Текст книги "Кровь тайны"

ГЛАВА 32

Теперь они не собирались просить разрешение на отъезд. Любые обязательства, которые они могли иметь по отношению к графу, исчезли – Грейс стала свидетельницей чудовищных преступлений. Перед ними встал вопрос о том, как выбраться из замка. Грейс оставалось только надеяться, что она ошиблась и ей довелось наблюдать сцену из будущего, и что у них еще есть время для бегства.

– Они поймали трех моряков с «Посланца судьбы», – сказала Грейс, которая ощущала ужасную слабость и пустоту – Вероятно, Льюит нашел их на пляже, а потом привел в замок. Я не уверена, но мне показалось, что один из них капитан Магард. И еще я видела там тело старого управляющего. Они кормили мясом несчастных фейдримов, которых держат в клетках. Они…

Бельтан положил руку ей на плечо.

– Успокойся, Грейс. Мы уходим отсюда. Прямо сейчас.

Фолкен закинул футляр с лютней за плечо.

– Интересно, почему Магард и его моряки не видели нас на берегу и почему пошли с Льюитом в замок, не обыскав побережье? Наверное, нам не суждено узнать ответ на этот вопрос.

Однако Грейс показалось, что она знает ответ. Она вновь подумала о свете, который окружал ее в воде, и лице, которое увидела: древнее и прекрасное. Может быть, их кто-то спрятал и защитил. Если так, то сейчас их благодетель исчез.

– Пойдем, – сказала Вани, выглядывая в приоткрытую дверь, – путь свободен.

В замке царила тишина. Грейс остро воспринимала каждый звук, который они издавали: скрип обуви по деревянному полу, тихий шелест подбитого мехом плаща. Их уход обязательно заметят. Первой шла Вани, Бельтан охранял тыл. Они никого не встретили, пройдя мимо нескольких дверей к лестнице.

Когда они начали спускаться, Грейс услышала шаги. Кто-то бежал вверх по лестнице. Бельтан с ножом в руке протиснулся вперед мимо Фолкена и Грейс. Вани присела, приготовившись к прыжку. Грейс заметила тень, метнувшуюся вдоль стены, кто-то спешил им навстречу. В последний момент человек споткнулся и упал.

Она увидела служанку Мирдрид, сестру Льюита. Бельтан наклонился и помог ей влетать. Ее серое платье было разорвано в нескольких местах, слезы градом катились по грязному лицу. На щеке наливался свежий синяк.

Беспокойство пересилило страх.

– Мирдрид, что с тобой случилось? – Грейс отвела спутанные волосы с лица девушки.

Служанку отчаянно трясло.

– Граф… Я видела его в зале – он в страшной ярости. Лорд Элвард говорил о смерти, о том, что все мы должны умереть, мне стало страшно. Я никогда его таким не видела. Он ударил меня, и я испугалась, но мне удалось вырваться. Я побежала, чтобы вернуться в деревню к матери, но… – Она снова разрыдалась.

Грейс встряхнула ее за плечи.

– Что, Мирдрид? Ты должна рассказать нам.

Карие глаза девушки были широко открыты.

– Чудовища, миледи. У главных ворот замка. Я видела, как они притаились в тени. У них зубы, как ножи. Их там два. Или три, я не знаю. Я бросилась бежать, они меня съедят!

– Никто тебя не съест, обещаю, – сказала Грейс, обнимая служанку.

Бельтан посмотрел на Вани.

– Есть другой выход из замка?

– Кухня! – воскликнула Мирдрид, прежде чем т'гол успела открыть рот.

Девушка отстранилась от Грейс и вытерла слезы.

– Нам нужно бежать на кухню. Другого выхода нет.

Бельтан приподнял бровь. Вани кивнула. Мирдрид с сомнением посмотрела в сторону коридора.

– Здесь есть другая лестница, которой пользуются слуги. Они переглянулись, а затем поспешили за служанкой.

Мирдрид сказала правду: в дальнем конце коридора, за гобеленом, пряталась узкая лестница.

– Мирдрид! – прошипела Грейс, но служанка уже начала спускаться вниз и исчезла в темноте.

– Девушка права, – сказала Вани. – Лестница ведет в кухню, которая находится под большим залом. Там есть маленькая боковая дверь. Будем надеяться, что ее не охраняют.

Они начали по одному спускаться по лестнице. Тьма сомкнулась вокруг Грейс. Ей показалось, что внизу промелькнула какая-то тень. Мирдрид?

Они свернули за угол, внизу появился квадрат ярко-красного света. Еще несколько шагов, и все четверо оказались в кухне. Деревянные столбы поддерживали почерневшие от сажи балки; в очаге ярко горел огонь, здесь было ужасно жарко.

Грейс отвела влажные волосы с лица.

– Мирдрид?

Бельтан направился к окованной железом двери у дальней стены, но Вани опередила его. Она надавила на створку.

Дверь не поддалась.

Светловолосый рыцарь присоединился к т'гол, навалившись на дверь всем весом своего тела. Послышался легкий скрежет, но ничего не произошло.

Фолкен спросил у Бельтана:

– В чем дело?

– Не знаю. Что-то мешает ей открыться.

У них за спиной послышался смех; они обернулись. Мирдрид выступила из тени за буфетом и неторопливо направилась к ним, игриво помахивая грязным передником.

– Мирдрид, – сказала Грейс. – Эта дверь открывается?

Служанка улыбнулась, обнажив гнилые зубы.

– О нет, миледи. С той стороны железный засов. Вы не успеете ее открыть.

Грейс тряхнула головой, пытаясь понять слова Мирдрид. Девушка вновь рассмеялась. Сделав три быстрых шага, Бельтан оказался рядом со служанкой. Схватив ее за запястье, он резким движением поднял ее руку и задрал рукав платья.

На внутренней стороне предплечья красовалось клеймо. Руна Ворона. Глаз Мога.

Мирдрид выдернула руку.

– Они придут за ней. – Она показала на Грейс. – Господин за ней послал. А все остальные станут пищей для любимцев Господина.

Грейс потянулась к Мирдрид, воспользовавшись помощью Паутины жизни, и обнаружила, что в ее груди бьется живое сердце. Значит, она лишь член культа Ворона.

– Почему, Мирдрид? – спросила Грейс дрожащим голосом.

Но девушка ничего не ответила, развернулась и выбежала из кухни.

– Клянусь кровью Семи, – сквозь сжатые зубы сказал Фолкен. – Она заманила нас в ловушку. Мы должны найти способ открыть дверь.

Но было уже слишком поздно. Грейс услышала эхо стонов, скрежет когтей по камню. Уродливые существа, крадучись, входили на кухню, пять, шесть, семь. Горбатые спины, свалявшийся серый мех, в желтых глазах голод и боль.

Фейдримы встали полукругом в дальнем конце кухни, похожие на помесь паукообразных обезьян и волков: жестокие, умные, извращенные. Чего они ждут? Бельтан был вооружен лишь маленьким ножом, и даже Вани не могла сражаться с таким количеством врагов на столь ограниченном пространстве. Затем полукруг распался, пропуская двух человек, шедших друг за другом, и Грейс поняла, что фейдримы ждали свою повелительницу.

– Вам не спастись, – сказала старая графиня.

Она выглядела в точности как в видении Грейс: пыльное черное погребальное платье, лицо – белая маска смерти, губы и щеки намазаны красным. У нее за спиной стоял управляющий, Льюит, лицо которого исказила кривая усмешка, кровь все еще струилась из раны на груди. Бельтан с ножом наготове двинулся вперед, но быстрый взгляд графини остановил рыцаря. Даже Вани стояла совершенно неподвижно. Фейдримы присели, приготовившись к нападению.

– Что вам от нас нужно? – спросил Фолкен.

– От вас мне ничего не нужно, если не считать плоти с ваших костей, чтобы накормить моих слуг. – Она погладила белыми пальцами голову одного из фейдримов; он заскулил, словно получил жестокий удар. Графиня повернулась к Грейс. – Только она имеет значение. Господин ясно выразил свою волю. Он хочет сделать ее своей. Я получила его приказ, который принесли вороны Господина. В нем говорится, что все слуги Господина должны искать светловолосую женщину с ожерельем, украшенным рунами. Когда я увидела ее из тени на галерее, то не могла поверить своей удаче. Я так долго стремилась найти способ возвысить своего сына в глазах Господина. И вот она сама пришла в замок. Она, которую так хочет получить Он.

– Вы говорите о Бераше? – бросил Фолкен. – О Бледном Короле?

Густой слой грима на лице графини пошел трещинами.

– Ты не достоин произносить его Имя! Ты умрешь сегодня, как и все, кто осмелится выступить против него в будущем. Силы Воронов пройдут маршем по Доминионам и черным огнем уничтожат Его врагов! – Она повернулась к Льюиту. – Забирай ее. Я хочу, чтобы она не болталась под ногами, когда я спущу на ее дружков фейдримов. Они голодны, а желание Господина не оставляет сомнений: она не должна пострадать.

– Да, леди Урсейлд. – Управляющий шагнул вперед, и его мертвый взгляд парализовал Грейс. – Пойдем, девка. Тебе будет лучше, если ты не станешь сопротивляться. Господин хочет тебя живой. Но едва ли он будет переживать, если ты… пострадаешь.

Яростный рев вырвался из груди Бельтана.

– Отойди от нее!

Он прыгнул вперед и вонзил нож в живот Льюита. Управляющий тупо посмотрел на рукоять ножа, торчащего из живота, потекла черная кровь. Затем он механическим движением вырвал нож из раны и всадил его в плечо Бельтана.

Бельтан застонал и отшатнулся, его рука обхватила рукоять ножа, между пальцами заструилась кровь. Фейдримы завыли, почуяв знакомый запах.

Фолкен потянул Грейс к закрытой двери. Одновременно Вани, неуловимым движением схватила Льюита за руку, завела ее назад и резко повернула. Послышался треск костей, зазубренный белый обломок проткнул кожу предплечья и остался торчать под неестественным углом.

Нет, Вани, хотела сказать Грейс. Все бесполезно. Они не чувствуют боли.

Однако времени не было. Льюит нанес резкий удар другой рукой, и попал в грудь Вани. Она отлетела назад, сильно ударилась спиной о каменную стену и упала на колени.

Льюит схватил ворот плаща Грейс и потянул ее к себе.

– А теперь, миледи, ты…

Однако он не успел закончить фразу – сгусток черной крови вылетел из его горла. Управляющий, уставившись в стену, застыл в неподвижности. А затем его голова упала с плеч, после чего и тело с глухим стуком рухнуло на пол.

Грейс попыталась понять, что произошло, и увидела на лестнице, по которой они спустились в кухню, Элварда. В правой руке он сжимал меч, клинок которого был влажным от крови. На его лице застыло странное выражение: серьезное и задумчивое.

– Идиот! – взвизгнула графиня, ее красные губы тряслись от ярости. – Что ты сделал?

– Я спасаю тебя, мама. – Он двинулся к ней с поднятым мечом. – Спасаю всех нас.

Фейдримы наблюдали за ним желтыми глазами. Элвард оскалил зубы в жестокой усмешке. Он провел свободной рукой по их горбатым спинам, погрузив пальцы в жидкий мех. Они лизали его ладонь черными языками, скулили и мочились на пол.

– Ты хорошо их обучила, мама. Они служат тебе, но не станут нападать на меня, если я их не трону, не так ли? Они знают, что я важен. Ты их так научила.

Графиня сделала шаг вперед и ударила его по лицу сморщенной рукой.

– Послушай меня, дерзкий мальчишка. Я все делала для тебя. Приближается Решающая Битва, и победу в ней одержит Господин. Я увидела то, что не смог разглядеть твой отец.

Элвард прижал ладонь к щеке.

– Поэтому ты его убила.

– Он оказался слабым и не смог пережить трансформации, вызванной Даром. Поэтому я взяла Дар себе. Пережив превращение, я поняла, что смогу посвятить свою жизнь тебе и позаботиться о том, чтобы ты пользовался благоволением Господина, когда наступят темные времена. – Она схватила его за рубашку костлявыми пальцами. – Время пришло! Нам нужно лишь привести к Нему эту шлюху, эту колдунью, и Он нас вознаградит. Тебе не потребуется отдавать свое сердце. Я это сделала за тебя, сын мой. А теперь я прошу, чтобы ты меня слушался!

Элвард опустил голову, его плечи ссутулились, меч со звоном упал на пол. Старая графиня всплеснула руками, и на ее лице появилось выражение триумфа. Грейс посмотрела на своих друзей. Вани поднялась на ноги, а Бельтан вырвал нож из своего плеча. Из раны обильно текла кровь, но быстрая проверка при помощи Паутины жизни показала, что ранение не слишком серьезное. Фолкен переглянулся с ними, пришло время действовать.

Но Элвард поднял голову. В его зеленых глазах была печаль, но на лице застыла решимость.

– Мама, – прошептал он нежно. – Любимая мама, ты стольким пожертвовала ради меня. Но сейчас я могу сделать для тебя только одно.

И быстрым движением он толкнул ее в очаг.

Старая графиня удивленно ахнула. Затем, словно бумага фокусника, ее черное платье вспыхнуло и исчезло. Пламя набросилось на тело, белый грим на лице расплавился, загорелась плоть.

– Сын мой! – раздался жалкий крик.

Две сморщенных руки потянулись к нему из ревущего огня, и графиня вышла из очага, пытаясь коснуться Элварда. Она наткнулась на столб, и пламя мгновенно перекинулось на сухое дерево.

– Помоги мне, сын мой!

– Да, мама.

Элвард поднял меч и одним ударом отсек ей голову. Жуткий шар, продолжая дымиться, откатился в угол, а тело ударилось о другой столб, который тут же загорелся. Грейс посмотрела вверх, пламя лизало деревянный потолок.

– Уходите! – хрипло крикнул Элвард Грейс. – Все уходите. Я вас отпускаю.

Страх сжал сердце Грейс. Она подошла к графу.

– А что будет с. вами, милорд?

– Я позабочусь о том, чтобы чудовища не преследовали вас. Но у ворот вас могут поджидать другие. Возьмите меч.

Он протянул оружие Бельтану, и рыцарь молча принял клинок.

Паника и ужас бушевали в сердце Грейс. Жар в кухне становился невыносимым.

– Вам нельзя здесь оставаться. Замок сгорит.

Казалось, он улыбается.

– Пожалуйста, миледи. Если в вашем сердце действительно есть место для меня, разрешите мне это сделать. Разрешите совершить хотя бы один благородный поступок за всю свою жизнь. – Он посмотрел на обугленные останки старой графини. – Она не дала мне стать рыцарем, помешала быть мужчиной. – Его зеленые глаза заглянули в самую душу Грейс. – Не лишайте меня последнего шанса, миледи.

Грейс охватил гнев – но она все поняла. После коротких колебаний Грейс наклонилась и поцеловала графа в лоб. Потом быстро отвернулась. Работа в госпитале научила ее, что иногда наступает момент, когда следует оставить пациента в покое.

– Пойдем, Грейс, – сказал Фолкен, взяв ее за руку и потянув к двери. Половина кухни превратилась в огненный ад. – Нам нужно уходить.

Грейс позволила вывести себя из кухни. Они пробежали по длинному коридору, который постепенно наполнялся дымом, пламя мчалось за ними, сверху сыпались искрящиеся угольки. Взбежав вверх по узкой лестнице, бросились к главным дверям замка и огляделись по сторонам, но если где-то их и поджидали фейдримы, дым делал их невидимыми. Грейс чувствовала, как через открытые двери в замок проникает воздух, чтобы питать жадное пламя. Все внутри каменных стен замка было сделано из дерева. Все сооружение сгорит дотла.

Поддерживая друг друга, они вышли из дверей в ночь. Им снова пришлось бежать вниз по ступеням, и вскоре они оказались во внутреннем дворе. Только здесь Грейс оглянулась назад. На вершине холма, словно огромный факел, горел замок, мерцающие искры уносились к звездам.

– Благодарю вас, сэр Элвард, – прошептала Грейс.

– Мне кажется, мы только что нашли остальных фейдримов, – проворчал Бельтан.

Грейс оглянулась. Они были отчетливо видны в свете пожара: дюжина долговязых существ валялась на земле, с навеки застывшими челюстями, свалявшийся мех заливала кровь.

Вани наклонилась над одним из существ.

– Его убили мечом, – сказала она.

– И этого тоже, – добавил Бельтан.

Фолкен поднял руку.

– Послушайте.

Через секунду Грейс услышала стук копыт. Убегать не имело никакого смысла; им не уйти от всадников на открытой местности. Через несколько мгновений во двор въехали черные лошади и быстро окружили четырех друзей.

Грейс пришлось запрокинуть голову, чтобы разглядеть массивных лошадей. Их тела, как и тела всадников, защищали черные доспехи. Черные шлемы закрывали лица рыцарей, в руках они держали черные мечи. В центре каждого алого щита была изображена черная корона, венчающая серебряную башню.

Бельтан поднял меч, но кровь из его плеча продолжала течь, и клинок дрожал в руке. Вани подняла руки, приготовившись к схватке, но она едва держалась на ногах. Удар Льюита повредил ей ребра.

Фолкен встал перед Грейс.

– Чего вы хотите?

Один из рыцарей пришпорил лошадь и выехал вперед. Грейс не сомневалась, что если бы он сошел на землю, то оказался бы выше Бельтана. Казалось, доспехи ему малы. Блестящую черную грудную пластину украшали три серебряные короны. Наверное, он был командиром. Мечом он указал на Грейс. На кончике его клинка она увидела кровь.

– Нам нужна она. – Его низкий голос гулким эхом прокатился по двору. – Вы знаете, что нужно делать, братья.

Грейс оставалось только наблюдать, как смыкается круг черных рыцарей.

Часть III
БЕЛЫЙ КОРАБЛЬ

ГЛАВА 33

Тревис сидел на расшатанном стуле на крыльце «Голубого колокольчика». Мисс Джиневра удобно устроилась у него на коленях, а он наблюдал за темными тучами, медленно наплывавшими с запада.

В горы пришло лето. Четвертое июля осталась позади, и почти каждый день грозовые фронты собирались над Касл-Сити, наполняя долину далеким громом индейских барабанов войны. Большую часть времени тучи висели над горами, но иногда, перед наступлением сумерек, собирались над долиной и с грохотом, подобным взрыву динамитной шашки, на землю низвергался ливень, причем капли были крупными и такими холодными, что возникали мысли о пустынных небесных озерах из тающего снега.

В течение десяти минут ливень барабанил по жестяным крышам Касл-Сити так громко, словно прибежало стадо диких оленей, а улицы превращались в реки, несущие на своих гребнях красный песок. Затем дождь стихал. Ветер отгонял тучи прочь; солнечные лучи легко пронизывали разреженный горный воздух, плескались в лужах. Земля и небо приобретали яркие оттенки зеленого и голубого, подобно цветам, растущим в тени рядом с пансионом, в честь которых он и получил свое название.

Иногда, сидя на крылечке, Тревис мечтал о том, чтобы дождь унес все его тревоги, как пыль с улицы Гранта, и позволил ему начать с чистого листа.

А что ты станешь делать, если получишь возможность начать все сначала, Тревис? Останешься в Касл-Сити, в этом веке?

В некотором смысле заманчивая перспектива. Ему нравилось жить у Моди, а работа в «Шахтном стволе» доставляла удовольствие. Более того, в городе скоро появится Джек Грейстоун. Тревис представлял себе, как Джек заходит к нему в салун и просит помочь перенести бронзовые светильники, или побитые молью кресла, или другую антикварную мебель, которую он только что купил. И все снова будет, как в старые времена.

Слишком старые, Тревис. Твое место не здесь. Ты не являешься владельцем «Шахтного ствола». И не можешь остаться у Моди, потому что она скоро умрет. А Сарета собираются повесить.

Он ждал все утро, но дождь в тот день так и не пролился. Лишь тучи и раскаты грома, наполняющего воздух гудящей энергией, словно огромная молния собиралась нанести последний удар.

В пять часов до крыльца долетел аромат жареной рыбы. Джиневра зевнула и спрыгнула с колен Тревиса, чтобы отыскать Моди и получить пару кусочков радужной форели. Тревис засунул руку в карман и вытащил скарабея.

Золотой паук пополз по его ладони, осторожно переступая изящными лапками. Вставленный в его брюшко рубин блестел, точно капля крови. Она вернет их на Зею при помощи артефакта, спрятанного под стропилами в их комнате. Но какие другие чудеса можно сотворить, использовав эту каплю? Сарет сказал, что одна капля крови бога-короля Ору столь же могущественна, как кровь тысячи волшебников. Тревис собственными глазами видел, что она сотворила с Ксеметом.

Но что подарило Ксемету его могущество? В результате его поглотил демон. Самого Ору заковали в кандалы собственные жрецы. Несмотря на свое могущество – или вследствие него – Ору заснул вечным сном, а его жрецы молились ему и пили его кровь, чтобы обрести волшебную силу, а еще хранили его кровь в скарабеях, подобных этому. Быть может, сила и власть, в конечном счете, есть тюрьма. Или смертный приговор.

Тревис ощутил легкое покалывание в правой руке там, где его ладони касались лапки скарабея; почувствовал символ, запечатленный на ней. Сейчас символ оставался невидимым, но стоило Тревису произнести название какой-нибудь руны, он начинал испускать серебристое сияние.

А как насчет твоей силы, Тревис? Приведет ли она тебя к гибели? Или к гибели мира?

Прежде чем Тревис сумел найти ответ на свой вопрос, со стороны улицы Гранта появилась сутулая фигура Даржа. Когда рыцарь подошел к крыльцу, стало видно, что он залит кровью.

Тревис вскочил на ноги, быстро засунув скарабея в карман.

– Дарж, что с тобой?

Левую щеку Даржа располосовали глубокие царапины, чуть ниже расплывался синяк.

– Чепуха, – ответил рыцарь. – Нарушитель порядка швырнул бутылку, вот и все. Она попала в меня, когда я возвращался в тюрьму с едой для Сарета – моя вина, что не успел увернуться. Я сказал сэру Тэннеру, что могу остаться на посту, но он приказал мне вернуться сюда, а я поклялся ему повиноваться.

Тревис знал, что стойкий рыцарь никогда не признается, что ему больно. Похоже, Тэннер это тоже уже понял.

– Шериф прав, – сказал Тревис, взял Даржа за руку и подтолкнул к двери. – Пусть Лирит тебя осмотрит.

Они нашли колдунью на кухне вместе с Моди.

– Боже Всевышний! – воскликнула Моди, увидев лицо Даржа. – Мистер Дирк, что с вами случилось?

Лирит быстро подошла к рыцарю, протянула к нему руки, но потом остановилась. Дарж коротко кивнул, и Лирит закрыла глаза, коснулась его щеки, осторожно ощупала скулы. Открыв глаза, она сказала:

– Все кости целы, ничего страшного. Но на щеке остались осколки стекла. Их необходимо вытащить, иначе царапины не заживут.

Они посадили Даржа за кухонный стол. Моди вскипятила пинцет, а когда он остыл, Лирит аккуратно вытащила кусочки стекла из щеки Даржа. Ее движения были быстрыми и уверенными, да и рыцарь не привык жаловаться, но всякий раз, когда колдунья вытаскивала новый осколок, он вздрагивал.

– Останутся шрамы, – сказала Лирит, промывая царапины.

Дарж поморщился.

– Быть может, я стану более привлекательным.

– Прошу простить мои выражения, – вмешалась Моди, – но то, что вы говорите, мистер Дирк, собачье дерьмо. У вас хорошее лицо. Сильное и умное. Я бы даже рискнула назвать его благородным. А это намного лучше, чем красота. И вы самый настоящий глупец, если заставляете ее ждать только из-за того, что полагаете, будто она заслуживает более красивого мужчину.

Дарж отвернулся, но все успели заметить, как он густо покраснел.

Затем Тревис и Лирит помогли Моди накрыть ужин, а Дарж поднялся наверх, чтобы сменить залитую кровью рубашку. За едой они почти не разговаривали; Тревис не забывал о троице старателей, сидевшей рядом. Но как только они ушли – в один из салунов, – Моди заявила, что Дарж должен рассказать им о происшествии.

Впрочем, рассказывать было не о чем. Дарж не видел, кто бросил бутылку, а если кто-то из зевак и заметил виновного, то не посчитал необходимым делиться информацией с шерифом. Тревис ничуть не удивился. Шум, поднявшийся после событий Четвертого июля в «Шахтном стволе», улегся в течение недели, точно воды пруда, куда кто-то бросил камень, но гнев все еще таился под поверхностью. Жителям Касл-Сити не удалось линчевать Сарета, и они не могли с этим смириться. Они бы быстро забыли о происшествии, каких тут бывает тысячи, но им постоянно напоминали о чужаке, убившем горожанина Касл-Сити.

– Ты читал сегодняшнюю газету? – спросил Тревис у Даржа.

Рыцарь покачал головой. Моди постучала ладонью по столу.

– Я же говорила, что не стану терпеть эту мерзость в своем доме!

Несколько дней назад Моди собрала все газеты, скопившиеся в «Голубом колокольчике», и сожгла их на заднем дворе. Однако один из старателей оставил свежий номер на столе, и Тревис успел его прочитать до того, как он попался на глаза Моди. Он сбегал в свою комнату и вернулся с газетой. Моди отвернулась, но остальные склонились над первой страницей.

ШЕРИФ ПРОДОЛЖАЕТ ПОКРЫВАТЬ УБИЙЦУ

Мы получили еще одно доказательство того, что в нашем городе некому вершить правосудие – во всяком случае, среди представителей Закона таких людей нет: наш собственный шериф, давший клятву служить нам и защищать нас, озабочен лишь тем, чтобы прятать от народного гнева известного преступника в тюрьме, построенной на деньги налогоплательщиков. Преступник – речь идет о мистере Сэмсоне, весьма сомнительного происхождения, – на глазах у множества свидетелей хладнокровно убил Четвертого июля одного из лучших молодых людей города, мистера Кэлвина Мюррея.

И хотя законы Колорадо гласят, что преступника следует содержать в тюрьме до прибытия окружного судьи – а его нужно ждать две недели, – не вызывает сомнений, что столь ужасное преступление не предполагает роскошного содержания, достойного богатого бизнесмена в «Серебряном дворце».

Однако, по свидетельству заслуживающего доверия источника, нам стало известно, что мистер Сэмсон спит на мягкой постели, пьет отличное виски, и стоит ему щелкнуть пальцами, как один из помощников шерифа приносит ему лучшие блюда из ресторана Скажите нам, горожане, можете ли вы похвастать, что обедаете так каждый день?

Редакция.

Тревис вздохнул.

– Пожалуй, теперь ясно, почему в тебя швыряют бутылки, Дарж. Кажется, ты нес Сарету ужин, когда на тебя напали?

– Человек должен есть, – ответил Дарж. – В тюрьме нет кухни, поэтому мы покупаем еду в ресторане миссис Виккери, поскольку она дает нам приличные скидки. Однако я не стал бы утверждать, что миссис Виккери хорошо готовит. Она умеет делать только бифштекс с картошкой.

Тревис посмотрел на Моди.

– Кажется, это вы послали мягкий матрас в тюрьму?

– Он очень старый, к тому же все перья давно вылезли, – сказала Моди. – Я беспокоилась, что мистеру Сэмсону придется спать на голой деревянной скамье. Он еще не совсем поправился.

– И ты дала Даржу виски для него, не так ли, Лирит?

Карие глаза колдуньи сверкнули.

– Я передала ему лекарственную настойку, чтобы облегчить дыхание. Алкоголь необходим для ее приготовления – вот и все.

– Значит, все правда. – Тревис сложил газету. – И кто-то сообщил эти сведения в газету.

Лирит сжала руки в кулаки.

– Как им удается делать правду такой… отвратительной?

– Они хорошо знают свое дело, – ответил Тревис. – И у них одна задача: продавать газету.

Дарж пригладил усы.

– Интересно, как они узнали такие подробности. Мне бы хотелось поговорить с владельцем газеты.

– Нет, мистер Дирк! – Моди испуганно покачала головой. – Мортимер Хейл владеет половиной города. Он самый могущественный человек в Касл-Сити и один из самых жестоких. Я знаю это на личном опыте. Даже не приближайтесь к нему. Обещайте мне, что не станете с ним связываться.

Но Дарж опустил глаза и промолчал. Моди прижала руку ко рту и поспешно ушла на кухню.

– Я хочу повидать Сарета, – заявила Лирит, вставая. – Сейчас.

Дарж покачал головой.

– Может быть, завтра, если в газете не появится новой истории. Сейчас идти туда слишком опасно, миледи.

– А как насчет самого Сарета? – дрожа, спросила Лирит. – Не грозит ли опасность ему?

– За ним присматривает сэр Тэннер. Кроме того, в тюрьме находится Вилсон, другой помощник шерифа. Сейчас тюрьма самое безопасное место для Сарета, миледи.

Лирит тяжело вздохнула.

– Я знаю, Дарж. – Она понизила голос. – Я все понимаю. Спасибо тебе.

Рыцарь кивнул, подхватил стопку тарелок и направился на кухню вслед за Моди.

Тревис встал и коснулся плеча Лирит.

– Нам пора в «Шахтный ствол».

– Я только умоюсь.

Чтобы скоротать время, Тревис принялся листать газету. Кроме истории про Сарета, он не нашел ничего интересного. В «Утренних увечьях» сообщалось, что в окрестностях города появились волки – к югу от города, на одной из ферм пропали две овцы. Однако Тревиса беспокоили вовсе не четвероногие хищники.

Вернулась Лирит, на лице ее читалась решимость. Тревис взял ее под руку, и они вместе направились на Лосиную улицу.

Тревис чувствовал, что прохожие бросают в их сторону любопытные взгляды. В этом не было ничего удивительного: они с Лирит выделялись из толпы. Но об их дружбе с Саретом мало кто знал.

Кое для кого это не просто дружба, Тревис.

– Ты любишь его, не так ли? – спросил он на ходу. – Я имею в виду Сарета.

Лирит споткнулась, но тут же уверенно зашагала вперед, глядя перед собой.

– Не имеет значения, люблю я его или нет. Мы не можем быть вместе. Морнишам запрещено жениться на женщинах, не принадлежащих к их клану.

Тревис ощутил, как в нем вспыхнул гнев. Он ненавидел подобные вещи: деспотичные правила, предписываемые обществом и заставляющие людей подчиняться определенным законам без всяких на то разумных причин – с какой стати ты должен жить так, как того хотят другие?

– Почему бы ему не покинуть свой клан?

– Если он перестанет быть морнишем, останется ли он Саретом? – Лирит покачала головой. – Возможно, он способен ради меня принести такую жертву. Но я себе этого никогда не прощу. Я не смогу смотреть ему в глаза, понимая, что заставила отказаться от себя, от своей крови.

– Быть может, он именно этого и хочет.

– Возможно, он так думает. Во всяком случае, сейчас. Но, в конце концов, сомнения, точно змеи, проникнут в его сердце. – Лирит тяжело вздохнула. – Нет, я слишком его люблю, чтобы причинить ему такую боль.

– Его клан остался в другом мире, Лирит.

– А он стал другим человеком? Изменилась ли я? Нас разделяет не только его принадлежность к клану. Дело в том…

Она стиснула зубы и прижала руку к животу. Что хотела сказать Лирит? Тревис не решился спросить. Он лишь сжал ее руку, и она ответила ему тем же.

Как и всегда по вечерам в пятницу, на улицах было много народу, но сегодня люди казались какими-то притихшими, на многих лицах лежала печать неудовольствия. Быть может, горожане все еще недовольны тем, что шериф Тэннер не позволил им расправиться с Саретом.

Или они чего-то боятся?

Сначала Тревис заметил собравшуюся на тротуаре толпу. Люди о чем-то громко спорили, слышались язвительные замечания. Затем раздался сдавленный крик, и какой-то мужчина торопливо повел прочь женщину, которая прижимала руку ко рту.

– Что здесь происходит? – спросила Лирит.

Тревис почувствовал, как его охватывают неприятные предчувствия.

– Не знаю, пойду, посмотрю.

Он отпустил руку Лирит и начал протискиваться вперед, чувствуя, что колдунья следует за ним. Толпа собралась у входа в переулок. Люди вглядывались в промежуток между домами. С ограды свисали какие-то тряпки.

– Поделом ему! – крикнул мужчина.

– Грешник! – прошипела женщина, лицо которой раскраснелось от возбуждения.

Они повернулись и зашагали прочь. Тревис и Лирит продолжали проталкиваться вперед. Наконец им удалось увидеть, на что глазела толпа. В землю кто-то забил грубо сколоченный крест, к которому привязали Найлса Барретта.

Руки англичанина были широко раскинуты и привязаны к поперечной стороне креста, голова свисала на грудь, и Тревис не мог разглядеть его лица. Он не двигался. На лбу запеклась кровь, пальцы торчали в стороны под неестественными углами – они были сломаны.