Текст книги "Облачные дороги"

– Лун. – Нефрита зарычала и легонько толкнула его. – Хоть раз в жизни прислушайся к кому-нибудь.

– Ай. Нет.

– Лун. – Она стиснула зубы, затем с досадой зашипела и легла, крепче прижавшись к нему. – Просто… спи.

Тут он был рад послушаться.

Глава 14

– Только будь осторожна. – Лун уже успел несколько раз придумать и передумать план действий.

– Я знаю. – Нефрита в облике арборы взяла походный мешок и закинула его себе за плечо. Они стояли на небольшой поляне в джунглях, раскинувшихся на склонах, которые возвышались над лагерем корданцев. После морозных гор теплый влажный воздух и яркое солнце принесли долгожданное облегчение. Над поляной нависали деревья, окутанные тяжелыми лианами.

Чтобы добраться сюда, они летели весь день и большую часть ночи, а когда прибыли, то без сил повалились на землю. Лун привел их к большому дереву, на котором частенько спал во время охоты. Они залезли промеж двух ветвей и уснули, обнявшись. На следующее утро они осторожно, передвигаясь по земле, разведали местность и нашли точку с хорошим обзором, откуда могли следить за лагерем на расстоянии. Насколько мог судить Лун, за время его отсутствия изменилось немногое, лишь небесный остров пролетел чуть дальше вниз по долине. Он напомнил себе, что не так давно покинул это место, хотя казалось, что прошла целая жизнь.

Нефрита потянула за ворот своего одеяния.

– Я достаточно похожа на земную женщину? Они ничего не заподозрят?

Перед тем как покинуть горный город, они купили у хозяйки караван-сарая коричневое хлопковое одеяние. Оно почти не отличалась от тех, что носили корданки, доходило Нефрите до колен и перевязывалось поясом на талии. С мешком за плечами и деревянной палкой вместо посоха она действительно была похожа на земную путешественницу. Они решили, что Нефрита скажет корданцам, будто пришла с юга, что ее поселению угрожают Скверны и что путники из Киаспура передали ей слухи о яде. Лун кое-что знал о родине корданцев и поведал ей детали, о которых наверняка рассказывали бы странники, там бывавшие. А еще он рассказал ей все о том, как притворяться земным обитателем, все тонкости, какие только вспомнил. Осталась лишь одна проблема.

– Ты можешь спрятать хвост? – спросил он.

Нефрита склонила голову набок и насмешливо поинтересовалась:

– И куда же?

– Оберни его вокруг талии.

Она сложила руки на груди, настороженно глядя на него:

– Ты серьезно?

Лун схватил ее за хвост и указал на плоский кончик в виде пики:

– Он очень узнаваемый. Если Илейн увидит…

– Ладно, ладно. – Она выдернула хвост из руки Луна, сунула его под юбку и сосредоточенно нахмурилась, оборачивая его вокруг талии. – Вот, пожалуйста.

– Просто будь…

Она схватила его за рубаху, подтянула к себе и куснула за ухо.

– Я буду осторожна. Встретимся у реки после заката.

Пока она шла между деревьями, спускаясь по склону, Лун смотрел ей вслед. Он твердил себе, что она похожа на земную женщину и что никто в горном городе не увидел в ней ничего необычного. «Но они не сходят с ума из-за Сквернов так, как корданцы», – подумал он и нервно провел рукой по волосам. День обещал быть долгим.

Лун двинулся в противоположном направлении, перевоплотился и вскарабкался на ближайшее дерево, откуда открывался хороший вид на речную долину. Он забрался повыше, чтобы видеть подступавшие к реке поля и лагерь.

Все выглядело почти так же, как и раньше: конические шатры окружала плетеная изгородь из тростниковых палок, на берегу реки располагались грядки, а от костров поднимались столбы дыма. В это время суток на берегу реки было оживленно: дети купались, женщины стирали одежду и таскали к шатрам кувшины с водой.

Лун сидел на ветке и беспокойно ждал. Он видел, как Нефрита вышла на опушку леса, пересекла поле и подошла ко входу в лагерь. Ворота все еще были распахнуты настежь, чтобы впустить группы охотников, которые стекались обратно до наступления темноты. Она поговорила со стражником; к счастью, это был не Хэк. По крайней мере, к счастью для самого Хэка – Лун сомневался, что Нефрита проявила бы к нему столько же терпения, сколько сам Лун.

Вокруг собрались корданцы, привлеченные появлением незнакомки, но никто из них не выглядел напуганным или разозленным. Через некоторое время Нефрита вошла с ними в лагерь и направилась к шатру старейшин.

Лун устроился на ветке поудобнее, шипя от осознания собственного бессилия. Ему оставалось лишь ждать.

День клонился к вечеру. Лун наблюдал за тем, как возвращаются охотники, и по бледно-голубой коже и гребню узнал среди них Кавата. В лагере все было тихо. Изредка он видел Нефриту, когда она шла между палатками. Лагерь находился слишком далеко, и Лун не мог узнать кого-нибудь еще. Ему бы хотелось знать, где живет Селис и нашла ли она себе место получше. Он подумал, что почувствует, если вдруг увидит Илейн, и поежился.

Когда в долине начала сгущаться ночь, Лун разогнулся и прыгнул с ветви на соседнее дерево, а затем на следующее. Так он пробрался через лес, вниз по холму к реке. К счастью, он знал, где находятся все охотничьи тропы корданцев, так что шанс встретить кого-нибудь был очень мал. Когда Лун добрался до берега реки – он вышел к ней вверх по течению от лагеря корданцев, – уже стемнело.

Оставаясь в облике раксура, он скользнул в воду и позволил течению понести его. Когда его темный дрейфующий силуэт приблизился к лагерю, он нырнул под воду и заплыл в заросли тростника. Скрывшись в них, Лун вынырнул ровно настолько, чтобы над водой оказались его уши, глаза и нос.

Он слышал звуки, по обыкновению наполнявшие лагерь вечером, разговоры, возгласы и смех играющих детей. Он чувствовал запахи костров и некогда знакомых созданий, а еще зеленоплода, который они варили или запекали на ужин. Несколько женщин спустились к песчаному берегу, чтобы вымыть кастрюли, но время для купания и омовения уже прошло, так что большинство жителей лагеря сидели у своих шатров и ужинали.

Затем он уловил запах Нефриты и вдруг ощутил в животе жар. «Не глупи», – наказал он сам себе. Они были разлучены всего лишь полдня.

Через несколько мгновений Нефрита показалась у берега. Она двигалась неторопливо, словно пришла сюда лишь для того, чтобы насладиться прохладным ветерком, дувшим с реки. Лун издал негромкий всплеск, чтобы привлечь ее внимание.

Нефрита подошла по песку к мелководью, намочила ноги, потом как бы невзначай побрела к тростникам. Подойдя достаточно близко, она прошептала:

– Полагаю, это ты там плещешься.

Лун подплыл поближе и распластался по мелководью, все еще частично скрываясь в тростниках.

– Как успехи?

Она зашипела сквозь зубы, тщательно сдерживая свой гнев.

– У нас проблема. Не думаю, что они дадут мне яд.

Лун от неожиданности чуть не сел.

– Что? Почему нет?

– Я сказала им, что на наше поселение вот-вот нападут Скверны и что нам нужен яд, чтобы от них отбиться. Я предложила купить его, пыталась дать им мои кольца, но они их не взяли. Они, кажется, сочувствуют мне, рассказали истории о том, что случилось с их городами, но они говорят, что яд мне не поможет. Они всячески намекают, что мне стоит остаться здесь и присоединиться к ним. – Нефрита пнула комок водорослей. Все ее тело было напряжено от досады. – Отчасти дело во времени. Они знают, что поблизости нет никаких земных племен или поселений. Мне пришлось солгать, что я много дней шла сюда по опасным землям. Они думают, что, когда я вернусь, будет уже слишком поздно.

– Тупые уроды. – Лун нырнул под воду, чтобы не зарычать. Даже если они считали, что Нефрита не сможет помочь своему народу, не поделиться с ней ядом было просто жестоко. Уж лучше дать ей возможность хотя бы попытаться вернуться с ним вовремя. И ведь это было ради их собственного клятого блага – убийство Сквернов шло на пользу всем. А в особенности убийство этих Сквернов, обладавших, по всей видимости, необычайными способностями. Он снова вынырнул. – Проклятье.

– Я бы попыталась его выкрасть, но у меня не получилось выудить из них даже намека на то, где они его хранят, или как его сделать, или хотя бы есть ли он у них в готовом виде. – Нефрита тряхнула гребнями на голове. – Есть идеи?

У Луна была лишь одна.

– Среди них есть женщина по имени Селис. Я жил с ней, и она знала, кто я такой. Если ты сможешь поговорить с ней наедине, скажи ей… Скажи ей правду.

Нефрита заколебалась, проводя носком ноги по песку.

– Ты уверен? Если она предаст нас и расскажет остальным, то у нас не останется возможности получить яд по-тихому. Придется забрать его силой.

– Я не знаю, – признался Лун. Все было возможно. Особенно когда дело касалось Селис. Но она всегда открыто презирала старейшин и почти всех в лагере. И у нее была масса возможностей предать его прежде, но она этого не сделала. – Она единственная может согласиться помочь нам. Если она захочет поговорить со мной, скажи ей прийти в лес завтра утром. – Женщины часто выходили из лагеря по утрам, чтобы собрать листья бандана, нарвать кореньев и собрать созревшие орехи и фрукты. Это давало им удобную возможность поговорить без свидетелей.

Нефрита еще немного поразмыслила, задумчиво глядя на противоположный берег реки.

– Хорошо, – наконец сказала она. – Я ее найду.

– Я буду вас ждать. Удачи. – Лун снова нырнул под воду, двинулся вдоль дна на глубину, а затем поплыл вверх по течению.

Поскольку охотиться в лесу ночью было затруднительно, Лун поймал себе ужин в реке. Поев, он снова пробрался по деревьям на свой насест, откуда продолжил следить за окутанным тьмой лагерем. Из-за томительного ожидания той ночью он спал урывками.

Наконец, не успел серый рассвет озарить небо, Хэк распахнул ворота и, почесываясь, встал у прохода. Первыми лагерь покинули охотники – длинной беспорядочной вереницей они направились по тропе, что вела вверх по склону в лес. Затем, когда утреннее небо посветлело, из лагеря начали выходить женщины и старшие дети.

Они шли маленькими группками по трое или четверо. Неся с собой корзины, они направились через поле к опушке леса. За одной из групп шла Нефрита – будучи выше других, она выделялась среди них, даже несмотря на свои коричневые одежды. Рядом с ней шагала приземистая, крепкая корданка с корзиной на бедре.

Они позволили остальным уйти вперед, а затем свернули в лес. Осторожно, стараясь не шуршать листвой, Лун слез с дерева и стал пробираться через заросли к месту встречи.

Он ждал их в нескольких сотнях шагов от опушки, скрытый высокими зарослями папоротников. Наконец Лун услышал рядом шаги – шаги Селис. Нефрита даже в облике арборы передвигалась почти бесшумно. Он принял земной облик.

Когда женщины подошли ближе, Лун услышал, как Селис сказала:

– Ты уверена, что он здесь? На него же нельзя положиться.

Лун вышел из укрытия, и Селис резко остановилась. Лун заставил себя стоять неподвижно, хотя его сердце вдруг заколотилось от напряжения. Он не ожидал, что, вновь увидев Селис, почувствует себя настолько странно.

Они уставились друг на друга. Затем Селис иронично сказала:

– Все в порядке. Я убедилась, что Илейн за мной не идет.

Ее слова застали Луна врасплох, и он горько усмехнулся:

– Ну хоть один из нас догадался.

– Это не смешно. – Она подошла к нему на пару шагов ближе. – Я теперь живу со своей сестрой.

Лун поморщился, сочувствуя сестре, да и Селис тоже. Селис терпеть не могла свою семью, и, насколько он знал, эти чувства были взаимными.

Укоризненным тоном она сказала:

– Они говорили, что ты умер, что тебя утащил Скверн.

– Это был не Скверн.

Судя по выражению ее лица, она решила, что он все еще такой же тупой, каким она его помнила.

– Это я и сама поняла. – Она втянула носом воздух и прибавила: – Илейн живет с Ильдрасом.

Лун сложил руки на груди и стиснул зубы. Ильдрас, глава охотников, был его другом. И он уже жил с двумя женщинами. Почему-то Лун не думал, что Илейн захочет быть третьей.

– А что случилось с Фианис и Элиной?

– Они теперь у нее на побегушках. – Селис и Лун с отвращением переглянулись. Селис тогда немного расслабилась, опустив плечи, и бросила свою корзину на землю. – Так, значит, вам нужен яд.

Он кивнул.

– Нефрита сказала тебе, зачем?

Селис вздохнула и почесала москитный укус на руке.

– Его использовали на востоке, на мысу, довольно долгое время. Но в качестве оружия он не настолько хорош, насколько они себя убеждают. Нужно, чтобы яд попал внутрь Скверна, иначе он бесполезен. Говорят, что последний гарнизон Борани в Киаспуре выпил его. – Она закатила глаза. – Провидец сказал им, что яд их спасет. Солдатам-то он вреда не причинил, но Скверны сожрали их, отравились и не смогли преследовать беженцев.

Нефрита от удивления приподняла брови.

– Теперь я понимаю, почему это оружие последней надежды.

Селис недобро на нее посмотрела:

– Последней надежды для дураков.

– Мы знаем, где живут эти Скверны, – сказал Лун, обращаясь к Селис. – Мы можем отравить их воду.

Вечно хмурое лицо Селис приобрело задумчивое выражение.

– Может сработать, – нехотя признала она. – Я не слышала, чтобы кто-то раньше так делал, но мы и знаем-то только слухи. Говорят, что яд случайно нашли дуази – племя дикарей, живущее в мшистых лесах. Он был в их пище, и Скверны никогда на них не нападали.

– Ты знаешь, из чего он делается? – спросила Нефрита, пристально глядя на нее.

– Нет. Но, должно быть, ингредиенты найти очень просто, иначе бы его у нас не было. Я знаю, что они хранят его в шатре старейшин. – Селис вздернула нос и упрямо посмотрела на Луна: – Я хочу тебя увидеть.

Лун понял, что она имеет в виду, но такая просьба показалась ему на удивление личной. Он всегда жил двойной жизнью – как земной обитатель и как некто еще. Когда он повстречал Утеса, обе жизни слились воедино, но Селис знала только его земную сторону.

– Ты меня уже видела.

Она снова шагнула к нему:

– Не вблизи. Меняйся.

Это был вызов, и он не хотел выдавать своих сомнений. Лун перевоплотился, нарочно делая это медленно. Селис осталась верна себе и не дрогнула. Он принял облик раксура, и она стала рассматривать его, подавшись вперед. Лун приподнял гребни и шипы, венчавшие его голову, чтобы показать ей свою гриву. Через какое-то время Селис протянула руку и коснулась его носа. Она сказала:

– Все еще похоже на тебя.

– Это и есть я.

Она моргнула, услышав его изменившийся голос, а затем шагнула назад.

– Я достану вам яд. Попытаюсь скопировать ингредиенты из книги трав старейшин или стащу флакон с уже готовым.

Нефрита от облегчения на миг прикрыла глаза, а затем спросила Селис:

– Что ты хочешь взамен? – Она повернулась и сунула руку в свой мешок. – У нас есть драгоценные камни и металлы.

Селис нетерпеливо помотала головой:

– Мне они ни к чему. Здесь не с кем торговать. А что еще я буду с ними делать? Носить, что ли? – Она горько хохотнула. – Я делаю это для себя, назло Илейн и старейшинам.

Лун снова принял земной облик – так ему было проще с ней спорить.

– Тогда давай мы отведем тебя в другое место, в другое поселение. По пути обратно мы пролетим над торговым городом в горах. Через него проходит множество путешественников. Сможешь отправиться оттуда в Киш.

Селис посмотрела на него так, словно она никогда в жизни не слышала идеи хуже – но для нее такое выражение лица было обычным.

– Я не могу оставить лагерь.

Лун раздраженно спросил:

– Почему нет? Ты здесь всех ненавидишь.

Селис упрямо сложила руки на груди:

– Я привыкла к такой жизни.

Это Лун хорошо понимал. Он сказал:

– Сможешь привыкнуть к какой-нибудь другой.

Селис, похоже, собиралась заупрямиться еще сильнее, и Нефрита быстро вставила:

– Тебе не нужно решать прямо сейчас. Подумай об этом и, когда принесешь нам яд, скажешь, чего ты хочешь.

Селис пожала плечами. Она наклонилась, чтобы забрать корзину, но Лун уже поднял ее и протянул Селис. Она выхватила ее, бросила на него сердитый взгляд и затопала прочь.

Нефрита закинула свой мешок за спину и, уходя вслед за Селис, сказала:

– Я встречусь с тобой после наступления темноты у реки.

Лун смотрел им вслед. Должно сработать. Если, конечно, корданцы и правда поверили в рассказанную Нефритой историю и если Селис не поймают, когда она будет искать яд. Что-то многовато «если». А еще ему предстоял очередной долгий, полный ожидания день.

На закате Лун снова скользнул в реку и позволил ей отнести себя вниз по течению. Он прибыл на место слишком рано, и хотя тьма уже сгущалась, несколько женщин все еще мыли большие глиняные сосуды, в которых хранили муку, а их дети плескались на мелководье. Лун остановился подальше, вцепившись когтями в камень и высунув лицо из воды ровно настолько, чтобы он мог дышать. Течение колыхало его шипы и гребни, словно он был водорослью.

Наконец женщины с сосудами ушли, и дети неохотно побрели за ними. Лун отпустил камень и подплыл ближе, остановившись в тростниках, где он ждал Нефриту прошлой ночью.

Стемнело, и до него донеслись едва слышимые голоса из лагеря, хотя разобрать слова он не смог. Время шло, и Лун начал нервничать и рассеянно выдергивать водоросли из песчаного дна.

«Ну где же они?»

Затем он услышал топот ног по твердой земле, и через мгновение на берег выбежала Селис. Она добралась до мелководья и поспешно вошла в воду, оказавшись в ней по колено.

– Лун! – резко прошептала она. – Ты вообще здесь?.. Ай!

Селис, ругаясь, отпрыгнула в сторону, когда Лун поднялся из воды. Он принял земной облик и с нажимом спросил:

– Что случилось?

– Они, должно быть, с самого начала что-то заподозрили, а потом увидели, как она разговаривает со мной, – быстро стала объяснять Селис. От досады она всплеснула руками. – Они никогда меня не слушают. И с чего бы им начинать сейчас?

Лун почувствовал, как его сердце замерло.

– Они ее поймали? – Он направился к берегу. – Они видели, как она меняется?

– Нет. Думаю, виновата Илейн. – Селис, поднимая брызги, двинулась за ним. – Фианис сказала, что Илейн увидела Нефриту, и она показалась ей чем-то похожей на тебя. Фианис говорит, что Илейн сказала об этом старейшинам и те что-то заподозрили.

Лун побежал вверх по берегу и пересек грядки зеленоплода. Селис спешила за ним. Между шатрами впереди лежали тени, но место для собраний освещалось кострами и факелами. И Лун слышал, как впереди кто-то спорил на повышенных тонах. Нефрита в бессильном раздражении говорила:

– Зачем он, по-вашему, мне нужен? Я хочу убить Сквернов! Этот яд ни на что больше не годится, верно?

Скользнув мимо первых рядов с шатрами, Лун увидел, что Нефрита стоит посреди лагеря, а вокруг нее собирается толпа корданцев. Большинство было скорее сбито с толку, а не разгневано. Нефрита стояла перед старейшинами Дарганом и Такрасом, и ее окружали Ильдрас, Кават и еще несколько охотников. Илейн стояла позади Ильдраса, обеспокоенно глядя на происходящее. А еще она была единственной женщиной в первых рядах толпы. Остальные отошли, чтобы не вмешиваться в конфликт.

«Все-таки за этим стоит Илейн, – подумал Лун, разрываясь между гневом и раздражением. – Ну конечно». Селис и Фианис оказались правы – Илейн увидела в Нефрите что-то знакомое. Что-то, что напомнило ей о Луне.

С мрачной решимостью Дарган сказал Нефрите:

– Мы знаем, что ты лжешь нам! Рядом нет никаких поселений или мест, откуда ты могла бы прийти пешком, да еще так быстро, как ты говоришь.

Лун остановился на краю места собраний и схватил Селис за руку. Шатер старейшин представлял собой большое коническое сооружение и находился на противоположной стороне открытой площадки. Полог был откинут, и внутри горели лампы. У шатра сидели несколько корданцев, наблюдавших за происходящим. Лун сказал Селис:

– Достань яд, а я их отвлеку.

Селис мрачно посмотрела на него:

– Да уж постарайся.

Селис скользнула во тьму и обошла толпу стороной. Лун двинулся вперед. В суматохе и беспорядочном мерцании огней факелов его пока никто не заметил. У многих охотников с собой все еще было оружие – длинные копья для охоты на маленьких варгитов, луки и стрелы с костяными наконечниками.

– Скажи нам, кто ты! – Такрас, разгневанный и немного напуганный, встал перед Нефритой. – Ты одна из Сквернов?

– Конечно же нет, – рявкнула Нефрита, и Лун почти услышал в ее голосе недовольный рык. – Скверны напали на мой народ. Нам нужна помощь, помощь, которую вы можете предоставить! Все остальное должно быть неважно!

Такрас отступил, и Дарган, похоже, колебался. Остальные корданцы тревожно замялись. Лун знал, почему они насторожились. В их глазах Нефрита была женщиной, в одиночку противостоявшей разгневанной толпе, но она ничуточки их не боялась.

Дарган попытался изобразить из себя голос разума, что у него получилось лишь с натяжкой:

– Но ты чего-то недоговариваешь. Даже если бы рядом было какое-то поселение, почему бы они отправили в столь опасное путешествие только одного гонца?

Нефрита начала было отвечать, но Илейн вдруг закричала:

– Она лжет! Я же вам сказала, она похожа на него. На коже Скверна, что жил среди нас, были такие же узоры, что и на ней.

– Уж ты-то знаешь! – крикнул кто-то из задних рядов толпы. Лун был совершенно уверен, что это кричала Фианис, которую Илейн вытеснила с первых ролей в шатре Ильдраса.

Илейн вскинула голову, разозлившись от брошенной ей колкости:

– Я говорю правду!

Нефрита поморщилась, и Лун тихонько рыкнул, злясь на самого себя. «Проклятье, об этом я не подумал». У него и Нефриты был схожий рисунок чешуи, однако ему и в голову не пришло, что Илейн успела так подробно рассмотреть его второй облик. «Но ведь она видела тебя после того, как отравила». Должно быть, пока Селис спала, а Лун лежал без сознания, она сидела в шатре и наблюдала за тем, как на его коже проявляются узоры. От мысли об этом у него по спине побежали мурашки.

– Я не знаю, о чем вы говорите, – сказала Нефрита, складывая руки на груди. – Мне кажется, эта женщина выжила из ума.

Даргану не понравилось, что Илейн встряла в разговор, но он сказал Нефрите:

– Тогда объясни, почему ты пришла сюда одна.

Селис добралась до шатра старейшин и ждала возможности скользнуть внутрь. Но сидевшие снаружи корданцы никуда не делись. Тогда Лун шагнул вперед и громогласно объявил:

– Она не одна.

Все повернулись. Корданцы, которые стояли в хвосте толпы и не могли его видеть, озадаченно зароптали. Но окружавшие старейшин охотники обмерли и безмолвно уставились на него.

– Это он! – закричала Илейн, прячась за Ильдрасом. – Я же вам говорила!

Лун перевоплотился и взмыл в воздух. Все завопили и бросились прочь. Он расправил крылья, ощетинился шипами и гребнями и приземлился рядом с Нефритой. Она недовольно посмотрела на него и произнесла на языке раксура:

– Я полагаю, это часть плана.

– Селис в шатре старейшин, – сказал он ей.

– Хорошо. – Нефрита перевоплотилась и с громким хлопком расправила крылья.

Еще больше корданцев закричали и побежали. Полетели стрелы, но Лун пригнулся и увернулся от них. Нефрита бросилась на лучников, и те кинулись врассыпную. Тогда она запрыгнула на вершину шатра и снова расправила крылья, чтобы привлечь всеобщее внимание.

Ильдрас побежал на Луна с зазубренным копьем наперевес. Лун поймал оружие и вырвал его из рук охотника. Осторожно, сдерживая свою силу, он стукнул Ильдраса тупой стороной древка по голове. Ильдрас пошатнулся и рухнул на землю.

Селис выскочила из шатра старейшин. Лун крикнул:

– Достала?

– Да! – Она подняла вязаную сумку.

Лун бросился вперед, схватил ее за талию и, взмахнув крыльями, взмыл в воздух. Нефрита сразу же последовала за ним.

Селис завизжала и схватилась за его плечи, уткнувшись лицом в выступающие пластины, защищавшие его ключицы. Лун сказал ей на ухо:

– Обними меня руками за шею.

Через несколько секунд она ослабила хватку настолько, чтобы послушаться, и осторожно продела руки промеж его шипов.

Лун заложил вираж и направился к летающему острову, силуэт которого вырисовывался на фоне звездного неба. Им нужно было поговорить и посмотреть, что смогла украсть Селис. Если корданцы все еще следили за ними, то они увидят, что раксура приземлились на острове, но ничего не смогут сделать.

Лун приземлился в открытом дворе с длинным, заросшим цветущими лианами бассейном и потрескавшимися колоннами, а затем поставил Селис на ноги. Пошатываясь, она подошла к бассейну и осела на край, чтобы умыть лицо затхлой водой.

Нефрита приземлилась рядом с Луном и сложила крылья.

– Тебе ведь хотелось это сделать, верно?

– Нет. Ну, может, немного. – Он не удержался и сказал: – А ты совсем не умеешь лгать.

– Да, я это знаю. – Она тряхнула растрепавшимися гребнями, все еще сердясь. – Я собиралась оставить им кольцо в качестве платы, но раз они решили повести себя вот так, то могут об этом забыть.

Все еще сидевшая у воды Селис отмахнулась от нее:

– Не трать свои драгоценности. Эти бестолочи того не стоят. – Она села прямо, порылась в сумке и вытащила оттуда свернутый лист бандана и небольшой деревянный кувшин с глиняной пробкой. – Надеюсь, это то, что вам нужно. Я просто выдернула страницу из их книги о травах. А еще у них были заготовлены кувшины с ядом, около дюжины или больше.

Лун принял земной облик и сел на поросшие мхом плиты, а Нефрита взяла лист. Она развернула свиток и повернула так, чтобы на него падал слабый свет звезд. На нем было по-альтански написано: «Трехлистный сиреневый кланецвет: варить, пока не посинеет; отжать жидкость; снова варить…»

– Мы сможем достать его на западе? – спросил Лун. Он никогда не слышал о сиреневом кланецвете, трехлистном или каком-нибудь другом.

Нефрита немного поразмыслила.

– Если это то, о чем я думаю. Это ведь цветок, который растет внутри стволов спиральных деревьев? – спросила она у Селис.

– Да. – Селис нахмурилась и прищурилась, глядя на лист и пытаясь разобрать в темноте надписи. – Насколько я поняла, этот цветок просто нужно вываривать снова, и снова, и снова.

Лун вытащил пробку из кувшина и осторожно понюхал. Исходивший от него травяной запах был едва заметен, но Лун не мог его не узнать и вряд ли когда-нибудь забудет.

– Это тот же яд, которым они отравили меня.

– Хорошо. – Нефрита с облегчением вздохнула, уронив голову на руку. Она посмотрела на Селис: – Я так понимаю, в лагерь ты возвращаться не хочешь.

– Нет. – Селис смиренно пожала плечами: – Видимо, это знак свыше. Я отправлюсь в тот горный город, о котором вы говорили. – Она замолкла, вдруг испугавшись: – Под «отправиться» вы подразумевали «полететь», не так ли?

Лун ехидно посмотрел на нее:

– Нет, мы пойдем пешком. Путешествие займет как минимум половину цикла, а потом…

– Ладно. – Селис сердито махнула на него рукой. – Только не урони меня.

Поскольку времени было мало, они отправились в путь той же ночью, взяв Селис с собой и направившись к городу в горах. Полетав по небу в земном облике с Утесом, Лун решил подготовить Селис к полету. Они отрезали полосы от одного одеяла и завернули в них ноги Селис, поверх надели ее сандалии, превратив их в теплые ботинки, а затем отрезали еще один кусок, чтобы она замотала в него голову и шею. Поскольку на Селис была лишь легкая хлопковая туника, они отдали ей всю свою одежду: рубаху и штаны Луна и грубый балахон, который Нефрита купила в караван-сарае. Шелковистая материя, вытканная раксура, лучше всего защищала от встречного ветра во время полета, но Селис все равно переносила его с трудом, и они изредка останавливались, чтобы отдохнуть и дать ей перевести дух.

Поздно вечером они прибыли на противоположную от города сторону перевала. Лун и Нефрита приняли свои земные обличья, забрали одежду, и Селис завернулась в оставшиеся одеяла. Затем они двинулись по дороге к городскому мосту. Селис была измотана, и ее светло-зеленая кожа побледнела, но она ликовала от того, что добралась сюда живой.

Они заняли для Селис место в караван-сарае. Лун и Нефрита собирались остаться там лишь для того, чтобы отдохнуть и запастись едой для перелета через горы. Лун пытался придумать, как объяснить их повторное появление с Селис, но Селис перечеркнула все его придумки, небрежно сказав хозяйке:

– Они помогают мне сбежать от моей бестолковой семейки.

Они прибыли как раз вовремя – сериканские торговцы еще не успели начать свое путешествие через перевал обратно в кишские земли. Сериканцы уже взяли с собой нескольких пассажиров, в том числе местное семейство и двух женщин из низкорослого земного народца с небольшими рогами. Лун сидел рядом с Селис, пока она торговалась, чтобы ее взяли с собой, но она хорошо справилась, даром что делала это впервые.

Нефрита уже отдала Селис все оставшиеся у нее украшения – кольца, ожерелье и пояс, – что по кишским меркам равнялось небольшому состоянию. Смотрительница караван-сарая помогла ей обменять одно из колец на маленькие кусочки белого металла, которые здесь и в Киш считались деньгами, чтобы она смогла заплатить за проезд и припасы.

Договорившись о проезде, Лун и Селис вышли из караван-сарая на площадь. Там все еще стоял холод, но утро было ясным и солнечным, небо – ярко-голубым и безоблачным, и погода обещала быть благоприятной для обратного путешествия Луна и Нефриты через горы. С тех пор как они прибыли сюда, на площади развернулся небольшой рынок: на брусчатке разложили шкуры, и местные продавали металлические изделия, кожу, меха и вязаную шерстяную одежду. Внутри одного открытого шатра молодая женщина вырезала местным мужчинам узоры на клыках.

Сериканцы посоветовали Селис, какие припасы лучше взять в дорогу, и Лун походил за ней следом, пока она покупала себе настоящие ботинки и меховую куртку. Нефрита спала в их комнате, и Лун знал, что ему стоит к ней присоединиться. Его спина болела, и он настолько устал, что все вокруг – нависавшие над ними каменные башни, фургон, который загружали сериканцы, навесы и товары рынка – стало резать ему глаза.

Селис натянула на себя только что купленную куртку – та оказалась ей чуть великовата. Когда она окажется внизу, в кишских долинах, то сможет с легкостью перепродать ее торговцам, что будут подниматься вверх по горной тропе. Она провела рукой по коже и, не глядя на Луна, сказала:

– Ты был прав. В том, что мне стоило уйти. Каждый миг, проведенный вдали от этих дурней, для меня облегчение. Прошло столько времени с тех пор, как Киаспур разрушили, что я забыла, каково это – находиться в городе. Я думала, что мне будет страшно остаться одной, но… – Она пожала плечами. Ей явно было неловко говорить о своих чувствах. – Я хочу увидеть Киш.

Лун не нуждался в благодарности и не хотел, чтобы Селис говорила, что он прав. Она доверилась ему, хотя не должна была, помогла ему и Нефрите, хотя ей было куда проще и безопаснее ничего не делать. Он просто сказал:

– В Киш множество разных путешественников и торговцев. Там нетрудно слиться с толпой.