Текст книги "Верь И Чувствуй"

Глава 12

Ждан наконец оплатил экипировку, запчасти и комплектующие для мота и со дня на день ожидал посылку. Он, разумеется, уже выкатывался на мотоцикле и не один раз. Ни отсутствие правого зеркала и поворотников, ни трещина на стекле фары, ни пошарканный внешний вид, ни вмятина на баке не останавливали его. Он заклеил армированным скотчем стертые места на мотокуртке и докатывал ее. Ногу, правда, приходилось при помощи руки ставить на подножку. Связки еще не окрепли, и боль не давала ноге согнуться самостоятельно. Либо он вообще не убирал ее с подножки и на остановках опирался только на правую. Но все эти мелочи забывались, когда он откручивал ручку газа и вновь ощущал непередаваемый дух свободы, почувствовать который можно только верхом.

От Сусанны не было ни слуху ни духу уже с неделю. Он уж было подумал, не уволили ли его за тот злосчастный поцелуй? Ууух!.. тот поцелуй пробуждал огонь в его штанах при одном лишь воспоминании! Интересно, обжег ли он так же и ее, или эта заносчивая, капризная натура смогла только скорчить из себя оскорбленную особу?

У Сусанны горели ладонь, губы и сердце еще, наверное, с неделю после того ошеломительного поцелуя. Он разбередил ей душу. Она не знала, как себя вести. Она места себе не находила.

Сусанна выждала время, когда сутолока ее мыслей и чувств придут в норму, и оповестила своего водителя о необходимости его услуг. Не совсем так, конечно. Девушка и сама могла отвезти себя, куда ей нужно. Но в таком случае она даст ему знать, что избегает его, и нетрудно догадаться почему. А это значит, что она выкажет слабину, обнаружит брешь в своем ершистом, колючем характере. А уж этого она допустить никак не могла.

Всю ночь лил дождь. Голодная до влаги, выжженная солнцем земля получила наконец долгожданную прохладу. Утро выдалось свежим по здешним меркам. Слишком свежим для откидного верха и кондиционера. Потому Ждан выкатил к парадному входу раритетный Mustang, не получив определенных указаний от Сусанны.

Она опаздывала. Как всегда. Черт, он мог бы уже привыкнуть. Он стоял рядом с машиной, сместив вес тела на здоровую ногу, и курил. Капюшон от черной толстовки частично скрывал лицо. С груди бросалась в глаза кислотно-зеленая буква «M», будто выцарапанная когтями зверя, с надписью Monster под ней. Завидев Сусанну, он выбросил окурок и затушил его кроссовкой. Убрал руки в карманы свободных джинсов и откинул голову назад, из-под полуопущенных век следя за ее приближением.

– Тебе холодно или ты так рада меня видеть?

Она в нерешительности замерла, не дойдя до машины, а потом опустила глаза вниз.

– Не обольщайся! – скопировала она его наглую ухмылку и села в машину.

У нее кольца. В обоих сосках. Сквозь белую ткань облегающей футболки с надписью If I was a bird I know who I’d shit on Ждан увидел четко проступающую форму сережек вокруг напряженных сосков. Теперь как бы ему самому не выдать «радость» от их встречи.

Выехав на проспект, они наглухо встряли в пробку. Сусанна сёрфила по соцсетям с телефона, а Ждан начинал раздражаться. И какого лешего ей приспичило ехать куда-то с самого утра, в час пик? Нормально же всегда спала до обеда! Он выкурил последнюю сигарету, покрутил радиоприемник и настроил нужную волну, но даже это не подняло его настроения: они двигались со скоростью улитки, страдающей ожирением. На мотоцикле он бы давно объехал этот адский коллапс.

По радио зазвучал хит всех времен Between angels and insects группы Papa Roach. Сусанна стала подрыгивать в такт ножкой, обутой в высокий Camelot. Ждан внаглую нарушил правила, выехав за перекресток не из своего ряда и подрезав возмущенно засигналивший Volkswagen. Похлопал по накладным карманам джинсов в поисках сигарет и не нашел.

– Дерьмо!

Вдруг перед его носом из воздуха материализовалась узкая и длинная пачка сигарет.

– У меня есть то, что тебе надо.

Пачка в длинных пальцах заплясала. Браслет Pandora зазвенел драгоценными подвесками на запястье, на внутренней стороне которого была вытатуирована надпись Memento mori.

– Дай!

Ждан протянул руку, но пачка испарилась, и он схватил воздух.

– Полай!

Ждан повернул голову и встретился с дерзкими разноцветными глазами, обладательница которых имела удивительное свойство вызывать в нем шквал эмоций – от раздражения до возбуждения.

– Если я залаю, ты напрудишь в штанишки.

Он выхватил пачку из ее пальцев и заметил, как дрогнули в усмешке ее губы. Потом еще раз. А потом с ее губ слетел тихий смех, который он услышал впервые. Эти женственные звуки были такими заразительными, что уголки его губ приподнялись в невольной улыбке. И всё. Неловкое напряжение, что окутывало их с самого начала поездки, спало. Смущение от поцелуя, которое вязкой стеной парило между ними, такой плотной, что, казалось, можно потрогать на ощупь, исчезло, испарилось. Они снова почувствовали себя каждый в своей тарелке.

Они подъехали к торговому центру, куда Ждан отвозил ее в свой первый рабочий день. Сусанна предупредила, что будет занята весь день, и Ждан может заняться своими делами. А дела как раз нарисовались: пришли посылки с экипом и запчастями.

Вечером Ждан подъехал к назначенному часу, и, конечно же, Сусанна опаздывала. Он этого не замечал, ибо мыслями перебирал содержимое коробок, что заняли собой всё пространство багажника. Когда она появилась, он мельком отметил, что в ней что-то изменилось, но что именно – не сообразил.

На следующий день он принял вызов от Сусанны и услышал в трубке ее взволнованный, как с пожара, голос:

– Приезжай, как можно быстрей! Мы жестко опаздываем!

Он приехал в рекордно быстрое время, и только когда спустилась, девушка поняла, в чем дело. Ждан был на мотоцикле.

– Я не поеду на этом, – сказала она своему отражению в затемненном визоре его шлема. Ждан поднял стекло:

– Если ты торопишься, то успеть мы можем только так.

– Но я никогда не ездила на мотоцикле!

– Это проще пареной репы, – ответил Ждан, слез с байка и стал отстегивать сетку. С ее помощью он прикрепил второй шлем и мотокуртку к пассажирскому сиденью. – Главное, запомни: на поворотах смотри по траектории внутреннего радиуса. Идем направо – смотри через правое плечо. Налево – через левое.

– Я бы лучше вообще не смотрела, – пробубнила Сусанна себе под нос, оглядывая израненный мотоцикл. Ждан сказал ей, что купил новый шлем, и велел надевать.

– Он на меня не налезет.

И только сейчас он обратил внимание на ее волосы. Теперь вместо кошмарного черно-красного «доширака» ее голову украшали белые дреды длиной до талии. Светлый цвет волос ей очень шел. Делал ее моложе и добрее. И еще больше подчеркивал выразительность ее необычных глаз. И как он сразу не заметил?!

Он снял свой старый, разношенный шлем и протянул ей:

– Попробуй этот.

Сусанна мысленно поморщилась. Она и так еле пережила эту почти бессонную ночь из-за боли от новой прически. А теперь ей еще предстоит мучиться, прижав дреды к голове шлемом. Она перекинула все их назад и кое-как натянула его. Ждан помог ей надеть куртку. Девушка отметила, что и она новая, в то время как на парне – затасканная, да еще и заклеенная скотчем.

– Куда ехать-то? – спросил он, надев шлем и застегивая мотоперчатки.

– За город. Лагерь «Рассветный».

– Детство решила вспомнить? – подначил он.

– Мы опаздываем! – напомнила Сусанна, раздражаясь. Ждан оседлал мот и опустил пассажирские подножки. Сусанна села и отодвинулась на самый краешек.

– Держись за меня.

Она протянула руки и положила на его плечи. И чуть не слетела, когда он резко тронулся. А когда притормаживал, скользила леггинсами по гладкой коже сиденья и упиралась в него, стукаясь шлемом о его шлем. На разгоне снова отъезжала назад. Да что ж такое?!

На светофоре Ждан взял ее за руки и придвинул вплотную к себе. Обхватил ее руками себя за торс и сказал через плечо:

– Вот так держись и не елозь!

Сусанна послушалась, и так действительно вышло гораздо удобнее. Когда они вышли на трассу и Ждан прибавил газу, Сусанна крепче сжала ноги. И поймала себя на мысли, как это сексуально – зажимать своими ногами мужчину. Она упивалась этим ощущением, прибавив к нему плотное кольцо рук вокруг его торса. Под благовидным предлогом она обнимала его, и ей это чертовски нравилось!

Подъезд к корпусам лагеря пролегал по пересеченной местности, и их порядком потрясло. Они остановились перед главным корпусом на стоянке, заполненной машинами среднего класса. Как-то непохоже на Сусанну, не ее уровень…

Спешились с мота, и Ждан заметил, как она поморщилась, снимая шлем.

– И этот маленький? – изумился он.

– Да нет… просто заплетать дреды очень больно, и первые дни кожа головы болит невыносимо.

Она закинула руки за голову и помассировала кожу головы, издав при этом протяжный стон. Ждан невольно опустил глаза на ее грудь – сегодня она в белье.

– Зачем делать прическу, которая причиняет тебе боль?

– Тебя забыла спросить! – она дерзко показала ему язык, а его взгляд упал на штангу, и он вспомнил… ох, лучше бы не вспоминал!

Сусанна скинула куртку на сиденье мотоцикла, поправила сумку и в удобных кроссовках резво пошла по лесной дорожке к зданию. Ждан за ней. Обратил внимание на скромную растяжку над входом: «Фонд помощи бездомным животным». Зашли внутрь и оказались в самом обычном помещении с каменным полом, побеленным потолком и светло-зелеными, выкрашенными краской стенами. Вдоль стен стояли столы, на них клетки, а в них животинки: кошки, собаки, декоративные грызуны, домашние кролики и сурикаты. Был даже енот. Возле каждой клетки – описание жизни ее обитателя и емкость для сбора пожертвований.

Даже просто при взгляде на этих животных сердце разрывалось от жалости: настолько несчастный и искалеченный у всех был вид. Одну кошку – видно, что добротную, породистую, – нашли в лесу, скорее всего, выброшенную туда за ненадобностью. Порядком изодранная лесным зверьем, она угодила в капкан, где ее и обнаружили. Ей пришлось ампутировать заднюю лапу, часть передней была отгрызена. Не хватало одного глаза и обоих ушей. Была истощенная собака, облитая гудроном. Ее шерсть только-только начала отрастать заново. Куда ни глянь – одни изувеченные животные, нуждающиеся в опеке, лечении и поддержке. Сусанна каждой животинке уделяла внимание, гладила и ласкала, что-то нежно ворковала и обязательно оставляла пожертвование.

Здесь не было того пафоса и лоска, как на благотворительном балу. Не было каких-то мифических существ, якобы вымирающих. Не было возрастных толстосумов, которые щеголяли друг перед другом, кто больше выделит средств на их спасение. Всё было просто и понятно. Здесь были обычные люди, некоторые с детьми. Они помогали посильным трудом – кто чем может. Кто-то забирал животное к себе, и оно обретало новый дом и по-настоящему любящих хозяев. Ждан слышал, как один мужчина договаривался о строительстве вольеров для животных. Еще один, занимающийся реализацией кормов, вытаскивал несколько таких мешков из грузовой газели. Кто-то, как Сусанна, помогал деньгами. Царила дружественная, бескорыстная атмосфера.

Закончив обход, Сусанна пообщалась с организаторами и случайно выяснила, что за неимением средств у фонда накопились долги за услуги ЖКХ и аренду помещения. Она погасила их и оплатила аренду на год вперед. Одна из организаторов – женщина с жидкими светло-русыми волосами и добрейшими глазами – едва не расплакалась от такой щедрости. Она обняла Сусанну, и Ждан заметил, что и у той подозрительно сильно заблестели глаза.

Они покинули здание и медленно пошли в сторону стоянки. Сусанна перекинула через голову ремешок сумки, который разъединил домработницу Фрекен Бок и Карлсона, кружившихся в танце на груди ее топа. Ждан почесал затылок, взъерошил волосы и зацепился большими пальцами за карманы джинсов.

– Вот это что сейчас было? Только не надо мне втирать за репутацию отца перед выборами. Держу пари, он и знать не знает об этом месте, – Ждан посмотрел на девушку.

– Ты прав, он не знает. Это мое личное желание, безо всякой подоплеки, без бросания пыли в глаза. Такие мероприятия, как это, проходят тихо и незаметно для общества. Знают немногие, только те, кто действительно ими интересуется и готов помочь. Крупные шишки сюда не суются, потому что здесь нет репортеров, их благодеяния не покажут по новостям, а значит, им не выгодно здесь светиться.

– А ты, что, делаешь это из великодушных побуждений?

Они, не сговариваясь, прошли мимо стоянки по тропинке в лес. Тень высоких деревьев укрывала от палящего солнца. Чистый воздух напитывыл легкие. Щебет птиц окутывал со всех сторон, и всё это наполняло их безмятежностью и умиротворением.

– Можно сказать и так. Мне нравится помогать обездоленным, которые действительно нуждаются в помощи.

Вот он и подвел ее к главному.

– А ты не думаешь, что этих несчастных проще усыпить, чем бороться за их жизнь? – Девушка тут же взъерепенилась, но Ждан примирительно поднял руку и, не дав перебить себя, продолжил, – я имею в виду, здесь собраны далеко не редкие и тем более не вымирающие виды животных. В большинстве своем это обычные беспородные дворняги. Многие из них так искалечены, что поддерживать в них жизнь приходится искусственно. А теперь представь: они живут и мучаются постоянно. Всё время. Думаешь, им по кайфу такой удел? А людям, которые за ними ухаживают? Им по-любому тоже не в радость наблюдать за мучениями животинки. Вот и напрашивается закономерный вопрос: а надо ли?

Сусанна заметно успокоилась. В словах парня звучал здравый смысл. И ей нечем крыть, кроме как открыться, поделиться самым сокровенным, рискуя быть непонятой или хуже того – высмеянной.

– В моей помощи кроется некий смысл, имеющий большое значение для меня самой. – Она перекинула на грудь три дредика и стала заплетать из них косу. – Ты прав, говоря, что эти животные не представляют из себя ценности в мировом масштабе. Но они несут ценность для меня лично. Если я могу помочь существу, косвенно или напрямую облегчить его боль и страдания, я обязательно это сделаю. Мне дано безбедное, даже богатое существование, с излишками. И я могу эти излишки направить на добрые дела. От меня не убудет, а кому-то станет лучше.

Она стала расплетать заплетенную косу, глядя себе под ноги, а Ждан на некоторое время потерял дар речи. Он не узнавал в этом образце альтруизма избалованную, капризную дочку депутата.

– Понимаешь, усыпить – это ведь проще всего. Гораздо труднее возложить на себя опеку над больным, нуждающимся в постоянном уходе. Ты добровольно становишься ответственным за жизнь подопечного. Ты подстраиваешь свою жизнь и под его нужды. И вы вместе идете к общей цели – жить. – Она снова стала заплетать косу, и ее полные губы покривила ироничная усмешка. – Поэтому мне было очень обидно услышать от тебя несправедливый упрек, что я якобы не знаю ценности. Жизнь – вот единственная, неопровержимая, истинная ценность. Нет ничего дороже ее. И ни за какие деньги мира ее не купить… и не продлить…

Ждан остановил Сусанну за руку и развернул к себе:

– Ты вела себя на том всратом приеме как капризная эгоистичная дрянь. Вот и получила заслуженное отношение в ответ. Но сегодня, – он вглядывался в ее разноцветные глаза, пытаясь определить, настоящая ли она сейчас или была таковой тогда, – ты совсем другая. И мне, наверное, надо бы извиниться…

– Ну, знаешь ли! Твое поведение тоже разительно отличается от того, что ты позволял себе на балу! – урезонила она его, намекая на поцелуй. Он опустил глаза на ее губы и улыбнулся половинкой рта:

– А вот за это извиняться не стану.

Сусанна отвернула вспыхнувшее лицо, отняла руку и пошла в обратную сторону таким же прогулочным шагом.

– А вообще, такие изувеченные зверушки, по моим наблюдениям, встречаются в не самых благополучных слоях населения, – резко сменила она тему. Оставила дреды в покое и зацепилась пальцами за ремешок сумки. Длинные ногти фиолетового цвета на одной руке переплелись с такими же желтыми на другой. Ждан легко ее догнал.

– Я однажды видела двух алкашей, переходивших дорогу на перекрестке. Мужчина и женщина, в старой заношенной одежде, с опухшими запойными лицами… в общем всё, как полагается. И мужчина держал в руках щенка немецкой овчарки, наверняка, помеси. Он пронес щенка на руках через проезжую часть, хотя у самого ноги заплетались, и он едва не падал. Он позаботился о собаке, пренебрегая собственной безопасностью, понимаешь? И я тогда подумала, что это – самые лучшие, самые заботливые и ответственные хозяева. Они могут сами голодать, а животное накормят. Но с другой стороны – никогда не знаешь, чего ожидать от такого человека. Настроение меняется очень быстро. И если его переклинит – может и убить зверушку. И не из злобы, нет. А в состоянии аффекта. Тогда становиться страшно за нее. И жалко.

– Интересная ты. Людей, значит, не жалко, а животных еще как?

Сусанна пожала плечами на эту реплику. Они подошли к мотоциклу и стали одеваться.

– Всё это, конечно, хорошо и благородно. Но уж больно скучно ты развлекаешься, – через некоторое время сказал Ждан, надев куртку. Он с вызовом посмотрел на девушку. Она на секунду замерла, а затем продолжила надевать шлем.

– Что значит «скучно»?? – вспылила она.

Вызов принят.

– Напиваться в сопли в ночных клубах и помогать зверушкам. И это всё? И это с твоими-то возможностями?

Сусанна подбоченилась:

– Ой-ой! Можно подумать, у тебя занятия интереснее!

– В разы!

– Докажи!

Ждан хохотнул. А она горячая штучка. Заводится с пол-оборота.

– Тогда завтра ничего не планируй. Заеду за тобой в семь.

Глава 13

Сусанна ждала, что парень будет на мотоцикле, и не ошиблась. Она надела облегающие леггинсы из черной кожи и маленький черный кожаный топ, который оставлял полоску живота открытой. Заменила обычную сережку в пупке на паука из платины с вставками черного опала. Глубокий V-образный вырез с отворотами на топе был украшен металлическими клепками так же, как и ремень с серебряной бляшкой Bad girls. Высокие Сamelot с ремешками и агрессивной красной шнуровкой дополняли образ этой самой girl.

Она заметила, с каким одобрением Ждан оценил ее смелый образ. Он с восхищением осматривал ее снизу вверх, пока не остановился на ярко накрашенных глазах. А у нее возникло ощущение, будто он раздел ее горячим жадным взглядом.

– Мне вот интересно, опоздания – это твое жизненное кредо или максимальный пофигизм?

И как ему удается одной фразой разрушить всё очарование момента?

– А ты прям состарился, пока ждал.

Он кивнул:

– И на пенсию выйду раньше срока, как на вредном производстве.

Их ритуальный обмен «любезностями» вместо обычного приветствия закончился, и они стали одеваться. Ждан и в этот раз уступил ей новую мотокуртку.

– Ну, и куда мы едем? – спросила девушка, усаживаясь на мотоцикл.

– Есть тут одно местечко. Покруче будет твоих клубов, – успел ответить Ждан перед тем, как завел своего «зверя», и громкий звук мотора заглушил все звуки.

Ждан увез ее на такую окраину города, о которой Сусанна и слыхом не слыхивала. Ее взору открылась грандиозная тусовка. Мотоциклы были повсюду, и их было так много, что у девушки глаза разбежались. Яркие, броские, подтянутые, в гладком пластиковом корпусе дорожных ракет, они приковывали восторженные взгляды. Их владельцы – рисковые молодые люди в цветных кожаных комбинезонах – общались между собой, или перемещались, или демонстрировали невероятно громкое звучание мощных двигателей своих спортбайков. Был и другой класс мотоциклов – с прямой посадкой, без обтекаемого пластика, как у Ждана.

Видно было много девушек, которые общались наравне с мужчинами, или собирались в стайки, или просто служили украшением к мотоциклам. Еще Сусанна увидела спорткары. Красивые, мощные, стремительные и дорогие автомобили, которые созданы для скорости и удовольствий, сейчас «отдыхали» после заезда или, наоборот, готовились к следующему. А может, приехали просто покрасоваться. Из них раздавалась зажигательная ритмичная музыка. Да это же рай для стритрейсеров!

Ждан ехал медленно, объезжая прогуливающихся красоток в мини-юбках с явными намерениями познакомиться, и припарковал мот рядом с другими байками. Сусанна спешилась и сняла шлем. Откуда-то сбоку загремел Fast and Furious. Она оглянулась и увидела немецкий спорткар Audi R8, стоявший с распахнутыми дверцами. Это из него доносился узнаваемый всеми стритрейсерами хит. На черном лакированном капоте, разделенном по центру двумя кислотно-желтыми полосами, стоял целый мини-бар. Рядом пританцовывали молодые, порядком подвыпившие девушки модельной внешности с ярким макияжем и в сексуальных нарядах. Парни – владельцы спорткаров – общались между собой, довольные весельем девчонок, а также их раскованностью и доступностью.

Сусанна повесила шлем и куртку на мот и сама не заметила, как стала озираться по сторонам, впитывая в себя эту энергию жизни, бьющую через край. Невольная улыбка расплылась на ее лице. Впервые за долгое время ее не грызла зависть и ненависть к этим живым, энергичным людям.

– Вижу, тебе здесь нравится.

Пред ней появился достаточно высокий парень, по крайней мере, не ниже ее ростом. Широкие плечи обтягивала кожаная косуха. Темные волосы были небрежно уложены на бок так, что челка падала на глаза. Красивые, темные, раскосые глаза.

– Я здесь впервые, – ответила она. Парень сделал шаг навстречу, сокращая между ними расстояние.

– Это видно по твоей реакции. Все очаровываются этим местом. Находят здесь новые знакомства. Интересные, выгодные, но чаще приятные.

Его голос, мелодичный, с хрипотцой, завораживал. Что-то интимное проглядывалось в пристальном взгляде его темных глаз. Он протянул руку для рукопожатия, представляясь:

– Я Мурат. Но все зовут меня Гарем. Хотя ты можешь называть, как захочешь. «Хозяин» или… – он обжег ее взглядом с головы до ног и вернулся к глазам, – «раб».

Ого! Вот это заявка! Сусанна привыкла к тусовкам, которые проходят в формате полнейшего отрыва: алкоголь, пошлость и отсутствие мыслей о последствиях. Но чтоб так сразу и на трезвую голову… к такому жизнь ее не готовила! Она почувствовала, как он стал интимно ласкать большим пальцем ее ладонь. А потом услышала знакомый хрипловатый голос над ухом:

– Магазин закрой. Она со мной.

Ледяным взглядом из-под нахмуренных бровей Ждан остудил у парня всю охоту и дальше подкатывать к Сусанне. Тот недобро на него сощурился, но отступил. Ждан за руку отвел Сусанну в сторону, развернул к себе и сказал на полном серьезе:

– Давай так. Если не хочешь, чтобы тебя затащили в ближайшие кусты, держись поближе ко мне.

Потом его кто-то окликнул, и он повел девушку за собой к компании молодых людей. Сусанна наблюдала, как он тепло, с объятиями, со всеми поздоровался. Затем обернулся и показал на нее рукой:

– Знакомьтесь, Сусанна. А это парни.

И всё? Просто «парни»?? Да их тут человек двадцать!

Вперед выступил очень молодой на вид паренек чуть ниже Сусанны. Он обладал непослушной густой шевелюрой русого цвета и самой обаятельной улыбкой, какую она встречала.

– Привет! Я давно в мотодвиже, и у меня мотард. Я исполняю на нем всякие выкрутасы на соревах по мотоджимхане. Ты в курсе, что это? – Сусанна покачала головой, заражаясь от него улыбкой. – О! Это потрясная вещь! Все девчонки с нее тащатся! Это гораздо круче стантрайдинга. И если хочешь, я покажу тебе свои умения. Я Макс, кстати, – он протянул ей руку, и она пожала ее. – А еще я смогу показать тебе несколько укромных уголков в городе, в которых мы…

– Руки убрал! – снова прогремел голос Ждана, но не так сурово. Парниша сразу стушевался, отпустил девушку и поднял перед собой ладони «я сдаюсь»:

– Или не смогу! – весело закончил он. – В любом случае решать тебе!

Сусанна рассмеялась и подмигнула ему:

– Буду иметь в виду!

Желтый с Хоббитом, переглянувшись, усмехнулись и закатили глаза. Оба семейные, они давно не флиртовали с девушками, в отличие от Баламута, который в таких случаях заливался соловьем. Как сейчас.

– Советую не обольщаться его россказням, – с ленцой подсказал Лёха. – Далеко не все из них правдивы.

– Это точно! – подхватил Глеб. – Стантрайдинг всегда был, есть и будет самым крутым видом мотоспорта!

– Ну, не скажи! – вклинился Лысый, до этого с любопытством разглядывавший Сусанну. – Шоссейные гонки тоже не для слабаков! Скорость, адреналин, риск для жизни – всё просто зашкаливает!

– А ты попробуй в джимхане выполнить все фигуры так чисто, чтобы не задеть ни одной фишечки. Тут ювелирное мастерство нужно и сноровка! – настаивал на своем Макс.

– Зато в стантрайдинге нужны стальные яйца, чтобы подмять под себя махину весом в несколько раз больше!

Настала очередь Ждана усмехаться. Сколько он их знает, они всегда спорят на эту тему. Хлебом не корми.

– А ты у нас кто? Начинающая любительница моторов или здесь в качестве зрителя гонок? – обратился Хоббит к Сусанне.

– О нет! Нет-нет-нет! Ей противопоказано иметь права на мотоцикл. Она с машиной-то еле управляется, – ответил за нее Ждан. Сусанна возмущенно на него посмотрела: вот теперь точно пора открыть правду!

– Не порочь девушку! Ты как будто сам видел, – благородно вступился за нее Глеб.

– Так это она меня сбила.

И четыре пары глаз одномоментно уставились на нее.

– Спасибо, что не сильно… – первым опомнился Макс.

– Кстати, ты сегодня будешь участвовать в заезде? Сейчас как раз твой класс, – переключился на Ждана Лысый.

– А то! – ответил он, и глаза загорелись жаждой скорости и адреналина. – Головой за нее отвечаешь! – сказал он Диме, указав на Сусанну, и исчез в толпе.

– На святое посягнул! – воскликнул Дима в притворном ужасе и схватился за блестящую, будто отполированную лысину, которой так гордился.

– Что за заезд? – поинтересовалась у него Сусанна.

– Гонки, что устраивают на этом участке дороги. Видишь? – он подвел ее через толпу зрителей к огороженной части дороги. – Тут хотели построить объездную трассу до аэропорта, но проект свернули. Хз почему. Вон там щебень, – он указал на один конец дороги, и Сусанна увидела высоченную гору камня, – привезли, чтоб достроить, а потом забросили. А там выстроили бетонную стену. Она отделяет действующую трассу от этой. – Дима указал на другой конец дороги, где возвышалась разрисованная граффити стена.

– Зачем ее воздвигли?

– Когда дорогу забросили, это место облюбовали мотоциклисты. И их можно понять: идеально ровный асфальт, длиной несколько сотен метров – как тут не позариться? Стали проводить гонки…

– Легальные? – Сусанна бросила на него любопытный взгляд.

– А сама как думаешь? – заговорщически улыбнулся тот. – Стартовали от щебня и до конца дороги. Гонки есть гонки. Всё происходит на предельной скорости. И бывали случаи, когда пилот не успевал оттормозиться и вылетал на дорогу общего пользования.

– С тех пор это место имеет славу «кладбище мотоциклистов». Но мы называем его «тупик», – вклинился Макс, очутившийся по другую сторону от девушки.

– Вот тогда и построили эту стену, – продолжил Лысый. – И заезды стали стартовать от нее. Бытует хохма, что если в… – он задумался, подбирая цензурное слово, – врезаться в бетон, то наверняка «наглухо», а если в щебень, то есть шанс выжить.

Главный заводила всей тусовки стал подстрекать в громкоговоритель делать ставки на участников заезда. Все стали подтягиваться и занимать места получше. Их обступили со всех сторон. Где-то зазвучала Making of generiq, главная тема из «Такси 3».

– А разве правоохранительные органы не вмешивались? – перекрикивая шум возбужденной толпы, спросила Сусанна.

– Много раз. И до сих пор вмешиваются. Но ты сама видишь результат.

– Кроме мотоциклистов, сюда и стритрейсеры стали приезжать, чтобы устраивать свои заезды, – прокричал ей на ухо Баламут. – Даже установили негласное расписание, кто когда гоняется. А днем два раза в неделю эту площадку используют для тренировок по мотоджимхане. Я могу как-нибудь взять тебя с собой, – подмигнул он и улыбнулся своей бесшабашной улыбкой.

Сусанна ничего не успела ответить. Бодрый голос из громкоговорителя провозгласил о начале заезда. Толпа засвистела и заулюлюкала. Сусанна увидела двух мотоциклистов на стартовой линии. В одном из них она узнала Ждана, и сердце взволнованно затрепыхалось в груди. Перед ними вышла длинноногая загорелая красотка в секси-шортах, коротеньком топе и с двумя маленькими флажками в черно-белую клетку в руках. Ведущий подзадоривал толпу и самих участников. К голосам людей примешивались звуки моторов. Состязатели играли ручками газа, переглядывались и готовились помчаться со скоростью ветра. Девушка подняла флажки вверх. Парни воткнули первую передачу.

Старт!

Они с пробуксовкой сорвались с места. Гвалт стоял невообразимый. Со всех сторон слышались подбадривающие крики – каждый болел за своего фаворита. Они шли вровень. Пулей пронеслись мимо Сусанны. Финишная линия стремительно приближалась. Как и гора щебня.

– Тормози! – крикнула она, не на шутку испугавшись за исход гонки. Но ее крик потонул в реве толпы. Сусанна зажала ладонями рот. Сердце вот-вот выскачет из груди. Что он делает?! Ненормальный! Он же разобьется!

У второго участника сдали нервы, и он заметно сбавил скорость. Ждан первым пересек финиш, и толпа взревела. Сусанна с шумом выдохнула, не замечая, что всё это время задерживала дыхание. Ждан резко развернул мот, завалившись на левый бок. Несколько камешков вылетело из-под колес. Он припал на выставленную ногу, удерживая байк, вырулил и неспешно поехал обратно.

– Те, кто поставил на Ждана, верно, не прогадали! – с гордостью за товарища воскликнул Макс. Сусанна вспомнила про ставки. Она тронула Диму за руку, чтобы привлечь его внимание.

– Тут гоняются за деньги?

– Не без этого. Заводила имеет свой процент. За это он приглашает новых участников, устраивает шоу, заводит зрителей, ну, и прикрывает от ментов в случае чего.

– Ого. И часто приходится прикрывать?

– Так-то не очень. Но бывают у них облавы. Тогда шороху тут наводят будь здоров!

– Но обычно кто-нибудь стоит на шухере и всех вовремя успевает предупредить, – не обошлось без реплики Баламута.

Глеб и Лёха стояли позади них, следили за ходом гонок и не вмешивались в их треп. Сусанна увидела, как Ждан снова поехал к старту, где, помимо него, были и другие отчаянные гонщики.

– Он еще будет участвовать? – спросила она у Макса.

– Конечно! Смотри, я тебе сейчас всё расскажу, – он прямо-таки засветился от удовольствия, безраздельно завладев вниманием девушки. – Вначале участники делятся на пары и соревнуются между собой. Потом победители из этих двоих соревнуются между собой. Потом лучшие с лучшими, и так до финала, пока не выявится чемпион.