Текст книги "Вердана. Книга 3"

Глава 5 Вердана

Вся команда, задействованная в преобразовании, а их было десятеро и Торн ждали появления Эл. В отведенных ей личных комнатах разместили все, что нужно.

Девушка вышла и поклонилась всем. Копия Верданы вращалась на постаменте в центре зала. Участники операции обступили ее, Эл заняла место в общем кругу. Торн прочел на ее лице смесь изумления и страха. Она проглотила ком и сказала на незнакомом языке:

– Боже ты мой, вот во что вы собираетесь меня… преобразовать, – Эл сказала фразу по-русски, местное наречие из-за переизбытка эмоций вылетело из головы.

– Что? – переспросил Торн.

– Вот так конструкция, – сказала Эл, переходя на понятный язык. – Мощная.

Ее взгляд был сосредоточен на незнакомой фигуре. Торну было интересно узнать, что пришло ей на ум в первый момент «знакомства». Он подошел и коснулся ее локтя, она не обернулась.

– И что ты о ней думаешь? – спросил Торн, при этом с интересом осмотрел окружающих. Он заметил, что все ждут ответа с одинаковым любопытством независимо от происхождения.

Эл прищурила глаза так, словно смутная догадка посетила ее ум.

– Эта женщина – воин? – спросила она уверенно.

Торн увидел, как доктор, тоже ожидавший ответа, показал ему знак. Торн кивком головы разрешил ему говорить.

– Почему вы так решили? – спросил маленький гуманоид с кожей свежей земной зелени.

Эл долго собиралась с мыслями, делая руками неопределенные движения.

– Мне так кажется… Это догадка… Но, если попробовать… обосновать…, – Эл остановилась, она так и не отвела взгляда от фигуры. – У нее крепкий корпус. Для прямоходящего существа она хорошо сложена, но некоторые группы мышц, если это мышцы, развиты слишком хорошо для существа, ведущего спокойный образ жизни. Тело симметричное. Она много двигалась, поэтому так развит двигательный аппарат. Ее внешность… Если конечно это не хищник, – Эл улыбнулась своим мыслям. – Хотя я не уверена. Я занималась эволюционной теорией довольно давно, от случая к случаю. Я в ней не сильна. Выражение глаз и внешность могут быть обманчивы. Посадка глаз. У нее хорошее зрение, должно быть, на сколько я вижу. Женская особь. Я это как-то поняла сразу.

– А еще? – спросил Торн.

Эл вдруг оторвалась от фигуры, осмотрела всех и улыбнулась.

– А еще, вы бы не стали посылать на чужую планету существо, наблюдателя, со средними физическими и умственными данными, – добавила Эл. – И в женщину меня легче переделать. Психология.

Торн и еще двое землян засмеялись, один из них уже знакомый Эл Эйсмут.

– Хорошо, – кивнул Торн, – хватит догадок. Я оставляю тебя этой команде. Вопросы, если они возникнут, мы решим через несколько часов. А пока объявляю, что операция началась. Через десять местных суток начнем трансформацию, а пока знакомься, изучай свой новый облик. Эйсмут поможет тебе разобраться с психикой и личностью, а доктор с возможностями тела, все физиологические особенности он знает. Всем желаю успеха.

Торн покинул комнаты.

Следующие несколько часов Эл сканировали, обмеряли, брали пробы. Они не общались между собой. Эл не вникала, что происходит, ее занимала Вердана. Потребовалось время, чтобы от общего впечатления перейти к частному.

Эйсмут бросил ей короткую фразу:

– Доктор считает, что она красива, – сообщил он.

– А характер? Какой у нее характер? – спросила Эл.

– Скверный. Да и интеллектом особым она не отличалась. У нас еще будет много времени поговорить о ней. Надо собрать все тесты. Кстати, наше недавнее общение мне сильно помогло.

Эйсмут серьезно посмотрел на Эл. Когда речь шла о Вердане, он улыбался, а теперь ожидал реакции девушки.

– Я кое—что сохранил и использовал, так что я не буду вас мучить. Она действительно произошла от хищников, биологический прототип.

Пятеро из присутствующих, собрав то, что им нужно, удалились.

– Хотите отдохнуть? – спросил доктор, обращаясь к Эл.

– Пожалуй, – сказала она.

– Тогда я предлагаю вам несколько часов сна, Эйсмут запишет в вашу память информацию, а я установлю у вас на теле датчики, они необходимы при трансформации и для наблюдения. Я знаю, вы не любите слежки, поэтому я постараюсь сделать так, чтобы она вам не мешала.

– За мной будут следить? – спросила Эл.

– Постоянно, – сказал Эйсмут вместо доктора. – Риск. Мы не хотим и вас потерять.

– Это не есть мера недоверия, – успокоил ее доктор, – это мера безопасности.

– Я не против, – сказала Эл. – А когда я вернусь, обратный процесс займет много времени?

– Меньше, чем первичный, – сказал доктор. – Программу обратного преобразования мы сообщим кораблю. На борту вы опять станете землянкой.

– Замечательно, – сказала Эл.

***

Несколько дней Эл была занята изучением данных о Фаэтоне.

О личности Верданы она пока так ничего и не знала. Оставалось фантазировать, стоя около копии. Она была бесплотной. Эл не могла потрогать ее, увидеть, как она движется, что видит. Тем не менее, Вердана притягивала ее все сильнее и сильнее. Эл боялась утвердиться в каком-либо мнении на ее счет, потому что мнение могло быть ошибочным. Все более проникаясь этим существом, Эл начала испытывать по отношению к своему будущему обиталищу теплые чувства.

В определенный момент в ее комнатах убавилось оборудования и перестали сновать участники операции. Без этого движения стало пусто. Эл большей частью общалась с Эйсмутом, еще доктор с непроизносимым именем часто становился ее собеседником. Остальная часть команды не стремилась с ней контактировать более того, что требовала работа. Эл тоже была с головой погружена в работу.

При каждом удобном случае Эл снова возвращалась к макету Верданы.

– Вердана. Что значит ее имя? – спросила Эл у Эйсмута.

– Вердана – родовое имя, перешедшее к ней от старейшей представительницы рода. Ее полное имя Дана Вердана, но Даной имеют право ее называть только родственники, для всех остальных она была почтенная госпожа Вердана.

– А как она к вам попала?

– Погибла, как и все, – в голосе Эйсмута не было никаких эмоций. Он говорил о ней так, словно она пресмыкающееся.

– Как погибла? – спросила Эл, требуя пояснений.

– Эл, тебе лучше заняться культурой ее народа и историей. Как наблюдателю, тебе еще многое нужно понять, а потом придет ее очередь. Ты увлекаешься.

– Ее убили, – вдруг вмешался в их разговор доктор.

Эл вместе с креслом повернулась в его сторону.

– Убили? – переспросила Эл.

– Да. Потом расчленили на части, – пояснил доктор.

Эл подняла брови.

– Варварство какое, – хмуро сказала она.

– Убийца неизвестен, – добавил Эйсмут недовольный откровением доктора.

Он увидел, как доктор подал ему знак, что означало особый способ тестирования. Доктор повернулся к Эл лицом, мигнул глазами. Эл поняла, что в отличие от Эйсмута, он согласился удовлетворить ее любопытство. Их было в комнате только трое, а Эл давно хотелось узнать о Вердане больше. Она была ей более интересна, чем планета, исторические хроники или устройство государств на Фаэтоне. Доктор же в свою очередь хотел знать, почему Эл так увлечена прототипом.

– Если убийца неизвестен, то где гарантия, что я его не встречу? – удивилась Эл. – Это важная информация. Если я встречусь с тем, кто меня убил?

– Не тебя, а ее, – поправил Эйсмут.

– Неважно, – сказала Эл через плечо. – И все-таки.

– Лучше избежать этой встречи, – сказал доктор.

– Но как? Откуда мне знать, кто он?

– Поэтому в начале мы и отказались ее использовать, – сообщил Эйсмут.

– А сейчас почему используете? – настаивала Эл.

Прежде она пыталась узнавать подробности, этот разговор был исключением из того ряда недомолвок, которыми ограничивались оба ее собеседника. Но настал какой-то критический момент, и маленький доктор решил удовлетворить любопытство подопечной. Эл смекнула, что близится тот час, когда все начнется.

Она не уловила другое, проявляя любопытство, она давала повод изучить ее. Доктор и психолог ловко манипулировали, вызнавая Эл ее собственное отношение к ситуации. Эйсмута беспокоила увлеченность Эл своим будущим вместилищем, а доктору была интересна Эл, как молодая землянка, почувствовавшая близость с незнакомым существом. Эл, ничего не знавшая о Вердане, начала с ней сживаться. Она быстрее всех в их команде стала воспринимать Вердану, как нечто большее, чем «костюм» для разведки. Доктор воспользовался случаем подогреть интерес Эл.

– Появились вы, – пояснил доктор. – Вы подходите на эту роль. Вы биологически близки в виду своей изменчивой природы. Я могу провести почти идеальнуютрансформацию. Я в этом убежден. Но есть самое существенное – вы сродни с ней в образе действий. Извините, если мое сравнение оскорбляет ваши чувства цивилизованного человека.

– Ничего, переживу. Никто себя до конца не знает, а понятие – «цивилизованный человек» – вообще относительно, – ответила Эл.

– Могу я в свою очередь спросить, что вас так в ней привлекает?

Эл слегка смутилась, а потом, поразмыслив, постаралась объяснить.

– В ней есть что-то необычное. Я ничего о ней до сих пор не знаю, и у меня рождаются разные предположения. Я задаю вопросы: кто она? чем жила? какое место занимала? почему так трагически погибла? Может быть, ее история похожа на мою. И я еще жива, потому что не встретила сильного соперника, а он у меня есть.

– Ее не поделили женихи. В результате один ее убил, – пояснил Эйсмут и стал наблюдать ее реакцию. Это объяснение было много прозаичнее того, что она могла себе вообразить.

Эл задумалась и снова повернулась к Вердане.

– Вы можете упрекнуть меня в чрезмерном любопытстве, я не знаю, как оно скажется на работе, но я хочу ее понять.

– Осторожно, Эл, – строго сказал Эйсмут. – Чрезмерный интерес к модели может вызвать общий синдром сращивания личностей. Тебя может постигнуть участь уже потерянных наблюдателей. Не увлекайся. Твоя задача не изучать Вердану, а воспользоваться ею, и за три недели разыскать Ахши. Это костюм, для удобства общения. Набор движений, голос, способ выражать эмоции. Муляж. Снаружи будет Вердана, а внутри ты с измененными параметрами личности. Арсенал памяти, который тебе предоставят, поможет вести себя так, чтобы ты не перепутала знакомых и не совершала нелепых и некультурных действий.

– У меня есть крохотный опыт в таких делах. Даже в пределах одной культуры существует много нюансов и отклонений. Любая мелочь может сильно повлиять на ход событий. Родина Верданы живет по весьма противоречивым законам. Есть два факта, которые вызывают у меня особый интерес. Вердана должна была не просто быть женщиной, воином и жителем государства, она занимала высокое положение. Наверняка. Смотрите, какая мощь. Это нерядовая особь по всем показателям. А что до ума, по их меркам она могла быть умнее многих, – рассудила Эл.

– Почему? – спросил доктор.

– Потому, что она – воин, – ответила Эл. – Чтобы ориентироваться в ситуации, нужно знать ее досконально. Она должна была знать. Ее смерть не результат схватки, а результат подлого коварства. Такое существо так просто не допустит собственную смерть.

– Эл, она погибла. Случилось это более четырех лет назад, по измерению Фаэтона, если переводить в земное лето исчисление… – говорил Эйсмут.

– Два года, три месяца, шесть дней, – сообщила Эл.

– Откуда столь точная дата? – спросил Эйсмут.

– Виктория сказала. Ровно столько времени прошло с момента исчезновения Ахши. Не так ли?

Эйсмут посмотрел на доктора. Эл скромно улыбнулась.

– А в чем состоит второй факт? – спросил доктор.

– Ахши и Вердана были знакомы. Более того, Вердана знала, кто Ахши на самом деле. Она сотрудничала с наблюдателем. Ахши был мудрецом при дворе императора, хранителем манускриптов. Золотое дно для историка. А Вердана служила императору и его семье. Я связала исчезновение наблюдателя со смертью Верданы. А может, наоборот.

– Откуда такие выводы? – спросил Эйсмут.

Эл почувствовала какое—то напряжение в его голосе.

– Я сопоставила все, что знаю. Виктория сказала достаточно.

– У Виктории своя точка зрения. Земляне иначе оценивают ситуацию. Эл, ты ничего не знаешь, – сказал Эйсмут. – Ахши и Вердана действительно знали друг друга. Ты еще не влезла в ее личность, а уже ведешь расследование. Я бы не рекомендовал этим заниматься.

– А чем? Я изучаю данные, которые устарели. Они датированы полугодом назад. С того момента, любой наблюдатель вышедший на связь пропадал, вы получаете информацию самым примитивным способом – ходите на встречи. Отрывочные сведения последнего времени говорят о переменах. Процветающая провинция Мантуп со столицей Туп, где жила Вердана, уже не является центром империи. Такая информация могла устареть.

– Семь месяцев – небольшой срок, – Эйсмут замотал головой. – Не так уж там все изменилось.

– Вы – аналитик, а я – разведчик, – Эл вдруг вспомнила Рассела. – Теория не часто совпадает с практикой, на то и теория. Нюансов будет очень много.

Доктор подал Эйсмуту знак, чтобы он прекратил дискуссию, он позвал Эл и сообщил:

– Я покину вас, мне нужно побеседовать с капитаном. Возможно, регламент работы изменится.

– Эйсмут, я бы попросила дать мне информацию об Ахши, о ней, – потребовала Эл. – Убийца – вот загвоздка.

– Эл, я достаточно много гружу в твою память.

– Можно больше. Однажды я загрузила в свою голову…

– Я знаю. Пять блоков информации. И даже знаю какой, – прервал ее Эйсмут. – Ты отделалась обмороком и не стала анализировать все сразу. Ты улетела на Уэст. Спасение было в этом, но с тех пор твоя психика стала давать сбои. Я не буду рисковать, а не то ты там прикончишь кого-нибудь или сойдешь с ума.

– Откуда такая уверенность? – воскликнула Эл.

– У тебя склонность, как у всех землян. Это наследие нашей с тобой животной природы – переходить на агрессию в случае неразрешимости ситуации. Инстинкт самосохранения. А про этот экземпляр, – Эйсмут указал на Вердану, – ты еще узнаешь. Свернуть кому-нибудь шею для нее – обычное дело. Она же, как ты выразилась – воин. Убийца.

– Я не убийцу имела в виду, когда говорила, что она воин, – пояснила Эл. – И при чем тут моя память? Я никого не убивала. Да. Я резка, но по необходимости и в меру. В моей памяти нет воспоминаний об убийстве.

– А она убивала, и много. Ты верно догадалась, она служила императору, точнее его дочери, но заняла она это место не по причине своих высоких моральных принципов, а из-за происхождения и способности быстро убить. На уровне рефлекса. Ты не замечаешь своих рефлексов, не заметишь и ее. Они могут поселиться в тебе. Механизмы взаимодействия наблюдателя и модели очень утонченный. Я подготовил семьсот наблюдателей. Мне казалось, я все учел. Но, как ты выразилась, всегда есть элемент неизвестности. Мы готовим тебя очень быстро. Слишком быстро.

– Семьсот? Только для Фаэтона?

– Нет, не только. Когда я говорю тебе, что твое путешествие – огромный риск, я не пытаюсь тебя пугать. Хочешь уцелеть, держи в голове неотступно одно – твоя задача вытащить Ахши, или выжить самой, остальное – только средства. Ты слишком молода, но я согласился с Торном в том, что ты подходишь, однако, не значит, что ты сможешь. Если ты не отыщешь Ахши, мы вытащим тебя оттуда насильно, до катастрофы. Больше минимального срока тебе там быть нельзя. Я был бы удовлетворен любым результатом, поскольку расцениваю твое участие, как тренировку новичка.

Эл хмыкнула.

– Не будем загадывать, – сказала она. – Все-таки, я охотно ознакомилась бы с прошлым Верданы, каким бы оно ни было.

– У меня есть программа, я работаю согласно проверенной схеме.

– Эйсмут, вы когда-нибудь принимали участие в войне или боевых действиях? – спросила Эл.

– Нет. Я – спасатель, а не солдат, – заявил Эйсмут. – Убийство омерзительно.

Он увидел, как Эл вдруг улыбнулась, в ее глазах появилась снисходительность.

– Я знала одного человека на Земле, он тоже считал, как и вы, что все вопросы можно решить переговорами. И он чуть не погиб из-за этого. Есть старая истина: при столкновении дикости и цивилизации, как правило, побеждает дикость. Впрочем… – Эл остановилась, перевела взгляд на Вердану, потом вытянула руку в сторону психолога, словно хотела что-то взять у него. – Дайте—ка мне список оружия, которым она владела.

– Ты собираешься взять оружие? – Эйсмут решил, что она шутит.

– Конечно. Ей по статусу положено.

– Эл, наблюдатели не пользуются оружием. Его можно носить с собой, в крайнем случае, напугать. Убивать – нельзя.

Эл кашлянула.

– Эйсмут, вы действительно говорите то, что есть на самом деле, или проверяете меня?

– Спасатели не пользуются оружием, – твердо заявил Эйсмут.

Эл поставила локоть на подлокотник кресла, подперла рукой щеку и посмотрела на Эйсмута глазами полными изумления. Другой рукой она указала на информационный центр.

– Вы смотрели, что там происходит? – спросила она.

– У меня много другой работы. Моя сфера – перемещение личности, память.

– Хорошо, что я наемник, – покачала головой Эл. – Я возьму не все оружие, а только то, которое смогу освоить. Из ста трех спасателей, погибших на Фаэтоне, сорок три погибли в результате нападения. Это не психологический срыв и не сращивание личностей. Это убийства за последнее время. Если такое случиться со мной, я буду защищаться и не позволю себя убить.

Эйсмут внимательно посмотрел на Эл.

– Да, вы с Верданой действительно очень похожи, – заключил Эйсмут.

– Вы же все обо мне знаете, – улыбнулась ему Эл. – Может быть, вы считаете меня дикарем? Что ж ваше право. Я иногда даже начинаю гордиться этим.

Эйсмут услышал неприкрытую иронию в ее словах. За то время, что они работали сообща, мнение Эйсмута неоднократно менялось. В ежедневных отчетах капитану Эйсмут сообщал разные, порой противоречивые сведения. Она трудилась наравне со всеми, готовилась тщательно, но выводы, которые она подчас делала, не нравились Эйсмуту. Сегодня Эл шокировала его. В ее памяти хранилось много воспоминаний о ситуациях, где применялось оружие, но она действительно никого не убила. Однако девушка легко вступала в стычки. Эйсмут знал, что в воспоминаниях о Земле, которые он отследил у Эл, есть сцены из земной истории. Эйсмут решил, что Эл и ее двое друзей связаны с перебросками во времени, но углубляться в вопрос не стал. Хорошо, что она умеет адаптироваться. Эти путешествия имели специфический характер и не так похожи на те, с которыми Эйсмут имел дело, однако, в данной ситуации такой опыт сочли полезным. Спросить об этом на прямую из чистого любопытства он не мог, так как его должность не позволяла ему подобных личных бесед. Никто не имел права знать о прошлом Эл, кроме него, однако Торн с момент начала операции проявил заинтересованность превышающую капитанские рамки. И эта личная заинтересованность стоила капитану толики его знаменитого самообладания. Эйсмут решил умерить любопытство рамками совместной работы. В целом, его собственное мнение сводилось к тому, что личность Эл с ее воинственными замашками хорошо накладывалась на личность Верданы. Опасения он оставил при себе. Эл не была знакома с тонкостями спасательной работы, с кодексом, с обязанностями, потому так легко относилась к особенностям будущего задания. Он надеялся, что со временем она оставит дикие замашки и согласится с новыми правилами.

Вскоре доктор вернулся в сопровождении капитана. Торн увел Эл, а доктор занял свое место. Эйсмут прокрутил для доктора запись их беседы. Доктор склонил на бок маленькую голову, перебрал пальчиками в воздухе, посмотрел на Вердану и сказал:

– Капитан считает, что можно ускорить процесс. Мы сэкономим два дня. Он проведет личные встречи с Эл, а затем начнется завершающая стадия.

– У меня опасения, доктор. Она необычно остро воспринимает Вердану, – поделился Эйсмут своими соображениями. – Она возьмет оружие, но к чему это может привести?

– Вы зря беспокоитесь, коллега. Она очень подходит на эту роль. У нее есть то, что вы люди называете чутьем. Это не инстинкт, а интуиция. Я уверен в успехе. Она дитя иной культуры, чем вы, ее сознание видело другие реальности, оно шире и более гибкое, чем у вас. То, что вы и ваши соплеменники воспринимаете как дикость, для нее лишь градация реальности, существующий факт, вариант, способ. Вы не совсем верно воспринимаете ее слова об убийстве. Вспомните, некоторое время назад вы должны были стереть ей память. Это тоже убийство, своего рода.

– Это акт милосердия, добровольный ее выбор, – возразил Эйсмут.

– Для вас это так. Для меня – это равно убийству. Теперь прировняйте наши позиции, и вы поймете ее восприятие и мое.

– Необычное сравнение, – заключил Эйсмут.

– Вернемся к работе, – предложил доктор.

***

Торн привел Эл в отдаленные отсеки корабля. Здесь были цилиндрические галереи, гладкие стены, ровное освещение и абсолютная тишина.

– Это гостиница, – пояснил Торн. – Сейчас здесь пусто. Я обещал познакомить тебя кое с кем. Хочу выполнить свое обещание. Предупреждаю, наш гость – своеобразное существо. Общаться с ним могут не все. Я надеюсь, что знакомство не оставит у вас двоих дурного осадка.

Торн сомневался. Эл заметила. Знакомство имело какую—то цель. У нее возникло непонятное предчувствие, а потом страх. Эл была взволнована так, словно сейчас встретит НЕЧТО. Она вздохнула несколько раз, чтобы успокоиться и подумала, что лучше бы ей туда не ходить.

– Нервничаешь? – спросил Торн.

Он шел шага на два впереди, поэтому не видел Эл. Она догадалась, что он тоже напряжен и чувствует ее.

Их общение во время подготовки было достаточно тесным, чтобы Эл начала понимать капитана лучше, чем прежде. Торн был по меркам Земли редким человеком. Она подозревала, что мутации под действием космоса обострили его человеческие ощущения или развили новые. Торн управлял неземным кораблем с приличным разнообразием видов в экипаже, но по его манере себя вести было очевидно, что слуюда стала для него чем-то естественным.

После собственного срыва Эл позавидовала огромной выдержке Торна. Подозревала, что ее намерение оставаться наемником могло оскорбить капитана. Торн этого никак не показал.

Эл не могла отделать от подозрения, что за интересом к ней таиться что-то еще.

– Так заметно? – спросила она в свою очередь.

– Не отходи от меня, на всякий случай. Он не очень симпатичен, с точки зрения человека. Я бы не рискнул вас познакомить, если бы не был уверен, что он тебе не навредит. На всякий случай, постарайся не выказать неприязни. Он может обидеться. Его зовут Зента.

Они вошли в пустые апартаменты. Торн молча прошел туда, где они всегда беседовали. Зенты не было. Выдержав нужное время, ради вежливости, Торн произнес почтительно:

– Я привел гостя, как договаривались.

Последовала длительная пауза. Эл почувствовала, что прошла вечность. Спина под костюмом покрылась холодным потом. Торн ничего не говорил, стоял, сложив на груди руки, и ждал. Эл последовала его примеру.

Вдруг, шагах в пяти от нее, возник жуткого вида монстр, здоровый, серо—черный гигант, что—то такое невообразимое, чего даже самая смелая фантазия Эл не могла сконструировать. Чудище из кошмара. Она почувствовала, как перехватило дыхание, руки и ноги онемели. Торн посмотрел на Эл в тот момент, когда она сильно побледнела, а глаза уже закатились. Он успел поймать ее, когда Эл повалилась на его плечо. Девушка потеряла сознание.

– Слабенький твой звереныш, – сказал Зента.

– Ты что не мог предстать в нормальном виде? Ты ее до смерти напугал.

– Положи ее на пол, – посоветовал Зента.

Торн обнимал Эл, чтобы она не упала и счел совет правильным. Он осторожно уложил девушку и похлопал ее по щекам.

– Некрасиво получилось, – сказал он. – Зачем ты так? Нервы у нее и так в напряжении. Я надеялся на помощь, Зента.

– Выметайся, – заявил Зента

– Что? – переспросил Торн.

Зента фыркнул, и Торн в мгновение ока оказался за дверью.

Когда Эл открыла глаза, то увидел лицо склонившегося Торна. Он выглядел озабоченно.

– С возвращением, – сказал он.

Эл вздрогнула несколько раз. Сознание отказалось воспроизвести то, что она увидела. Торн держал ее голову.

– Где он? – спросила она.

– Вышел, – ответил Торн.

Эл коснулась рукой лба.

– Простите, капитан. Я все испортила. Нервы не выдержали. У меня мало опыта в таких знакомствах.

– Достаточно. А нервы у тебя действительно измотаны. И в этом, должен признать не только ты виновата.

– Он обиделся? – спросила Эл осторожно.

Торн поставил ее на ноги удивительно легко. Эл еще пошатывала и держалась за его руку.

– Зента вообще не может обижаться, – ответил Торн.

– В коридоре вы говорили иначе, – сказала Эл.

– Ты еще помнишь, что было в коридоре? Мне казалось, что ты очень нервничала, – сказал Торн.

Эл отпустила его руку и, переминаясь с ноги на ногу, сказала:

– Голова кружиться. Как от воздействия. Я никогда раньше не падала в обморок, только во время приступов. Как глупо получилось. Я бы извинилась, но…

– Ничего. Он специально тебя испугал. Для него это способ тебя понять.

– Мы не просто так пришли. Верно? – вкрадчиво сказала Эл. – Я могу еще попробовать, но не сегодня. Боюсь, что у меня будет истерика. Простите недозволенное здесь отношение, капитан, но по моим эстетическим меркам, он жутковат.

– Не приуменьшай. Он – просто чудовище и характер жуткий, – сказал Торн.

Эл коротко вздохнула.

– Быстро ты пришла в себя, – заметил Торн.

– Он согласится встретиться еще раз? – спросила Эл. – Я могу попробовать.

Торн посмотрел внимательно.

– Ты уверена, что сможешь?

Эл скрестила руки на груди и посмотрела в пол.

– Я попробую. На каком языке он говорит?

– На всех.

– Я приду завтра, – сказала она.

– Тогда придешь одна. Не страшно?

– Страшно. Я даже не думала, что могу так бояться, до животного состояния. Да—а. С каждым разом я понимаю, что была высокого о себе мнения, – Эл запустила пальцы в свои кудри и покачала головой. – Ой—ой—ой.

– Иди, – сказал Торн. – Завтра, когда сможешь оторваться от дел, приходи сюда.

– А вы?

– Я останусь, – ответил Торн.

Эл дошла до двери, и не оборачиваясь вышла.

– А звереныш не трус, – вымолвил Зента.

Эл столкнулась в коридоре с Торном и замерла в изумлении.

– Ты в порядке? – задал он вопрос.

Эл обернулась и посмотрела назад, потом снова перевела взгляд снова на Торна.

– Я? Кажется ничего, – прошептала она.

«Не болтай!» – прозвучало в голове.

– Все обошлось, – сказала она.

– Я должен извиниться, – сказал Торн, но Эл жестом остановила его.

– Я тоже, – сказала она. – Лучше нам уйти.

***

– Я пришла, – сообщила Эл.

Она ходила к Зенте последние пять суток.

– Вижу, – послышался ответ. – Мне выйти?

– Не стоит. Я принесла экран. Можно я его поставлю?

– Ставь. Ты хотела что—то спросить. У капитана в голове много затей.

– Честно. Я не знаю, зачем пришла. Мне завтра предстоит трансформация. Места себе не нахожу. Тяжело. – Эл включила экран. – Теперь выходи.

– Все-таки, зачем пришла?

– Мне стало интересно. Я думала о нашей последней встрече. Мне было сложно работать.

– Зачем тебе Фаэтон? Что даст тебе этот мир?

– Там человек, ему нужно помочь.

– У Торна много помощников.

– Да, верно, но он позвал меня. Зачем-то я нужна.

– Не смогла отказать ему.

– Не так. Я хочу это сделать. Попытаюсь. Но боюсь последствий.

– Хотела вернуться. Теперь усомнилась. Боишься. Последствия неминуемы.

– Я опасна. Я не могу управлять своей силой, я совсем чуть-чуть училась ею управлять. Не знаю, зачем я рассказываю тебе это?

– Тебе хочется освободить свой ум от сомнений. Ты делишься со мной.

– Зента, зачем ты меня напугал?

– Я показал возможности твоего страха. Ты не знаешь ни свей силы, ни своего зверя.

– Верно. Вчера я поняла, что…

– Помолчи. Хочешь испытать себя на Фаэтоне? Думаешь, что справишься с Верданой? Если неправильно поведешь себя, она погубит тебя. Она привлекает тебя. Ты хочешь постичь ее. Быть собой труднее, чем играть чью—то роль. Надеешься разрешить свои вопросы таким образом. Только ничего не выйдет. Ответы ни здесь, ни там.

– А где?

– Ищи.

– Легко говорить. Я запуталась. Мне нужно время, чтобы разобраться. Я поняла. Ты видишь больше, чем знает Торн. Ты знаешь что-то за границами общих возможнстей. Скажи, что мне делать?

– Она поняла, – передразнил Зента. – Ты не знаешь значения этих слов. Меня тебе не понять. И Вердану тебе не понять. Тебя пичкают суррогатом из чужого мнения. У тебя нет своего опыта. Узнай, кто ты есть на самом деле. Только в этом и заключается главная цель.

– Одной жизни не хватит. Ты знаешь, кто ты?

– Я последний из своего народа. Я – опыт моей планеты. Я ее изгой.

– С такими возможностями нужно быть полезным. Ты, наверное, все знаешь?

– Знать все – невозможно.

– Ты не погиб, потому что должен еще что—то сделать. Я так думаю.

– Не лезь не в свое дело. И это говоришь ты. Кто хотел все забыть?

– Я испугалась.

– Чего? Себя? Потеряла сознание, когда увидела меня. Трусишь сказать правду друзьям. Страх – это иллюзия.

– Расскажи мне о себе?

– Зачем?

– Хочу тебя понять. Торн говорит обо мне и экспедиции. Друзья переживают за меня. Другие меня изучают. Ты тоже говоришь обо мне. Мне это надоело. Надоело быть центром внимания. Поговорим о тебе, если хочешь. О чем угодно, а меня оставим в стороне.

– Не хочу.

– Ты считаешь, что мне не нужно лететь на Фаэтон?

– Мое мнение тебя не остановит. Ты глупая, тобой движет порыв. Неудобно отказать Торну. Зачем он только притащил тебя сюда. Тебе не зачем лететь на Фаэтон.

– Нет. Там человек и его надо спасти. Пока ничего лучшего я для себя не решила.

– Хочешь совет?

– Хочу.

– Не позволяй Вердане собой владеть. А когда так будет, помни – зверь боится боли. Тобой движет порыв спасти другое существо. Но никто у него не спрашивал. Не слушай Торна, воля спасенного – закон. Сможешь сохранить ему жизнь – делай то, что он попросит, так будет справедливо.

– Спасибо. Не знаю, что решит Вердана.

– Не хочешь пояснений?

– Я запомню твой совет. Ты считаешь, что Вердана сильнее?

– Нет. Ты сильнее. Ее не существует. Она давно мертва. Это здесь придумали, что вы похожи. Между вами целая вечность. Ты увлечешься ею. Это естественно. Она старше, опытнее тебя. Не пытайся перенять ее образ мыслей или действий. Это не вредно. Изучай ее опыт. Узнай себя в ней. Бери лучшее. Она давно умерла, не дай ей воскреснуть и поселиться в тебе. Если ты вернешься, ты будешь по-другому смотреть на себя. Ты же себя не узнаешь? Таковы будут последствия.

– Да. Я нервная. Я боюсь. Я столкнулась с тем, что не могу постичь. Вопрос: кто я? приводит меня в исступление.

Она замолчала. Эл задумалась и решила, что в глазах Зенты она выглядит червяком или безмозглой букашкой. Она как раз думала о своей ничтожности, когда Зента сказал:

– Придет время, ты узнаешь свою силу. Она будет приходить с болью.

– Зверь боится боли, – вдруг повторила Эл.

– Запомни, что суть поступка не в лучших побуждениях, а в том, куда в итоге пойдет твоя сила.