Текст книги "Верь И Чувствуй"

Пока Баламут с упоением просвещал Сусанну, мимо пронеслись еще двое участников, соревнуясь между собой в скорости, а главное – в выдержке нервов. Ждан участвовал еще в четырех заездах. На втором он чуть не уронил байк, поскользнувшись на щебне, слишком поздно затормозив. Сусанна заметно испугалась, а Дима поспешил ее успокоить:

– Не дрейфь! У него за плечами несколько школ по экстремальному вождению. Он повернутый на этом и знает, как справиться с техникой на скорости. Экстремальные развороты и торможение для него как два пальца… эээ… об асфальт. А это он так, дурачится. Толпу раззадорить.

После третьего заезда Сусанна с восторгом наблюдала, как он, не торопясь, будто набираясь сил, едет обратно. Он уделал уже трех гонщиков. Его отвага и бесстрашие граничили с безумством. С каждым заездом накал страстей нарастал. Оставались только самые сильные… или больные на всю голову.

Сусанна вглядывалась в Ждана. Он же сумасшедший! Кому и что он хочет доказать? Он играет со смертью! Смеется в лицо опасности! Любой заезд может окончиться плачевно. Он может стать последним. Ждан это знает и, несмотря на это, продолжает участвовать! Что толкает его на это безумство? Что заставляет так отчаянно рисковать? Неужели непреодолимая тяга к авантюризму? Неутолимая жажда скорости? Неукротимый азарт и зависимость от бешеной дозы адреналина?

Проезжая мимо Сусанны, Ждан поднял затемненный визор шлема и подмигнул ей. Он заметил, как разгорячилось ее лицо, как заблестели глаза. Да, хорошая гонка никого не оставит равнодушным. Он оттянул ворот куртки. Он вспотел, как конь на скачках… хотя почему «как»? Он встал немного поодаль от стартовой линии. У него есть время на передышку перед финальным состязанием. Это будет максимально рискованно. Это будет настоящая битва за победу и выживание. Это будет та убойная доза адреналина, без которой его мучила ломка.

Ждан заглушил двигатель, уперся ногами в асфальт, положил руки на бедра и слегка откинул голову, наблюдая за ходом гонки. Рев обезумевшей толпы оглушал даже через шлем. Рык моторов звучал музыкой в его сердце. Первоклассные красотки радовали глаза своей раскованностью. В воздухе витали здоровая атмосфера соперничества и чтимый дух братства. Он прищурил глаза, и уголок его рта пополз вверх. Вот это его жизнь. Настоящая жизнь. На грани. На предельной скорости. С отчаянным риском. Смелость, граничащая с безрассудством. Дерзость, не знающая границ. Жить, как натянутая нить.

На старт приглашались два самых быстрых гонщика. Ждан завел двигатель и подъехал.

– Готов любоваться моим задом на финише?

– Отсоси, девчонка!

Без таких вот любезностей между гонщиками не обходился ни один старт. Они опустили визоры и зарычали моторами под гул зрителей. А через несколько головокружительных моментов Ждан на долю секунды обогнал соперника. В этот раз он действительно еле оттормозился, сильно и неудачно припав на поврежденную ногу. В колене что-то хрустнуло, но шум в ушах и грохот сердца заглушали все остальные звуки.

Он снял шлем и отер пот со лба. К нему подбежали некоторые особенно радовавшиеся зрители, чтобы первыми поздравить с победой. Сусанна отметила, что девчонки так и вешаются ему на шею. Он нацепил шлем на сгиб локтя и поехал к букмекеру за выигрышем. Потом к парням, принял от них горячие поздравления и чуть не упал, когда Баламут налетел на него, радуясь, как ребенок. Колено простреливало болью, стоило шагнуть на ногу. Вот дерьмо!

– Сегодня в баре бодрый движ. Погнали? Будет весело! И победу отметим, – перевозбужденный Баламут юлой крутился, бросая на всех зачинщицкие взгляды.

– Да, я тоже слышал, кто-то что-то там празднует, – подтвердил Лысый.

– Поехали, раздуем? – спросил Ждан у Сусанны.

– Поехали!

Глава 14

Бар впечатлял своим антуражем уже на подъезде к нему. Черные буквы названия на красном светящемся фоне – «Бешеные псы». Под надписью – стая питбулей на хромированных чопперах в косухах и мотоочках. Перед баром – огромная стоянка, до отказа заставленная мотоциклами. Казалось, вся тусовка с Тупика дружно переместилась сюда.

Ждан припарковался, парни рядом. Сусанна увидела, как все оставляют шлемы, перчатки и куртки на мотоциклах.

– И не стырят? – спросила она у Ждана.

– Не-а. Тут есть человек, который присматривает за всем барахлом, – он указал на будку в углу стоянки. – Да и мало найдется охотников рисковать своей шкурой. С байкерами связываться – себе дороже.

Они пошли, и девушка заметила, что он снова стал припадать на ногу. Посмотрела на него вопросительно, но парень не ответил. Только подмигнул, взял за руку и повел за собой.

Бар встретил новых гостей замиксованными аккордами Brike in the wall группы Pink Floyd. Сусанну окутал сигаретный дым, стойкий запах пива и кожи. Все столы были заняты. Народу – не протолкнуться. Глеб кому-то помахал и повел всю компанию в ту сторону, к свободному месту у бара. Сусанна озиралась кругом: здесь все собрались пообщаться с близкими по духу, послушать горячий рок и просто пропитаться неповторимой атмосферой братства мотоциклистов.

Очень веселая и явно подвыпившая девушка в розовом джинсовом платье и ярко-зеленом парике из искусственных волос буквально налетела на их компанию и расцеловала всех парней, как старых добрых друзей. Но только Ждану достался пламенный поцелуй в губы. Она упорхнула, а Сусанна проводила насмешливым взглядом это розово-зеленое пятно, которое даже не обратило внимания, что Ждан не один.

– Это Валя. Она отмечает день рождения, – пояснил он.

Вряд ли та успела об этом сказать, пока прижималась своими губами к его. Выходит, парень в курсе. Выходит…

– Твоя бывшая? – Сусанна приподняла бровь с сережкой. Парень поморщился и пробормотал что-то неразборчивое.

– Крутые работы. Кто мастер?

Сусанна обернулась на зычный голос и увидела громилу в кожаном жилете на голое тело, на котором не было свободного, без тату, места. На нее с любопытством смотрел только один глаз, второй был закрыт черной повязкой.

– Стикса, – ответила она.

– А, знаю. Четкий мастер. Только шизанутый на всю голову. – Сусанна рассмеялась в подтверждение его слов. – Я Рома Вепрь.

– Где глаз потерял?

– На охоте.

– Рома, пойдем, выпьем! – потянула его за руку высокая блондинка с пышным бюстом, который едва умещался в тесной джинсовой жилетке. С другой стороны его обняла девушка в кислотно-оранжевом топе с густыми рыжими кудрями:

– Ты обещал к нам присоединиться! – и потянула его в другую сторону. Сусанна не смогла сдержать улыбки, глядя на это:

– Так охота на тебя была?

Рома ткнул в нее пальцем, одобрительно кивая головой. Он улыбался во весь свой довольный рот, позволяя красоткам увести себя.

– Что будешь пить? – послышался над ухом голос Ждана, перекрикивающий громогласные аккорды зазвучавшей песни группы «Ленинград». Сусанна повернулась к нему, и в этот момент кто-то, проходя мимо, случайно толкнул ее. Она пошатнулась и оказалась прижатой к его боку. Его тело источало жар. От него пахло свежим потом, кедром и сандалом. И он излучал просто обилие тестостерона.

– Даже не знаю, – она заставила себя выйти из облака его дурманящих ароматов и посмотреть на витрину.

– Попробуй крафтовое. Здесь его хвалят.

– Давай!

Ждан заказал девушке бокал пива, а себе взял сок. Он развернулся спиной к стойке и поставил на нее локти. Колено болело всё сильнее. Да уж… неудачно он приложился…

Он осмотрелся. В баре творилось что-то невообразимое. Столько народу здесь не было давненько. Как оказалось, кроме Вали, кто-то еще отмечал день рождения в компании шумных друзей, кто-то – рождение ребенка, по-любому будущего байкера, а кто-то обмывал покупку мота. Прибывшие с Тупика только добавили жару вечеринке. Желтый трепался с Беркутовым – это его он заприметил у бара. Лысый заказал «байкерский» чай и размешивал сахар. Лёха взял кофе, а Баламут, как всегда, травил анекдоты Диме и всем, кто слушал.

По заказу кого-то из гостей зазвучала Who let the dogs out? и зал наполнился девчачьим визгом. Прибежала Валя и просто выдернула Сусанну за руку на танцпол. Ждан перенес вес тела на здоровую ногу и наблюдал, как она танцует и дурачится под эту песню. Кривляется, высовывает язык, блестит пирсингом и взмахивает дредами. Да так сексуально у нее это выходило! И вдруг поймал себя на мысли, что смотрит на нее как мужчина, который видит перед собой красивую женщину и испытывает соответствующую реакцию – совершенно мужскую и определенно физиологическую. Он только сейчас обратил внимание, какие длинные у нее ноги. Как сексуально смотрится в облегающей коже ее попка, которой она бесстыдно вертит в такт музыке. Как мерцает паук в ее пупке на голом плоском животе – и ему захотелось погладить его, почувствовать. Она не худышка, но сложена пропорционально. Как раз, как он любит. Ее яркая, вызывающая внешность притягивала к себе взоры. И не только внешность выделяла ее из толпы. Она была дерзкой. Так и норовила переть на рожон. Была борзой и самоуверенной. За словом в карман не лезла, а язык вообще без привязи.

Ждана тронули за плечо, и он обернулся. Взял у бармена заказ, поставил пиво на стойку, а сам отхлебнул сок. Даже сейчас в плотном кружке танцующих она была в самом центре, приковывая к себе взгляды. Она обернулась вокруг себя и тряхнула дредами. Кого-то заметила в толпе и обратила всю силу своей сексуальной энергетики в ту сторону. Ждан проследил за траекторией полета этой самой энергетики и увидел Гарема. Тот смотрел, как Сусанна изгибается и флиртует с ним, и разве что слюни не пускал. Стал пробираться к ней через толпу, влекомый ее флюидами. И когда подошел достаточно близко, Сусанна дерзко выкинула перед собой два оттопыренных средних пальца и нагло высунула язык, широко открыв рот.

Гарем опешил, а Ждан хохотнул. Вот чертовка! Что творит?! Бросает вызов тому, кто сильнее ее, не заботясь о последствиях. За такое можно и схлопотать, а ее, походу, это совсем не парит. Гарем повернул голову и встретился с глазами Ждана. И прочел в них, что его ждет, если он не оставит шалость девушки безнаказанной. Уязвленное самолюбие рвало и метало, но здравый смысл взял верх, и он просто убрался восвояси.

Кончилась эта песня, и весело запели Zdob si zdub про ночь. Парни и девушки не желали покидать танцпол, но теперь не только плясали, но стали еще и подпевать. Сусанна прыгала под музыку и тоже подпевала, широко улыбаясь, наравне со всеми. Ждан склонил голову на бок, вглядываясь в нее. Как же она комфортно себя чувствует – что в пафосном клубе, что на вечеринке байкеров. Как одинаково хорошо вписывается и в роскошь благотворительного бала, и в простую неформальную обстановку. Сколько же в ней граней! Насколько она многообразна! И сколько еще таит в себе секретов? И вдруг он захотел разгадать их все. Однозначно.

А еще он тащился от того, как она себя с ним вела. Дерзко. Напористо. Смело. Она перечила ему по любому поводу. И вот эти непокорность и своеволие ему до чертиков нравились. Он ненавидел пресмыкание. Терпеть не мог, когда ему заглядывают в рот, будто он мудрец какой или пророк. Когда внимают каждому его слову и принимают за чистую монету. Ему нужно, чтобы с ним говорили. Ему нужны жаркие споры и дискуссии. Он черпает из этого энергию.

Эта песня высосала из нее все силы. Сусанну мучила жажда, а еще невероятное чувство экстаза всеобщего веселья. Наконец-то ее оставила в покое желчная зависть и едкая ненависть к окружающим. Запыхавшаяся, она подлетела к барной стойке и чуть не свалила с ног Ждана. Протянула руку и взяла бокал пенного. И осушила почти половину залпом. Поставила его на место, пытаясь отдышаться.

Ждан наблюдал за ней. Видел, как блестит ее кожа на шее от испарины, остановил взгляд на полных губах. А потом протянул руку и ухватил за подбородок. Убрал пену с верхней губы и слизал ее с пальца. И при этом посмотрел в глаза так, как еще ни разу не смотрел.

Сусанна почувствовала, что не может дышать. Совсем. Дыхание застряло в груди, несмотря на то что сердце готово было выскочить вон. Она попыталась придумать, что сказать, как отреагировать на этот интимный жест. Как-то весело и легкомысленно. Как будто его прикосновение не взволновало ее. Как будто по всей коже не разбежался табун мурашек. Но ничего не приходило в голову. Она отвечала на его взгляд и таяла прямо на глазах.

– Привет! Я слышала, ты сегодня участвовал в гонках?

Сусанна вздрогнула, будто это был не женский голос, а рядом взорвалась петарда. Посмотрела на источник звука и увидела белокурую молодую женщину в маленьком черном платье, которая обнимала за пояс высокого – выше Сусанны, ну, надо же! – мужчину с длинными темными волосами, собранными в хвост на затылке.

– Да к тому же успешно. Мои поздравления! – пожал он руку победителю. – Но будь у нас один класс, ты бы глотал за мной пыль!

– Размечтался! – расхохотался Ждан.

– Это твоя подруга? Познакомишь? – спросила блондинка, а Сусанна отметила, что серо-зеленые глаза изучают ее не просто с любопытством, к чему она уже привыкла. Они будто выказывают одобрение. Ждан словно специально обнял свою спутницу за талию и прижал к себе, представляя:

– Это Сусанна. А это Инна. Она давно в мототеме. Сама катает. Да и вообще хороший человек. Во всяком случае, была, пока ее не испортил этот патлатый – ее муж.

– Зак Беркутов, – он галантно приложил к воображаемой шляпе два пальца руки, той самой, которой только что показал Ждану fuck.

– Привет! – улыбнулась Инна, и, как показалась Сусанне, искренне. – У тебя очень необычная внешность! Такую непросто забыть.

– Это ты ее характер еще не знаешь, – вставил Ждан. Настала очередь Сусанны скопировать жест Зака. Она отодвинулась от него под предлогом ответить Инне, нагнувшись к ней.

– Здесь она, наоборот, кажется, к месту, – кокетливо отметила Сусанна, бросив взгляд на свой «рукав».

– Верно! А я так и не решилась сделать ни одной тату. Хотя у мужа есть, и он говорит, нам одной на двоих хватит.

Инна снова взглянула на Сусанну как-то… не так, как все.

– Вы классно смотритесь вместе. Будто кусочки пазла сошлись. А если верить его словам, – она кивнула на Ждана, пока он обсуждал с Заком гонки, – то и характер у тебя что надо! По-другому с ним невозможно!

Сусанна хотела спросить, откуда она это знает? Неужели и она его бывшая? Но в беседу парней вклинился Баламут, растолкав девчонок. Потом откуда-то взялся Лысый. А потом треп пошел на общие темы, и девушкам больше не удалось посекретничать.

Они зависали в баре до самого закрытия. Ждан попросил у бармена пакет со льдом и приложил его к колену – только тогда разгоревшаяся боль стихла. Под утро отвез Сусанну домой и честно рассчитывал на поцелуй, но она на удивление холодно и отстраненно с ним попрощалась. Вот поди и пойми ее теперь!

Глава 15

Большой пузырь жвачки лопнул перед пухлыми губами с кольцом по центру. Что она делает? Зачем она здесь? На кой черт желает встречи и сама ищет его?

Прошло уже несколько дней ее молчания. Сусанна сама ездила по своим делам, игнорируя услуги Ждана. Дрейфло! Какая же она трусиха! Поддалась соблазну, заглянула за ширму своей злобы к миру – и в кусты! А ведь там так классно! Там, за этой проклятой ширмой зависти к людским судьбам. Там царит энергия жизни. Там бурлит жажда жизни во всех ее проявлениях! И она почти поверила, что может вписаться в этот мир живых энергичных людей. Он привел ее в мир этих людей и показал, что она ничем не отличается от них. Но это не так…

Сусанна положила руки на руль Lamborghini и покрутила большими пальцами друг вокруг друга. Зеленый цвет лака перемешался с голубым. Да, это не так. В который раз и в жесткой форме она одергивала себя, ставила на место. Она никогда не впишется в мир обычных людей. Никогда. Такие, как она, влачат жалкое существование за кажущейся оболочкой беспечности. Так почему же ее тянет к нему – ярчайшему представителю одного из них?

Она чувствовала себя еще глупее, чем в первый раз, когда остановилась в тени каштана перед его подъездом. Его не оказалось дома. Зато шумная и разговорчивая тетя Сара таки затащила Сусанну на кухню отведать только что приготовленную шакшуку. Она же подсказала, что Ждан наверняка в гараже, потому что «этот неугомонный ребенок всю душу отдает железяке, ни кусочка не оставляя тете Саре».

И вот она здесь. Стоит перед открытыми воротами трехэтажного гаражного комплекса и не решается заехать. Сейчас бы развернуться и укатить отсюда. Погонять по городу, нарушая все правила и дразня дорожно-патрульные службы. Потом собрать друзей и завалиться с ними в клуб. Надузиться алкоголем. Видеть вокруг себя таких же отупевших людей, дергающихся под ритм однообразной музыки. Смотреть в бездумные, ничего не выражающие глаза. Говорить ни о чем и наигранно громко смеяться. И проваливаться в пучину унылого прозябания. Вернуться за свою ширму. Туда, где всё привычно и понятно.

Но вопреки всему она включила передачу, плавно нажала на педаль, и низко урчащий двигатель под капотом повез ее внутрь. Его логово оказалось найти легче, чем его самого. На втором этаже ворота одного из боксов были распахнуты настежь. Из него в затемненный коридор лился свет и громыхала разухабистая песня The Offspring. Перед боксом стояло четыре мотоцикла. Она остановила тачку в тени коридора, вышла, и шпильки ее открытых летних сапожек от Roberto Cavalli стукнулись о бетон. Цок-цок.

На фоне музыки послышались мужские голоса. Сусанна подошла ближе. Цок-цок. Да, мужчины явно были одни и никого не стеснялись. Они говорили столько матерных слов, сколько могли впихнуть в одно предложение. Она обошла мотоциклы, зашла в полосу света и заглянула внутрь.

В середине стоял мот с разобранной фарой и торчащими во все стороны проводками. Ждан в облегающей майке антрацитового цвета склонился над ним и что-то делал. Она видела его крепкий подтянутый торс уже много раз, но каждый раз реагировала на него одинаково: дрожью по всему телу и легким возбуждением. Из заднего кармана широких джинсов торчали отвертки и гаечные ключи. Лысый стоял рядом. Он держал в руке пластиковый стаканчик, из которого валил пар, а позади него, на столе, стоял термос. На краю этого же стола сидел Баламут в одном мотоботе. С другого он счищал засохшую грязь, которая падала в специально подставленное под это дело ведерко. Еще двое незнакомых Сусанне парней сидели на стареньком, видавшем виды диванчике, что стоял вдоль стены, и о чем-то рассказывали, дополняя, а то и перебивая друг друга. На противоположной стене висели полки с разными инструментами. Стоял узкий пенал, до отказа забитый мотоэкипировкой, мотоинвентарем и чем-то еще, чему Сусанна не могла дать названия. Все стены были увешаны плакатами с изображениями полуголых моделей на мотоциклах разных классов.

Сусанна поняла, что речь шла о каких-то соревнованиях по пересеченной местности.

– Надо было втащить ему сбоку! Тот бы застрял в болоте, и ты бы выиграл! – с жаром перебил Макс.

– Или сняли бы с дистанции за грубое нарушение правил, – поправил один из рассказчиков.

– Да ладно! Мы же однопроцентники! – провозгласил он, воинственно тряхнув ботом. С него отвалился кусочек грязи и упал прямо на пол. Ждан недовольно покосился на товарища. Макс потешно скривил моську и проговорил одними губами «я уберу».

Рассказчик вернулся к повествованию, а потом оборвал речь, когда заприметил Сусанну. Все, кроме Ждана, повернули головы и стали рассматривать ее так же, как до этого она рассматривала гараж. Паузу в разговоре заполняли Blink 182.

– Так ты в итоге обошел семьдесят второго? Там вроде есть, где срезать, не нарушая правил, – сказал Ждан, ковыряясь в мотоцикле.

– Походу, к тебе гости, – первым опомнился Лысый.

– Чёй-та? Может, и не к нему вовсе! – возразил Макс и расплылся в своей очаровательной улыбке. – Привет, Сусанна! Как дела? Давно не виделись!

– Салют, парни! – она подняла указательный и средний пальцы вверх в форме буквы V. Только сейчас Ждан повернул голову и пронзил ее насквозь пристальным взглядом. Не было его фирменной ухмылочки, только серьезный вдумчивый взгляд.

– Ладно, нам пора двигать, – сказал Лысый и стал собираться, захватив со стола термос.

– Я не всё рассказал!

– Почему пора? – хором воскликнули парни с дивана.

– Потом расскажешь. Пошевеливайтесь! – поторопил всех Дима. Баламут слез со стола и, прыгая на одной ноге, надел ботинок. И, конечно же, ни черта не убрал за собой. Они так быстро свернулись, оседлали моты и свинтили, что Ждан лишь мельком успел попрощаться, сосредоточив всё внимание на девушке.

Он достал из другого заднего кармана тряпку и стал тщательно вытирать руки, глядя на Сусанну, слегка откинув голову назад. Она понимала, что он ждет от нее вразумительных объяснений своему странному поведению. Засунула по четыре пальца в маленькие передние кармашки короткой джинсовой юбки и вошла в бокс. Цок-цок. Не имея больше сил выдерживать его изучающий взгляд, она сделала вид, что разглядывает постеры.

– Крутые у вас развлечения, с этим не поспоришь, – начала она с первого, что пришло на ум. – И гонки в этом… закоулке…

– В Тупике.

– Точно! И в баре мы классно оторвались. Музыка, люди, общение. Да, было здорово. Запомнилось!

Она говорила невпопад, еле подбирая и коверкая слова. А он всё смотрел на нее, хмурился и не догонял, что она здесь делает.

– Ага. То-то ты насупилась в конце и ушла домой мрачнее тучи.

– Как уж получилось, – пожала она плечами. Цок-цок.

– Проехали. Сюда зачем пришла? – спросил как отрезал. Сусанна замялась. Уже заиграли Sum 41, а она всё ходила, цокая каблуками, и рассматривала плакаты. Ждан махнул рукой и на всю ситуацию в целом, и на попытки разобраться в ее поведении. Баба, одним словом. Что тут скажешь? – Ладно. Пока сочиняешь ответ, подойди, поможешь.

Он разобрал фару, чтобы заменить треснувшее стекло. Заодно решил почистить все контакты. Еще надо поставить поворотники и недостающее зеркало. Пока не пришла Сусанна, помогал Лысый.

Девушка приблизилась и расстегнула косую молнию на короткой курточке из тонкой кожи с зауженной талией. Сняла ее и бросила на диван. С ее черного топа оскалился Венон. А еще Ждан заметил тугие горошины сосков на высокой груди. Она снова без белья. Заставил себя не обращать на это внимание и показал, какие проводки ей держать так, чтобы они не соприкасались с другими.

– Что натворила, то и будешь исправлять, – добавил он и принялся за чистку.

– Знаешь, со мной этот номер с детства не работал. – Сусанна чуть наклонилась к нему, разглядывая, что именно он делает. Тонкий аромат ее духов коснулся его носа. Он втянул этот сладкий, чувственный, женственный запах, и его мужское нутро возмутилось. Это гараж. Мужская обитель. Здесь не должно так пахнуть. Здесь должно вонять моторными жидкостями, пóтом и сигаретами. И так и было до ее прихода!

Ждан снова заставил себя не отвлекаться на нее и ответил:

– Это потому, что у тебя не было такой мамы, как у меня.

– У меня вообще мамы не было…

А это что-то новенькое. Сусанна еще никогда и ни с кем не говорила на эту тему. Слишком больно об этом думать. Слишком не хватает ее порой.

Ждан бросил на нее быстрый взгляд:

– У всех есть, а у тебя нет? Откуда-то же ты появилась на свет?

– Она умерла во время родов. Сильное кровотечение, которое не смогли остановить. Наталья, наша экономка, работает у нас так давно, что застала то время, когда мама еще была жива. Она мне рассказывала, что отец рвал и метал, когда лучшие специалисты не смогли ничего сделать. – Сусанна выпрямилась и перенесла вес тела на одну ногу, лишив парня возможности тайком наслаждаться ее дурманящим ароматом. – Остались только ее фотографии. У нее были красивые темные глаза, которые всегда как будто лукаво щурились, и ямочка на одной щеке. Наталья говорила, отец души в ней не чаял. Прошло уже много лет, а он так и не обзавелся парой. Зато ему хватает других увлечений, которыми он неплохо ее заменил.

В голосе явно зазвучали ехидные ноты сарказма. Ждан разогнул спину и посмотрел ей прямо в глаза. И впрямь один глаз как будто хитро прищуривается.

– Отцы, они такие. Мой свалил от нас быстрее, чем я родился. Мать говорит, он всегда бежал от ответственности. – Ждан потянулся к столу за изолентой, а когда снова посмотрел на мот, то представил, как полураздетая Сусанна, копируя девочек с плакатов, смотрелась бы на нем. Хорошо смотрелась бы. Чертовски хорошо! Так хорошо, что у него зашевелилось в штанах. Так, стоп! Надо отвлечься!

– У тебя как будто есть акцент. Ты приезжий?

Хорошая тема для отвлечения.

– На юге у всех напевная, протяжная речь. Это вы здесь «съедаете» многие буквы.

Он забрал у нее все проводки и начал обматывать их изолентой, попутно соединяя между собой нужные. Оставшись без дела, Сусанна вновь пошла осматривать стены гаража. Запели веселые парни Beastie boys в обработке Fatboy Slim.

– Кто такие однопроцентники? – вспомнила она слова Макса.

– А ты долго подслушивала, – ухмыльнулся он и рассказал. – Субкультура байкеров появилась в Америке в 50-х годах. По одной из версий, это были летчики, вернувшиеся с войны, страдавшие от адреналиновой ломки и мечтавшие о высоких скоростях. По-настоящему о байкерах заговорили после того, как мотоклуб «Пьяные задиры» устроил беспредел в одном американском городке. Их обвинили в изнасилованиях, погромах и беспорядках. Потом стали снимать бесконечные голливудские фильмы типа «Ангелы Ада», «Адские красавицы», «Дьявольский наездник», «Убийцы на колесах», ну и всё в таком роде. Их умотаться как много.

Ждан отошел от мота и принялся освобождать от упаковочной пленки новое стекло, что лежало в распотрошенной коробке на полу.

– Американская мотоциклетная ассоциация тогда открестилась от них: типа, среди порядочных мотоциклистов таких всего один процент. На что бунтари заявили, что лучше гореть в аду, чем прислуживать в раю, и стали носить нашивки «1%». Такой имидж за байкерами сохранился по сей день.

Ждан выпрямился, посмотрел на девушку, и глаза приклеились к крохотной юбчонке. Сусанна скрестила длинные ноги и внимательно слушала его, стоя спиной к столу, опираясь на него руками.

– Как познавательно! – с восторгом воскликнула она. Он медленно проскользил глазами вверх по ее телу, пока не остановился на пухлых губах, в которых поблескивала сережка, когда она говорила. – Удивительно, как досконально ты знаешь историю развития этой субкультуры. Выходит, это твое серьезное увлечение? Любимое ремесло?

Ждан заглянул ей в глаза:

– Выходит, так.

Он сдался и больше даже не пытался бороться с собой, скрывая влечение. Вот она стоит тут вся такая сексуальная, возбуждает его своим откровенным видом. Пусть даже не специально, но ведь он не каменный! Подошел к моту устанавливать новое стекло.

– А знаешь, это здорово, когда у человека есть определенность, чем конкретно он любит заниматься. К чему его тянет. К чему есть предрасположенность. Ведь, по сути, он всю свою жизнь тратит на что-то одно. И если выбрал неправильный путь, не свое увлечение, то, считай, прошляпил всю жизнь. Иного выбора не будет. Переиграть не получится. И кто-то счастлив в конце жизненного пути, что выбрал свою стезю. А кто-то нет, потому что ошибся с выбором. Занимался не тем, к чему лежала душа. И прожил свою жизнь бесполезно.

Она отвернулась к столу и стала водить пальцем по пыльной поверхности, «объезжая» все, что на нем находилось.

– Типа, как я, – решилась она на еще одну откровенность. – Что полезного я смогла сделать, имея такие возможности? Во что себя вложила? Чему посвятила? О чем буду вспоминать? О клубах и тусовках? Об очередном тату или проколе? Или об эксклюзивных вещах? Это мелко. Хочется сделать что-то действительно стоящее. Что-то, что запомнилось бы. Оставить свой след в истории.

– Ты еще успеешь сделать то, чего пока не сделала…

Что-то в интонации его голоса ее насторожило. Она развернулась, а Ждан уже стоял вплотную к ней, и из глубины его голубых глаз на нее смотрел голодный зверь.

Она всё поняла. Сразу. Без лишних слов.

– Ты не посмеешь!

– Еще как посмею. За ту аварию ты, лапушка, торчишь мне как минимум моральную компенсацию.

Ждан сгреб ее дреды в одну руку и потянул вниз, открывая себе доступ к манящим губам. Склонил голову и выжег все сопротивления горячим ртом. Он не спрашивал и не сомневался. Он просто знал, как целовать женщину, и брал свое.

Рука стальным обручем обвилась вокруг талии девушки и притянула к сильному, твердому торсу. Он навалился на нее, прижимая к столу, и она вынуждена была обхватить его за шею, чтобы не упасть. В тот момент она еще хоть что-то соображала. Но когда он ворвался в глубины ее рта своим горячим скользким языком, последняя связная мысль бесследно исчезла. Он не пробовал. Он покорял, брал силой, захватывал. И это ей безумно нравилось. Он подчинял себе, доказывая в древнем, как мир, сладостном сражении, кто здесь главный и кто устанавливает правила. Он забирал всё: ее волю, ее тело, ее решимость. Он целовал дико, с упоением, будто пил ее и не мог насытиться. Он ласкал ее язык своим, играл с сережкой, облизывал и втягивал ее губы. С упорством и настойчивостью он побуждал ее ответить.

И она ответила. Выгнулась в его руках, крепче обхватила шею и поцеловала с не меньшей страстью, подстраиваясь под его бешеный ритм. Хаотичное переплетение языков закружило ее в чувственном урагане желания. Оно пронзило ее. Оно разлилось лавой по венам и сосредоточилось внизу живота. Оно вырвалось протяжным стоном подлинного наслаждения.

Ждан пробрался руками под юбку, обхватил горячими ладонями обнаженные ягодицы и крепко сжал их, вызвав еще один стон удовольствия. Не прерывая поцелуй, он смел всё, что было на столе, и усадил на него Сусанну. Развел ее ноги в стороны, и короткая юбка собралась где-то на талии. Рывком придвинул к себе, и только тонкий шелк стрингов и грубая джинса на ширинке отделяли их разгоряченные тела друг от друга. Сусанна не смогла сдержать еще один стон, почувствовав его явное возбуждение. Она обвила ногами его бедра, сильнее прижимая к себе.

Ждан зарычал в ее требовательный ненасытный рот и слегка отстранился. Рывок! Тонкая ткань топа легко соскользнула с тела девушки. Его глазам открылась полная грудь с кольцами в сосках. Он отклонил ее назад, подставив руку под спину. Сусанна почувствовала прикосновение его горячей ладони к цветку под грудью. Он скользнул пальцами по лепесткам георгины, обжигающий взгляд проследовал за ними. Жадно ощупывал глазами ее плавные линии и изгибы:

– Совершенство, – прошептал он, пока не добрался до разноцветных, затуманенных желанием глаз, – ты идеальна!