Текст книги "Облачные дороги"

Она какое-то время смотрела на него.

– А ты, значит, отправишься помогать этому народу убивать Сквернов.

– Они – мой народ. – Говорить это было так странно. Лун признал раксура своим народом всего лишь несколько дней назад и сам еще не до конца в это поверил.

Селис усмехнулась:

– Да ты просто влюбился в эту женщину.

– Нет. – Когда она скептически на него посмотрела, он поддался и прибавил: – Возможно.

– Ты дурак, когда дело касается женщин. – Немного поразмыслив, она добавила: – Да и с мужчинами ты не умнее.

С этим Лун не мог поспорить.

– Я знаю.

– Что ж, она хотя бы относится к тебе лучше, чем Илейн.

Лун начал было возражать, но замолк. Илейн хорошо к нему относилась. Просто ее заботил не он сам, а его способность доставать то, чего она хотела, и угождать ей в постели. Тогда этого было достаточно, но ведь тогда рядом с Луном не было никого, кто бы знал его истинную суть. Он заметил:

– Нефрита еще не пыталась меня убить. – Хотя он давал ей немало поводов.

Селис хмыкнула, нехотя соглашаясь:

– Просто будь осторожен.

Лун пожал плечами. Этого он пообещать тоже не мог.

Глава 15

Лун и Нефрита оставили Селис в горном городе, попрощались с ней и отправились в путь. Они летели днями и ночами, останавливаясь настолько редко, насколько было возможно. Ветер был попутным, и погода оставалась хорошей, ускорив их перелет через горы.

Когда они оказались над лесами в теплой местности, то заспешили еще сильнее и последние два дня пути вообще не останавливались. Ровно перед заходом солнца они добрались до долины, где укрылись остальные.

Хотя со стороны колонии доносился смрад Сквернов, в зарослях, где находилось убежище, в воздухе ничего не витало. Лун так устал, что, пытаясь приземлиться, влетел в крону перистого дерева и кувырком рухнул на землю.

Когда он растянулся на мху, Нефрита, испугавшись за него, промчалась сквозь крону и приземлилась рядом.

– Лун, ты в порядке?

Он подавил стон.

– Да. Я так и хотел.

У него появились новые синяки, но ветви перистого дерева были мягкими и не причинили ему сильного вреда. Он принял земной облик и чуть не рухнул снова, когда вес его крыльев исчез. Несмотря на то что в новом облике его мышцы болели и на него навалилась всеобъемлющая усталость, Лун почувствовал облегчение. Он неуклюже поднялся на ноги.

Лун почуял запах других раксура за миг до того, как три охотника выскочили из зарослей. Секунду они стояли, замерев от потрясения.

Затем самый маленький из них закричал:

– Вы вернулись! – Он принял земной облик, превратившись в худого мальчишку, и бросился неуклюже обнимать Нефриту.

Она обняла его в ответ и несколько секунд держала, не отпуская.

– Мы вернулись, – сказала она. Ее голос вдруг зазвучал сдавленно. – Все хорошо.

– Мы так рады вас видеть, – сказала одна из охотниц. Она потянула мальчишку за рубаху: – Щелчок, отпусти королеву. Ей нужно пойти в убежище. Ежевика, найди Крестца и…

Ее прервал громкий треск ветвей, и на землю опустились Звон, Елея и Корень. Все трое приняли земной облик, и Звон победно повернулся к Корню:

– Я же тебе говорил, что они вернутся!

– А я и не возражал, – запротестовал было Корень, но больше Лун ничего не услышал, потому что Звон бросился ему на шею.

Лун пошатнулся и чуть не упал под его натиском, смутившись и напрягшись. Он не ожидал, что кто-нибудь будет так ему рад. Елея и Корень с таким же воодушевлением бросились на Нефриту, затем к ним присоединились другие охотники, и все вместе они практически ввалились в укрытие.

Светящийся мох, свисавший с плетеных ветвей, неярко освещал пространство внутри, а в небольшом каменном очаге лежали булыжники, зачарованные, чтобы давать тепло. Рядом с очагом сидела Цветика, двое учителей – Бусинка и Почка, – другие охотники и Ниран. Все они издали удивленные возгласы и поднялись на ноги. Цветика подняла руки, чтобы все затихли, и пристально посмотрела на Нефриту.

– Вы достали яд? – требовательно спросила она.

– Да. – Нефрита подняла свой походный мешок и вынула из него сумку с сосудом. – И мы знаем, как его изготовить.

Цветика довольно зашипела и взяла сумку.

– Яд? – Елея удивленно повернулась к ней: – Что за яд?

– Лун рассказал нам о яде, который не дает Сквернам менять облик, – пояснила Нефрита, обводя взглядом собравшихся. – Мы позаимствовали его у одного земного народца.

Не обращая внимания на шквал вопросов, Лун поискал взглядом Утеса и на миг подумал, что того здесь нет. Его темная туша больше не заполняла заднюю половину комнаты, и Лун не слышал его медленного хриплого дыхания. Затем у задней перегородки он увидел плетеную постель, сделанную из срезанных веток и лап перистого дерева. На ней лежал некто в земном облике.

Позади Луна Крестец и еще несколько охотников протиснулись сквозь ветви в укрытие и тепло поприветствовали Нефриту, но Лун почти их не заметил. Он подошел к постели и опустился на колени. Кожа Утеса посерела, на лице, шее и груди проступили большие серо-зеленые синяки. Под краем рубахи виднелась полузажившая рана со вздувшимися ободранными краями.

Цветика достала сосуд с ядом, открыла его и осторожно понюхала содержимое. Подняв глаза, она сказала Луну:

– Вчера он смог принять земной облик, но он все еще очень слаб. Ему нужно еще по меньшей мере несколько дней.

Глаза Утеса были прикрыты, но когда Лун склонился над ним, его здоровый глаз сфокусировался и он резко вздохнул. Слабым, натужным от боли голосом старик сказал:

– Это ты. Хорошо. Дай мне руку.

Лун взял его за плечи и помог сесть. Утес держался за него крепко, но всем весом наваливался на плечо Луна, словно на большее его сил не хватало. От него исходил запах высохшей крови и болезни. Цветика поспешно сказала:

– Не давай ему вставать. Этот упрямец думает, что уже здоров.

Утес прокашлялся. Его голос звучал неровно, и он не поднимал головы с плеча Луна.

– Ты его достал?

– Да. – Лун нахмурился, глядя на него сверху вниз. – А откуда ты знаешь?

– Они сказали, что ты и Нефрита отправились просить помощи у другого двора. – Утес презрительно усмехнулся, а затем вздрогнул, словно больно потянул раны. – Я знал, что это бесполезно. Когда они рассказали мне, что случилось, я подумал, что ты попытаешься достать яд, которым тебя отравили те земные создания.

Нефрита опустилась на колени рядом с ними и ласково коснулась плеча Утеса. Обращаясь к остальным, она спросила:

– А что Жемчужина и другие окрыленные? Они следят за колонией?

– Да. Хотя следить там особо не за чем, – сказал ей Крестец, садясь рядом с очагом и испуская усталый вздох. Остальные тоже рассаживались – занимали места по всей комнате, сбивались в группы и тревожно прислушивались. Крестец прибавил: – Мы насчитали по меньшей мере пять кетелей, но точно не знаем, сколько там дакти и владык.

Нефрита кивнула.

– А что насчет плененных членов двора? – Сразу ей никто не ответил, и ее голос стал напряженнее: – Они живы?

Лун тоже напрягся, ожидая ответа. Их усилия не могли быть напрасными. «Если мы опоздали…»

Цветика развернула лист с указаниями, как вываривать яд, и мрачно подняла глаза:

– Насколько мы знаем.

– Насколько мы надеемся, – безрадостно прибавил кто-то сзади.

Нефрита взволнованно приподняла шипы:

– Никто так и не смог проникнуть в колонию?

– Нет. – Елея стиснула зубы, признавая их неудачу. – У нас не вышло попасть в каналы подачи воды под платформой, как мы обсуждали перед вашим отлетом. Там внизу, в реке, лежит кетель.

Лун опустил плечи, испытав небольшое облегчение. По крайней мере, они не нашли доказательств того, что все остальные мертвы.

Звон добавил:

– Мы даже подумывали о том, чтобы пустить туда Нирана, так как ему не нужно перевоплощаться, но чем больше мы говорили об этом… – Он повернулся к Нирану и пожал плечами.

– …тем больше эта затея казалась глупой, – с иронией в голосе закончил за него Ниран. Он выглядел лучше, чем ожидал Лун от островитянина, жившего в лесу дикарем вместе с раксура. Его белые волосы были туго стянуты на затылке, а поверх собственной одежды он надел свободную шелковую рубаху, которую, видимо, одолжил у какого-нибудь арбора. – У нас и подобраться-то к колонии не получалось, не говоря уже о том, чтобы попасть внутрь и что-то предпринять.

– Но мы видели, как дакти приносят туда еду, – сказала Елея. – Туши травоедов, плоды и коренья с наших же грядок – этим питаются арборы и окрыленные, а не Скверны.

«Тогда что же едят Скверны?» – с тяжелым чувством подумал Лун, но сумел не произнести этого вслух.

Нефрита стиснула зубы, словно ей в голову пришла та же мысль. Она спросила:

– Значит, вы не видели никаких признаков того, что кто-то пытается оттуда сбежать?

Крестец в бессильном отчаянии развел руками. У Луна возникло ощущение, что старый охотник и остальные, должно быть, все это время не говорили ни о чем другом, а лишь обсуждали со всех сторон стоявшую перед ними задачу.

– Если никто в колонии не может перевоплотиться, – сказал Крестец, – то и шансов сбежать у них нет. На террасах и в реке постоянно дежурят большие кетели.

– Короче говоря, мы ничего толком не знаем, – сказал Звон, скорчив гримасу.

Цветика рассеянно потрясла сосуд с ядом.

– Сколько нам нужно изготовить? – спросила она. – Лун, сколько те земные создания дали тебе?

Лун вспомнил ту ночь и Илейн. Сейчас, улетев так далеко и чуточку отомстив, он уже не испытывал такой боли при мысли о ней.

– Сначала немного. Яд был в маленькой чашке, и от нее почти не пахло. Я ее выпил и сразу же потерял сознание. Когда начал приходить в себя, уже наступило утро, но я едва мог двигаться. Потом они влили мне в горло еще порцию. – Он поднял глаза и увидел, что все смотрят на него. – Чего?

Елея была потрясена. Она сказала:

– Это ужасно. Ты жил с ними, и они так с тобой поступили? Вот так запросто?

Лун не знал, что ей ответить. Это действительно было ужасно, но теперь, украв у корданцев яд и перепугав их до смерти, ему было не на что жаловаться.

– Мы все думали, что вы полетели просить помощи у Звездного Сияния, – сказала Елея Нефрите. – Жемчужина отправила Вьюна и меня в Солнечный Ветер. Мы вернулись лишь два дня назад.

– Полагаю, помощь они не предложили? – Нефрита, похоже, на это даже не надеялась.

– Нет. Все прошло ровно так, как мы и думали. Они сказали, что с радостью дадут пристанище выжившим, но воинов нам не дадут. – Елея в бессильной злобе махнула рукой. – Они считают, что мы сами на все напросились, хотя, конечно, прямо об этом не сказали.

– Да, мы были уверены, что Звездное Сияние скажет то же самое, поэтому решили попытать счастья с ядом. – С мрачным смирением Нефрита продолжила: – И я не виню Солнечный Ветер. Мы не заключали с ними формального союза, и их двор не многочисленнее нашего. А еще они знают, что, попроси они нас о помощи, мы бы ответили отказом.

Повисла неловкая тишина. Все переваривали сказанное. Затем кто-то из молодых охотников тихо сказал:

– Значит, мы и правда сами напросились?

Утес пошевелился, приподнял голову и хрипло выдавил из себя:

– Нет. Никто о таком никогда не «просит».

Цветика заткнула сосуд с ядом пробкой, отставила его в сторону и раздраженно сказала:

– Утес, чтоб тебя! Ляг сейчас же, или ты никогда не поправишься.

– Я чувствую себя замечательно, – слабо, но настойчиво произнес Утес, снова привалившись к плечу Луна.

– Да мы уж видим, – сухо сказал Лун, скрывая свое облегчение. Раз Утес чувствовал себя настолько хорошо, что препирался, то он был не так слаб, как казалось.

– Почему ты не погрузила его в целебный сон? – спросила Нефрита, обойдя Луна и помогая ему уложить Утеса на постель.

– С консортами все не так просто, как кажется, – сказала ей Цветика. – Он должен мне в этом помочь, а он не хочет.

Лун услышал снаружи шелест крыльев, похожий на шум ветра в листве деревьев.

– Это Жемчужина и остальные, – сказал Крестец, склонив голову набок и прислушавшись.

Лун быстро посмотрел на Нефриту. Все могло пойти наперекосяк, если Жемчужина передумала использовать яд. «Все это время она была здесь и не придумала ничего получше».

Внутрь, пригнувшись, скользнул охотник и сказал:

– Королева вернулась. – Он раздвинул ветви, и Жемчужина вошла внутрь. Она была в своем крылатом обличье, а ее лицо ничего не выражало. Лун мельком увидел за ней других окрыленных, а затем Поток протиснулся вперед и заглянул в убежище.

Не оглядываясь, Жемчужина повела шипами, приказывая ему остаться снаружи.

– Нам нужно поговорить наедине.

Нефрита, все еще сидевшая рядом Утесом, склонила голову:

– Со старшими арборами.

Цветика переглянулась с Крестцом и сказала остальным:

– А вы начинайте искать этот цветок. Нам нужен трехлистный сиреневый кланецвет, который растет в стволах спиральных деревьев и рядом с ними. Звон и Почка, разбейте всех на группы. Посол и Щелчок, проследите, чтобы никакая тварь не съела Нирана.

Ниран усмехнулся, словно шутка уже успела стать дежурной. Поднимаясь на ноги, он сказал Цветике:

– Спасибо за заботу.

– Подождите. – Нефрита посмотрела Жемчужине в глаза. – Отправьте двух охотников следить за колонией. Окрыленные пускай останутся здесь.

Мысль была здравой. Возможно, их предал Камыш, но у Луна еще оставались сомнения. И если погибший воин все-таки не был предателем, то им мог оказаться кто-то другой, а окрыленные, что сопровождали Жемчужину в храме Голубого Камня, были под особым подозрением.

Глаза Жемчужины сузились, но она не возразила. Повернув голову, она сказала окрыленным:

– Делайте, как она говорит. Больше никто не должен покинуть эту рощу.

Цветика и Крестец остались сидеть на своих местах. Другие арборы встали, чтобы выйти из убежища, некоторые бросали через плечо беспокойные взгляды. Лун начал вставать, и Нефрита слегка покачала головой. Он опустился обратно, сомневаясь в том, что это хорошая идея. Он считал, что сейчас не самое подходящее время, чтобы злить Жемчужину, ведь они должны были думать о том, как лучше отравить Сквернов. Но из-за того, что он так долго сидел на месте, его изможденное тело задеревенело. На него навалилась тяжесть, и он чувствовал, словно вот-вот провалится под землю.

Последними вышли Звон и Елея, причем сделали они это неохотно. Лун слышал, как снаружи кто-то из окрыленных начал раздраженно задавать вопросы, пока Елея не прогнала их прочь.

Жемчужина дождалась, когда голоса стихнут, а затем села, аккуратно свернув хвост. На Луна она даже не посмотрела. Он подумал, что это к лучшему. Обращаясь к Нефрите, Жемчужина сказала:

– Насколько я понимаю, у вас все получилось.

– Мы раздобыли немного яда и выяснили, как его изготовить. – Нефрита нетерпеливо махнула хвостом и прибавила: – Нельзя, чтобы кто-нибудь приближался к колонии. Если предателем был не Камыш, то кто бы это ни был…

– Это я и без тебя поняла, – едко сказала Жемчужина. – Даже если ваш яд подействует как нужно, еще остается та сила, которая мешает нашему двору перевоплотиться. Если она принудит нас принять земной облик…

– …значит, будем сражаться в земном облике, – глухо закончила за нее Нефрита.

Жемчужина приподняла бровь:

– Легко сказать.

Крестец подался вперед:

– Из оружия у нас есть несколько ножей для снятия шкур и дротики. Если дакти отравятся и будут вынуждены принять земной облик, возможно, все получится. – Он помедлил. – Мы несколько дней сидели и думали, как лучше поступить или у кого просить помощи. Мы не можем оставить остальных на милость Сквернов, пусть даже всем нам придется погибнуть.

– Он прав. – Цветика обняла руками колени и спрятала ладони в рукава своего балахона. – Мы – все мы – все тщательно обдумали. Мы не бросим остальных.

Жемчужина постучала когтями по земле и с напускным спокойствием прибавила:

– Нужно учесть еще одну деталь. Все эти дни Скверны даже не пытались отыскать нас в долинах. – Она пристально посмотрела на Нефриту: – Как думаете, почему?

Цветика и Крестец начали говорить, но голос Нефриты заглушил их.

– Подождите, – сказала она, глядя на Жемчужину. – Сейчас королева сама нам скажет.

Жемчужина склонила голову набок:

– Я думаю, дело в том, что они хотят от нас нечто вполне определенное, и до сих пор этого нечто здесь не было.

У Луна по коже побежали мурашки.

«Они хотят не меня, – подумал он. – Это невозможно. Я здесь ни при чем».

Нефрита посмотрела Жемчужине в глаза, а затем, шипя, выдохнула:

– Возможно, это так. – Жемчужина приподняла бровь, и Нефрита нехотя прибавила: – За нами гнался Катрас.

Крестец нахмурился, а Цветика, удивившись, непонимающе уставилась на Нефриту. Она спросила:

– Владыка, говоривший с Жемчужиной?

Нефрита не смотрела на Луна.

– Он преследовал нас до самых гор. Лун убил его, но перед смертью он успел многого наговорить. Похоже, Скверны считали, что мы пытаемся сбежать. Другие владыки наверняка почувствовали его смерть и увидели хотя бы что-то из того, что видел он.

Лун с нарочито невозмутимым видом посмотрел на Утеса. Быть может, ей не придется рассказывать всю правду. Утес все еще был в сознании и подозрительно щурился на него. От этого становилось не легче.

– Но как Катрас вышел на ваш след? – спросила Цветика. – По запаху? Ведь если бы он находился так близко…

Нефрита уперлась руками в жесткую землю.

– Мы почуяли его лишь тогда, когда добрались до гор. И он, должно быть, отправился в путь после нас и потому загнал себя чуть ли не до смерти, чтобы догнать. Видимо, его принудил к этому более могущественный владыка или несколько владык. – Она беспокойно пожала плечами. – Такое чувство, будто у них есть наставник и его предсказания указывают им верное направление. Катрас ничего не знал ни о наших планах, ни о яде, но ему было известно, куда лететь, чтобы найти нас.

Цветика гневно зашипела и потерла лицо руками:

– Я не понимаю. Мы что-то упускаем.

– Нефрита? Мы что-то упускаем? – с обманчивой легкостью спросила Жемчужина.

Нефрита помедлила, проводя когтями по земле:

– Есть кое-что еще.

Лун напрягся и похолодел от ужаса. Она ведь не говорила, что не станет им рассказывать. Он напомнил себе, что не сделал ничего дурного, он никого не предавал – разве что самого себя, много циклов назад, в Сарасейле.

Нефрита неохотно заговорила:

– Эта стая Сквернов знает Луна. Давным-давно в одном земном городе он убил владыку, их сородича. Катрас сказал, что преследовал нас именно поэтому.

Цветика и Крестец уставились на Луна. Утес испустил негромкий, но тяжелый вздох. Лицо Жемчужины выражало мрачное удовлетворение.

«Она воспользуется этим против нас», – подумал Лун. Со стороны выглядело так, словно Нефрита выгораживает его, а он не мог этого допустить. Он сказал:

– Это случилось восемнадцать циклов назад, когда я еще не знал, кто я такой. Я позволил им поймать меня, а когда понял, что я не один из них, то убил владыку и сбежал. – Лун подивился тому, как легко ему было рассказывать об этом теперь. – Катрас говорил со мной так, словно он… словно они считали, будто я их предал.

Двое арборов долго молчали, и волнение Луна мучительно нарастало. Затем Цветика печально переглянулась с Крестцом и сказала:

– Ну что ж. Я знаю, что сказал бы на это Поток.

Нефрита с вызовом склонила голову набок:

– Тогда давай не будем это озвучивать. Избавим себя от такого удовольствия.

– Что думает Утес? – пытливо спросил Крестец.

Глаза Утеса уже были закрыты, но он сказал:

– Если он действительно пытается помочь Сквернам, то у него это отвратительно получается. Он все время их убивает. Перебил кучу дакти в Медном Небе. – Покряхтев, праотец прибавил: – Сказал еще, что нам стоит их съесть.

– Не говорил я такого, больной ты ублюдок, – огрызнулся Лун.

Цветика покачала головой, и уголки поджатых губ Крестца приподнялась в неохотной улыбке. Он сказал:

– Что ж, пока этого достаточно.

– Мы можем обсудить это позже, – сказала Нефрита Жемчужине. – Сейчас нужно начинать готовить яд.

Жемчужина встала и посмотрела на них сверху вниз.

– Как скажешь. Но нам придется это обсудить. – Она насмешливо кивнула Нефрите и вышла из укрытия.

Шипы Нефриты дернулись, и она отвернулась, шипя себе под нос.

Крестец поднялся на ноги и сказал:

– Когда освободим двор, сможем разобраться и с этим. А пока…

– Я знаю, – прорычала Нефрита. Затем она встряхнулась и, смягчив тон, повторила: – Я знаю.

Крестец покачал головой и вышел вслед за Жемчужиной.

Цветика вздохнула и с усмешкой посмотрела на Луна:

– И все-то с тобой не просто, да?

Он пожал плечами, чувствуя себя неловко и испытывая желание оправдаться.

– Ничего не могу с этим поделать.

Нефрита не без труда уложила свои шипы, а затем повернулась к ним лицом:

– Цветика, тебе удалось что-нибудь нагадать?

Тяжелый взгляд, который на нее бросила Цветика, был полон досады.

– Меня спрашивают об этом всего лишь десять раз на дню. – Она осторожно убрала сосуд с ядом и инструкции обратно в сумку. – Мы знаем, что кто-то рассказал Сквернам о нашей встрече в храме Голубого Камня. Я попыталась увидеть тот день, чтобы удостовериться, что это был Камыш. Но вместо него я вижу лишь образ колонии.

Нефрита нахмурилась, обдумывая сказанное.

– То есть тот, кто предал нас на самом деле, сейчас в плену вместе с остальными?

– Кто-то или что-то. – Цветика устало покачала головой. – Мы уже давно считаем, что с колонией что-то неладно, но, как бы ни старались наставники, мы так и не нашли ничего конкретного. Ничего, кроме чувств, неудач и дурных знамений. Я начинаю думать, что… – Она вздохнула: – Я не знаю.

– Мы выясним больше, когда сможем вернуться внутрь. – В голосе Нефриты звучала мрачная уверенность.

– Будем надеяться. – Цветика поднялась на ноги. – Теперь вот что – вы двое отдохните, а мы пока займемся ядом.

Цветика скользнула промеж сплетенных ветвей наружу, оставив их вдвоем – если не считать Утеса, который снова глубоко дышал. Лун слышал, как снаружи бродят арборы. Они негромко переговаривались, возбужденно и с надеждой обсуждая новый план.

Земля под ногами показалась Луну очень удобной, и он улегся на нее. Нефрита продолжала сидеть, мрачно сверля взглядом пустоту. Он протянул к ней руку и потянул за один из гребней:

– Ложись спать.

Она зарычала, но подошла и легла рядом с ним, обняв его за талию и прижав к себе. Лун положил голову ей под подбородок. Возможно, все было проще, когда они путешествовали лишь вдвоем, одни в бескрайних пространствах Трех Миров, но он соскучился по Звону, Цветике, Елее и арборам. Через какое-то время Нефрита вздохнула и сказала:

– Это к лучшему.

Лун понял, о чем она – о том, что им пришлось рассказать другим о Сарасейле. Но он не был уверен, что это к лучшему. Жемчужина могла использовать тот случай против него, и теперь, когда он решил остаться, его это стало сильно волновать.

– Она расскажет остальным?

Он почувствовал, как Нефрита беспокойно шевельнулась.

– Арборам – нет. Не сразу. – Она запустила пальцы в его волосы. – Когда-нибудь им придется обо всем узнать. И будет лучше, если они узнают от тебя.

– Я знаю. – Ему было больно от того, сколько это для него значило.

– Разберемся с этим, когда все закончится, – сказала Нефрита, неосознанно повторив слова Крестца.

Лун проснулся, окруженный спящими арборами, некоторые грели об него ноги. Утренний свет проникал сквозь переплетенные ветви укрытия, и Ниран возился около очага.

Луну казалось, что он спал совсем недолго. Он смутно помнил, как всю ночь сюда входили и уходили арборы, собиравшие растения и приносившие их в укрытие. Прямо перед рассветом несколько охотников принесли пару убитых туш. Отдохнув и снова проголодавшись, Лун выполз наружу, чтобы съесть свою долю, а затем заполз обратно в укрытие. Тогда же Нефрита ушла вместе с Цветикой, чтобы проверить, как продвигается приготовление яда.

Теперь он сел, приподнявшись на руках, стараясь проморгаться и стряхнуть с себя остатки сна. Он выяснил кое-что еще о раксура: им нельзя было летать целыми днями без сна и еды. Он постепенно приходил к мысли, что родился лишь для того, чтобы валяться в лесу, есть и спать.

Сидевший у очага Ниран поднял голову:

– Извини. Я не хотел тебя разбудить. – Он был закутан в одеяло и пытался нагреть на камнях флягу из тыквы. Он тоже выглядел сонным и рассеянным.

– Ничего страшного, – зевая, сказал Лун. Он вытянул шею и посмотрел на Утеса, все еще лежавшего на постели. Тот, похоже, за все это время даже не пошевелился, но дышал он глубоко и ровно. – У вас получилось найти достаточно растений?

– Поблизости их нет. Нам пришлось уйти подальше, вверх по долине, и там их оказалось полным-полно. – Ниран помедлил, словно стесняясь говорить дальше. – Я тут понял, что не… Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты предупредил мою семью. Если бы ты этого не сделал, они бы наверняка погибли.

Лун пожал плечами. Слова благодарности заставили его почувствовать себя немного неловко. Не предупредить островитян было бы жестоко, ведь они не должны были страдать лишь из-за того, что раксура попали в ловушку.

– Скверны нашли летучие корабли?

– Они отправились прямиком к ним. – Ниран бессильно покачал головой: – Они все облазили, немного повредили палубы и обыскали окружающие леса, но Крестец говорит, что дальше они, похоже, искать не стали.

Лун думал, что Скверны наверняка уничтожат корабли, но никто точно не знал, понимали ли эти существа, насколько земным обитателям бывает важна их собственность. Поскольку корабли на вид казались покинутыми, Скверны могли и вовсе о них забыть.

– Когда все закончится, – сказал он, – возможно, ты все еще сможешь вернуть их на острова.

Лун все гадал, удалось ли Нирану ужиться с раксура, но раз он так буднично упоминал Крестца – пожалуй, самого страшного из оставшихся арборов, – то он, похоже, переборол свою неприязнь и подозрительность.

Ниран признался:

– Я подумывал о том, чтобы забрать один уже сейчас, но я почти уверен, что Скверны заметят меня и отправятся в погоню. И даже если я ускользну от них, остается опасность попасть в бурю, а я не смогу уберечь корабль в одиночку. Елея сказала, что, когда все закончится, кто-нибудь из вас поможет мне вернуться. – Он глубоко вздохнул: – А пока мы здесь, я постараюсь разузнать об этих Сквернах побольше. Если то, чего вы страшитесь, правда и у них появилась какая-то новая сила, они могут стать опаснее, чем когда-либо.

Этого-то Лун и боялся. И он сомневался, что хоть какие-нибудь предупреждения помогут беззащитным земным обитателям.

– По крайней мере, ты сможешь рассказать своему народу, как готовить яд.

Ниран фыркнул:

– Да я теперь почти что эксперт. – Он кивнул в сторону восточной стены укрытия: – Остальные варят его у ручья. Цветика считает, что это займет не меньше половины дня.

Луну стоило пойти и посмотреть, не нужна ли им помощь. Он поднялся на ноги, осторожно перешагнул через спящих охотников и направился к выходу.

Протиснувшись сквозь ветви, Лун вышел на прохладный утренний воздух. Он мельком увидел, как кто-то движется в листве над головой, но решил, что это воин или охотник. А затем на землю легко спрыгнула Жемчужина.

Лун, застигнутый врасплох в своем земном обличье, даже не попытался перевоплотиться. Он просто замер, настороженно наблюдая за ней. Охотники спали в укрытии всего в тридцати шагах от него, а со стороны ручья доносились негромкие голоса, так что если она и хотела его убить, то ей придется делать это при свидетелях.

Жемчужина неторопливо сложила крылья. Ироничным тоном она произнесла:

– Признаюсь, я удивлена, что ты вернулся.

Лун изобразил на лице скуку.

– Если ты думала, что я солгал насчет яда, то зачем отпустила со мной Нефриту?

– Я вовсе не считала, что ты лжешь, – поправила она. – Я просто не верила, что ты вернешься, чтобы сразиться за мой двор. И это было до того, как мы узнали о твоих давних приключениях со Сквернами.

Лун знал, что так и будет. Он стиснул зубы.

– Это было очень давно и не имеет к происходящему никакого отношения. – Лун напомнил себе, что не обязан оправдываться перед ней.

Она пристально смотрела на него. От ее холодного взгляда ему казалось, что его выворачивают наизнанку.

– Ты намеренно привлек их внимание. Даже земные создания, с которыми ты жил, наверняка знали, что этого делать не стоит.

Да, земные создания знали, но Лун был молод и в ужасе от того, что мог оказаться сородичем этих хищников, убивавших всех вокруг безо всякой на то причины. Теперь он знал, что не нужно было этого делать, но что толку жалеть о прошлом.

– Чего ты от меня хочешь?

Жемчужину, несмотря на ее мрачное настроение, похоже, этот вопрос позабавил. Она пристально на него смотрела.

– Я хочу знать, все ли ты нам рассказал.

– Я все рассказал Нефрите.

– И она, похоже, тебе верит. – Жемчужина задумчиво махнула хвостом. – Но она еще не совершила глупость, сделав тебя своим консортом.

– Вообще-то совершила. Когда мы летели на восток. – Едва эти слова слетели с его языка, Лун мысленно выругался и подумал: «Это было глупо». Он не знал, каковы обычаи раксура, но Нефрита сама должна была рассказать об этом двору, и в особенности Жемчужине.

Жемчужина на миг оторопела, и выражение ее лица ожесточилось. Затем она отвела взгляд, чуть обнажив клыки в легкой улыбке.

– Даже если она зачала от тебя выводок, это не делает тебя ее консортом.

«Уйди, – мысленно сказал себе Лун, – просто уйди». Он уже допустил одну ошибку, и ему не стоило усугублять ситуацию. Но он должен был знать и не мог не спросить:

– О чем ты говоришь?

Жемчужина ответила:

– Когда королева принимает консорта, она оставляет в его запахе свой маркер. Только другие королевы могут его почуять, но он дает тебе статус при дворе, который никто не сможет отнять. – Она снова посмотрела на него и рассмеялась. – Тебе стоило сторговаться об этом прежде, чем давать ей потомство.

Задетый за живое, он сказал:

– Нет у нее никакого потомства.

«И мы не торговались».

Жемчужина склонила голову набок, словно искренне заинтересовавшись.

– Это она тебе сказала?

Лун стоял, не в силах вымолвить ни слова, и злился на себя за то, что давал Жемчужине так с ним обращаться. «Она лжет». Это казалось очевидным. «Она хочет рассорить тебя с Нефритой». Несомненно, она лгала.

Позади него из укрытия неуклюже вывалились два полусонных охотника. Завидев Жемчужину и Луна, они замерли.

Жемчужина, не говоря больше ни слова, отвернулась и направилась сквозь зеленые тени к ручью.

Один из охотников смущенно сказал:

– Извини. Мы не хотели вам помешать.

Лун сдержал свой гнев. Все-таки отчасти он был рад, что их прервали.

– Все в порядке.

Он нырнул в заросли и, направившись к ручью, вышел на поляну. Арборы соскребли с нее весь мох, обнажив землю, и соорудили навес из ветвей и листьев. С воздуха поляна была бы похожа на еще одну рощицу. Нефрита, Цветика, Елея и несколько охотников сидели на поваленных бревнах и камнях.