувствовала себя глупо. Надо было позвонить и поговорить по телефону, а не переться к нему лично – много чести.

Она затворила за собой дверь и хотела уйти, но услышала голоса в конце коридора. И один из них явно принадлежал Ждану. Неслышно ступая по деревянному полу, она подошла к помещению, которое оказалось общей кухней, и увидела его. Он стоял у плиты спиной ко входу и жарил блинчики. На нем были свободные брюки карго цвета хаки с низкой посадкой, шлепки на ногах и повязанный на голый торс фартук. Во всю спину был вытатуирован мотоциклист, вваливающий на заднем колесе. Это у нее на аппетитный запах блинчиков усилилось слюноотделение или на вид его мускулистой загорелой спины?

Сбоку стоял обеденный стол, за которым полная женщина в светлом платье в мелкий цветок и повязанном на голове платке чистила картошку. На табурете перед ней стоял зеленый тазик, куда она бросала очистки. На полу сидел рыжий кот, пригревшись в солнечном луче, и жмурился.

– У меня до тебя разговор, дорогой мой, аж языка не хватит, – говорила женщина Ждану, а сердитые взгляды бросала на кота. – Пока ты болтался на больничной койке, твой бандит привстал в коридоре с понтом на морде сделать нашу Лизу с животом. Так я, пожалуй, с ходу тапком. Он от такого здрасьте шкуру дыбом – и вон из хаты. А ночью такую истерику под окном смастерил! Я имела шо слухать! Орал, как оглашенный!

– Тетя Сара, я же много раз говорил, это не мой кот, – ответил Ждан, переворачивая блинчик. Было душно, несмотря на открытые окна, а у плиты, должно быть, еще жарче, потому что его широкая в плечах спина, которая сужалась к талии, блестела от испарины и выглядела чертовски сексуально.

– Нет, мне это нравится! Вот не делай мне невинность в голосе! Не твой… а чей же еще? На секундочку, он всё время у твоего порога терся, как скаженный!

– Ну, пару раз, может, подкармливал его, вот он и запомнил меня.

– А я за что! Вот и не морочь мне голову, шо не твой! Еще как твой! Уух, халамидник! – она погрозила коту кулаком, в котором был зажат нож. – Ты вгоняешь тетю Сару в гроб, и даже глубже! Я в своем доме или где? Не позволю! Не позволю делать нашей Лизе маленьких бандитов! – она даже пристукнула кулаком по столу в порыве негодования.

– Не кипятитесь, тетя Сара. Это кошки. Они сами разберутся, кого и когда им делать, – примирительно сказал Ждан. Он залил сковородку новой порцией теста и отер лоб тыльной стороной предплечья. Развернулся и увидел застывшую в дверях Сусанну. – Кого я вижу!

Ух ты! А спереди он смотрелся еще лучше, чем со спины. Мускулистые руки переходили в широкие плечи. Рельефные мышцы на груди увенчивались темными сосками прямо над нагрудником фартука.

– Я… тебя… искала… – с паузами начала девушка, будто на ходу подбирая слова, и пальцами с ярко-желтым лаком на длинных ногтях стала нервно теребить пучок косичек.

– Ты меня нашла. – Снова его фирменная наглая ухмылка нарисовалась на лице.

– Нет, вы гляньте на него! Его искали, а он стоит столбом! Где твои манеры? Ты вгоняешь тетю Сару в краску! – Эта самая тетя Сара разбавила своей шумной речью неловкую паузу. – Проходи, доченька. Будь как дома, и даже паче. Садись вот сюда и никого не теснись.

Тетя Сара ногой вытолкнула еще один табурет из-под стола и указала рукой с ножом на него. Этим движением она шугнула кота. Тот издал возмущенный звук и посмотрел на гостью.

– Я… надеюсь, не помешала? – бухнула Сусанна, усаживаясь.

– Бог с тобой! Я вот плавуны замышляю состряпать. Отобедаешь?

– О, спасибо, но я ненадолго! – опешила Сусанна от такого наскока.

– Тебя не прогоняют, а ты уже на ногу. Так можно, я вас спрашиваю? – обратилась тетушка к обоим, но больше к Ждану, который так неприветливо встретил гостью. – Ну, хотя бы морс с блинчиками откушай. У Жданушки они больно хорошо выходят. Вот, помню, учила меня мать, ныне покойная. Довела до крайности, да так и не выучила. Всё комьями выходило. А у Ждана ай да ладные получаются! Ослепнуть можно!

– Уговорили. На блинчики останусь, – с улыбкой проговорила Сусанна, чувствуя, как безвозвратно попадает под обаяние этой говорливой тетушки.

– Вот никогда глазливостью не страдала, и глянь-ка – дожила! Тьфу на тебя! – сказала она Ждану, который засмотрелся на Сусанну, размышляя, зачем она здесь, и проворонил блинчик. Спохватился, но было уже поздно – тот безбожно сгорел. А тетушка тем временем разглядывала Сусанну и, похоже, забыла о картошке. – Нет, вы когда-нибудь видели два разных глаза сразу? А волосы? В моем роду тоже были цыганки, но шоб по такому случаю, да так!..

– Это не настоящие волосы. Это вплетенные косички, – улыбнулась девушка.

– Скажите, пожалуйста, – покачала головой тетушка, изобразив потешное недоумение на лице. Кот, изучив Сусанну издалека, решил сократить расстояние между ними и запрыгнул ей на колени. – Ой, гляди! Сейчас блохастый вцепится, как лишай до пионерки! – Сусанна погладила кота и тот громко заурчал. Кислотно-розовые ногти яркими пятнами выделялись на рыжей шерсти. – Ты только его не замучай. Оставь чуть-чуть на завтра.

Ждан благоразумно решил не выяснять при сердобольной тете Саре отношения с Сусанной. Дожарил блинчики под неумолкаемую болтовню тетушки, разлил по стаканам холодный морс, и они вместе подкрепились. Потом тетя Сара поставила вариться картоху и ушла к себе под каким-то предлогом. Ждан помыл посуду, Сусанна всё молчала. Развернулся к ней, прислонился бедром к мойке, закинул полотенце на плечо и сложил руки на груди:

– Так зачем ты меня искала?

Сусанна водила пальцем по запотевшему стакану с морсом, собирая холодную влагу. Кот развалился на ее коленях и спал.

– Я подумала, что с моей стороны было невежливо срываться на тебя за то, в чем ты, собственно, не виноват. Да и вообще посвящать тебя в подробности давно минувших дней тоже была не самая умная затея. Мне жаль, что тебе пришлось стать невольным свидетелем моего… ммм… срыва. И мне хочется верить, что ты не станешь держать на меня зла.

Говоря это, Сусанна тщательно подбирала каждое слово и выдерживала паузы. И так же тщательно и сосредоточенно разглядывала узоры от своего пальца на стакане. Только в конце она подняла на парня робкий взгляд:

– И, я надеюсь, ты понял, что вот уже как пару минут я прошу у тебя прощения?

Ждан сощурился и стал вглядываться в девушку, будто его зрение резко упало до минус пяти.

– Кто ты такая и куда дела настоящую Сусанну?

Она улыбнулась одними губами:

– Значит, без обид?

Ждан махнул рукой.

– Забей. Откуда узнала, где живу?

– В договоре прописано.

– Точно. Ну, если ты приехала только ради этого, то могла бы просто позвонить.

– Могла. Но мне понадобились твои услуги, и доехать до тебя было быстрее, чем ждать, когда приедешь ты, – выдумывала на ходу девушка.

– Что за спешка? Очередной марафет? – он заломил светлую бровь. Сусанна скорчила моську:

– Типа того. Поехали?

– Пять сек.

Ждан захромал в комнату. Через пару минут вышел в белой футболке с черно-белой фотографией Виктора Цоя и неизменной кепке на голове. Сусанна видела, как он просто захлопнул дверь, и всё.

– Ты не запираешь дверь? – спросила она, когда он поравнялся с ней в коридоре.

– Если б ты видела мою комнату, у тебя бы отпали вопросы.

Она видела, а вопросы всё равно остались.

– Неужели тебя совсем не волнует сохранность вещей? – она в искреннем недоумении смотрела на него.

– Поверь, там нет ничего интересного даже для мелкого воришки. И потом, вот ты, например, промышляешь воровством. Стала бы ты лезть в захудалую общагу? Вряд ли. Скорее, ты бы обшарила жилье покруче.

Они вышли во двор, и Ждан сразу увидел Porsche. Он с упреком посмотрел на Сусанну, которая шла бок о бок с ним. Тень от козырька упала на его глаза.

– Не бережешь ты своего водителя.

– Могу я сесть за руль.

– Нет уж. Или веду я, или никак. Хватит с тебя и одного сбитого мотоциклиста, – он протянул раскрытую ладонь, и она вложила в нее ключи. Может, сказать ему правду?

Мощная спортивная тачка была чертовски хороша, но у Ждана разнылось колено, и он не смог получить истинный кайф от вождения. Они всё куда-то ехали, солнце нещадно пекло, и он бы променял все понты кабриолета на обычный салон с кондиционером. Он повернул по указу Сусанны к дендрариуму и остановил машину. Колено налилось свинцовой тяжестью и сводило с ума от боли.

– Идем, прогуляемся, – предложила девушка, выходя из тачки. Точно! Вот что ему сейчас необходимо! Он вышел и поморщился, ступив на ногу. – Не рано ли ты снял бандаж, если нога до сих пор болит?

– Прыжки с высоты как-то не входят в программу реабилитации. А вчера я не слишком удачно приземлился.

Он бросил на нее укоризненный взгляд над машиной. Его голубые глаза, казалось, отражали летнее небо и сверкали еще ярче в тени от кепки. Сусанна отвернулась, закинула сумку на плечо и зашагала в парк:

– Я же принесла извинения.

Ждан заковылял следом. Девушка замедлила шаг, подстраиваясь под его. Они вошли через центральные ворота и ступили на выстланную тротуарной плиткой дорожку. Из колонок в летнем кафе доносился бессмертный хит Despacito. В воздухе витали ароматы шашлыка. Вдоль главной аллеи стояли холодильники с мороженым. Там же готовили сладкую вату, попкорн и горячую кукурузу. Продавали воздушные шары, спиннеры и прочую шалупень. Шли молча. Ждан сосредоточился на колене – вроде отпускает, а Сусанна через некоторое время заговорила, и ее голос, когда она не дерзила и не командовала, был очень мелодичным.

– Помнишь, ты указал мне на женщину с детьми на остановке? Она всё не выходит у меня из головы. Ты тогда предположил, что у нее не самый заботливый муж. И я вот подумала, что зачастую человек, в данном случае женщина, связывает свою жизнь не с тем партнером. – Она просунула руку под косички, собрала их в кучу и завязала пучок на затылке. Жарко. – Возможно, она поторопилась с выбором. Или занималась самообманом, уверяя себя, что это тот самый, единственный. Время шло, она свыкалась. А потом уже становилось страшно что-то менять в своем устоявшемся укладе жизни. И люди по привычке продолжают жить друг с другом. С человеком, который стал всё равно что чужой, посторонний. – Ждан с любопытством следил за ходом ее мысли, а Сусанна всё не унималась:

– Ты только представь: они смотрят фильм, который раньше нравился обоим. А теперь она, отрешенно глядя на экран, думает совсем о другом. О том, например, какими разными они стали с человеком, с которым некогда были заодно. Шутки, над которыми смеется он, ей уже не кажутся смешными. И она понимает, что ей становится абсолютно неинтересно с этим человеком. – Сусанна вопросительно посмотрела на него, пытаясь понять, разделяет ли он ее суждения.

– Или, например, они стали зависать каждый в своем телефоне даже в обществе друг друга. Вместо того чтобы вечером за семейным ужином узнать, как прошел день, всё ли в порядке с самочувствием, с настроением, они уходят каждый в свой виртуальный мир. Понимаешь? Неживое общение им становится дороже! Это же ужасно! – Ждану нравилось следить за ее оживленной мимикой, он любовался ее искренней увлеченностью этой темой, а потому даже не перебивал.

– Но самое страшное не это, – она перевесила сумку на другое плечо. – Даже с таким запущенным положением дел человек может бороться. Самостоятельно ли или прибегнув к помощи специалиста, он может приложить усилия, выйти из зоны комфорта и изменить свою жизнь. Но если есть дети… – Сусанна замолкла, подбирая слова. Ждан взглянул на девушку. Она засунула по четыре пальца рук в карманы шортов и вышагивала, сосредоточенно глядя на дорожку перед собой.

– Я имею в виду, хуже, когда есть дети от человека, который вдруг стал нелюбимым. И если брак не развалился, то дети чувствуют холод и равнодушие, которые перетекают в отчуждение между родителями. Они растут в атмосфере угнетения. Они впитывают энергию безразличия. В итоге вырастают психологически неполноценные люди. А если родители решаются на развод, то дети получают психологическую травму. И еще непонятно, что из этого хуже.

Сусанна так увлеклась своим монологом, что не услышала сигнала клаксона. Ждан ухватил ее за руку и дернул на себя. Девушка оказалась в его объятиях, в последний момент вынырнув из-под колес паровозика, который катал по парку всех желающих. Счастливые мурашки забегали по спине, когда она почувствовала себя прижатой горячей рукой к крепкому мужскому телу.

Она подняла на него взгляд. Он был очень близко. Их дыхания перемешались. Ей становилось всё сложнее не поддаваться настойчивому зову своего тела, но она должна. Уперев руку ему в грудь, толкнула:

– Не наглей! – и, чтобы скрыть сумятицу своих чувств, полезла в сумку за жвачкой. Ждан ухмыльнулся. Вот теперь он узнаёт ее. А то все эти «я пришла извиниться» и «пойдем, прогуляемся» не ее почерк.

Они возобновили променад, сместившись к обочине.

– Человек не может в одночасье взять и стать чужим, посторонним или нелюбимым. – Ждан поддел носком камешек и стал пинать его перед собой, держа руки в карманах. – Тебя ведь он чем-то привлек когда-то. Красивой внешностью или богатым внутренним миром, но чем-то цепанул. И для сохранения союза задача обоих заключается в том, чтобы вместе развиваться, вместе идти к намеченной цели. Если у одного упадок сил, другой должен подбодрить. Если одному тяжело, и он не вывозит телегу, другому следует поддержать его в этот непростой период жизни. Верить, что все наладится. И всё действительно наладится. А если один привык к тому, как всё существует в теперешнем укладе жизни, и ему плевать, как дальше будут развиваться их отношения, потому что всё устраивает так, как есть, вот тогда другому начинает казаться, что он «не с тем человеком». Потому что люди воспринимают брак как конечную цель. А это не так. После брака тоже надо прикладывать усилия и продолжать развиваться, чтобы быть интересными друг другу. – Ждан покосился на нее. Сусанна задумчиво смотрела себе под ноги.

– Про ту женщину я ведь выдвинул лишь предположение. На самом деле всё могло быть иначе. У нее любящий и заботливый муж, настоящий лидер, добытчик и защитник, который ведет семью за собой. Но его подкосила хворь. Он слег с температурой под сорок и временно вышел из строя. Она верит, что это ненадолго и старается поддержать его всем, чем сможет. Из огромной любви к нему набрала целый ворох продуктов, чтоб сварить ему куриный бульон, клюквенный морс и испечь любимый пирог на тот случай, если к нему вернется здоровый аппетит. Но не рассчитала силы и вынуждена тащить эту тяжесть в руках. Все машины такси заняты – час пик, а она слишком торопится к нему, чтобы ждать. Потому что хочет быть рядом, если понадобится. Естественно, сама забрала детей из сада. Ну, а то, что они неугомонные, – так это ж дети. У них всегда энергии через край.

Он остановился у холодильника с мороженым, мимо которого они проходили, и спросил:

– Ты какое будешь?

Сусанна настолько прониклась второй оптимистичной версией судьбы той женщины, что не сразу отреагировала на вопрос. Она живо представляла всё то, о чем говорил Ждан, и очнулась, только когда он коснулся ее плеча. Он взял ей сливочное с шоколадной крошкой, а себе шоколадный пломбир, и они двинулись дальше.

– Как ловко у тебя получается придумывать судьбы! – восхитилась девушка, выплюнув жвачку и приступив к лакомству. – А третий вариант есть?

– Пожалуйста. Она начиталась женских сентиментальных романов. Спроецировала, возможно, даже подсознательно, подобный сценарий на свою жизнь, где герой невероятно красив, сказочно богат и хочет взять в жены непременно ее, чтобы любить до скончания века и назвать звезду ее именем. Она находит человека из реальной жизни в чем-то похожего на персонажа из ее фантазий. Программирует себя, что это тот самый, единственный, как ты сказала. Вышла за него замуж, родила от него детишек, а дальше постигла всю глубину полнейшего разочарования. ПрЫнц оказался вовсе не тем, за кого она его принимала. Зарабатывал он далеко не столько, сколько она ожидала. Социальный статус имел средненький. Детей, конечно, любил, но не так, чтобы души в них не чаять. Да и вообще вся жизнь насмарку. Потому что девочка не поняла главного: в жизни всё случается далеко не так, как в книжках.

Пока он говорил, к его мороженке пристала мошка, и он стал сосредоточенно выковыривать ее оттуда.

– Ну, правильно, – оппонировала ему Сусанна. – Кто захочет читать про чужие проблемы, когда своих хватает? Кому охота погружаться в рутину серых будней, когда их в реальной жизни полно? Потому такое чтиво и называется «легким». А иначе это уже классика. Тяжелая русская классика. А ведь хочется читать «взрослые сказки» и надеяться, что они могут сбыться. Хочется хотя бы ненадолго представить, что трудности могут взять и исчезнуть, как по мановению волшебной палочки. Хочется верить в чудо… – мечтательно закончила она, и что-то беззащитное проглянуло в ее колючем характере. Ждан усмехнулся и покосился на нее:

– Кто бы говорил. Уж тебе ли чего-то еще хотеть, когда у тебя и так есть все, что пожелаешь.

Сусанна как-то сразу сникла и приуныла. Даже отвернулась от него и перевела тему.