Текст книги "Летняя ночь"

– Ты хочешь меня, – хрипло, с торжеством прошептал Райан и, подхватив ее на руки, отнес на кровать.

На мгновение, пока он сражался с ботинками и одновременно пытался расстегнуть ремень, его решимость поколебалась: он увидел, что глаза Николь широко раскрыты и смотрят на него с каким-то странным выражением. Взгляд был какой-то застывший, но Райан быстро убедил себя, что это ему только кажется. Она возбуждена не меньше его, это же сразу видно. Наконец он лег рядом с Николь и уже потянулся к ней, как она заговорила:

– Мы собираемся заняться сексом? – тихо спросила она.

– Нет, – ответил он, как только обрел способность говорить. – Мы будем заниматься любовью.

– Любовью? – Голос Николь сорвался. – Да ты понятия не имеешь, что это такое.

– Какого черта?! – Возбуждение Райана как рукой сняло.

– Ты поэтому и пришел сюда? – Николь приподнялась на локте, полностью игнорируя тот факт, что лежит в чем мать родила. – На Плейн-лодж действительно совершено нападение или это только предлог, чтобы проникнуть сюда?

Райан сглотнул, и ему внезапно стало тошно. Эта женщина даже говорит не так, как та Николь, которую он знал.

– Не говори глупостей, – пробурчал он, отодвигаясь, чтобы она не могла видеть, как бессильно повисло его мужское достоинство. – Нападение действительно было. Думаешь, я стал бы лгать тебе по такому серьезному поводу?

– Не знаю, – сказала Николь и, помолчав, спросила: – А стал бы?

– Нет, – отрезал он, поднимаясь и натягивая брюки. – Не глупи.

– Разве это глупость? – задумчиво спросила Николь. – Напрашивается другой вопрос: по какому поводу ты стал бы мне лгать? – Она набрала воздуха в легкие. – Скажи, ты мне лгал, Райан? После того, как я вернулась? Мне нужно знать.

– Я не желаю продолжать этот разговор. – Хуже, чем теперь, ему, похоже, никогда не было. Застегнув брюки и ремень, он заставил себя отвернуться от нее и прибавил: – Я передал тебе сообщение, поступай как знаешь. – Подхватив пиджак, который он бросил на пол, и стараясь не смотреть на ее такое соблазнительное тело, Райан направился к двери. – Я ухожу.

– Подожди!

Ее вскрик остановил его, но он не обернулся. Просто стоял и ждал: пусть скажет, чего ей нужно. Он услышал, как Николь соскочила с кровати и поспешно натянула халат.

– Когда ты едешь? – спросила она.

– А тебе-то что? – Райан не удержался и бросил через плечо недоверчивый взгляд.

Николь пожала плечами, но краска, залившая ее щеки, говорила о том, что она вовсе не так бесчувственна, какой хотела казаться.

– Я… я согласна, чтобы ты меня подбросил, если, конечно, твое предложение еще в силе. Если ты передумал, я пойму.

– Да неужели? – Руки Райана сами собой сжались в кулаки. Его бесило, что она по-прежнему ухитряется вывести его из равновесия, причем без всяких усилий с ее стороны. Однако надо срочно взять себя в руки. Нельзя допустить, чтобы Николь поняла, как сильно он задет. – Скажем, где-нибудь через час? – спокойно произнес он. – Я заеду за тобой в девять и буду ждать у отеля.

– Хорошо. – Николь облизала губы, и Райану снова пришлось отвести глаза. Он направился к двери, и тут она тихо сказала: – Извини, если ты считаешь, что я плохо обошлась с тобой. Я… просто не люблю, когда надо мной издеваются.

12

О Господи, зачем она это сказала? Николь застонала. Надо же было так сглупить! И чего она принялась перед ним извиняться? Он этого не заслуживает. Может, тетя Бй и попросила его рассказать ей о случившемся, но ведь это не значит, что он должен был заявиться к ней в половине восьмого утра. Наверняка рассчитывал застать ее еще в постели. Позвонив на сервис и заказав в номер кофе и апельсиновый сок, Николь беспокойно заходила по комнате. Ну и наглость! Хуже того – он еще притворился, что хочет заняться с ней «любовью»! Считает ее круглой дурой? Наверняка так оно и есть, иначе он не стал бы предлагать ей такое. Ему ведь на нее наплевать. Ему наплевать даже на его девушку! Единственное, о ком он вообще думает, – это его собственная драгоценная персона.

И зачем она согласилась ехать с ним? Расписание поездов лежит в ящике письменного стола, так что у нее нет даже оправдания, будто она не знает, когда уходит поезд на Кемден. Надо было позволить ему уйти. Раз и навсегда дать ему понять, что ей ничего от него не надо. Почему она этого не сделала?

Николь вздохнула. Самое печальное, что она и сама не знала, почему согласилась ехать с ним в Плейн-лодж. Единственное объяснение лежит на поверхности: несмотря на все ее потуги, она не забыла его. Конечно, это безумие, особенно после того, как он с ней обошелся, но, что бы она ни говорила и ни делала, факт остается фактом: после Райана она не могла найти счастья ни с одним мужчиной. Разумеется, говорить ему это нельзя, с горечью подумала Николь, поспешно сбрасывая халат и роясь в ящике в поисках белья. С волосами она возиться не стала, просто заплела их во французскую косу, оставив прядки, которые яркими пятнами окружили ее бледное лицо. Она надела тот же брючный костюм, что был на ней на похоронах, а под него – кремовую шелковую блузку, подчеркивавшую линию шеи.

Когда прибыл завтрак, Николь как раз застегивала сапоги на толстой подошве. Быстро выпив сок и две чашки кофе, она побросала в рюкзак кое-какие вещи. Одежды ей было нужно всего на пару дней. Время, отведенное ей Робертом Грейнджером, быстро истекало, и если она не хочет рисковать работой, то в Нью-Йорк надо вылетать до конца недели. Сейчас эта перспектива почему-то не казалась ей заманчивой, но Николь понимала, что у нее нет выбора.

Она уже была внизу и сообщала дежурной, что уезжает на пару дней и оставляет свои вещи в номере, когда в дверях вестибюля показался Райан. На нем был черный кожаный пиджак, и Николь невольно подумала, что темные тона всегда очень выгодно оттеняли его зеленые глаза. Он так и не побрился, сердито отметила она про себя. Да и с какой стати? Ему ведь наплевать, что она о нем подумает.

– Ты готова? – спросил он, пересекая вестибюль легкой размашистой походкой, и Николь невольно ощутила, как внутри нее все сжимается при мысли о поездке с ним вдвоем.

– Почти, – отозвалась она, повернувшись к дежурной, но девушка уже сияющими глазами смотрела на Райана.

– Здравствуйте еще раз, – сказала та.

– Бетани, – Райан прочитал имя девушки на бирке, приколотой к жакету, и теперь произнес его так доверительно, что Николь осталось лишь позавидовать, – была так любезна, что сообщила мне номер твоей комнаты. – Взглядом он послал Николь предупреждение не раздувать скандала.

Губы Николь сжались в тонкую полоску. По крайней мере, стало ясно, как он узнал, где ее искать, ведь тете Би она точно не давала номера комнаты. На мгновение после ухода Райана она об этом задумалась, но слишком много других вещей было у нее на уме, чтобы заострять на этом внимание.

– Едете в какое-нибудь приятное местечко? – непринужденно спросила Бетани, и тут Николь поняла, что с нее хватит.

– Нет, – сухо отрезала она и, подхватив сумочку и холщовый рюкзак, направилась к выходу, слыша, как за спиной Райан благодарит девушку за помощь.

Райан догнал ее и попытался взять у нее рюкзак, но она отдернула руку.

– Сама справлюсь, – ледяным тоном заявила Николь и увидела, как губы Райана скривились в усталой усмешке.

– Сдаюсь, – сказал он. – Справишься сама. – Он придержал ей дверь. – Ты это дала понять совершенно недвусмысленно.

– А чего ты ждал? – бросила Николь, когда они вышли на улицу. – Что я растаю так же, как эта Бетани?

– Ну, раз уж ты об этом заговорила… – поморщился Райан.

– Ты… просто свинья!

– Ого! – Райан открыл перед ней переднюю дверцу джипа. – Что я могу сделать, раз ты ревнуешь?

– Ревную?! – Николь задохнулась от возмущения, но, прежде чем она успела что-то сказать, Райан захлопнул за ней дверцу. Однако, когда он обогнул машину и уселся радом, она воскликнула: – Я тебя вовсе не ревную. Я… тебя презираю.

– Знаю. – Райан захлопнул дверцу и поправил зеркало заднего вида. – Но за что?

Николь повернула голову, глядя на, него во все глаза, но Райан не смотрел на нее. Он сосредоточенно вливался в поток транспорта, которым была заполнена улица, и Николь в конце концов перевела взгляд на свои стиснутые руки. Они не разговаривали до тех пор, пока не свернули на шоссе, ведущее на юго-запад. В эти утренние часы дороги в окрестностях Монреаля были забиты, но на автобане было свободно, и машина плавно покатила по трехрядной дороге.

– Ну так как? – наконец спросил Райан, когда Николь уже решила, что он собирается молчать всю дорогу.

Поджав губы, она пожала плечами.

– А почему бы мне тебя не презирать? – отрезала она, и тут Райан повернулся к ней и наградил ее нетерпеливым взглядом.

– Вот именно, – сказал он и снова повернулся, глядя на дорогу. – Скажи, ты получаешь удовольствие, когда хамишь людям, или это только я вызываю в тебе к жизни все самое худшее?

У Николь перехватило дыхание.

– А чего ты ждал? – возмутилась она. – Ты тоже не слишком уважительно со мной обходишься.

– Вот как?

– Да.

– Интересно, о чем мы вообще сейчас говорим, – нахмурился Райан. – Об ошибке, которую я совершил, решив, что ты хочешь заняться со мной любовью пару часов назад, или о том, что ты все еще держишь на меня зло за историю пятнадцатилетней давности?

– Четырнадцатилетней, – поправила его Николь и пожалела об этом, ибо в глазах Райана мелькнуло внезапное понимание.

– Черт побери, так вот в чем дело! – недоверчиво воскликнул он. – Господи, ты же говорила, что все давно пережила. Что я такого сделал, черт побери, что ты меня так ненавидишь?

– Ничего. – Николь отвернулась к окну.

– Не пудри мне мозги. – Райан начал злиться. – Поговори со мной, черт побери. Когда-то мы все рассказывали друг другу.

– Когда были детьми. Это было давно, Райан.

– Мне ли этого не знать? Поэтому-то я и поражаюсь нашему разговору. Ради всего святого, я же извинился. Мне действительно очень жаль. Если бы я знал, что это испортит наши отношения… – Он запнулся, а потом напрямик заявил: – Черт побери, Николь, не я, так был бы кто-нибудь другой.

– Другой? – Николь высокомерно приподняла бровь. – О чем ты?

– Тебе по буквам сказать? – резко спросил он. – Ты прекрасно знаешь, о чем я. В то лето… ты тогда стала взрослеть, Николь. Не я один не мог оторвать от тебя глаз. Ты тогда созрела. Как спелый, сочный персик, который только и ждал, чтобы его сорвали.

– Ах ты мерзавец! – Кулак Николь ударил Райана в бок с силой, которой он от нее никак не ожидал.

На мгновение у него перехватило дыхание, он упустил руль, и несколько секунд джип мчался вперед, потеряв управление. Однако Райану удалось снова ухватиться за руль, и, обретя дыхание, он зло выругался.

– Бешеная сука! – прошипел он и просигналил, что съезжает с дороги.

Свернув на ближайшем повороте, он подъехал к находившейся там заправке и остановил машину. Повернувшись, он стал смотреть на нее мрачным обвиняющим взглядом.

Николь и сама уже раскаивалась, что набросилась на него, и понимала, что у Райана есть полное право злиться. Однако стыд и упрямство замкнули ей рот.

– Что ты вытворяешь? – резко спросил он, потирая бок. – Ты что, не можешь разговаривать без рукоприкладства?

– С тобой – нет.

– Почему?

– Я не хочу говорить об этом.

– А я хочу. Либо ты сейчас же скажешь мне в чем дело, либо отправишься в Плейн-лодж на своих двоих.

– Ты не посмеешь! – ахнула Николь.

– Посмотрим, – сухо сказал он. – Валяй, доведи меня до точки, и сама убедишься.

– Не смей мне угрожать, – вскинула голову Николь.

– Да я тебе не угрожаю, – простонал Райан. – То есть, конечно, да, но не в том смысле. Я лишь хочу получить ответы на некоторые вопросы, Николь, и ты мне их дашь.

– Не понимаю, о чем ты.

– Понимаешь, и еще как. Я говорю о тебе, обо мне, о нас, наконец. Я хочу знать, как случилось, что мы из друзей стали врагами. – Он вздохнул. – У меня есть подозрение, что это как-то связано с моей матерью. Как она ухитрилась настроить тебя против меня? Она ведь клялась, что ты все понимаешь, что тебе не терпится забыть о случившемся не только ради себя самой, но и ради отца.

– Как это было удобно для тебя, – скривилась Николь.

– Что это значит? – Рука Райана стиснула руль. – Ты хочешь сказать, что винишь меня в том, что произошло?

– Не совсем. – Разговор зашел слишком далеко, и она не хотела его продолжать. Что ж, по крайней мере, он объяснил, почему не делал попыток с ней связаться. Зная Амелию, она не сомневалась, что та изо всех сил постаралась исказить ситуацию в глазах сына. – Скажем так: я и твоя мать ни разу не разговаривали… об этом.

– Стало быть, ты считала, что я во всем виноват? – покачал головой Райан. – Жаль, что ты не написала мне.

– Зачем?

– Чтобы сказать, что ты думаешь, естественно. Я был весьма самонадеян в те годы, но я ни за что не стал бы тебя обижать. Господи, да ты же сама это знаешь!

Николь мельком взглянула на него и снова отвернулась.

– И что бы ты сделал? Вернулся бы домой?

– Может быть. Если бы ты захотела, чтобы я вернулся.

– Да что ты говоришь!

– Но это правда, – простонал Райан. – В то время я бы все сделал ради тебя. Я с ума по тебе сходил. Ты же знаешь.

– Откуда?

– Ты должна это знать. – Лицо Райана помрачнело. – Но, черт побери, Ники, я понимал, что ты слишком молода. И, когда мать сказала, что тебе надо дать возможность немного повзрослеть, я… ей поверил.

– И я должна теперь верить тебе? – дрожащим голосом спросила Николь.

Райан нетерпеливо стукнул кулаком по рулю.

– Ну хорошо. Согласен, наверное, тогда мне хотелось в это верить. Это тоже правда. Я знал, что мы не сможем продолжать встречаться и при этом не… не быть вместе, а нам обоим известно, к чему это могло привести.

– Вот как?

– Не притворяйся, что не понимаешь, – вздохнул Райан. – Если бы ты забеременела и тебе пришлось бросить школу… Что такое? – резко спросил он, встретив недоверчивый взгляд Николь. – Это могло произойти. И не надо так на меня смотреть, Николь. Нам повезло, что все обошлось. Представь, что было бы с твоим отцом, узнай он все.

– Да уж, представляю, – с горечью сказала Николь, судорожно вздохнув. – Нам повезло, правда?

– Вот и я об этом, – с готовностью откликнулся Райан. Но, хотя Николь и не возражала, он почувствовал, как она снова ушла в себя. – Эй! – возмутился он. – Ты меня слушаешь, Ники?

– Конечно.

– Похоже, ты не так уж радовалась моему отъезду, как утверждала мать, – пробормотал он. – Полагаю, я это знал.

– Вот как? Ты хорошо это скрывал.

– Да. – Он нетерпеливо отбросил прядь волос со лба. – Наверное, я надеялся, что ошибаюсь. Ты ведь практически игнорировала меня, когда я вернулся, а потом уехала в колледж и вышла замуж за этого типа. – Он стиснул зубы. – Господи, ты не представляешь, как я ненавидел этого надменного ублюдка!

– Стюарт вовсе не надменный ублюдок, – возмутилась она.

– Вот как? – Райан потер кулаком подбородок. – А мне он казался именно таким. Но и на тебя я тоже был здорово зол. Ты ведь со мной даже не разговаривала. Я знал, что ты совершаешь ошибку, выходя замуж за этого… за Стюарта, – поправился он. – Я хотел тебе это сказать. Наверное, надеялся получить шанс исправить содеянное мною. Но ты меня просто обрезала. Я ведь был и сам не в восторге от своего поведения, Николь. И сказал бы тебе об этом, если бы ты мне позволила. Потеряв тебя, я потерял самое дорогое в моей жизни.

Николь отвернулась от него, слезы жгли ей глаза.

– Ох, пожалуйста…

– Я серьезно. – Рот Райана сжался в тонкую полоску. – Знаешь, иногда я даже жалел, что ты тогда не забеременела. Да, – подтвердил он, встретив ее недоверчивый взгляд. – Идиотизм, правда? И эгоизм тоже. Но зато мы по-прежнему были бы вместе. Мне так тебя не хватало.

– Не надо так говорить. – Голос Николь сорвался. – По-моему, нам лучше ехать.

– Еще нет. – Костяшками пальцев Райан провел по ее щеке, и по его судорожному вздоху Николь поняла, что он обнаружил влагу, которую она не успела стереть. – Ты плачешь, – ласково и тревожно произнес он. – Не плачь, родная. Все прошло. У нас есть настоящее. Что бы ни случилось в прошлом, мы можем начать все сначала.

– Разве? Боюсь, что я уже этого не хочу.

– По-моему, ты сама не веришь в то, что говоришь, – глухо произнес Райан. – Если бы мы были безразличны друг другу, мы бы сейчас не вели этот разговор. – Поймав ее за подбородок, он заставил Николь посмотреть ему в лицо. – Скажи, что я не прав.

– Ты не прав, – яростно прошипела Николь, вырываясь от него. – Насколько мне известно, твоя девушка в командировке, так что тебе просто не терпится с кем-нибудь потрахаться. Извини, переспать. И я не желаю выступать в качестве замены.

– Так вот как ты думаешь! – изумленно воскликнул Райан. – Ты считаешь, что все это просто разыгравшееся либидо? – Его губы скривились. – Да уж, в выражениях ты не стесняешься.

– Ты смеешь это отрицать? – Николь вся дрожала.

– Да, смею, – прорычал он. – Кристин вернулась, к твоему сведению. Я сам забрал ее вчера из аэропорта. И если бы мне так уж не терпелось, у меня было – сколько там? – более двенадцати часов, чтобы удовлетворить свои потребности.

– Как скажешь. – Николь облизала пересохшие губы.

– Так и скажу, – проскрежетал он, поворачиваясь к рулю. – Не знаю, зачем я вообще перед тобой оправдываюсь. Ты все равно не поверишь. И никогда мне не верила.

– Неправда! – Эти слова вырвались случайно, и пальцы Райана замерли на ключе зажигания.

– Правда.

– Я серьезно. – Теперь уже Николь пришлось оправдываться. – Много лет я верила каждому твоему слову.

– Тогда почему же ты не веришь мне сейчас?

– Потому что… – Николь снова судорожно вздохнула.

– Почему? Потому что четырнадцать лет назад я сделал то, что сделал бы любой нормальный мужчина? Я ведь не святой, Николь. У меня масса недостатков. И когда то, чего ты хочешь, тебе… предлагают, ты уже не думаешь о последствиях.

– Я знаю.

– И что же?

– Ты не понимаешь?

– Нет, черт побери, не понимаю, – свирепо сказал он. – Может, просветишь меня на этот счет?

– Не могу.

– Почему?

– Не могу, и все. – Она облизнула губы. – Мне очень жаль.

– Ах тебе жаль? – В глазах Райана стояла мука. Прежде чем Николь успела хоть что-то сообразить, Он обхватил ее рукой за шею и притянул к себе. – Хотел бы я заставить тебя пожалеть, – прошептал он, и его губы прильнули к ее губам.

Она сразу начала таять в его объятиях. От его губ потекло жидкое пламя, жаркое и очищающее, и разлилось по всему телу, а когда его рука скользнула под ее жакет, Николь не смогла сдержать инстинктивного порыва и выгнулась ему навстречу. Райан легко высвободил блузку из-под пояса и большим пальцем коснулся набухшего соска. Николь издала стон наслаждения. То, что было задумано им как наказание, оказалось нежной лаской, и она поняла, что не может устоять, как не могла много лет назад.

Да она и не пыталась. Подняв руки, Николь обняла Райана за шею и ближе притянула к себе. Запустив пальцы в его волосы, она наслаждалась ощущением тугих завитков в своей ладони. Его щетина царапала ей щеку, но это не имело значения. Единственное, что ее сейчас волновало, – это крепкое мужское тело, его запах и разливавшийся по ее собственному телу жар. На мгновение она вспомнила о том, как он пытался заняться с ней любовью сегодня утром в отеле. Для нее это явилось большим риском. Дразня его, Николь считала, что полностью контролирует ситуацию, но она ошибалась. Если бы он не среагировал на ее слова, а прижал к кровати своим сильным телом, как сейчас прижимает к сиденью, все было бы по-другому. Вот и сейчас она совершенно не способна держать себя в руках, а ведь они находятся в общественном месте, у всех на виду.

Однако их страстные объятия прервал вовсе не страх, что их увидят, а рычаг передач, мешавший Райану посадить Николь к себе на колени. Препятствие оказалось непреодолимым, и Райан, тихо выругавшись, вынужден был признать поражение. Когда мир наконец перестал вертеться перед глазами Николь, она поняла, что снова была на волоске.

– Продолжим потом, – глухо сказал Райан, но Николь уже пожалела о своем порыве.

– Что продолжим? – все еще слегка задыхаясь, спросила она и испытала сомнительное удовлетворение, увидев, как Райан дернул рычаг передач, трогаясь с места.

– Не надо, – резко сказал он, и Николь пришлось убеждать себя, что странное ощущение внизу живота вызвано исключительно страхом.

13

Райан остановился еще раз на заправке, чтобы они могли перекусить. Пока Николь ковыряла вилкой салат из тунца, он сделал вялую попытку проглотить сандвич с ветчиной, но желудок отказывался принимать пищу, и, оттолкнув тарелку, Райан отправился купить себе банку кока-колы. Он выпил ее, задумчиво глядя в окно закусочной на проезжающие машины.

Он дал себе слово не возобновлять препирательств до тех пор, пока не будет уверен, что им с Николь никто не помешает, и теперь говорил лишь о погоде, которая, кстати, резко ухудшалась, и о достоинствах и недостатках придорожных закусочных.

Николь отвечала односложно, но хоть не молчала, а это само по себе уже было облегчением, ибо Райан боялся, что она вернется к прежней враждебности.

Когда они подъехали к Кемдену, серый день уступил место еще более серому предвечерью, а дождь уже лил вовсю. К счастью, им удалось проскочить Кемден без осложнений, но на подступах к Плейн-лоджу они попали в пробку и в результате прибыли в усадьбу уже во второй половине дня.

Подъездную аллею перегораживала чья-то машина, и Райану пришлось встать за ней. Автомобиль был ему незнаком, но это еще ни о чем не говорило. Он слишком редко бывал в Плейн-лодже, чтобы знать, кто приехал. Может, у матери очередной так называемый нервный срыв и пришлось вызвать врача? Нехорошо так думать, одернул себя Райан. Ограбление – это всегда неприятно, так что Амелия наверняка отреагировала на это остро. Кроме того, не считая непонятного звонка из библиотеки, который навел Райана на подозрения, у него не было причин сомневаться в искренности матери. Даже у нее не хватило бы духу без причины пропустить похороны собственного мужа.

Или хватило бы?

– У твоей матери гости.

Райан поморщился. Очень характерно, что первые слова, произнесенные Николь по собственной инициативе, были о ее мачехе.

– Может, не у нее, а у твоей тети, – пожав плечами, возразил он и увидел, как Николь искоса метнула на него взгляд.

– Ну конечно, – сказала она, собираясь выйти из машины. – Тетя Би у нас вообще любит общество.

– Одна машина еще не общество. – Против воли Райан почувствовал, что начинает раздражаться. Ему не хотелось получать новые подтверждения своим подозрениям. Взяв рюкзак, оставленный Николь на заднем сиденье, он открыл дверцу. – Подожди здесь, я принесу зонтик.

– Я не сахарная, не растаю, – огрызнулась Николь.

– Это уж точно, – пробормотал Райан.

По-видимому, дождь шел уже давно, ибо земля под ногами была скользкой и влажной. Передвигаться пришлось с некоторым трудом, и Райан слегка улыбнулся, когда Николь ухватилась за его рукав, чтобы не поскользнуться. Однако оба не произнесли ни слова. Они прошли через черный ход, чтобы не тащить в дом грязь. На этот раз дверь была открыта, и, войдя в коридор, молодые люди стали снимать башмаки. Райан скинул свои без труда, но Николь пришлось сесть на скамейку.

– Дай я, – спокойно произнес Райан и, отведя ее руки, стал стаскивать с нее сапоги. Николь явно предпочла бы сделать это сама, но возражать не стала.

Райан думал, что Беатрис будет их ждать, однако кухня оказалась пустой. Даже огонь в очаге почти погас, и Райан, помешав кочергой угли, подбросил несколько поленьев.

– Непохоже, что тетя Би забыла про огонь, – тихо сказала Николь.

Мысли Райана текли в том же направлении, и он кивнул.

– Может, она нездорова? – предположил он. – Наверное, после шока из-за ограбления она уже легла.

– Оставив заднюю дверь незапертой? – усомнилась Николь, приподняв брови. – Не думаю.

– Что же ты думаешь?

– Не знаю, – покачала головой Николь.

– Я тоже. – Райан махнул рукой в сторону двери, ведущей в холл. – Идем поищем мать.

– Если она вообще здесь, – отозвалась Николь.

– Она здесь. – Непонятно, откуда у него взялась такая уверенность, но он в этом не сомневался.

В холле тоже никого не было, и у Райана возникло нехорошее предчувствие. Куда, черт возьми, все подевались? В столовой, гостиной и библиотеке тоже было пусто, однако в кабинете горел свет, и он с неприятным предчувствием подошел к двери. Пока никаких следов взлома не было видно. Николь следовала за ним по пятам, и Райан чувствовал, что ей тоже не по себе. Он распахнул дверь кабинета, но там тоже никого не оказалось. Картина, скрывавшая дверцу сейфа, была на месте, и Райан выругался.

– Проклятье! – воскликнул он, выходя в холл. – Неужели все уже легли?

– А ты уверен, что тебе звонила именно тетя Би? – внезапно с сомнением спросила Николь. – Не вижу, чтобы здесь…

– Что-то трогали? – Райан скривил губы. – Да, я тоже. Но это была Беатрис. Я говорил с ней утром, и она все подтвердила.

– Так… – Николъ пожала плечами. – Что будем делать?

– Поищем мать, – коротко ответил Райан и уже без колебаний стал подниматься по лестнице.

Николь не отставала. Райан спиной чувствовал ее присутствие, и почему-то ему страстно захотелось сказать ей, чтобы она осталась внизу. Он не знал, что сейчас обнаружит, но что-то подсказывало ему, что ничего хорошего.

Не успели они подняться по лестнице, как раздались голоса. Мужской и женский. Женский принадлежал Амелии.

– Говорю же, я слышал голоса, – настойчиво произнес мужчина, и Райан застыл на месте как вкопанный.

– Тебе показалось, Джесс. – Голос Амелии звучал как-то сонно, и у Райана перехватило дыхание.

– Нет, не показалось, – упорствовал мужчина. Голос его звучал уже громче, что означало, что он вышел из комнаты. – После того что случилось с Уильямом, мы не можем рисковать. Господи, Эм, это же может быть старуха! Вдруг она привела кого-нибудь с собой.

Райан не смотрел на Николь, он и так знал, что она сейчас переживает. И мысленно застонал – ведь это крушение всех его надежд. Что бы там ни было, он знал, что Николь к нему неравнодушна, но после такого… Он в отчаянии закрыл глаза. Ни за что и никогда больше Николь не захочет его слушать.

– Говорю тебе, Би в Шербруке.

Амелия, судя по всему, тоже вышла в коридор, и Райан услышал их приближающиеся шаги. Они шли из коридора, ведущего от спальни его матери. Был момент, когда Райану захотелось сбежать вниз по лестнице, но, хотя он знал, что Николь не станет его останавливать, он не мог двинуться с места. Райан уже не сомневался, зачем Беатрис привела их сюда. Она, конечно, не могла знать наверняка, что они приедут вместе, но, видимо, была в этом почти уверена.

– Хочешь, я сам этим займусь? – шепотом спросил Райан у Николь. Но та стояла с побелевшим лицом, глядя в холл, и, похоже, вовсе его не слышала. – Николь, – шепнул Райан и, приподняв руку, коснулся ее щеки. Может, это последний раз, когда ему представилась такая возможность, подумал он.

Николь повернулась и посмотрела на него.

– Папа, – выдохнула она пересохшими губами и дрожащим пальцем показала на кабинет. – Я… только что видела папу. Он был там. – Она сглотнула. – На пороге. Как ты думаешь, это он зажег свет?

У Райана волосы на затылке зашевелились. Здравый смысл подсказывал, что этого не может быть, тем не менее что-то стерло все краски с лица Николь.

– Я… Ники… – беспомощно начал он, и тут его мать отчаянно завизжала.

Этот пронзительный визг был способен изгнать из дома даже привидение, и Райан с некоторым облегчением увидел, что Николь приходит в себя.

– Господи! – Это заговорил Джесс, и Райану даже стало его немного жаль. Встретиться с сыном своей любовницы, когда ты стоишь в одних трусах, а она истерически визжит у тебя за спиной, мягко говоря, унизительно. – Я же говорил, что слышал голоса. Ох, Эм, ради Бога, прекрати этот кошачий концерт!

– Николь… она сказала, что видела Уильяма, – запинаясь, пробормотала Амелия, стягивая на груди полы атласного пеньюара. – На пороге кабинета. Боже, Джесс, неужели он и правда был здесь?

– Нет, конечно. – Джесс бросил на нее нетерпеливый взгляд. – Она просто расстроена, вот и все. – Он поморщился. – И я ее понимаю. Я же говорил тебе, что еще слишком рано…

– Для чего? – ледяным тоном осведомился Райан. – Чтобы продолжать вашу интрижку? Господи, мать, ты мне просто противна! А я-то верил, что ты искренна.

– А что вы вообще здесь делаете? – надулась Амелия, спускаясь к ним вниз. – Не сердись, Райан. Ты же знаешь, мне всегда нужна была нежность.

– Нежность? – рявкнул Райан. – Это что, нежность?

– Ну конечно, ты-то все об этом знаешь! – Амелия быстро обретала уверенность в себе. – Ты такой чистенький и свободен от мирских соблазнов.

– Мне противно, потому что вы явно проделывали это под носом у Уильяма, – прорычал Райан. – Я слышал, что сказал твой дружок. Уильям вернулся с охоты и, видимо, застал вас. Из-за этого у него и случился приступ?

– Нет! – в ужасе закричала Амелия. – Ничего подобного!

– Как же тогда было на самом деле? – подала голос Николь, и Амелия заморгала, встретившись взглядом с падчерицей. – Вы звонили… ему, – Николь ткнула пальцем в мужчину, – в тот вечер, когда клялись и божились, что слишком больны для того, чтобы присутствовать на папиных похоронах.

– Откуда ты знаешь? – Амелия была ошеломлена.

– Она была при этом, – коротко пояснил Райан. – Продолжай. Я жду. Что было в тот вечер, когда Уильям умер?

Амелия потрясла головой, явно недоумевая, как Николь могла услышать тот разговор, однако выражение лица сына заставило ее говорить:

– Я… – Она покосилась на своего приятеля. – Сама толком не знаю.

– Да ладно тебе. – Райан начал терять терпение. – Не станешь же ты притворяться, что Уильям вас не застал.

– Я не знаю, что он видел, – пробормотала Амелия.

– Но он все же, видимо, застал вас, – дрогнувшим голосом произнесла Николь, и Джесс наконец сжалился над ней.

– Я что-то услышал, – неохотно признался он. – Я говорил Эм, что надо бы пойти посмотреть, но она сказала, что мне померещилось. – Он пожал плечами. – Как видно, она ошиблась.

– Мы ошиблись, – уточнила Амелия, явно не собиравшаяся брать всю вину на себя. Она повернулась к сыну. – Я хотела тебе рассказать перед похоронами. Я женщина страстная, Райан. И мне нужна… любовь.

– Секс вам нужен, а не любовь, – дрожащим голосом произнесла Николь, прежде чем Райан успел вставить слово. – И не делайте вид, что папа вас не любил. Он любил вас. Как я жалею, что он вообще вас встретил!

– Хватит! – взорвалась разъяренная Амелия. – Не смей читать мне проповеди, со мной это не пройдет, так и знай! – Она уставила на Николь дрожащий палец. – Я слишком много о тебе знаю. И всегда знала. Поэтому-то ты и нашептывала при каждом удобном случае гадости про меня своему отцу. Ты настраивала Уильяма против меня!