Текст книги "Анонимная война. От аналитиков Изборского клуба"

Сообщение заместителя госсекретаря США Джеймса Глассмана о том, что в Госдепе готовится группа «технических специалистов» со знанием не только арабского и персидского, но и русского языка, прозвучавшее еще при Буше (октябрь 2008 г.), фактически извещало о запуске проекта Беркмановского центра по изучению русскоязычной блогосферы. Руководитель проекта Брюс Этлинг, экс-глава миссии USAID в Кабуле, неоднократно бывал в России. В 2000 году он был наблюдателем на выборах в Иркутской области, а «заодно» принял участие в семинаре, посвященном применению интернет-технологий в избирательном процессе (семинар был организован областной избирательной комиссией и кафедрой конституционного и административного права Иркутской государственной экономической академии). О семинаре сообщалось в журнале «Интернет для всех», который в тот период служил инструментом косвенной рекламы интернет-продуктов и международных молодежных программ обучения IT. Из сообщения: «Перед аудиторией также выступил сотрудник Посольства США (sic!) Брюс Этлинг, который со своим коллегой, вторым секретарем экономического отдела Посольства США Стюартом Смитом, прибыл в Иркутск в качестве международного наблюдателя на президентских выборах 26 марта».

Еще в 1990-е годы Восточная Сибирь и Дальний Восток были местом «паломничества» американских ведомств с множественными полномочиями. Под эгидой USAID кадры местной деклассированной интеллигенции рекрутировались для сбора информации о местных элитах. Предметом особого внимания был губернатор Приморья Евгений Наздратенко, осмелившийся выставить из региона Tiger Fund Всемирного фонда дикой природы, куда почему-то набирали уволенных офицеров Тихоокеанского флота. Из 723 российских проектов Advocacy Institute, ныне Institute of Sustainable Communities, финансируемого Rockefeller Foundation, 228 реализовались в восточных регионах, с наймом – по отчетам этого учреждения – 50 тысяч местных жителей.

Новосибирский Академгородок, где состоялось первое в СССР мероприятие Римского клуба, был точкой притяжения американских ведомств – и в 1993 году, в канун конституционного кризиса, и спустя пятнадцать лет, когда российские научные центры стали соревноваться за роль «колыбели модернизации». В феврале 2010 года сюда прибыл автор идеи Alliance of Youth Movements Джаред Коэн, «сопровождая» от Госдепа группу «вундеркиндов», приглашенную госкорпорацией «Роснано», – Джека Дорси, директора eBay Джона Донахью, директора Catalyst Media, «блогера, геймера и евангелиста» Эштона Кучера и др.

Как рассказывает Рик Шмитт, во время поездки в Россию Коэн занимался не только продвижением IT-продуктов. Создав «неформальную остановку» в новосибирской студенческой аудитории, он вернулся в Вашингтон с сотнями «сибирских френдов» – которых собирал «по соображениям, не связанным с бизнесом».

Непринужденно вели себя в России и представители Беркмановского центра. В июне 2009 года Этлинг со своими коллегами Джоном Пэлфри и Робертом Фарисом «обозначились» в избранном кругу российских СМИ («Ведомости», «Независимая газета», «Новая газета»). О перспективах трансформации обществ он рассказывал так: «Западная технология как культурный артефакт несет в себе систему социальных связей, прямо противоположную системе, царящей в традиционных консервативных обществах. Актуальная информация передается не от “отца” к “сыну”, а наоборот, и по мере технического развития традиционных обществ эта неизбежная инверсия будет настойчиво заявлять о себе, вступать в конфликт с прошлым. Глобальная сеть сужает мир. Существовать в Facebook или Twitter – значит уже не чувствовать себя одиноким. Вольно или невольно каждый юзер вынужден вступать в диалог с миром и учиться критически оценивать информацию. Войдя в блогосферу, консерватизм не побеждает прогресс. Напротив, он начинает играть по правилам прогресса. Step by step, шаг за шагом, он начинает иначе мыслить».

Этлинг откровенно признал, что вовлечение наших соотечественников в Facebook или Twitter для обучения «критически оценивать информацию» было рассчитано, изначально, на вовлечение не только либеральной прослойки, но и «консерватизмов» в том или ином обществе – если это целесообразно для достижения конечного эффекта. Так, как это делалось с египетской и сирийской интеллигенцией.

О том, что Беркмановский центр после завершения изучения арабской и персидской блогосферы взялся за русскую, мажорно извещал редактор отдела комментариев «Ведомостей» Максим Трудолюбов 18 января 2010 года. Правда, оказалось, что миссия столкнулась с трудностями: «Лишь небольшая часть из 890 тысяч активных блогов российского Интернета посвящена общественно-политическим темам… 85 % населения ничего не знают о кампаниях протеста. Число подписей, собранных за досрочное освобождение Светланы Бахминой, не достигло 100 тысяч – а это была самая успешная интернет-акция последнего времени»…

Тем не менее, один успех был назван – «самоотверженная активность» хакасского блогера Михаила Афанасьева, который привлек внимание общества к причинам аварии на Саяно-Шушенской ГЭС. И в самом деле, блогер эффективно отвлек аудиторию от действительной первопричины катастрофы – вступления в силу пролоббированного USAID Закона о техническом регулировании, который провозглашал исполнение технических стандартов (в том числе при реконструкции роторов ГЭС) необязательным. Зато ему удалось создать эмоциональный накал как в либеральной, так и в консервативной части политически активной общественности.

В конце мая 2010 года на сайте Санкт-Петербургского филиала ГУ ВШЭ появилось сообщение: «13 и 17 мая в Высшей школе экономики прошли две встречи – в Москве и Санкт-Петербургском филиале – представителей ГУ ВШЭ и исследовательского Центра “Интернет и общество” Гарвардского университета (Berkman Center for Internet and Society)… Были представлены два проекта. Первый – это карта блогосферы, основанная на анализе линков между блогами и позволяющая увидеть, из каких тематических кластеров состоит сообщество русскоязычных блогеров, насколько они велики и как связаны между собой. Анализировались как кластеры политической направленности, так и те, в которых обсуждаются проблемы культуры, бизнеса, техники. Второй проект, Media Cloud, представляет собой разработку программного обеспечения, позволяющего на основе анализа частоты словоупотребления определять, какие темы в данный момент больше всего обсуждаются в блогах, и сравнивать их с тематикой обычных СМИ».

Как пояснил на мероприятии Брюс Этлинг, «этим интерес Центра Беркмана к русскоязычному Интернету не исчерпывается, а все исследование по России – это часть большого сравнительного проекта “Интернет и демократия”, в рамках которого уже были изучены фарсиязычная и арабоязычная блогосферы». Цитировалась реплика декана факультета социологии Санкт-Петербургского филиала ГУ ВШЭ Олеси Кольцовой: «Сначала коллеги из Гарварда обратились ко мне с просьбой просто познакомить их с людьми, занимающимися в Вышке Интернетом». «Простая просьба» увенчалась соглашением о партнерстве: «Встреча в Санкт-Петербурге, которая изначально планировалась с целью познакомить гостей с молодыми исследователями и аспирантами, переросла в деловые переговоры с участием директора по исследованиям Центра “Интернет и общество” Роберта Фариса и заместителя директора по науке Санкт-Петербургского филиала ГУ ВШЭ Даниила Александрова».

Еще одна презентация Беркмановского центра состоялась на журфаке МГУ, студентки которого как раз накануне преподнесли В.В. Путину на день рождения подарок в виде сексуального календаря. Руководство факультета окажется «ни при чем».

15 июля 2010 года на слушаниях в Хельсинкской комиссии помощник заместителя госсекретаря США по вопросам демократии, прав человека и труда Дэниэл Баэр выразил особую «обеспокоенность» в связи с тем, что практически во всех странах бывшего СССР «ситуация со свободой в Интернете является сложной», и что страны – члены ОБСЕ должны (sic!) сделать все возможное, чтобы Сеть была доступна всем. Не потому, что Сеть создает новые возможности для образования, оказания неотложной помощи или даже для ускоренного продвижения «стартапов» посредством поиска «бизнес-ангелов» – а потому, что «интернеттехнологии помогают людям выражать свое мнение и организовывать массовые акции». В свою очередь, глава комиссии конгрессмен Крис Смит перечислил постсоветские страны, где государство в целях «подавления свободы» осуществляет цензуру Интернета, в следующем порядке: Белоруссия, Россия, Азербайджан. Особо досталось Казахстану за попытку создать «национальный Интернет», стремясь поместить все серверы, обслуживающие домен KZ, на территорию страны.

19 октября 2010 года в сборнике Berkman Center № 11 увидел свет обзор Mapping the Russian Blogosphere, составленный Б. Этлингом, К. Алексанян, Джоном Келли, Робертом Фарисом, Джоном Пэлфри и Урсом Гассером. Презентация состоялась раньше – 9 октября в Институте мира США (USIP), где координируется деятельность «ненасильственных организаций». Докладчиками на презентации исследования, которое охватывало 11000 российских блогов, были Карина Алексанян – аспирант Колумбийского университета, директор проекта «Интернет и демократия» Брюс Этлинг, основатель и главный специалист центра по исследованию Интернета Джон Келли. На презентации присутствовал участник программы «Глобальные друзья Йеля» Алексей Навальный (его представили как «мэра Москвы» – по результатам веб-опроса, устроенного «Коммерсантом»), Айвен Сигал, исполнительный директор Global Voices, и директор Центра Евразийских, Российских и Восточноевропейских исследований Анжела Стен. Модератором мероприятия был Шелдон Химмельфарб – исполнительный директор Центра инноваций в науке, технологии и мирном строительстве USIP.

Результаты «мэппинга» комментирует – в жанре заученного позитива – Максим Трудолюбов. «По-настоящему свободная от давления общественная сфера слишком мала, а политические темы интересуют малую часть этой открытой сферы», – ретранслирует автор неутешительный вывод. Однако «терпеливые» и «тщательные» исследователи обнаружили, что а) в российском Интернете активно обсуждается проблема коррупции; б) сетевые «демократы» и «националисты» ссылаются друг на друга гораздо чаще, чем либералы и консерваторы в англоязычной сети, и это можно понять: большинство «демократов», и «националистов» серьезно настроены в той или иной мере оппозиционно, а значит у них есть столь важная общая тема; в) в русском Интернете нет ярко выраженной проправительственной силы». Это «открытие» сделал Григорий Асмолов – член исследовательской группы, экс-корреспондент «Коммерсанта» в Израиле, поставляющий информацию для портала Альянса молодежных движений movements.org: «Особенно интересно, что в российской блогосфере не обнаружилось проправительственного облака. Если в США, например, есть республиканцы и демократы, и кто-то из них так или иначе ближе к позиции власти, то в российской, кроме “Наших”, место которым скорее в инструментальном облаке, нет групп блогеров, близких по позициям к власти».

Согласно инструкции Этлинга, исследователи блогосферы интересовались не только активными либеральными группами, но и «националистическим спектром» – точнее, той его часть, которая «зациклена» на проблеме иммиграции. «Кластер включает целый диапазон блогеров – от экстремистов, отстаивающих насилие против эмигрантов с Кавказа и из Центральной Азии, до более умеренных националистов, которые интересуются историей и футболом.

Блогеры часто критикуют Запад и превозносят Сталина, но они также критикуют действующее российское правительство…. Важнейшее социально-политическое движение, связанное с этим кластером, – это Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ). В этом кластере мы отмечаем очевидные признаки мобилизации вокруг националистических тем – в том числе протестов, политических маршей, призывов к освобождению заключенных экстремистов, националистические концерты и другие публичные акции».

24 февраля 2011 года опыт «мэппинга» обобщался на сайте «Русский журнал» (Этлинг, Фарис, Пэлфри «Политические изменения в век цифровых технологий. Уязвимость и перспективы онлайн-организаций») – уже с прямым намеком на использование в России египетского опыта: «Интересная перспектива состоит в том, чтобы цифровые сообщества стали площадками для обсуждения вопросов, волнующих общество, и коллективными руководствами для флешмобов. Сегодня ближайшим аналогом такого децентрализованного форума является блогосфера. Один из примеров – египетская блогосфера. Она почти полностью состоит из людей, настроенных оппозиционно по отношению к правительству, и включает в себя широкий спектр голосов оппозиции, от блогеров, придерживающихся светских взглядов и близких к движению «Кефайя», до более консервативно настроенных блогеров, близких к «Братьям-мусульманам». Эти группы служат идеальными площадками для обмена информацией и взглядами на будущее их страны».

Авторы признавали, что работали в Египте с обоими спектрами, и приводили соответствующие примеры. «Интернет-сообщества в Египте продвигают идею реформ и служат центрами мобилизации, когда происходят те или иные значимые события, такие, как, например, арест блогеров и активистов. Движение в поддержку реформ может получить дополнительные импульсы для развития, когда ему предлагаются новые идеи или когда сообщается о проявлениях социальной несправедливости, как, например, это произошло тогда, когда стало известно о том, как обошлись с Халедом Саидом». Эпизод с Саидом действительно активизировал в Египте как либеральную, так и намного превосходящую по численности «националистическую» оппозицию – молодежная часть которой в культурном отношении была насквозь вестернизирована, что и позволило так легко осуществить фильтрацию «Братьев-мусульман».

Кандидатом на роль «русского Халеда Саида» был болельщик Егор Свиридов, убийство которого отозвалось шествием на Манежной площади 11 декабря 2010 года, а затем – угрозой ответной «всекавказской» акции, распространенной группой самозваных «полномочных представителей». А также акцией месяц спустя, на которой была распространена декларация «движения 11 декабря» со своеобразной политической программой переноса власти в России из ненавистного Кремля на уровень «саморегулирующихся» управдомов.

«Движение имени числа», как выяснилось буквально через месяц, – стандартное название для созданных через сети движений для митингов и погромов в странах Магриба. Инициатива «имени 11 декабря» вскоре угасла. Однако сообщество футбольных фанатов, где антикавказские лозунги сочетаются с английскими названиями фан-клубов, было взято на карандаш как важное «уязвимое сообщество».

Другой уязвимой группой, названной в отчете, были автомобилисты. Такое сообщество способно: 1) легко привлекать к себе внимание (а его лидеры, соответственно, – завоевывать популярность); 2) с учетом недоразвития общественной инфраструктуры в городах и отсутствия дублеров автотрасс на востоке страны – эффективно создавать физические препятствия с трудно исчислимым ущербом; 3) использоваться в качестве носителей «социальной» рекламы при организации массовых публичных акций протеста и саботажа. Группа Этлинга зафиксировала, что отечественных автомобилистов «интересует и общая ситуация в стране» – коррупция, произвол полиции («естественного» врага автомобилистов), безнаказанность VIPов и др. Это не просто люди за рулем, а сословие со специфическим кругозором, устойчивыми антипатиями и высоким уровнем активности, энергия которого может быть направлена в «гражданское» русло. То есть соответствует критериям «уязвимого сообщества», изложенным в Национальной стратегии публичной дипломатии и стратегических коммуникаций США (2007).

Автомобилисты, как и отмечается в отчете Этлинга и коллег, наиболее активно проявили себя на Дальнем Востоке и в Калининградской области. Поводом стало повышение пошлин на ввоз иномарок, во втором случае – одновременно с повышением регионального транспортного налога. Название движения «Тигр» в Приморском крае символизирует не внедорожник, а предмет особой заботы Всемирного фонда дикой природы – то есть название получилось и грозное, и «страдательное». Попытка распространения «Тигра» в Москву, где его представители засветились в рядах уличных радикал-либералов и экологистов, – лишнее указание на внешнюю «руку» в проекте.

Еще одним перспективным «уязвимым сообществом» был рядовые сотрудники правоохранительных органов, возмущенные злоупотреблениями начальства. Представители центра контактировали с майором Дымовским. Хотя благодаря социальным сетям майор-разоблачитель получил всероссийскую известность, а несколько десятков сочувствующих начали копировать его деятельность, проект оказался провальным: как и некоторые активисты в Алжире и Египте, клиент оказался неуравновешенным и склонным к идеям величия.

О своих неудачах «прощупыватели почвы» рассказывать не склонны – как и первые лица США (Барак Обама и Хиллари Клинтон, салютуя победам «арабской весны» в Египте и Тунисе, так же умалчивают о полном провале в Алжире, как Джордж Буш-младший умалчивал о провалах «цветных революций 1.0» в Узбекистане, Казахстане, Венесуэле, Албании). Возможно, по этой причине «операция “Дымовский”» не детализирована в отчете. Впрочем, на случай неудач было заготовлено универсальное объяснение. На той же встрече Хельсинской группы экс-заместитель госсекретаря Дэвид Крамер (ныне директор Freedom House) поведал, что в нашей стране «создаются фиктивные пользователи в Twitter и других сетях, продвигающие политику властей», что он интерпретировал как «проявление цензуры». Айвен Сигал вслед за ним сгустил краски: «интернет-контроль осуществляется властями посредством фильтрации, хакерства, пропаганды, запугивания, физических нападений и психологического давления».

В хакерстве административный ресурс России уже обвиняли после событий в Таллине, когда за сносом военного мемориала в центре города последовала атака на сайты эстонского правительства. Однако хакерская деятельность (hacktivism) на Global Voices и родственных ресурсах не является негативным термином, как и anarchy. Более того, профессор Элизабет Колко открыла на базе Беркмановского центра экспресс-курсы для неспециалистов под названием Hackademia. Иными словами, есть «правильные», демократические пользователи Twitter, противостоящие власти в странах бывшего СССР, и неправильные («фиктивные»), лояльные власти; то же относится к хакерам.

«Раскладывая по полочкам» русскоязычную блогосферу, опытный гарвардский коллектив особо обозначил группу блогов, посвященных градозащитным и экологическим вопросам. При этом их внимание привлек самый радикальный из сайтов, выражающих протест против строительства в Санкт-Петербурге офиса «Газпрома». Градозащитная и экологическая темы в одном флаконе послужили благоприятным фоном для дискредитации и смещения мэра Москвы Юрия Лужкова. Однако химкинский скандал оказался многослойным и «долгоиграющим», хотя казался заинтересованным лицам (к которым, как позже выяснилось, относились родственники владельца «Коммерсанта» А.Б. Усманова) не более чем инструментом местной элитной интриги. О том, что этот лес является ловушкой для всей политической элиты России, можно было догадаться по старту международной диссидентской карьеры «коммерсантовца» Олега Кашина, и по возникшему именно в этом лесу «АнтиСелигеру» Алексея Навального и лесозащитницы Евгении Чириковой. Об этом можно было догадаться, когда в этом лесу вместе со спецкором «Радио Свобода», накануне совершившего “fact-finding tour” Махачкала – Грозный – Нальчик – Сочи, объявились представители Greenpeace и Transparency International. Об этом можно было догадаться, когда работу саммита России-ЕС пикетировали активисты польской организации «Открытый диалог», партнера Московской Хельсинкской группы. Об этом можно было догадаться по авторству разоблачительных текстов в так называемой российской деловой газете «Ведомости».

New York Times, партнер «Ведомостей» и «Новой газеты», является не просто иностранным изданием, а рупором CFR. В свою очередь, так называемая “advocacy group” FLARE Network, в числе сотрудников которой был постоянный автор «Новой газеты», а позже «Ведомостей» Роман Шлейнов, представляет собой специализированное НПО по избирательному сбору непубличной информации. FLARE Network издает журнал BRIGHT, призванный разоблачать международную мафию. Однако разделы, посвященные Колумбии и Мексике, заполнены общеобразовательными материалами на уровне школьного учебника, раздела США не существует – какая в США мафия? – зато российские материалы, поставляемые «Новой газетой», пестрят именами, названиями и адресами – от Москвы до черногорских курортов, где приобрели квартиры двое депутатов из «Единой России». На российской странице портала FLARE перечень тэгов состоял отнюдь не из названий криминальных группировок. Он выглядел так: «Олимпийские игры в Сочи; Лукашенко; аэропорт «Домодедово»; нарушение прав человека; Химкинский лес; Черногория; Выборы в Госдуму; Недвижимость в России; Ходорковский; аэропорт «Шереметьево»; футбол; Владимир Путин; ЧМ 2018».

Авторы из RAND, удовлетворенно сообщая о том, что арабские юноши считают самоубийство делом шахида, честно признавались, что занимались подменой понятий. Орган международной сети занимался не advocacy (отстаиванием интересов некоего сообщества), и не отслеживанием цепочек наркобизнеса. Орган FLARE Network занимался а) имущественным доносительством в органы Евросоюза, б) возбуждением социальной зависти в российской среде, преимущественно периферийной (столичный житель догадается, что квартира в «элитной» Черногории гораздо дешевле московского жилья). Тем же, чем Асмаа Махфуз и Тавакуль Карман (ныне член консультативного совета Transparency International) занимались в арабских странах.

Экс-президент FLARE Network Фабриче Риццоли, сотрудник Французского института разведывательных исследований, прославился защитой от выдачи в США агента ЦРУ Абу Омара. Этот персонаж сбежал из Египта, поскольку его «преследовали» там как члена партии «Джамаа Исламийя». После серии правозащитных протестов в Европе радикал освоился в Албании, в организации «Помощь и строительство», из которой «сделал филиал ЦРУ» для надзора над иммигрантами». Скандал вокруг задержания Абу Омара в Италии закончился отставкой главы итальянской военной разведки Николо Польяри, также уличенного в электронной слежке за главой Соцпартии Романо Проди. Фактически “advocacy organization”, собирающую досье на российский истеблишмент, до 20 февраля 2012 года возглавлял человек, по заданию ЦРУ занимавшийся дискредитацией правительства Сильвио Берлускони.

Вклад Риццоли в расследование итальянской мафии своеобразен: его обзор на сайте FLARE не содержит значимой международной фактуры, зато содержит термин ecomafia. Речь идет не о теневиках, «пилящих» госсредства на природоохранные проекты, а о любой индустрии – в том числе строительной, ибо она «заражает среду» отходами цемента.

Новый президент FLARE Франко ла Торре работал в Средиземноморском агентстве по устойчивому развитию.

«Римская повестка дня» FLARE была сосредоточена на коррупции в Ватикане.

Евроатлантический масштаб деятельности FLARE виден по совету директоров: Витторио Агнолетто – экс-полномочный представитель по переговорам с США, голландский коллега Гус Весселинк – глава филиала британской сыскной ассоциации Crime Stoppers, еще одна итальянка, Моника Фрессони – сопредседатель депутатской группы «Зеленые – Свободный союз» в Европарламенте.

Одновременно с крупными проектами развития в России, все как один коррупциогенными, «а значит», нарушающими права человека, FLARE ратовал за казахских нефтяников, а также, вопреки антиолигархическому императиву, за беглого казахского банкира, очень небедного человека Мухтара Аблязова. Его судьба заботила и партнера FLARE – польскую организацию «Открытый диалог», которая обхаживала казахскую оппозицию вместе с Московской Хельсинкской группой.

Итальянское общество уже поддалось на искушение социальной зависти. И получило Марио Монти, который отменил в этой стране Олимпиаду и первыми же действиями гарантировал исполнение «вашингтонского консенсуса». А когда Монти скоропостижно исчерпал популярность, на сцену вышло выращенное в интернет-пробирке движение «Пять звезд» профессионального шута Беппе Грильо, в итоге – паралич парламента, бегство капитала из страны, в итоге хрупкое правительство становится «ручным» и ведет себя «как прикажут» – например, при голосовании по Сирии на саммите G20.

Вот с такими «рыцарями добра» партнерствовали отечественные правозащитники. Не отставали и либеральные think tanks. Спустя несколько дней после приема команды Беркмановского центра НИУ ВШЭ провела симпозиум памяти Сэмюэла Хантингтона. Мероприятие обозначало не только скорбь по автору теории столкновения цивилизаций, но и старт совместного российско-американского проекта по «экономическому и политическому реформированию России посредством переформатирования (reframing) культурных ценностей, пристрастий (attitudes) и институтов» (аналогичной деятельностью занимается Ндиди Нвунели в Нигерии).

Партнером НИУ ВШЭ стал Cultural Change Institute Флетчеровской школы права и дипломатии Tufts University, попечительским советом которой руководил экс-президент Albert Einstein Institution, учредитель ICNC, член CFR Питер Аккерман. Совместный проект по России в Cultural Change Institute был следующим после проекта по Восточному Тимору.

На базе НИУ ВШЭ в Москве проводятся конференции молодых лидеров во всех областях TEDxMoscow – «ветвь» международного форума TED (Technology, Education, Design), основанного в Нью-Йорке выпускником Оксфорда Крисом Андерсоном. На ежегодных мероприятиях «материнской» TED о своих достижениях рассказывают, в частности, основоположник «теории хаоса» Мюррей Гелль-Манн (Santa Fe Institute) и владелец корпорации Virgin, энтузиаст защиты природы и свободного употребления легких наркотиков Ричард Брэнсон. В России, кроме Москвы, TED пустил ростки в Екатеринбурге и в «эпицентре нового искусства» Перми.

Как раз в канун «арабской весны» TED объявился в Тунисе. Мероприятие TEDxTunisia с участием топ-менеджеров Google состоялось в тунисской столице 25 сентября 2010 года. В числе пяти организаторов был самый известный в стране блогер Слим Амаму и директор Арабского института, инвестор в сферу коммуникаций Фарес Мабрук. Мероприятие называлось оригинально: inTolerance – «нетерпимость». Участвовали топ-менеджеры Google (включая Ларри Пейджа), Microsoft, а также «продвинутых» товаров (компания Johnson&Johnson, участник программ планирования семьи и лоббист на рынке контрацепции, была представлена как «защитник прав женщин»). В январе 2011 года во время беспорядков Фарес Мабрук станет одним из главных поставщиков информации для западной прессы, муссируя тему героических самосожжений, которые «заставили тунисцев вспомнить о достоинстве». В апреле 2011 года его вместе с Слимом Амаму будут чествовать в Йеле, как двоих из 14 мировых лидеров перемен. Накануне своего участия в организации «inTolerance» он окончил Всемирную стипендиальную программу Йельского университета. Вместе с Алексеем Навальным и на год позже Максима Трудолюбова.

В сентябре 2011 года, уже после зубодробительной «демократизации» Ливии, НИУ ВШЭ совместно с Гарримановским (бывшим Русским) институтом Колумбийского университета принялась за «исследование карьерных историй региональных российских бюрократов, влияния реформы полиции в Москве и влияния законности и насилия на экономическое развитие» в рамках Международного центра исследования институтов и развития (CSID). Для справки: с 2011 года посещающим лектором Гарримановского университета стал лидер белградского «Отпора» Срджа Попович.

Эксперт New America Foundation Параг Ханна относит Россию не к третьему, а к «новому второму миру». Но как мы видим, в России нашлось «племя», для которого нет разницы между своей страной и Восточным Тимором (не говоря о Нигерии).

На уровне «третьего мира» оказалось и экспертное сообщество. На государственных и частных телеканалах России «арабскую весну» освещал узкий круг востоковедов, почти в один голос отрицавших какую-либо причастность США к происходящему. В марте 2011 года, буквально накануне знаменитой речи Хиллари Клинтон со словами «Мы ведем информационную войну» на круглом столе в студии телеканала «Россия-24» восседал в центре, как носитель истины в конечной инстанции (о том, что все устроила Саудовская Аравия) член экспертного совета IAGS Ариэль Коэн, которого в российском эфире никогда не представляют как эксперта ЦРУ.

Только 30 декабря 2011 года МИД РФ обнародовал первый доклад о нарушении прав человека в США. Только 25 января 2012 года на государственном телеканале «Россия» было показано лицо Джина Шарпа. Но тот неполный список, который озвучил заместитель генпрокурора Ирана еще в августе 2009 года, не оглашен в российском телеэфире и поныне. Это позволяет Беркмановскому центру беспрепятственно нанимать на работу российских стажеров, а коллегам умершего в январе 2013 года Марка Палмера – успешно подпитывать на Украине «право-левый» потенциал хаоса.

Серия наспех принятых Госдумой РФ «антишпионских» законов не мешает представителям Transparency и Greenpeace присутствовать в Совете по правам человека при Президенте РФ. Хотя даже в Лондонской школе экономики Transparency квалифицируется как «инструмент аристократии и наднациональных, не подконтрольных никаким избирателям наднациональных институтов», результат деятельности «аппарата прозрачности» оказывается сюрпризом для первых лиц страны.

21 марта 2013 года премьер Дмитрий Медведев на пресс-конференции для иностранных СМИ возмущался избирательным подходом к так называемой деофшоризации на Кипре, где «зависли» не только частные, но и государственные средства России. Его удивляло, что «охотники за жирными котами», говоря языком Occupy, «не трогают», например, Большие Вирджинские острова. Ровно через 10 дней европейские СМИ обнародовали перечень бенефициаров вирджинских офшоров, где фигурировали три известные российские фамилии. Среди составителей отчета, составленного Международным консорциумом журналистов-расследователей (дочерняя структура Center for Public Integrity, финансируемого Open Society Foundations), был вышеупомянутый Роман Шлейнов, подвизавшийся и в другом watchdog – в организации OCCRP с центром в Сараево и специализацией по Восточной Европе и бывшему СССР.